Kitabı oku: «Все начинается с рассвета», sayfa 3
– Давай сделаем перерыв. Зачем сразу расставаться? Может твое отношение ко мне изменится?
– Отношение к тебе, как к другу, у меня всегда было хорошим. Зря мы поторопились с постелью. Все было бы и дальше легко и просто.
– Ты не переживай, так бывает. Один любит, второй позволяет себя любить. Ты помни одно, я отношусь к тебе очень серьезно, ты мне очень дорога, но настаивать я не буду.
– Спасибо тебе. Прости меня. Я должна была это тебе сказать, а не искать отговорки и продолжать врать. Если тебя простая дружба не устраивает, я пойму.
Артем приехал утром 8 марта, поздравить ее с праздником, зная, что у нее вечерняя смена и привез красивый букет. Ксения собиралась поздравить маму и Нику, а Артем вызвался ее подвезти. Купив цветы, Ксения уже в десять часов стояла у дома Даниловых. Она не собиралась долго задерживаться, и домашние были в курсе ночной сегодняшней смены заранее. После приветствия и поздравлений, Ксению все же усадили за стол и подали чай. Руслан тоже приехал поздравить Нику и ее мачеху, и теперь устроился за столом напротив. Сегодня он больше молчал. Говорили в основном мама и Ника. Сорокаминутный разговор о подарках, полученных Никой и Людмилой, и небольшой презент для Ксении в виде современной кофеварки.
– Ты на чем добиралась до нас? – спросила Ника. – Обратно поедешь с агрегатом на такси.
– Меня Артем привез, но ждать не стал, у него дела.
– Ксения, забери у Марии Петровны пакет, – попросила мать.
Ксения прошла на кухню. Вот кто не забывал о ней, каждое ее посещение дома Даниловых.
– Здесь наш праздничный обед, – сказала Мария Петровна. – Все еще горячее.
– Спасибо, – она поцеловала кухарку в щеку. – С праздником Вас!
В дверях кухни ее ждал Руслан. Он стоял в проеме двери, одной рукой загораживая ей проход.
– Разрешите пройти, – сказала она спокойно. – Мне нужно идти.
– Поцелуй меня и я тебя пропущу, – усмехнулся он, глядя на нее, даже не поменяв своей позы.
– Да, пожалуйста, – сказала Ксения, поставила пакет на пол, сделала полшага вперед, глядя прямо ему в глаза, положила свою руку на его руку и резко повернула ее. Руслан ойкнул и рухнул от неожиданности на колени, держась за руку. « В следующий раз сделаю больнее, кретин», – сказала она шепотом, поднимая с пола пакет.
– Что тут происходит? – спросила Ника.
– Твой Руслан на ровном месте споткнулся, – ответила Ксения, направляясь к выходу.
Мария Петровна отвернулась к плите, улыбнулась и прошептала: – «Молодец, девочка, молодец!»
Ксения возвращалась домой. « Завтра, после смены, занятия в университете и домой я попаду через сутки. Остались чуть больше четырех месяцев потерпеть. Обучение в интернатуре будет окончено», – думала она. С наступлением весны практика в интернатуре отнимала много сил и времени, и перед экзаменами она решила взять отпуск от работы медсестры. С Артемом они продолжали не часто встречаться, но только как хорошие друзья.
В годовщину смерти бабушки, Ксения заказала памятную плиту, пригласив мастера на место. Ей хотелось, чтобы она была похожа на уже установленные плиты, а новая оградка была общей для всех Морозовых. Артем ей в этом помог. Домой она пригласила только близких бабушкиных знакомых и соседей. На все это, она истратила всю свою «заначку». Теперь, уже год, она жила скромно. Пенсию отца Ксения перестала получать, как только ей исполнилось 23 года. Небольшая стипендия, выплата за аренду квартиры и зарплата медсестры на ставку были ее доходами. На жизнь хватало, а одежду она носила аккуратно, бережно, к тому же, верхнюю одежду ей купил в прошлом году Данилов, а летнюю, презентовала Ника. Ее очень выручал белый халат на занятиях и рабочая форма в больнице. Одним словом, необходимая одежда была, как и обувь.
