Kitabı oku: «Среди огнистых камней», sayfa 2

Во время обеда папа рассказывал о своих делах и интересовался нашими. Было весело и хорошо. Мы ходили на огород, и папа изумлялся, как поспели наши помидоры. Потом мы отправились в сад, к нашей старой яблоне и набрали яблок, осыпавшихся с дерева. Старые металлические качели, стоявшие неподалеку от яблони, тихо поскрипывали, напоминая, как я качалась, будучи ребенком. Папа предложил покачать меня по старой памяти, и я согласилась. Несмазанные качели скрипели теперь под моей тяжестью, и я заявила, что они уже не годятся для такой взрослой особи, как я. Мы с папой посмеялись над моим признанием. Он осмотрел дом и наш сарай с хозяйственной точки зрения, где надо починить, где подремонтировать, и взглянул на мой скутер. Как хорошо, что после моего падения он не повредился и не поцарапался. Меня вдруг осенило, а как же это мой скутер попал домой? Ведь я не вернулась на нем! Я ни разу не задумалась об этом. У меня из головы вылетели все странные события, произошедшие со мной сегодня.

Вечером мы все вместе смотрели телевизор, наслаждаясь уютом, будто папа никуда не уезжал, а я все еще была маленькой девочкой. Он расспрашивал, как я езжу на скутере и куда, нравится ли он мне. Папины глаза при этом лучились спокойствием и довольством. Его доброта согревала нас, и он очень любил нас, а мы его.

В этот вечер сон сморил меня слишком рано, и я ушла в свою комнату прежде родителей, хотя обычно все было наоборот. Дойдя до кровати, я кое-как разделась и просто рухнула от усталости. Я сразу же провалилась в свою пропасть, и мне опять приснился сон, даже сон во сне.

На кровать присел Рауль. Теплый взгляд, направленный на меня источал любовь и заботу, и мне нравился этот взгляд. Он не тяготил меня, не смущал. В нем не было двойственности и намеков, как бывает в моем мире, на моей Земле, когда на меня обращает внимание противоположный пол. Рауль погладил мои волосы и положил обе руки на виски, как будто держал мое лицо. Его глаза закрылись и он задумался.

Внезапно возникшее видение заставило меня вздрогнуть. Космос, дыра в пространстве, черная дыра, закручивающаяся спиралью и заглатывающая в себя космические тела. Воздух шумно входил в мой рот, и сердце бешено колотилось. Мое бренное ничтожное тело висело над этой дырой и что-то, еле видимое, заструилось по нему. По непонятной причине меня не утягивало в эту дыру, кто-то удерживал меня, пристально рассматривая. Я видела себя со стороны: мои глаза в ужасе плотно закрыты, я вся дрожу. Ночная рубашка слабо колышется от легкого дуновения, но не ветра, а того, что струилось вокруг меня. Это струящееся розовое вещество (или существо, я не знала, что или кто это) изучало меня и что-то требовало от меня. Я с усилием держала свои глаза закрытыми, а мое тело мелко подрагивало. Потом… все кончилось. Я снова оказалась в руках Рауля. Его руки сползли с моего лица, и он тихо простонал:

– Горг…

Ладони прикрыли его искаженное мучением лицо, и голова закачалась вперед-назад, словно укачивая себя и успокаивая. А после, уставшие руки резко опустились, и его лицо преобразилось в решительное, глаза яростно сверкнули и он устрашающе заявил:

– Ты не попадешь сюда,– после чего взглянул на меня, спящую, и вновь погладил по голове. – Не бойся, спи спокойно. Я буду рядом.

Рауль наклонился и поцеловал меня в лоб. Его губы были одновременно и мягкими и упругими, и моя кожа под ними казалась бархатной. Тепло от соприкосновения с его губами наполнило меня изнутри восторгом. Спокойствие и радость разлились по телу. Мне хотелось, чтоб он еще раз поцеловал меня, так как я не испытывала ничего подобного раньше. Эти ощущения делали меня счастливой. Но Рауль осторожно встал с кровати, и та даже не скрипнула, сделал шаг назад, воздух замерцал и он исчез. С его исчезновением я ощутила потерю. Все стало обыденно, как всегда. Я продолжала спать и мне больше ничего не снилось.

