Kitabı oku: «Верю-не-верю. Я тебя люблю», sayfa 3

Глава 11. Ева

– Дура, я же просил!

В нашу сторону ломанулись сразу несколько человек. Всего на полянке я насчитала с десяток мужчин. Сейчас Сафронов поймёт, что бесполезно тягаться, и сложит оружие, а потом его отправят за решётку.

– Брось пистолет, я попрошу, и они не тронут тебя. Только отдай им меня!

Он молниеносным движением развернул меня, а потом встряхнул. Грубо схватил за руку, больно надавив:

– Идиотка, я же сказал, что это не люди твоего отца. А если это те, кого прислал Аид? Они меня прикончат, а тебя по кругу пустят, потом отдав своему предводителю. Он чудовище и не станет с тобой церемониться. Бежим!

Меня потащили в сторону, попутно направляя оружие в сторону преследователей. Если до этого момента я считала Игоря мягким и слишком податливым, то теперь все изменилось.

Я никогда раньше не бывала в таких ситуациях. Как говорили подруги, мои будни напоминали розовую сладкую вату. Все всегда было максимально ровно и спланировано на годы вперёд.

Частная школа, затем престижный университет, перевод в Гродный и ещё более статусные учреждения, кафе, рестораны. Благотворительность была отдана мне на откуп, но и там все было… предсказуемо.

А сейчас меня тащил вперёд похититель, а за нами гнались, по его словам, какие-то монстры. Но как он понял это? Откуда узнал, что это не люди отца? Я все ещё сопротивлялась, хотя где-то на задворках разума уже поднималась паника.

Я ему не поверила, но вдруг он прав?

Осознание надвигающейся бури проскальзывало внутрь постепенно. Словно в замедленной съёмке, оно просачивалось, подгоняемое лишь криками. И стрельбой.

Когда где-то рядом просвистели первые пули, я потеряла себя. Снова паника, и лишь его тёплая рука, сжимавшая мою. Почему они стреляют? Они же могут попасть в нас!

Получается, я зря не поверила ему, он говорил правду. Это не люди отца. В подтверждение этого услышала крики:

– Стоять, Сафронов! Отдай девку нам. На неё особый заказ от Иванютина.

От кого? Кто такой Иванютин? Хотя в голове всплывали воспоминания. Какой-то приём в городской администрации и невысокий сгорбленный старик. Кажется, он чём-то болен был. Ещё так пристально рассматривал меня…

Сафронов же ускорился. Он пытался вилять, но с таким балластом, как я, это было сложно. Я делала слабые попытки помочь, но боль в ноге и вообще вся ситуация добивали мою, судя по всему, не совсем стабильную психику.

И вот, когда уже стало понятно, что нас совсем скоро настигнут и мы бежим в никуда, Игорь резко свернул влево. За огромным камнем мы наткнулись на пыльный джип, практически сравнявшийся с цветом потрескавшейся землей вокруг.

Неужели надежда! Меня буквально силой впихнули внутрь. Ступор мешал думать, а участившиеся выстрелы и подавно лишали воли.

– Пригнись.

На голову опустилась его широкая ладонь, и меня грубо прижали к приборной панели. Послушалась. Я теперь вообще хотела стать очень послушной.

Потому что, если и его, и меня пристрелят, это будет моя вина. Точнее… Им явно никто не интересовался. Если они нас поймают, то в живых оставят только меня.

Эта мысль выдернула меня из плена видений. Помогла отогнать липкую черную тьму, что, как неделей ранее, окутала меня, забирая память. Взгляд становился ясным.

Перед глазами четко возник чёрный резиновый коврик. И лежавший на нем пистолет с глушителем. Мотор взревел, и мы дернулись назад. Я больно ударилась головой, но успела сомкнуть пальцы на оружии.

Оно было очень холодное, несмотря на то что в автомобиле стояла просто удушающая жара. Но кондиционер не успел бы так быстро охладить салон.

Услышала звуки выстрелов совсем близко. Они давили мне на перепонки, мешая думать, вздохнуть… Но страх потерять Сафронова, стать причиной смерти мужчины, сидящего рядом, отгонял тьму.

Никогда бы не подумала, что тьма может излечиваться тьмой.

Тем временем я попыталась встать, но, как только моя голова стала подниматься, ее снова грубо пригнули к ногам.

– Не лезь! Они тупые, как пробки, простреляет тебе голову и не пикнут. Сиди тихо и…

Договорить он не успел. Раздался жуткий звук, и машина резко вильнула в сторону.