Ксения сидела на подоконнике и смотрела в окно. На горизонте уже взошло солнце и своими лучами освещало окна домов, отражаясь солнечными зайчиками. Небо было без единого облачка. Что может быть прекраснее? « Начало восьмого. Скоро смена заканчивается, – подумала она, усаживаясь удобнее. – У меня есть минут десять-пятнадцать. «Как хорошо проснуться на рассвете. Доброе утро! Сказать всей планете», – прочитала она мысленно и тут же сказала вслух: – « А как быть, если ты еще не ложился спать?» Ночь была тяжелой. Больной, попавший после ДТП в руки хирургов, а потом к ним, всю ночь не мог определиться: оставаться ему на этом свете или отправляться в гиену огненную. Только к утру он «принял» решение остаться, и вся смена вздохнула с облегчением. Теперь он спал, а вся смена валилась с ног. Ксения думала бы о нем с жалостью и сочувствием, но не могла. Этот субъект в пьяном виде сел за руль, на большой скорости врезался в авто, в котором четыре человека погибли. Доктора сделали все, и вытащили его, но морального удовлетворения не получили. Ксения спрыгнула с подоконника и пошла в ординаторскую. После короткой пятиминутки, она переоделась и пошла к выходу. Больше всего ей хотелось попасть домой, принять душ и выспаться, а уж потом взяться за учебники. У выхода из больницы она увидела Руслана, стоящего у машины. «Вот тебе и доброе утро! Оказывается, что на самом деле утро-это далеко не самое приятное время дня, если тебе предстоит встреча с неприятным для тебя субъектом. Зачем «мажору» муниципальная больница?» – подумала она, подходя к нему.
– Что-то случилось? – спросила она с тревогой.
– Это тебе, – сказал он, протягивая ее букет цветов. – С сегодняшнего дня я начинаю за тобой ухаживать.
– Букет красивый, но я его не приму, как и Ваши ухаживания.
– Садись в машину, нам надо поговорить.
– Хотите поговорить? Здесь за углом есть хорошее кафе. Идемте.
Ксения, даже не обернувшись, пошла по направлению к кафе. Как хорошо воспитанная девушка, она продолжала называть навязчивого типа на «Вы». Сев за столик и глядя на него с вызовом произнесла:
– Я Вас слушаю, излагайте.
– Воду без газа, пожалуйста, – попросила она, подошедшую официантку.
– А мне кофе, но не растворимый, крепкий и без сахара, – добавил он, и обратился уже к Ксении:
– Почему ты такая дерзкая?
– А Вы не знаете? И повода, так разговаривать, мне не давали? Я могу быть и другой, только смысла не вижу. Вы же меня не слышите.
– Что плохого в том, что я начну за тобой ухаживать? Ухаживания Артема ты принимаешь, а мои отвергаешь. Почему?
– Артем мне нравится, я его знаю больше года. Вас я вижу в третий раз, и Вы мне даже не симпатичны. Кроме того, Вы друг Ники, которая Вас любит, а ее семья считает Вас ее женихом. Этого достаточно для Вашего «почему»?
– Ты мне очень нравишься. Ты не похожа на моих подруг. Я не могу объяснить, что я чувствую при виде тебя, но мне хочется всегда быть с тобою рядом. Будь у меня низменные намерения, я силой бы затолкал тебя в машину и получил свое.
– Вы хотите, чтобы я оценила Ваше благородство?
– Я хочу, чтобы ты не делала своих поспешных выводов в отношении меня, я хочу встречаться с тобой, общаться.
– Вы помните французский фильм «Игрушка», где играет Пьер Ришар? Вы напоминаете мне богатого мальчика, который знал только одно слово «хочу». А Вам не интересно чего хочу я? Вы взрослый мальчик и должны понимать, что не все «хочу» возможно. Люди ни куклы. Не я Вам нужна, а исполнение Вашего «хочу» и Вам глубоко плевать на то, что я этого не хочу. Я хочу жить спокойно без Вашего участия. Я хочу сама выбирать себе друзей. Я хочу, чтобы Вы оставили меня в покое. Мне продолжать?
