Kitabı oku: «Попаданец с секретом», sayfa 2
Глава 3
Железная коробка, в которой я растерянно стоял вот уже несколько минут, отвратительно воняла гнилью. Я стукнул по ней кулаком, и она отозвалась утробным гулом. Хороший металл. Крепкие и острые получились бы мечи.
Интересно, где я? Точно не в родной Хилле. Но где?
Я ухватился за край коробки и выглянул наружу. Вокруг, насколько хватало взгляда, высились огромные странные замки. Их крыши терялись в небе, и чудилось, что они парят в ночном воздухе. Большие квадратные окна разноцветно сияли, и их было так много, что я сбился со счета и бросил это занятие.
Рядом стояли и другие коробки, но заполненные чем-то целиком. И все эти мерзкие и вонючие сооружения красовались в пятне света. Я посмотрел наверх и обнаружил его источник высоко над головой. Это было удивительно. Мелькнула мысль: «Как туда каждый день забираются слуги, чтобы зажечь фонарь?»
Сверху на волосы сыпались белые хлопья. Снег. В Хилле, в горах, тоже можно было застать непогоду. Повеяло чем-то родным и знакомым, и тепло стало на сердце. Я ухватился пальцами за край коробки, несколько раз подпрыгнул, проверяя прочность дна, а потом подтянулся и перекинул тело через бортик.
Тяжелый меч звякнул о железо, миг – и я уже стоял на твердом покрытии, а сквозь тонкую подошву сапог чувствовал холод. Под рубашку и плащ тут же залетел ледяной ветер, кожа покрылась пупырышками и мелко затряслась.
Суровая страна. Все это было так не похоже на родную Хиллу, что я с трудом преодолел порыв – забраться назад в ящик и вернуться домой.
Но… Бертан Хиллийский никогда не сдается.
– Эй, Человек-паук! Сюда иди, епт!
– Это вы мне?
Я обернулся: в нескольких шагах от меня стояли три человека в странной одежде.
Тот, что спрашивал, толстый коротышка, крутил в пальцах какой-то предмет с круглыми отверстиями по краю. Он поблескивал в лучах фонаря и казался увесистым, как камень.
Другой, длинный человек с красным носом, качался и плевал на землю каждую секунду так старательно, что его крохотная шапочка, сидевшая на макушке бритой головы, вот-вот готова была слететь.
Третий, самый угрюмый, с черными как ночь глазами, в упор смотрел на меня. И столько в его взгляде было звериного, что мороз невольно пробежал по спине. От людей мерзко пахло, словно они всю ночь провели в таверне.
– А что? Здесь еще один бивень в колготках есть? – подмигнул дружкам коротышка и подбросил предмет.
Я как завороженный следил за его движениями и уже ничему не удивлялся. Ни тому, что попал в совершенно незнакомый мир, ни тому, что почти понял речь чужестранцев. Но чутье воина подсказывало: впереди опасность. Я встал удобнее и сжал ручку меча.
Длинный подошел ближе и палкой, которую держал в руках, приподнял край моего плаща.
– Не, он не Человек-паук.
– Да ты че! – воскликнул коротышка, и в его голосе прозвучала издевка. – И кто тогда?
– Капитан Америка, епта!
Трое захохотали. Коротышка вытащил из кармана плоский камень, и тут же ослепительный свет ударил мне прямо в глаза. Я невольно зажмурился. «Спокойно, Бертан, спокойно! – уговаривал я себя. – Ты и не из таких ситуаций выкручивался».
– Не-а. И на этого хмыря непохож, – вставил угрюмый и сплюнул на землю. – Звезды на пузе нет. Эй, Бэтмен, сигаретка не найдется?
Я окончательно запутался и, стыдно признаться, растерялся. Как мне сейчас не хватало помощников! Кто все эти люди, о которых говорили путники? Какое отношение они имеют ко мне? Как я найду Виолетту в этом враждебном мире?
– Сига… что?
– Ты че дебилом прикидываешься? Курнуть есть? – дохнул на меня коротышка, и я невольно поморщился от мерзкого запаха.
– Кем? Что? – Мне казалось, что я понимал этих людей, но слова были незнакомые.
– Ладно, Петруха, айда. Нече с бивнем1 базарить, – сказал угрюмый.
