Kitabı oku: «Вспомни меня», sayfa 3

8

Но осуществить желание Григория Плотникова и Марины оказалось не так-то просто, погода, до этой недели намекавшая на скорую весну, будто круто передумала и решила заснежить напоследок все вокруг. Утром в понедельник Катя едва успела на работу, прорвавшись сквозь сугробы из детского сада, и пыхтела, переодеваясь в раздевалке. Она заскочила в дежурку, где уже собрались коллеги, самой последней, нашла свободный стул и плюхнулась на него, только потом заметив, что тот стоял впритык между местами Дмитрия Викторовича и Григория Николаевича.

– Как вы чудесно выглядите с мороза, Катерина! – зашептал тут же доктор Дима. – Вся такая ароматная, румяная, так бы и съел вас!

– Держи себя в руках, коллега, а то сейчас наша прекрасная акушерка откусит тебе голову по самые яй… в общем, по пояс откусит, – иронично прошептал Григорий. – Ишь как глазами сверкает, аки богиня Артемида.

Катя хотела было ответить что-то резкое, но осеклась, увидев, как заведующий поднимается со своего места.

– Доброе утро, уважаемые коллеги! – начал он. – Хотел бы начать день с хорошей новости. Как вы знаете, наша клиника продолжает развиваться, и уже сейчас готова предоставить населению новую услугу – выезд на дом. Наши лаборанты делают это достаточно давно, а теперь и врачи и средний персонал будет иметь такую возможность. Отдельно выделена линия скорой помощи, там закуплено пять машин, бригады почти полностью укомплектованы и готовы выезжать на вызовы, а также сформирована амбулаторная помощь на дому, когда пациент не нуждается в экстренной медицинской помощи, но не желает посещать городские поликлиники. Для этого будут привлекаться врачи из амбулаторного и стационарного звена, а также медицинские сестры и акушерки. Разумеется, все согласно рабочему расписанию, никто не будет хватать вас посреди дня и отправлять куда попало. Машина для этого тоже закуплена, кто владеет правами, может передвигаться за рулем, кто не владеет, тот будет ездить с одним из водителей. Наши колл-менеджеры уже принимают такие вызовы, расписывают их, и сегодня в течение дня мы начнем их обслуживать. Да-да, – заведующий поднял вверх ладони, – я понимаю, что это слово нами всеми воспринимается в штыки, мы с вами лечим, а не служим, но это просто речевой оборот. Оплачиваться это будет по отдельному тарифу, который вас приятно удивит. В общем, всем хорошего начала недели, коллеги!

Катя молчала, пока коллеги возбужденно обсуждали новости. Да, об этом говорили и на прошлой неделе, но все думали, что будет выделено отдельное звено персонала, а не из существующего.

– Не представляю, как мы будем все это совмещать, – задумчиво произнесла Варвара Алексеевна. – Конечно, дело нужное и хорошее, но вот как я могу бросить своих беременных в амбулатории и рвануть куда-то на дом?

– А вам и не придется! – заведующий, Леонид Васильевич, остановился напротив беседующих коллег. – Вас мы не включали в список выездных сотрудников, а вот помощницу вашу, – тут мужчина бросил взгляд на Катю, – внесли. И уже даже есть заявка на выезд. Ее обработает колл-центр, сформирует бригаду, если там требуется кто-то еще помимо акушерки, а затем уже сообщат. Так что готовьтесь, Катюша, сегодня ваш дебют.

– Чудесно! – пробормотала в ответ девушка.

Сегодня как раз «отличная» погода для поездок. Она б тоже на месте пациентов не хотела выходить из дома в такую погоду, и уж точно при наличии денег вызвала бы врача на дом из платной клиники. Но что ж поделать, как говорится, взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Первые два часа работы она еще с тревогой ждала, когда ее вызовут куда-то ехать, но ближе к двенадцати расслабилась и даже начала подумывать об обеденном перерыве, так как желудок принялся выводить голодные рулады.