– Такой ты нравишься еще больше. Ты Ксения не совсем права. Да, я многого хочу, но я многое и могу. Мне 27 лет, я не юноша, который делает необдуманные поступки и прежде чем начать этот разговор, я хорошо подумал. Через сто лет обо мне никто не вспомнит, и не будет обсуждать мои решения. Так чего я должен бояться жить той жизнью, которой мне хочется? Ты скоро сама поймешь, что жить нужно сегодня, и я тебе в этом помогу. Я пальцем тебя не трону без твоего согласия, и ты мне его дашь, пусть и не сразу. Я умею ждать. А пока я буду ждать, ты будешь убеждаться в том, что я ни худший вариант из твоего окружения. Поверь, я не буду делать ничего противозаконного. Сдавай спокойно экзамены, живи, как раньше, но не делай глупости, собираясь выйти замуж, или уехать. Я свое слово держу. У тебя ровно месяц и мы вернемся к этому разговору. Подумай над моими словами.
Он поднялся из-за столика, небрежно бросив тысячную купюру на его середину. Ксения попросила сигарету у официантки и нервно закурила. « В покое он меня не оставит, уж очень он решительно настроен. Поговорить с Никой не выход. Влюбленная подруга не поверит в непорядочность своего жениха. Поговорить и посоветоваться мне не с кем, а уступить ему я не могу. Значит у меня один выход – уехать. Уехать тайно, тихо и далеко», – решила она, вернулась в больницу, и написала заявление на увольнение с должности медицинской сестры. Заявление подписали, но попросили отработать три недели. Ксения согласилась. Она вернулась домой и забыла про сон и усталость. Теперь все ее мысли были о словах Руслана. « Что он думал, говоря, что он ни худший вариант? Кого он имел в виду? Артема? Хорошо, что мы расстались. Теперь Артем для Руслана не соперник, хотя он об этом может и не знать. Откуда ты взялся на мою голову?» Ксения включила кофеварку и пока та работала, вышла на крыльцо с сигаретой. « Не гневите судьбу, Ксения Александровна! Вы успеваете продать дом, и у Вас будут деньги на съем жилья. Вы получите сертификат и сможете устроиться на работу. Увольняться Вам пришлось бы в любом случае. Есть только один не решенный вопрос. Куда ехать? Но и на его решение времени у Вас целый месяц, который Вам предоставили, – читала она себе мораль. – Возьму с собой только все самое необходимое, а за остальным вернусь через 2-3 месяца. Не думаю, что новые хозяева будут возражать против 2-3 сумок в кладовке. Сейчас первоочередная задача сдать экзамены. А теперь спать, назло всем врагам», – убеждала она себя.
Решение, куда ехать, пришло само собой, исключая все неприемлемые варианты. Область отпадала, как и места, где обосновались подруги. «Если меня все же будут искать, то найдут сразу. На Юг рвутся все, вариант проигрышный. А вот поездка на Урал, за Урал, а лучше в Сибирь-вариант. Там конечно есть и свои доктора, но медицинские сестры, где-нибудь в районной больнице, всегда нужны, – думала Ксения. – Начнем с низов, а там будем расти». Последние три недели, работая сутки через двое на основной работе и днем практика интерна ежедневно, кроме выходных, давали о себе знать. Вчера она отработала последнюю смену, перед увольнением, в этой больнице и даже подписала обходной лист. Все бумаги, касающиеся практики интерна, готовы. В понедельник ее ждет небольшой расчет и трудовая книжка. Смена оказалась очень тяжелой. Ей удалось отдохнуть не больше часа, сидя за столом, положив голову на руки. Вернувшись с работы, она сразу легла в кровать и проспала до вечера. Пролистав конспект за ужином, приняла душ и опять легла спать. « Перед смертью не надышишься», – подумала она засыпая.
