Kitabı oku: «Путь Фатума. Книга 2: Лабиринт роз», sayfa 12
Глава 13. LUV YA.
Дождь в окно. Невольно пальчик
Чертит по стеклу слова:
«Все! Довольно! Больно! Хватит!
Не могу жить без тебя!»
Мой расколотый мир воссоединился: я превратилась в Ангелину вчерашнего дня, в жизни которой сверхъестественные приключения существуют лишь на страницах романов и… в соседском доме. Я вновь сидела на своем любимом подоконнике-диване и наблюдала за ливнем, накрывшем Сань.
Вызванная силой мысли оборотней Гея решила вести игру по-своему: минувшая неделя ознаменовалась серией крупных природных катаклизмов на планете. Подземные толчки в разных морях привели к возникновению цунами, на побережье островов обрушились волны высотой до шести метров, вызвавшие значительные разрушения. Цунами, вызванное мощным землетрясением, за считанные часы прокатилось по побережьям, унося с собой жизни людей.
Перепады температуры тоже стали не самым приятным сюрпризом. Для обычно теплого круглый год города Сань эта зима оказалась крайне холодной. Вследствие резкого изменения климата большинство цветов погибли, и многие цветочные компании потерпели значительный убыток.
Мама ненавидела холод и принялась активно отапливать весь дом, отчего в комнатах становилась так жарко, что запотевали окна. Конденсат на стекле мешал наблюдать за садом, поэтому мне периодически приходилось вытирать окно. Когда в очередной раз я провела рукой по стеклу, вдруг почудилось, что напротив меня на балконе сидит Дайя.
«Неужели это повторяется вновь, – застонала я и протерла глаза. – Неужели мысли вновь материализуются и вызывают видения…»
Я не могла разобрать: это иллюзия или Дайя действительно тут. Молодой человек смотрел на меня и мягко улыбался.
«Люблю его улыбку…»
Медленно Дая подышал на стекло и вывел «2!». Чтобы я могла прочитать сообщение, ему пришлось писать наоборот, что делало и так неровный почерк корявым.
На одном из восточных языков цифра два произносится как «хай» – простое приветствие. Чтобы сэкономить на символах, мы часто так переписываемся в чате и смс.
Я невольно улыбнулась и, подышав на оконное стекло, аккуратно вывела такую же двойку.
«RUOK», – продолжил писать Дайя, что означает «Are you Ok?»
Я кивнула в ответ и тоже спросила: «RU?» – «А ты?»
Дайя нарисовал квадрат, разделенный на четыре части, в центрах которых поставил точки.
Я долго озадаченно смотрела на символ, затем неуверенно вывела: «:-?».
Дайя усмехнулся и нарисовал ответный смайлик: «:-}», означающий что-то вроде саркатической улыбки.
Я надула губы и принялась усиленно вспоминать, где могла видеть такой рисунок. Дайя сложил перед собой руки, удобней расположился по ту сторону окна и принялся терпеливо ждать, когда я расшифрую сообщение.
«Квадрат… квадрат… – бормотала я про себя. – Знакомо выглядит… Что же он может означать…»
И тут я хлопнула себя по лбу: этот иероглиф означает в письменности племени Майя путешествие.
Следовательно, Дайя только что вернулся с задания!
Когда я только начала общаться с оборотнями и искала про них материал, Дайя притащил мне книгу, в которой рассказывалось про древние племена, имеющие связь с элурантропами. Именно в истории Майя нашлось больше всего информации про баламов, поэтому мы с ним достаточно досконально изучили их культуру, в том числе и письменность. Среди многочисленных иероглифов Дайя, обожавшего путешествовать, особо пригляделся именно этот символ.
Я закатила глаза и написала: «YYSSW», означающий «Yeah, yeah, sure, sure, whatever» – «Да, да, конечно». И чтобы отомстить зазнайке, нарисовала символ вечности с узелком посередине.
Теперь настала очередь Дайя недоумевать. Этот символ обозначает неразрывную связь между человеком и чем-либо, что личность и предмет принадлежат друг другу. Из алфавита Майя мне понравился именно этот иероглиф, потому что он показался близким и точно описывающим наше состояние.
