Kitabı oku: «Световид – хранитель света. Боги и духи славян», sayfa 4
Глава 12. Схватки на небесах и на земле
Однажды, когда Чернобог уныло бродил по земле и старался угадать, где может находиться его ветреная жена, пошла ли она к тому, кто покинуть этот мир должен или осталась в объятиях какого-то наглеца, что почти одно и тоже, в тот миг он и столкнулся с Живой.
Она стояла на берегу озера и о чем-то тихо разговаривала с русалкой. Он затаился за кустами и стал тихо наблюдать за девой, на которую до сих пор не обращал внимания. Она ему показалась спокойной и красивой по-своему. Может, она и не была такой яркой как его подруга неверная Марена, но она была горда и величественна, на нее можно было положиться. Странная нежность, до сих пор ему неведомая, появилась в тот миг в душе Бога тьмы. Ему просто хотелось говорить и идти с ней рядом. Она была замечательной, для него недоступной.
В то время, пока он предавался своим размышлениям, русалка исчезла, а Жива в раздумье тихо пошла прочь. Только сейчас он заметил, что она была беременна. У Белбога будет сын. И нежность в душе его растворилась, она почувствовал, что готов разорваться от злости. Их соперники подарят Сварогу первого внука. Даже на это оказалась не способна его женушка. Но стоит ее упрекнуть, она его во всем обвинит.
Он невольно отпрянул, когда Жива проходила совсем рядом. И у них должен быть наследник. Ему давно пора разделить с сыном свои заботы о бескрайнем подземном мире.
Когда гнев немного отступил, он понял, хочет его спутница того или нет, по-хорошему или по-плохому, но Чернобог заставит ее подарить первенца. И кроме всего прочего, он получит еще себе помощника. Если он сделал такую глупость и взял ее себе в жены, никто другой не стремился его в том опередить, то пусть хоть какая-то польза от нее будет.
Он видел, как шли, рядом обнявшись, глядя, друг другу в глаза Белбог с женой его. Бежать или красться за ними Чернобогу не позволило бы самолюбие. Да и что он такого мог от них услышать. Он хотел вернуться к себе и своим делом заняться. И он приступит к этому, как только отыщет Марену. А та на несколько дней раньше узнала о беременности своей соперницы, и только хмыкнула, то ли радуясь, то ли огорчаясь. Кто мог понять богиню мести? Она не собиралась в ближайшее время связывать себя таким хлопотным делом как роды. В бессмертии на это у них еще будет достаточно времени – рассудила богиня и была уверенна в том, что она права, как никто другой. Отцом ее ребенка оказался бы Чернобог и в ближайшее время будет он в подземном мире и света белого не узрит – велика радость, – думала она насмешливо. Она даже и не догадывалась о том, что сам Чернобог принял совсем другое решение, а ее во внимание он брать не собирался. И он злился от того, что нигде не мог отыскать ее – Марена словно сквозь землю к тому моменту провалилась, так все оказалось запутанно и странно. Сбился с ног Чернобог, пока искал он свою суженную. Куда только не заглядывал он, рискуя стать посмешищем, но нигде ее отыскать так и не мог. Видя, что от Белбога ему ничего не добиться больше, она обратила свой взор в другую сторону. Там, на небесах оставался хранитель тепла и света – Даждьбог. Разве не надоело ему, согревая всех, оставаться в одиночестве и ни к кому никаких чувств не испытывать.
Не может такого быть, чтобы после тяжкого дня не хотел он обнаружить в постели своей богиню прекрасную и страстную. И себя она сумела убедить в том, что именно этого ему больше всего и хочется. И она шагнула в его чертоги, не задумываясь о том, что будет дальше, как может поступить обманутый Чернобог. Уж мириться и делать вид, что ничего не случилось, он точно не собирался в те странные дни.
Даждьбог принял ее благосклонно. В какой-то момент ей показалось, что все ее надежды и чаяния должны оправдаться непременно. И некогда ей было разбираться в его чувствах и настроениях – как только появится Чернобог (а ему скоро донесут обо всем) ей придется спасаться бегством, и хорошо, если к тому часу она уже будет беременна.
И пала безрассудно Марена в его объятия, и такая страсть разгорелась, что кажется, ничто в мире остановить и остудить ее не смогло бы. Но и тогда уже было известно, что такая страсть бывает очень быстротечна и скоро от нее ничего не остается. Но и в грядущее она не собиралась заглядывать – жить хотелось только этим днем.