– Твою мать… Не смей вылезать, иначе мне придётся вырубить тебя!

Он ещё ругался. Громко, грязно, но я застыла, согнувшись в три погибели. Лишь повернула вбок голову, понимая, что на макушку уже ничего не давит. В этот момент рядом упала капля крови.

Его ранили!

Из руки Сафронова лилась кровь, но он продолжал гнать из последних сил, отбиваясь от погони. Уверенно вёл автомобиль, бледнея все сильнее. А я не могла ничем помочь и лишь сжимала в пальцах пистолет.

Вскоре выстрелы прекратились, но нас по-прежнему кидало в разные стороны. Я молилась. Молилась, чтобы моя тупость не стоила нам обоим слишком дорого.

Минут через десять Игорь начал вырубаться и зарулил в какие-то кусты. Затем повернулся ко мне. Посмотрел тоскующим взглядом и потерял сознание.

Глава 12. Ева

– Игорь… Игорь! Что мне делать?

Я осторожно разогнулась. Мы стояли в тени, скрытые от глаз, а мужчина истекал кровью. На мгновение меня охватила растерянность…

Я никогда не бывала в такой ситуации, просто понятия не имела что мне делать и как помочь ему. А вдруг он сейчас умрет? И в этому буду виновата я…

И снова после этой мысли, как по мановению волшебной палочки, у меня расправились плечи. Сердце застучало как бешеное, чтобы разогнать кровь. Я знаю, как оказывать первую помощь.

Но я практиковалась только на собаках, а тут ранение руки… Встала и осмотрела ее. Пуля прошила плечо насквозь. Скорее всего, кость не задета, иначе бы он не мог вести машину.

Осмотрелась и открыла бардачок. Аптечка! Торопливо нашла бинты и сделала давящую повязку. Хоть что-то. А теперь самое сложное, пересадить его.

Не знаю, как это у меня вышло, но я справилась. Перетянула его на широкое переднее сиденье. Ее знаю, что это был за танк, но машина оказалась просторной.

Адреналин гнал меня вперёд. Далеко вперёд, ведь нам нужна помощь. Игорю нужна помощь. И я найду ее.

Села за руль и завела мотор трясущимися руками. Главное сейчас, не выехать навстречу этим уродам. Без понятия, от кого они, но уверена, что Сафронов объяснит мне все. Когда очнётся.

Если очнётся…

Почему-то мысли о том, что я могу потерять его, действовали весьма однозначно. Холодный страх сковывал тело, но он же и отрезвлял. Отгонял панику, помогая мыслить как расчётливый робот.

И вот я уже кое-как выруливаю на трассу. А потом еду дальше по дороге. Она пустая, и встречка тоже, отчего становятся не по себе. Игорь натужно дышит…

Не знаю, в каком он состоянии, но я и не врач. Не могу адекватно оценивать ситуацию. Тем временем сама не верю в то, что делаю, потому что никогда раньше не водила.

Нет, права у меня были, и я даже выучилась в автошколе. Отец хотел, чтобы я умела. Говорил, что пригодится. Как же он был прав! Снова…

И вот сейчас я вспотевшими руками сжимала руль, попутно переключая передачи. Хвала небесам, что училась я на механике, и теперь правая ладонь словно вспоминала простые движения.

Дорога все не кончалась, утекая полосой вперёд. Ни одного дома и ни одной заправки! Сафронов лежал рядом, бледный, но все равно грозный.

Я не видела его таким раньше. Когда я выдала нас своим глупым вскриком, он превратился в собранную машину для убийства. Ведь он стрелял в ответ в этих людей… Значит, скорее всего, убил кого-то.

А у меня дома? Пальцы стали ледяными. Получается, он пристрелил и весь обслуживающий персонал ради меня. Всех тех мужчин, женщин… С меня медленно, но верно спадали розовые шоры.

Как можно быть такой наивной, Ева? Вокруг тебя творится столько всего, а ты, дурочка, делаешь вид, что все по-прежнему хорошо. Что все вокруг наимилейшие создания и хотят тебе только добра!

Да только почему-то при мысли о том, что Игорь убил всех этих людей, в горле вставал ком разочарования. Страха по-прежнему не чувствовалось, ведь у него был миллион возможностей причинить мне вред.

Но я – это я, а вот другие люди для него, судя по всему, не имеют такого значения. Когда он защищал нас, превращался в человека, способного на все ради блага своих близких.

