Kitabı oku: «Гибель распределительного мира», sayfa 3

– Оля, успокойтесь, все хорошо. Мы на станции Ботанический сад, вам стало плохо в вагоне, потому что там… ― Степа замялся, только сейчас он стал до конца осознавать ― то, что происходило в поезде, было ненормально и никаким объяснениям не поддавалось.

– Ботанический сад, вы уверены? Лично я ничего кроме этого чертового тумана не вижу… Да и не может этого быть, вы так долго бежали, а станции не такие уж и большие. А еще, мне кажется, из этого тумана за нами кто-то наблюдает, ― сказав это, она была готова поклясться, что в следующий миг, нечто пробежало буквально в нескольких шагах от них. Степа тоже стал ощущать этот тяжелый взгляд из тумана, они явно были здесь не одни.

– Здесь кто-нибудь есть, отзовитесь? ― в ответ была полнейшая тишина.

– Отзовитесь, иначе я буду стрелять, ― но в ответ на эту угрозу, из тумана раздалось зловещее рычание, настолько жуткое, что Олю пробило в дрожь.

Недолго думая, Степа схватил ее за руку и побежал обратно в центр станции туда, где туман был не настолько плотный. А следом за ними неслось нечто. Это было что-то огромное, казалось, все станция ходила ходуном от лап этого чудища. Внутреннее чутье подсказывало Степе, что этот зверь пока просто играется, разминая затекшие лапы, а как только он действительно этого захочет, от них с Олей ничего не останется.

– У вас есть дезодорант или еще, какой-нибудь баллончик? ― на бегу спросил Степа.

Было видно, что Оля изрядно запыхалась от этой беготни, в детстве она занималась легкой атлетикой и даже показывала неплохие результаты, но это было так давно. Городской образ жизни со всеми своими вредными привычками давал о себе знать. Она на бегу начала ковыряться в своей сумочке, но от этого совсем потеряла скорость.

– Давайте уже сюда, не останавливайтесь! Бегите!

Степа вырвал из ее рук сумочку, на ходу пытался отыскать, то, что может их спасти. Но в первый момент он лишь ужаснулся количеству всякой всячины в этой сумочке. Как и во многих анекдотах, она казалась бездонной, чего там только не было, куча всякой косметики, пилки, ножнички, расчески, целая медицинская аптечка, увесистая книжка, надуваемая подушечка в дорогу. Степа только диву давался: как все это сюда помещается! Как всегда, по закону подлости, то, что он искал, оказалось в самом низу, маленький баллончик дезодоранта, именно на него он возлагал свои надежды. Взяв его в одну руку, он надел сумку себе на плечо и достал из кармана джинсов зажигалку.

«Будем надеяться, сработает», ― думал Степа, немного замедляя бег. Оля стала убегать вперед, постоянно оборачиваясь, боясь потерять его из поля зрения.

– Бегите и не оборачивайтесь! Бегите изо всех сил! ― кричал Степа, ощущая дыхание чудовища совсем рядом.

Он резко обернулся, думая направить баллончик в рожу преследующего их существа, но не успел, чудище на всей скорости налетело на него, сбив с ног и отбросив на добрые пять-шесть метров. Упав, Степа больно ударился затылком об гранитный пол, так, что в глазах зарябило.

«Только не терять сознание, если я сейчас отключусь, меня точно сожрут», ― посмотрев на свои руки, он ужаснулся, баллончик удержал, а зажигалки в руке не оказалось. В панике шаря по полу рукой, он всматривался в туман туда, откуда вот-вот должно было выйти чудовище.

И оно вышло. Это была огромная черная кошка, с головой величиной с микроволновку. Этот зверь уже не раз побывал в заварушках: один виднеющийся клык был надломлен, ухо все изодранно, а морда в шрамах. Но это только добавляло страха, так как кошка была просто колоссальных размеров, она с легкостью могла бы расправиться со Степой, как с мышкой, но не спешила, наслаждаясь игрой.

Степа медленно отползал, не отрывая взгляд от чудовища, пока спиной не уперся в чьи-то ноги. Подняв голову, он увидел Олю, с широко раскрытыми глазами смотрящую на кошку, она застыла от ужаса, сжимая в руке зажигалку. Степа медленно протянул руку к зажигалке, их пальцы соприкоснулись, от этого прикосновения она вздрогнула и перевела взгляд с кошки на мужчину.

