Kitabı oku: «Мальчики-охотники за удачей в Китае», sayfa 2

Глава 4
Поразительное предложение

На следующее утро после завтрака меня снова пригласили к принцу Кай Лун Пу. Здесь мне стоит сказать, что у китайцев фамилия идет на первом месте. И что фамилия моего нового друга Кай, как моя фамилия Стил. «Пу» – все равно что «Сэм» у меня, а «Лун» – второе имя. Все китайские имена имеют определенное значение, и свободный перевод Кай Лун Пу на английский язык – «цветок дерева». У принца красивое и подходящее имя, хотя на наш непривычный слух оно кажется странным.

Мой новый друг встретил меня так же оживленно, как накануне, но я заметил, что под глазами у него темные круги, а щеки впали. Когда я вошел, с принцем был врач, и я спросил его, спал ли пациент.

– Ни минуты, – ответил он. – Наш принц намерен не терять ни минуты жизни, и поэтому до полуночи я сидел с ним сам. А потом до рассвета он разговаривал с Май Ло.

– И это было зря потраченное время, – сказал принц, бросив странный взгляд на своего служителя, – потому что у Май Ло очень ограниченный словарь, хотя сам Май Ло мудрый и опытный. Не думаю, чтобы в ответ на мою болтовню он произнес хотя бы шесть слов. Сейчас мне его услуги больше не понадобятся, и я избавлю себя от его присутствия.

Май Ло покорно простерся перед принцем и вышел неслышно, как призрак. Врач готовил шприц, а больной задумчиво смотрел на него.

– Вы видите изменения в моем состоянии? – вскоре спросил он.

– Небольшие, – ответил врач. – У вас удивительная сила жизни. Обычный человек давно бы уже сдался.

– Я могу быть уверен в сегодняшнем дне? – спросил принц.

Прежде чем ответить, врач сделал укол. Потом медленно сказал:

– Пока действует ваше сердце, вы будете жить, но в любое время его действие может прервать тромб. Я не могу обещать даже сегодня, но вы можете увидеть свет завтра или даже послезавтра.

– Но немного?

– Немного, принц.

– Дракон Земли безжалостен. Я не достигну Китая?

– Нет. До Шанхая или Гонконга две недели. И есть еще одно, о чем я должен поговорить с вами. У меня нет средств для бальзамирования или сохранения вашего тела.

На несколько мгновений принц стал очень серьезным. Потом снова рассмеялся, но мне показалось, что в его смехе нет веселья. Вопреки западному образованию, Кай Лун Пу сохранил суеверия своих предков, и ему хотелось, чтобы его тело привезли в Китай и похоронили в зале предков.

– Какой шум поднимет Май Ло, – сказал он, – когда меня бросят в море. Вам придется заковать его, Сэм, иначе он взбесится и причинит вам много неприятностей.

– Если он это сделает, он отправится за вами, – пообещал я. – Конечно, если вы не хотите, чтобы он отвез домой ваше завещание и передал вашим друзьям ваши последние слова.

Принц сделал такую гримасу, что мы с Гейлордом улыбнулись.

– Я сообщу вам тайну, – сказал он, – мой слуга мне так же отвратителен, как вам. Но он человек высокого рождения, мандарин и наследственный губернатор моей провинции, поэтому я вынужден брать его с собой в путешествиях.

– Он выглядит болваном, – заметил я.

– Его внешность обманчива, – возразил принц. – Май Ло удивительно хитер и наблюдателен, он умен так же, как горд и тщеславен. До этого несчастного случая я его побаивался, хотя знаю, что он отдал бы ради меня жизнь, если бы было необходимо. Его долг после моей смерти вернуться домой, умилостивить Дракона Земли, а потом покончить с собой, но очень вероятно, что Май Ло найдет способ избежать этого. Слишком многое будет подкармливать его честолюбие.

– Он наследует ваше поместье?

– Ни в коем случае. Май Ло благороден, но он не царской крови. Мое поместье перейдет к императору, потому что у меня нет наследника, мои наследственные залы будут запечатаны и покинуты и… вскоре я буду забыт.

– Почему? – спросил я.

– Потому что сам никогда не стану предком, – ответил он, на этот раз искренне смеясь. – Абсурдное утверждение, верно, Сэм? Но мои соотечественники преданные синтоисты, они поклоняются предкам, и, хоть при жизни я благодаря моим могучим предкам получал почести и уважение, после смерти я все это потеряю и буду вскоре забыт.