Только к утру, когда настало время расставаться, опомнилась Марена и почувствовала, какой он холодный и бесчувственный на к своей возлюбленной. Это только она все реплики мимо ушей пропускала, пока сама в том не убедилась до конца.
И хотя смотрел он на нее, как на весь мир безразлично и бесстрастно, но она и после этого продолжала думать, что это только маска, и убеждала себя, что он может быть совсем иным на самом деле.
Она исчезла из дворца его так же неожиданно, как и появилась, но обещала вернуться к нему при первом удобном случае. Марена гордилась тем, что у Живы был только Белбог, в то время как сама она провела это время с богом солнца и света. Да и чудовище – Чернобог все еще оставался ее мужем.
И оказавшись на земле, она хохотала и кружилась в диком танце. В тот день на всех землях славянских не умер ни один человек – не часто потом случались такие празднества.
Правда, было и еще одно происшествие, нарушившее ход ее мыслей. Когда она кружилась на лесной поляне, около озера, там появился из-под земли Чернобог и набросился на нее с такой яростью, словно он был не богом тьмы, а самым диким зверем. Но она, в глубине души ощущая свою вину, не стала ни в чем ему перечить. И оставалась с ним при этом холодновато-насмешливой. Она не сразу поняла, чего он от нее хочет, но когда он заговорил о беременности Живы, усмехнулась растерянно.
– Не теперь, потом, дорогой мой, – усмехнулась она, – мы так молоды и нам не нужен никакой помощник, ты так силен, что сам со всеми без труда справишься. А когда он стал настаивать на своем, и ярость его сдержать никак нельзя было, да никто и не пытался остановить ее. Она сделала вид, что сдается.
№№№№
– Зачем тебе нужна Марена? – набросился бес на Даждьбога. Он не скрывал своего раздражения.
– Она богиня, почему бы и нет, других ты ко мне тоже не приводил, пожал плечами тот, не проявляя никаких чувств, чем насторожил даже беса.
– Но ты еще хлебнешь с ней лиха, – предупредил он, не зная, что больше сказать.
– Она родит мне сына, – прибавил он, потому что бес по-прежнему рассерженно молчал.
– Это точно, только ты забыл, что Чернобог его под землей запрет и не выпустит на белый свет, думаешь, ему хорошо под землей будет, – напомнил бес о том, о чем не хотел думать сам Даждьбог.
Они немного помолчали.
– Но ты приведешь его назад, – противился Даждьбог.
– Словно он нужен тебе, а Чернобог его рано или поздно скоро украдет, ведь он не так холоден и равнодушен как ты, из – за поединка вашего такая неразбериха начнется, что мало не покажется.
Они еще долго препирались, но ни к чему так и не пришли больше. Да и о чем говорить если дело было сделано.
Глава 13. Большие перемены
После исчезновения Марены Даждьбог оставался таким же отрешенным от мира и невозмутимым, как и до ее вторжения. Ничто не смогло бы поколебать его спокойствия, а Богиня где-то спряталась – ни люди, ни боги не встречали ее, хотя у них и не было большого желания ее разыскать и увидеть. Марена почувствовала, что она беременна. Как не хотела она обременять себя детьми, но это случилось помимо ее воли и приходилось подчиниться. Вот она и затаилась в ожидании, которое нельзя было назвать приятным. Утешить ее могли тогда только две вещи – то, что это будет ребенок Даждьбога, а не ее противного муженька. И она не хуже Живы, и способна подарить Сварогу внука. Но волнения и хлопоты и тяготы ожидания все-таки угнетали ее сильнее, чем слабые утешения.
№№№
В суете последних преобразований и развития созданного им мира, бес позабыл о своем ворчливом спутнике Демоне, успевшем за это время куда-то исчезнуть и пропасть с глаз его. То ли обиделся на что-то, то ли устал от таких перемен и столкновений, то ли решил уйти от ответственности. Но бесу стало без него скучно и одиноко – ему нужен был советник и собеседник. Пока в этом мире не было никаких происшествий, он отправился на поиски Демона. И хотя разыскать кого-то чаще всего для него не оставалось труда, но тут он озадачился не на шутку. Нигде в излюбленных его местах, демона не оказалось, а земля не так уж мала и много на ней потаенных уголков. А срок был не велик – бес не любил проволочек.
