Kitabı oku: «Империя. Настоящее и будущее. Книга 3», sayfa 4

Вторая мировая война

Вторая мировая война была предопределена результатами Первой. Германия потерпела поражение и была вынуждена подписать унизительный для нее мир. Но при этом немцы не были настолько ослаблены, чтобы перестать мечтать о реванше, национальном восстановлении и возрождении рейха. Поэтому попытка Германии усилить себя и возобновить военные действия в Европе была вопросом времени. Однако именно действиями мирового Ханаана новой войне был придан тот привкус безумия и жестокости, которыми она запомнилась в истории.

Революция в России разожгла всеевропейскую гражданскую войну. Не было практически ни одной крупной европейской страны, где бы не кипели яростные битвы между направляемыми Коминтерном коммунистами и националистами-фашистами, провозгласившими себя защитниками европейской цивилизации от большевизма.

Франсиско Франко (1939–1975)

В Испании всеевропейская гражданская война превратилась в открытые боевые действия с танками, артиллерией и авиацией. Политика Второй Испанской республики, установленной после изгнания короля в 1931 году, была направлена против Католической церкви и аристократии. Выступавшие в качестве главной революционной силы анархисты поджигали храмы, убивали священников, насиловали монахинь. Лидер социалистов Ларго Кабальеро заявлял, что он выступает за классовый мир, который будет обеспечен исчезновением одного из классов. В июле 1936 года, после убийства лидера монархистов Кальво Сотело, совершенного левыми при попустительстве республиканского правительства, вспыхнуло восстание офицеров – националистов и монархистов. Их лидером стал генерал Франсиско Франко. Начавшаяся в стране война стала полем боя левых и правых сил всей Европы. Италия и Германия оказывали интенсивную вооруженную поддержку националистам, СССР – республиканцам. При этом сталинская помощь была небескорыстной: в СССР был вывезен золотой запас республики, а НКВД развернул в тылу настоящую охоту на последователей Троцкого. Закончилась эта борьба в марте 1939 года триумфом испанских националистов.

Благодаря испанской гражданской войне Гитлер начал восприниматься европейскими правыми как щит и преграда на пути мирового коммунизма. Сам же он стремился расширить жизненное пространство Германии на Восток и мечтал о союзе с Англией для осуществления этой цели. Однако в планах мирового Ханаана ему отводилась совсем иная роль. Американские корпорации вооружали и финансировали Третий рейх совсем не для того, чтобы Гитлер стал господином Европы. Его задачей было сломить британское имперское господство и поставить Европу в такое положение, когда бы она сама нуждалась в американской военной и экономической помощи.

Между собой столкнулись две большие стратегии, что было обусловлено противоречиями внутри самого мирового Ханаана. Британская стратегия состояла в том, чтобы избежать столкновения с Германией, а в случае возможной агрессии – направить ее на Восток. Именно в рамках этой внешнеполитической логики Англия и Франция заключили с Германией одиозное Мюнхенское соглашение в октябре 1938 года и проводили политику «умиротворения» Гитлера. Британия понимала, что новая мировая война будет означать закат ее «империи». Посол США в Великобритании Джозеф Кеннеди, отец будущего президента США и жесткий оппонент политики Рузвельта, впоследствии описывал взгляд английских элит на войну: «Позиция Чемберлена в 1938 году заключалась в том, что Англии не с чем бороться и что она не может рисковать войной с Гитлером… Гитлер воевал бы с Россией без какого-либо конфликта с Англией»³⁹.

Американская стратегия, проводимая президентом Рузвельтом и его спецпредставителем в Европе Уильямом Буллитом, состояла в том, чтобы вынудить как можно большее число стран к фатальному для них столкновению с Гитлером. С этой целью Рузвельт предлагал Британии, Франции и Польше различные формы поддержки (кроме немедленного вступления США в войну) в случае их выступления против Германии. Американцы убедили польское правительство не уступать Германии Данциг, но сражаться. Английское правительство находилось под постоянным давлением президента США, пока не дало Польше необходимых гарантий.