НЕОЖИДАННОЕ ЗНАКОМСТВО

Следующим утром я поехала в город купить что-нибудь из продуктов – это официальная версия. На самом деле, я рвалась обследовать роковой кустарник, мой «терновый куст». Я рассчитывала что-нибудь обнаружить, что помогло бы немного прояснить ситуацию. Вчерашний горький опыт научил меня не быть беспечной, и я надела шлем, так, на всякий случай. Обычно эта дорога не была загружена транспортом, здесь катались все подростки легко и непринужденно, словно по велосипедной дорожке.

Вот и место моего падения. Узнать его по примятому кустарнику и сломанным веткам было проще простого. Оставив скутер на обочине дороги, я спустилась вниз. Да, вот тут я лежала, вот и ветка, за которую я хваталась. Внимательно всё осмотрев, я обошла кругом куст и… ничегошеньки не нашла. С озадаченным видом я потрогала ветку и тут услышала хохот с дороги:

– Машка, ты что, все еще не выбралась из куста? Всю ночь сидела с ним в обнимку что ли? А может там еще кто-то был, чтоб тебе не скучно было?

Громкий голос Ивана, одного из мальчишек, с которыми я чуть не столкнулась вчера, не спутаешь ни с кем. Только сегодня он сидел не на велике, а на заднем сиденье крутого мотоцикла. Его рот растянулся до ушей, он думал, что он остряк. За рулем сидел незнакомый мне парень в шлеме с поднятым стеклом, и смотрел на меня с нескрываемым любопытством. Мне опять-таки показалось, что он был моего возраста или немного старше. Издав недовольный вздох, я поплелась к своему скутеру.

– Ну, ты и дебил, Ванька! – накинулась я на него. – Я вчера чуть руку себе не сломала из-за вас! Кто тебя учил так ездить по дороге? Я вас чуть не сшибла.

– Сама неслась,– огрызнулся он, но видя, что я не собираюсь устраивать разборки, миролюбиво предложил:

– Ты в город едешь? Поехали вместе, мы с братаном решили прокатиться.

Я удивилась, у Ваньки не было брата, только сестра, с которой я училась в колледже.

– Ты – Маша? – спросил незнакомец, не снимая шлема.

– Маша,– лениво подтвердила я и подумала: «А ты кто?»

– Я – Воронов Егор, Ванин сводный брат. Вчера приехал,– ответил на мой, невысказанный вслух вопрос, незнакомец. – Прокатимся? – предложил он.

– Ну, поехали,– согласилась я и села на скутер, надевая шлем.

Егор легко тронулся и обогнал меня. Ванька обернулся и скорчил мне рожу. Я поехала следом. Я не торопилась, зачем мне это? Пусть едут по своим делам, а я по своим. Тем более что мне сейчас не до них. Я была подавлена тем, что ничего не обнаружила, никакого намека на мое необыкновенное приключение. Честно говоря, мне до смерти хотелось увидеть Рауля и просто побыть с ним рядом, как вчера. Его добрые необычные глаза всплывали в памяти, и светились заботой и участием. Видимо, я больше его не увижу. От этой мысли защемило сердце. Но почему? Я же его совсем не знаю. Может, он опасен, может он вовсе не человек? Весь этот мир, в котором я побывала, ведь это не мой мир, не «моя Земля», как сказал Рауль. Досвидос, нераскрытая тайна!

Я медленно подкатила к магазину и припарковала свой скутер. Вдруг подъехал Егор и остановился рядом. На его синем мотоцикле я прочла надпись «Honda cb 400». Более чем круто. Он снял шлем, и я обалдела. Вот так красавчик! В моем духе и стиле. Светлые волосы, не белые, а светло-светло русые, зачесанные назад, пронзительные, ярко-голубые глаза, черные брови и длинные ресницы, прямой нос и красиво очерченные губы. Наверное, вид у меня был, как у дурочки, глаза круглые, челюсть отвисла, потому что Егор усмехнулся, глядя на меня. Мой рот с усилием захлопнулся и я подумала: «Ну, и где же ты был раньше?» Такие парни сводили меня с ума. И обычно с ума сходила я, а не они. Ведь я считала себя посредственностью, ну, не совсем, но и не очень интересной. У меня были поклонники, но я никого не поражала своей красотой. Так, обычные отношения, с чуть большей долей симпатии. Дальше дружбы, и таких же дружеских объятий и поцелуев дело не шло, да и не сильно хотелось. В моих мечтах я представляла себе «своего парня» высоким, сильным, гибким, с лицом, как у Егора, и, в общем-то, если оживить мои мечты…, так это он и есть! От такой мысли мне стало как-то не по себе. Совершенно неожиданно встретить парня своей мечты, который стоит рядом, смотрит на тебя улыбаясь, ждет и хочет проводить в магазин – со мной такого не случалось ни разу. Есть от чего потерять голову. По позвоночнику пробежал холодок, руки вспотели, а ноги превратились в трясучее желе.