Мы постоянно к чему-то привязаны: материальному или же духовному. Как простые люди мы не можем жить без семьи, близких и друзей. Как Фатумы мы привязаны к своим способностям и предназначениям на Виртусе.
Я ликовала над растерянным видом Дайя и, чтобы позлить его, нарисовала: «В-)», что означает «Я тоже профи, детка».
Парень еще некоторое время поломал голову, затем с жалобным личиком признал поражение: «SITD» – «Still in the dark».
Я показала ему язык и продемонстрировала лодыжку. Получив подсказку, Дайя широко улыбнулся – он вспомнил, как мне тогда так понравился иероглиф, что даже хотела сделать татуировку, опоясывающую лодыжку.
Выводя на стекле элементарные символы, мы продолжили «чат». Наш странный разговор до жути напомнил Сэна и его пернатую компанию.
В последнее время котенок возомнил себя голубем и вместо излюбленного «ме-е-е-е…» (как козел) принялся издавать звуки, похожие на «у-ру-ру». Его любимым занятием стало отсиживаться на моем подоконнике и наблюдать за птицами, которые слетались на балкон, чтобы полакомиться хлебными крошками. Причем Сэн постоянно усаживается на клавиатуру от старого компа, которая до сих пор валяется у окна, а у меня рука не поднимается выбросить.
Если взглянуть со стороны, возникает ощущение, что кот «чатится» с голубями и экраном им служит огромное окно.
Устав переписываться, мы принялись играть в зеркало. Я с легкостью повторяла за Дайя каждое движение и чувствовала, будто слилась с ним воедино. Дальше Дайя принялся что-то писать на окне. На этот раз он стал дышать на стекло, поэтому не получалось увидеть сообщение. Следуя игре, я послушно продолжила выводить за ним буквы.
«L. U. V. Y. A.»
Дайя остановился и серьезно посмотрел на меня.
«LUV YA»
Когда до меня дошел смысл слов, точно ударившись током я отдернула руку. Обычно я сжала бы папин кулон или нашарила браслет Дайя, но ничего не осталось, что могло бы придать мне сил.
Увидев страх, промелькнувший в моих глазах, Дайя прижал ладонь к стеклу.
Я никогда не увлекалась хиромантией, но приобрела некоторые навыки читать линии судьбы у учительницы по анатомии. Руки Дайя по классификации Д'Арпентиньи, французского хироманта, можно отнести к типу философской руки. Его ладонь имеет квадратную форму, пальцы длинные, с четко обозначенными суставами. Люди с такими руками любят анализировать все без исключения.
Именно таким Дайя и был: чересчур правильный и логичный. Для того чтобы лучше понять причину такой дотошности, ученый предложил воспользоваться следующей аналогией: нужно представить, что мысли зарождаются на кончиках пальцев. Достигая первого узловатого, выпуклого сустава, им приходится сначала взбираться на него и несколько раз огибать, прежде чем удастся продолжить движение вниз. На втором суставе процесс повторяется. В результате к тому времени, как мысль достигает ладони, она неоднократно прокручивается, подвергаясь тщательному анализу.
Однако в самых серьезных ситуациях Дайя предпочитает полагаться на свою развитую интуицию, что подтверждают его крайне длинные верхние фаланги пальцев, связанные с духовностью человека.
Странно, но только сегодня я заметила, что у Дайя есть линия судьбы, которая встречается далеко не у каждого. Линия судьбы – это линия, пересекающая ладонь приблизительно по центру. Она начинается у запястья и устремляется вверх, к пальцам. Эта линия свидетельствует о жизненных устремлениях человека, его возможностях и желании добиться успеха. Она также служит залогом везения и удачи. Людей, наделенных ею, словно хранят высшие силы. Им часто удается избежать неприятностей и невзгод, с которыми сталкиваются те, у кого линия судьбы отсутствует. Интересно, что людям, у которых она есть, почти всегда удается принять правильное решение, совершить правильный выбор и поступок, словно им подсказывают свыше, что и как нужно делать, чтобы добиться успеха.
Невольно я потянулась и приложила ладонь напротив его ладони. В тот момент я будто чувствовала его тепло даже через толстое стекло.