В следующий миг монстр бросился в атаку, огромные клыки, готовые рвать и терзать, были в паре десятков сантиметров от них, но Степа успел применить свой небольшой «огнемет», направив столб огня прямо в рожу чудовища. Оно отскочило, явно не ожидая такого отпора, и издав дикий вопль, тут же скрылось в пелене тумана. И чем дальше отступал монстр, тем прозрачней становилось вокруг. Туман следовал вслед за чудовищем, на окраину станции. А Оля со Степой, как оказалось, находились практически в ее центре, стойка с картой и кнопкой SOS находилось буквально в дести шагах от них.

– Я ведь говорил, что это станция Ботанический сад, а вы мне не верили. Оля с вами все в порядке? ― Степа пытался говорить спокойно, но сам находился в состоянии сильнейшего шока.

Оля не могла ответить ни слова, настолько сильно ее сковывал ужас. Степа с трудом поднялся, его голова раскалывалась, а ноги отказывались слушаться. Оля с тревогой перевела взгляд на него и спросила.

– С вами все хорошо?

– Я думаю после случившегося, мы просто обязаны перейти на «ты». Что скажите?

Она молча кивнула и попыталась улыбнуться, но ужас по-прежнему не отпускал ее.

– Что, что это было?

– Не знаю, может, это не туман, а произошла утечка какого-нибудь газа и нас конкретно глючит.

– Нет, не может быть, я точно знаю, что видела. А дыхание, из пасти этой зверюги пахло смертью. А когда оно посмотрело мне в глаза, я окаменела и не могла пошевелиться, я думала это все, конец… ― Оля не выдержала, и уткнувшись в грудь Степы, разревелась.

– Все хорошо, ты молодец. Между прочим, ты спасла мне жизнь, с меня должок. Но сейчас нужно действовать, чтобы это ни было оно может вновь попытаться на нас напасть.

Он обнял ее одной рукой, а второй гладил по волосам пытаясь успокоить. А сам думал о кнопке SOS, которую надо бы поскорее нажать, но их объятие было настолько крепким и эмоциональным, что он никак не мог его прервать. До тех пор, пока боковым зрением не заметил, что туман вновь стал сгущаться.

– Конечно, очень не хочется прерываться, но все же надо торопиться.

Она посмотрела на него влажными от слез глазами, взгляд которых был уставший и вымотанный, но ужас из них исчез.

Взявшись за руки, они двинулись к заветной кнопке, рассчитывая, что она их спасет. Но нажав на нее, Степа понял, что зря они так надеялись. После нажатия не произошло ровным счетом ничего. «Ну, давай же, должен ведь хоть кто-нибудь ответить», ― думал Степа, вновь и вновь вдавливая кнопку. Он оббежал стенд и нажал на кнопку с другой стороны, но и тогда не последовало никакой реакции. Динамики молчали, да и на самой станции было полнейшая тишина, а туман тем временем все сильнее начинал сжимать кольцо вокруг них.

С настороженностью Степа смотрел по сторонам, размышляя, сработает ли их огнемет еще раз, как вдруг увидел, что на перроне в сторону Москвы стоит поезд.

– Бежим, надо убираться с этой чертовой станции!

Каково было их удивление, когда подбежав, они увидели тот же самый ржавый поезд, с которого они с таким рвением убегали.

– А где помощь?! ― Они сначала и не поняли, кто это говорит. А это был мужик, он стоял, прислонившись к стенке, перенеся вес на здоровую ногу.

– К сожалению, здесь нам ее не найти, нам придется ехать дальше.

– Что?! ― одновременно переспросили Оля с мужиком.

– А что, какие еще есть идеи? ― настаивал Степа.

– В чем, собственно, проблема… ― не успел договорить мужик, как где-то совсем рядом раздался ужасный рык.

– Вот в этом! Надо убираться отсюда и как можно скорее!

Взяв с двух сторон мужика под руки, они вошли в поезд. Стоило им зайти, как двери за ними захлопнулись, а из динамиков прозвучал все тот же противный голос: «Осторожно двери закрываются, следующая станция ВДНХ».

Усадив мужика на сиденье, они посмотрели друг на друга, не решаясь заговорить. В вагоне воцарилась полнейшая тишина.