– Двинем в магазин? – предложил он, улыбаясь одной стороной своего совершенного лица.

Так как я продолжала стоять и таращиться на него, он пожал плечами и, размахивая шлемом, все, также криво улыбаясь, пошел в супермаркет. Ванька, потешаясь над моей неподвижностью, осклабился во весь свой рот, и протопал вслед за Егором, бросив мне на ходу издевку:

– Маха, ты где? Проснись.

Придя в себя, я сунула свой шлем подмышку и последовала за ними. В магазине я избегала Егора, мне было неловко за свою реакцию. От него точно не ускользнуло, как я была поражена его внешностью и теперь он возомнит о себе неизвестно что. Не буду показывать, что он заинтересовал меня. Моя продуктовая корзина наполнилась хлебом, батоном, печеньем для папы, «колой» для себя. Поездка в этот магазин была бесполезной, ведь все, что я взяла, можно было купить и в нашем поселке. Я просто слонялась между рядов, рассматривая товар. Может, вспомню действительно, что-то необходимое. Краем глаза я заметила приближение Егора. Сердце подпрыгнуло в ожидании: «Что ему нужно?»

– Можно, я помогу тебе? – предложил он и потянул мою корзину.

      Я отпустила ее, почувствовав, с какой настойчивостью он тянет.

– Она не тяжелая.

– Тебе со шлемом подмышкой не совсем удобно,– его улыбка казалась осторожной.

– А тебе? – я кивнула на его шлем.

– Нет проблем, я все-таки мужчина,– продолжал улыбаться он, и синева его глаз прожгла меня насквозь.

– Я заметила,– пробормотала я и, чтоб опять не уплыть в своих мечтах, направилась к кассе.

Иван стоял уже там с полной корзиной продуктов. Мое внимание сфокусировалось на большом количестве пива, и я ехидно бросила ему:

– Тебе нет восемнадцати, тебе не отпустят товар.

– Зато Егору есть,– парировал он.

Егор поставил мою корзину на кассу и пробрался вперед меня к Ваньке, оплатить покупки. Молодая кассирша с большим интересом посматривала на него. Видимо, парень тоже казался ей привлекательным. Улыбка не исчезала с лица Егора. Было заметно, что он привык к такому вниманию. «Но внешность еще не все»,– строго напомнила я сама себе, стараясь взять под контроль свою симпатию к Егору. – «Каков ты изнутри? Может ты, избалованный вниманием болван». Именно эта мысль принесла мне удовлетворение, и я почувствовала себя уверенней. В надежде, что парни уехали, я в смятении покинула магазин. Но мои надежды не оправдались, братья стояли рядом с моим скутером, явно поджидая меня.

– Мы сегодня собираемся повеселиться,– заговорил Иван,– в честь приезда братана. Посидишь с нами?

Моей первой реакцией было отказаться, но Егор произнес тихим голосом:

– Я приглашаю. Познакомимся поближе.

– Я не пью пиво,– кивнула я на бутылки,– и вообще, у вас будет, наверное, семейная вечеринка.

– Ничего такого, просто посидим,– ответил он. – Кстати, я тоже не пью. Это так, для компании. Придешь?

– Не знаю,– пожала я плечами.

– Я буду ждать тебя, Маша,– его голос стал бархатно-вкрадчивым, и у меня по затылку пробежались мурашки. – До встречи,– он сел за руль.

Иван уже умостился позади, и Егор с ревом рванул вперед.

«Выпендривается»,– подумала я, но мне все равно понравилось.

Я уселась на свой скутер и не спеша поехала домой.

