Kitabı oku: «20 секунд», sayfa 3

Он смолчал. Его взгляд уловил движение мимо ближайшего к ним фонаря. Кажется, там пробежало две тени. Скоро они достигнут засады.

– Будь слева.

Не дожидаясь ответа, Лёня спустился с мусорного пригорка, подойдя к Милене и Егору.

– Ты давай сразу за мной. Возьмёшь тыл и правую сторону.

Егор, попавший на свет, проникающий через кривую щель в стене, кивнул.

– Милен, перебеги через улицу и будь там. Тебе поможет Лёша.

Да, тактика стаи: окружить, запугать, получить своё. Это работало. Пьянящая радость разводила уголки губ в стороны против их воли. Глупая улыбка не собиралась сходить с лица Лёни. Он жаждал, чтобы жертвы сопротивлялись им физически. Он желал, чтобы его злость сегодня вышла наружу в борьбе. Остатки алкоголя подогревали ненависть к миру и его представителям. А нож в руке вёл за собой прочь из укрытия.

Один за другим, они прошмыгнули из проёма в стене к кустам под окнами. За лето они разрослись в разные стороны, отлично скрывая от фонаря три фигуры, затаившихся у потрёпанной осенью ограды. Милена сразу свернула в противоположную сторону, чтобы в темноте перебежать дорогу. Лёша взглянул на командующего операцией. Там, где должен был сверкать правый глаз, находилась обезображенная воронка. Лицо, изрезанное ещё двумя длинными шрамами, оскалилось.

– Не облажайся.

И он тут же убежал вдоль стены, скрывшись в ночи для того, чтобы отрезать жертвам пути к отступлению.

Двое оставшихся на карачках продвигались к тротуару, прячась за изгородь. За ней давно никто не следил, поэтому она потеряла форму, расплывшись в стороны. Некогда идеально подстриженный газон лежал неровным слоем под ногами, покрытый снегом, смягчая шаги, но и предательски скрипя. От чего приходилось ступать очень медленно. Лёня время от времени выглядывал из-за ограды. Ему казалось, что теперь свет не мешает видеть ему две фигуры, крадущихся по противоположной стороне улицы. Иногда до парней доносился шуршащий звук пакетов. От него ещё больше пробуждался азарт. Ведь что в пакете, если не еда? Крадясь, парни перешагнули через цепочку следов маленьких лап, убегавших от дома к дороге.

Егор и Лёня замерли, выжидая последние спокойные секунды перед нападением. Егор сжимал двумя руками арматуру. Он не отличался такой же жестокостью, как Лёня или Лёша, но делал всё от него зависящее для выживания группы в суровых реалиях настоящего времени. За это троица его уважала, потому что знала, что на Егора можно положиться и он не бросит.

Вот раздался звук каблука, наступившего на крохотные камешки. Снова зашелестел пакет, захрустел снег. А потом послышался чей-то шёпот. Фигуры замерли. Лёня отличал их, даже не смотря на ослепляющий свет перед ним. Ещё чуть-чуть, и можно нападать. Рука сжала стальную рукоять. Только нож дарил хоть какое-то спокойствие и чувство равновесия. Но даже он не мог совладать с желанием броситься вон из укрытия, рыча и скалясь. Просто поддаться чувствам, а там будь, что будет.

Фигуры в темноте пришли в движение. Лёня напрягся и подался телом вперед. Мышцы затвердели, а алкоголь поддерживал внутри огонь и одну главную мысль: «сейчас я заберу то, что мне причитается по праву, потому что я сильнее». Парень не мог видеть, как Егор также подобрался, готовый в любой момент сорваться с места. Взор Лёни приковался к движущимся пятнам, приближающимся к снопу света.

Вот одна из них проявилась из сумрака. Мужчина средних лет. Одетый по погоде, в распахнутом пальто, с полным пакетом в руке. Он с опаской озирался по сторонам, что-то шепча за спину второму человеку. Лёня ухмыльнулся. Добыча шла в ловушку, боясь, предчувствуя опасность. Спутник мужчины пока не появился, а он уже заворачивал во двор противоположного дома. Лёня не собирался давать жертвам шанс на спасение. Не в этот раз. Сегодня подставлять банду он не планировал.

Охотник молча перепрыгнул через изгородь, выйдя на свет. Его ноги мягко приземлились на асфальт тротуара, хрустнув тонким слоем снега. Он выпрямился, улыбаясь так, будто встретил старого знакомого. Егор вышел правее, завершая окружение.

Мужчина не сразу увидел опасность. Он что-то яростно шептал в сумрак. И лишь когда оттуда послышался тонкий вскрик, обернулся на Лёню и Егора. Первым делом мужчина уставился на светло-серый нож в руке незнакомца, блестящий в свете фонаря острой кромкой. Он потянулся в темноту и вытащил из неё женщину. Худую и бледную то ли от страха, то ли от голода. Как в сказке о репке, за ней на свет вывалился ребёнок. Мальчик лет восьми. Семья метнулась через лужайку к своему дому, но пробежав шагов пять, они встали, как вкопанные. На той стороне их уже ждала в темноте Милена. С тыла подошел Лёша. И каждый что-то сжимал в своих руках.

– Куда вы? Мы просто хотели познакомиться, соседи.

Лёня сам не узнал собственный голос. Холодный и твёрдый. Лёша должен был отметить про себя, что его товарищ выглядит не хуже него при нападениях.

Почему-то эти люди сразу пробудили в Лёне ещё большую злобу и зависть. То ли этому способствовал алкоголь, то ли сам их вид. Одетые в тёплые вещи, они ещё позволяли себе не закутываться в них, а расстегивать, показывая тем самым, что им вполне комфортно находиться на улице. Когда Лёня с ребятами с трудом нашли хоть какую-то одежду на холода, поддевая по две футболки под выброшенные кем-то куртки.

Мужчина тем временем прикрыл собой жену, передав ей пакет. Та не справилась с ним и положила на землю перед собой, одной рукой вцепившись в ручки, а другой обнимая худого сына, дрожащего то ли от холода, то ли от страха. Его глаза безотрывно следили за взглядом Лёни, а он отвечал, делая шаг за шагом вперёд. Скалясь, наслаждаясь превосходством и трепыханием жертвы. У женщины в больших круглых глазах, слегка ввалившихся в глазницы, читался только ужас. Самый неподдельный. Он пришёл оттуда же, откуда и все остальные первобытные чувства. Все трое замерли. Мужчина старался держаться прямо и не выдавать испуг, но колени слегка заметно дрожали. Они выглядели ослабленными. И их вид напомнил Лёне о том, что у него забрала война. Что только прибавило злости на незнакомых людей и их сына, пользовавшегося заботой живых родителей.

– Привет, – сорвавшийся голос тихо пролетел над пустой улицей. – Мы возвращаемся домой и не хотели бы никаких неприятностей.

– Их может и не быть. Только отдайте нам пакет. Мы чисто по-соседски покопаемся в нём и разойдёмся.

Мужчина обернулся на семью. Они выглядели жалко, по-щеняьчи ответив на его взгляд, чем раздражали ещё сильнее. Лёня смотрел на пацана, а видел себя. Мальчика, которого бы оберегала семья. Не позволившая бы ему так измениться, сделать столько неправильных и жестоких вещей. Если бы не война…