Перед глазами стали пробегать моменты, которые так дороги нам. Первая встреча в школе, карусель на детской площадке, поездка на море, походы в дельфинарий, фотосессия на поляне, папина лаборатория, венецианский бал…
Я уверена, что то же самое сейчас видит и Дайя…
Может, я не права, что так поступила с ним? Может, нужно обо всем рассказать?
Внезапно идиллию нарушил настойчивый писк мобильника с той стороны стекла. Дайя неохотно оторвал руку от окна и раскрыл телефон. Прочитав сообщение, он виновато взглянул на меня, потом на экран.
Я кивнула. Ему опять пора на Виртус.
Дайя подышал на стекло и написал: «CYA :-*».
«CYA», – устало вывела я.
«Я тоже была рада увидеться».
В следующий миг на меня смотрело лишь собственное отражение.
Глава 14. Нет их – нет и тебя.
Вся природа стремится к самосохранению.
Мне не сиделось в комнате. Слишком душно. Слишком пусто. Слишком много потраченного зря времени.
Хотелось выйти на задание, но Димитрий запретил операторам на Виртусе высылать мне информацию. Мой номер в базе аннулировали, и сообщения о заданиях больше не приходили.
Раздражало абсолютно все, начиная от болтливой соседки до снующих по блокам студентов. Хотелось свободы, действий, хоть какой-то активности. Даже учеба в двух университетах не могла заполнить свободное время и тем более сравниться с адреналином, который кипит в крови при выполнении заданий.
Я не могу просиживать последние два года просто так. Я накинула кофту и вышла в коридор. Вроде никого нет. Я притронулась к телепорту и скучное общежитие исчезло.
Я приземлилась у скалы и разочарованно вздохнула – опять попала не туда. После аварии со мной что-то произошло. Не только жизнь укоротилась на двадцать лет, но и способности действовали хуже. Купол теперь не такой прочный, каким был раньше. Любой удар заставлял его лопаться, также он утратил эластичность. Телепортация также становилась проблемной. Я промахивалась при приземлении на сотни метров, иногда целых полкилометра.
Это крайне странно. Как будто я теряю способности.
Я хотела сразу телепортироваться в хижину Марата, а вместо этого оказалась тут. Пришлось повторить зарядку и пробираться сквозь каменные преграды. Дом пустовал. Я прошла в комнату с окном на водопад, взобралась на подоконник и прижала колени к груди.
Полнейшая тишина.
Дейна и Ява спрятаны под присмотром ягуаров. Как они теперь без брата? Хорошо ли с ними обращаются? А где Марат? Где скрывается от преследователей?
Я потрясла головой: не зря Винь называет меня ботанкой бестолковой. Вместо того, чтобы переживать за себя и ломать голову над тем, как спасти свою шкуру, я беспокоюсь об оборотнях, чья способность к выживанию крайне высока.
Мне семнадцать и мне осталось жить всего два года. Я не готова расстаться с родителями. Хочу видеть, как растет мой маленький братик. Боюсь больше никогда не встретить НАФА, любимого Винни. Тех, кто мне так дорог. Я даже не успею закончить университет.
Страшно представить жизнь без Дайя.
Но… но кого волнует моя судьба? Все человечество сейчас балансирует на острие ножа. Если Гару удастся осуществить задуманное, то хана всем.
– Катта, чего ты хнычешь? – внезапно услышала я.
Я оторвала глаза от колен. Марат удивленно смотрел на меня. Он ужасно похудел и еще сильней одичал. Я спрыгнула с подоконника и обняла друга.
– Как ты тут оказался? Я думала, ты уже далеко? – спросила я, не веря своим глазам.
– Я вернулся ненадолго. Узнал, что их тут пока нет, решил наш тайник проверить заодно, – прошептал Марат. – Ты почему здесь одна? Думал, спасаешь мир, летая со сверхзвуковой скоростью.
– Нет. Меня отстранили от заданий, – я заставила себя улыбнуться вместо того, чтобы разрыдаться.
– Да ладно. Почему? – Марат округлил глаза. – Дайя за тебя не заступился?
– Нет. Мы расстались.
