Kitabı oku: «Иван Иванович, Снежок и коробка эклеров», sayfa 2

–Как?

Уже через минуту Иван Иванович сидел по ту сторону окна в большой и светлой кухне деловито оглядываясь. Раковина завалена посудой, по столам разбросаны мерные ложки, скалки, кондитерский мешок насадки к нему. На плите стоял противень с розовым безе. Снежок крутился, тут же обнюхивая все до чего мог дотянуться его мокрый черный нос. Марина Александровна, заваривая ароматный чай с мятой всхлипывала:

– И ведь оставила всего на минуточку, что б глазурь подсохла, а оборачиваюсь… – новый поток рыданий сотряс кухню.

–Ты, не торопись, – успокаивал Иван Иванович, – расскажи все обстоятельно. Что, когда, где, во-сколько!

–Значится так. – Старушка уселась на мягкий стул со спинкой и укрыв коленки шалью начала рассказ.

– Вчера, я нашла замечательный рецепт не обыкновенных эклеров с шоколадной начинкой. Я вспомнила, что у меня, в жестяной баночке осталось какао…

–А если ближе к утру? – перебил Иван Иванович.

–Ммм… спала я плохо. Всю ночь ворочалась…

–Ближе к моменту кражи.

–А… Значит выбрала я самую лучшую коробочку, сложила туда эклеры. Ох, до чего хорошенькие они лежали, глазурованными бочками поблескивали, – глаза Марины Александровны заблестели, как та самая глазурь, – помню смотрела на них и думала, что отдам их Петровне с 8 этажа, к ней в гости внучка приезжает. – Марина Александровна сделала глоток чая и замолчала, мечтательно глянув на подвесные шкафчики в кухне. В этот момент у нее в голове родилась идея приготовить сладкие булочки с изюмом.

–А дальше то что? – вернул ее к реальности Иван Иванович.

–Дальше? Аааа дальше! Дальше, я оставила их на подоконнике, что бы они чуток подсохли поставила чайник, выключила телевизор. А, как вернулась к окну, пирожных уже и нет…

–А где ж они? – не понял Иван Иванович.

–Этого я не знаю. Ленточка от коробки осталась. А пирожных нет… – вздохнула старушка. – Да, ладно, не жалко! Я бы, и сама отдала их. Но ведь факт, что взяли без спросу… вот, что огорчает… – и старушка вновь заплакала. Она чувствовала себя очень несчастной.