Ксения открыла глаза и взглянула на часы. 05:05. « Я проспала в общей сложности часов двенадцать и чуть не прозевала рассвет. – Поднимайся, Солнце! Мы с тобой неделю не встречались по утрам. Мне не позволяла это сделать работа, тебе погода. Сегодня облаков нет и «прятки» отменяются. У меня сегодня трудный день, а настроение должно быть хорошим. Не ленись, выходи из-за горизонта. Пусть начнется день, которого я так ждала», – говорила она, глядя в окно. Приняв душ, включила кофеварку и приготовила вещи и сумку в университет. « Сегодня я должна быть красивой и деловой, – нанося легкий макияж, думала она. – Практику я осилила, все бумаги оформила, заключение получила. Чего я так волнуюсь? Нужно просто применить вопрос к конкретному больному, с которым я встречалась в отделении и тогда осечки не будет. Среди комиссии должен быть практикующий врач, вот на него вся надежда. Он должен понимать, что вопросы по теории не всегда соответствуют ответам на практике», – думала она за чашкой кофе. Два часа Ксения убеждала себя не бояться и, не выдержав дальнейшего ожидания, собралась и поехала в университет. Она явилась на час раньше комиссии. Два преподавателя задавали вопросы поочередно, а вот доктор, прямо извел ее своими практическими вопросами. Дошло до абсурда.
– В отделение поступило два пациента из хирургии и кардиологии. Им нужна ваша помощь. У них разные диагнозы, но одинаково критическое состояние. С кого и чего вы начнете?
– Если больные попали в отделение реанимации, им будет оказана одновременная квалифицированная помощь двумя бригадами. Если это происходит в обычной районной больнице, где есть только палата интенсивной терапии и один доктор, думаю, придется делать выбор.
Задав еще пару вопросов и получив на них исчерпывающие ответы, комиссия приняла экзамен. Ей сообщили результат и информацию о времени получения сертификата. Это произойдет в понедельник, 19 июля. Осознание того, что с учебой окончено, не расслабило, а придало силы. Она вышла из университета с улыбкой на лице и направилась к остановке транспорта пешком. «Первым делом поеду и расскажу обо всем Морозовым. Как бы они сейчас радовались со мной этим успехом?! Когда я еще смогу их навестить? Потом заеду к маме, я обещала. Покупатели не звонят, значит, сделка по продаже дома не отменяется, и аванс возвращать не надо. Вечером обещал заехать Артем. Провожу его и буду отдыхать до самого понедельника. Главное успеть приготовить ужин, – думала она по дороге.
Глава 3
В тени березы, на скамейке среди могил, сидели двое. Девушка в полголоса что-то рассказывала, а мужчина, глядя перед собой, курил и слушал. Со стороны казалось, будто он делает вид что слушает, если бы он не поворачивал головы к собеседнице, задавая ей очередной вопрос.
– Что мне делать? – спросила Ксения, закончив свой рассказ.
– Сегодня, Сеня, ничего не надо делать. Скорбные дела мы с тобой здесь закончили. Положи, пожалуйста, Морозовым конфеты, кто какие любил. Твоя бабушка говорила: – «На помин души, так положено», и меня к этому приучила.
– Вы помните, кто какие конфеты любил? – удивилась Ксения.
– Я многое помню из прошлой жизни, а вот за жизнью настоящей не успеваю следить. Да и что там не помнить? «Дюшес» да «Барбарис», батончики, «Ласточка», да «Кара-кум». Я же сам их и ел. Ты сейчас куда путь держишь? – спросил Холодов, вещая на плечо сумку, поднимаясь со скамейки.
– Обещала заехать к маме, а потом вернусь в дом бабушки.
– У тебя есть сегодня повод закатить праздник, а у меня время подумать, как будем жить дальше. Впереди у нас неделя, и, если твое решение остается в силе, мы все успеем.
– Я не передумаю уезжать. Это мое решение.
– Может, его просто убить или покалечить?
– Не за что его убивать. Предупреждение, преследование, слежка – это слова и никаких противоправных действий. Он ведь какой никакой юрист. Парень грамотный, но избалованный, не знает запретов слову «хочу». Эта его одержимость меня не столько пугает, сколько унижает. А разговор с его отцом? Он готов был выложить деньги за прихоть сына, и ему было безразлично кому. Как за товар в магазине, как путане на обочине или девочке по вызову. А будь я дочерью финансового воротилы, этого бы не произошло.
– В этом случае, ты была бы одной из них, и вряд бы вызвала такой интерес своей неприступностью.
Они вошли в часовню, поставили свечи, помолясь своими словами за усопших и покинули кладбище. В это время дня его посещают единицы. Такси на стоянке не было, а маршрутка только что отъехала.
– Белые «Жигули» говоришь? Сейчас ты едешь к матери, завтра утром я приеду, и мы с тобой решим, что и как делать. А сейчас делай вид, что мы с тобой едва знакомы.
