Kitabı oku: «Ночь Грёз», sayfa 5
– Бесполезны?
– Да, волшебник, бесполезны. Когда-то они были его волей, ключом, направленным нам для раскрытия этой тайны. Может Альтурнот прокляла меня, чтобы я своими глазами увидел её раскрытие? Может нужно просто подождать? А может она ожидает что-то от меня?
– Как это всё нудно, ронад! – возразил Оуэнн Джитуа, а затем отпил из своей кружки. – Ты меня гонишь в сон!
– До тех пор, пока смертные не раскроют ту мировую тайну, для меня не будет ни злых, ни добрых богов. Ведь, как ты знаешь, историю пишут победители. Падший Арха может оказаться совершенно другим, не тем, за кого его принимают. Но я дождусь этого, время даровано не просто так.
– Ну и сколько это будет продолжаться?!
– А порой – лучше внимательно послушать, тебе ли не знать, старый друг.
Ход мыслей Соло Раль'Аранея поразил волшебника. Капитан Кингард, погрузившись в себя, глубоко вздохнул, а затем сразу окинул взором коридор. Кто-то бежал.
– Чёрт… Не дадут мне покоя!
Откинув рукой чёрный занавес, в каюту капитана ворвался один из матросов.
– Капитан! – спустившись по ступеням, прокричал он. – Корабль! С вороньего гнезда увидели корабль, капитан, и он плывёт в нашу сторону!
– Зараза! – ответил Оуэнн Джитуа, злобно подняв руку и сорвав иллюзию.
Вновь с палубы донёсся крик и гогот. Картан встал из-за стола, направившись к штурману. Лунный свет, что мельком попадал на него, показывал истинный облик проклятого капитана. Штурман сразу же вскочил следом, немного даже попятившись назад, он испугался гнева Кингарда. Свет Мару и Кросиса озарил и его, оголив кости и порвав рубаху.
– Джиниерс Валирит, проклятый ты паук! – разозлился капитан Кингард. – Ты заверил, что путь безлюдный, что ни один корабль не попадётся нам в море! Ты готов сдохнуть сейчас за свою ложь?!
– Капитан, я не могу видеть события наперёд!
Сердитый Оуэнн Джитуа лишь скрепя костями пригрозил близ его, уже проломленного с одной стороны, черепа кулаком, на что он прикрылся руками. После капитан направился к выходу из каюты. Вошедший моряк попятился к стене.
– Чей на нём гюйс? – проголосил смотревший на моряка капитан. – Каков его роджерс?
– Гюйс чёрный, а флаг совершенно незнакомый старпому!
Пройдя мимо него, Кингард, что-то пробубнив и злобно ударив рукой, отбросил занавес вбок. Пройдя по коридору, Оуэнн открыл дверь и поспешил по ступеням на квартердек. Недолго после, все, кроме штурмана, рванули след за ним.
Корабль плывёт, ветер парус колышет,
Пройдёт он сто лирр, создаст в море затишье…
Пропавший в веках, но поднятый снова,
Корабль плывёт, орудия к бою!
Неприступен на борд и проклят врагами,
Вселяет он страх, доблесть ломая.
И, отшагнув, ударит глаз в пол – признает враг сражённый:
Незыблем воистину сей пожинатель, коль слыли слова – вечен Дасантий…
Поднявшись по лестнице, волшебник, норд и фарианин встали за спиной капитана. Один фар'Алион очень сильно жаждал корабельного сражения. Вдали действительно мелькал корабль. Кингард взял из рук квартирмейстера подзорную трубку и оглядел в ней шустро приближавшееся справа судно. Это был бриг.
– Ха-ха-ха! – рассмеялся сложивший трубку капитан, а затем тихо пробормотал. – Пираты, чтоб их…
Улыбка на лице Кингарда показывала полный контроль над ситуацией. Он отдал трубку обратно.
– Какие будут наши дальнейшие действия, капитан? – проговорил держащий штурвал старпом. – Думаю, мы ещё можем от них урваться.
– Нет, мы примем бой, готовься к сближению. Квартирмейстер! – воскликнул он. – Приказывай сорвать поганую грязную дасантийскую тряпку и развернуть наш роджерс!