Днем мы с мамой и папой отдыхали на пляже водохранилища. День выдался жаркий, и находиться около воды было наслаждением. Пожалуй, я так веселилась последний раз в детстве – мы плавали с папой наперегонки, ныряли по очереди с мостика, кто глубже. Мама сидела на берегу, подставляя лицо солнцу, и любовалась нами, ее глаза были наполнены счастьем. Мы пробыли на пляже до вечера, и я совсем забыла про приглашение Егора, ведь я не собиралась туда идти. Поэтому я очень удивилась, когда подъехав с родителями на такси к дому, приметила синий мотоцикл Егора, с сидящим на нем Иваном.

– Здрасте,– смело поздоровался он с родителями, а потом обратился ко мне. – Поедешь к нам?

– А что у вас? – с улыбкой поинтересовался папа.

Ванькина непосредственность и бесхитростность нравилась папе.

– У нас небольшая вечеринка в честь приезда моего брата,– радостно заявил Ваня.

– Разве у тебя есть брат? – удивилась мама.

– Сводный,– подернув плечами, подтвердил он,– от первого брака. Он жил в другом городе, а сейчас гостит у нас,– он помолчал и снова уставился на меня. – Ну, так как?

– Если хочешь, сходи,– сказал мне отец,– не все же тебе дома с родителями сидеть.

Я пожала плечами, ехать не хотелось. Но Ванькино упрямство почувствовали все – он от меня не отстанет, пока я не дам согласие.

– Ладно, только переоденусь.

Я вошла в комнату и стала рыться в шкафу в поисках нужной одежды. Что бы надеть? Не была я на таких вечеринках, и мне казалось это дело семейным. Возможно, длинная юбка с блузкой будет уместной к такому вечеру. Я быстро оделась, слегка подкрасила глаза и вышла на улицу, махнув на прощание маме рукой. Подойдя к мотоциклу, я озадаченно остановилась. Как я в такой юбке залезу на него? Сосредоточившись на самом мероприятии, я совсем не подумала, что моя длинная узкая юбка тут не к месту. Правда, сбоку имелся небольшой разрез. Издав глубокий вздох, я подошла к сиденью крутой «Хонды», и подтянула юбку до колен. Ванька обернулся, уставившись на мои голые ноги, и осклабился.

– Не скалься,– с досады рявкнула я на него и кое-как уселась сзади. – Трогай,– толкнула я его в спину.

Рыкнув, мотоцикл легко поехал. В сущности, ехать было не обязательно, так как Ванина семья жила на соседней улице. Но ему же надо было повыделываться перед дружками дорогим мотоциклом, и он поехал не прямиком к себе домой, а покружил по соседним улицам. Когда мы подъехали к его дому, Ванькино лицо светилось самодовольством. Я кое-как слезла с сиденья из-за своей юбки и пообещала себе, что ни за что на свете обратно я не поеду на мотоцикле. Пусть он и сто́ит как машина, я пойду только пешком.

– Прошу,– пригласил меня в дом Иван,– Карина ждет тебя, и еще кое-кто,– опять его лицо источало нахальство.

Мне захотелось дать ему подзатыльник, но я сдержалась. Не в его же доме! Я боязливо шагнула внутрь. Там негромко играла танцевальная музыка. Из зала выглянула Карина, сестра Вани. С самого детства она напоминала мне не то лисицу, не то кошку. На полных щечках ее лица сидело немного веснушек, круглые карие глаза были идеально подведены стрелками кверху, делая разрез глаз кошачьим. Длинные черные волосы отливали рыжим цветом. У Ваньки тоже были черные волосы, но без рыжины, и его глаза как у сестры, с намеком на хитрость, светились любопытством.

– О, привет, Машка! – деланно обрадовалась она. – И где же ты пропадала? Я тебя несколько дней не видела.

– Папа вчера приехал, я была дома.

Я вошла в гостиную и остановилась как вкопанная, так как увидела Егора. Он сидел в кресле у окна, все такой же красивый, и смотрел на меня своими яркими синими глазами. Мне показалось, что он ждал меня, потому, как только я появилась, напряжение из его глаз исчезло. Меня необоснованно обрадовало, что этот красавчик рад моему появлению. Он встал и вежливо кивнул мне, уступая свое место в кресле. Я села, испытав неловкость: что я тут делаю? Я чувствовала себя лишней в чужой семье. Из кухни пришла тетя Люда, Ванина мама, и принесла нам огромную пиццу. Заметив меня, она по-доброму улыбнулась:

– Здравствуй, Маша,– я поздоровалась в ответ. – Не смущайся, посиди с нами. Егор тоже чувствует себя не в своей тарелке,– обмолвилась она и покосилась на Егора.