– Базарят бабки на базаре, а мы по жизни речь толкуем! – лениво сплюнул коротышка и подбросил предмет. Тот сверкнул железом в луче света и точно приземлился на ладонь. – А че он бебики2 выкатил? Еще и морщится! Брезгуешь, ты, скоморох?
«О чем они говорят? Какие бабки? Какие бебики? И кто такой скоморох?» – удивился я и огляделся: кроме нас, вокруг никого не было.
– Простите, вы знакомы с Виолеттой?
– С кем? Блин, пацаны, этот дебил точно кукухой поехал, – хохотнул парень в шапочке и дернул меня за плащ. – Гляньте, какая штука клевая! И блестит как! Брильянт, что ли?
Его ловкие пальцы вмиг отстегнули застежку плаща и сдернули его с меня. Порыв ветра тут же забрался под широкую рубашку. Я еще старался соблюдать дипломатический этикет, но внутри уже разгорался огонь.
– Проверь, может, деньжата в карманах завалялись? – хохотнул длинный.
– Верни! – сквозь зубы приказал я, а рука сама потянула меч из ножен. – А то…
– Ой-ой-ой! Сейчас в штаны наложу, – коротышка толкнул меня в плечо. – Местный рэкет объявился!
– Руки убери, я сказал! – Во мне вовсю клокотала злость, но одно неверное движение в незнакомой стране могло вызвать непоправимые последствия, поэтому я терпел до последнего.
– Мочи его, Петруха! Достал своей тупостью, – рявкнул угрюмый.
Тот, кто крутил в пальцах предмет, неожиданно выбросил вперед руку. Тренированное тело раньше мозга оценило опасность и увернулось от удара. Меч мгновенно взлетел, колени согнулись, я принял боевую стойку.
– Дядя, ты рехнулся? Кто твоей палки испугается?
– Попробуй подойди, – усмехнулся я.
Длинный сделал шаг. Взмах руки, блеск остро отточенного лезвия – и его шапочка лежит на земле, распоясанная надвое.
– Не, пацаны! – заверещал длинный. – Че гад делает! Вали бивня!
– Следующим будет твое ухо, – тихо предупредил я.
И тут коротышка кинул штуку с дырками, которую крутил в пальцах. Я увернулся, но не рассчитал силу движения и ударился спиной о стенку коробки. Предмет пролетел мимо лица и с грохотом провалился внутрь. Потеря концентрации стоила мне нескольких драгоценных секунд.
Бандиты кинулись на меня. Я вывернулся из угла между противниками и коробкой и выставил руку с мечом вперед. Какими бы сильными ни были трое, безоружные люди не справятся с воином, закаленным в сражениях.
Трое? А где третий?
И тут моя голова раскололась на части, а из глаз посыпались искры. Еще не соображая, что произошло, медленно повернулся: за спиной стоял угрюмый парень с камнем в руках. Я моргнул, колени подогнулись, и я провалился в темноту.
* * *
Мой жеребец несся галопом. Смертельная скачка манила меня, поэтому я наклонился вперед, натянул поводья и приподнялся в седле. Начальник охраны был застигнут врасплох, его крик распугал птиц, сидевших на дереве, и они с громким криком взмыли в небо.
– Мой повелитель! Нет!
– Догоняй, Кисо!
Я склонился над лошадью. Стоя в стременах, позволил Демону двигаться вперед. Копыта врезались в промерзлую почву, во все стороны летели мелкие камни. Жеребец рвал землю и отталкивался от нее с каждым шагом.
Я слышал, как далеко позади меня зовет Кисо, но в крови нарастала скорость. Демон мчался сквозь утреннюю зарю, а я, двигаясь все быстрее и быстрее, стремился достичь недостижимого – покоя.
Воспоминания и отчаяние летели за мной. Демон словно чувствовал их присутствие и стремился оставить их позади.
– Хек, дружок, хек! – гнал я жеребца.
Грязь и галька из-под летящих копыт били мне в лицо, а сердце стучало так же быстро, как и у коня. Сейчас мы с Демоном – одно целое. Ни крики, ни непогода, ни проблемы не могут нас остановить.
Впереди показалось молочное облако. Оно приближалось, ширилось, и вот уже клубы тумана окутали нас со всех сторон. А за ним слышался нежный женский голос, который звал меня. И я поскакал за зов.