Виктор Иванович оставил Ксению и подошел к белой машине, где скучал водитель. Тот всем своим видом показывал полное безразличие к окружающим.
– Слушай парень, подвези. Здесь недалеко.
– Я не такси, дядя, отвали, – ответил парень, даже не взглянув на мужчину.
– Нет, племянничек, поедешь, как миленький, – сказал «дядя», садясь на пассажирское сидение рядом с водителем. – И девушку подвезешь, а заодно расскажешь, чего ты ее караулишь.
– Ксения, садитесь в машину, молодой человек Вас подвезет, а заодно и меня подбросит.
Молодой парень, лет 23–24, завел двигатель и вырулил со стоянки, поняв, что лучше не возражать. Мужчина был настроен решительно, но внешний вид его не вызывал опасения.
– Я тебя внимательно слушаю, излагай. Кто поручил и зачем?
– Три дня назад, Фил дал фото и адрес. Сказал, чтобы ездил следом, но из тачки не выходил. Наблюдать, где бывает, а главное, кто приезжает к ней домой. Вечером и утром отзваниваюсь. Все.
– Не все, парень. За дурака меня не держи. За три дня без смены, ты бы уже копыта отбросил или прокараулил что.
– Ночью я сплю. Смену присылают часов в десять, утром увозят.
– Кто такой Фил? Возраст? Какие услуги оказываете? Под кем ходите?
– Ты дядя прямо как опер, – усмехнулся водитель, искоса поглядывая на собеседника и внимательно следя за дорогой.
– А я и есть бывший опер и прямо, и криво, не сомневайся.
– Фил работает только с «мажорами», которые хорошо платят. Беремся за любые дела, но без мокрухи, как крутые детективы. Крыши нет, но я могу и ошибаться. Вы довольны? Под протокол я ничего не скажу.
Машина остановилась у названного Ксенией адреса.
– Мне протокол не нужен. Подвез и спасибо. Девушка сейчас выйдет, а мы с тобой прокатимся дальше.
– До свидания Ксения. Маме привет передавай.
Машина тронулась и он продолжал.
– Хочу дать тебе совет, в виде платы за проезд. Скажи Филу, что соседи пожаловались участковому на твое «торчание» у дома, принимая за наводчика. Если не уберешься, вызовет наряд и с понятыми найдут у тебя в машине криминал. Тебе это надо? Ты меня понял? Тормози. Теперь можешь вернуться на адрес. Девочка там долго не задержится. Отвези ее домой, тебе же все равно по дороге. Детектив, мать твою!
Водитель развернул машину и поехал назад, думая над словами мужика и делая свои выводы.
Ксения переступила порог дома и, вместо пожелания «доброго дня», услышала голос мамы:
– Ты не можешь не опаздывать, зная, что тебя ждут. Могла бы сегодня приехать во время на обед в свою честь.
Мать вышла ей навстречу нарядная, но недовольная.
– И тебе доброго дня, мама. Тебе тоже следовало сегодня посетить кладбище, но ты этого не сделала, поэтому, не надо меня упрекать, – тихо проговорила Ксения, проходя в столовую. – Всем здравствуйте! Экзамены сданы, сертификат получу в понедельник.
Павел Владимирович и Ника поднялись из-за стола, чтобы поздравить виновницу праздничного обеда. Они вручили ей букет цветов и конверт.
– Ты в прошлом году отказалась от подарка, сказав, что твой диплом ничего не значит. Мы ждали целый год, и ты теперь не в праве от него отказаться. Здесь карточка на некоторую сумму. Активируй ее и пользуйся, сделай сама себе подарок. Можешь путешествовать, можешь купить недорогой транспорт.
– Ксюша, на горный велосипед хватит, а вот на яхту, думаю, нет, – смеясь, заметила Ника. – Слетай в Турцию, обойдется дешевле, чем в Сочи.
– Хватит смеяться над отцом. Он знает, что я не вожу машину, панически боюсь самолетов и морской качки. Учитывая статьи трудового кодекса, отпуск у меня нескоро, но я проведу его с пользой. Спасибо вам всем большое. Два дня я буду отсыпаться, а потом меня ждут в больнице, – сказала весело Ксения.