В тот миг, когда бес решил плюнуть на все и удалиться, так и не найдя Демона, сколько можно копыта бить? В тот миг он узрел дымок костра среди ущелий и отправился туда, чтобы проверить, кто там может быть – человек ли какой-то заблудился или его друг укрылся от мира и решил, что здесь его не найдут. Но он забыл о способностях беса, из-под земли достать любого. И поиски на этот раз увенчались успехом.
Демон, а это был именно он, не выразил никакой радости при их новой встрече. Он казался еще более угрюмым и несчастным.
– Тебя что, дракон, какой сюда забросил? – поинтересовался он.
Бес слышал от других духов о том, что откуда-то извне Драконы уже проникали в его мир и оставались тут, потому что не было еще богатырей, готовых их укокошить – люди казались очень миролюбивыми. Драконам такое соседство не могло не нравиться.
– Никто меня не забрасывал, я, что побыть в одиночестве не могу? Никак в покое оставить не можешь, – ворчал он, а бес убедился в том, что за это время он совсем не изменился.
– Радовался бы тому, что хоть одно создание, которому ты не безразличен, отыскало тебя, – упрекнул его бес, – другого такого дурака днем с огнем не найдешь.
Бесу и самому понравилось то, что он сказал – днем с огнем, – в этой фразе было что-то чарующее. Если учесть, что день создал он сам, то в ней есть какой-то смысл, который туповатый Демон оценить все-таки не сможет. Потом на все лады ее станут повторять люди, и даже не вспомнят о том, кто был первым. Но не только слова он готов был подарить им бескорыстно, но и многое другое. Бес всегда был щедр, особенно в первые дни творения.
– Тебе совсем не хочется знать, что там происходит? Мы с тобой неплохо потрудились.
Демон обиженно хранил молчание, но бес все равно решил ему рассказать, не церемонясь с ним, если он шел так далеко, это надо было ценить.
– Дочки и сыновья у богов наших подросли, – говорил он, – у них скоро третье поколение появится, тогда и начнется настоящая жизнь. Только и люди к тому времени размножатся – и такая неразбериха будет. А пока все только начинается, но скоро и нам с тобой дела найдутся, можешь не волноваться.
Собственно Демон волноваться и не собирался.
– Можешь делать, что угодно, но меня ты на это больше не толкнешь, мне и тут спокойно и хорошо, я никуда не собираюсь отправляться.
И в тот момент могло показаться, что никто, даже бес не сможет поднять его с места и куда-то вести.
– Ну и оставайся, – от досады плюнул бес, ему стало тоскливо и скучно, и решил он поискать себе другого помощника где-нибудь в ином месте, раз этот тип так упрям и туп. Пусть один среди скал и остается, и подвывает ветру, как дикий зверь. А для него главное – вмешиваться в происходящее, развлекаться, творить всякие дела и не обращать на него никакого внимания. Для этого он создан сам и все вокруг создавал.
Демон долго смотрел ему в след. И в какой-то момент ему захотелось потушить костер и броситься за ним, он боялся, что разыскал и позвал его бес в последний раз. А потом больше никогда о нем и не вспомнит даже. Но он сел на прежнее место, подбросил в костер дровишек и решил, что не стоит суетиться. Даже если тот его на самом деле не позовет никуда, и тогда это не имеет значения. Он останется тут, и будет жить в гордом одиночестве. А бес пусть суетится и козни свои строит, ему же нет дела до людей, до их забот и радостей, ведь он особенный, единственный и неповторимый. Он сам – целый мир, и этого ему достаточно.
Где-то закричала птица, долетевшая до его ущелья, и он тут же забыл о своих восторгах и хвале одиночеству. Но она испуганно взглянула на него и полетела прочь, и демон снова вернулся к своим размышлениям. А что еще ему оставалось в те минуты?
Он выбрал свой путь и решил оставаться непреклонным. Бес больше не станет им командовать. Он не позволит ему этого.
Так и завершилась та бесполезная встреча бывших соратников по творчеству.
Глава 14. Второе поколение богов
А на земле тем временем происходили важнейшие события. Марена вихрем ворвалась к Живе, которая с минуты на минуту ждала появления на свет своего ребенка и гордо сообщила о том, что и она беременна, а отцом этого младенца станет Белбог.