Демон прорвался сквозь пенную пелену, выскочил на открытое пространство, а там…
* * *
– Молодой человек, очнитесь! Вы слышите меня?
Кто-то тряс меня за плечи, но я никак не мог прийти в себя. Наконец с трудом разлепил веки и выдавил:
– Угу.
– Сергей Михайлович, раненый пришел в себя, – услышал я женский голос и посмотрел сквозь ресницы.
Надо мной склонилось страшное лицо с зелеными веками и ярко-красными губами. Я в ужасе замахал руками и закричал:
– Уйди, Гиана! Оставь меня! Позовите верховного жреца! Пусть избавится от духа плоти!
– Сергей Иванович, что он говорит? – Голос девушки задрожал. – Какая Гиана?
– Не переживай, Лена. После сотрясения мозга и не такое еще говорят. Больной, вы помните, как вас зовут?
«Что со мной? Где я? На небесах?»
Дыхание сбилось, сердце в груди загудело, как барабан. Я осторожно посмотрел сквозь ресницы. Вокруг меня высились светлые стены, из окна прямо в левый глаз бил луч света, а рядом со мной стояли люди в белых одеждах.
«Это боги? Но женщина похожа на дух плоти? И почему я лежу?» – вспыхивали один за другим вопросы.
Паника опять овладела сознанием. Меня убили враги? Отравил Первый советник? Нет, это дело рук Мадана. Только он способен ударить ножом в спину. Я свел лопатки, но боли не почувствовал, зато от мыслей раскалывалась голова.
«Стоп! Они назвали меня раненым? Значит, я жив. Но где я?»
Память тут же вернула меня в железную коробку. Вот я выбираюсь, а дальше… встречаю разбойников. Вздох облегчения невольно вырвался из груди. Все нормально. Я в мире Виолетты и помню, что произошло.
– Молодой человек, – я поднял веки, – сколько пальцев видите?
Перед глазами появился белый палец с коротко остриженным ногтем.
– Один.
– О, это здорово! Назовите ваше имя. Помните его?
– Да, Бертан Хиллийский, правитель Хиллы.
– Кто? – Человек в белых одеждах наклонился ниже. Он пристально вгляделся в мои глаза, потом достал из нагрудного кармана (кажется, это удобно… нужно сказать придворным дамам, чтобы пришили к моим одеждам такие же) палочку и направил ее на меня. – Не дергайтесь, я посмотрю ваши зрачки.
Я выдержал растерянный взгляд и пытку, хотя так и подмывало сорваться с места, схватить меч и убежать.
– Странно, с рефлексами все в порядке, – пробормотал мужчина.
– Зато с головой проблема, – фыркнула Гиана и взяла в руки прозрачный сосуд с тонкой, почти невидимой иглой на конце. – Может, ему успокаивающие вколоть? Пусть немного поспит.
– Да, пожалуй, – согласился мужчина.
Я уже понял, это местный лекарь. И почему сей ученый муж позволяет распоряжаться служанке? Непорядок!
Девушка наклонилась, обдав меня ароматом благовоний таких резких, что я невольно задержал дыхание, схватила за руку и приготовилась пронзить иглой мою кожу.
Это что? Изощренная пытка? Ну уж нет! Тыкать себя не дам!
Я оттолкнул Гиану и резко сел, откинув покрывало, потом встал. Слава богам, никто не догадался меня связать. Моя одежда исчезла. Обнаженное тело мгновенно отреагировало на прохладу комнаты и покрылось пупырышками. Девушка смотрела на меня раскрыв рот и хлопала ресницами.
– Позовите слугу, – приказал я. – Мне нужно одеться.
– Лена, готовь-ка пациента к МРТ, – сказал мужчина. – И вызови невролога. Кажется, у нас проблема с головой.
– Это у вас сейчас будут проблемы, если не принесете мне одежду, – сквозь зубы процедил я, обшаривая взглядом комнату в поисках меча.
– Лена, позови санитаров. У нас тут, кажется, белая горячка до кучи.
Девушка бросила свою палочку с иглой и кинулась за дверь. Я следом, но лекарь преградил мне дорогу. Я смотрел на него сверху вниз и не понимал, как этот тощий старик может меня остановить. Одной рукой я схватил его за воротник белой одежды, приподнял, слегка встряхнул и кинул на кровать.
Ноги сами вынесли меня в коридор.
