Kitabı oku: «Шпилькой по хамству», sayfa 11
Меня поставили на ноги и, по-хозяйски обняв за плечи, вели в сторону выхода.
– Я не хочу! – старалась я перекричать музыку. – Яр, ты слышишь?!
Смирнов и головы ко мне не повернул. Смотрел только вперед, прокладывая путь своим мощным телом. Он распахнул дверь и пропустил меня вперед. Улица оглушила тишиной и обдала волной свежего холодного воздуха.
Платье не грело. Тело моментально охватила крупная дрожь.
– Стой здесь. Я принесу пиджак, – рявкнул господин Смирнов.
Ну, нет. Я не собираюсь здесь околеть.
Я хотела воспользоваться ситуацией и уйти, но, кажется, фортуна насмехалась надо мной.
– Ой. Наконец-то мы тебя нашли. – Павел в компании Инги вышел из клуба. Мужчина был слегка пьян, и его пошатывало. – Маша, ты не забыла про мой подарок?
«Да как тут забудешь», – пронеслось безрадостно в моей голове.
– Нет, конечно, – я через силу улыбнулась. – Мы сейчас покурим, – я взяла сигарету, предложенную Ингой, – и вернемся.
Ну же, иди. Я крутила сигарету в руках. Пришлось прикурить и сделать несколько затяжек. На языке осела горечь. Горло першило. Я едва сдержалась, чтобы не закашляться.
– Не знал, что ты куришь. – На лице Павла мелькнуло разочарование.
– Я тоже не знала, – пробормотала себе под нос, когда за мужчиной закрылась дверь.
Я не успела выкинуть сигарету, как Смирнов налетел на меня. Выхватил зажигалку и окурок и швырнул в урну.
Смолчал. Даже удивительно.
– У тебя нет жвачки? – спросила я с надеждой, хлопая ладошками по карман пиджака, накинутому мне на плечи
Во рту стоял отвратительный вкус табака.
– В правом кармане должна быть, – ответила Ярослав.
Я разжевала четыре мятные подушечки.
– Спасибо, – поблагодарила я легко. Словно все происходящее было в порядке вещей. – Я пойду внутрь. – Сняла пиджак и отдала владельцу.
Сегодня мой вечер. Только мой. Лёлька была права в одном: мне нужно хорошенько оторваться. Так, чтобы на утро гудели голова и ноги. А мужчины?.. Да пусть пропадут они пропадом!
Я проигнорировала приглашение к столикам.
С балкона активно жестикулировала главбухша, я махнула ей в ответ, приглашая на танцпол. София согласно кивнула и направилась в мою сторону. У нас быстро образовался свой круг, и под немигающим взглядом Смирнова я в очередной раз отдалась музыке.
Не хотелось, чтобы эта ночь заканчивалась и приходил новый день со всеми проблемами и обидами, оставленными на время позади.
Зарядившись мартини и брюзжанием Яра про похмелье, который упорно не оставлял свой пост у бара, я вернулась к танцующим.
– Лёня! – услышала я крик Ярослава на ухо. Он ухватил меня за локоть и старался вывести из толпы танцующих. – Ему нужна помощь!
Я ничего не понимала и не торопилась следовать за мужчиной.
– Идем! – крикнул Смирнов. – Его избили.
Рассекая танцпол, он протащил меня к мужскому туалету.
– Если это шутка, то очень неудачная, – возмутилась я.
– Не шутка, – рыкнул Яр.
И не обманул. Киселев неуверенно стоял на ногах, опершись о стену.
На лице и рубашке мужчины алели следы крови.
– Надо вызвать скорую! – воскликнула я первое, что пришло мне в голову. – Как такое могло произойти? – я не знала, как помочь, и бестолково кружилась.
– Будет быстрее самим доехать. – Яр достал ключи из кармана.
Он был прав. В нескольких кварталах от клуба травмпункт, и Андрей сегодня был на дежурстве.
– Веди его к машине, а я возьму у бармена лед и догоню вас! – прокричала я.
Глава 21
Смирнов
***
Несколькими часами ранее.
Киселев метался по гостиничному номеру, а я развалился в кресле перед телевизором и безостановочно переключал каналы, не обращая внимания на мельтешение друга.