Пока я думал над его словами, врач вышел, и мы остались наедине.

– Вы верите в эту религию поклонения предкам, принц? – спросил я.

– Конечно, нет, Сэм. Что касается наших ортодоксальных традиций и религиозных обрядов я очень плохой китаец. На самом деле мой народ совсем не религиозен: китайцы поносят и даже бьют своих бронзовых и деревянных богов, если они плохо себя ведут, и все церемониальное поклонения богам в Китае – просто фарс. Могу сказать, что даже еще до поездки в Европу я отказывался считать своих разложившихся предков чем-то более важным, чем прах, в который они превратились по законам природы. Но я хранил свое отступничество в тайне, чтобы получить достаточные средства и наслаждаться прелестями Европы. Я даже забрал в покоях предков часть их сокровищ.

– О, – сказал я, – значит, в залах ваших предков есть сокровища?

Он улыбнулся.

– Больше половины богатств Китая, богатства, накопленного за столетия, навсегда запечатано таким нелепым способом, – ответил принц. – Моя семья была старинной уже во времена вторжения татар, и она всегда была богатой. В моей провинции Кван-Кай-Нон в залах предков лежит такое количество сокровищ, которое способно потрясти мир, если бы это сокровища были представлены публично. Но во всем моем поколении их никто не видел, кроме меня.

– Я не вполне понимаю эту систему, – сказал я, очень заинтересованный его словами.

– Наш незапамятный обычай, – объяснил принц, – хоронить вместе с покойным половину его богатств, чтобы он мог использовать их при воскрешении в конце мира. Остающуюся половину получает наследник – старший сын. Дочь никогда не наследует. Когда сын умирает, половина его богатства вместе с его телом хоронится в залах предков, и такое накопление происходит столетие за столетием, так что половина богатства народа постоянно устраняется их пользования.

– А если сына нет, – спросил я, – что происходит тогда?

– Тогда род кончается. В случае благородной семьи, такой, как наша, доверенный слуга тайно запечатывает наследственные залы и затем совершает самоубийство, чтобы никто не мог обнаружить, где они расположены. Если он не решается убить себя, на девятый день его убивают другие слуги, так что в случае смерти господина его судьба все равно определена.

– И в вашем случае доверенный слуга – это Май Ло? – с любопытством спросил я.

– Вы угадали, – с улыбкой ответил принц. – Если бы я был уверен, что он исполнит свой долг, смерть наполовину лишилась бы своего ужаса. Но я подозреваю, Сэм, что Май Ло уважает наши обычаи не больше меня, и, по моему мнению, он без всяких колебаний ограбит залы моих предков, прежде чем запечатать их.

– Но разве другие слуги не убьют его, если он не совершит самоубийство? – с просил я.

– Я мог бы ответить на этот вопрос, если бы лучше понимал намерения Май Ло, – ответил принц серьезней, чем обычно. Потом лицо его прояснилось, и он сказал: – Меня очень интересуют ваши друзья Арчи и Джо, которые участвовали в египетских приключениях, о которых вы мне вчера рассказывали, и были верны вам. Они по-прежнему ваши друзья?

– Конечно, принц. Они оба на борту «Чайки».

– Я могу их увидеть? Приведете их сюда, чтобы я мог на них взглянуть? – живо спросил он.

– Они будут очень рады, – ответил я. – Когда?

– Немедленно. Вы помните предупреждение доктора.

– Сейчас приведу, – сказал я, вставая.

– Попросите это сделать Май Ло, – предложил принц.

Я так и поступил. Служитель неподвижно стоял за дверью, и я попросил его пригласить к Кай Лун Пу моих друзей.

Через несколько минут пришли Арчи и Джо. Я знал, что им хочется познакомиться с нашим необычным пассажиром.

Принц целый час разговаривал с ними на разные темы, расспрашивал подробности прошлых приключений; он очень проницательно изучал их обоих, причем они об этом не подозревали. Я гордился своими друзьями, потому что, хоть каждый из них мог вести себя необычно, на грани эксцентричности, более верных и мужественных друзей не может существовать. По крайней мере таково мое мнение о них.

Казалось, принц тоже их одобряет, и их необычные ответы и привычки его забавляли – грубоватый и откровенный Арчи, скромный и застенчивый, как девочка, Джо.