Участники Мюнхенского соглашения 1938 года. В первом ряду слева направо: Н. Чемберлен, Э. Даладье, А. Гитлер, Б. Муссолини, Г. Чиано

Министр иностранных дел Франции Жорж Бонне после войны признавался: «Одно можно сказать наверняка, что Буллит в 1939 году сделал все возможное, чтобы Франция вступила в войну»⁴⁰. Как представляла себе администрация Рузвельта начало войны в Европе, видно из отчета польского посла в США Ежи Потоцкого о беседе с Буллитом в ноябре 1938 года: «Буллит ответил, что демократическим государствам безусловно потребуется еще по крайней мере два года для полного перевооружения. Тем временем германский рейх направил бы, вероятно, свою экспансию на восток, и для демократических государств было бы желательно, чтобы там, на востоке, дело дошло до войны между германским рейхом и Россией. Хотя потенциальная сила Советов настоящего времени еще неизвестна, вполне вероятно, что, действуя вдали от своих баз, Германия была бы вынуждена вести длительную и изнурительную войну. Только тогда, сказал Буллит, демократические государства могли бы атаковать Германию и добиться ее капитуляции. На мой вопрос, примут ли Соединенные Штаты активное участие в такой войне, он ответил, что это – несомненно, но только после того, как Англия и Франция выступят первыми»⁴¹.

Ведомый Сталиным СССР оказался накануне войны в непростой ситуации. Завоевательный поход на Россию был объявлен Гитлером еще в «Майн Кампф». При этом СССР рассматривался западными правящими кругами как ключевой участник идущей в Европе гражданской войны коммунистов и антикоммунистов, а стало быть, найти искренних союзников среди буржуазных правительств Европы ему было нелегко. Все они подозревали советскую дипломатию в том, что она является лишь прикрытием планов Коминтерна. Тактика «народных фронтов», к которой прибег Коминтерн, приказавший компартиям заключить союзы со всеми социалистическими и центристскими партиями, также не сработала. Советский Союз, публично объявленный главным стратегическим противником Гитлера и фактически воевавший с ним в Испании, оказался в дипломатической изоляции.

Именно идеологическое недоверие подорвало возможность восстановления старого русско-французского союза, на чем настаивал французский министр иностранных дел Луи Барту. После ликвидации Барту немецкими спецслужбами (в октябре 1934 он был убит вместе с югославским королем-мучеником Александром хорватскими нацистами-усташами) столь искренних сторонников советско-французского сближения не осталось.

При этом рейх одерживал одну внешнеполитическую победу за другой, используя лишь угрозу применения силы. В марте 1938 года состоялся мирный аншлюс Австрии. В сентябре 1938 года Англия и Франция в Мюнхене вынудили Чехословакию отдать Германии Судетскую область, а 15 марта 1939 года Гитлер полностью ликвидировал Чехословакию, превратив ее в Протекторат Богемии и Моравии. Для Литвы достаточно было устного ультиматума от 22 марта 1939 года, чтобы отдать Германии Клайпеду (Мемель). Все эти акции проводились под лозунгом воссоединения всех немцев в одном рейхе и имперского возрождения Германии, однако в Москве понимали, что Гитлер все ближе подходит к своей цели – походу на Восток. Совсем иначе смотрели на дело в окружении Рузвельта. В апреле 1939 года Буллит заявлял: «Война в Европе уже решенный вопрос. Польша уверена в поддержке Британии и Франции и не уступит требованиям Германии. Америка вступит в войну вскоре после того, как Англия и Франция вступят в нее»⁴².

Поступившее Сталину предложение Гитлера разделить Польшу было для советского вождя настоящим подарком. Оно означало отсрочку столкновения СССР и Германии и гарантию того, что Англия и Франция будут вовлечены в войну раньше, чем СССР, а значит, будут обречены вступить с ним в союз. Советско-германский пакт ставил крест на стратегии Лондона по перенаправлению агрессии на Восток и был в этом отношении крайне выгоден США. Нельзя исключать того, что именно комбинация американской дипломатии, имевшей заметное влияние на Сталина, породила столь противоестественный союз.

Львов. 1930-е гг.

По итогам соглашения СССР сумел восстановить западную границу Российской Империи – в состав государства вернулись Западная Украина (даже с приращением в виде Львова), Белоруссия, сепаратистские страны Прибалтики; исключением стала Финляндия, где Красная армия столкнулась с ожесточенным сопротивлением финнов во главе с бывшим царским генералом Густавом Маннергеймом. Однако вскоре стала очевидна страшная цена этой внешнеполитической комбинации.