– Кто-нибудь! Принесите мою одежду! – в гневе закричал я.
В груди начал разливаться огонь злости. Еще немного, и я испепелю всю местную… И тут я огляделся и оторопел: передо мной был длинный коридор, залитый светом, а в нем гуляли люди в одинаковых одеждах: длинных светлых штанах и рубашках. Некоторые везли за собой на крохотных колесиках блестящие палки, украшенные кольцами, внутри которых стояли прозрачные сосуды с жидкостью.
Точно! Я на небесах!
Все это я охватил одним взглядом и уже повернулся, чтобы скрыться в своей комнате, как вдруг соседняя дверь распахнулась. На пороге показался маленький мальчик.
О боги! Здесь и дети есть?
Ребенок посмотрел на меня выпученными глазенками, выставил палец и пронзительно закричал:
– Мама, мама! Здесь дяденька голый!
– Ты что выдумываешь? – выскочила за сыном мать, заметила меня и взвизгнула: – Ой! Что вы делаете? Прикройтесь немедленно!
Ее крик привлек внимание людей, со всех сторон понеслись возгласы.
– Совсем головой тронулся.
– Первый раз вижу безумного красавца.
– Мужчина, как вам не стыдно!
– В этой больнице за пациентами совсем не смотрят?
Я ничего не понял и растерялся. Никогда еще моя нагота не вызывала такого беспокойства. Я невольно оглядел себя. Прекрасное тренированное тело, плоский живот, сильные бедра. И чего эти чужестранцы так заволновались?
«А-а-а, – вдруг сообразил я, – они никогда не видели детородного органа! Тогда как они размножаются?»
Сразу вспомнил, как на коже Виолетты в развилке ног сидела бабочка. Смутное беспокойство зашевелилось в груди. Может, я поторопился оставить родную Хиллу?
Раздался щелчок. Потом еще один. И вот уже со всех сторон вырывались вспышки молний.
В руках у некоторых людей я заметил плоские камни, похожие на тот, с которого в мои глаза ударил свет, когда я боролся с разбойниками. Внезапно я почувствовал укол, резко повернулся: сзади стояла Гиана и торжественно держала в руках палочку с иглой.
– Ты что сделала, мерзкая колдунья? – заревел я и пошел на нее грудью.
Гиана кинулась в комнату и захлопнула перед моим носом дверь. Разве Бертана Хиллийского какой-то демон плоти остановит? Я дернул на себя ручку двери, и створка зашаталась на петлях.
– Сергей Иванович, спасите! – завизжала Гиана и кинулась к окну.
– Иди сюда, ведьма!
Я оттолкнул старика лекаря и кинулся к демону плоти. В глазах вдруг помутнело, комната закружилась все сильнее и сильнее, я пошатнулся и упал.
Глава 4
В салоне такси было тепло. Приятно пахло хвойным освежителем, играла тихая музыка. Водитель смотрел на дорогу и не обращал на нас внимания.
– Выкладывай, что за гадалка, – пристала я к Ирочке.
– О, у нее вся московская элита жизненные советы берет. Мне мама рассказала.
– А она откуда узнала? Разве у твоей мамы есть подруги из богачей?
Вопрос прозвучал грубо, и я почувствовала, как щекам стало жарко. Вот идиотка! Совсем бестактная стала!
Ирочка – поздний ребенок. Ее родители – пенсионеры, которых вежливо попросили оставить работу. А они так полагались на милость родного завода, что даже не подумали соломку подстелить: не накопили денег, не приобрели еще одну специальность, чтобы на старости безбедно жить и помочь единственной и ненаглядной доченьке поступить в престижный вуз.
В результате Ирочка, которая жила и горя не знала, после увольнения родителей осталась практически ни с чем. Мама девушки постоянно повторяла вздыхая:
– Воспитание ребенка – это любовь и твердость характера родителей, чтобы не идти на поводу у капризов дитятки. А в нашей семье – только любовь.
Вот теперь Инна Григорьевна, мама Ирочки, работает приходящей няней, а в выходные дни моет квартиры. Отец сторожит по ночам небольшой магазин. Девушку, которая не напрягала мозги учебой, устроили через маминых богатых клиентов в редакцию глянцевого журнала, и даже появилась надежда, что ее ждет успех.
Видимо, родители не знали, что человеку без специального образования не видать престижного места и хорошей зарплаты даже здесь.