– Ну, ты еще долго будешь диванингом заниматься? – Я в очередной раз щелкнул кнопкой. – Дай сюда пульт и вали в душ, мы и так опаздываем. Хочешь, чтобы Павлуша воспользовался ситуацией?!
– А там и усилий прикладывать не надо. Она мне прямо сказала, чтобы я валил подальше. – Переключив на кулинарный канал, я смотрел сюжет о том, как правильно разделывать рыбу.
– Да дай… – Лёня с силой дернул из рук пульт, отшвырнул его на кровать. – Давай я тебе сейчас кое-что предскажу, а ты уж решай сам, что дальше делать.
– Ну-ну, цыганочка, жги. – Я сполз в кресле, вытянул ноги, запрокинул голову на мягкую спинку. – Тебе ручку позолотить, или уже начнешь?
Киселев пропустил издевку мимо ушей, сел напротив.
– Пока ты тут просвещаешься в десяти способах чистки рыбы, Павел Сергеевич обхаживает твою Машку.
– Это я уже понял, – перебил я друга.
– Молодец, сообразительный, да не сильно. Представь, мы сейчас собираемся и уезжаем, Машка остается. Скорее всего, Павлушу она пошлет лесом, не для нее этот хорек. Но подвернется другой, более языкастый и шустрый. Шуры-муры, трали-вали, она в очередной раз разочаруется и не забудет вспомнить тебя добрым словом, мол, все мужики одинаковые. А возможно, ей повезет и встретит нормального, который будет заботиться о ней и мелкой. И она опять вспомнит о тебе добрым словом, мол, слава богу, отшила вовремя.
Сказанное мне не нравилось. Я подобрался, сел нормально.
– Не нравится? – Киселев правильно понял мои действия. – Но это не главное! А что в этот момент будешь делать ты? – спросил он и ждал от меня ответа.
– Жить.
– Если ты называешь жизнью очередную куклу, выклянчивающую новую машину, нежелание возвращаться домой после тяжелого дня, систематические загулы, облаивание всех и вся вокруг и ежедневные сожаления, то пожалуйста! Добро пожаловать в мой мир, – грустно добавил Лёня. – Короче, тут два варианта: или ты поднимаешь свой оскорбленный отказом зад и идешь в душ, или я собираюсь и возвращаюсь в Москву. Мне до чертиков надоело смотреть на твою постную рожу. Ну?!
– Жди, – бросил я, на ходу стягивая футболку.
***
Ночной клуб встретил громкой музыкой, снующими от столика к столику официантами, подвыпившими посетителями, извивающимися девицами, призывно демонстрирующими свои прелести – классической атмосферой пятничного кутежа. Часы показывали почти одиннадцать, мы изрядно опоздали, и я боялся увидеть Нимфу в объятиях Павла.
У входа на Лёню налетела Ингусик-лапусик. Девушка пыталась перекричать шум, на ухо докладывая Киселеву обстановку. А Лёня молодец. Пригласил Ингу – убил сразу двух зайцев: обеспечил себе приятную компанию и, пока нас не было, обеспечил Нимфу компанией.
– Идем, надо поздравить хорька! – крикнул друг.
Рассекая танцующих, мы оказались около лестницы, ведущей к ВИП-зоне. С балкона радостно махала рукой главный бухгалтер, София Марковна. Сразу видно, что народ уже хорошо принял на грудь – трезвые так не радуются приходу начальства. Окинув взглядом присутствующих, я не увидел Нимфу.
Лёня усердно тряс руку расфуфыренному Павлу Сергеевичу, благодарно принимающему поздравления. Наступив себе на горло, и я подошел и, протянув ладонь, громко произнес:
– Поздравляю, Павел Сергеевич, всех благ вам.
– О-о-о, спасибо, Ярослав Витальевич, вы только представьте, – эмоционально делился переживаниями тот, – тридцать девять лет. Тридцать девять! Говорят же, что сорок нельзя отмечать. Вот решил гульнуть в этом году.
– Да, правильно, а то мало ли…, – замечание получилось двусмысленным. Хорек смутился, но, услышав Лёнин смех, принял сказанное за шутку.
Прожектора над танцполом мигали в хаотичном ритме, отражаясь в зеркальных поверхностях помещения, отчего высмотреть в толпе кого-либо, было практически невозможно. Мой поиск Маши прервала София Марковна, которая повисла на руке и с интересом спросила:
– А что вы подарили Павлу Сергеевичу?