– Идите, Катюша, на перерыв, – Варвара Алексеевна кивнула на монитор, – записи пока нет, у нас свободно. Я еще посижу, карты допишу, завтра первичная девочка придет анализы сдавать, хочу расписать ей все заранее. А вам нужно набираться сил, вдруг вызовут. Не понимаю, конечно, почему не выделить для этого сотрудников отдельно. Хотя, с другой стороны, может, это экономически нецелесообразно.

Но едва Катя поднялась с места, разминая в легком наклоне спину, как дверь без стука распахнулась, являя Григория Плотникова собственной персоной.

– И чего сидим? – осведомился он, сдвигая брови. – Мы с вами, Катенька, сегодня первопроходцы. Сформировали бригаду из сосудистого хирурга и акушерки, жалобы у беременной пациентки специфические, поэтому вас ко мне и прикомандировали. Выезжаем через десять минут, как раз успеете переодеться в свои вещи.

– Чушь какая-то! – выдохнула девушка, вскидывая брови. – Странное сочетание, вы не находите? Акушерка и сосудистый хирург!

– Согласен, – кивнул Плотников. – Но деваться некуда, едем. Жду вас в фойе.

Пришлось вместо обеда тащиться в дежурку, натягивать на себя колготки, джинсы, свитер, брать халат и стерильный смотровой набор на всякий случай, а затем спускаться на первый этаж.

Доктор уже был там, сидел в кресле для посетителей и потягивал кофе из белой фарфоровой чашечки, сваренный на аппарате заботливой сотрудницей ресепшн.

– Наконец-то! – недовольно бросил он, поднимаясь. – Будь вы солдатом, Катерина, враг бы захватил позиции, пока вы там напомаживались.

– Я? Напомаживалась? – задохнулась от несправедливого обвинения девушка. – Я не напомаживалась вообще-то, а переодевалась в теплые вещи. Зима, если вы не заметили, здесь не южная!

Плотников бросил красноречивый взгляд на ее губы, покрытые блеском, и ничего не ответил, только дернул щекой раздраженно.

– Едем на моей машине, не на служебной, – коротко бросил он, направляясь к стоянке, где уже фырчал работающим двигателем черный внедорожник. – Садитесь спереди и пристегнитесь.

– Да уж догадалась бы, – едко ответила ему Катя, открывая дверцу и с возмущением разглядывая высокие ступени и специальную ручку, за которую можно было уцепиться, чтобы забраться в салон.

Конечно, эти высокие мужчины предпочитают таких монстров, совершенно не думая об окружающих. Хорошо, что она не в юбке, иначе была бы потеха, когда по скользким ступенькам девушка проехалась ногой и едва на рухнула под колеса, пытаясь взобраться в машину. Гадство!

– Вы такая грациозная лань, – усмехнулся Плотников, выруливая со стоянки, – я прямо восхищен.

– Вы б еще трактор себе купили, чтоб посильнее восхищаться! – едко отозвалась девушка и отвернулась, гневно таращась на улицу.

Она молчала некоторое время, пока не заметила, что двигаются они к выезду из города.

– Куда мы едем? – повернувшись к Григорию, спросила максимально спокойным голосом.

– В соседний город, – ответил он, не отвлекаясь от дороги. – Полтора часа езды при условии, что дорогу не замело, или два-три, если скорость будет совсем низкой.

– Как? Но… У меня ведь дочь в детском садике! Мне ее забрать надо в шесть, а если полтора часа туда и столько же обратно, да там неизвестно сколько, то мы можем не успеть. А если больше?

– Помочь вам некому? – бросил Григорий взгляд на девушку.

– Нет, – качнула та головой. – Мама не здесь живет, а больше у нас никого нет.

– Тогда постараемся успеть, – коротко ответил он, переводя взгляд на заснеженное полотно дороги, вившееся с клубящейся по нему поземкой.