Очень скоро Кай Лун Пу, откинувшись на подушки, рассмеялся. Потом снова рассмеялся, очевидно, очень довольный, и еще раз, радуясь какой-то мысли, пришедшей ему в голову. Арчи и Джо неуверенно смотрели на него; должен признаться, что я и сам начал подозревать, что искалеченное тело наконец подействовало на его разум. Но затем принц самым обычным тоном сказал:

– Клянусь всеми большими и малыми богами, я это сделаю!

– Что сделаете, принц? – с любопытством спросил я.

– Дам вам возможность участвовать в новом приключении, – почти радостно ответил он. – Вы ведь не устали от приключений, ребята?

– Не слишком, – решительно ответил Арчи.

– И хотя вы уже нашли некоторые небольшие сокровища, вы ведь не против найти больше? – продолжал он, внимательно глядя на нас.

Должно быть, ему ответили наши жаждущие лица, но я как можно спокойней спросил:

– Что вы предлагаете, ваше высочество?

– Очень просто, Сэм. Я хочу рассказать вам, как ограбить залы моих предков.

Глава 5
Залы его предков

Боюсь, мы выглядели глуповато, услышав это предложение. Арчи раскрыл рот и широко распахнул глаза, на чувствительном лице Джо появилось озабоченное выражение, а я почувствовал, что покраснел.

– Видите ли, принц, – сказал я, неловко ерзая, – мы участвовали в приключениях, но мы не пираты и не грабители.

– Вздор, – со смехом ответил Кай, – слово «грабить» вовсе не означает воровать, даже в вашем запутанном английском языке. И я использовал его фигурально. Ограбить зал моих предков не грех, потому что вы никакого живого человека не лишите того, что принадлежит ему в настоящем или может пригодиться в будущем. Что касается моих предков, то, по моему мнению, они мертвы, и, если в конце мира они воскреснут, им будет все равно, богаты они или нет. Говорю вам, Сэм, я не могу представить себе более глупую идею, чем хоронить богатство с мертвецами, и, если бы я вернулся в Китай, моим твердым намерением было бы самому ограбить залы моих предков. В этом случае никто бы ничего не знал, и не было бы никакой опасности. Как я уже сказал, несколько лет назад я забрал оттуда кое-какие драгоценности и использовал их для роскошного образа жизни. Поэтому, раз я сам готов был ограбить своих предков, теперь, когда я не могу это сделать, у вас не должно быть никаких угрызений совести и никаких моральных проблем. Слушайте, друзья, я представляю вам троим: Сэму, Джо и Арчи – все сокровища, которые хранятся в залах моих предков. Они ваши, я добровольно отдаю их вам, но вы должны пойти и взять их, а это будет опасно.

– Почему? – спросил Арчи.

– Потому что я не смогу вам помочь, – ответил он. – Потому что вы должны будете противостоять преданности предкам, содержащейся в религии Китая. Потому что мои собственные подданные и слуги изрубят вас на куски, если ваше намерение будет раскрыто, и…

Он помолчал в нерешительности.

– Есть еще какие-нибудь любопытные причины? – спросил я.

– Самая основная из них, – ответил он. – Потому что я убежден: Май Ло намерен сам завладеть этими сокровищами.

Джо негромко присвистнул, а Арчи выглядел особенно задумчивым.

– Стоит ли нам пускаться в это приключение? – спросил я.

– В течение столетий половина богатства одной из самых богатых семей Китая помещалась в склепы, которые я называю залами своих предков, – ответил он. – Это богатство состоит из нефрита, драгоценных камней, особенно рубинов, жемчужин и огромного количества золота и серебра. Этого достаточно, чтобы выкупить целое царство, и так как я не могу воспользоваться этим сам, я хочу, чтобы это сделали вы – если сможете. Ваша задача в любом случае будет очень трудной, потому что ограбление залов предков – страшное преступление в Китае. Даже могилы бедняков – склепы из камня и земли с крышей из бамбука и пальмовых листьев – все уважают. Но величайшая опасность исходит от Май Ло. Если он не сможет сам ограбить залы моих предков, он помешает это сделать всем остальным.

– В таком случае, – сказал Арчи, – давайте бросим его за борт, пока у нас есть такая возможность. Он всего лишь китаец. – И в следующее мгновение, увидев улыбку на лице принца, понял, что он сказал, и начал извиняться. – Очень трудно, – добавил он, – думать о вас как не об одном из нас.