Ее глаза были такими же, как и у Карины.

Губы Егора на мгновение растянулись. Я не поняла, что это значит, но подумала, что тете Люде не сладко. Откуда ни возьмись, объявился взрослый пасынок, как снег на голову. Интересно, она хоть знала о его существовании? Потому что Карина никогда не рассказывала ни в школе, ни в колледже, что у нее есть сводный брат. А поговорить она любила. Хотя, может этот факт никого не радовал, потому и молчала.

– Я буду с отцом на кухне, а вы посидите тут, пообщайтесь. Карина, пойдем со мной, возьми бутерброды, салат.

– Мам, можно мне немного пивка? – заныл Иван. – Я чуть-чуть, не все же отцу.

– Тебе не стоит, ты и без пива ведешь себя неприлично,– строго произнесла тетя Люда. – А девочкам и Егору можно.

– Я сейчас вернусь,– Карина встала и ушла с матерью.

Иван поплелся вслед за ними, канюча что-то про ма-аленькую бутылочку безалкогольного пива.

– Тебе тут не по себе? – тут же выпалил Егор.

– Да,– смущенно призналась я.– А тебе?

– Мне тоже,– засмеялся он, почувствовав облегчение от признания этого факта. Я напряженно покивала головой, не зная, что сказать. – Видишь ли, я тут чужой, можно даже сказать лишний. Прости, что втянул тебя в это. Мне просто показалось, что с тобой я переживу этот вечер.

– Твой отец не рад тебе? – осторожно спросила я.

– Это было для него неожиданностью, для тети Люды шоком. Иван рад, а Карина,– не знаю. Она странно на меня смотрит, будто подозревает в чем-то, чего я еще не сделал,– открыто улыбнулся он.

– А где твои родители? Ничего, что я спрашиваю?

– Я вырос без отца, а мама погибла недавно, в июне, в аварии. Маршрутка, в которой она ехала, перевернулась. Я остался один и ничто больше меня не держит в том месте. Вот, решил познакомиться со своим отцом поближе, прежде чем начну самостоятельную жизнь.

Я выслушала его с глубоким сочувствием. Остаться одному, это так…

– Мне жаль, что это случилось с тобой,– мой голос сорвался, так мне было его жалко.

Вошла Карина, поставила на стол бутерброды и салат. Ее брат горделиво вышагивал следом и нес «колу» и все-таки пиво. Он открыл бутылку и хотел налить мне в бокал. Я запротестовала – не люблю пиво. Егор тоже отказался. Ванька вздохнул и, не предложив сестре, стал пить из бутылки. Сделав несколько демонстративно громких глотков, он повернулся к Егору и сказал:

– С приездом, братан! Я вообще-то рад этому. Это лучше, чем иметь сестру,– его глаза стрельнули в сторону Карины.

– Замолчи, Ванька! Тоже мне подарок,– огрызнулась Карина. Ее нежный взгляд переместился на Егора и она ласково прокурлыкала:

– Я тоже рада, что ты приехал. Иметь такого брата гораздо приятнее. Налетайте на пиццу,– предложила она.

Мы с Егором взяли по кусочку, и стали молча жевать, запивая колой.

– Чем займемся? – спросил Ваня.

Я пожала плечами. Мне захотелось смыться отсюда и побыть с Егором вдвоем, узнать о нем и о его дальнейших планах побольше. Его откровенность зацепила меня.

– Давайте, что ли в карты сыграем,– глупо предложил Иван и достал из кармана потрепанную колоду.

Ну что, мы сыграли, потом еще. Ванька высосал свою бутылку и сказал:

– Хотите, фокус покажу? – и стал показывать примитивный детский карточный фокус.

Мне стало смешно. Карина метнулась глазами в сторону Егора и постучала пальцем по Ванькиной голове, намекая, что он полный идиот. Ванька не сконфузился.

– Чего? Вы и так не умеете!