Катя молчала всю дорогу, разглядывая белые шапки на соснах, которые росли высоченными лохматыми сторожами вдоль дороги, на клубящийся пар в горящих торфяниках, удивительным образом не затухающим даже зимой, и не заметила, как провалилась в сон, вздрогнув только тогда, когда ее тронул за плечо Григорий.

– Приехали, – коротко бросил тот. – Берите свои вещи, осмотрим пациентку, я надеюсь, что там ничего серьезного, и двинемся обратно. Должны успеть как раз к шести.

Кивнув, Катя протерла лицо ладонью, прогоняя сон, запахнула пуховик, накинула капюшон и пошла следом за несущим портативный аппарат УЗИ доктором.

Пациенткой оказалась женщина сорока пяти лет, которая вышла встречать их, словно огромная каравелла в халате.

– Ой, я и не думала, что ко мне сегодня кто-то приедет! – заволновалась она, выглянув в окно и увидев снова пошедший снег. – Как же вы добирались по такой дороге?

– Все хорошо, – коротко ответил ей Григорий, снимая куртку и вопросительно глядя на беременную. – Пойдемте в комнату, где вы сможете лечь, осмотрим вас. Что беспокоит?

Как оказалось, последние три дня у нее болела левая нога. Раньше даму беспокоил тромбофлебит нижних конечностей, и она дважды оперировалась, а тут случилась внеплановая беременность, и почти все время приходилось ходить в антиварикозных чулках.

– В больницу вам надо, голубушка, – увидев покрасневшую вену и отечную ногу, сказал Григорий Николаевич. – Опасная ситуация и для вас, и для ребенка. Живот не беспокоит?

– Нет, у меня срок еще тридцать недель, только вот в декрет вышла. Рожать рановато. – Женщина с тревогой приподнялась на локтях. – А может, терпит еще ситуация?

– Нет, -качнул головой доктор. – Не терпит. Тут у вас тромб, который весьма опасен. Надо сегодня же госпитализироваться. И даже лучше, если прямо в ближайшее время. Тут у вас ЦРБ (Центральная районная больница – прим.авт) хорошая, я там хирургов знаю, помогут, спасут. При необходимости переведут в сосудистый центр. Звоним в скорую?

– Ой, да как же… Я ж не готова совсем! – запричитала женщина, присаживаясь на диване. – Я ж вас и вызвала, не скорую, думала, посмотрите, мазь или таблеточки, я согласна.

– Нет, уважаемая Елизавета Юрьевна, мазью уже не помочь, – терпеливо вновь начал Плотников. – Муж у вас на работе? Позвоните ему, пусть приедет, мы пока вам скорую вызовем. Катерина, – обратился он к акушерке, – набери ноль три, я переговорю.

Катя набрала на своем телефоне номер службы Скорой помощи и передала трубку врачу. От нее не требовалось никаких других действий, и потому она присела на табуретку, принявшись заполнять карту вызова, переписывая своим круглым почерком данные пациентки из паспорта.

Вскоре прибыла бригада врачей и муж, которые оказались в квартире одновременно.

Мужчина с бледным видом влетел в распахнутой шубе в комнату, даже не сняв грязных ботинок, бросился к возлежащей на диване жене, едва не снеся по пути сотрудников СМП, и принялся целовать руки жене.

– Душечка, – шептал он, – напугала ты меня!

Вскоре Катя и Григорий оказались на улице, оставив бригаду врачей и пациентку с мужем, загрузили оборудование и выдвинулись в обратный путь.

– Тупой вызов! – зло прокомментировал врач, крепко держа руль двумя руками. – И мое время потрачено, и ваше, и бензин. Изначально следовало вызвать даме скорую и передать в руки больничных хирургов.

– Согласна, – Катя вздохнула, расстегивая пуховик в теплом салоне. – Я-то еще хоть поспала в дороге. Вообще, меня укачивает всегда, вырубаюсь сразу же. Наверное, не смогла бы вести машину на такие длительные расстояния.