– Не верится! Сколько всего случилось всего за два месяца. Когда все успело так измениться? – оборотень недовольно поморщился. – Ты же сказала, что любишь его, так почему расстались?
– Я умираю, Марат.
Балам вытаращил глаза, словно я несла полный бред.
– О чем ты говоришь? – растерялся он.
Я рассказала о своей болезни, об отстранении на Виртусе, о решении расстаться с Дайя.
– Вот… Ты третий человек, кто знает об этом. Пожалуйста, только не говори никому, хорошо?
– Я никому не скажу. А главное – некому, – кивнул Марат. – Слушай, Катта, ты конечно прости… Я честно, от души, очень-очень сожалею о случившемся, но не могла бы ты на секунду прервать свою тираду? Нужно поговорить по поводу Гару.
Я с непониманием взглянула на него. Странно, но вместо того, чтобы обидеться за такие слова, я улыбнулась. Почему-то мне нравилось его отношение к проблеме. Марат не стал жалеть и сюсюкаться, как делала НАФА, а вновь настроил на рабочий лад.
– Да, конечно… – согласилась я, и внезапно реально стало лучше. – Ты что-то узнал новое?
– Ага. Спешу тебя обрадовать – Гару решили прекратить репрессии против инакомыслящих.
– Ого! – я уже слегка повеселела, но сразу же спросила: – что они задумали взамен?
– Они решили, что вызванная силой мысли Гея не слишком решительно ведет себя. Ну, ты понимаешь, эти всякие землетрясения, цунами…
– Ага, нерешительно себя ведет, – хмыкнула я. – Всего-то лишь затопила с десяток городов, убила пару тысяч человек.
– Это всего лишь цветочки, Ангелин, – наморщился оборотень. – Гея способна и на большее. Она старается предупредить людей, что пора прекращать наносить вред природе, а то будет бу-бу.
– А чем Гару это не нравится? – не поняла я. – Им-то какая разница? Все равно они хотят уничтожить людей.
– Их не устраивает, что своими катаклизмами Гея покушается не только на людей. Когда происходит землетрясение, страдают и животные, и растительность. Сами Гару не застрахованы от того, чтобы случайно не попасть под ее горячую руку. Они спасают собственные шкуры.
– Ага. И что они решили?
– У них теперь одна цель – я и дневник мамы, – глаза Марата блеснули. – Я побывал у многих маминых знакомых, и они сказали, что, оказывается, дневник важен не только картой. В нем описан ритуал вызова Духа Геи.
– Так давай сожжем этот чертов дневник, и дело с концом, – предложила я. – Зачем мы трясемся над ним? Если это яблоко раздора, то чирк спичкой – и нет причин для переживаний.
– Я тоже думал над этим. Но в нем мама еще и зашифровала способ объединения людей и природы, – покачал головой Марат. – А я до сих пор не понял, в чем он состоит.
– Ты уверен?
– На все сто. Все ее друзья в один голос повторяют, что именно в этом дневнике и хранится весь секрет. Но я пока ничего не заметил. Всего лишь старые легенды и предания. Ничего такого информативного. Мама своими загадками меня скоро доконает.
– А тайные кармашки… ну, не знаю… подсветить огнем, нагреть бумагу… всплывающие чернила? – принялась я перечислять.
– Нет, пробовал все, – отмахнулся Марат. – Мне кажется, этот секрет лежит на поверхности, но мы его просто-напросто пропускаем мимо ушей. Единственная зацепка – это ягуар.
– В смысле, – не сообразила я.
Марат понял, что разговор будет долгим, поэтому повел меня в гостиную, где мы расположились за столом. По привычке я хотела заварить чай, но опомнилась, что здесь нет совершенно ничего. С отъездом оборотней дом опустел.
– По индейским преданиям было четыре прародителя человечества – Красный, Белый, Черный и Желтый Ягуары. Именно их дети и сформировали все расы и цивилизации. Но у Белого Ягуара не осталось потомков. Он оказался одинок, поэтому ему отдали роль миротворца. Каждый раз для разрешения споров и войн между нациями к нему обращались за помощью.
– Но что нам это дает?