– Пусть он с тобой навсегда остается, – усмехнулась она, – но сына ему рожу я, а у тебя появится только никчемная девица, такая же, как и ты сама, – торжественно заявила она.
– Ты лжешь, этого не может быть, – зарыдала бедная богиня, понимая, в глубине души, что именно так все это и будет. И по тому, как она страдала, Марена понимала, что цели своей она достигла, ей больше не о чем думать.
Главное не то, что и как было на самом деле, важнее, как преподнести это, смешав правду с ложью, тогда невозможно будет не поверить. А стоит только поверить чему-то одному, и придется остальное принять как должное, тем более если ты так наивен и глуп, как Жива, а Марена считала себя удивительно умным созданием, а если все познается в сравнении, то примерно так оно и было на самом деле.
Когда Белбог вернулся в свои хоромы, Марены уже и след простыл. Она не собиралась дожидаться, пока он разразится праведным гневом. А Жива лежала на ложе своем не жива и не мертва.
– Что с тобой случилось? – удивленно воскликнул он, только увидев ее.
– У нас была Марена и сообщила, что у нее тоже будет ребенок, – прошептала, пристально вглядываясь в его лицо, но ничего не заметила. Это его, судя по всему, не волновало.
– А почему бы и нет, пусть рожает своих чертенят, – услышала она голос мужа, – не думал, что тебя может так зависть к ней терзать. Какая разница от кого она рожает деток своих.
Судя по всему, он не лгал или очень искусно притворялся.
– И ты не догадываешься о том, кто отец ребенка, – не могла отступиться от него она.
– Да кто угодно, она страстная и со всеми бывала, но почему меня это волновать должно, что-то я этого никак понять не могу. Он был так же спокоен, как и прежде, и скорее всего это на самом деле его не касалось.
Напрасно он так сказал, потому что при всех подозрениях, которые ее до сих пор терзали, он словно бы подтвердил невольно ее коварные слова. И Жива разразилась новым потоком слез. И едва она немного успокоилась, тут роды и начались.
Белбог страшно перепугался, побледнел и бросился из дворца. А она-то думала только о своем, была уверенна в том, что он чувствует себя виноватым и решил от нее спрятаться. Боги, как и люди, думают только о том, что их волнует и тревожит в эти минуты.
Еще более несчастной почувствовала себя Жива, когда на свет и на самом деле появилась девочка. Ни красота ее, ни здоровье не могли порадовать бедную мать. Только мысли о коварных словах Марены и теснились в памяти ее. Когда она смотрела на ребенка, она была уверенна в том, что раз сбылось первое ее предсказание, то осуществиться и второе – она родит ее мужу сына. Белбог сделает свой выбор и ей придется навсегда оставаться одной и прослыть брошенной. Богиня смерти во всем обойдет ее. Марене всегда все удавалось, а она лишится последнего.
Страх оставил душу Белбога, после того, когда жена его родила, он обо всем забыл и никак не мог понять, отчего она по-прежнему так печальна. Радость должна была охватить ее душу, но этого не случилось.
– Посмотри, как она прекрасна, – снова говорил он, любуясь своей дочерью, – она настоящее чудо, и мы назовем ее Лада, чтобы люди, забывая обо всех обидах и несчастиях, снова бросались в объятия друг друга. Наша любовь, которая и создала ее, будет продолжением того чистого и прекрасного чувства, которое она будет в себе нести.
Но никакие самые пылкие и самые радостные слова не могли утешить ее и привести в чувства. Она напряженно ждала момента, когда на свет появится мальчик Марены. И когда Белбог увидит его, куда денется радость. Но если даже он почувствует себя виноватым, разве ей от этого станет легче?
Марена добилась своего – от их любви не останется и следа.
Жива испытывала такие страдания, о которых никто и догадаться не мог. Конечно, поправить дело мог бес, все знавший и понимавший, но он в те дни носился, как угорелый, по всем ущельям в поисках своего друга – демона, и ему не было никакого дела до того, что творилось в душах богов, им же и приведенных в этот мир.
