Kitabı oku: «Богатство дураков», sayfa 2

Выпьем, закусим, покалякаем

За время поездки на старом фургончике Иннокентий разговорился с Марго и та объяснила, что человек, с которым он должен идти на выставку, еще не прибыл, и ей придется ненадолго отлучиться, чтобы встретить его. А пока Иннокентий сможет поужинать и насладиться обществом ее друга, который привез с собой отличную бутылку виски.

– Виски – это замечательно, – пропел старый художник, мысленно потирая руки.

– Я рада, что мы поняли друг друга, Иннокентий Фёдорович. – Марго улыбнулась и остановила автомобиль у подъезда многоэтажного дома. – Пойдемте скорее.

– Лечу, лечу!

Через несколько минут они вышли из увешенного зеркалами лифта и оказались на пороге огромной квартиры. К удивлению Иннокентия, внутри не было ни одной двери. Их заменяли широкие арки, оформленные в восточном стиле и увешанные различными амулетами и иконами. Ещё одним любопытным элементом оформления оказались окна, заклеенные тёмной плёнкой, а также необычные надписи на неизвестном языке на стенах. В остальном же квартира выглядела совершенно обыкновенной, но при этом чертовски роскошной: мебель с тонкой резьбой, изумительной красоты посуда, книги в дорогих переплётах, картины в разных стилях и цветы, греющие листики под ультрафиолетовыми лампами.

Иннокентий с интересом осмотрел интерьеры комнат, вымыл руки, проверил свою картину, оставленную в коридоре, а после отправился на кухню, где Марго представила своего знакомого.

– Иннокентий, хочу познакомить вас с моим хорошим другом. Это Станислав… Станислав Огурцов. Вы могли слышать о нем из радиоэфиров или читать статьи в газетах. Стасу принадлежит одна из самых крупных коллекций старинных украшений.

– Приятно познакомиться, – поздоровался старый художник. – Это большая честь для меня! – Иннокентий обхватил протянутую руку Стаса обеими ладонями и судорожно затряс ее, выражая тем самым уважение. Хотя, сказать по правде, он никогда не слышал об этом коллекционере, так как не разбирался ни в чём, кроме изобразительного искусства. Но сам факт того, что человек имеет связи в нужных кругах и сможет помочь в продвижении его картин, заставлял играть роль самого преданного фаната, наконец-то встретившегося со своим кумиром.

– И я рад встрече! – поприветствовал в ответ новый знакомый. – Присаживайтесь за стол, угощайтесь. Выпьете?

– С превеликим удовольствием! – Иннокентий аккуратно уселся за стол, на котором стояли тарелки с бутербродами, различными колбасами и сырами, и сложил руки на коленях в ожидании хваленого виски.

– Стас, мне придется оставить вас. Надеюсь, что буду не слишком поздно, а если задержусь, то покажи Иннокентию его комнату на сегодняшний вечер, – сказала Марго, удаляясь из квартиры.

– Конечно, поезжай, дорогая. Мы найдем чем себя развлечь, – отозвался Станислав, разливая виски по стаканам.

Станислав был крупным мужчиной, с кудрявыми волосами и небольшой бородкой, и тем нелепей на нём смотрелись темные, почти обтягивающие брюки и яркая клетчатая рубашка в нежно-розовых тонах. На руке красовались явно дорогие часы, запутанные в широкую цепочку, на полной шее болтался громадный амулет, а пальцы были унизаны перстнями разных форм.

Иннокентия удивляло странное сочетание одежды и украшений, но после экспонатов современного искусства и необычного оформления квартиры, он сделал вывод, что просто слишком стар для понимания нынешней моды, и решил не обращать внимания на внешний вид нового знакомого, сосредоточившись на стакане с янтарной жидкостью.

– Отличный виски! – заявил он после первого глотка. – Я такого и не пробовал раньше.

– Это односолодовый скотч "Gleinfiddich" 1937 года, выдержанный в бочках из-под хереса, – ответил Станислав будничным тоном, поднеся стакан к источнику света. – Видите, какой насыщенный оттенок? – Он сделал маленький глоточек. – Я приобрёл его не так давно на одном из аукционов.