– Слушаюсь, капитан! – ответил мужчина в багровом пальто.
– Пусть знают, какого это – грабить охотников на пиратов. За дасантийский торговый галеон нас принять посмели, крысы морские!
Облако, скрывающие луны, прошло. Их свет озарил фрегат, что, подобно команде, начал выглядеть куда более страшным. Доски линейного корабля потрескались, а в некоторых местах и вовсе подгнили. Паруса были мрачные, изорванные и изношенные. Мысли о том, что герой связался с командой призраков, не покидали голову эльфа. Всё это происходило как в книге «Ужасы Ерависского моря», словно её буквы поочерёдно являлись вещей явью. Добрые две трети экипажа ныне походили на ожившие трупы.
– Право на борт, Нильтарозар! – грозно приказал капитан, а затем крикнул куда громче. – Команда! Схватить канаты, ослабить левые брасы! Дать волю фока-брасу и грота-брасам! Живо! – указал рукой. – Смягчить фор-марса-брас и грот-марса-брасы! Выровнять косые бизани согласно ветру! Поддать слабины левому бегин-брасу и крюйселю!
Старпом начал крутить штурвал. Кингард и он выглядели сейчас ещё более внушающей. Страшные скелеты, чьи пышные одеяния окутались потёртостями и дырами, плесенью и навеки застывшей впитавшейся кровью. Ужаса этому добавляли и облака в ночном небе, изредка, на мгновения и считаные секунды, возвращающие всем человеческий облик. Матросы побежали к брасам, а после ухватились за канаты. Нижние два паруса фок и грот мачты начали постепенно разворачиваться вправо. Время спустя, корабль практически полностью развернулся к любителям поживиться чужим добром.
Невозможно представить, что в этот момент чувствовал смотрящий в трубу капитан пиратов. Корабль Кингарда мчался им фордевиндом навстречу. Волны подгоняли его, а паруса наполнял неестественно дующий попутный ветер. Странно, что подобная махина вообще была способна развивать такую скорость.
– Снять дасантийский гюйс, раскинуть на его месте чёрную ткань! – стал голосить квартирмейстер, а все остальные умолкли. – Поднять череп «Пожинателя Дасантия»! Младшие канониры – приготовить носовые орудийные порты, приказать поднести снаряды! Команда, тяни левые канаты, вернуть брасы на место, поправить! Ровняй косые бизани и опустить все кливера и стакселя! Активней!
Ночной свет озарил и его. С капитанского мостика ужасный скелет в полностью выцветшем пальто командовал и показывал пальцем, что и кому сделать. Паники или выкриков не было, команда молчала – таков закон. Каждый внимал его слову и ответственно делал свою работу. Брасы двух нижних парусов встали на своё место, реи развёрнуты, а минуту спустя оказались убранными и косые паруса. Носовые орудийные порты были сразу со стуком опущены.
– Дай им один „королевский“ выстрел, Кильтурс Улран, пусть уронят в мутные воды свой чёртов боевой дух!
Квартирмейстер кивнул. Высоко, на шпиле первой грот-мачты, развернулся реющий чёрный флаг команды Кингарда – четыре, лежащие строго поверх друг друга, кости и исцарапанный череп, чей правый глаз был покрыт алым пламенем, а левый изливал такого же цвета кровью. Ветер бил по нему, вытряхивал скопившуюся в пыльном полотне грязь. Небо помрачнело, пошёл небольшой дождь.
– Поднять двери Имперской мортиры! Главный канонир – рассчитать дальность и приказать натянуть подъёмный механизм ядер! Не дать промокнуть пороху!
Матросы забегали на палубе, послушно выполняя заданные команды. Пушки были спешно выдвинуты, осталось закинуть книппеля. Несколько человек и пару скелетов, приложив усилия, канатами подняли тяжёлые палубные дверцы Имперской мортиры и, чуточку после, начали закатывать ядро в растянутую ткань подъёмного механизма.
– На «Пламенной Фире» было определённо меньше. – проголосил, стоящий позади капитана, Соломон. – Сколько их у тебя на боках?
– Сто восемьдесят восемь, мой старый друг. По девяносто четыре пушки с каждого из бортов! Из них по двадцать четыре на трёх батарейных палубах, семь на небольшой четвёртой и пятнадцать на открытой верхней!