В Первую мировую войну Париж был спасен от германского натиска только ускоренным наступлением русской армии в Восточной Пруссии. В начале Второй мировой войны Германия, не будучи вынужденной сражаться на два фронта, сосредоточила все силы против французов и разгромила их. В июне 1940 года мир потрясла весть о падении Парижа. В сентябре 1939 – июне 1941 года Германия поочередно сокрушала врагов, ни на секунду не выпуская из рук стратегической инициативы. Дело было не в мощи германского оружия или в стратегическом гении и удачливости фюрера. Эта «удачливость» состояла в отсутствии фронта с Россией.

Уинстон Черчилль (1941–1945; 1951–1955)

Островная Британия, оставшись в одиночестве, сражалась на пределе своих возможностей. Если бы к воздушной битве за Англию и морской битве за Атлантику прибавилось бы еще и сухопутное вторжение, английскому королю пришлось бы реализовать свои планы по переезду в Канаду. Однако сам Гитлер был одержим идеей заключения мира с Англией. С этой целью туда направился при загадочных обстоятельствах заместитель Гитлера Рудольф Гесс, надеявшийся услужить фюреру и примирить Третий рейх с английским Ханааном.

Но предложения Гесса были отвергнуты: английское правительство к тому моменту возглавил Уинстон Черчилль, безоговорочно подчинивший себя американской стратегии, в которой Британии отводилась роль авангарда, принимающего на себя немецкие удары.

С декабря 1941 года к европейскому фронту прибавился азиатский. Япония, спровоцированная усилиями Рузвельта на вступление в войну, атаковала в Перл-Харборе американский флот. Однако основной удар японцы наносили по британским и французским колониям. Японская агрессия, как и германская, расчищала путь мировому господству США.

Заключение пакта Молотова – Риббентропа позволило Гитлеру скрытно подготовить войну против России и сосредоточить на Восточном фронте практически все свои сухопутные силы. В его представлении, СССР должен был рухнуть под грузом социальных и этнических противоречий как колосс на глиняных ногах. «Пропаганда должна вообще способствовать распаду Советского Союза на отдельные государства»⁴³, – гласила инструкция ведомства Геббельса, данная перед войной. Приказ фельдмаршала фон Рейхенау, бывшего ярым нацистом, гласил: «Основной целью похода против еврейско-большевистской системы является полный разгром государственной мощи и искоренение азиатского влияния на европейскую культуру… Никакие исторические и художественные ценности на Востоке не имеют значения»⁴⁴.

22 июня 1941 года без объявления войны Германия вторглась в СССР. В первые месяцы боевых действий могло создаться впечатление, что гитлеровский прогноз сбывается. Воспитывавшийся советской пропагандой антипатриотизм, лишь недавно смененный новым патриотизмом, лишал многих солдат уверенности в том, что они сражаются за Отечество. А ненависть к колхозной системе и коммунистическому террору на первых порах могла создать у части граждан СССР иллюзии, что немцы идут как освободители.

Несмотря на все успехи сталинской индустриализации в деле подготовки к войне, Советский Союз был к ней готов далеко не в полной мере. У Красной армии отсутствовали современные средства связи, был немногочисленным автомобильный парк. Даже в производстве лучших видов вооружений существовала значительная зависимость от Германии. «Самая массовая противотанковая пушка Красной армии, знаменитая „сорокапятка”, была усовершенствованным отечественными конструкторами орудием фирмы „Рейнметалл-Борзиг”… Авиационный двигатель М-17 являлся не чем иным, как лицензионным авиадвигателем BMW VI… Немецкие станки использовались при производстве новейших советских средних танков Т-34–76»⁴⁵, – отмечают историки Алексей Исаев и Артем Драбкин.

Совокупность этих факторов обрекла Красную армию на тяжелейшие поражения летом-осенью 1941 года. Хотя солдаты и офицеры проявляли массовый героизм, военная некомпетентность «красных маршалов» времен Гражданской войны, как и самого Сталина, привела к тяжелым поражениям и гибели или пленению сотен тысяч солдат в окружениях моторизованными частями вермахта. Киевский котел, в котором был уничтожен целый фронт, стал крупнейшим окружением в мировой истории войн. С июня по декабрь 1941 года Красная армия потеряла убитыми, умершими от ран, оказавшимися в плену и пропавшими без вести 3 миллиона 138 тысяч человек, а ранеными, контуженными, заболевшими – 1 миллион 336 тысяч человек; лишилась более 6 миллионов единиц стрелкового оружия, 20 тысяч танков и САУ, 100 тысяч орудий и минометов и 10 тысяч самолетов.