– Сейчас, слушай дальше. Также говорилось, что каждый Ягуар является олицетворением человеческих чувств. Черный олицетворял ненависть врагов, Желтый – преданность друзей, Красный – любовь близких. А Белый объединял в себе все те качества и чувства. Майянские пророчества говорят, что новая эпоха связана именно с ним.
– Ну и? – нетерпеливо спросила я, ожидая развязки.
– Ну и все, – Марат пожал плечами. – На этом я иссяк. Теперь сижу и думаю, что бы эта легенда могла означать.
– Может… Что мы должны найти этих Ягуаров?
– Не думаю… – Марат тяжело вздохнул. Явно, что этот вопрос занимает его мысли уже давно. – Где достанешь Красного Ягуара?
Я с сочувствием смотрела на друга. Он выглядел изможденным, уставшим. На нем теперь висит вся ответственность.
– Слушай, Марат, – я взяла парня за руку, – раз сейчас на тебя охотятся, может, переедешь на Виртус? Там тебе помогут расшифровать легенду.
– Спасибо, Ангелин, – Марат понимающе улыбнулся, – но я не могу. Не думаю, что Фатумы смогут чем-нибудь помочь. Мне лучше обсудить это с одним оборотнем. Он наша последняя надежда. Говорят, он последний хранитель Храма Геи.
Я сразу озарилась:
– Можно, я пойду с тобой?
– Тебя же отстранили от заданий!
– Ну, так я сама по себе.
– Не, – решительно отказался оборотень. – Теперь мы знаем, что ты у нас страдаешь от способности и лучше не искушать судьбу. Твой настрой я уже понял, но прости.
– Нет, пожалуйста, можно я пойду на это последнее задание, – взмолилась я и еще крепче сжала его ладонь. – Марат, возьми меня с собой. Обещаю – я тебе пригожусь. Я пока еще могу телепортироваться, поэтому мы сэкономим кучу времени.
– Катта… – молодой человек выдернул руку и оскалился.
– Если ты мой друг… – промямлила я жалобно, – возьми меня с собой.
Марат не сводил с меня глаз, и на его лице явно читалась растерянность: парень разрывался между желанием взять меня с собой и долгом сохранить мою и так висевшую на волоске жизнь.
– Ладно, только обещай не мешаться под ногами, – обреченно вздохнул Марат.
Я завизжала от счастья и повисла на его шее.
– Марат, ты самый лучший! Ты точно не пожалеешь!
– Подождешь только немного – пойду соберу вещи.
~*~
Моим единственным желанием было взять обещанное обратно. Но как говорится, слово не воробей, а последовательность букв, то мне остается лишь молчать в тряпочку, чтобы окончательно не вывести Марата из себя.
– Катта! – злобно зашипел на меня оборотень, когда я телепортировала нас в болото. – Какого хрена ты умудрилась нас сюда затянуть?
– Ну, прости меня…
– Молчи, Катта. Просто замолчи и не шевелись.
Марат осторожно снял рюкзак и бросил на берег. От броска его тело резко провалилось в темную жижу, и парень оказался в болоте уже по грудь.
– Постарайся перейти в горизонтальное положение и достать мне ту палку, – приказал оборотень, оценив ситуацию.
Я молча кивнула и последовала его инструкциям. Делая как можно аккуратнее, осторожно я переместила свой центр тяжести с ног на туловище и почувствовала, что меня перестает затягивать в болото. Далее я достала нужную палку и передала ее Марату.
Парень расположил перед собой палку и попытался перенести на нее свой центр тяжести. Образовав таким образом мостик, балам начал медленно выбираться из ила и пробираться к берегу.
Медленно, микроскопическими рывками он добрался до земли и, взявшись за растущие рядом ветки, выкарабкался из болота. Парень сорвал лиану покрепче и, сделав подобие лассо, накинул на меня петлю.
– Иди ко мне, необузданная лошадка! Йо-хо! – изображая ковбоя, присвистнул молодой человек, таща меня из ила.
– За кобылу спасибо, – пробормотала я, когда выбралась на берег.
– В таком виде мы далеко не двинем. Придется телепортироваться обратно переодеваться, – оценил положение Марат. – Только потом я отправляюсь один. Поняла? И теперь без всяких нюней.