– У них нет шанса… морские преступники знают это… – начал Тирэльзар. – Неужели они действительно решились принять бой?
Герой был в смятении. Зачем они пошли на такую глупость, зачем они осознанно пошли на смерть?
– Подобные торговые галеоны – лакомый кусочек для подобных. Но назад пути нет. Подняв флаг, капитан пиратов не имеет права отступить, – таков закон. – ответил Оуэнн. – Команда может разжаловать неавторитетного капитана, а может и бросить на необитаемом острове с ножом в руках. Его всегда выбирает команда. Я прав?! – сурово возразил в конце.
– Да, капитан! – окликнули Кингарда хором.
Тирэльзар старался не выпускать из глаз приближающееся судно, но ненароком окинул взглядом мортиру. Полбочки пороха было засыпано во фланелевую ткань и наплотно закрыто пеньковым пыжом. Приподнятое краном двухфэрновое ядро осторожно и медленно скатилось по дулу из легированной меди вниз. Прикинув на глаз, её ещё раз подкорректировали. Имперская мортира заряжена, канониры отбежали в сторону. Джерум был в предвкушении, он водил кончиком языка по нижней губе, а глаза норда бегали, пытавшись поймать и не упустить каждый момент.
– Залп! – крикнул старший канонир.
– Залп! – повторил следом взмахнувший саблей командир расчёта.
Стоило поднести кончик трёхокелърового пальника к запалу, как снаряд размером со зрелую лошадь вырвался и взмыл в небе. От разверзнувшего небеса хлопка невольно закрыли уши все, кроме Оуэнна Джитуа и его проклятой команды. До корабля было больше лирры („лирра“, что означает на драконьем языке – горизонт, является одной из околоточных единиц измерения длины, принятой нордами во времена первого периода Эры Дракона и использующейся жителями Водамина и по сей день. Одна лирра соизмерима расстоянию, на котором созерцаемое с позиции стоящего на земле человека среднего роста (на уровне моря) перестает быть видимым и прячется за горизонт. Лирра равняется чуть больше трёх тарр). Все замерли в ожидании. Клубок густого дыма пошёл из её дула, удаляясь ввысь и сливаясь с умеренной туманностью.
«Всё, сейчас его и потопят…» – предположил в голове Тирэль
В последний момент, капитан пиратов пытался дать лево руля, но ядро упало прямо по грота-рею. Без усилий разбив дерево, оно плюхнулось в воду и взорвалось рядом с правым бортом, высвободив лихую, содрогнувшую и едва не опрокинувшую судно, волну убийцу. Грот-мачта слегка покосилась налево, а осколками усыпало борт. Кингард, зная, что дух их поблёк, смело заявил:
– Старпом, сближай корабли! Мы возьмём их жалкий бриг на абордаж!
Он слегка поправил штурвал влево. Матросы «Пожинателя Дасантия» опустили подъёмный механизм ядер мортиры и закрыли большие палубные двери, чтобы орудие не мешало в дальнейшем.
– Приготовить абордажные крючья! – показывая рукой, голосил квартирмейстер Кильтурс. – Канониры – навести носовые орудия, зарядить книппеля и цепные книппеля! Закинуть ядра в малые мортиры!
Все послушно и молча выполняли его команды. Пиратский бриг всё ближе и ближе. Глубины моря, словно выплёвывая своё недовольство и гнев, начинали бушевать. Волны как будто сходились в центре морского сражения. Три дюжины матросов бегали по верхней палубе, перенося ядра, порох и бросая к грот-мачтам связанные абордажные крюки.
– Мортирный расчёт… – старший канонир поднял саблю. Его команды слышались даже здесь, на капитанском мостике, хоть матрос и находился где-то на верхней палубе. Затем, со свистом скинув саблю вниз, он гаркнул. – Пли!
– Пли! – повторил командир расчёта.
Только успели упасть снаряды на дно орудий, как запал всполыхнул. Порох взвёлся и из двенадцати небольших мортир пошёл дым. Ядра устремились в небо, а через несколько секунд – пали на палубу пиратского корабля и разорвались. Четыре попали и наверняка проделали в нём дыры или прибили несколько человек. Из-за них взвёлся порох в трюме, раздался мощный взрыв, что выбросил доски в море. Оно тешилось кровавой игрой. Корабль Кингарда мчался навстречу, до брига осталось меньше десятой лирры.