– Меня Слава зовут, ― сказал мужик, протянув руку и нарушив гнетущую тишину.

– Очень приятно. Степа, а это Оля.

– Так, может, вы расскажите, что произошло на станции? От кого мы убегали?

Степа кратко рассказал, что с ними приключилось, а рассказывая, сам с трудом во все это верил. Он словно рассказывал сон, воспоминания о котором с каждой минутой становились все более расплывчаты и, если бы они сейчас не находились в этом жутком вагоне, он бы и сам уже не поверил в свой рассказ.

– Да, если бы я не сидел сейчас в этом поезде с неадекватным машинистом, точно бы не поверил, ― сказал Слава, дослушав Степу.

– Уж и самому не хочется в это верить, голова до сих пор раскалывается.

Пока они разговаривали Олю снова, зашатало.

– С тобой все хорошо?

– Запах, этот чертов запах, голова кружится! Я не хочу снова отключаться!

– Присядь, мы сейчас что-нибудь придумаем. Голова после падения была тяжелой, но Степа пытался сконцентрироваться из-за всех сил.

– Я, конечно, понимаю, что это маловероятно, но проверить мы обязаны, у кого-нибудь, телефон ловит?

Они начали шарить по карманам, но ни у кого телефона не оказалось.

«Как такое возможно, я ведь точно помню, что брал его», ― Степа задумался, голова разболелась еще сильнее.

– Подождите, а кто-нибудь помнит сегодняшнее утро?

– Уж лучше бы я его поскорее забыл, ― съязвил Слава.

– Нет, я имею виду до того, как попали в туман, в какой именно момент он оказался повсюду.

Вновь в вагоне повисла тишина, каждый пытался вспомнить, пока поезд уверенно скользил по рельсам.

– Нет.

– Нет.

– И я нет.

– Стойте, я знаю, у кого должен быть телефон! ― воскликнула Оля.

– Так не молчи! ― почти одновременно сказали Степа со Славой.

Но чем дольше она находилась в вагоне, тем хуже ей становилось, ноги подкашивались, а язык заплетался, с трудом выговаривая слова.

– Парень позади нас снимал… ― все что она смогла сказать, до того момента как, отключившись, упала прямо в объятия Степы.

Аккуратно укладывая ее на сиденья, он рассуждал: странно, запах, конечно, не приятный, но не настолько, чтобы от него сознание терять. Да и как показала ситуация на Ботаничке, она не из тех, кто при любом испуге падает, так почему же она отключается, как только заходит в этот поезд, а мы нет. Но его рассуждения перебили.

– Ты понял, о чем она? А то я чего-то не уловил смысл.

– Да. На перроне был молодой парнишка. Он снимал на телефон, ругаясь, до чего скатилось московское метро.

– Ну, в чем-то он и прав, метро действительно скатилось. Предлагаешь идти по вагонам?

– А с ней, что будем делать? Ей же нужно на свежий воздух.

В этот момент поезд остановился. Такое ощущение, что голос из динамиков становился все боле уродливым: «Остановка ВДНХ». Но когда двери открылись, ничего кроме густого тумана видно не было. Степа со Славой посмотрели друг на друга.

– Думаю, ничего страшного с ней не случится, если она немного поспит, ― отводя взгляд, сказал Слава.

В тумане в этот момент что-то издало зловещее рычание.

– Думаю, ты прав, здесь безопасней.

Вновь раздался зловещий голос из динамиков, извещающий, что следующая станция Рижская. Двери уже с привычным шумом закрылись, и поезд стал набирать скорость.

Подойдя к меж вагонной двери, Степа пытался разглядеть следующий вагон, но стекла были настолько заляпаны, что силуэты пассажиров, которые там находились, с трудом различались. Ни на что не надеясь, он положил руку на ручку двери, и внезапно для него она поддалась, дверь была не заперта.

В вагон ворвался свежий воздух, если конечно так можно назвать застоявшийся воздух туннеля. А вот никого звука не было, Степа смотрел на сцепку вагонов, на стенки проносящегося туннеля, создавалось ощущение, что кто-то выключил звук.

«Почему нет звука? Тут должно все дребезжать, как черт знает что», ― размышлял он про себя, но вместо этого в ушах лишь был стук собственного сердца. Держась одной рукой за косяк двери, Степа тянулся к следующему вагону, искренне надеясь, что и эта дверь окажется открытой. Но как оказалось, лучше бы она оказалась запертой.

