Kitabı oku: «Черная амазонка Марса», sayfa 2

– Я не думаю, что ты боишься кого-то из них.

– Напротив, – сказал Старк, -я человек благоразумный. – Он помолчал. – Есть еще кое-что. Я не стану торговаться ни с кем, пока не посмотрю ему в глаза. Сними шлем, Кьяран—и тогда, возможно, мы поговорим!

Дыхание Отара издало змеиное шипение между его беззубыми деснами, и руки Лорда Кьярана сжались на рукояти топора.

– Нет! – прошептал он. – Этого я никогда не смогу сделать.

Отар поднялся на ноги, и Старк впервые почувствовал всю силу, которая была в этом странном старике.

– Ты бы посмотрел в лицо гибели? – прогремел он. – Ты просишь смерти? Неужели ты думаешь, что вещь скрыта за стальной маской без причины, что ты требуешь ее увидеть?

Он обернулся.

– Милорд, – сказал он, – завтра к нам присоединятся последние из кланов. После этого мы должны выступить. Отплати землянину, а Торд будет тебе талисманом.

Пустая, слепая маска была неподвижна, повернута к Старку, и землянину показалось, что из-за нее донесся слабый звук, похожий на вздох.

Затем....

–Торд! – воскликнул Лорд Кьяран и поднял топор..

III

Пламя высоко взметнулось от костра в безветренном ущелье. Люди сидели вокруг него большим кругом, дикие всадники из горных долин Мекха. Они сидели с обузданным и дрожащим рвением волков вокруг умирающей добычи. Время от времени их белые зубы обнажались в каком-то беззвучном смехе, а глаза следили за ними.

– Он сильный, – шептали они друг другу. – Он наверняка переживет эту ночь!

На выступе скалы сидел Лорд Кьяран, закутанный в черный плащ, держа огромный топор на сгибе руки. Рядом с ним в снегу скорчился Отар.

Рядом стояли глубоко вбитые длинные копья, связанные вместе. Они образовывали конструкцию, на которой висел человек. Крупный мужчина, с железными мускулами и очень худой, массивные плечи заполняли пространство между изгибающимися руками. Эрик Джон Старк с Земли, с Меркурия.

Его уже безжалостно бичевали. Он осел под собственным весом между копьями, тяжело дыша и всхлипывая, а утоптанный снег вокруг него был испещрен красными пятнами.

Торд размахивал плетью. Он снял с себя пальто, и его тело блестело от пота, несмотря на холод. Он резал свою жертву с большой осторожностью, заставляя длинную плеть петь и трещать. Он гордился своим мастерством.

Старк не вскрикнул.

Наконец Торд отступил назад, тяжело дыша, и посмотрел на Лорда Кьярана. И черный шлем кивнул.

Торд выронил хлыст. Он подошел к большому темноволосому мужчине и поднял его голову за волосы.

– Старк, – сказал он и резко потряс голову. -Незнакомец!

Глаза открылись и уставились на него, и Торд не смог подавить легкую дрожь. Казалось, что боль и унижение сотворили какую-то злую магию с этим человеком, с которым он ехал, и думал, что знает его. Он видел точно такой же взгляд у большого снежного кота, попавшего в капкан, и вдруг почувствовал, что говорит не с человеком, а с хищным зверем.

–Старк,– сказал он. – Где талисман Бан Круаха?

Землянин не ответил.

Торд рассмеялся. Он взглянул на небо, где низко и быстро плыли Луны.

– Ночь прошла только наполовину. Как ты думаешь, ты сможешь это выдержать?

Холодные, жестокие, терпеливые глаза смотрели на Торда. Ответа не последовало.

Какая-то гордость в этом взгляде разозлила варвара. Казалось, она издевается над ним, тем, кто был так уверен в своей способности развязать неохотный язык.

– Ты думаешь, я не смогу заставить тебя говорить, не так ли? Ты не знаешь меня, незнакомец! Ты не знаешь Торда, который может заставить камни заговорить, если захочет!

Он протянул свободную руку и ударил Старка по лицу.

Казалось невозможным, чтобы что-то столь неподвижное могло двигаться так быстро. Сверкнули уродливые зубы, и запястье Торда оказалось зажато над суставом большого пальца. Он взревел, а железные челюсти сомкнулись, потревожив кость.