– Ты что! – Ирочка хлопнула ресницами, нисколько не обидевшись на мою бестактность, и горячо зашептала мне на ухо: – Мама в эти выходные мыла квартиру Светланы Задворской. Представляешь! Вот актриса с барского плеча и дала ей адресок.
Я тронула водителя за плечо:
– Поворачивайте. Мне нужно…
Я назвала свою улицу, тем более что мы как раз были недалеко от моего спального района.
– Ты чего, Виолетта! Поехали!
– Ира, ты понимаешь, во сколько тебе визит обойдется? Если эту предсказательницу навещает такая знаменитость, как Светлана Задворская, там крутятся немыслимые бабки.
– Водитель, не сворачивайте, – взвизгнула Ирочка, заметив, что таксист перестроился в другой ряд. – Мы едем дальше.
– Девушки, вы уж определитесь, куда вам.
– Вита, у меня не только адресок есть, но и льготный талончик. Я же говорю, что с барского плеча досталось.
– Ладно, поехали, – нехотя согласилась я.
Такси остановилось у старинного особняка, пропетляв по узким переулкам и дворикам еще несколько минут. Эти купеческие постройки притаились в уголках Москвы как исторические достопримечательности. Обычно в таких местах местная власть открывает маленькие музеи, бутики, лавки сувениров, но здесь был жилой дом.
Мы вышли и с удивлением огляделись. Проход во двор перекрывали высокие металлические ворота, освещенные одним-единственным фонарем. В луче света кружились снежинки. Я невольно залюбовалась ими. В этом тихом уголке, казалось, время остановилось, зима не желала уступать место весне, хотя март уже приближался к концу.
Ирочка присмотрелась и увидела кнопку звонка. Но как только она нажала на нее, мое состояние резко изменилось. В усилившемся снегопаде растворилась красота старинной улицы. Мокрые лепешки летели в глаза, опускались на лицо, и я раздраженно смахивала их пальцами.
Я даже не понимала, что со мной творится. В груди, как снежный ком, нарастала тревога. Пришлось вздохнуть несколько раз, чтобы унять непонятно откуда взявшуюся панику. Я не понимала, чего боюсь. Да, страшно было узнать свое будущее, но еще ужаснее заглянуть в прошлое.
– Я вас слушаю, – прозвучал молодой звонкий голос, совсем не похожий в моем представлении на голос гадалки.
– Мы пришли на сеанс.
Что-то щелкнуло, и ворота начали разъезжаться. Вот так просто? Без охраны и без консьержа? Мы с Ирочкой переглянулись.
– А вдруг пришли воры? Неужели не боится?
– Камера. Там!
Ира показала глазами на угол дома. Действительно, хозяйка салона наверняка нас хорошенько разглядела, прежде чем пустить во двор.
Ворота распахнулись и, как только мы вошли, стали закрываться. Я дернулась назад. Ира перехватила меня за пальцы, но не удержала, только сняла перчатку.
– Пусти, я хочу уйти. Не могу даже шагу сделать. Нехорошо мне, – взмолилась я.
Мне действительно стало плохо. Из желудка рвалась тошнота, голова внезапно закружилась. Я не могла пошевелить ватными ногами. Они словно приросли к земле. Колени подрагивали.
– Уже поздно. Смотри.
Я оглянулась: створки ворот плотно соединились, отрезав путь к отступлению. Мы подошли к подъезду. Удивительно, но он был не заперт. Уже через секунду мы оказались в темном коридорчике, поднялись по лестнице на второй этаж. Не успели оглядеться, как дверь распахнулась и на пороге квартиры нас встретил юный красавчик.
На голове парня красовался разноцветный, как радуга, гребень. Я икнула от неожиданности, а Ирочка открыла рот. «Ирокез, кажется, вышел из моды. И зачем эта прическа?» – успела подумать я, как парень окинул нас оценивающим взглядом и пропустил в прихожую.
– Раздевайтесь, – сказал он и показал рукой на зеркальный шкаф-купе.
– Сапоги тоже снимать? – спросила Ирочка и улыбнулась во все тридцать два зуба.
– Да. Грязная обувь разрушает карму.
«Что за чушь! – рассердилась я, наблюдая, как Ирочка ловко закидывает сети обольщения. – Ну почему я так не могу?»