Возможно, этот наивный комплимент понравился принцу, потому что он рассмеялся и сказал:

– Было бы разумно бросить Май Ло за борт. Но не думаю, чтобы вы пошли на убийство даже ради моих сокровищ. Поэтому я сделаю, что могу, чтобы помочь вам перехитрить мандарина. Можете найти лист бумаги и небольшую кисть?

Джо через несколько мгновений принес все это из своей каюты, и, пока он отсутствовал, мы сидели молча.

Я расправил листок на покрывале перед принцем и обмакнул кисточку в чернила. Левая рука принца была сломана, и он не мог ею пользоваться, но, к счастью, он мог, хотя и с трудом, пользоваться правой рукой. Он сразу стал писать на бумаге китайские иероглифы, вскоре закончил и протянул кисточку мне.

– Вы не можете прочесть мою подпись, Сэм, – сказал он, – но она здесь и будет признана. Это приказ всем моим подданным принимать вас и сопровождающих вас в течение года как моих гостей и служить вам так же верно, как они служили бы мне. Я добавил, что мой дух будет проверять, повинуются ли моему приказу, и отомстит тем, кто не повинуется. Для нас это, конечно, вздор, но на мой народ это подействует. Возьмите эту бумагу, Сэм, и берегите ее. Подождите! Позовите на минуту Май Ло.

Я сделал это, и принц спокойно сказал своему служителю:

– Засвидетельствуй приказ, Май Ло.

Мандарин взглянул на документ, но, хотя я внимательно наблюдал за ним, я не заметил ни следа эмоций в его стеклянных глазах; на его похожем на замазку лице не было ни удивления, ни интереса. Он взял у меня кисточку и послушно поставил свою подпись под подписью принца. Потом по приказу своего господина снова вышел.

Я взял бумагу, старательно сложил ее и спрятал в бумажник.

– Значит, вы решили предпринять это приключение? – довольно спросил принц.

Я взглянул на Арчи и Джо. Они оба кивнули. Поэтому я сказал:

– Мы поищем сокровища, ваше высочество.

– Отлично! – ответил он. – Теперь снимите у меня с пальца кольцо с печатью.

Я послушался. Это было тяжелое золотое кольцо с любопытной гравировкой, украшенное большим рубином. Верхняя поверхность камня была плоская, и на ней были вырезаны три иероглифа.

– Это кольцо демонстрируйте только в случае крайней необходимости, – предупредил Кай Лун Пу. – Если вы это сделаете, вам подчинится любой человек в моей провинции. Оно сохраняет свою власть даже в присутствии императора. Поэтому берегите его.

Я поблагодарил его и спрятал кольцо в карман.

– А теперь, – сказал принц, – я могу сделать для вас еще только одно, но это должно оказать вам большую помощь в вашем приключении. Слушайте все внимательно, потому что тайну, которой я хочу с вами поделиться, нельзя никаким образом записать, и она должна храниться только в памяти. Именно так ее передавали в моей семье от поколения к поколению; сообщали ее старшему сыну, единственному наследнику. Мои предки скорее умерли бы, чем позволили незнакомцу или чужаку узнать эту семейную тайну, но я – я другой. Образование разбило на мне кандалы традиции и глупых обычаев; я постиг знания большого мира, о которых большинство моих соотечественников даже не подозревает.

Он ненадолго замолчал, словно задумался, и заговорил медленно и отчетливо, понизив голос.

– Вам будет легко отыскать наследственные залы семьи Кай. Они находятся рядом с моим дворцом, и вначале вы увидите необычный, но очень красивый дом из полированного бамбука, с входами со всех четырех сторон. Каждый вход охраняет бог, и с вашей стороны было бы разумно умилостивить бога подношением. Сожгите перед изображением бога молитву за мой дух. Вы не должны заходить в этот дом, потому что он священный, но я опишу его вам.

В центре яма с облицованными камнем стенами и со ступенями вдоль стены. В центре ямы бронзовая табличка; если ее поднять, открывается проход. Это туннель, наклонно уходящий в глубь земли, и, если вы пройдете по нему, он приведет вас в подземный склеп, или чи, в котором погребены мои благородные предки. Склеп вырублен в цельной скале, это большое куполообразное помещение, заполненное произведениями искусства за все века со времени создания этого склепа. Говорят, что гобелены в этом склепе лучшие во всей империи. По стенам этого помещения ниши, в которых стоят гробы моих уважаемых предков, а рядом с каждым гробом сундуки, урны и табуреты, содержащие половину богатства усопшего. Вам понятно это описание?