– О-о-о… Да он постарше меня будет! Наверное, у вас сегодня праздник, Станислав? – Иннокентий взял в руки бутылку и осмотрел этикетку, на которой красовалась оленья голова. – Для распития такого напитка требуется особый повод! Я прав?

– Да, Иннокентий Федорович, повод действительно имеется! И не один… – Станислав взял небольшую паузу для очередного, но уже большого глотка. – Во-первых, это знакомство с вами. А во-вторых… – поставил он пустой бокал на стол, – во-вторых, я надеюсь выиграть предстоящий аукцион и заполучить одну уникальную вещь. Единственную в своём роде.

– Интересно, что же это за вещица, достойная напитка богов? – Иннокентий разлил виски по бокалам. – Наверное, какая-то реликвия?

На мгновение в кухне повисла тишина. Станислав нерешительно смотрел в сторону, обдумывая ответ, будто сомневался в правильности дальнейших объяснений.

– Реликвия? Можно и так сказать, – наконец ответил он, и глаза его сверкнули огнём вожделения. – Это старинная золотая диадема. Много слухов ходит вокруг нее, но, как говорится, не всяким слухам верь. Ха-ха. Похоже на тост.

– И то верно. Выпьем?

– С удовольствием! – Мужчины чокнулись бокалами с виски 1937 года и тут же опустошили их.

– Что ж, – воспрянул Станислав, по новой наполняя бокалы, – у нас есть еще один тост.

– О-о-о! – поднял бокал Иннокентий. Набранный Станиславом ритм ему чертовски нравился!

– Выпьем за победу на предстоящем аукционе! Я уже предвкушаю, как диадема станет настоящей жемчужиной моей коллекции. Я приготовил для нее особое место. Так выпьем же за то, чтобы оно не пустовало!

Мужчины по-дружески переглянулись, снова залпом выпили содержимое стаканов и принялись за закуски. Они ещё долго обсуждали аукцион, прошедшую выставку, известных художников прошлого времени, нынешнюю моду, старинные украшения и, конечно же, творчество Иннокентия Семёновича.

– Скажите, Иннокентий, а как вы познакомились с Марго?

– К сожалению, до сегодняшнего дня я не знал этой прелестной особы. Мы только сегодня столкнулись в галерее современной мазни, то есть искусства. Ик! – Старый художник прикрыл рот рукой. – Простите… Она заступилась за меня, когда мою картину хотели выкинуть за дверь, вместе со мной разумеется…

– Удивительно! – расплылся в хмельной улыбке Стас. – Продолжайте, прошу вас!

– А что тут продолжать? – Иннокентий наколол на вилку маленький соленый огурчик и отправил его в рот. – Ей понравилась моя картина, и она пообещала помочь мне выставить ее на завтрашнем аукционе. – Он наколол еще один огурчик и протянул новому другу.

– Выставить на аукционе? – снял с вилки закуску Станислав. – Какой абсурд! Вы, видимо, ошибаетесь… – Откусив попку, он прожевал ее и продолжил: – Все лоты заранее регистрируются и отбираются комиссией. За один день пройти эту процедуру невозможно. Да и лот должен иметь высокую историческую ценность.

– Марго сказала, что у нее есть друг-коллекционер, который поможет мне. Я думал, это вы. – Иннокентий растерянно потер лоб. – Возможно, я опять что-то напутал.

– Думаю, что всё же напутали. – Открыв морозильную камеру шумного холодильника, Станислав достал запотевший пузырь водки и предложил Иннокентию. Тот кивнул, не раздумывая. – Не переживайте вы так, Иннокентий Фёдорович! Я уточню у Марго детали…

– Правда? – подал бокал старик.

– Правда! – налил пятьдесят грамм Станислав. – Возможно, у нее действительно есть план. Она очень влиятельная женщина, и ей всегда удается найти решение любых проблем.

***

Ближе к ночи Иннокентий изрядно напился. Конечно, он же и до встречи с Марго успел пригубить "для храбрости". Станислав, в свою очередь, чувствовал себя великолепно, будто совсем и не пил.

– Мальчики, а вот и мы, – донеслось из коридора, и вскоре на кухню зашли Марго с Варварой, на чьем плече смирно сидела ручная сорока.

– Фу, тут так воняет! – скривилась Варя. – От моих соседей и то не так несёт. Ненавижу запах перегара!