Парень с петушиным гребнем холодным взглядом оценил потуги моей соседки по офису и протянул руку. Мы растерянно переглянулись. Он покачал ладонью:
– Тебе нужна плата за визит? – сообразила я и полезла в сумочку. – А сколько?
– Тысяча рублей минута. Аванс – пять тысяч. Дальше по тарифу.
– Сколько? Да вы с ума сошли! Ира, уходим отсюда!
Я схватила девушку и потянула ее к выходу, но петушок мгновенно перекрыл нам путь.
– Толик, что случилось? – раздался из комнаты мелодичный женский голос.
Мы замерли прислушиваясь.
– Клиентки не хотят платить.
– Погодите! – Ира выдернула свои пальцы. – У нас есть льготный талон.
Она достала из кошелька карточку и протянула парню.
– Так бы сразу и сказали, – проворчал он, выхватил картонку из пальцев Ирочки и раскрыл ноутбук.
Я успела разглядеть таблицу Excel, в которую было вбито множество фамилий. Толик мгновенно нашел нужную, отметил что-то и вернул нам талон.
– А какую выгоду нам дает эта льгота? – спросила я.
– Вы проходите без аванса и, если успеваете решить проблему за пять минут, ничего не платите вообще.
– А это реально?
– Ну, на один вопрос хватит, – усмехнулся Толик.
Он проводил нас в комнату, которая освещалась только у входа потолочными лампами из коридора. Дверь сзади захлопнулась, и мы очутились в полной темноте. Ирочка ойкнула и схватила меня за руку.
Мне тоже стало жутко. Спор с Толиком помог мне переключиться на насущные проблемы, но теперь я снова чувствовала, как возбужденно бьется в груди сердце. Тревога усилилась. Мое подсознание кричало во весь голос: «Бегите отсюда, дурочки!»
Внезапно мы услышали щелчок выключателя, и появился белый мерцающий шар. Внутри него переплетались серые нити, они манили к себе и буквально гипнотизировали. Шар высветил низкий квадратный стол, покрытый бархатной скатертью ярко-красного цвета, ее бахрома веером лежала на полу. На столе находились разные предметы. Я успела заметить карты таро, четки и расписной веер.
– Садитесь, – мелодично пригласила нас женщина, скрывавшаяся в густой темноте. – На ковер.
Я еще не видела гадалку, но тембр ее голоса просто заворожил. Казалось, словно колокольчики мягко звенят, а звон нежный, ласковый, так и зовет куда-то в неведомую даль. Волнение вдруг пропало, на душе стало легко, в голове ясно. «Надо написать об этом визите статью, – уже практично подумала я. – Наверняка сейчас лапшу на уши начнет вешать. Ой, а какой вопрос задать?»
Голова тут же переключилось на новую проблему и заработала в усиленном режиме. «Вопрос! Какой задать вопрос? – мучительно думала я. – Если спросить о том, что случилось со мной полгода назад? Интересно, что ответит. Нет, раз мозги спрятали эту информацию в подвал памяти, пусть она там и остается. Тогда что спросить? А, точно!»
Мы опустились на пол, где лежали мягкие подушки. Как только я села, сразу оказалась на одном уровне с гадалкой и наконец увидела ее. К моему удивлению, это была молодая девушка, одетая в красное платье. Ее голову украшала атласная лента того же цвета, а на грудь спускалась толстая коса.
Несоответствие атрибутов гадания внешнему виду прорицательницы удивляло и вызывало растерянность. Наверное, на это и был расчет: все вопросы вылетели из головы.
– Что вы хотели узнать? – мягко спросила девушка, запустила пальцы в белую плошку, достала щепотку крупы и рассыпала перед собой на столе.
– Соглашаться или нет? – неожиданно брякнула я.
Гадалка провела ладонью над крупинками, пошевелила их, взяла в руки бубен и стукнула один раз. Закрыла глаза и прислушалась. Напрягли слух и мы.
А зря!
За окном глухо шумела улица, где-то далеко играла музыка, в комнате в темных углах что-то шуршало и трещало. Но никаких духов, призраков в тумане. Вообще – ничего! Простым смертным, кажется, не дано разгадать тайны мироздания.
– Сколько дадут? – вдруг спросила прорицательница, открыв глаза.
Это было так неожиданно, что я растерялась.