– Я мог бы нарисовать это, – сказал я.

– Отлично. Теперь относительно секрета.

Он еще больше понизил голос и с опаской взглянул на дверь, за которой, как он знал, стоит Май Ло. Затем продолжил:

– Есть второй, тайный, вход в погребальный зал, о существовании которого не знает никто, кроме наследника. Он был построен семь столетий назад Кай Таем, набожным человеком, который хотел посещать своих покойных предков и молиться им без обязательных церемоний, которые необходимы при входе в зал предков. Этот частный проход тоже туннель и идет из моего дворца. А теперь, мои друзья, слушайте внимательно. Во дворце есть анфилада комнат, которая называется Покоями Рогатой Рыбы – из-за особенностей оформления. Эти покои всегда занимает царственный принц нашей семьи, и поэтому, когда вы прибудете во дворец, покои будут пусты. Главный вход в Покои Рогатой Рыбы, несомненно, будет охраняться днем и ночью, и с вашей стороны было бы неразумно пытаться войти этим путем. Но за поворотом коридора, ведущего к этому входу, висит гобелен, на котором изображен Дракон Земли, обнимающий женщину. За этим гобеленом вы найдете небольшой бронзовый шар или набалдашник. Потяните его к себе, и откроется тайная дверь, ведущая непосредственно в мою спальню. Если вы попадете в нее, дальше вам никто не помешает.

В одном углу этой комнаты стоит статуя первого Кая в броне. Это страшная фигура, и мальчиком я ее очень боялся. Однако изготовлена эта статуя с огромным мастерством. Если толкнуть в сторону ее левую ногу – давить придется сильно, – в спине статуи отойдет панель. Это вход в тайный туннель, и, когда вы его найдете, все остальное будет легко. Проход ведет в одну из ниш зала моих предков, и вход искусно скрыт шпалерами. По этому проходу вы сможете перенести все сокровища в мои покои во дворце. А дальше я предоставляю вашей изобретательности переправить сокровища в Шанхай или на борт вашего корабля. Я ясно выразился, мои друзья?

– Совершенно ясно, – ответили мы все, довольные, что приключение так старательно для нас организовано, и я добавил:

– Чем мы можем отблагодарить вас, принц Кай?

Он улыбнулся.

– Меня отблагодарит вера в то, что вы перехитрите старого Май Ло и не позволите ему украсть сокровища, – был ответ. – Если я стану духом, я постараюсь наблюдать за вами и наслаждаться этим зрелищем.

– О, не делайте этого! – с дрожью воскликнул Арчи.

– Но ведь вы об этом не узнаете, а у меня в состоянии духа будет не так уж много развлечений, – ответил он.

– Но во что вы верите? – спросил я, удивленный тем, что он так легко говорит о смерти.

– Мы, синтоисты, верим в наших предков, – насмешливо сказал принц, – и это всегда делало нас чувствительней, чем наших собратьев буддистов. К тому же я изучал христианство, магометанство и теософию, и все это заставило меня еще больше восхищаться Конфуцием. Так что в конце я возвращаюсь в синтоизм. Я умру в вере своих предков, но не ограниченный их узкими предрассудками, надеюсь.

Он вздохнул, и мне показалось, что щеки у нее еще сильней впали, а кожа побледнела. Поэтому я сказал:

– Это был трудный разговор, ваше высочество, и вам нужно отдохнуть. Следует ли нам удалиться?

Он поколебался и кивнул со следами прежней бодрости.

– Пошлите ко мне врача, – сказал он. – Пора принять новую дозу морфия.

Глава 6
Старая Голова Смерти

Когда мы вышли на палубу, выяснилось, что ветер усилился и приятный запах воды, которым мы раньше наслаждались, словно покинул нас. Но наша храбрая «Чайка» смело встречала волны, ее лебединое тело не дрожало, и мы знали, что в нашем прочном корабле можно не бояться непогоды.

Найдя защищенное место на шкафуте, мы втроем принялись обсуждать разговор с принцем и шансы на успех в предложенном нам приключении.

– Он сделал все для нас таким легким, словно отобрать конфету у ребенка, – весело сказал Арчи.

– Поистине он проявил себя щедрым другом, – согласился я. – Жаль, что он должен умереть. Я предпочел бы, чтобы он был живым и оставался моим другом, чем получать его сокровище. А, Джо?