Вот же черт, об этом даже мысли не возникало.
– Я его не уволил, – произнес я с каменным лицом. Главбухша смутилась буквально на секунду и залилась нетрезвым смехом. Решив исправить ситуацию, произнес: – В понедельник скину приказ, премию выпишите.
Окрыленная информацией, женщина полетела приносить благие вести имениннику.
Рядом со мной возник Леонид с бокалом в руках – в глазах блеск. Когда успел принять на грудь? Мы были в клубе не больше десяти минут.
– Будешь?
Я отрицательно мотнул головой.
– Вот и правильно, ты и так…
Друг изобразил неопределенный жест, из чего я понял, что с головой дружбы у меня нет.
Я толкнул его локтем в знак протеста.
– Охренеть, Яр! – Киселев указывал куда-то рукой в сторону бара.
У барной стойки, плавно двигая бедрами, пританцовывала Нимфа в ожидании напитка. На ней была серебристая тряпица, едва прикрывающая бедра и грудь. При каждом движении девушки блестящий материал очерчивал идеальную фигурку.
Бармен протянул коктейль. Маша, очаровательно улыбнувшись в ответ, тряхнула гривой и походкой львицы направилась в нашу сторону.
Все взгляды, не только мужские, но и злобно-завистливые женские были сосредоточены на ней. В этот момент хотелось сбежать вниз и завернуть Нимфу в пиджак, спрятав ее от чужих глаз.
Киселев, уловив мое настроение, прокричал на самое ухо:
– Не надо, ты ее испугаешь! Глянь на себя, – мотнул он головой в сторону зеркальной колонны.
Видок у меня был не для слабонервных.
Внимательно наблюдая, как Нимфа поднимается в коротком платье по ступеням лестницы, завелся окончательно. Я уже не был уверен, что смогу сдержаться, если хорек хотя бы пальцем коснется ее.
Лёня прав, я не готов отпустить Машу! Это лишь вопрос времени. Скорее всего, я бы развернулся еще на половине пути к Москве.
Маша легким наклоном головы поприветствовала нас, воспользовавшись секундной тишиной замешкавшегося ди-джея, произнесла:
– Господа художники! – Мило улыбнулась и проплыла к диванчикам. Свободного места не было, и она присела на подлокотник, эффектно закинув одну ногу на другую, потягивала напиток.
Лёня хлопнул меня по плечу и покачал головой, мол, ну все, брат, ты попал.
Я переместился. Занял место рядом с начальником IT-отдела, молодым пареньком лет двадцати пяти, выглядящим вразрез всем стереотипам о программистах. Никаких застиранных клетчатых рубашек и всклокоченных волос. Передо мной был парень с развитой мускулатурой и модной стрижкой. Он больше напоминал модель нижнего белья, нежели компьютерщика до мозга костей. Его имя я вспомнить никак не мог, хотя, точно помню, что знакомился. Паренек оказался смышленым.
– Георгий, – протянул он руку.
– Ярослав, – ответил я на рукопожатие.
– Я помню, Ярослав Витальевич. – Вот же гаденыш мелкий, еще и подстебывает. – Шикарная… – мечтательно протянул парень. – Но не для простых смертных. Не потянуть. – Не мигая, он смотрел на Машу.
Она же поймала его взгляд и игриво подмигнула. А Гоша расплылся в ответной улыбке, от чего захотелось свернуть шею ценителю прекрасного.
София Марковна произнесла тост за здравие и благополучие именинника, пела дифирамбы его прекрасным качествам руководителя, который смог собрать столь разношерстную компанию вместе и приятно провести время.
Нимфа искренне смутилась.
– Павел, у тебя сегодня день рождения? Почему ты не предупредил? Так неудобно, я не приготовила подарок.
Хорек суетливо пробрался к ней и ласковым тоном пропел:
– Твое присутствие – для меня подарок. – Маша бросила на меня мимолетный взгляд. – Я с удовольствием приму совместный танец в честь праздника.
– Ха, – раздалось рядом, – шикарно провернул. Сейчас Мария будет испытывать чувство вины, а он, не откладывая в долгий ящик, воспользуется ситуацией. Надо запомнить, отличный ход.
Кровь словно закипела в моих венах.
– Останется без подарка, – тихо произнес я.