А теперь он валялся рядом без сознания, а я собиралась сделать все от меня зависящее, чтобы его спасти. А потом, если он соизволит, получить ответы на свои вопросы.

Наконец перед глазами вдали замелькали дома. Коттеджный посёлок у самого моря. Недостроенный. Мне бы найти хоть какую-то помощь! Направила автомобиль туда.

Я боялась ехать слишком быстро, то и дело сбрасывая скорость, но все равно добралась до места. Хорошо ещё, не свалилась с очередным приступом паники.

Не до неё сейчас… Припарковалась возле крайнего дома. Все выглядело безлюдным. Я уже собиралась сдать назад, чтобы отправиться дальше, как…

– Останемся здесь. Заедь поглубже, к домам у самого моря…

Резко обернулась, с облегчением увидев, как он изучает меня своими голубыми глазами. Что внутри родилось именно облегчение, до разума дошло не сразу.

К черту все мысли. Подумаю об этом позже. Кивнула и подрулила к другому домику. Один из них выглядел более-менее обжитым. Таким спокойным и милым. С занавесками и прочей атрибутикой.

– Поможешь мне?

Он оперся на здоровую руку и поморщился. Я снова кивнула и выпорхнула из машины. Подбежала к нему с другой стороны и действительно помогла выйти.

Раненая рука кулем висела справа. Немного дикое зрелище. Вздрогнула и обхватила себя руками, когда он привалился к стене. Сафронов грустно усмехнулся, глядя своими яркими глазами.

– Я думал, бросишь меня. Ты же так хотела к папочке.

Покраснела. Хотелось сжаться от стыда. Как маленький ребёнок, забраться в домик и спрятаться. Но я лишь промолвила:

– Я не смогла…

Глава 13. Ева

– Когда-нибудь тебя убьёт твоё милосердие, Ева. Ты слишком добрая, даже когда это грозит тебе неприятностями.

Поджала губы. Несколько часов назад я скрепя сердце обработала ему раны. Смешно, но в кои-то веки пригодился мой волонтерский опыт в ветлечебницах.

Я не боялась крови и даже могла выполнять простейшие манипуляции. Игорь командовал, а я делала все, что он скажет. Вместе у нас получалось недурно.

Страшно стало, лишь когда дело дошло до иглы. Зашивать человека наживую было варварством, но Сафронов настоял. Да ещё не проронил ни звука. Не знаю, как я справилась с этим… Не знаю, как он справился.

Игорю было гораздо хуже. Эта мысль и не позволяла отвлечься. Зато, как только ему стало лучше, он сделался на удивление разговорчивым. Хотя, возможно, этому поспособствовало то обстоятельство, что он притупил боль чём-то из странной бутылки.

– Если бы не мое милосердие, ты бы сейчас кровью истекал на обочине. Мне оно хотя бы известно, а тебе, похоже, не очень…

Встала и пошла к небольшой уютной кухне. Сафронов ловко взломал тот самый, казавшийся обжитым коттедж. Теперь мы удобно устроились в объединённой гостиной, а я убирала окровавленные бинты.

Мужчина нахмурился, а потом выдал:

– Кажется, я слишком хорошо с тобой обращаюсь. Надо было по всем законам жанра не сдерживаться и распластать тебя на той кровати. А я, как последний идиот, все смотрел да смотрел…

После этих слов сжала губку для посуды. Тут даже продукты нашлись, и я на скорую руку приготовила нам лёгкий перекус. Но теперь хотелось запустить тарелкой в него.

– Я не обо мне говорю! А о тех людях, которых ты убил!

– Прошу прощения, наш ангел во плоти, если бы я не пристрелил парочку боевиков Иванютина, то уже с вероятностью десять к одному кормил бы червей. А твоим восхитительным телом наслаждались бы его парни.

Передернула плечами. Он говорил так просто, словно это в порядке вещей. Словно по улицам то и дело ходят разбойники и требуют его и мою головы.

– Я имела в виду тех людей, что ты убил, чтобы выкрасть меня. То, что случилось сегодня с утра… Там я знаю, что из-за меня у тебя не было вариантов.

Мой голос дрогнул, и я отвернулась от него, принявшись тереть и без того чистую тарелку. Он прав. Прав во всем. И теперь из-за моей тупости мертвы люди.

У них наверняка есть семьи, близкие. Возможно, даже маленькие дети, которые ждут отцов из командировки… Сжала пальцами края раковины, вцепившись в неё, словно в спасательный плот.

Что же я наделала… Не Игорь монстр, а я. Он хотя бы не приотворялся человеком, который занимается благотворительностью. Заботится о людях.