Совершенно неожиданно Торд закричал. Не от боли, а от паники. И ряды наблюдающих людей качнулись вперед, и даже Лорд Кьяран встал, пораженный.

– Слышь! – раздался шепот вокруг костра. – Слышь, как он рычит!

Торд отпустил волосы Старка и принялся колотить его по голове сжатым кулаком. Его лицо побелело.

– Оборотень! – закричал он. – Отпусти меня, чудовище! Отпусти меня!

Но темный человек, рыча, вцепился в запястье Торда и ничего не слышал. Через некоторое время раздался глухой треск кости.

Старк открыл рот. Торд перестал его бить. Он медленно попятился, глядя на разорванную плоть. Старк опустился на всю длину своих рук.

Левой рукой Торд вытащил нож. Лорд Кьяран шагнул вперед. – Подожди, Торд!

– Это порождение зла, – прошептал варвар. – Чародей. Оборотень. Зверь.

Он прыгнул на Старка.

Человек в доспехах двигался очень быстро, и огромный топор взметнулся в воздух. Он попал Торду прямо в то место, где шея соединяется с плечом – попал и пошел дальше.

В долине воцарилась тишина.

Лорд Кьяран медленно прошел по утоптанному снегу и снова взялся за топор.

– Мне будут повиноваться, – сказал он. – И я не стану бояться ни Бога, ни человека, ни дьявола.

Он махнул рукой в сторону Старка.

– Вырубите его. И смотри, чтобы он не умер.

Он зашагал прочь, и Отар расхохотался.

Откуда-то издалека Старк услышал этот пронзительный, дикий смех. Его рот был полон крови, и он был вне себя от холодной ярости.

Тогда его движениями руководила чисто животная хитрость. Его голова упала вперед, а тело неподвижно повисло на ремнях. Он казался почти мертвым.

К нему приближалась группа людей. Он прислушался к ним. Они колебались и боялись. Затем, так как он не двигался, они набрались храбрости и подошли ближе, и один из них легонько ткнул его острием копья.

– Уколите его хорошенько, – сказал другой. – Давайте удостоверимся!

Острие вонзилось чуть глубже. Несколько капель крови хлынули наружу и присоединились к маленьким красным ручейкам, которые бежали из раны от плети. Старк не шевельнулся.

Копьеносец хмыкнул.

– Теперь он достаточно безопасен.

Старк почувствовал, как лезвия ножей режут ремни. Он ждал момента. Сыромятная кожа лопнула, и он был свободен.

Он не упал. Он не упал бы тогда, если бы получил смертельную рану. Он подобрал под себя ноги и прыгнул.

В первом же порыве он схватил копьеносца и швырнул его в костер. Затем он побежал к тому месту, где паслись чешуйчатые скакуны, оставляя за собой на снегу кровавый след.

Перед ним возник человек. Увидев тень копья, он увернулся и ухватился обеими руками за древко. Он выдернул его, ударил рукояткой и пошел дальше. Позади себя он услышал крики и начало суматохи.

Лорд Кьяран повернулся и быстро зашагал обратно.

Теперь перед Старком были люди, много людей, круг наблюдателей распался, потому что больше смотреть было не на что. Он сжал длинное копье. Это было хорошее оружие, лучше, чем палка с кремневым наконечником, с которой мальчик Н'Чака охотился на гигантскую ящерицу в скалах.

Его тело изогнулось в полуприседе. Он издал один крик, вызывающий крик хищного убийцы, и вошел в толпу людей.

Он действительно убивал этим копьем. Они не ждали нападения. Они ничего не ожидали. Старк слишком быстро ожил. И они боялись его. Он чувствовал исходящий от них запах страха. Боялись не такого человека, как они сами, а существа, которое меньше и больше человека.

Он убивал и был счастлив.

Они отступили от него, дикие всадники Мекха. Теперь они были уверены, что он демон. Он свирепствовал среди них с ярким копьем, и они снова услышали тот звук, который не должен был исходить из человеческого горла, и их накрыл суеверный ужас, и они бросились прочь с его пути, топча друг друга в детской панике.