Дальше я уже не слушал. Подошел к Маше, оттеснив Павла ближе к Лёне. Друг, заметив мой маневр, занял хорька выслушиванием тоста.
Нимфа слегка улыбнулась, давая понять, что все действия не прошли мимо нее.
А мне было плевать, лишь бы она была только моей.
На танцполе объявили перерыв, диджей включил медленную музыку, приглашая отдохнуть, выпить, закусить и предоставить возможность насладиться парочкам.
– Идем, – протянул я руку, не давай шанса отказаться.
Маша послушно вложила ладонь и следовала за мной. На танцполе мы оказались у всех на виду. С балкона наблюдал Киселев, отсалютовал бокалом и, довольный собой, приобнял Ингу.
– Почему ты согласилась? – спросил я.
Вопрос Маша оставила без ответа. Игнорировала мой взгляд, смотрела куда-то в сторону. Положила сжатые кулачки мне на грудь и старалась держаться на расстоянии.
Тепло, исходящее от ее тела, было нестерпимо желанным. Мои руки легли на голую спину, и я придвинул Нимфу к себе так близко, что мы соприкасались практически полностью. Я готов поклясться, что Маша получила столько же удовольствия от нашей близости, сколько и я.
Загремел танцевальный трек, Нимфа ловко выпорхнула из рук и, поймав ритм музыки, затерялась в гуще танцующих. Мне же осталось отступить к бару, заказать кофе и наблюдать.
Мелодия была сбивчивой, ритм менялся, на фоне были слышны африканские барабаны, Нимфа без труда подстраивалась, играючи чувствовала изменения. Зрелище было прекрасным, она сверкала в лучах огней танцпола, которые исполняли тот же ритм, что и мелодия, отражаясь в зеркальных поверхностях. Вокруг Маши образовалось небольшое пустое пространство и круг наблюдающих. Мелодия сменилась, она, чуть наклонив голову, прислушалась, сморщила носик и направилась в мою сторону. На аплодисменты, выкрики отвечала смущенной улыбкой. Втиснувшись рядом со мной, заказала воду.
– Ты была прекрасна, – сказал я, склонившись к ее уху. Маша подняла на меня недовольный взгляд. – Ты и сейчас прекрасна! – я быстро исправился.
Встал, освободив ей барный стул. Нимфа с удовольствием потягивала воду.
– За счет заведения. – Бармен игриво вручил Маше коктейль.
– Благодарю, но ей на сегодня хватит, – слова сами сорвались с губ.
Нимфа ожидаемо фыркнула, отставив воду, принялась потягивать коктейль, поблагодарив слишком улыбчивого бармена. На разгоряченный организм весом около пятидесяти килограммов алкоголь подействовал практически сразу, девушка широко улыбалась и пританцовывала на месте. Я чувствовал себя телохранителем, постоянно приходилось намекать особо прытким кавалерам, что дама занята.
– Ну, что ты встал надо мной?.. Думаешь, со мной кто-нибудь познакомится, если рядом шкаф? – чуть заплетающимся языком прокричала Нимфа.
– Не думаю.
– Вот и я об этом говорю! Еще, пожалуйста, – протянула она бокал бармену.
– Э-э-э, нет, пойдем-ка подышим. – Я показал жестом, что не надо делать напиток.
Приобнял девушку, поднял со стула и направил к выходу, стараясь не обращать внимания на протесты.
Вырвавшись из шума, мы попали в оглушающую тишину ночного города. Нимфу начала бить мелкая дрожь.
– Стой здесь, сейчас пиджак из машины принесу.
Я торопливо направился к стоянке, взял пиджак, а когда вернулся, застал веселую компанию.
Инга и Павлик, чтоб ему…
Не успел отойти…
Я старался взять себя в руки, но заметил, как Нимфа неуверенным движением берет из пачки предложенную Ингой сигарету и пытается прикурить.
– Да твою ж!
Всем усилиям не лезть в личное пространство Нимфы, зная, что сейчас она сделает назло, пришел конец.
При моем приближении Павел ретировался. Хоть один плюс. Я же, скрипя зубами, выхватил прикуренную сигарету из Машиных рук и швырнул в урну, удостоив Ингу испепеляющим взглядом. Она нисколько не смутилась, стряхнула пепел и глубоко затянулась, глядя мне в глаза.