– Чего?
– Денег.
– Ну, не знаю. Думаю, сумма приличная, если все получится.
– И о чем тут думать-то? – гадалка наклонилась вперед. – Хочешь, пойду вместо тебя?
– Эй, вы о чем сейчас говорите? Куда пойдете? Зачем? – Ирочка явно ничего не понимала и переводила удивленный взгляд с меня на гадалку.
– Перестаньте! – хмыкнула я. – Вам своих денег не хватает, что ли? Клиентура так и прет! Скажите, стоит мне за это браться или нет?
– О боже! Ты говоришь о рекламном ролике? – закричала Ирочка. – Виолетта! Нашла, о чем спросить у дорогущей ясновидящей!
– Погоди, не мешай! – отмахнулась я и посмотрела на гадалку. – Вас только деньги волнуют. Вы точно гадалка? Больше на шарлатанку похожи.
– Олеся, что эти тетки расшумелись? – в дверь заглянул Толик. – Выставить их?
– Скройся с глаз! – пропела сладкоголосая гадалка.
И опять я поразилась несоответствию ангельской внешности и грубости сказанного.
– Эй, вы хоть моему коту предсказать судьбу сможете?
– Сомневаешься во мне?
Девушка пронзила меня ясным взглядом, и почему-то сквозняком потянуло по ногам. Я невольно оглянулась: вдруг петушок-охранник уже сзади стоит с топором, и вскочила.
– Это вообще законно? Гадать за деньги?
– Эй! Что ты себе позволяешь?
Видимо, я здорово гадалку вывела из равновесия. Она запустила пальцы в плошку, зачерпнула оттуда крупу и кинула ее в меня.
– Витка, ты что делаешь? – взмолилась Ирочка и потянула меня вниз. – Говорят, она настоящая прорицательница. Все сказанное ею сбывается.
– Вот такие дуры, как ты, и верят!
– Неправда. Ее специализация – неверные мужья. Глаз-алмаз!
– У меня нет такого.
– А еще она сказала Задворской, что она должна быть осторожной на сцене во время новогоднего спектакля. И та действительно чуть не погибла.
– Эка невидаль! На Новый год всегда что-нибудь происходит. Свечи горят, петарды взрываются. Даже бенгальскими огнями можно травму нанести, – упрямо поджала губы я.
– Тут другое! Представляешь, навесная декорация сорвалась и полетела на головы актерам. Светлана была настороже, поэтому успела заметить ее. Она прыгнула в сторону сама и оттолкнула напарника-актера. Все отделались простым испугом.
– Ну и что? Какое отношение это имеет ко мне?
– Сядь, наконец! – прошипела Ирочка. – Время идет!
Она дернула меня вниз, и я подчинилась. Платить за визит не хотелось, да и запал злости уже прошел. Я теперь сама не понимала, чего всполошилась. Видимо, эмоциональные качели, в которых я находилась в последнее время, сильно расшатали мою психику.
– У Задворской могло быть совпадение, – в последний раз огрызнулась я, понимая, что отпущенные бесплатные пять минут закончились и, если мы сейчас не уберемся, придется платить.
– Молчать! – зазвенел колокольчик голоса гадалки, прерывая нашу перепалку. – Когда родилась?
– Двадцатого июня тысяча девятьсот девяносто второго года, – на автомате ответила я. – А зачем вам?
Но гадалка не ответила, ударила в бубен несколько раз и опять закрыла глаза, прислушиваясь, потом хлопнула ладонью по столу.
– Что? Что? – выдохнули мы с Ирочкой и обе нагнулись вперед. Я, несмотря на свое неверие, тоже поддалась чарам гадания.
– Вижу, что к тебе летит огромный шар, – мы замерли, завороженные голосом ясновидящей. – Погоди, погоди… он приближается. Издалека. Уже здесь… рядом с тобой… скоро встретитесь…
– Что за чушь? – мгновенно протрезвела я. – Какой шар? Комета на голову упадет? Или Луна свалится? А, поняла. Лампа со столба сорвется. Спасибо, буду ходить, задрав голову.
– Это человек.
– Какой? – Ирочка не обращала на мое ерничанье внимания и впитывала каждое слово гадалки.
– Красивый. Правитель древней страны.
Я опешила, неожиданно почувствовала, как сжалось сердце, а перед глазами возник образ мужчины из сна. С чего бы это?