– Поняла, – хлюпнула я носом. – Давай руку.
Я собиралась притронуться к телепорту, как поняла, что моя рука совершенно пустая – абсолютно плоский диск на красочной пряжке исчез без следа.
– Марат, я потеряла телепорт, – еле слышно сообщила я, но этого достаточно, чтобы Марат разразился самой длинной тирадой ругательств.
Я внимательно вслушивалась в его слова, понимая, что заслужила их сполна. Я прислонилась спиной к ближайшему дереву и прижала ладони к глазам. Надо собраться мыслями.
– Эй, ты что, плачешь? – обеспокоенно Марат отодрал мои руки от лица. – Не переживай, все утрясется.
– Я не плачу, – натянуто улыбнулась я. – Давай найдем водоем, где отмыться можно. А дальше решим.
Мы побрели по лесу в поисках источника воды и вскоре добрались до водопада, который стекал в небольшое озеро. Я отошла за каменный выступ и быстро скинула с себя одежду. Густая грязь неприятно липла к телу, поэтому с удовольствием я погрузилась в кристально чистую воду. Где-то с другой стороны выступа отмывал жижу Марат. Только всплеск воды говорил о том, что парень еще находился тут.
Я подплыла поближе к выступу и окликнула его:
– Марат!
– Чего тебе?
– Извини меня, ладно? – робко попросила я.
Парень что-то пробурчал в ответ.
– Ладно, буду считать, что молчание – знак согласия, – обрадовалась я, а потом смущенно добавила: – Только пожалуйста, не надо трогать меня.
– Не понял, кто тебя трогает?
Его ответ меня не устроил.
– Эээ… а это разве не ты только что трогал меня за ноги?
– Катта, проснись, какие еще ноги! – разозлился Марат, но я его уже не слушала.
Я завизжала и, совершенно забыв про свою наготу, бросилась по ту сторону каменного выступа. Марат стоял по грудь в воде и ополаскивал в воде рубашку.
– Марат, спаси меня! У меня на что-то на ноге!
Я могла только благодарить парня за то, что он всегда действовал моментально. Среагировав на крик о помощи, оборотень быстро окунулся под воду. Я почувствовала, как по ноге скользит что-то скользкое и противное. Через миг молодой человек вынырнул, в руках он держал черную змею примерно метром длинной. Размахнувшись, Марат выбросил рептилию как можно дальше в водоем.
Только тогда я осознала, что прижимаюсь к голому торсу Марата, а его ладони лежали на моей талии.
– Хмн… Хорошо, змея не ядовитая. А то мне тут мертвая Катта ни к чему… – промямлил балам и как бы невзначай добавил: – А то, что теперь прикасается к тебе, уже мои руки…
– Ага… ха-ха… – медленно краснея, я стащила у него рубашку и обернулась в нее. – Ну… мне как бы пора… Спасибо… эээ… за помощь…
– Конечно… – кивнул Марат и медленно отстранился.
Я поплыла обратно за выступ, ругая на чем свет стоит.
– На, одень, а то замерзнешь.
Марат бросил мне свою запасную футболку, которая лежала в рюкзаке и не успела промокнуть. Я с радостью переоделась в чистую одежду и попыталась справиться с волосами, которые немного подсохли и теперь торчали во все стороны.
– А ты?
– Полжизни ходил полуголым. Еще один день не помешает, – пожал он плечами и отвернулся.
Если раньше видеть Марата обнаженным по пояс было чем-то обычным, то после произошедшего я не могла спокойно любоваться его мускулистым торсом.
«Энжи, как тебе не стыдно! – я до слез ущипнула себя за руку, чтобы привести мысли в порядок. – Что за бред в голову лезет!»
Слава богу, балам не дал много времени на самоистязание.
– Потопали? – спросил Марат, когда собрал вещи.
– Потопали, – кивнула я и последовала за оборотнем.
В поисках древнего хранителя мы прошлялись до глубокой ночи. Джунгли казались нескончаемыми и крайне мрачными. Отовсюду доносились крики животных и жужжание насекомых. Я молча шла за Маратом и не раз задавалась вопросом: знает ли он дорогу, потому что парень шел слишком уверенно, не утруждая себя даже посмотреть на компас. Иногда только принюхивался к чему-то и притрагивался к корням деревьев.