Так как Жива оставалась печальной и ни с кем не хотела общаться, то Белбог со временем должен был признаться и Даждьбогу и другим, что их светлой и прекрасной любви, по неведомым для него причинам, приходит конец. Слушал его Даждьбог, не переставая усмехаться. Он догадывался о том, что это Марена вмешалась в происходящее, но не собирался в чем-то помогать своему не проницательному брату.
– Всему рано или поздно приходит конец, ей стало скучно с тобой, и ничто так не убивает наши души, как скука, – рассудительно говорил он.
Мысленно он перенесся в другое пространство, вспомнив о другом мире, когда бросил Тезей Ариадну в объятия Диониса, а Медея осталась в полном одиночестве, хотя все сделала для своего никчемного возлюбленного. И много еще жутких несправедливостей мог припомнить он в те дни, догадываясь о том, что и этот мир не будет отличаться от того, в котором он обитал прежде.
Но как объяснить все это Белбогу, который ни о чем понятия не имеет. Да и не интересна ему была богиня Жива, тихая и несчастная. Может ее дочка-красавица и сможет соперничать с Мареной, но она должна была еще подрасти. И хотя Марена тоже была не подарком, но она хоть что-то из себя представляла.
Глава 15. Сын Марены
Марена торжествовала. Все произошло так, как ей того хотелось – у Живы родилась девочка, отношениям их с мужем пришел конец, оставались только воспоминания о парочке влюбленных, не разлучавшихся и на миг, а ведь казалось, что они жить друг без друга никогда не смогут. Какая наивность и легковерность. Она сделала свое дело и сделала его хорошо.
Оставалось ждать появления ее сына, чтобы и торжество было полным. Она побаивалась того, что и у нее может родиться девица, тогда все рухнет. Жива поймет, что она лгала, и чем черт не шутит, они могут после всех испытаний полюбить друг друга еще сильнее.
Она не собралась допускать этого. Чернобог не мог не знать, что его ветреная жена ждет ребенка, и все за его спиной ухмылялись и твердили, что никому неизвестно, чей это будет ребенок, он считал его своим и свирепел невероятно. Но в минуты затишья, когда никто его не выводил из себя, он мог все обдумать, рассуждал он здраво и подчеркивал, что должен признать его своим хотя бы, потому что ему нужен помощник. И он примет его с распростертыми объятиями. Он твердо решил забрать у Марены ребенка и никогда больше не отдавать его назад.
Правда, он не допускал мысли, что родиться может девица. Он покинул свои владения в тот день, когда ему приснился сон о том, что ребенок появлялся на свет. И он начал разыскивать ее.
Марена вовсе не хотела его видеть, втайне она ждала Даждьбога, но так как тот не собирался показываться. Сделал вид, что не имеет к этому никакого отношения, то она примирилась с притязаниями своего супруга, и поняла, что никакого другого ей все равно не дождаться, только этот с ней и останется навсегда.
Чернобог возрадовался тому, что она перестала капризничать и показывала, что между ними могут быть добрые отношения.
В тот миг на руках одной их Кикимор, сновавших поблизости и верно служивших Марене, оказался поразительно красивый ребенок. Чернобогу показалось, что все Кикиморы в чертогах его собрались. От мальчика исходил удивительный свет, хотя его трудно было назвать приятным. Но малыш казался таким прекрасным, что даже его привередливая мать никак не могла отвести от него взора, хотя она к нему относилась придирчиво.
Все боги и богини пришли в покои Марены, чтобы взглянуть на чудо- ребенка. Среди них оказался и Белбог. В какой-то миг ему показалось, что ребенок похож на него. Он не верил своим глазам. Зато Жива окончательно в тот миг поверила словам Марены, когда-то брошенным ей в лицо. Все сошлось в одном. Мальчик, как она и предрекала, родился. Его отцом мог быть кто угодно, только не Чернобог. Может быть, только теперь ее муж узнал, что он отец ребенка, но что это меняет? Она едва смогла удержаться, чтобы не броситься прочь, показывая всем, как она преданна любимым и несчастна – этого нельзя было допустить, ни за что на свете.
Сварог с высоты своего трона внимательно следил за происходящим. Он знал давно, что между его детьми происходит что-то странное. Только Марена спокойна и весела, но почему так зол Чернобог, почему так подавлен и растерян Белбог. Все это наталкивало его на самые грустные размышления обо всем, что происходило вокруг. Он знал, что не станет вмешиваться и раздувать огня и без того готового вспыхнуть ярко. За последнее время он привык отстраняться от них и оставаться в стороне.