– До-о-оброй но-о-чи, ми… ик… миледи, – икая, пробормотал пьяный Иннокентий. – А вы знакомы со Станиславом? Прекрасный малый! Он обещал картину мою… А, да-да-да, сейчас я вам ее покажу…

Старый художник хотел было подняться, но едва не упал. Марго подхватила его под локоть, помогая устоять на ногах.

– Смотрю, вы хорошо тут посидели, мальчики. Стас, я же просила не ждать нас. – Марго окинула суровым взглядом друга, но тот лишь пожал плечами. – Иннокентий, пойдемте, я покажу вам вашу комнату, а завтра вы сможете показать нам свою картину. Хорошо?

Пьяный старик что-то пробурчал под нос, но послушался хозяйку, отправляясь вместе с ней прочь из кухни и продолжая бормотать про волков и обнажённых людей.

– Может, лучше вы будете моим напарником? – обратилась Варя к Станиславу. – Я Варя.

– Станислав Огурцов. – Мужчина жестом пригласил за стол гостью. – Можешь называть меня просто Стас. Но сопровождать тебя будет всё же Иннокентий. Правда сейчас он немного перебрал, но завтра будет чувствовать себя отлично, уверяю.

– Шикарно! – с отвращением проворчала Варя, усаживаясь за стол. – Ну и напарничек! – Она брезгливо отодвинула пустой бокал, пахнущий водкой, взяла со стола оставшиеся бутерброды и жадно принялась их уминать.

– Кар! – Птица спрыгнула с плеча девушки на стол, привлекая к себе внимание.

– У тебя очень любопытный питомец. Это сорока?

– Ага. Это Васька, – ответила Варя, не отрываясь от еды.

Вася, как и его хозяйка, поглощал остатки былого пиршества. Он прыгал по столу, снося крыльями неустойчивую посуду. Когда на кухню вернулась Марго, сорока и Варя замерли в нерешительности.

– Кушайте! Я подогрею вам горячее. – Марго достала из холодильника кастрюлю и поставила на огонь. – А после всем мыться и спать.

– Но я не хочу спать! Я встала не так давно, – довольная Варя расплылась на стуле, одной рукой держа бутерброд, а в другой ломоть сыра.

– Не переживай, – помешала содержимое кастрюли хозяйка квартиры, – я сделаю чай с травами, который поможет быстро уснуть. Завтра важный день, ты же помнишь?

Марго заговорщицки подмигнула Варе.

– Ладно, давайте ваш чай…

За все время Марго так и не сняла темные очки. Даже когда разогревала еду или мыла посуду. Варя подумала, что, возможно, у женщины какая-то неизлечимая болезнь, раздражающая глаза или еще какой недуг. Она приняла это как должное, пообещав себе, что ни за что не будет больше пялиться и уж точно спрашивать у Марго, зачем она днем и ночью носит эти дурацкие очки.

После ужина Марго отправила гостью в ванную. Пока Варя нежилась под струями горячего душа, сорока с удовольствием плескался в тазу, прочищая перья клювом. После водных процедур оба устроились в одной из комнат огромной квартиры. Интерьер не удивлял гостью, ведь она уже давно не жила в квартирах и не могла по-настоящему определить, что нормально, а что нет. Темная пленка на окнах лишь убедила в том, что Марго неизлечима больна и скрывается от яркого солнечного света всеми возможными способами. А еще Варя прикинула, что эта пленка прекрасно бы смотрелась на чердаке, вместо тех тряпок, что она развешивала. А декор на стенах в виде различных надписей был идеальным решением для бетонного лабиринта. Варя представляла, как вернется на чердак и распишет серые стены, чтобы стало немного уютнее, прямо как тут.

Скинув банное полотенце, Варя нагишом плюхнулась на расстеленную кровать. Такой мягкости и свежести она не ощущала очень давно! Последние несколько месяцев ей приходилось довольствоваться старой потёртой простынкой, а тут её укрывало мягкое и теплое пуховое одеяло! Она накрылась с головой, поджав колени к груди, и сладко заурчала, как урчит кошка в руках доброго хозяина.

Вася, по своему обыкновению, устроился у изголовья, нахохлив мокрые перья.