– Смогла бы, – усмехнулся Григорий. – Слушайте, Катя, давайте уже на «ты», это выканье утомляет.

– Давайте, – мысленно усмехнулась девушка, вспоминая, какой была их та самая ночь, когда ни о каком выканье речи не было, только жаркие поцелуи, объятия и простые движения, буквально сносившие голову. – Темнеет уже.

– Ничего, машина надежная, шины и тормоза тоже, – улыбнулся Плотников, отчего на щеке его появилась ямочка. – Долетим быстро.

Но снег разошелся сильнее, валя огромными хлопьями на лобовое стекло, что дворники не успевали счищать его, бешено скользя туда-сюда. Скорость снизилась до сорока километров в час, видимость была практически нулевая, приходилось плестись очень медленно, рискуя или врезаться в кого-то, или улететь в кювет.

– Не успеем, – вынес вердикт Григорий, вздыхая. – Сейчас еще связь скоро пропадет, надо звонить кому-нибудь, чтоб забрали твою принцессу из сада, а самим попробовать переждать тут где-то. Должен же этот снегопад прекратиться.

– Мне некому позвонить, – вздохнула Катя, перебирая контакты.

– Так, сейчас я тогда попрошу свою… В общем, у меня есть кого попросить.

Припарковавшись на обочине, врач уточнил адрес садика, попросил предупредить воспитательницу, что девочку заберет не мама, а сам вышел, чтобы не разговаривать при коллеге.

Катя нервно вздохнула, почесав шею. Для нее это была неприятная ситуация, и во сколько она окажется дома, вообще было непонятно. Может, и вовсе придется где-то тут провести ночь, если снегопад не прекратится. На улице уже стемнело, видимость стала и вовсе нулевой, ехать в такой ситуации крайне опасно.

– Все решил, заберут Маришу, – Григорий распахнул дверь автомобиля и уселся на водительское сиденье, потопав снаружи ногами. – Сейчас немного тут посидим, подождем, а там двинемся в обратный путь, если не прекратится, там найдем, где переночевать, или поедем к себе в город, если прекратится. Руководство я тоже в известность поставил.

– Спасибо! – кивнула ему с тревогой Катя, глядя на мелькающие на лобовом стекле дворники.

9

Но спустя полчаса стало понятно, что снегопад не только не уменьшается, а наоборот, стал сильнее. Григорий включил фары, в свете которых Катя со вздохом заметила, что белые хлопья валят сплошным ковром. Машина уже и сама превратилась в сугроб, и дорога была заметена. Мимо никто не проезжал, видимо, также, как и застрявшие врачи, пережидали непогоду.

– Если сейчас не выдвинемся, то можем застрять здесь неизвестно на сколько, – повернулся к ней Плотников. – До Свободного ехать меньше, чем до Благовещенска, предлагаю вернуться туда, там у меня знакомый хирург, попросимся к нему, а утром уже посмотрим. Ехать в полной темноте, да еще в такой снегопад – самоубийство. В обочину перевернемся или застрянем, связи нет, так и околеем тут. Доедем – позвонишь дочке, скажешь, что переночует у меня, утром ее отведут в садик.

– Если честно, вообще страшновато ехать, – пожаловалась Катя, ежась.

Григорий покосился на нее, но ничего не ответил, натягивая вынутую из бардачка шапку по самые глаза и выходя из машины. Хлопнула дверь багажника, и вскоре мужчина принялся огромной щеткой сметать снег с автомобиля, расчищая крышу и лобовое стекло. За то время, пока он находился на улице, стал сам похож на большой сугроб, и долго отряхивался, прежде чем усесться на водительское место.

– Ну что, с богом? – спросил он Катю, выруливая на дорогу и разворачиваясь медленно. – Хорошо, что машина большая и надежная, на легковой бы мы так тут и остались.

– Любишь большие машины? – полюбопытствовала девушка, чтобы хоть как-то отвлечься от тревоги.