Глава 2 «Воспоминания Степы»

С раннего детства я чувствовал, что с моей головой что-то не так. Как будто в глубинах моего мозга есть закрытая комната, от двери которой у меня нет ключа. Знал об этом и мой отец. Он часто наблюдал за мной, как бы пытаясь понять, известно ли мне то, что находится в этой комнате. Но при этом он никогда об этом со мной не говорил. Все, что мне было известно это то, что еще до моего рождения пропал его лучший друг и отец винил за это себя. Этим со мной поделилась моя мама, и больше она ничего мне не рассказывала, то ли потому что пообещала не говорить, а может и потому, что и сама ничего не знала.

Почти всю свою сознательную жизнь я провел в деревне, уж не знаю почему, обычно все бегут в город, но мои родители поступили наоборот, продали квартиру, которая досталась отцу еще от бабушки и перебрались жить под Нижний Новгород.

Мне нравилась деревенская жизнь, мне было хорошо и уютно в родительском доме, даже не смотря на некоторые странности отца. Но меня всю жизнь тянуло в Москву, хоть я никогда в ней и не был, я твердо решил, что как только зайдет вопрос о поступлении в университет, я уеду. Не смогла этому помешать и Машка, девочка с соседнего двора.

Мы были с ней одного возраста, наши родители дружили, и как следовало ожидать через какое-то время мы стали лучшими друзьями. Мы играли днями напролет, она открывала магазин, в котором продавала печенье из песка и палок, а я был главным покупателем, с безграничным лимитом денег в виде листочков березы.

В шесть лет мы сыграли свадьбу, прям как настоящую, накрыли стол, блюда которого были из того же песка и палок, тогда я её впервые и поцеловал, чем очень гордился, так как среди нашей мальчишеской банды, был первый, кто целовался с девочкой. В первых классах нас дразнили «жених и невеста тили-тили тесто», но разве это важно, ведь наши сердца были заполнены чистой и невинной детской любовью, силу которой мы в виду нашего юного возраста еще не могли осознать. До того самого дня, нашей первой совместной поездки в соседний небольшой городок.

– Ну, и как тебе мультик? Понравился? ― спросил я у нее, когда мы выходили из местного кинотеатра. На тот момент нам было по 15 лет, и мы долго выбирали, на что же сходить, остановились на мультике, сославшись на то, что не хочется напрягать голову в такой прекрасный солнечный день. На самом деле я и сейчас люблю посмотреть мультфильмы и не нахожу в этом ничего зазорного, но тогда… Мы строили из себя взрослых и нам это нравилось.

– Очень здорово, что мы на него пошли, ― ответила она, поцеловав меня в щеку. ― Какие у нас планы дальше?

Ее глаза хитро сверкнули. Поскольку я знал свою Машку давно, это значило, что она чего-то задумала.

– Насколько я тебя знаю, судя по твоему хитрому взгляду, мой план сходить в Макдональдс, который тут за углом тебе будет не по вкусу.

– Ну, Степ тебе лишь бы брюхо набить, мы с тобой вдвоем в другом городе. Давай и отдыхать как взрослые, ― так улыбнулась, что я был не в силах устоять.

– Давай, выкладывай, что у тебя на уме.

Машка сняла и раскрыла свой рюкзак.

– Смотри.

В рюкзаке лежала бутылка, какого-то алкоголя.

– И что это? ― спросил я скептически.

– Степ, вот, ты как маленький. Это виски, нам нужна кола и красивое укромное место. Чтобы мы с тобой сидели рядышком и смотрели вдаль, разговаривая обо всем на свете.

Вечно, она насмотрится своих любовных фильмов, а я выдумывай. Вот и где в этом затхлом городишке может быть красивое место.

– Кола ― это не проблема, а вот место придется поискать.

– Разве мы торопимся? Последний автобус только через пять часов. ― Она взяла меня за руку, и мы вышли из кинотеатра в поисках красивого места.

Погода стояла прекрасная, светило яркое летнее солнце, приятно пригревая, а легкий ветерок мягко обдувал нас, пока мы шли по улицам незнакомого городка.