Уже проваливаясь в сон, Варя услышала отрывок диалога Марго и Станислава. Половина слов сливалась с ее мыслями, поэтому она не приняла их всерьез.

– Зачем ты старику пообещала участие в аукционе? – слышался раздраженный шепот Станислава. – Его чуть инфаркт не хватил, когда я сказал, что это невозможно. Ты серьезно думаешь, что его картину можно выдать за историческую ценность? Любой, даже начинающий, эксперт определит, что краски нанесены не более года назад.

– Ну а что мне нужно было сказать? Он бы не пошел со мной просто так, – так же шепотом ответила Марго.

– Предложила бы деньги и всё! Им всего-то нужно аукцион сорвать, что бы я смог осмотреть диадему… Ты рассказала им наш план?

– Нет ещё. Все завтра. Пусть отдохнут! Иди домой. Тебе тоже не помешает… Я позвоню.

Вскоре голоса умолкли, а свет в квартире погас. Варе снился чудной и немного жутковатый сон о том, что кто-то ходит рядом, пританцовывая, и выкладывает что-то на ее обнажённое тело. Ей казалось, что по ней ползают тысячи маленьких личинок, которые забираются в нос, уши и глаза. Тело горело, и в то же время ей было ужасно холодно. Она чувствовала дикую боль, но не могла пошевелиться. Все это походило на сонный паралич, которым Варя страдала с тех самых пор, как ее отдали в детский дом. Но самым странным было осознание того, что это всего лишь сон, ведь наяву она бы сразу скинула с себя насекомых и позвала бы хозяйку квартиры.

В какой-то момент Варя проснулась от того, что Вася клевал подушку, будто поедая тех самых червяков. Варя спихнула птицу на пол, ощупала себя и кровать на наличие какой-либо ползучей мерзости, повернулась на другой бок, вновь накрылась с головой одеялом, которое к тому времени лежало где-то в ногах, и снова уснула.

Иннокентий же проспал всю ночь, не открывая глаз. Хотя под утро он всё же услышал, что к нему заходила хозяйка квартиры и поправляла подушку, точно так же, как это делает его любимая жена. Как и Варя, он чувствовал сквозь сон и смену температуры тела, и пронзающую боль. Впрочем, все эти неприятные ощущения он списал на артроз, с которым мучился уже не первый год. А если что-то и ползало по нему, то этого он точно не почувствовал, так как был в стельку пьян.

Перемести фокус

Несмотря на вчерашнюю жару, утро выдалось довольно прохладным. Радио вещало о температурной отметке в двадцать один градус в середине дня. Солнце то и дело скрывалось за набегающими облаками, а холодный сухой северный ветер пробирал до мурашек легко одетых прохожих.

Иннокентий встал около девяти часов. К его удивлению, вчерашние посиделки прошли почти без последствий и он чувствовал себя вполне сносно. Сделал короткую ежедневную зарядку, помогающую, по замыслу, сохранить дряхлое тело в надлежащей форме. Умылся, еще раз с изумлением осмотрел комнату с затянутым плёнкой окном, в которой провел ночь, затем удостоверился в сохранности картины и направился на кухню, где Марго, как дружелюбная хозяйка, готовила ароматный завтрак. Вокруг нее летала птица, похожая на обычную сороку, которую Иннокентий вчера не видел.

– Доброго вам утра, Марго. Какая у вас удивительная птица! Не припомню, чтобы она летала тут давеча. – Иннокентий подошел ближе к обеденному столу. – Вы простите меня, если я вечером немного перебрал… Уж больно вкусный виски принес ваш друг. Я бы хотел поблагодарить его еще раз за интересный вечер. Он, наверное, спит?

Иннокентий поманил пальцем птицу, но та никак не отреагировала, а лишь села на подоконник и отвернулась к окну.

– И вам доброго утра, – не отрываясь от дел, произнесла Марго. – Нет, он уехал еще вчера, но вы сможете поблагодарить его на сегодняшнем мероприятии. Присаживайтесь к столу. Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно. Будто помолодел на десять лет. Хороший алкоголь творит чудеса!

– Не думаю, что дело в алкоголе… – в голосе хозяйки прозвучала усмешка.