№№№№№№
Когда они молча возвращались к себе, между Белбогом и Живой возникла неодолимая пропасть. Жива заговорила первой, потому что молчать больше казалось невыносимым:
– Сын Марены мало похож на ее мужа, – говорила она, с укором на него глядя.
Белбог молчал. Он догадывался теперь, о чем она думает, что может сказать дальше. Жива, измученная подозрениями, решила больше не церемониться с ним.
– Правда, то, что ты отец ребенка? – странно отчужденно при этом прозвучал ее голос.
Он вздрогнул и отвел глаза. Они давно научились понимать друг друга без слов. Но он точно знал, что этого не могло быть, хотя можно ли быть в чем-то уверенным, если имеешь дело с Мареной? Ему противно было оправдываться перед нею, ведь все равно она не поверит этому. Она же поняла, что все кончилось, и им не о чем больше говорить.
От пылкой любви не только огня, но даже дыма не оставалось больше. Жива взяла на руки дочь и прижала ее к груди. Оставалось только ждать того момента, когда Белбог покинет ее и оставит совсем одну.
Белбог не собирался никуда от нее уходить, он никогда не смог бы и года не только века побыть с Мареной, у нее был грозный муж, но мальчик был так хорош. А он хотел выяснить, кто отец ребенка. Если это его сын, то оставлять его в руках Чернобога он не собирался. Но если его отец кто-то из богов или смертных, когда ему нет до парня никакого дела.
Белбог и сам не знал, чему бы ему хотелось больше. Он не знал и не хотел этого знать. Хотя покой в те минуты покинул его сознание, и меньше всего думал он о жене и дочери. Только потом, когда все выяснится и утрясется, он сможет вспомнить о них снова.
Он и понятия не имел о том, как поздно все может оказаться потом.
№№№№№
Провожая всех, Марена еще торжествовала. Но на душе у нее было скверно. Даждьбог, хотя прошло немало времени, все еще не заглянул к ней, а мог бы уже и нагрянуть в гости – как холоден и равнодушен он был на самом деле. Словно он никакого отношения к этому не имеет. Но все изменится, как только он увидит своего сына. Она была в том уверена.
Хотя он в этом мире пришелец, которого она совсем не знает, и возможно в том мире, откуда он пожаловал, сыновья не играют никакой роли, и ему до своего наследника нет дела. Тогда с этим придется смириться, не стоит долго раздумывать и грустить.
Белбог почти готов признать его за своего, а большего ей и не нужно. Его так просто обмануть. И можно будет придумать какую-нибудь красивую историю. Если бог хочет поверить во что-то, стоит только приложить усилия, и все получится само собой.
Она всегда была достаточно умна и хитра для этого. И обморочит его, если ничего не получится с Даждьбогом, то с ним все пройдет гладко.
№№№№№
Чернобог, видя, что Белбог пытается что-то выяснить, зная, что в этом замешана Марена, начал готовиться к главному делу своей жизни. Этот тип и так часто его обходил на поворотах. На этот раз он должен оказаться первым. Хотя он не мог понять, что его волнует, но знал, что он должен украсть Ния и спрятать его от Марены, да так, чтобы она сто лет искала, но так и не нашла его. Он убережет его от всех ее любовников, которые считают его своим отцом. Чернобог не сомневался в том, что их наберется немало. Если ей так дорог ребенок, она поселится там, где ей и место – рядом с ним в подземном мире, если не захочет – они обойдутся и без нее. Но он не позволит ей больше самовольничать и считаться его женой.
Он был уверен в том, что ни один из так называемых отцов не захочет спуститься в его царства и бороться за ребенка. Он заранее приписал себе эту победу, потому что в его мире они с ним не решаться столкнуться.
Не теряя ни минуты, Чернобог взялся за дело.
Марена предвидела такую развязку, что еще мог придумать ее муженек. Только она не думала, что случиться это может так быстро. Зачем Чернобогу понадобился младенец? Она не могла ответить на этот вопрос.
И ладно, когда он подрастет и возмужает, тогда он и мог его увести, но так сразу, из колыбели – непонятно. Она рассчитывала, что у нее еще будет какое-то время, для того, чтобы предотвратить похищение, но она ошиблась.