Он прорвался, и теперь между ним и бегством не было ничего, кроме двух всадников, охранявших стадо.

Когда они сидели верхом, у них было больше мужества. Они чувствовали, что даже колдун не сможет противостоять их атаке. Они набросились на него, когда он бежал, мягкие лапы их животных издавали приглушенный стук в снегу.

Не сбавляя шага, Старк метнул копье.

Оно прошло сквозь тело одного человека и сбросила его, так что он упал под лошадь своего товарища и испачкал ей ноги. Животное зашаталось и встало на дыбы, шипя, а Старк побежал дальше.

Один раз он оглянулся через плечо. Сквозь суетящуюся, кричащую толпу людей он разглядел темную, закованную в кольчугу фигуру с крылатой маской, пробиравшуюся сквозь толпу размашистым шагом и держащую высоко поднятый для метания обоюдоострый топор.

Старк был уже близко к стаду. И они учуяли его запах.

Норландским животным никогда не нравился его запах, и теперь вонь крови, исходившая от него, сама по себе была достаточной, чтобы вывести их из себя. Они начали беспокойно шипеть и рычать, потирая свои рептильные бока друг о друга, когда они развернулись, глядя на него сверкающими глазами.

Он бросился на них, прежде чем они окончательно решили разбежаться. Он был достаточно быстр, чтобы схватить одного из них за мясистый гребень, служивший ему гребнем. Не обращая внимания на дикий вопль, Старк запрыгнул ему на спину. Взобравшись, он отпустил гребень и издал дикий крик, который заставил животных разбежаться.

Стадо, вырвавшись из своего загона, понесло в разные стороны, как разорвавшийся снаряд.

Старк был в первых рядах. Низко пригнувшись к чешуйчатой шее, он видел, как люди Мекха кидались в рассыпную, втаптывались в снег летящими лапами. Забегая и выбегая из укрытий, сбивая ногами стены из кустарника, издавая резкие рептильные звуки, животные мчались через лагерь, оставляя за собой обломки, как после бури. И Старк пошел с ними.

Он сорвал плащ с плеч какого-то мелкого вождя, когда летел мимо, и затем, сильно дергая за мясистый гребень, колотя кулаком по голове существа, повернул своего коня так, как ему хотелось, вниз по долине.

Он бросил последний взгляд на Лорда Кьярана, который пытался оседлать одного из животных, а затем дюжина борющихся тел окружила его, и Старк исчез.

Зверь не замедлил шага. Как будто он думал, что сможет убежать от чужого, окровавленного существа, которое цеплялось за его спину. Последние очертания лагеря пронеслись мимо и исчезли во мраке, а перед ними расстилался чистый снег нижней долины. Существо легло брюхом на землю и пошло, белые брызги брызнули из под ног.

Старк не сдавался. Теперь его силы иссякли, иссякли внезапно вместе с безумием битвы. Теперь он сознавал, что болен и истекает кровью, что все его тело – сплошная жестокая боль. В этот момент, больше, чем в предыдущие часы, он ненавидел черного вождя кланов Мекха.

Этот полет вниз по долине стал чем-то вроде уродливого сна. Старк почувствовал, как мимо пронеслись каменные стены, а затем они, казалось, расширились, и ветер налетел из ниоткуда, как удар огромного молота, и он снова оказался на открытой пустоши.

Зверь начал колебаться и замедляться. Вскоре он остановился.

Старк зачерпнул снега, чтобы протереть раны. Он был близок к обмороку, но кровотечение остановилось, и после этого острая боль сменилась тупой болью. Он завернулся в плащ и заставил зверя идти дальше, на этот раз мягко, терпеливо, и после того, как зверь вздохнул, он подчинился ему, приняв шаркающий темп, который мог поддерживать часами.

Он провел на болотах три дня. Часть времени он ехал в каком-то оцепенении, а часть времени лихорадочно следил за горизонтом. Часто он принимал очертания выступающих скал за всадников и находил любое укрытие, пока не убеждался, что они не двигаются. Он боялся спешиться, потому что у лошади не было уздечки. Когда она остановилась, чтобы отдохнуть, он остался лежать на спине, дрожа, его лоб покрылся бисеринками пота.