Внезапно позади я почувствовала лёгкие объятия. За своими мыслями совершенно не заметила, как он приблизился и прижался ко мне, целуя в макушку.

– Тебе надо лежать.

– А тебе не создавать ни из себя, ни из меня чудовищ. Каждый делает свой выбор сам. Эти люди сегодня выбрали роль наёмников, а я выбрал роль… В общем, тоже святого из себя не строю. А ты нечто иное. Ты и правда словно ангел.

Глаза заволокло слезами. Если бы он знал, как я запуталась. Кто я вообще такая? Кажется, моя жизнь была чем-то сказочным, мифическим. И вдруг с меня сдёрнули розовые шоры, окуная в самое дерьмо.

– Ева, я бы никогда не сунулся к бомжам, как ты полгода назад. Между прочим, трое из них сейчас действительно пробуют нормально жить. И, судя по всему, в прошлогодний поход к волонтерам в приют для животных ты научилась мастерски шить. Это был твой выбор. Между прочим, ты там тоже могла что-то подцепить. Глистов, например.

Глистов. Сафронов только что сравнил паразитов со смертью человека. Да только почему-то внутри все приходило в движение от его слов. Словно давным-давно зиявшая пропасть затягивалась.

– Твоё сравнение цинично.

– Зато действенно, и ты перестала трястись. Ева, это жизнь, и каждый из нас сам решает, как ее прожить. Только для кого-то это выбор в пользу риска, а для кого-то – самообмана.

Я резко развернулась. Теперь мое лицо было аккурат напротив его голой груди. Майку он давно снял, та пропиталась кровью и потом. На правой руке белела повязка.

Слишком близко к нему. Слишком я сейчас обнажена, чтобы вступать в дискуссию. У меня душа и тело вывернуты наизнанку. Но я все равно нашла в себе силы ответить:

– То есть ты хочешь сказать, что вся моя жизнь – самообман? Что я должна перестать верить отцу и начать тебе?

Он смотрел очень спокойно. Лишь глаза блестели от выпитого. Игорь поднял руку и заправил мне за ухо выбившийся локон. Когда его шершавые пальцы коснулись лица, мне захотелось наплевать за все и прижаться к его телу.

Вот такое совершенно странное, иррациональное желание на фоне инстинктов. Но, конечно же, я просто отпрянула. Он усмехнулся и ответил:

– Для начала попробуй поверить себе и в себя. И кстати, я не убивал в твоём доме. Иногда достаточно вырубить человека транквилизаторами. Так что можешь снять с меня этот грех.

Глава 14. Ева

Вечер прошёл в молчании. Снова между нами образовалась стена, которую я стремилась разрушить. Но пока она не поддавалась, а проблемы нарастали…

У нас не было ни одежды, ни денег, ни еды. Та, что нашлась в холодильнике, скоро должна была закончиться. Я не спрашивала Игоря что дальше, но видела, что мужчина озабочен.

А потом он сходил в машину и достал ноутбук. Кажется, техника была распихана у него по всем закоулкам. Пока он углублялся в работу, наконец-то оставив меня одну, я прошлась по дому.

В маленькой комнате, что оказалась единственной, нашла распахнутый шкаф. Словно кто-то уезжал отсюда в спешке. Мне повезло, что в нем висела женская одежда. Да ещё и моего размера.

Это настоящая удача, а думать о том, что я на самом деле ворую, не хотелось. С удовольствием нырнула в душ и вытащила весёлое цветастое платье.

При взгляде на него вспомнилась моя подруга Адалина, она всегда такие носила. И имела со мной один размер. Только я повыше была. Та совсем кнопка…

Как всегда, душу сковали и разочарование, и боль. Но теперь к ним примешалось новое чувство. Подозрительность. Потому что я тогда безоговорочно поверила отцу. Ада же твердила иное.

Недавно она – спустя почти три года – позвонила мне. Сказать, что я удивилась, – ничего не сказать. Что-то в том разговоре было важным, но что…

Отец три года назад предложил мне пригласить мою южную подругу. Сказал, что ради моего счастья готов потерпеть недельку девичий галдёж и даже любезно оплатит билеты.