Накинул на Нимфу пиджак, приготовился выслушивать о том, что не имею никакого права, и это ее дело – курить или нет.
– У тебя нет жвачки? – жалобно спросила она, хлопая ладошками по карманам пиджака.
– В правом кармане должна быть.
Закинув несколько подушечек в рот, девушка облегченно вздохнула, отдала жвачку и пиджак и вернулась в клуб.
Я хорошенько чертыхнулся и отправился вслед за ней. Маша в очередной раз покоряла танцпол в окружении главбухши, Инги и начальницы клиентского отдела.
Я уже потягивал четвертый кофе, а запал Нимфы не заканчивался. Ее компания сменилась трижды, бармен поглядывал на меня с нескрываемым состраданием.
Маша сжалилась и наконец подплыла к бару.
– Я так хочу пить. – Она выпила последний глоток моего кофе. – Забыла, что ты пьешь без сахара. – Скривилась и попросила: – Мартини, – обратилась она к бармену.
– Давай воды закажу? – спросил я.
Девушка согласно кивнула, взяв меня за руку, пару раз покружилась, изображая вальс. Выпила воду залпом и, пританцовывая, потягивала алкоголь. Я поймал себя на мысли, что уже упал бы без ног, на часах два ночи, а в Нимфе ни намека на усталость.
– Маша, ты ничего не принимала?
– Принимала, – засмеялась она, глядя на мою реакцию. – «Маргарита», две. – Показав пальцами жест «мир». – Шампанское, три. – Продемонстрировала три пальчика перед моим лицом. – И мартини. – Поднесла бокал к своим губам, продолжая ритмичные движения в такт музыке.
– Ясно, похмелье обеспечено.
Но в Маше было столько энергии и веселья, что, грешным делом, я подумал, а не угостил ли ее кто чем-то более забористым.
Нимфа упорхнула на танцпол, собирая сальные взгляды хорошо подвыпивших посетителей. Опершись на стойку спиной, я наблюдал, как хорек пробирается в гущу танцующих. Все же не отказался от мысли забрать свой «подарок».
– Эй! – Лёня шлепнул меня по плечу ладонью. – Ты долго будешь изображать из себя огнедышащего дракона? Устала девочка, дай оторваться. – А девочка, к слову, уже зажигала в компании Павла, но старательно держала с ним расстояние, не давая к себе приблизиться. – Расслабься, ты же видишь, что она его отшивает. Пошли носики попудрим, – хохотнул Лёня, указывая направление. А носик попудрить хотелось уже давно, но я не мог себя заставить оставить Нимфу вне поля зрения.
***
Смотрел на свое отражение в зеркале и никак не мог понять, когда я скатился до банальной ревности. Ревности жгучей и ничем неоправданной. План созрел неожиданно, многим позже я осознал, что он был хреновым.
– Слушай, я не жалуюсь, но староват для загулов до утра. Может, уже свалим? – пожаловался Киселев, моя руки.
– А как же Лапусик? – не удержался я.
– Я ж говорю, стар я и немощен… – ответил друг.
Музыка проникла в комнату, когда какой-то парень вышел из туалета.
– Лёнь, помнишь, ты слюну пускал на кий с эбенового дерева? Считай, что он твой, – произнес я.
– С чего бы такая щедрость? – настороженно спросил Киселев, вытирая руки о бумажное полотенце.
– В уплату морального ущерба, – с этими словами коротким несильным ударом я приложил другу в челюсть.
Лёня зашипел от боли.
– Смирнов, ты совсем долбанулся?..
– Не стирай кровь! – рявкнул я. Киселев таращился на меня, как на больного. – Я все объясню.
– Ну, – держась за челюсть, друг внимательно наблюдал, ожидая очередного подвоха.
– Маша… я не знаю, как уже ее отсюда забрать. На нее смотрят. Все смотрят!
– А в морду мне зачем дал? – спросил Киселев, чуть морщась.
– Скажем, что напали. Избили. Ну, она кинется помогать, – я изложил пункты своего плана.
Друг закатил глаза.
– Ты совсем крышей тронулся, Яр.
Я оставил очевидное замечание без комментария.
– Пошли. Ты там рубашку, что ли, выправи из брюк.