Сами того не замечая, мы забрели на окраины. Городские пятиэтажки сменились на покосившиеся избы, а дорога в робкую тропку, теряющуюся где-то в дали. В голове у меня были мысли о предстоящих сладких поцелуях и не только о них. Как вдруг из покосившейся избы раздались крики:

– Помогите! Прошу вас, помогите! ― а дальше тишина. Мы с Машкой застыли как вкопанные, не зная, что нам делать дальше.

– Надо посмотреть, что там случилось, ― неуверенно сказал я.

– Ага, а там маньяк какой-нибудь сидит, который только и ждет, как мы к нему сунемся. ― После этих слов мне совсем расхотелось идти в избу. Но геройство, очень часто приводящее к проблемам, так и лезло из меня.

– Ты стой здесь, а я пойду, посмотрю, если вдруг через пять минут не вернусь, зови помощь. Может, это просто местные нас попугать решили, ― сказал я уверенным голосом, и не дав Машке ничего ответить, начал пробираться через заросли к дому, откуда доносились крики. Изба, должно быть, когда-то была очень красивой, сейчас же вся краска облупилась, а бревна почернели, к тому же один угол очень сильно просел, из-за чего весь дом стал заваливаться.

Уже в этот момент я сильно пожалел, что начал корчить из себя героя, но обратного пути не было.

– Эй, есть тут кто-нибудь? ― крикнул я, заглядывая в разбитое окно. Внутри было тихо, хотя мне показалось, что что-то промелькнуло в соседней комнате. Пройдя в нее, ничего кроме кучи мусора не обнаружил. Я стал не спеша обходить дом, пытаясь найти входную дверь, прислушиваясь к тому, что происходит внутри.

Но ничего кроме стука собственного сердца слышно не было, казалось, даже насекомые перестали шуметь, хотя летом они были повсюду. Самой двери не было, лишь ее жалкие остатки, висящие на петлях. С другой стороны участка, я увидел хорошо протоптанную тропинку, подходящую к дому.

Сердце с каждой секундой набирало обороты, еще немного и выскочит из груди. В голове же пульсировало, будто за закрытой в детстве дверью что-то проснулось и пыталось выбраться. Подойдя к дверному проему, я до боли в глазах вглядывался вглубь дома, но никаких признаков жизни внутри не обнаружил, лишь кучи мусора.

В следующий миг мои ноги сами собой подогнулись, а над головой просвистел чей-то кулак. Еще больше я удивился, когда мое тело, которому я не давал никаких команд, резко развернулось, а рука, сжатая в кулак, направилась в сторону нижней части живота нападающего. Удар получился настолько быстрый и сильный, что он издал звук, похожий на приглушенный крик, и завалился на траву, обхватив живот. В следующее мгновение меня окружило ещё четверо подростков, двое из которых были плюс минус моего возраста, а вот другие на три ― четыре года старше.

– Вот ты лох, Димон, вечно у тебя все через жопу выходит, ― сказал один из них, видимо обращаясь к лежащему парню.

– Ты нашего друга покалечил! Тебе это просто так не сойдет! ― сказал самый старший из них, пристально смотря на меня. Остальные в предвкушение драки переминались с ноги на ногу.

Я хотел извиниться, сказать, что мне очень жаль и постараться откупиться от них, но тело меня не слушалось, я был как будто в кинотеатре, мог видеть и слышать, даже переживать, но не действовать.

– А когда мы закончим с тобой, то посмотрим, что из себя представляет твоя подружка, ― после этих слов все компания заулыбалась.

– Че, ссышь? Будете знать, что это наш город, и шататься здесь кому попало, мы не позволим!

Все это время, что местная шпана пыталась меня задеть словами, я просто молча стоял, расправив плечи, мне было очень страшно, но сделать я ничего не мог, даже пальцем пошевелить не получалось. В следующий миг все четверо бросились на меня. А буквально через минуту на траве уже лежало пятеро, тяжело вздыхая и корчась от боли.

Я даже не успел понять, что произошло. Мое тело наносило удары неприятелям с такой скоростью и силой, что они валились один за другим, не успевая нанести мне какого-либо урона. Как только схватка закончилась, контроль над телом вновь вернулся, а в голове что-то щелкнуло.

– Степа, как ты это сделал?! ― с удивлением сказала Машка, выглядывая из кустов.