– Черт! Правителей мне только не хватало до кучи.
– А тебе, девушка, – ясновидящая открыла глаза, – повезло. Двое мужчин станут бороться за твое сердце. И третий у твоих ног будет. Только пока не могу его разглядеть, маленький слишком.
– Что-то я ничего не понимаю. Сначала летел шар, потом он превратился в правителя, потом мужчин уже стало двое, да еще и маленький появился. Ну, давайте, кто следующий?
– Твоя жизнь навсегда изменится!
– А то! Не было ни одного мужика, а тут трое нарисовались на горизонте.
– Нет, не так!
Гадалка не обращала на мои выпады внимания. Она словно находилась в другом мире и пыталась что-то там разглядеть или понять. Ее лицо то хмурилось, то светлело, то становилось напряженным.
– А как? – спросила я, невольно восхитившись игрой Олеси: «Хорошая актриса, не иначе театральный вуз окончила».
– Погоди, не мешай!
Гадалка стукнула бубном, потом провела ладонью по рассыпанной крупе. Этого ей показалось мало, она поднесла пальцы к шару, и на наших глазах хаотично переплетавшиеся серые нити потянулись вверх. Это было необычно и странно. Разумом я понимала, что это какой-то хитрый трюк, но в душе уже начинала верить в происходящее.
– Что? Что там видите? – Ирочка от нетерпения чуть нос к шару не прилепила.
– Жизнь твоя уже изменилась.
Гадалка подняла на меня глаза, потом деловито смахнула крупу в плошку, положила бубен и взяла веер.
– Когда?
– Полгода назад с тобой произошел необычный случай. Вот он и запустил цепочку этих событий.
– Правда? Витка, колись, что с тобой случилось? Я ничего не слышала. – Ирочка посмотрела на меня горящими глазами.
– Ничего. Абсолютно. Чушь все это! Ира, пошли отсюда.
Я была потрясена, потому что никому не рассказывала об осеннем странном происшествии, даже маме. И бабу Маню попросила не сплетничать, объяснила ей, что уронила в мусорный контейнер телефон, когда выбрасывала пакет.
– Зря ты мне не веришь, – тихо сказала Олеся. – Судьба у тебя совершенно необычная, и она уже на пороге.
– Ладно, допустим. Мужики меня одолеют. Что с того? Разберусь как-нибудь, – все еще хорохорилась я, но уже поглядывая на дверь. Чувство тревоги, с которым я пришла к гадалке, вернулось и усилилось многократно. – Ну, и когда мне ждать это счастье?
– Оно уже за углом.
– За каким углом?
– Это образное выражение. С одним мужчиной ты уже знакома, а другой вот-вот появится.
– А маленький?
– Не могу разглядеть. То ли с тобой живет, то ли нет.
– Вот тут я тебя и поймала, – невольно выдохнула я. – Я живу одна. Только кот рядом. Он меня, конечно, любит, но не настолько, чтобы за мою руку и сердце бороться.
– Да, тут какая-то неувязочка, – гадалка ударила в бубен. – Нет, третий точно есть. Да и судьбу ты уже свою встретила. Просто не знаешь еще.
– А я? Что со мной будет? – не выдержала Ирочка. – Только Виолетте предсказываете! – поджала обиженно губы она.
– А что ты? – гадалка стукнула в бубен. – У тебя все обычно.
– В смысле?
– Родители обожают, работа ладится, коллеги любят.
– Ну, это неинтересно, – Ирочка чуть не плакала. – Виолетте вон судьбу предсказали, а мне – кукиш.
– Кавалера хочешь?
– Ну, да…
– Будет, но не скоро. А пока влюбишься без памяти в недостойного человека. Не хотела тебе говорить, чтобы не расстраивать. Сама выпросила.
– Витка, пошли отсюда! Не буду деньги платить за такую чушь! – Ирочка вскочила и потянула меня за руку.
– Вот так всегда! Если хорошее предсказание, последнюю рубашку снять готовы, а если плохое – платить не хотят, – тихо ответила гадалка. – Я сама с вас деньги не возьму, первый раз с такой необычной судьбой встречаюсь.
Ее слова напугали меня еще больше. Мне уже не казались ее слова ерундой. Я дернула Иру за руку, глазами приказав замолчать.
– Сколько с нас?