Егор протянул к нему руку, прося дать карты. Когда колода оказалась в его руках, он начал делать что-то невообразимое. Карты переплетались у него между пальцев, появлялись из ниоткуда. Глаз не успевал уловить, как он это делает. Карина сидела с открытым ртом и восхищенными глазами. Ванька радостно кричал «Вау!» каждый раз, когда чего-то не понимал. Затем мы по очереди загадывали карты, и Егор с первого раза находил их в колоде. Мы пробовали загадывать карты в уме, но он все равно находил их в колоде с первого раза.

– Как ты это делаешь? – удивленно спросила Карина.

– Врожденный дар,– засмеялся Егор и посмотрел на меня.

– Ты что, телепат? – предположила я.

Егор пожал плечами:

– Не совсем. Просто ловкость рук и… я знаю секрет карточных фокусов, который не раскрою.

Я столкнулась с его пристальным взглядом и смутилась, внезапно почувствовав, что мне пора домой. Мое тело самовольно подскочило с кресла.

– Ты что, уже уходишь? – одновременно спросили Карина и Ваня, и посмотрели друг на друга.

– Да, я думаю мне пора. Спасибо за угощение, и поблагодари от меня свою маму,– обратилась я к Карине.

– Ладно, пока,– кисло проговорила она.

– Я отвезу ее домой,– сказал Ваня.

– Ага, сейчас,– сверкнула на него глазами Карина. – Ты высосал целую бутылку пива.

– Я провожу тебя. Можно? – спросил Егор.

– Тут идти два шага. К чему вся эта суета,– но мне было приятно, что Егор хочет меня проводить. Я отнекивалась только для Карины. Она была чем-то недовольна. – Всем пока,– сказала я и направилась к двери.

Егор двинулся за мной. Мы, молча, вышли на улицу. Он шел чуть позади и искоса бросал на меня заинтересованные взгляды.

– Как тебе вечер? – спросил он.

– А тебе?

– Невежливо отвечать вопросом на вопрос,– ослепил он меня быстрой улыбкой и в вечернем свете ярко блеснули его глаза. – Мне было скучно,– признался он. – Настоящие деревенские посиделки. Ты часто бываешь на таких?

– Первый раз,– усмехнулась я.

– А чем ты занимаешься в свободное время?

– Я люблю читать. А когда папы нет дома, часто провожу вечера с мамой. Иногда гуляю с подругами, ходим в кино, на танцы в местный клуб. Но последнее я не люблю.

Егор с интересом слушал и на последнее замечание кивнул головой, словно бы одобрял меня.

– А ты? – спросила я.– Можно узнать, чем ты любишь заниматься?

– Я люблю музыку, играю на гитаре. Тоже люблю читать и очень люблю вылазки на природу, особенно к реке, с ночевкой и костром.

«Вот это да! Такого я не ожидала»,– подумала я, а вслух спросила:

– С кем же ты ходишь в свои походы?

– У меня было несколько друзей, пока я жил с мамой. Летом мы частенько уходили, если погода позволяла,– он грустно улыбнулся. – Мама часто волновалась за меня.

– Тебе тяжело без нее? – с участием и жалостью произнесла я.

– Мне ее не хватает. Я стараюсь не думать об этом,– неохотно проговорил он.

– Прости.

Я взяла его за руку и пожала пальцы, показывая, как я ему сочувствую. Он ответил на пожатие. Мы двинулись дальше, держась за руки. Навстречу нам попадались знакомые, и с удивлением осматривали нас. Егора они видели впервые, и немое любопытство ясно читалось в их глазах.

Солнце почти зашло, наступил теплый вечер. Мы подошли к моему дому.

– Скажи,– обернулась я к Егору и посмотрела в его лучистые глаза,– ты надолго сюда приехал?

Этот вопрос крутился в моей голове с нашей первой встречи.

– Думаю, что несколько дней здесь осилю,– сверкнул он своей ослепительной улыбкой.

– А потом? Куда ты поедешь, чем займешься? – закидала я его вопросами.

– Еще не знаю,– вяло ответил он. Посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей и робко спросил:

– Давай завтра сходим куда-нибудь?

– Куда? – обрадовалась я.

Ободренный моей реакцией он предложил:

– Давай съездим на моем мотоцикле в город. Погуляем, может, в кино сходим, или куда ты захочешь. Я еще не знаю вашего города.