– Капитан, они могут открыть огонь из всех бортовых пушек!
– Спокойно, Нильтарозар, у нас их больше! У них кишка тонка, я чувствую это! Пушки будут молчать, В'Арониод мне судья!
– Не расслабляемся, парни! – следом рявкнул Кильтурс Улран. Он ударил по покрытому корабельной резьбой парапету квартердека, а после очень громко крикнул. – Рви их такелаж!
Иллюзия наполовину скрыла его личину. Не дождавшись команды канонира, расчёт выстрелил книппелями. Под звон цепей из десяти орудий полетели ядра. Книппеля крутились и свистели, бились друг о друга и не теряли скорости. Они настигли судно пиратов и поломали носовые пушки. Оснастка повреждена, а паруса порваны, – далеко бриг не уплывёт, да и ответить выстрелом сейчас не сможет.
«Он близко, сейчас начнётся хаос. Капитан умён, коль не стал обстреливать бриг из основных орудий. Оуэнн Джитуа знал, что после подобного будет некого брать в плен, корабль сразу пошёл бы на дно.»
Непогода усиливалась. Закинутая волнами на палубу вода выливалась через шпигаты. Расстояние до корабля около двух соток. Застыла гробовая тишина, что согнал внезапный колокольный набат. Стрелять вплотную пираты навряд ли станут, весь ошарашенный и выживший экипаж находился на палубе в ожидании боя. Оуэнн видел это в подзорную трубу.
– Брамсели убрать, уменьшить ход! – приказал Кингард. – Абордажная команда – хватай крюки в руки и приготовься. Возьмём этих поганых псов! Покажем им, каково это – нападать на охотников за пиратами!
– Ура-а-а! – заголосила команда.
– Убивайте всех, кто держит в руке меч! Щадите лишь сдавшихся, что в страхе пали на колени и склонили вам головы! Пусть кричат и плачут, в этом проклятом море – нет богов, есть только мы, есть только власть! Власть, которую имеют сильные! Ныне – мы для них праведные судьи и именно нам дано решить судьбу этих жалких отбросов! Постарайтесь взять живьём лишь их капитана!
– Абордажная команда! – крикнул квартирмейстер. – За мной!
Он, а также с десяток из числа скелетов рванули к правому борту. Скоро будет сближение. Уже будучи готовыми, матросы возносили вверх свои абордажные сабли и топоры и что-то яростно, предвкушая кровавый бой, злостно выкрикивали. Бриг был меньше, в разы меньше линейного корабля капитана Кингарда. На оборванных парусах с порванным такелажем, судно медленно проплывало рядом. Крюки были брошены, а их канаты обмотаны о специальные выступы на парапете правого борта. Больше четырёх дюжин матросов ухватились за них, начав тянуть судно к себе.
– Тяни! – кричали они, делая с канатом в руках шаг назад. – Тяни!
Пираты не видели их из-за возвышающейся палубы. И, одним из первых, по канату полетел Кильтурс Улран. Такова обязанность квартирмейстера – вести вперёд абордажную команду. С грохотом, он приземлился на палубу. Борта кораблей уже тёрлись и бились друг о друга.
– За ним! – донеслось от одного из скелетов в рваных штанах и с отсутствующей челюстью.
С десяток проклятых монстров понеслось след за ним. Хватая руками канаты, они устремлялись вниз. Тирэльзар тут же подбежал к краю и посмотрел через бортик. Пиратов практически не осталось, было не больше сорока человек. Команду либо придавило или разорвало мортирами, либо беспощадно располовинило книппелями с цепями. Едва начался абордаж, а палуба брига уже залита кровью, что медленно смешивалась с разбивающимися каплями дождя. По сторонам валялось десятки трупов, один из которых, зацепившись за верёвку ногой, бесчувственно свисал с грота-рея. С оторванной руки вытекали последние капли жизни.
– Привет со дна морского, дорогие пираты! – насмехаясь обронил сжимающий саблю квартирмейстер. Он был готов к бою.