Ветер начисто стирал его следы, как только он их оставлял. Дважды вдалеке он видел всадников, и в один из таких случаев он зарылся в высокий сугроб и оставался там несколько часов.

Разрушенные башни маршировали вместе с ним по горькой земле, одинокие великаны в пятидесяти милях друг от друга. Он не подходил к ним близко.

Он знал, что блуждает довольно долго, но ничего не мог с собой поделать, и это, вероятно, было его спасением. В этих измученных бесплодных землях, раздираемых веками морозов и наводнений, можно было следовать за человеком по прямой дороге между двумя точками. Но найти одинокого всадника, заблудившегося в этой глуши, было делом чистой случайности, и шансы были на стороне Старка.

Однажды вечером, на закате, он вышел на равнину, которая поднималась вверх к черному и возвышающемуся обрыву, изрезанному единственным проходом.

Свет был ровным и кроваво-красным, сверкая на морозной скале так, что казалось, будто горловина перевала была охвачена зловещим огнем. Для разума Старка, по существу примитивного и лишенного теперь всего приобретенного разума, эта узкая расщелина казалась дверью в жилище демонов, столь же ужасных, как и легендарные существа, которые бродят по темной стороне его родного мира.

Он долго смотрел на врата смерти, и мрачное воспоминание закралось в его мозг. Воспоминание о том кошмарном опыте, когда талисман заставил его, казалось, войти в этот ужасный проход, не как Старк, а как Бан Круах.

Он вспомнил слова Отара: ”я видел Бан Круаха могучего”. Неужели он все еще там, за этими темными вратами, сражается в своей невообразимой войне, один?

И снова в памяти Старка всплыл злобный свист ветра. И снова перед ним замаячила тень неясной и страшной фигуры....

С огромным усилием он заставил себя выбросить из головы воспоминание об этом видении. Теперь он не мог повернуть назад. Идти было некуда.

Его усталое животное брело дальше, и теперь Старк видел, как во сне, что огромный город, окруженный стеной, стоит на страже перед этими ужасными воротами. Он смотрел, как город скользит к нему сквозь малиновую дымку, и ему казалось, что он видит века, сгрудившиеся, как птицы, вокруг башен.

Он добрался до Кушата, талисман Бан Круаха все еще висел в окровавленном поясе вокруг его талии.

IV

Он стоял на большой площади, вдоль которой выстроились лавки торговцев всяким товаром и лавки торговцев вином. Дальше были здания, улицы, город. Старк смутно представлял себе величественную и мрачную тьму, громоздящуюся на фоне гор, такую же мрачную и гордую, как и они, и такую же древнюю, со множеством руин и заброшенных кварталов.

Он не знал, как очутился здесь, но стоял на собственных ногах, и кто-то лил ему в рот кислое вино. Он жадно выпил его. Вокруг него были люди, толкающиеся, болтающие, требующие ответов на свои вопросы.

– Оставь его в покое, – резко произнес девичий голос. Разве ты не видишь, что он ранен?

Старк посмотрел вниз. Она была худой и оборванной, с черными волосами и большими желтыми, как у кошки, глазами. В руках она держала кожаную бутылку. Она улыбнулась ему и сказала, – я Танис. Выпьешь еще вина?

–Я так и сделаю, – сказал Старк, и выпил, а потом сказал, – спасибо, Танис.

Он положил руку ей на плечо, чтобы успокоиться. Это было гибкое плечо, удивительно сильное. Ему нравилось это ощущение.

Толпа все еще кружилась вокруг него, становясь все больше, и теперь он слышал топот военных ног. Небольшой отряд людей в легких доспехах протиснулся сквозь толпу.

Очень молодой офицер, чей нагрудник ослепительно сверкал, потребовал, чтобы ему немедленно объяснили, кто такой Старк и зачем он сюда явился.

– Никто не пересекает вересковые пустоши зимой, – сказал он, как будто это само по себе было признаком злого умысла.

–Кланы Мекха пересекают их,– ответил Старк. – Сюда идет армия в одном или двух днях пути от сюда, чтобы взять Кушат.

Толпа подхватила новость. Возбужденные голоса передавали ее и требовали новых новостей. Старк обратился к офицеру:

– Я должен видеть вашего капитана, немедленно.