– Я тебе, где сказал ждать? ― совсем поверив в себя, ответил ей я.

– Ну, Степ.

Я не ответил, а развернулся и направился к двери, чтобы узнать кто-же все-таки кричал, но не успел я переступить порог, как из мрака дома выскочила девчонка, зарядив мне ногой по яйцам.

– Получай, мудачина! ― крикнула она и побежала по натоптанной тропинке. Причем так быстро и проворно она осуществила прием, что мне ничего не оставалось, как схватиться за свое достоинство и опуститься на колени, пережидая, когда приступ боли отпустит. Естественно Машка, видя все это, как настоящий друг, громко рассмеялась.

– Как ты там, мой герой?

– Две минутки, ― все, что смог я проговорить.

– Жду тебя на дороге, родной.

С этими словами она скрылась за кустами, а я остался в той же позе, надеясь, что смогу прийти в себя раньше этих пятерых.

Дальнейший день был похож на сказку, разлив себе по стаканчику виски с колой и усевшись на поваленное дерево, с которого открывался вид на извилистую речку, мы долго разговаривали, а затем ещё дольше целовались.

После этого дня наши отношения стали стремительно развиваться, каждое утро мы бежали друг к другу, как будто не виделись сотню лет, каждую перемену мы целовались, мы были счастливы.

Но одновременно с этим, после того случая, после того как в голове у меня открылась ранее запертая дверь, меня все сильнее влекло в Москву, и я боялся, что настанет момент, роковой момент, который все испортит. И он настал.

Случилось это, когда нам было по семнадцать, стояло жаркое лето, мы отдыхали на речке. Сама речка была небольшой, переплыть её можно в три-четыре гребка. Но течение было ужасно быстрым, настолько, что за эти три гребка тебя сносило вниз на добрые десять метров. Я уже переодевался, а Машка решила перед дорогой домой ещё раз искупаться.

Я лишь на миг отвел взгляд, как вдруг прозвучал крик:

– Степа, помоги!

Я осматривал поверхность воды, но ничего не видел. Душа ушла в пятки. Я подбежал ближе и только тогда понял, что Машку отнесло вниз по течению, она барахталась, словно сопротивляясь подводному чудищу, пытающемуся утянуть её на глубину.

– Помоги, я… ― вновь крикнула она, скрывшись под водой.

Но тело меня не слушалось, вместо того, чтобы плыть, я стоял как вкопанный, наблюдая за тем, как тонет моя любимая.

Благо по другому берегу шла пара, мужчина с женщиной. Увидев, что происходит, мужик, не растерявшись, тут же бросился в воду, а спустя минуту Машка была на берегу. Она была в сознании, но ужасно напугана. Они вылезли на мою сторону берега, но ниже по течению. Я смотрел на них, а в моей голове нечто злобно улыбалось, заходя обратно в свою комнату, тем самым, возвращая мне контроль над моим же телом.

– Машенька, ты в порядке? ― спросил я дрожащим голосом, подбегая к ним.

Она наградила меня презрительным взглядом. От него мое сердце буквально разорвалось на части.

– Ты, трус, почему ты не спас меня?! ― Влепив мне пощечину, она вся в слезах побежала к своим вещам.

– Рыбацкая сетка, какой только дурак ее тут поставил, ― сказал мужик, выводя меня из ступора.

– Что?

– Сетка, она в сетке запуталась, но ты не переживай ничего бы с ней не случилось, считай сама выплыла.

– Спасибо вам большое, ― мы пожали руки, и мужчина поплыл обратно к своей спутнице на противоположный берег. А я поплелся за Машкой.

Я пытался ей объяснить, что со мной происходит. Но она считала все это отмазками, что я просто не могу признать, что струсил. К тому же тело меня подводило все чаще. К примеру, по той же причине мне не удалось прийти на ее день рождения, просто сидел на диване и не мог встать.

В итоге к моему отъезду в Москву наши отношения накалились настолько, что мы не сказали на прощанье друг другу ничего. Она пришла на станцию проводить меня, но не подошла, а осталась на расстоянии. Лишь смотрела своим печальными и одновременно красивыми глазами. Взгляд этот запечатлелся в моей памяти навсегда. Если до него у меня была надежда, что я еще вернусь, и все наладится, то теперь пути назад не было.