Kitabı oku: «Отражение», sayfa 3

– Колесо Сансары, – серьезно ответил я.

– А если серьезно? – настойчиво продолжал Кролик.

– Ну, что-то, о памяти. Пластинки ведь хранят не только звуки. Они хранят целые эпохи.

Кролик подошел к патефону и начал рассуждать.

– Вот мы видим, как равномерно вращается круг пластинки.

– Да.

– Представим, что по этому кругу бежит маленький человек.

– Ну.

– В зависимости от того, на каком расстоянии он находится от центра, ему нужно прилагать различные усилия, чтобы оставаться на месте.

– Это же очевидно, – продолжил я, – чем ближе к центру, тем меньше скорость, а чем дальше от центра, тем она больше.

– Отлично! – ликовал Кролик, слегка подтанцовывая в такт дореволюционному романсу.

– И что из этого следует?

– Это всего лишь метафора. Так сказать, затравка для последующей интеллектуальной бури.

– Ну, Коперник, давай, вещай миру истину, – сказал я и уселся поудобнее, так как, по всей видимости, монолог намечался долгий.

Глава 4

Диалог

– Вот перед нами вращается пластинка, которая хранит, как ты говоришь не только звуки, но и целые эпохи, и по звуковой дорожке бежит человек. Давай предположим, что это ты, – начал Кролик.

– Ну, если тебе это поможет изъяснить то, что ты и сам слабо осознаешь, то давай, предположим, – продолжил я.

– В этой простой реальности мы можем отметить следующие моменты. Ты бежишь навстречу диску, и поэтому остаешься на месте. Если бы ты двигался в обратную сторону, то вертелся вокруг оси этого несложного устройства как баран на вертеле.

– Странные у тебя сравнения. И что дальше?

– А то, что это направление привилегированное. Оно отличается от всех остальных, – балансируя по тонкой нити своих сомнительных рассуждений, говорил Кролик.

– Но можно еще двигаться к оси и от нее.

– Можно, но ты попробуй, Кориолис!

– Ну да, сразу упадешь, – сказал я.

– А теперь вопрос, чем отличается бег навстречу вращающемуся диску от всего остальных перемещений по этой неустойчивой поверхности?

– Это единственная возможность наблюдать звезды, – выпалил я, и сам удивился такому оригинальному ответу.

– И не только звезды. При таком движении ты находишься в покое.

– А как же ноги?

– Ноги в данной ситуации не в счет.

– То есть, что получается, – начал резюмировать я все эти нагромождения, – диск вращается, ноги бегут, а я, со всей Вселенной нахожусь в идеальном соответствии!

– Можно и так сказать, – подумал Кролик.

– Хорошо, но, а какое отношение все это имеет к реальной жизни? – в осеняющем недоумении спросил я.

– А что такое реальная жизнь? Может быть, это вращающийся диск, по которому ты бежишь? Или звездное небо, о котором ты в кои веки вспомнил? Или это ты сам, смыслоснимающая игла, бороздишь дорожку и наделяешь значением все вокруг?

– Одно знаю точно, – сказал я, пытаясь внести хоть какой-то смысл в этот разговор, – если бы существовали ответы на важные для человека вопросы, то они уже давно были бы найдены. А раз их нет, значит уже и не будет, можешь мне поверить на слово.

– Ты хочешь упразднить практику вопрошания? – удивился Кролик.

– Нет. Это единственное, что у нас осталось, и никто у нас этого не отнимет.

К этому времени свеча догорела. На столе стоял холодный самовар, а у окна, слегка поскрипывая, крутилась пластинка.

– Дождь закончился, – сообщил Кролик.

– И твой доклад надеюсь тоже, – выдохнул я.

Глава 5

Бунт

Через неделю после нашей последней встречи, ровно в семь утра, мне позвонил Кролик, и, минуя социальные условности, сразу приступил к делу.

– Помнишь, тебе когда-то снился сон, в котором ты должен был пройти через захоронения. Ты переживал страх и хотел побыстрее оттуда выбраться, – начал Кролик.