– Идет. Значит завтра, во сколько?

– После одиннадцати, не рано? – он смотрел в мои глаза ожидающе и с надеждой.

– О ̓кей, буду ждать. До завтра,– и в бессмысленном радостном порыве, не ожидая от себя самой, я чмокнула его в щеку, и тут же сгорела со стыда.

«Что я сделала? Как это вышло?» Глаза Егора вспыхнули и губы зашевелились:

– Спасибо, не ожидал.

Он увидел, наверное, что я вся красная и проникновенным голосом сказал:

– Мне было очень приятно, не переживай.

Я не знала, что ответить и, не прощаясь, побежала домой. От стыда на глазах выступили слезы. «Что он обо мне подумает? В первый же день я вешаюсь к нему на шею». Я пробралась в комнату и на ходу крикнула родителям:

– Мам, пап, я дома и ложусь спать, я устала.

Я быстро переоделась в хлопковые шорты и майку и свалилась на кровать лицом в подушку. Кожа лица пылала и в голове стучало. «Что за несдержанность»,– ругала я сама себя. Дверь приоткрылась и мама спросила:

– Маш, у тебя все хорошо?

– Да,– буркнула я,– голова разболелась.

– Ладно, спокойной ночи,– прошептала мама и закрыла дверь в мою комнату, оставив меня в одиночестве.

Но спать совсем не хотелось. Я перевернулась на спину, закрыла глаза и вспомнила лицо Егора: его синие глаза, длинные ресницы, его заинтересованный взгляд. Неужели я ему нравлюсь или ему здесь очень скучно и одиноко? Может, ему просто нужна поддержка и дружеское участие, ведь он оказался в непростой ситуации. Чем я могу ему помочь? Только отвлечь от тягостных мыслей о его беде. Мне очень захотелось сделать для него что-то доброе, хорошее. Может, ему подарить что-нибудь? Он говорил, что любит музыку, а у меня большая подборка музыки. О-о, но я не спросила, что он слушает, что любит: рок, попса, классика? Стоп, он играет на гитаре. Может, что-то для гитары? Какое-нибудь украшение или безделушка? Но я не знала, нужны ли на гитаре безделушки. А если для мотоцикла? Да! У меня где-то был красивый брелок в виде орла. Завтра подарю ему.

Мое возбуждение стало спадать, и я успокоилась. На смену спокойствию пришла серьезная задумчивость. «Как странно,– размышляла я,– эти два дня словно не из моей жизни. Какие необычные события. Вчера – необъяснимый, фантастический день с Раулем. Ведь я только сейчас вспомнила о нем. Сегодня – Егор, с его непостижимой красотой и интересом ко мне, с его грустной историей. Я опять вспомнила лицо Егора, его тихую затаенную печаль, и в глазах ожидание. Не знаю, почему, но я тревожилась за него. Потом вспомнила Рауля, его темные лохматые волосы и черные теплые глаза. Волна солнечной радости захлестнула меня. Мне так захотелось увидеть его. Как найти его? Я подумала, что он ведь тоже очень красив. Только его красота спокойная, будто смотришь на залитую солнцем лужайку, полную ароматных цветов. Действительно, от него пахло полевыми цветами! И только сейчас я вспомнила это. Ведь, когда мы встретились, у меня был шок от всего. Как глупо я себя вела! Я вспомнила про «отравленную» рыбу. Ужас. Как же он вылечил мою руку? Никаких следов вывиха, даже синяка нет. «Это невероятно»,– запоздало восхищалась я. Да, эти два дня слишком насыщены для меня. Егор, с его пронзительным взглядом и Рауль, с теплыми глазами. Внезапно сон похитил меня.

Я стояла рядом с Егором ночью, где-то в городе, и он целовал мою шею, медленно подбираясь к губам. Мое сердце замирало, и голова кружилась от его страстного дыхания. Почти теряя сознание от возбуждения, я готова была ответить на его поцелуй.

– Мария, нет! – прозвучал голос Рауля в голове.

Он был напуган и разъярен. Трудно было представить его таким, поэтому я повернула голову, выискивая его. Тщетно, и Егор тоже исчез. Я осталась одна ночью на улице, и мне стало страшно и обидно. С мокрыми солеными дорожками на щеках я завопила:

– Рауль, где ты?!