Лишь несколько, около пяти пиратов, отказались складывать оружие и осмелились принять неравный бой, что стоил им жизни. Они продержались недолго и были сражены скелетами, через кости которых просто-напросто проходила сталь их мечей, не нанося и повреждений. Самые безбашенные – сиганули за борт и были поглощены бушевавшим Ерависсом. Вот чего стоила им гордость и твёрдость убеждённости в победу. Кровавое золото имело свою цену. Капитана брига средь них не было видно, видать он уже слёг или же старательно не выделялся из толпы. Пираты на вид оказались мало чем отличимы.
«Сабля… Почему сабля не нанесла абсолютно никаких повреждений? – спонтанно подумал оглянувший Кингарда, волшебник. Оуэнн будто почувствовав взор героя, также повернулся, на что эльф увёл глаза в сторону. – Они действительно прокляты? Это сущий абсурд! Не бывает таких проклятий! Кто они на самом деле, их можно убить? Даже нежить, пускай и не испытывает боли, но должна получить какие-то, хоть и незначительные, повреждения.»
Уверенность и бесстрашие словно спали с плеч, а самые умные, не рискнувшие жизнью, пираты тряслись и вздрагивали от безысходности. Их всех поставили на колени, приказав опустить глаза в багряную палубу. Кто-то бубнил, яро проклиная жизнь, а кто-то молился богу. Скрестив руки за спиной, Кингард медленно прошёлся по скинутому в сторону брига мостику, остановился лишь встав на его краю, прямиком над ними. Он вновь сотворил иллюзию, надев на скелеты человеческий облик.
– Что нам с ними делать, капитан? – проголосил один из абордажной команды «Пожинателя Дасантия».
– Поднять рожи!
На его крик сдавшиеся пираты моментально подняли головы. Он, подобно птице в небе, глядел на них свысока, даже не опуская голову. Изумлению не было предела, поскольку ныне их окружали живые люди. Пираты бегло смотрели из стороны в сторону, пытаясь понять сон это иль отделение ада Арлака, где грядёт им одна агония. Даже если это всё и взаправду, пленные ожидали принятую на подсознательном уровне участь.
– Кто ваш капитан? – продолжил Оуэнн Джитуа, на что в ответ последовало молчание. Затем Кингард грозно и пугающе крикнул, ткнув в них пальцем. – Кто ваш капитан, крысы морские! Не смейте молчать! Я, Ужас морей, Оуэнн Джитуа Кингард, вас всех сейчас саблею от плеча до пояса порубаю!
– Кингард? Боги… О боги… – кто-то шокировано пробубнил.
Четверо из них, не поднимаясь, ткнули пальцами на мужика, с залитым кровью перевязанным лбом. Кинград посмотрел на него.
– Правило трёх.
Сказав напоследок два слова, Кингард, вместе с Раль’Аранеем, что стоял подле мостика, отправился обратно в каюту капитана, оставив доделать начатое своему квартирмейстеру. Улран прекрасно знал о жестоком морском „правиле трёх“.
– Схватить этих четверых! – приказал Кильтурс. – Отрубить каждому из них правую кисть и скинуть на корм ерависским акулам!
– Прошу! Умоляю вас, не надо! – молил о снисхождении один из них.
Тирэль всё ещё смотрел за процессом сверху, но к нему, не так давно, присоединился и Джерум. Их насильно уткнули лицом в парапет брига, закинув руки перед лицом.
– Ты сделал свой выбор, пират, ты сдал своего капитана!
Один за другим и, наконец, последний, которому выпала участь на это всё смотреть, ожидая своей очереди, взвизгнул от боли. Хлёсткий удар абордажной сабли с лёгкостью разрубил хрустнувшую кость и отделил кисть. Ухватив за пояс, их начали выкидывать за борт. Мутные воды стали буреть. В таком состоянии подняться на корабль они неспособны. Квартирмейстер развернулся к пока что живым пленникам.
– Этих – в трюм. – ткнул в каждого пальцем. – Отрежьте каждому безымянный палец на левой руке, дабы и вне моря все видели в них исключительно пиратов. Нам эти отбросы – ни к чему, а в городе за их поимку наверняка числится награда.
– Да, командир!