Трагедии котлов и отступлений подталкивали нестойких солдат к дезертирству и сдаче в плен. Потеря развитых промышленных и сельскохозяйственных районов на Западе страны, а затем и Донбасса, блокада крупнейшего индустриального центра Ленинграда создавали у представителей союзников ощущение вероятности скорого стратегического поражения СССР из-за истощения ресурсов. Гитлеру представлялось, что его пророчество о «колоссе на глиняных ногах» сбывается.

Патриарх Сергий (Страгородский) (1867–1944)

Однако в действие вступили факторы, которые фюрер Третьего рейха осознавать и учитывать не желал. Прежде всего, не оправдалась ставка на то, что СССР при первых же ударах вермахта рухнет под гнетом межэтнических противоречий. Гитлеровцы нашли союзников в Прибалтике и на Западной Украине, где националисты охотно записывались в полицию и СС, а также с энтузиазмом принимали участие в масшабном терроре и массовых казнях еврейского, польского и русского населения. Однако большинство населения страны и костяк армии составляли русские, для которых слова об отечественной войне, впервые прозвучавшие 22 июня 1941 года в послании патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия, не были пустым звуком: «Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может»⁴⁶.

Коллаборационистские надежды на то, что гитлеровцы освободят от гнета большевиков русский народ, стремительно таяли с ходом войны, по мере разворачивания нацистского террора. Были случаи, когда офицеры-аристократы из числа высших кадров вермахта пытались наладить приемлемые отношения с русским населением в прифронтовой полосе: открывали церкви, делали ставку на уцелевших представителей «старой России». Однако эти попытки терялись в море жестокости и варварства, порожденных приказом фон Рейхенау. В немецком же тылу СС и рейхминистерство восточных территорий Розенберга проводили неприкрытую политику жестокой эксплуатации русского народа, фактически взяв на вооружение сталинские методы колхозного строительства.

«Родина-мать зовет» (плакат художника И. М. Тоидзе)

В отличие от многих других стран, в частности Франции, возможности русского коллаборационизма оказались крайне ограниченными. Из «разочарованных большевиков» удалось сколотить лишь Русскую освободительную армию генерала Андрея Власова, карьерного красного командира и коммуниста. Однако власовский проект был связан преимущественно с антигитлеровски настроенной частью немецкого офицерства, предпринявшей летом 1944 года неудачную попытку ликвидации Гитлера.

Другим доступным немцам активом оказались части белоэмигрантов во главе с генералом Петром Красновым, пошедшим на коллаборационизм с Германией и в ходе Гражданской войны. Совсем другую позицию занял Антон Деникин, заявивший: «Мы испытывали боль в дни поражений армии, хотя она и называется Красной, а не Российской, и радость – в дни ее побед»⁴⁷. Власовское движение Деникин считал трагедией, порожденной изуродованной большевизмом психологией. Возобновить в России гражданскую войну гитлеровским агрессорам не удалось, напротив, они способствовали хотя бы частичному примирению большей части русского народа.

Ширился патриотический подъем, связанный с защитой Отечества и с чувством народной гордости. Вспоминая трагический исход Первой мировой войны, русские люди наполнялись уверенностью – на сей раз немцу несдобровать. «Чем дальше во времени и пространстве заходила война, тем заметнее пробуждался национальный русский инстинкт самосохранения, тем сильнее становилась решимость русского народа обороняться от врага и тем больше воюющие народные массы учились подчиняться дисциплине национального военного Верховного командования, не обращая внимания на партийный режим, – разъяснял в швейцарской прессе находившийся в эмиграции великий русский философ Иван Ильин. – В воспоминаниях народа о Первой мировой войне, дезертирство с которой обернулось страшным возмездием, продолжавшимся целых 25 лет, побеждала мысль о том, что эту войну надо лояльно довоевать до конца»⁴⁸.