                   МИСТИФИКАЦИЯ

Проснулась я с мокрыми ресницами и горячей головой. Универсальное средство врачевания моей эмоциональной разбитости всегда происходило в душе под ливнем теплой воды. Мама уже ушла на работу в библиотеку. Папа давно позавтракал и сидел перед телевизором, слушая новости. Увидев меня, он крикнул:

– Привет, дочь! Как спалось? Прошла голова?

– Доброе утро, пап! Все нормально, я в душ.

После душа я заварила себе кофе на кухне. Папа подсел ко мне за стол.

– Какие планы на сегодня?

– Собираюсь в город с Егором.

– Это сводный брат Ивана, у которых ты была вчера? Так, что там произошло? – поинтересовался папа, пытливо всматриваясь в мое лицо.

Я постаралась убрать с лица тоскливое выражение и взволнованно заговорила:

– Да понимаешь, пап, это совсем ужасная история. Два месяца назад у него погибла мама. И у него вроде как больше никого нет, кроме дяди Коли и тети Люды. Он приехал на несколько дней, чтобы познакомиться с ними и, чтоб потом начать свою самостоятельную жизнь. Ему так тяжело, а я не знаю, чем помочь. Покажу ему сегодня наш городишко. Что я еще могу?

– Да-а, действительно история,– протянул папа, не сводя с меня глаз. – А сколько лет парню?

– Не знаю, не спрашивала. Около двадцати,– «Мне самой это интересно»,– промелькнуло в голове. – А ты что будешь делать сегодня?

– Поработаю дома, по хозяйству. Мама просила там починить, сям сделать,– улыбнулся он мне. – Когда поедешь, не забудь про сотовый, и не гони по дороге.

– Пап, я на его мотоцикле.

– Возьми свой шлем. И, если что, звони.

– Не волнуйся, я уже совершеннолетняя.

– Но все равно, ты все еще мой ребенок.

В эти последние недели августа стояла солнечная и жаркая погода. Скоро кончится лето, каникулы, начнется учеба в колледже и, прощай свобода! Помня о вчерашнем неудобстве юбки и не считая нашу встречу свиданием, я решила облачиться в тонкие бриджи серо-зеленого цвета и белоснежную футболку. Расчесала свои волосы и схватила их резинкой в высокий хвост, оставляя шею открытой, чтоб было не так жарко. Пожалуй, захвачу солнечные очки, не люблю щуриться на солнце. Все побросав в свой мини рюкзачок (очки, сотовый и кошелек), я стала рыться в своих побрякушках, отыскивая брелок, который наметила подарить Егору. Отыскавшись, он занял место в отдельном кармашке, дабы при случае сразу оказаться под рукой.

– Маша! – позвал меня папа. – Иди, по-моему, это Егор подъехал. Ждет на дороге.

Я закинула рюкзак за спину, схватила шлем и радостно припустила на улицу. Во взгляде Егора сквозило напряженное ожидание. О чем он думал? Когда я подошла поближе, яркая улыбка осветила его лицо, глаза засияли, и он с облегчением негромко проговорил:

– Привет.

– Привет, – смущенно ответила я, обрадованная его реакцией на мое появление. – Можно садиться?

– Давай.

Я надела шлем и легко заскочила позади Егора. Оглянувшись на свой дом, я заметила пристальный обеспокоенный взгляд папы, и помахала ему рукой. Его прощальный кивок означал для меня ободрение, а не одобрение. Егор легко тронулся, и мы неспешно поехали. В этот раз он ехал спокойно и равномерно. Гибкая и сильная спина невольно привлекала мое внимание. Под теннисной футболкой просматривались бугорки мышц, на плечах рельефно выделялись мускулы. Я вздохнула, его красота еще раз подчеркивала мою обыкновенность. Вряд ли я ему понравлюсь по-настоящему. Мне почему-то захотелось прижаться к мужской спине, почувствовать его тепло и запах.

И что за мысли! Словно услышав их, Егор быстро оглянулся в попытке поймать мой взгляд. Но что особенного увидишь через наши шлемы? Скоро мы подъехали к парковке около супермаркета. Я слезла первая и сняла шлем. Егор соскочил с мотоцикла и пристегнул свой шлем рядом с сиденьем.

– Давай сюда свой,– сказал он.