Марго выставила на стол тарелки с кашей и фруктами и позвала птицу, для которой отдельно приготовила размоченный хлеб с тонко нарезанным свежим мясом. – Эта милая птаха принадлежит вашей сегодняшней напарнице. Его имя Вася, а девушку зовут Варвара.

– А она уже приехала? – Иннокентий взял ложку и зачерпнул кашу. – Что-то не припомню…

– Да, еще вчера, – присоединилась к завтраку Марго. – Пусть отдыхает. А вы пока можете прогуляться по нашему району. Вы ведь любите утренние прогулки?

– С удовольствием пройдусь! – расплылся в улыбке старый художник. – Скажите, Марго, могу я сделать звонок с вашего телефона? Жена, наверное, волнуется.

– Конечно. Телефон в моей комнате. После завтрака можете позвонить.

Иннокентий неспешно ел порцию каши с фруктами и с любопытством поглядывал на сороку, которая с характером хищника разбрасывала вокруг себя еду, а после снова собирала и быстро поглощала. Он был удивлен, что птица, которая должна жить на воле, так по-хозяйски чувствует себя в домашних условиях. У художника зародилась идея новой картины – он представил высокую светловолосую женщину в больших темных очках, кормящую с рук стаю диких сорок. Птицы, что хватают пищу, роняют её на спины сородичей внизу, и получается, что сороки клюют друг друга, не замечая боли, жадно наслаждаясь пиршеством.

– Простите мою бестактность, – оторвался от фантазий и завтрака Иннокентий. – Я заметил, что вы все время носите темные очки. У вас раздражение роговицы? У моей соседки тоже были проблемы с глазами, и ей приходилось носить темные очки, чтобы выйти в магазин.

– Нет-нет, – продолжала трапезу Марго, – с моими роговицами все в полном порядке, но я с детства терпеть не могу солнечный свет. От него у меня начинает болеть голова.

– Да, я слышал о подобном! Это что-то психическое. С неудовлетворением или обидами что ли связано… – Иннокентий всё же почувствовал, что суёт нос не в своё дело, и принялся суетливо соскребать остатки каши. А когда он чувствовал себя не в своей тарелке, то начинал без умолку тараторить. – Я смотрел передачу, где один бизнесмен просидел двадцать шесть лет у себя в квартире, потому что боялся выходить на улицу, но зато открыл свое дело через компьюктер и заработал очень много денег.

– Неужели? – Марго хихикнула, удивляясь корявому произношению Иннокентия.

– Да. Именно! О нем еще говорили, что он с младенчества подвергался насилию со стороны родителей. Они жестоко наказывали его за каждую провинность, да так, что у того на теле живого места не было. Конечно же, ребенок стыдился выходить на улицу. Боялся, что сверстники засмеют. Ему приходилось учиться дома, гулять дома, все делать дома. Я слышал, что его родители неплохо зарабатывали и у ребенка было все необходимое… Кроме любви, конечно. – Старик доел, выпил кофе, приготовленный заботливой хозяйкой, и вытер рот о рукав рубахи. – Странно, что они не отвели его к врачу… А какая шумиха была, когда все это вскрылось! – Иннокентий развалился на стуле закинув ногу на ногу. – Все идет из детства. … Вас, случайно, не били родители?

– Нет, что вы! – поперхнулась кофе Марго. – Я росла в благополучной семье. – Она промокнула губы салфеткой и убрала посуду со стола. – Иннокентий, вы хотели позвонить жене?

– Да-да-да-да! – встрепенулся Иннокентий. Он понял, что хозяйка квартиры не желает говорить на щекотливую тему, и решил больше не тревожить ее. – Спасибо, что напомнили!

Телефонный аппарат находился в комнате Марго. Тумба, на которой он стоял, была главным номинантом на роль творческого беспорядка. Различные листы, листочки, листики и просто клочки бумажек, странные фотографии с людьми, ручки, флакончики с разными жидкостями, журналы о старинных украшениях, видимо подаренные Станиславом, ножницы и скрепки, кнопки, жвачки… Все это беспорядочно лежало вокруг небольшого стационарного телефона. Иннокентий, запретив себе рассматривать весь этот хлам, набрал номер и присел на край кровати.