Фёдор Иванович Толбухин (1894–1949)

Александр Михайлович Василевский (1895–1977)

Леонид Александрович Говоров (1897–1955)

Алексей Иннокентьевич Антонов (1896–1962)

Начинали сказываться и долгосрочные факторы стратегической устойчивости государства, созданные еще Российской Империей и укрепленные имперской моделью экономики, сформированной в 1930-е годы. Военные специалисты старой школы во главе с начальником Генштаба Борисом Шапошниковым оказались незаменимы на первом этапе войны, когда речь шла о жизни и смерти страны. Из десяти командующих фронтами в конце войны четверо были бывшими царскими офицерами (штабс-капитаны Федор Толбухин и Александр Василевский, подпоручики Леонид Говоров и Иван Баграмян), генеральный штаб возглавлял бывший поручик Алексей Антонов. Из оставшихся командующих фронтами пятеро были бывшими унтер-офицерами императорской армии, и лишь один не служил в ней вовсе.

Парад на Красной площади. 7 ноября 1941 г.

Не менее существенное значение имел демографический переворот в солдатском составе Красной армии. В течение третьего квартала 1941 года погибли или попали в плен большинство призывников 1921–1922 годов рождения, то есть тех, кто родился и вырос уже при советской власти. Затем начался призыв в армию более старших возрастов, то есть тех, кто родился и сформировался как личность еще во времена Российской Империи. «Приход старших поколений способствовал и повышению стойкости войск с учетом психологического и мировоззренческого факторов, – подчеркивает А. А. Музафаров. – Важной частью подготовки солдата к войне и к бою является подготовка его к возможной смерти. В армии Российской империи мотив возможной и почетной смерти в бою рассматривался в религиозном контексте как смерть за веру православную, царя и Отечество, как уподобление в смерти Христу… и когда мы говорим о солдатах-победителях 1945 года, мы должны помнить, что большинство из них родилось и получило воспитание во времена Российской империи»⁴⁹.

Линкоры и береговые батареи царского флота выставили непроницаемую стену из огня на пути немецких войск, пытавшихся взять город на Неве. Аналогичную роль на южном фланге сыграли спроектированные до революции береговые батареи Севастополя. Транссиб позволил в кратчайшие сроки перебросить под Москву уральские, а затем сибирские дивизии и тем предотвратить катастрофу. В декабре 1941 года у стен русской столицы вермахт потерпел поражение, предопределившее стратегическую неудачу немецкой военной машины.

Георгий Константинович Жуков (1896–1974)

«Красная Армия в битве под Москвой впервые за шесть месяцев войны нанесла поражение главной группировке гитлеровских войск. Это была наша первая стратегическая победа над вермахтом»⁵⁰, – вспоминал маршал Георгий Жуков. А начальник штаба сухопутных войск Германии Франц Гальдер сокрушался: «Разбит миф о непобедимости немецкой армии, с наступлением лета немецкая армия добьется в России новых побед, но это уже не восстановит миф о ее непобедимости. Поэтому 6 декабря 1941 года можно считать поворотным моментом, причем одним из самых роковых моментов в краткой истории Третьего рейха. Сила и могущество Гитлера достигли своего апогея, начиная с этого момента, они пошли на убыль»⁵¹. Битва за Москву стала крупнейшей битвой в истории человечества: в ней участовавало до 7 миллионов человек. Она стала первым поражением Третьего рейха с момента его создания.

По Транссибу и Мурманской железной дороге, также построенной при царе, пошли составы с помощью от союзников. Советскому Союзу была предоставлена значительная военная и финансовая помощь со стороны США и Англии в рамках программы ленд-лиза. По оценке британского историка Марка Харрисона, возможно преувеличенной, союзники компенсировали до 20 % советского ВВП, что было жизненно важно в условиях немецкой оккупации большинства индустриальных центров, при том что даже эвакуированные заводы возвращались в строй далеко не сразу⁵². Если в области обеспечения СССР обычными вооружениями роль внешней помощи была не слишком существенной, то дело обстояло иначе с моторизацией Красной армии, которая практически полностью была проведена за счет американских грузовиков «Студебеккер». Соотношение поставок вагонов союзниками к внутреннему производству составляло 1000 %. Кроме того, благодаря ленд-лизу СССР обеспечивался порохом, радиостанциями, стратегическими материалами. Серьезно усиливали советскую авиацию американские и английские самолеты.