– Скорее всего, ты увидишь тюрьму изнутри! – рявкнул молодой человек. – Что это за чушь насчет кланов Мекха?

Старк внимательно посмотрел на него. Он смотрел так долго и с таким любопытством, что толпа захихикала, а безбородое лицо офицера покраснело до ушей.

– Я сражался во многих войнах, – мягко сказал Старк. – И давным-давно я научился слушать, когда кто-то приходил предупредить меня о нападении.

–Лучше отведи его к капитану, Луг,– крикнула Танис. – Если начнется война, то и наши шкуры тоже пострадают.

Толпа начала кричать. Все они были бедняками, закутанными в поношенные плащи или рваную кожу. Стражников они не любили. И была ли война или нет, их зима была долгой и скучной, и они собирались извлечь максимум пользы из этого волнения.

– Отведи его, Луг! Пусть он предупредит дворян. Пусть они думают, как будут защищать Кушат и врата смерти теперь, когда талисман исчез!

– Это ложь! – Крикнул Луг. – И ты знаешь, какое наказание за это полагается. Придержите языки, или я прикажу вас всех выпороть. – Он сердито указал на Старка. – Посмотри, вооружен ли он.

Один из солдат шагнул вперед, но Старк оказался проворнее. Он снял ремень и позволил плащу упасть, обнажив верхнюю часть тела.

– Всадники Мекха уже забрали все, что у меня было, – сказал он. – Но они дали мне кое-что взамен.

Толпа уставилась на наполовину зажившие раны, которые оставили на нем шрамы, и у нее перехватило дыхание.

Солдат поднял плащ и накинул его на плечи землянина. И Луг угрюмо сказал, – тогда пойдем.

Пальцы Старка сжались на плече Танис. – Пойдем со мной, малышка, – прошептал он. – Иначе мне придется ползти.

Она улыбнулась ему и подошла. Толпа последовала за ним.

Капитан стражи был плотным мужчиной, от него пахло вином, и лицо его уже осунулось, хотя волосы еще не поседели. Он сидел в приземистой башне над площадью и наблюдал за Старком без особого интереса.

– Тебе было что рассказать, – сказал Луг. – Скажи это.

Старк рассказал им, опустив все упоминания о Камаре и талисмане. Сейчас было не время и не тот человек, чтобы рассказывать эту историю. Капитан выслушал все, что он хотел сказать о собрании кланов Мекха, а затем сидел, изучая его с затуманенной проницательностью.

– У тебя есть доказательства всего этого?

– Эти полосы. Их предводитель Кьяран приказал высечь их на моей спине.

Капитан вздохнул и откинулся на спинку кресла.

– Любой бродячий отряд охотников мог бы тебя выпороть,– сказал он. – Безымянный бродяга, пришедший бог знает откуда, и к тому же беззаконник, если я хоть немного разбираюсь в людях, ты, вероятно, заслужил это.

Он потянулся за вином и улыбнулся.

– Послушай, незнакомец. В Норландии никто не воюет зимой. И никто никогда не слышал о Кьяране. Если ты надеялся на награду от города, то сильно промахнулся.

– Лорд Кьяран, – сказал Старк сурово, сдерживая гнев, – будет колотить в ваши ворота через два дня. И тогда ты услышишь о нем.

– Возможно. Ты сможешь подождать его в камере. А из Кушата ты сможешь уехать с первым же караваном после оттепели. У нас здесь достаточно черни и без того, чтобы принимать больше.

Танис схватила Старка за плащ и удержала его.

–Сэр,– сказала она, как будто это было нечистое слово. – Я ручаюсь за незнакомца.

Капитан взглянул на нее.

– А, ты?

– Сэр, я свободный гражданин Кушата.

– Если бы вы, подонки из воровского квартала, так же хорошо исполняли закон, как и болтали о нем, у нас было бы меньше хлопот, – проворчал капитан. – Хорошо, бери это существо, если он тебе нужен. Я не думаю, что тебе есть, что терять.

Луг рассмеялся.

– Имя и место жительства, – сказал капитан и записал их. – Помни, он не должен покидать квартал.

Танис кивнула.

– Пойдем, – сказала она Старку.