– Совершенно верно, – тихо ответил Джо.

– Мне тоже понравился этот парень, – сказал Арчи, – но наши чувства ничего в этом случае не изменят. Сокровище призывает нас прийти и взять его и…

– И еще есть Май Ло, который хочет сокровище себе, – добавил Джо.

– Джо прав, – задумчиво сказал я. – С Май Ло надо считаться. Даже принц его опасается.

– А я не боюсь, – заявил Арчи. – Этот человек болван! Всякий, кто преклоняется и становится на колени, как этот тип, трус и подлец.

– Врач, – тихо сказал Джо, – называет его «Старая Голова Смерти».

– Ну и что?

– Я боюсь смерти.

Мы оба вздрогнули, но Арчи, к которому вернулась храбрость, сказал:

– Что может один жалкий китаец против трех американцев?

– Очень мало в Америке, – сказал Джо. – Но мы отправляемся в его страну, в Китай, где старая Голова Смерти – высокопоставленный мандарин и губернатор провинции. Там он не будет преклоняться, потому что принц – его единственный господин, а принц вскоре будет под волнами океана.

Мы задумались. Когда Джо произносит долгую речь, всегда есть о чем задуматься.

– Ты хочешь сказать, что испугался и не станешь принимать участие? – наконец спросил Арчи.

– Нет, – ответил Джо. – Я пойду в Китай. Конечно, если вы тоже пойдете.

– Вот это другой разговор!

– Но мы суем головы в капкан, и любая мелочь может его спустить, – добавил Джо.

Арчи удивился.

– Не понимаю, почему ты так считаешь, – возразил он. – Мне все кажется очень легким. У нас есть письмо принца к его людям, есть кольцо, мы знаем тайный проход в зал его предков. Если мы завалим такую работу, нас следует повесить.

– И повесят или что-нибудь еще хуже, – сказал Джо. – Поэтому мы не должны ее завалить. А где эта провинция Кван-Кай-Нон?

– Забыл спросить, – ответил я, сам удивляясь своей оплошности.

– Китай – большая страна, – сказал Джо.

– Знаю. Когда в следующий раз увижу принца, спрошу, где эта провинция и как до нее добраться.

– Сделай это, – сказал Арчи. – Это нам очень поможет.

Но больше я принца не видел. За ланчем врач ел с аппетитом, на лице его было задумчивое выражение.

– Как ваш пациент, доктор? – спрашивал дядя Набот, когда я вошел.

– Я снова без работы, – серьезно ответил доктор Гейлорд.

– Господи! Он умер? – спросил дядя.

– Да, сэр.

Не знаю, почему у меня так сжалось сердце, когда я это услышал. Возможно, благородный молодой китаец вызвал у меня восхищение и преклонение, о которых я не подозревал за то короткое время, когда знал его.

Я взглянул на Арчи и Джо; оба выглядели очень серьезными.

– Не слишком ли это неожиданно, доктор? – спросил дядя Набот после паузы, во время которой он энергично мешал чай.

– Да, он мог бы прожить еще двадцать четыре часа. Но морфий перестал на него действовать, и он ужасно страдал. Поэтому я его убил.

– Что?

– Дал по его просьбе большую дозу морфия, и он погрузился в долгий сон с улыбкой благодарности на лице.

Наступила еще одна пауза.

– Аминь! – сказал капитан Стил, откашливаясь. – Было ли это… гм… строго профессионально, доктор?

– Это было строго гуманно, капитан. Ниже талии он был совершенно раздавлен и согласно всем законам науки и здравого смысла с самого момента происшествия он уже был мертв. Без морфия он бы и до сегодня не дожил. Когда морфий перестал действовать, он умирал бы медленно и в ужасных страданиях. Я не мог этого выносить, и он не мог. Он попросил меня кончить, и я это сделал.

– Вы хороший человек, Гейлорд, – сказал дядя Набот, вытирая лысую голову красным носовым платком. – Я рад, что у вас хватило храбрости сделать это.

– Этот китайский принц, – сказал врач, откидываясь на спинку стула и сунув руки в карманы, – был очень хорошим человеком. Я видел его на борту, и он всегда привлекал меня своим веселым и умным лицом. Когда «Катамата Мару» раскололся, я оставил всех, чтобы ухаживать за Кай Лун Пу. Я понял, что он ранен смертельно. К несчастью, все мои медицинские инструменты и средства были недоступны, и, когда я выбежал на палубу, у меня были только медицинская сумка и шприц. Я помог Май Ло, единственному уцелевшему служителю принца, перенести его на ваш корабль и по его просьбе остался с ним, потому что врач на «Нагасаки Мару» мог позаботиться о немногих раненых с «Катамата Мару». Мне хорошо за это платили, но хочу сказать, что деньги никак не повлияли на мое решение.