– Ага, ща! Еще для достоверности пару раз башкой о раковину приложусь. – Расстегнув пару пуговиц и небрежно выправив рубашку, Киселев сплюнул кровавой слюной и размазал ее по рукаву. – А, если бы ты мне челюсть сломал? Рыцарь хренов. Пошли забирать твою головную боль. А теперь уже и мою, – зло прошипел он.
Танцпол встретил нас оглушающими криками и возгласами. Я прошел сквозь толпу. Нимфа испугалась, ощутив прикосновения на руке, пыталась освободиться, но, узнав меня, притянула и постаралась вовлечь в танец.
– Лёня! – закричал я ей на ухо. – Ему нужна помощь! – Девушка вопросительно посмотрела на меня. – Идем! – крикнул я. – Его избили.
Веселье с лица Нимфы сошло моментально, она коротко кивнула и поспешила за мной.
Лёня, опираясь одной рукой за стену, чуть наклонившись вперед, второй аккуратно придерживал челюсть и морщился при каждом вздохе, жутко переигрывая. Тонкая струйка крови начинала запекаться на подбородке, взлохмаченные волосы и неопрятная рубашка дополняли образ.
Маша подбежала к Киселеву, обхватив лицо, осматривала. Взяла за руку и потащила в сторону туалета, отмотала несколько полотенец, намочила холодной водой и приложила к месту удара.
– Надо вызвать скорую! – произнесла она взволновано.
Лёня вытаращил на меня глаза и активно закрутил головой, выражая всем своим видом, что желания провести в больнице остаток ночи у него нет.
– Будет быстрее самим доехать. – Я достал ключи из кармана пиджака.
Нимфа не стала спорить.
– Веди его к машине, а я возьму у бармена лед и догоню вас, – с этими словами она вылетела в зал.
Нагнав нас на стоянке, Нимфа бережно усадила Киселева на заднее сиденье и протянула пакет со льдом.
Да, я не ошибся, план сработал.
– Через три-четыре квартала есть травматология, сегодня Андрей дежурит. – Она бросила обеспокоенный взгляд на Лёню. – Потерпи, – произнесла с сочувствием.
Лёня наблюдал за мной в зеркало заднего вида и издевательски улыбался. Пока Нимфа разговаривала по телефону, лицо псевдодруга исказила гримаса боли и он попытался положить свою голову на плечо Маше.
Я недвусмысленно провел ладонью по горлу, намекая – коснись, и я тебя прикончу.
Нимфа же заметила мой жест.
– Сюда сворачивать? – продолжив движение рукой, махнул вправо.
– Да-да… и как тебя угораздило? Что произошло? – обратилась она к Лёне.
– Да зашел какой-то отморозок, огромный. Во… да, прям как Яр, – кивнул в мою сторону, – злой как черт, а я руки мыл. Он подошел и впечатал без объяснений. И еще пару раз по ребрам, я и среагировать не успел, шустрый пад… ла.
– О боже. Надо обязательно заявление написать, пусть найдут, там же камеры должны быть, – затараторила Маша.
– Да-да, завтра с утра этим и займусь, – чуть постанывая, выдавил актеришка.
Я резко тормознул, Нимфа была пристегнута, а Киселев хорошенько приложился лицом о переднее пассажирское сиденье.
– Кошка, чуть не раздавил, – пояснил я.
– Ну-ну, – промычал Киселев, уткнувшись носом в лед, – точно, с утра заяву напишу.
Отделение травматологии встретило нас очередью страждущих. В большинстве случаев выпивохи с мелкими травмами. Мы вписывались в окружение как нельзя лучше. Через пару минут из кабинета вышел паренек с перебинтованной рукой.
– Киселев! – выкрикнул мужской голос.
Очередь недовольно забубнила.
Мы прошли в смотровую, я придерживал друга.
Андрей вылетел навстречу, сжал Нимфу в объятьях, чмокнул ее в висок.
– Привет, Кроха. – Развернулся к нам, кивнул в знак приветствия, в его взгляде читалось неприкрытое недовольство. – Рассказывайте, что случилось?
Пришлось повторить историю, рассказанную ранее, пока Лёню осматривали, Андрей понимающе кивал.
– На рентген его. Пусть посмотрят череп и ребра… Ярослав, помоги, мало ли, сотрясение. Как сделаете, назад со снимками, Костя вас проводит, – указал на парнишку, заполняющего документы.
Киселев напрягся и зло зыркнул при слове сотрясение.