Пальцы ее похолодели, она сцепила их и спрятала в рукава. Заметив ее это движение, Гриша выкрутил максимально регулятор печки.

– Люблю, – ответил коротко. – Я и сам не маленький, как ты заметила. Вообще, сейчас, конечно, намного меньше, чем был в институте. Там я весил сто тридцать кило, жрал все, что не приколочено, и был слеп, как крот. Современная медицина творит чудеса – зрение мне восстановили за несколько минут, а тело я уже несколько лет дорабатывал. Сложнее всего было от пончиков отказаться. Вкусные, заразы!

Он заулыбался, покосившись на девушку. Та вздохнула – пообедать так и не удалось, и сейчас желудок мучительно сжимался, а при мысли о пончиках и вовсе заголосил.

– В спортзале занимаешься? – хотя, такой вопрос можно было и не задавать, и без того было понятно по сильным рукам и мощным плечам, что все свободное время доктор Плотников не скучает со штангами.

– Конечно, – усмехнулся Гриша. – Правильное питание и спорт сделают из жирдяя человека. (здесь и далее автор ничего не имеет против людей всех весовых категорий)

– И что, ты вот постоянно соблюдаешь диету? – поразилась акушерка, покачав головой в изумлении.

– Нет, конечно, диету я вообще не соблюдаю. Просто не жру все подряд. Хотя иногда хочется. ПП – это же не диета, а образ жизни. И в таком теле мне гораздо комфортнее, чем в жирном. Хотя, я и сейчас вешу девяносто семь кило, но основная масса – мышцы, а не жир.

– Качаешься?

– Ну, так, потихоньку треню, – хмыкнул Григорий.

Он был максимально сосредоточен на дороге, двигаясь медленно, стараясь не зацепить колесами обочину. Не хватало еще перевернуться здесь и угробить и себя и эту девушку. Странно, что на работе она казалась ему злобной мегерой, а сейчас была вполне нормальной, с такой даже и пообщаться было приятно. Может, у нее это защитная реакция против таких, как он сам и другие доктора клиники? Но ведь дочь-то же от кого-то умудрилась родить, видимо, тогда брони еще не было, или сумел-таки кто-то залезть в трусы неприступной акушерке.

– Сколько тебе лет? – спросил сам для себя неожиданно.

– Двадцать пять, – отозвалась Катя, зевая.

Ее стало вновь клонить в сон, и она еле держала глаза открытыми.

– А тебе?

– Мне двадцать девять, очень скоро будет тридцать. Круглая дата, – улыбнулся Гриша. – Придется отмечать с коллективом, у нас не простят, если я тихо сольюсь. Так что буду ждать тебя на моем празднике. Приходи, можешь вместе с дочерью, будет все цивилизованно, никаких танцев на столе без трусов.

– Скукота! – заулыбалась в ответ девушка. – Танцы без трусов – это ж моя мечта.

– Да? – покосился на нее Плотников.

– Конечно! – ответила Катя, продолжая улыбаться. – Если именинник этого желает, пусть танцует!

– А я думал, ты будешь танцевать! – подначил ее врач.

– Не, ты что, я ж суповой набор, на что там смотреть-то без трусов?

– Ну, разные ж любители имеются, – Гриша кинул взгляд куда-то в район Катиной груди, отчего девушка смутилась и плотнее запахнула пуховик. – Судя по указателям, скоро приедем.

Вскоре на дороге появились фонари, и стало двигаться легче, а на въезде в город уже вовсю работала снегоуборочная техника, да и сам снегопад был здесь меньше.

– Сейчас позвоню Лехе, узнаю, на работе он или дома, – остановился на обочине Гриша, набирая номер знакомого хирурга.

Коротко переговорив с ним, покосился на Катю.

– Он на дежурстве, сейчас ключи заберем, и переночуем у него. Правда, там однюшка, но есть диван, поместимся.