– Алло, кто это? – из трубки раздался взволнованный голос. Иннокентий моментально вспотел.

– Курочка моя, это я, Кеша!

– Кеша? Где ты шляешься, сволочь? Я всю ночь не спала! Опять с Семенычем нажрался? Я так и знала! Нельзя тебе доверять! Полвека твои обещания слушаю, а ты…

Иннокентий убрал телефон от уха и тяжело вздохнул, прокручивая в голове несколько вариантов ответа своей ненаглядной. – Синичка моя, не кричи. Все хорошо. Я не пил с Семенычем.

– А где ты был и почему еще не дома? – продолжала кричать супруга.

– Я познакомился с одной очень влиятельной женщиной, настоящей ценительницей искусства! Она предложила мне участие в аукционе, представляешь? Я смогу продать свою картину вдвое дороже, чем хотел. Алло?! Ты меня слышишь? – Старый художник снова оторвал от уха телефон и дунул в трубку, думая, что та забилась пылью.

– С женщиной? С какой еще женщиной?

– С Марго, – Иннокентий вытер со лба пот. – Она очень добрая! Я сейчас у нее в гостях. А вечером я уже буду дома с огромной суммой, которая порадует тебя, моя ласточка. Алло? Алло! – Раздались долгие красноречивые гудки – телефон на той стороне повесили.

Иннокентий еще пару раз пытался дозвониться до жены, но та не отвечала.

«Ревнует, – подумал он. – Ну ничего. Позлится и простит, когда увидит, сколько денег я заработал».

Он встал с края кровати, одёрнул слегка измятую одежду и направился в прихожую, где погладил по рамке запечатанную картину, затем обулся и направился на ежедневную утреннюю прогулку.

***

Для Вари утро началось далеко не так прекрасно, как для Иннокентия. Она проснулась ближе к одиннадцати часам от удушающего запаха, доносящегося непонятно откуда. Казалось, что ее поместили в газовую камеру и пытаются убить. От испуга она закричала и закрыла нос руками, прижав колени к подбородку.

В комнату тут же забежала Марго, присела рядом и приобняла дрожащую девушку.

– Тише, тише… Успокойся! Все хорошо. Ты в безопасности. Вон, смотри, птица твоя тоже тут… – Вася метался по комнате, будто чувствовал страх своей хозяйки.

– Что вы со мной сделали? – Варя освободилась от объятий и отодвинулась на дальний край кровати. – Что это за вонь? Почему я не могу нормально дышать? Вы меня отравить решили, да!

– Да что ты, милая, – Марго затушила ароматическую палочку, ставшую триггером для Вари. – Тебе просто нужно немного успокоиться. Сейчас это главное.

Марго отвернулась и сняла очки, а потом медленно повернула голову и посмотрела на Варю. Теперь не было никаких сомнений, что глаза этой женщины издают яркое неестественное свечение.

– Что…? Что с вашими глазами? Кто вы такая? Что вы со мной сделали? – прокричала Варя через одеяло, которым закрыла нижнюю часть лица. Волна истерики подхватила её, лишая привычного самообладания.

– Ну-ка успокойся! Дыши ртом. Я не хочу говорить с тобой, когда ты ведешь себя как маленький ребенок, – Марго заговорила как строгая учительница. – Сядь! Убери одеяло. Дыши через рот. Вдо-о-х, выдо-о-х… Медленно, не спеша… Вот так…

Варе ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Она готова была сделать что угодно, лишь бы поскорее избавиться от этого ужасного, удушающего запаха.

– Удивительно, я думала, ты получишь дар невидимки, а ты у нас, оказывается, «ищейка». – Марго вновь приобняла Варю.

– Ищейка? Что вы… – Варя отодвинулась от пугающей женщины. – Что вы несете? Я ничего не понимаю! Вы отравили меня своим чаем, да? Подсыпали мне что-то в еду? Я так и знала, что нельзя с вами связываться!

– Что ты! – засмеялась Марго, блеснув взглядом. – Чай был совершенно обычным. Все сделали «личины». Это маленькие червячки. Твоя птица их вчера склевала. Теперь твой Вася настоящий хищник! Покруче медведя будет.