Ада приехала, и все было прекрасно, а потом она стала дёрганой и нервной. В один из вечеров уехала с папой и пропала… На три года пропала. А отец сказал, что моя подруга оказалась шалавой и залетела на игры для взрослых. Я тогда и не знала про них ничего…

Не много знаю и сейчас. Лишь слышала, что их несколько и названия у них странные какие-то. Как детские игрушки. Прятки, салочки. Ещё есть русская рулетка, и Сафронов упоминал про верю не верю. Голова кругом…

Мне почему-то показалось, что это очень важно. Вспомнить, о чем недавно говорила Ада. Тогда, после общения с ней по скайпу, мне стало плохо. Голова жутко разболелась, и я провалилась в сон, а когда встала, уже не помнила, о чем мы разговаривали…

Обхватила голову руками. Мокрые пряди волос свисали вниз. Вода с них лилась по плечам и шее, ныряя в ложбинку между грудями. А я не могла вспомнить! Снова чернота…

– Ева, ты не хочешь… Ева? Что с тобой? Опять приступ?

Он возник рядом так резко, что захотелось смириться. Не отталкивать, а напротив, вцепиться в него. Что я к собственному удивлению и сделала, прошептав:

– Я не помню разговора с ней. Не помню, Игорь! И как в ванну залезла, не помню! И то, что до шести лет было, тоже не могу вспомнить… Никогда не могла. Почему у меня такие провалы?

Я висла на нем, но мужчина лишь обеспокоенно искал что-то в моих глазах. Наверняка он не понимал смысла сказанного. И тогда меня прорвало…

– Я не помню своей жизни до шести лет. Совсем. Не помню маму и папу. Знаю только, что с ней что-то плохое случилось. Отец мне никогда не рассказывал. И сейчас я стала понимать, что провалов было гораздо больше. Я говорила со своей подругой, Адой, и не помню, что она мне сказала! Только на уровне эмоций…

Оттолкнула его и плюхнулась на кровать. Руки словно дрожали, а голова начинала раскалываться. Игорь сел рядом и приобнял меня. Сафронов осторожно прижал меня, умудряясь поглаживать больной рукой.

– Она могла говорить что-то про твоего отца?

Я напряглась. Помню злость. Помню раздражение, что ощутила в момент, когда она высказалась. Я была несогласна!

– Она начала разговор первой, с ходу. Рассказала про то, что три года назад… Я плохо помню. Какие-то прятки…

Дальше мои руки оказались в его. Я подняла глаза. Он смотрел с пониманием. Но откуда Сафронов знает все это? Откуда может… Прошептала:

– Почему у меня сейчас ощущение, что ты и об этой стороне моей жизни знаешь. Ты больной маньяк, если следил за мной так!

Он улыбнулся. Нет, к отцу или нет, от Сафронова надо бежать. Если он действительно псих, помешанный на мне…

– Больной, Ева. Но не настолько. Просто так вышло, что эта Адалина действительно участвовала в прятках. Думаю, ты наслышана про игры для взрослых? Ее туда привёл всеми любимый прокурор, причём нарушая все возможные правила. А вытащил ее из этой ситуации, правда, не без бонусов, мой брат⁴.

Я во все глаза смотрела на него. В голове не укладывалось, что все так. Но в висках молоточком стучало: «привел всеми любимый прокурор». Всклочила, отталкивая его.

Перед глазами стало темнеть, кровь разогналась так сильно, что сердце едва не выпрыгнуло из груди. Все это время не отрывала глаз от Сафронова. Тот внимательно и спокойно наблюдал за моей реакцией.

– Нет! Мой отец не такой! Он хороший, он любит меня! Он…

Игорь встал и сгрёб меня в охапку. А потом потащил наружу. Ноги были ватными, взор заволокло тёмной пеленой. Я пыталась сопротивляться, но тело уже начинало отказывать.

Нет, только не это!

А спустя пару мгновений я почувствовала, что меня окунают в солёную воду. Она попадала в нос, в глаза, уши. Щипала так сильно, что хотелось вырваться и убежать. Но он не давал…

Глава 15. Ева

– Она сказала: «Что бы он ни сказал тебе про тот вечер – все неправда. Он привёз меня на прятки. Хотел подстроить так, чтобы нашёл меня именно он. Но мне удалось проскочить. Я уговорила парня, Сафронова, помочь мне. Они сцепились, но победил тот, которого выбрала я. Тогда он поимел меня, оставив твоего уродца-папашу не у дел. Ева, я никогда не врала тебе».

– Но ты, конечно же, ей не поверила.

Отрицательно покачала головой. Мы сидели с ним на пляже, на моих плечах покоилось огромное полотенце.

– Нет, не поверила, в потом разболелась голова, и я отключилась. А наутро уже ничего не помнила, кроме вкуса разочарования и раздражения.