Ксения рассказала об экзамене, а Ника начала разговор о возможной свадьбе. Прошло часа полтора, прежде чем подали чай и мать Ксении, с загадочным лицом подала дочери конверт.
– Это еще один сюрприз на сегодня, – сказала она.
Ксения открыла конверт, пробежала глазами текст на официальном бланке и изменилась в лице, успев подумать: « Как же ты мама умеешь все испортить своими благими намерениями, даже не подумав о последствиях», когда Ника с нетерпением спросила: – «Что там? Читай!» Ксения протянула ей письмо, молча, встала из-за стола и подошла к окну. Ника читала, и ее лицо становилось бледным, а взгляд напряженный.
– Этого не может быть! – сказала она с вызовом. – Это неправда!
Она неловко поднялась, опрокинув стул, и почти бегом направилась в свою комнату.
– Чего ты добилась? – спросила Ксения мать. – Хотела убедиться, развеять сомнения? Сделала бы это для себя любимой тихо. Какое ты имела право делать это без моего согласия? Головой стоит думать до того, как что-то творить. Я к Нике пойду. Десерт был великолепен, мама. Разбирайтесь здесь сами.
– Девочки, что происходит? – спросил Данилов, пытаясь найти очки и держа конверт в руке.
Постучав в дверь комнаты Ники, Ксения вошла, не дожидаясь приглашения. Обретенная старшая сводная сестра лежала поперек кровати и смотрела в потолок.
– Что тебя так расстроило? Тебе же было известно, что твой отец и моя мать были знакомы и у них был роман. Ты сама мне рассказывала историю моей матери, которую она поведала тебе, как подруге. Что изменила эта экспертиза? Став твоей сводной сестрой, я не претендую на долю в наследстве. Да и отношение твоего отца ко мне, думаю, не изменится. Он всегда относился ко мне по-родственному, и меня это вполне устраивает. Ты подумала, как я это переживу? Отец, который воспитывал меня 19 лет, оказывается мне не папа, бабуля, которая заменила мне мать, чужая женщина, а моя мать забыла, что сегодня годовщина гибели ее первого мужа, и не была даже в церкви. Как тебе такой пасьянс? Она знала, что на обед я приехала ни с экзамена, а с кладбища. Вступительное ее слово слышала? Так кому сейчас хуже? Ладно, меня ты в расчет не берешь, а ты о своем отце подумала? Ну, мама! У меня и без нее хватает проблем, а тут она со своей инициативой. Мне твой совет нужен.
– Что-то случилось? Давай, выкладывай, я хорошо соображаю, но прежде хочу тебе сказать одну вещь. Мое отношение к тебе не изменилось. Мы с тобой четыре года знакомы, столько же дружим. Просто мы из статуса подруг перейдем в статус сестер, а родители пусть разбираются сами, но не думаю, что эта самодеятельность сойдет Люсе с рук. Папа умеет быть и жестким. Мне давно казалось, что мы с тобой чем-то похожи. Теперь я знаю причину сходства. Меня возмутило не то, что ты оказалась моей сестрой, а как это преподнесли. Меня вполне бы устроил разговор с отцом, потом объяснения с тобой и все. Мир, дружба, май! Я тебя слушаю.
– Ты только не смейся. За мной третий день следует одна и та же машина. Не знаю, следят или охраняют, но находится она рядом круглые сутки. Я не знаю кто, не знаю зачем, но мне страшно. Сейчас машина стоит у вашего дома, проводив меня с кладбища. Что мне делать?
– Давай вызовем такси, я выпила и за руль не сяду, провожу тебя домой и на нем же вернусь. Звонить?
– Звони! Я попрощаюсь с родителями.
Ксения прошла в столовую, здесь никого не было. Она забрала подаренный букет, сняла со спинки стула свою сумку, повесила ее через плечо и прошла на кухню.
– Родители на террасе, сказала Мария Петровна. – Ксюшенька, я тебя поздравляю. Возьмешь пирог? Я испекла его по рецепту твоей бабушки и собрала тебе гостинца.
– Пирог с яблоками? Спасибо Мария Петровна. А как я его понесу, в чем?