Понятно, у него другая система ориентирования в пространстве.
Когда окончательно стемнело, мне жутко захотелось есть и спать. О своих маленьких потребностях я решила не уведомлять Марата, чтобы в лишний раз его не злить. К тому же, как это ни странно, я чувствовала безграничную радость, что вновь вышла на задание.
Наконец, когда перед глазами стали кружить светлячки, Марат решил устроить привал у ручейка.
– Есть хочешь? – спросил он, оглядываясь в поиске удобного места для отдыха.
Мой живот ответил громким урчанием.
– Давай ты пока разобьешь лагерь, а я схожу на охоту, – усмехнулся оборотень. – Кого желаешь на ужин?
Я представила, как Марат оборачивается в ягуара и мощным рывком ломает жертве шею. Потом он приносит (точнее притаскивает) добычу, с которой мне придется возиться у костра. От одних мыслей по спине пробежали мурашки.
– Можно что-нибудь менее кровопролитное? – скромно поинтересовалась я, наблюдая, как Марат уже начинает разминаться, чтобы выйти на ночную охоту.
– Что? Не понял? Тебе белки не нужны?
– Нужны…
– Ну и отлично. Я же буду всем горло перегрызать, а не ты. Все-таки я же хищник, – Марат пожал плечами. – Лучше пока костер разожги.
– Марат, давай лучше ты останешься со мной, – предложила я, не желая смириться с правдой, что мой друг реально хищник.
Парень немного раздраженно посмотрел на меня, но потом покачал головой и сдался:
– Ладно… А рыбачить хотя бы можно?
– Это можно, – сразу согласилась я.
Я любила в детстве ходить с отцом на рыбалку. К тому же в моем представлении рыбачить не так жестоко, как охотиться на зверей.
Уж простят меня рыбы!
Пока я разводила огонь, Марат шарил по кустам в поисках чего-то.
– Ты чего там ищешь? Удочку делаешь? – спросила я.
– Ищу ша-ньян. Кстати, вот и он! – Марат показал на кустарник с продолговатыми, заостренными на конце темно-зелеными листьями.
– Зачем он нам?
– Собираюсь воспользоваться древним способом охоты индейцев, – пояснил парень, срывая несколько листков ша-ньяна. – Он основан на отравлении рыбы растительными ядами – ротенонами и ротекондами, содержащимися в листьях, кореньях и побегах некоторых тропических растений. Эти яды, совершенно безопасные для человека, вызывают у рыб сужение мелких кровеносных сосудов в жабрах и нарушают процесс дыхания. Задыхающаяся рыба мечется, выпрыгивает из воды и, погибая, всплывает на поверхность.
– Ого! – восхитилась я его знаниями. – А ну-ка продемонстрируй.
Марат принялся сооружать на ручейке плотину из камней и стволов упавших деревьев. Вода быстро прибывала, а в этом время мы принялись усердно размолачивать пучки листьев ша-ньяна. Воздух вокруг наполнился неприятным сладковато-удушливым запахом, от которого першило в горле и слегка кружилась голова. Когда запруда превратилась в небольшое озерцо, мы бросили в воду охапки размоченных листьев, окрасив ее в мутно-зеленый цвет.
Минут через десять на поверхность всплыла кверху брюшком первая рыбка, за ней – другая, третья.
– Вот это да! – не могла я сдержать удивления.
– Так-то вот, – с умным видом заявил Марат, собирая всплывшие рыбы. – Идите сюда, мои белки.
После весьма сытного ужина Марат потушил костер, чтобы не привлекать внимания незваных гостей. Я создала на дереве купол вместо шалаша, который мы замаскировали огромными листьями тропических деревьев. С наступлением ночи температура резко спала, отчего мне пришлось свернуться калачиком от холода.
– Замерзла? – заботливо спросил Марат.
– Немного, – поморщилась я недовольно. – Никогда не спала под открытым небом.
– Ложись рядом, если не стесняешься, – предложил беззаботно молодой человек, распахнув объятья. – Или все еще переживаешь по поводу Дайя?
