Kitabı oku: «Алексей Елисеевич Кулаковский. Якутской интеллигенции», sayfa 11

16) Нужно выписывать при посредстве Владивостокских фирм (хотя бы Чурина) из Ханькоу или Шанхая чай через Аян или Охотск.

Один ящик чая в 80 досок в Ханькоу и Шанхае стоит 23 р.; фрахт до Аяна и Охотска – 7 р.; страховка – 1 р.; перевоз от Аяна до Нелькана – 9 р., оттуда до Алдана – 2 р.; от Охотска до Улуннаха – 12 р., оттуда до Батурусского улуса – 2 р.; итого ящик обходится от 41—44 р., т.е. кирпич – 55 к.

Можно иметь на Охотском или Аянском тракте своего надежного постоянного подрядчика, вроде В. X. Слепцова. Таким образом пользовались бы почти все улусы; при этом восточным улусам чай обходился бы рубля на 2 р. дешевле, чем другим.

Из ввозимых ежегодно через оба порта чаев на сумму 800.000 р. на долю восточных улусов остается не менее, чем на 300.000 р., а на весь Якутский округ – на 400.000 р.

На чае коммерсанты г. Якутска наживают до 25% с рубля, вложенного в предприятие. Якуты же нажили бы ни в коем случае не менее этого, т.е. на 400.000 р. нажили бы в год 100.000 р. доходу. Сверх этого провозной заработок оставался у самих якутов, а не у тунгусов, русских и татарских (Галибаров) подрядчиков; не было бы также лишних поездок за чаем в город, что случается даже после Петрова дня.

17) Ввиду же голодовки надо ходатайствовать перед Правительством об разрешении нам ввоза чая через Кяхту и Сибирь, мотивируя необходимостью поднятия благосостояния края: чай обойдется тогда еще дешевле, тем более, что до верховьев Лены (Усть-Кута) ныне строится железная дорога, могущая удешевить провозную плату пуда груза на 1—70 к.

18) Организовать общественные работы. Организация работ при том безденежии подавляющего большинства населения и при наличности 9-ти месяцев досужего времени в году, которые господствуют в жизни якутов, должна иметь огромное значение. Ею, т.е. организацией работ, убивается сразу несколько зайцев: все общественные предприятия облегчаются в материальном отношении и много проектируемых работ, которые на первый взгляд требуют громадных денежных затрат, должны быть выполнены очень просто. Затем для бедного класса явится возможность избавиться от страшных податей и повинностей только работами и то в свободное от сенокосной страды время («күһүн-саас» ⁷⁰).

19) Мы живем в стране, богатой рыбой. Кроме устий рек, имеется по побережью Охотского моря около 100 рыбных участков, принадлежащих государству и Кабинету его Императорского Величества. Ежегодно эти участки сдаются с торгов желающим за известную незначительную плату. Более крупные из них достаются иностранцам (преимущественно японцам), действующим через подставных лиц (русских); а более мелкие – мелким аферистам, авантюристам, полудиким аборигенам; некоторые же остаются совсем без эксплуатации.

Под благовидным предлогом необходимости оправиться от ущербов, причиненных минувшей голодовкой, надо нам, якутам, ходатайствовать через посредство сибирских депутатов Государственной Думы перед Главным управлением государственных имуществ или вообще по начальству о даровании нам права рыбачить беспошлинно на одном или нескольких участках (желательно было бы на устьях Лены, Лантара, Охоты, Куктуя и Ураха).

Если добиться этого права нам не удастся, то можно добыть обществами рыболовные участки прямо с торгов, производящихся во Владивостоке, где нашим агентом может служить любая торговая фирма, с которой мы можем иметь коммерческие связи. С охотой бы взялся за это дело колымчанин (полуякут) Николай Михайлович Бережнов, имеющий в Иркутске свой каменный дом и большие коммерческие обороты и связи. Он летом 1911 г. предлагал охотчанам дать ему доверенность на право исходатайствования из казны или от частных лиц необходимой суммы для приобретения бочек, соли и неводов. Он за хлопоты требовал только 1% чистого дохода, он же и брался продавать рыбу. Но охотчане, будучи не в состоянии понять всей пользы его предложения, доверенность не дали – не нашелся даже инициатор, который бы составил сход для обсуждения предложения Бережнова.

Все передовые люди России уже давно заметили тот факт, что громадное рыбное богатство восточных и северных морей не эксплуатируется Правительством, как бы то следовало. Богатство это очень велико: ежегодно ловится рыба: на Амуре 500.000 п., Оби 500.000 п., Енисее 300.000 п., Лене 60.000 п., Ангаре 75.000 п., Ольхоне 30.000 п., на Камчатке 3.700.000 п. Много участков, могущих дать ежегодно сотнями тысяч пудов, остается без промышленников, каковы, например, Лантарь, Альдома, Урах и проч. До 1911 г. в Охоте ловилось только до 20—30.000 пуд. рыбы. Только в 1911 г. 40 японцев четырьмя неводами там выловили до 130.000 п. рыбы и то в море, где рыбы меньше и улов труднее, а не у устий рек, где можно ловить миллионами пудов.

Сделаем маленький расчет примерного промысла в Охотске рыбой на 100 только человек. 40 японцев насолили 130.000 п., т.е. каждый японец ловил по 3.250 п. рыбы. Мы же, чтобы не завраться и из осторожности, возьмем минимальную цифру по 500 п. на человека, т.е. в 6 1/2 раз меньше, чем японцы, хотя охотчане ловили в лето каждый по 1000 и более пуд.; будем считать, таким образом, что 100 человек наловят 50.000 пудов рыбы.

Расход:

1) Жалование 100 рабочих с 1-го апреля по 1-е октября по 100 р. = 10000 р.