Было видно, что врач говорит правду, поэтому мы только согласно кивнули.

– Поместив его в вашу каюту, я сказал ему, что он умирает, – продолжал врач. – Кай воспринял мои слова философски и спросил, долго ли я смогу сохранять ему жизнь так, чтобы он не страдал. Тогда мы договорились, и я обещал ему, что он умрет без страданий. Ему, кажется, нужно было организовать какие-то семейные дела с Май Ло, который представляет его в провинции, и потом у него было несколько разговоров с Сэмом и другими мальчиками.

Он помолчал и с любопытством посмотрел на нас, и его проницательный взгляд из-под густых бровей смущал меня.

– К счастью, – продолжал он, – принц закончил свои дела, какими бы они ни были, прежде чем морфий перестал действовать. Зайдя к нему недавно, я понял, что настало время выполнять обещание. Я спросил его, готов ли он, и он сказал, что готов. И сейчас, на китайском жаргоне, он спит со своими предками.

В наступившей тишине мы все были заняты своими мыслями. Наконец мой отец спросил:

– Где Май Ло?

– Жжет молитвы перед телом. Очень скоро он может доставить нам неприятности.

– Какие? – спросил капитан.

– Эти китайцы считают вечным позором, если тело погребено не дома. Май Ло спросил меня, когда я забальзамирую тело, но я уже расспрашивал и понял, что на борту «Чайки» нет ничего, что помогло бы мне сохранить тело Кай Лун Пу, пока мы не приплывем в Китай. Сам он это понимал и был согласен, чтобы его похоронили в море, но у старой Головы Смерти другие идеи, и, когда Май Ло узнает, что мы собираемся делать, он, как я сказал, доставит нам неприятности.

– Что он может сделать? – спросил дядя Набот.

– У этих китайцев есть неприятное обыкновение впадать в бешенство и изрубить несколько человек в фарш, прежде чем удастся с ними справиться. Не скажу, что Май Ло это сделает, но что-нибудь он обязательно сделает – сделает все, что в его силах, чтобы помешать похоронить тело его хозяина в море.

– Он не впадет в бешенство, – уверенно сказал я, – и не сделает ничего такого, что подвергло бы опасности его жизнь.

– Почему, Сэм? – спросил мой отец. – Май Ло странный тип. Я никак не могу его понять. Мне кажется, он на многое способен.

– Только не на причинение опасности самому себе, – добавил я. – Принц лучше всех знал Май Ло, и, судя по его словам, Май умней, чем ты считаешь, и слишком честолюбив, чтобы подвергнуть свою жизнь опасности из-за простого каприза.

– Это не просто каприз, – сказал врач. – Синтоисты поклоняются предкам, и святость тела покойника – часть их религии. Если Май Ло хороший синтоист, он считает, что будет проклят духами своих предков, если позволит, чтобы тело его господина бросили в море, потому что в таком случае в конце мира его господин не сможет воскреснуть.

– Но хороший ли синтоист Май Ло? – спросил я.

– Мм… Не знаю. Он так говорит, но этот тип меня удивляет. Многие китайцы носят маску бесстрастной сдержанности, но Май Ло самый непостижимый человек, какого я когда-либо видел. Если бы он не был умен, не стал бы мандарином высокого разряда; его нельзя судить по лицу из замазки и по глазам-бусинкам.

– Что ж, – сказал мой отец, – мы не можем подвергать риску свое здоровье, держа на борту разлагающееся тело, так что, доктор, когда вы будете готовы, мы предоставим принцу самые почетные морские похороны. Вопреки старому мандарину. Кстати, Сэм, узнай, не хочет ли Май Ло поесть.

Я вышел и негромко постучал в дверь каюты. Вскоре двери приоткрылась, и в щелку я увидел бесстрастное лицо Май Ло. Увидев меня, он так быстро закрыл дверь, что я не успел сказать ни слова. Я услышал, как он задвинул засов.

– Пусть сдохнет с голоду, – сказал я и пошел на палубу.

Остальные как будто разделяли мои чувства, потому что тоже молча пошли за мной.