– Я положила его в коробку от торта, а ее в пакет. Ты на мать не обижайся, она сама себя наказывает.
– Я не обижаюсь. Спасибо за пирог, за обед и за заботу, – целуя женщину в щеку, сказала она. – Пойду, попрощаюсь.
Ксения вышла на террасу, но близко не подходила к родителям, тем самым давая понять, что жарких объятий не будет.
– Мы с Никой уезжаем на такси. Она проводит меня и вернется. Чего вы такие хмурые? Мир не рухнул, в нашей жизни ничего не изменилось. Букет и подарок я забираю. Спасибо за обед, особенно за десерт. Да, я на кладбище встретила Холодова. Тебе, мама, привет от него. Пока. Будете скучать – звоните.
Она пошла, не оглядываясь к выходу, а у калитки ее ждала Ника. За разговорами в такси время прошло быстро.
– Ника, ты действительно так любишь своего Руслана, что готова выйти за него замуж?
– Люблю, очень люблю. А он позволяет себя любить. Мне кажется, что он любит, но не меня. Он вроде со мной, но видит и ощущает другую женщину, потом, как будто прозревает. Он ласковый, нежный, страстный, но не мой. Я понятно объясняю?
– Куда уж понятливее. И как ты собираешься с ним жить?
– Как все. Ты ведь тоже не любишь Артема, а он тебя любит, жениться собирался. Не красней, он сам сказал, что вы теперь только друзья. Не забывай, мы работаем вместе и это я тебя ему сосватала.
Подъехав к дому и выйдя из машины, Ксения кивнула на белые «Жигули», остановившиеся у соседнего дома.
– Как тебе сопровождение?
– Разберемся, – ответила Ника, и направилась в сторону машины, набирая на ходу телефонный номер.
– Привет, Руслан! Ты можешь узнать, кто и зачем следит за моей сестрой? Запиши номер машины, а разберешься, позвони. Вечер в клубе не отменяется? Целую.
Она развернулась и зашагала в обратном направлении.
– Зайдешь? – спросила Ксения.
– Отдыхай сестра. День сегодня был точно не твой. Отоспись, отдохни. Будут новости, я позвоню, но не сегодня. Пока.
Она поцеловала сестру в щеку и села в такси, которое проследовало обратным маршрутом. В это же время водитель белых «Жигулей» звонил по телефону и докладывал о странной девице, которая звонила неизвестному Руслану, прямо у него под носом, и о предупреждении участкового. Через полчаса он получил команду отбоя и покинул свой пост.
Ксения разобрала привезенный с собой пакет, поставила цветы в воду, приняла душ и взялась за приготовление ужина. Утром звонил Артем, напросился в гости по случаю сдачи экзамена. Ксения не возражала, но предупредила о своих планах. Она слышала, как подъехавшая машина заезжала во двор.
– Ксюша, я загнал машину во двор, уеду на такси, а завтра заберу. Ты не возражаешь? Я взял на себя смелость и привез шампанское. А это тебе, – он протянул ей букет алых роз. – Я вас, доктор, поздравляю! – сказал он и поцеловал ее в щеку. – Как все прошло?
– Все прошло хорошо, даже лучше, чем я думала, – ответила она, ставя букет в вазу с водой. – Я сразу почувствовала, что у них нет желания меня «срезать», осмелела, взяла себя в руки и справилась.
– Молодец! А что у тебя на ужин?
– Вымой руки и к столу, за ним все и узнаешь. Ты меня извини, но у меня нет сил и желания соблюдать сегодня рамки приличия, а посему я останусь в халате.
– Тебе сегодня позволено все, – сказал Артем, разливая шампанское. – За тебя, за твою мечту и за твой первый успех!
Звон бокалов повторялся еще трижды.
– Ты с матерью встречалась?
– Лучше бы не встречалась, – ответила она и рассказала, что произошло за обедом и после него, умолчав только о белых «Жигулях».
– Умеет твоя мама пройтись слоном в посудной лавке. Вторгнуться в частную жизнь и преподнести это как подарок. Я ее никогда не понимал. Прости.
– Я сегодня на кладбище встретила папиного друга. Они дружили еще с училища. Мы с ним года четыре не виделись. Я тебе рассказывала о его друзьях.
– Это, у которого сын, твой названный брат? И как он?