2) Их содержание (хлеб—морем 2 р. 30 к., масло из Якутска, мясо не нужно, рыба – даровая) по 10 р. в месяц за 6 месяцев – 60 р. = 6000 р.

3) Прогоны до Охотска по 10 р., обратно по 5 р. – 15 р. = 1500 р.

4) 10 неводов, которые могут пригодиться до трех лет, по 80 р. каждый = 800 р.

5) 5000 п. соли по 40 к. пуд. (германская соль – кулек в 3 п. – 1 р. 20 к.) = 2000 р.

6) 3000 бочек вместимостью каждая в 10—12 п. по 3 р. = 9000 р.

7) Провоз до Владивостока по 35 к. пуд., а за 50000 п. = 17500 р.

8) Провоз до Читы, Иркутска или других больших городов 70 к. = 35000 р.

9) Разные мелкие и непредвиденные расходы, жалования распорядителей и т.п. = 8200 р.

Итого: 90000 р.

Не пугайтесь, однако, господа, что для выполнения этого предприятия нужны все приведенные 90 тыс. р., которых нам, конечно, взять неоткуда. Нет: а) рабочих снабжаем маслом, оленями, немного хлебом и гоним с распорядителями в Охотск, обещав давать их семьям коров, сена, хлеба и проч.; все это мы можем найти у себя, б) Нужно всего 5000 бочек; из них недостающие 2000 бочек сделают сами рабочие. Бондарь делает в день 1 1/2 бочки; предположим, что наши неумехи всего 5000 бочек; из них недостающие 2000 бочек сделают сами рабочие, делают в день по пол бочке; 100 неумех в день сделают 50 бочек; а 2000 бочек сделают в 40 дней (с 1-го мая по 10-е июня), б) Указанные в статье расходы в 3000 бочек можно выписать в кредит или просто на прокат из бондарного завода графа Кейзерлинга во Владивостоке, в) Провозные платы до Владивостока (17500 р.) и далее (35000 р.) платим после продажи рыбы; доверие владельцев парохода и паровозов приобретаем посредством заложения рыбы же (не целиком). Таким образом, на первых шагах нам нужно только иметь на покупку соли – 2000 р., неводов – 800 р. и на непредвиденные мелкие расходы – 2—3000 р. и дело можно оборудовать во всю.

Во время самого улова рыбы в Охотске можно выручать порядочные деньги продажей икры японцам (до 3—2000 р.).

Доход:

Положенные 500 пудов улова на человека пусть не покажутся Вам преувеличением: важен не улов, а перетаскивание с невода на берег, соление и проч. Охотчане часто вытаскивают, только раз закинув невод, 2—4000 п. рыбы (до 20.000 штук зараз); а так как это вытаскивает 8 человек, то, следовательно, на одного человека приходится от 250 до 500 пудов. Неужели наш несчастный якут целое лето не накопит столько рыбы, сколько казак вытащит в один день, т.е. зараз! Я сам часто видывал в Охоте столько рыбы, что трудно пробраться на лодке сквозь нее. При благоприятных условиях наши парни должны наловить гораздо больше, чем положено.

В Чите, Иркутске и других центральных городах континента пуд морской рыбы стоит от трех до 4 р. 50 к., а на приисках – до 10 р. Мы, конечно, возьмем меньшую величину (3 р.), и тогда 50.000 пудов дадут 150.000 р., т.е. 60.000 р. чистого доходу (если принять во внимание только 6000 р., первоначально пущенные в ход, то выходит даже смешно – они, т.е. эти 6000 р., дали 600%!!!).

Если рыбу будем промышлять на Аянском районе или Лантаре, то ее можно везти на прииска по Мае, Алдану, Лене и Витиму; рыба с доставкой обойдется в 5 р. 50 к. пуд, а продаваться будет по 8—10 р.

Еще раз повторяю, что я о рыбе не преувеличивал, наоборот, я старался брать минимальные цифры доходов и максимальные – расходов. Вам, конечно, покажется странным, почему при такой доходности сами охотчане не принимаются за это дело. Да, это факт странный, из ряда вон выдающийся, но служащий прекрасным примером косного, дремотного состояния вымирающего разряда людей. Охотчане давно уже летят вниз по наклонной плоскости вымирания.

Когда существовала (1781—1867 гг.) Российско-Американская компания36, когда пять улусов Якутского округа (кроме Баягантайского) ежегодно таскали против воли между Охотском и Якутском до 60.000 п. грузу этой Компании – сначала по 1 р., потом по 1 р. 33 к. за пуд, когда в Охотске были кораблестроительная верфь, солеварный и угольный заводы, в которых работали каторжане из Якутской области и Аляски, тогда порт Охотск был очень видным и важным пунктом. И население было тогда порядочное: Правительство поселило принудительно в нем 250 казачьих семейств и 130 инородческих семейств; в шестидесятых годах XIX века остались там жить 100 мужчин-якутов, пошедших туда на постройку телеграфной линии, которая началась, но не состоялась; каторжан и других пришлых элементов было порядочно. Из всего этого населения ныне осталось только около 30—40 жалких избушек, в которых обитает по одному или по два жалких пьяниц – казаков с семействами. Казаки эти, по прошествии рыбного сезона, в 1909 г. не хотели работать на телеграфных работах по 3 р. в день; не рубят они одну сажень дров за 1 р., несмотря на то, что у них в году 10 месяцев совершенно нечего делать. До 1911 г., когда японцы покупали пуд рыбы по 40 к. и каждый казак мог заработать рыбой в день от 10 до 25 р., они большую половину рыбного сезона пьянствовали… Что же, разве можно ожидать от таких существ, чтобы они пустились хоть на какое-нибудь предприятие, которое никогда не бывает без доли риска!…