Не менее важным было то, что в 1943–1944 годах именно поставки американских продуктов удержали СССР от продовольственного коллапса в условиях утраты многих сельскохозяйственных территорий, гибели лошадей и потери тракторов. На 40 % американскими поставками обеспечивались потребности в сахаре. Мясные консервы, поставленные по ленд-лизу, составили более 100 % от всего производства консервов в СССР.

Обо всем этом надо помнить не для того, чтобы умалить подвиг русского солдата-победителя, а чтобы избавиться от созданного по понятным причинам коммунистической пропагандой мифа о том, что царская Россия якобы проиграла Первую мировую войну, тогда как сталинский СССР выиграл Вторую мировую едва ли не в одиночку. И в Первую, и во Вторую мировую войну Россия сражалась против Германии в коалиции с другими странами, однако царская армия не допустила германцев в глубь страны, а зависимость Советского Союза от помощи англо-американцев была намного серьезней, чем зависимость Российской Империи от союзников по Антанте.

При этом следует помнить, что эта помощь никогда не была бесплатной, прежде всего со стороны Великобритании. Англичане предоставили СССР военный кредит, к концу войны достигший 60 миллионов фунтов, 60 % которого должно было быть оплачено советскими товарами, а 40 % – золотом и валютой.

Лендлизовские поставки шли по царским железным дорогам – из Мурманска и Владивостока, а главной страной-транзитером был Иран, который СССР и Британия уже в августе 1941 года разделили на зоны влияния, фактически перезаключив британо-российское соглашение 1907 года по тому же вопросу. Именно на территории Ирана, в Тегеране, в 1943 году состоялась первая конференция «Большой тройки», посвященная открытию союзниками второго фронта в Европе и послевоенному мироустройству. В ходе конференции было закреплено вхождение СССР, осененного великими победами под Сталинградом и на Курской дуге, в число мировых держав, определяющих контуры нового миропорядка.

Тегеранская конференция. 28 ноября – 1 декабря 1943 г.

«Рухнула стратегия Рузвельта, по которой он собирался противостоять территориальным требованиям СССР, предоставляя Советам широкомасштабную помощь и открыв второй фронт как можно раньше. Отныне американцы и англичане вынуждены были лишь обороняться, пытаясь помешать руководителю СССР добиться поставленных целей»⁵³, – отмечают Оливер Стоун и Питер Кузник. В Тегеране было закреплено сохранение имперской границы на Западе по состоянию на 1941 год и включение в состав СССР части Восточной Пруссии.

Этому внешнеполитическому торжеству соответствовало оформление нового имперского стиля внутри страны. На конференции Сталин щеголял в новой маршальской форме, скопированной, как и у всех советских офицеров, с образцов императорской армии. Сопровождавшие его военные были уже не командармами и комбригами, а генералами.

Незадолго до конференции, в сентябре 1943 года, вождь большевиков встретился с иерархами Русской Православной Церкви, испытывавшей гонения уже более двух десятков лет. По результатам встречи состоялся Поместный собор, который избрал митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси. Именно в русском патриаршестве после упразднения царства была сосредоточена энергия и идея Третьего Рима, та духовная сила, которая пронесла идею Империи через времена советского офциального безбожия.

Из лагерей и ссылок были освобождены множество священников и епископов, в частности святитель Лука (Войно-Ясенецкий), совмещавший архипастырские труды с работой хирурга в госпиталях для раненых воинов. Была свернута антирелигиозная пропаганда «Союза воинствующих безбожников». В газетах начали появляться отчеты о патриотической деятельности Церкви. Стали открываться храмы, закрытые в годы безбожного террора. Однако большинство открытых церквей находилось на освобожденных от оккупантов территориях. Открытые немцами храмы закрыть было не так просто. На остальной же территории страны открытие храмов было штучным явлением: «За 1944–1945 года по Союзу поступило от групп верующих 6770 заявлений об открытии церквей (не считая повторных). По рассмотрении этих заявлений… открыто за 1944–1945 года – 529 церквей… Таким образом, удовлетворено за 1944–1945 года 9,8 % всех рассмотренных ходатайств»⁵⁴, – отчитывались сталинские чиновники.