Внутри девушки тут же все заледенело. Один диван и все? Может, хотя бы кресло? Или матрас?

Но ее надежды не оправдались – квартира была полупустой, из мебели там оказался упомянутый уже ранее диван с неубранным постельным бельем, стул с навешанной на него одеждой, а в кухне стол и маленький шкафчик, пристроенный возле мойки, заваленной грязной посудой. Плитка сиротливо ютилась на подоконнике, залитая то ли супом, то ли чем-то еще пригоревшим.

– Кать, я пойду до магазина добегу, пока не закрылись, ты тут похозяйничай чуток. Леха сказал, постельное у него одно, так что спать будем как бомжи, покрывало только возьмем и подушки. Он недавно переехал сюда, еще не освоился. Да и одному много не надо.

Кивнув, девушка проводила Гришу взглядом, а потом вздохнула, обозревая гору грязной посуды. Видимо, за приют придется заплатить уборкой. Она со вздохом подошла к раковине, включила воду и принялась отмывать присохшую еду к тарелкам и столовым приборам, а после занялась кастрюлей и плитой, чтобы к возвращению Плотникова уже можно было поставить воду на пельмени.

Дочка спала, как оказалось, утомившись в садике. Это ей сообщил Григорий сразу же, как они припарковались возле подъезда, и он дозвонился женщине, что забирала девочку из сада.

– Поела, умылась и легла спать, – отрапортовал он Кате, которая сидела с вытянувшимся лицом – мелкая никогда так рано не укладывалась. – Хочешь, разбудим, поговоришь с ней.

– Нет, – качнула головой акушерка. – Пусть спит. Да и поздно же уже.

Сейчас она задумчиво сидела за столом, вяло ковыряя пельмени вилкой, размышляя, что надо подумать о няне на такие экстренные случаи. Только где ее взять-то надежную, такую, чтоб могла и с ночёвкой остаться. Или пойти к руководству и сообщить, что выезжать на такие расстояния больше не может в связи с семейной ситуацией.

После ужина девушка помыла посуду, а затем с опаской вышла в комнату. Григорий уже собрал постельное белье, вытащил покрывало из пододеяльника, бросил подушки в изголовье и стянул свитер, оставшись в одной футболке. Катя невольно залюбовалась мышцами на его теле, вспоминая, что в их прошлую встречу много лет назад он был не таким накачанным. Видно, что парень работает над собой, и отчего-то ее бросило в жар при воспоминании, как именно эти руки сжимали и гладили, как горячее тело буквально вдавливалось в нее, и что при этом ощущала сама Катя. Она с сомнением покосилась на довольно узкий диван, затем на Гришу.

– Боишься, что не сможешь удержаться и начнешь приставать? – иронично усмехнулся он, прочитав все сомнения во взгляде девушки.

– Конечно, – сверкнула та глазами. – Вдруг не удержусь и буду покушаться на твою честь!

– Только учти, я существо слабое, безвольное, долго сопротивляться не смогу, – пригрозил ей шутливым тоном Плотников, а затем добавил: – Я уже успел почистить зубы пальцем как смог, умылся, и готов ждать тебя, Афродита. Давай спать, утром встанем пораньше, завезем ключи Алексею и поедем к себе.

Катя долго плескала водой в красное лицо, запершись в ванной, смотрела на свое отражение в зеркале, кусала губу, не представляя, как она сможет провести ночь с этим красавчиком на одном диване. За что ей такое мучение? Неужели она… Будет ли у них секс? Внутри нее разлилось какое-то томление, и девушка с удивлением поняла, что совершенно не против, если будет. Сегодня Григорий открылся ей совсем с другой стороны, но готова ли она к такому? Ведь они коллеги!

Наскоро приняв душ, натянув несвежее белье и футболку, она неслышно вышла из ванной и остановилась на пороге погруженной во мрак комнаты.

– Ну чего застыла, иди сюда, – хрипловато позвал ее Гриша, приподнимая покрывало.