Он не шевельнулся, и она посмотрела на него снизу вверх. Он пристально смотрел на капитана. За последние дни его борода отросла, а лицо все еще было покрыто шрамами от ударов Торда, и от боли и лихорадки оно стало волчьим. И теперь, из-под этой злой маски, его глаза с холодным и ужасным напряжением смотрели на мягкобрюхого человека, который сидел и насмехался над ним.

Танис положила руку на его грубую щеку.

– Пойдем, – сказала она. – Иди сюда и отдохни.

Она осторожно повернула его голову. Он моргнул и покачнулся, а она обняла его за талию и, без сопротивления повела к двери.

Там она остановилась и оглянулась.

– Сэр, – сказала она очень кротко, – новость об этом нападении уже разнеслась по всему кварталу. Если бы оно состоялось, и было бы известно, что вы получили предупреждение и не передали его дальше.... Она сделала выразительный жест и вышла.

Луг с беспокойством взглянул на капитана.

– Она права, сэр. Если случайно этот человек сказал правду....

Капитан выругался.

– Чушь. Сказка разбойника. И все же … – он нерешительно нахмурился и потянулся за пергаментом. – В конце концов, это очень просто. Запиши это, передай дальше, и пусть дворяне беспокоятся.

Его ручка начала царапать.

Танис повела Старка по крутым и узким тропам, темнеющим теперь в сумерках, туда где город поднимался и снова падал на неровную скалу. Старк ощущал тяжелые запахи специй и незнакомой пищи, а также мускусные оттенки миллионов поколений, собравшихся вместе, чтобы родиться и умереть в этих переполненных катакомбах из сланца и камня.

Там был дом, сливающийся с другими домами, прямо под ткацким станком Великой стены. Там был лестничный пролет, глубоко выдолбленный от использования, безумно изгибающийся вокруг внешних углов.

Там была низкая комната, и смутно виднелся стройный человек по имени Балин, который сказал, что он брат Танис. Там была кровать из шкур и тканых тканей.

Старк спал.

Руки и голоса звали его назад. Сильные руки, трясущие его, настойчивые голоса. Он зарычал, как внезапно проснувшийся зверь, все еще затерянный в темном тумане усталости. Балин выругался и отдернул руку.

– Что это ты привела домой, Танис? Клянусь богами, он набросился на меня!

Танис проигнорировал его.

–Старк,– сказала она. -Старк! Слушай. Идут люди. Солдаты. Они будут допрашивать тебя. Ты меня слышишь?

Старк тяжело сказал, – я слышу.

– Не смей говорить о Камаре!

Старк поднялся на ноги, и Балин поспешно сказал, – эта штука в безопасности. Я не стану красть смертный приговор!

В его голосе звучала правда. Старк снова сел. Нужно было усилие, чтобы не заснуть. Внизу, на улице, поднялся шум. Была еще ночь.

– Расскажи им то, что ты сказал капитану, и ничего больше. Они убьют тебя, если узнают.

Грубая рука с грохотом ударила в дверь, и чей-то голос крикнул, – откройте!

Балин неторопливо подошел к щеколде и поднял ее. Танис сидела рядом со Старком, ее рука касалась его руки. Старк потер лицо. Его побрили и вымыли, раны смазали мазью. Пояс исчез вместе с окровавленной одеждой. Только тогда он понял, что наг, и закутался в простыню.

– Пояс вон там, на крючке, под твоим плащом, – прошептала Танис.

Балин открыл дверь, и комната наполнилась людьми.

Старк узнал капитана. Были и другие, четверо из них, молодые, старые, среднего возраста, раздраженные тем, что их вытащили из постелей и из-за игорных столов в такой час. Шестой носил украшенную драгоценными камнями кирасу знатного человека. У него было милое, доброе лицо. Седые волосы, кроткие глаза, мягкие щеки. Прекрасный человек, но нелепый в солдатском облачении.

– Это тот самый человек? – спросил он, и капитан кивнул.

– Да.

Теперь была его очередь сказать "сэр".

Балин принес стул. У него был прекрасный цвет лица. В левом ухе он носил алый драгоценный камень, и каждая его линия была быстрой и чувствительной, инстинктивно насмешливой. Его глаза были ярко-циничными на лице, изможденном годами веселого греха. Старку он нравился.