– Чего-о? Так это был не сон? Фу, какая гадость! Все-таки вы отравили меня какими-то личинками…

– Не личинками, а личинами. Это усилители способностей, заложенных в человеке с самого рождения, – мягким голосом говорила Марго, успокаивая напуганную девушку. – Я хотела показать тебе и Иннокентию, что можно жить совершенно по-другому. И, разумеется, это поможет вам с сегодняшним заданием.

– Как это… – Варя ткнула себя в нос, – …может помочь?

– Химия, которую мы едим, выхлопные газы от машин, постоянные стрессы – все это притупляет заложенный в нас потенциал, а личины очищают организм и открывают заново, но всего лишь на день. Спустя сутки их действие прекратится и ты вновь станешь обычной.

– Вот я попала, блин! – Варя снова натянула одеяло, на этот раз полностью накрывшись им. – То есть на мой вопрос вы просто забили?

Вася, беспокойно летавший вокруг, приземлился на изголовье кровати и издал такой громкий «Каррр», словно перед ним стоял мегафон. От неожиданности Варя зажала уши.

– Тише-тише! Ну ты только не начинай, – переключилась Марго на сороку.

– Как он… Как он это сделал? – осторожно вылезла из-под одеяла Варя, забыв о разногласиях.

– Я же тебе объяснила… Он теперь настоящий зверь!

Варя зажмурилась, помотала головой, пытаясь сделать небольшой вдох через нос, но тут же почувствовала головокружение и громко чихнула:

– Апчхи!

– Будь здорова! Вставай, собирайся. Я жду тебя на кухне. Будем завтракать. И дыши через рот. – Марго поднялась, потрепала девочку за волосы, подмигнула птице и удалилась на кухню.

Несколько минут Варя сидела в полной растерянности, перебрасывая взгляд с птицы на потолок, потом на пол, на стены, обратно на птицу. Она все так же прикрывала нос краем одеяла, пытаясь восстановить дыхание и не умереть от ужасных запахов, витавших вокруг, убеждая себя в том, что до сих пор спит, и даже несколько раз ущипнула себя, чтобы проверить, но все было бесполезно. Её окружала реальность, но реальность не такая, как вчера, а обезображенная безумием и гадкой вонью!

Через пятнадцать минут сидения под одеялом Варя наконец-то смогла немного расслабиться. Она спустилась с кровати, все еще ощущая небольшое головокружение, и медленно оделась, стараясь сохранить равновесие и не сойти с ума от происходящего.

Вася все это время смотрел на хозяйку удивленным взглядом. Пару раз он подлетал к девушке, пытаясь сесть ей на плечо, но та отгоняла его, боясь новых способностей питомца.

– Вася, что же теперь с нами будет? Давай уйдем. Или нет, останемся… – В голове Вари роились сомнения и страхи. – Вася, я не знаю, что делать!

– Оделась? – поинтересовалась Марго, заглянув в комнату. – Завтрак уже готов. Вижу, что тебе стало лучше.

– Я просто дышу через рот, как вы и сказали. Как остановить это зловоние?

– Не бойся. Я постараюсь научить тебя, – мягко улыбнулась хозяйка квартиры.

– Постараетесь? То есть вы не уверены? – Варя запрокинула голову с раздраженным видом.

– Ну как тут можно быть уверенной? Люди разные, личины действуют индивидуально, но я знаю, что у нас с тобой все получится. Идём же на кухню, пока всё не остыло.

Прежде чем идти завтракать Варя прошмыгнула в ванную комнату, закрыв за собой дверь, и уставилась на отражение в зеркале, пытаясь найти во внешности омерзительные изменения: жуткие бородавки, проступающие рога или чешую вместо кожи. Ей казалось, что теперь она должна стать похожей на какое-то мифическое существо и все последующие сутки ей придется прятать лицо под покрывалом, как женщинам с Востока. Конечно же ее богатая фантазия не оправдала надежд – она осталась всё той же худенькой рыжеволосой девушкой, с голубыми глазами и совершенно обычным носом, который теперь мог унюхать какофонию запахов, что, несомненно, пугало и сбивало с толку.

Верный Вася залетел в ванную, до того как Варя закрыла дверь, и некоторое время сидел на изгибе водопроводной трубы. Заметив, что хозяйка наконец-то обратила на него внимание, тут же перепрыгнул ей на плечо. Варя пошатнулась, вскрикнув от неожиданности. Ей показалось, что на плечо закинули тяжеленный мешок, наполненный песком и камнями, и теперь он тянет ее вниз.