– Кто отец или сын? Отец работает и живет в Москве, а о сыне он не говорил, а я не спрашивала. Время и место не те были для разговоров. Я пригласила его в гости, он обещал позвонить, адрес он знает.
Ужин закончился чаем с привезенным пирогом.
– Ксюша, ты же на ходу спишь, – сказал Артем, задав ей вопрос и не получив ответа.
– Ночь дежурила, вторую готовилась, день был нелегкий, высплюсь сегодня.
Мелодия телефонного звонка прервала разговор. Звонил Холодов.
– Я рано просыпаюсь. Хорошо, в восемь я Вас буду ждать. Спокойной ночи.
– Что так рано? Завтра воскресенье.
– Предлагаешь перезвонить и спросить? – улыбнулась Ксения.
– Я предлагаю принять тебе горизонталь. Давай, спящая красавица в кровать и спи. Я наведу порядок на кухне, вызову такси, калитку захлопну. Утром проводишь своего дядю, позвони, я приеду за машиной. Идет? – он поцеловал ее в щеку. – Иди.
Убрав следы ужина и чаепития, Артем заглянул в комнату. Ксения мирно посапывала в кровати, свернувшись калачиком и укрывшись пледом. Он вышел во двор, заказал такси и закурил, думая о Ксении. «Мы знакомы полтора года. Я заметил ее еще на похоронах бабушки. Сейчас ей 24, мне 27. Она мне очень нравится. Лицо, с выразительными зелеными глазами, фигура, близкая к стандартам, делают ее очень привлекательной. Меня все в ней устраивало. Надо не спешить и повторить попытку, вдруг она созреет для новых отношений. А это, внезапно открывшееся ее родство с шефом, многое могло изменить в моей жизни». Подъехавшее такси, прервало его мысли.
* * * * *
Виктор Иванович Холодов стоял у подъезда родного дома и звонил в домофон. Поднявшись в квартиру бывшей жены, которая открыла ему дверь, поцеловал ее в щеку.
– Привет! Ты ни куда не торопишься? – спросил он. – Я Сеню встретил на кладбище. Проблемы у нее.
– Проходи, располагайся и рассказывай все, о чем узнал. Я никуда не спешу. Чай, кофе, коньяк?
– Коньяк у меня свой, а вот поесть не откажусь, если предложишь.
Виктор Иванович рассказал Виктории все, что услышал от Ксении. Виктория Аркадьевна слушала, изредка задавая вопросы. Потом он спрашивал, а она выдавала ему информацию. Прошло не меньше часа беседы, когда она задала очередной вопрос.
– Куда ты ее повезешь? В Москву?
– Я повезу ее туда, где она родилась, – решительно ответил он.
– А ты сына об этом спросил? Кто ее примет в части?
– Я не сказал про часть. Снимем комнату в городе, там же и работу найдет и Влад будет недалеко, – ответил он, набирая номер телефона.
– Добрый день, десантура! Как служба? – спросил он сына.
– Привет, пап. Ты по делу или как?
– По делу. Я просто так звоню по воскресеньям. Забыл? Я в Питере, тебе привет от мамы. Сегодня Сеню встретил…
– Как она? – перебил сын отца, и голос его предательски дрогнул.
– Уехать собирается, а куда не знает. Один «мажор» достает ее своим нездоровым вниманием. Даже «хвост» приставил, сам видел. Думаю привезти ее поближе к тебе. Снимешь ей в городе квартиру, на работу она и сама устроится. Я в среду с ней подъеду. Что думаешь старлей?
– Пап, вези ее прямо в часть, ко мне, разберемся на месте. Она уже знает, куда повезешь?
– Нет, парень! Как я могу привезти ее без твоего согласия. Ты же должен будешь помочь ей устроиться. Откажешься, мы и сами справимся. Всего по телефону не скажешь, вот я и звоню, чтобы встретиться, да обсудить дела насущные.
– Позвони мне, когда будете подъезжать, я вас встречу на трассе. Маме привет и поцелуй. Звони.
– Тебе Вика привет от сына и поцелуй. А голос-то у парня дрогнул, – целуя Викторию в щеку, сказал Холодов.
– Любит он ее. Может, встретятся да одумаются оба.