Матросы поволокли их к скинутым лестницам, они кричали и молили о пощаде, страх и сейчас управлял ими, хоть смерть теперь и не угрожала. Оставшиеся из абордажной команды спустились в трюм постепенно погружающегося в воду пиратского корабля, в надежде найти средь обломков хоть что-нибудь полезное.
– Корабль тонет, капитан… – начал Улран, медленно подойдя к стоящему на коленях пирату. – Нужно сделать выбор.
Но он, ничего не ответив, усмехнулся и снова опустил голову. Вытащив из трюма несколько ящиков, люди Кингарда принялись фиксировать их на спущенных верёвках. Квартирмейстер ничего не сказал капитану пиратов, он направился в сторону своего корабля.
– Чего это он, Джерум? – поинтересовался Тир. – Не убил и не забрал…
– Эх… – безнадёжно вздохнул. – Ну ты даёшь, „Тау’Элунор“. Мужик мог потерять руку и спастись, но поступил очень достойно. Капитан никогда не бросает своё судно, он всегда тонет вместе с ним. Таков уж морской закон.
***
Абордажная команда сняла въевшиеся в доски крюки, а те, кто остался на захваченном судне – успешно поднялся на борт «Пожинателя Дасантия». Найденный груз был моментально убран в самый низ корабля. Ничего интересного в ящиках не нашлось, лишь обычная, местами убогая, контрабанда. Пиратский бриг пошёл на дно, утаскивая за собой и капитана. Его команда, а вернее – часть, которая удосужилась выжить, прикована ныне цепями на самой нижней батарейной палубе. Их ждёт незабываемая дорога и голодовка до ближайшей городской гавани.
Просидев в капитанской каюте, Тирэльзар, накидав наброски минувшего абордажа, убрал книгу в свою сумку, а после направился в матросский кубрик, где Джерум фар'Алион уже наблюдал по счёту третий сон. Волшебник вновь разбудил его.
– Джерум… Эй-эй!
Несколько толчков в плечо привели его в чувство. Резко сев, он инстинктивно схватился за рукоять скимитара, но увидев Тирэля, незаметно убрал от него руку.
– Чёрт… – проговорил он, а затем зевнул. – Сколько можно меня будить, волшебник? Нам ведь ещё плыть и плыть.
– Прошу прощения.
– Чего ты хотел? – с недовольным лицом протёр глаза.
Норд был не шибко доволен пробуждением, поскольку тому снился прекрасный и желанный сон. Женщины! Уйма голых женщин находилась в расположении, подчинении и власти Таро. Он не понимал, какого чёрта волшебник разбудил его. Снова.
– Я хотел спросить по поводу Аоруса.
– По поводу Аоруса, сейчас? – удивился. – Ты издеваешься надомной? Проклятье, ну давай. Задавай свои вопросы, только быстрее.
– Вам на дороге никто не попадался, когда вы несли его в склеп?
– По дороге, говоришь… – задумался, шустро перебирая события давно минувших дней. – Чёрт… Ты меня так не пугай. Ронад, что ли, рассказал?
– Да. Что это было за существо? Алорид? – пытался добиться уточнения герой.
– А сам-то ты видел, алоридов, которые предлагают заключить сделку? Тот демонюга то ли иллюзию сотворил, то ли перенёс меня куда-то, пытаясь выторговать у меня меч.
– Можно поподробнее?
– Знатное помещение, сплошь увешенное жуткими портретами. Тварина самолюбива. Подобную роскошь я видел лишь в королевских покоях.
– У меня есть одно предположение, Джерум. Надеюсь, оно не покажется вам абсурдным или безумным.
– Ну, раз разбудил меня, говори давай.
– Это был не кто иной, как Квангорак. Коварный властитель и покровитель подлых сделок.
– Арлак? – выпучив глаза, удивился. – Но, как это возможно? Арлакам недоступна наша земля.
– Больше никто не приходит на ум. Если это был бы другой демон, то он попытался бы забрать арлакский артефакт силой. Этот же – не стал. То, что он хотел заключить с тобой сделку, вполне объяснимо. Каждый из них желает урвать у собрата силу. Но то, что он пришёл „во всём величии“, а не послал слугу, не даёт мне покоя.
– Чёрт…