– Вася, что же с тобой стало? Ты килограмм пять точно набрал, – накручивала себя и Ваську Варя.

– Карр! – Сорока хотел было устроится на кране, но тот жалобно скрипнул под его весом, так что он принялся беспокойно ходить по краю чугунной ванной, всем видом показывая, что нервничает так же, как и Варя.

– Ладно, с этим мы сейчас разберемся. Пошли!

Варя погладила Васю по жёстким перьям, затем наспех умылась и направилась на кухню, где ожидала Марго. Её очки лежали на столе, рядом с кружкой.

Затянутые плёнкой окна пропускали совсем немного солнечного света, погружая помещение в сумрак, и в нём глаза женщины излучали такой яркий свет, что Варя невольно задумалась, что с подобной способностью можно неплохо экономить на электричестве. Да и фары в автомобиле можно не включать.

– Извините… Наденьте, пожалуйста, очки, а то я сейчас не только нормального обоняния лишусь, но и зрения.

Марго улыбнулась, но просьбе гостьи следовать не стала.

– Я не смогу тебе помочь, если сейчас надену их. Садись, – указала она на место напротив.

Варя нахмурилась, но всё же села за стол и невольно сделала вдох носом. Аромат еды оказался настолько резким, что впервые в жизни ей захотелось отказаться от угощений и убежать обратно под одеяло, а еще лучше – прочь из этого дома!

– Расслабься! Тебе нужно поесть. – Марго взяла девушку за руку и посмотрела ободряющим взглядом.

– Но я не могу! Все эти запахи будто смешались в одну большую вонь и пытаются расколоть мне голову на куски, стоит мне только вдохнуть!

– Я понимаю твое беспокойство. Попробуй сконцентрироваться на чём-то одном. Вот например… – Марго взяла со стола спелое яблоко и поднесла к лицу Вари. Та взяла его и вперилась во фрукт взглядом, словно желая прожечь насквозь.

– Хорошо… Так… Это яблоко…

– Не тужься ты так. А то от твоих стараний тут пахнуть будет кое-чем другим, – впервые за все время пошутила Марго. Получилось довольно глупо.

– Не смешно! Дайте мне время.

Варя закрыла глаза, расслабилась, сделала глубокий вдох ртом, выдохнула и с невероятной нежностью и спокойствием посмотрела на яблоко, тихонечко принюхиваясь к нему. Вдруг она почувствовала легкий аромат осеннего ветра, убаюкивающий сладкие плоды. За ним последовало пение птиц, сидящих на изогнутых ветках. Она увидела длинное здание, похожее на ферму. Ощутила вкус сочного кисло-сладкого фрукта, оставляющего сок на ее губах. Она чувствовала себя так, будто сотни раз была в тех далёких краях, где выросло это яблоко.

– Это что-то невероятное! – прервала видение Варя. – Я его чувствую! – Она нехотя положила яблоко на стол. – Мне кажется, что я видела, как оно растет. Из самой семечки. Представляете?

– Ты молодец! – поддержала Марго. – Теперь попробуй дышать носом. Только осторожно, не торопись.

Варя окинула взглядом кухню, сосредоточилась и снова втянула воздух носом. Она почувствовала, как все ароматы, до этого переплетенные воедино, разделились, находя свое место, будто расставленные по полкам книги. Она наблюдала, как лесоруб рубит дерево, как стальные диски распиливают ствол на доски, как столяр водит по ним рубанком, сверлит и покрывает лаком, и они становятся столом и стульями. Она смотрела, как плавят металл, разливая его по формам для кухонной сантехники. Видела, как окрашивают нити в огромных чанах с красками и как тонкая игла выводит ими рисунок на белой скатерти. Любовалась бескрайним золотым полем пшеницы, чувствовала пот комбайнёра, собирающего хлеб. Она проживала жизнь вместе с Васей – с самого яйца в гнезде, ощущала, как он пробивает крохотным клювом скорлупу, наблюдала его первый полет. Все это было настолько волнительно, что у Вари снова закружилась голова.