Был ликвидирован Коминтерн – тем самым подчеркивалось, что СССР отказался от разжигания мировой революции, восприняв геополитическую логику великой державы. Патриотическая пропаганда строилась теперь на русской основе, апелляциях к именам Александра Невского и Дмитрия Донского, Александра Суворова и Михаила Кутузова. Конференция по послевоенному мироустройству проходила в построенном императором Николаем II Ливадийском дворце в Ялте. Могло сложиться впечатление, что коммунизм слетает, как шелуха, и Россия возвращается к своему статусу Империи.

Однако роспуск Коминтерна ничуть не уменьшал влияния Сталина на иностранные коммунистические партии, а по мере того как Красная армия начала занимать страны Восточной Европы, именно власть коммунистов использовалась для подчинения их Москве. Сущностная трансформация коммунистического режима в России не встретила бы понимания в самой Америке. Окруженный социалистически, а порой и коммунистически настроенными кадрами, Рузвельт не для того вызывал дух Второй мировой войны, чтобы по ее итогам на месте СССР возродилась Российская Империя.

Ялтинская конференция. 4–11 февраля 1945 г.

Послевоенный мир должен был стать пространством гегемонии США, окончательно устранивших конкуренцию как со стороны Германии, так и со стороны Великобритании. Это должен был быть мир, управляемый новой инкарнацией вильсоновской Лиги Наций – Организацией Объединенных Наций (ООН) и неукоснительно придерживающийся принципов «свободной торговли» в сочетании с корпоративным капитализмом «нового курса». Вынесшему на себе основную тяжесть сухопутной войны СССР предлагался частичный контроль над «зоной хаоса» в Восточной Европе.

Однако смерть Рузвельта в апреле 1945 года сорвала реализацию второй версии «вильсоновского плана». Ставший новым президентом Гарри Трумэн был жестким прагматиком, представлявшим те силы в США, которые еще недавно воспринимали торговлю с гитлеровской Германией как отличный бизнес. Даже во время войны многие американские корпорации – Standard Oil, General Motors, Ford Motor Company, IBM – старались обходить жесткие законодательные ограничения на торговлю с врагом и сохраняли взаимовыгодные отношения с Германией. Сам Трумэн прославился изречением: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше»⁵⁵.

Победители в Берлине. Май 1945 г.

Граффити советских солдат в рейхстаге

С окончанием войны США немедленно сделали ставку на сотрудничество с разгромленными нацистами и присвоение нацистского научного потенциала. Конструктор ракет Вернер фон Браун, покидая из-за приближения Красной армии военный полигон в Пенемюнде, решил вместе со своей командой (492 инженера и конструктора) сдаться в плен американцам. Всю техническую документацию по немецкому ракетному проекту (прежде всего по так называемому оружию возмездия – ракетам «Фау-2») он спрятал в горах Гарца в Тюрингии с расчетом передать их американцам, а не русским. После сдачи в плен фон Браун со своей группой был перевезен в США, где ему, как и многим другим немецким ученым, создали фиктивные биографии, в которых не было ни единого упоминания об их членстве в НСДАП и связях с гитлеровским режимом.

Гордый ядерным превосходством, Трумэн посчитал, что Рузвельт пошел на слишком большие уступки Сталину. Однако его стремление ограничить советское проникновение в Европу имело обратный эффект. Если в рузвельтовском послевоенном мироустройстве коммунистический СССР был младшим партнером либеральных США в едином глобальном Ханаане во главе с ООН, то Трумэн, по сути, инициировал раздел мира на советскую и американскую зоны влияния. Нараставшая враждебность американцев усиливала контроль Сталина за доставшимися ему частями Европы и Азии. Вместо эпохи американской мессианской гегемонии мир вступил в эпоху холодной войны.

Атомная бомбардировка Нагасаки Вооруженными силами США. 9 августа 1945 г.

Вторая мировая война дорого обошлась России и всему человечеству. Людские потери составили 71 миллион человек, из них на долю СССР пришлось более всего – 27 миллионов прямых потерь и 14 миллионов недополученного прироста населения. Россия заплатила чудовищную цену не только за жестокости гитлеровского вторжения, но и за безответственную политику Сталина перед войной и на ее первом этапе, совершенно не учитывавшую принцип сбережения народа.