– Сработал триггер. У тебя стоял какой-то странный якорь на любое уничижение отца в твоих глазах. Ты просто отключалась, а потом не помнила ничего из сказанного.

Кивнула. Мне очень понравилось, что он сказал «стоял». Потому что я искренне надеялась, что море забрало всю эту дрянь. Излечило. Нет, оно не вернуло мне память в одно мгновение.

Игорь сказал, что для этого ещё слишком рано. Мозг человека – удивительная штука. Он работает не по щелчку пальца. Особенно если в естественные процессы вмешаться.

– Я думаю, это было сделано под гипнозом. Кто затеял эту историю, понятно. Но вот с какой целью? Что он хочет от тебя утаить, Ева?

Я не знала. Пока слишком рано говорить о подобном. Тем более что даже от намёка на то, что мой отец чудовище, тряслись руки. Перед глазами уже не темнело, но тело все ещё помнило привычную реакцию.

Реакцию, которую ему приказали испытывать. И в этот момент я подумала, что впервые разрешаю себе злиться на отца. Впервые за всю жизнь допускаю мысль, что он не тот, каким я его видела.

– Пойдём в дом. А то мне бы перевязку сделать, а мой главный ассистент тут себе мир заново открывает. Нет, я не против, – он в жесте капитуляции поднял здоровую руку. – Просто время пришло. Пора бы глянуть.

Кивнула. Поднялась и, немного пошатываясь, побрела к дому. Мне бы в душ… Смыть с себя песок и грязь. Море оказалось прохладным, волшебным, но полным водорослей.

И все же я бросила на него тоскливый взгляд. Когда-то мне Адалина сказала, что жить не может без моря. Оно суровое, дикое, но всегда абсолютно честное. Смывает с тебя все напасти…

Мою точно смыло. Причём так, что теперь внутри словно сняли маленький замочек. И все бы хорошо и следовало бы радоваться, но я знала, что за маленьким замочком ещё висит десяток обычных…

Мы шли до домика неспеша. Каждый оттягивал момент, потому что нас в очередной раз слишком сильно тряхнуло. Удивительная штука жизнь. Когда кажется, что она тебя уже ничем не может удивить, выясняется, что все только начинается…

– А если хозяйка коттеджа вернётся?

Я осторожно подобралось к одной из сотен тем, что хотела раскрыть. Слишком хорошо помнила, как он обещал мне ответы на вопросы. Любые вопросы.

Но пока начать решила с малого. И не потому, что боялась, что не ответит. Нет. Боялась, что тьма от того, что я узнаю, вернётся вновь. Слишком долго она заволакивала мое сердце.

– Думаю, тогда мы попросим ее сдать нам этот чудесный домик ещё на пару дней. По крайней мере, именно столько потребуется, чтобы я нашел нам дальнейшее место жительства.

Он, как всегда, был уверен во всем. Шёл степенно, спокойно, словно всего сутки назад из него не вытек литр крови. Хотя, может, я преувеличиваю. Я же не врач…

Но мне казалось, что выглядел он куда лучше меня. По крайней мере, когда последний раз смотрелась в зеркало, от былого «ангела» не осталось и следа.

Чёрные круги под глазами, всклокоченные волосы… А ещё я похудела и теперь была похожа на узника Освенцима. Совершенно непривлекательная. Вот только почему я вдруг озаботилась этим?

Встряхнула головой, отгоняя пока совершенно лишние мысли, и спросила:

– Но у нас нет денег. Чем мы ей заплатим? Не собираемся же мы угрожать ей оружием… А если она окажется не простой…

Осеклась, поймав на себе его взгляд. Мы уже зашли на открытую веранду с гамаком, и Игорь остановился.

– Тебе не о чем волноваться, Ева. Обещаю, пока ты со мной, ты не будешь ни в чем нуждаться.

Отвела глаза. Ведь я уже много раз слышала нечто подобное от человека, которому безоговорочно верила всю жизнь. Он тоже обещал. Говорил, что не позволит ничему плохому случиться со мной.

Но самое страшное в том, что, кажется, он был тем самым плохим…

– Что-то не так?

Игорь подошёл ко мне и легко коснулся руки. У него вообще это неплохо получалось в последнее время. Словно он и вправду разрешил себе чуточку больше, чем раньше.

– Нет, все нормально. Мне сперва нужно в душ.

Он просто кивнул, а я про себя уже решала, какой вопрос о своей жизни задам ему следующим.