– Честно говоря, да.
– Ладно, давай лягу тут. Если что – можешь сама меня обнять.
Оборотень лег рядом, развернувшись ко мне спиной. Я принялась разглядывать узоры вдоль позвоночника Марата. Невольно пальцы стали очерчивать контур вычурных рисунков.
– Что ты делаешь? – заерзал недовольный Марат.
– Играю в лабиринт роз.
– Во что?
– Твои розетки похожи на черные розы. Ощущение, что в них кроется разгадка всего происходящего, – пояснила я. – Твоя мама же любит всякие головоломки.
Мы помолчали.
– Марат.
– Что?
– У тебя была девушка?
– А зачем тебе знать?
– Интересно.
– Неубедительно.
– Потому что ты интересный. А у таких интересных парней всегда должна быть интересная спутница.
– Которая телепортирует в болота? – съехидничал Марат.
– Хотя бы и такая, – прыснула я. – Ну так была?
– Была. Ее звали Алиса.
– А какая она… Алиса?
– Хитрая как настоящая лиса. Она была моим напарником.
– Она тоже занималась аферой? – я загорелась любопытством. – Говорю же, что ты интересный. Звучит, как в детективе! Расскажи, а какое у вас было самое грандиозное ограбление?
Марат помолчал, словно искал в памяти самые яркие воспоминания, и принялся рассказывать:
– Наше самое запоминающееся приключение связано с воровством в доме одной богатой женщины. Она уехала на выходные, и мы решили обчистить ее сейф. Предусмотрели все сигнализации, но не учли последней, находящейся внутри самого сейфа.
– И вас поймали?
– Чуть не поймали. – Даже не видя его лицо, я чувствовала улыбку Марата. – Ты не представляешь, как следователи были удивлены, когда им открыла сногшибательная блондинка в ночной рубашке с толстым слоем макияжа, а у ее ног лежал ягуар. Они потеряли дар речи и ничего не запомнили кроме того, что наплела Алиса. Она выдала себя за племянницу хозяйки, которая попросила последить за домом. Так мы и улизнули.
– Вот это афера… А что теперь Алиса делает?
– Не знаю. Может, разводит очередного богатого мешка.
– В смысле?
– Один раз она пыталась сдать меня дружкам за бриллиантовое колье. Но я успел обратиться и сбежать. – Марата точно передернуло от отвращения. – С тех пор еще сильней удостоверился в том, что людям нельзя доверять. Я вообще стараюсь избегать общества людей. Вот с тобой другое дело.
– Но я ведь тоже человек.
– Ты особенный человек. Не такая, как они. Просто… я вижу человечество в лице тебя, Катта. Когда я понимаю, что предотвращаю конец света ради тебя, мне хочется идти дальше. Если бы не ты, я бы все бросил и пошел бы за Гару. Я понимаю, что ты неотъемлемая часть человечества. Нет их – нет и тебя.
– Марат… Это так… странно…
Марат повернулся ко мне лицом. Мне стало немного жутко от такой близости. Парень провел костяшками пальцев по моим щекам и прикоснулся к волосам.
– Доверив тебе что-либо, я буду точно знать, что ты не подведешь.
– Уже подвела.
– Это мелочь. Главное, чтобы ты не оступилась, когда наступит решающий момент. Что когда окажешься на распутье лабиринта, сумеешь найти правильную дорогу.
– Я буду стараться.
– Верю.
Мы вновь замолчали, а Марат продолжал накручивать на пальцы мои локоны.
– Марат, а как становятся оборотнями?
– Ими не становятся. Ими рождаются, – в его голосе звучала обреченность, словно принадлежность к миру ликантропов это клеймо.
– Так почему Виктор превратился только сейчас, если он рожден оборотнем?
– Скорее всего, один из его родителей был человеком, что уменьшало связь с животным миром. Первое превращение обычно происходит в момент выброса в кровь большого количества адреналина.
– То есть нужен катализатор в виде сильного потрясения? – уточнила я, на что Марат кивнул. Я немного удивилась, так как Виктор большой любитель острых ощущений. Почему он не превратился раньше? – Это больно превращаться в первый раз?
