Kitabı oku: «Виски для пиарщицы», sayfa 3
Глава 5
Симпатичный сотрудник банка – юноша с серыми глазами и чудесным румянцем во всю щёку – ободряюще мне улыбнулся:
– Отлично, Маргарита Андреевна. Документы мы оформили, условия я вам объяснил. Буквально в течение часа на ваш счёт поступят деньги. Жаль, конечно, что вы не решились взять сумму побольше. У вас прекрасная кредитная история и хороший залог – трёхкомнатная квартира. Мы вполне могли бы оформить кредит на полтора миллиона. А? Как вам идейка? Давайте? Зачем ждать отдалённого будущего, возьмите деньги и истратьте их на свою мечту прямо сейчас!
Разбежался!
– Не надо, – отшила я приставучего менеджера. – И не уговаривайте. Вам-то выгодно на человека ярмо повесить. А мне теперь полтора года пыхтеть, как Дюймовочке, неосмотрительно запавшей на Шрека.
Юноша смущённо опустил взор, но затем вновь очаровательно улыбнулся:
– Всё понял, не тупой! Больше ничего не навязываю. У вас подключено sms-информирование? А интернет-банк?
– У меня всё есть.
– Отлично. Тогда ждите эсэмэску. И ещё один маленький вопрос. Мы не могли бы с вами встретиться?
– Мы с вами и так встречаемся. Уже третий раз.
– А в нерабочее время?
Какой же настырный юноша!
***
Итак, я снова в рабстве. Недолго музыка играла. Всего пару недель удалось побыть свободным человеком – и вот я опять превратилась в галерного раба. Вцепилась руками в огромное деревянное весло, ощущаю ладонями трещины на рукояти, чувствую, как стекает пот по спине, облизываю пересохшие от жажды губы, слышу, как свистит нагайка надсмотрщика и дробно стучит барабан.
Что ж, кто-то любит ролевые игры и переодевается розовым зайчиком или стюардессой. А я вот обожаю кредитные забавы с банком.
Но что же делать? Где я ещё смогла бы взять такую сумму?
Я твёрдо решила, что верну Михаилу Ивановичу его полмиллиона. Да, он их мне пообещал за победу в танцевальном конкурсе во время «Великой битвы строителей». Генеральный директор сдержал слово. Но наша последняя встреча в офисе была настолько оскорбительной для моего достоинства, что я не могу принять эти деньги.
Получается, за прекрасное выступление я получила гонорар в полмиллиона. И столько же стоит моя обида. Да, что и говорить, обижаться – дорогое удовольствие. На обиженных воду возят. Банк будет восторженно возить на мне воду следующие полтора года – пока я буду выплачивать мой новый кредит.
И тем не менее. Как-то фигово брать деньги у мужчины, который обозвал тебя гадюкой и воровкой. Поэтому решено: опять начинаю кормить банкомат. Раньше выкладывала сорок тысяч в месяц, теперь надо ежемесячно отдавать тридцать. Сумма стала меньше, зато срок – больше. Что ж, мне не привыкать. Справлюсь, я сильная.
На первый взнос деньги есть, а потом… В ноябре я уже обязательно должна быть с хорошей зарплатой. Хватит перебирать вакансии и недовольно морщить носик. Прямо завтра могу устроиться PR-менеджером на авиапредприятие, тем более, что мне так часто приходится ездить в аэропорт – да я там практически пустила корни!
Лётчики пообещали тридцать пять тысяч. Целых пять тысяч будет оставаться на жизнь – как круто! Плюс бабулина пенсия. Да и Витя, наверное, нас не бросит, подкормит, в крайнем случае, грюйером и швейцарским шоколадом, если совсем будем умирать с голоду. Я, конечно, не собираюсь вешать на него свои финансовые проблемы, он и так сейчас отстёгивает огромные деньги двум клиникам – женевской и лозаннской, да ещё постоянно тратится на авиабилеты. У него безумные расходы.
А грюйер, кстати, это нечто! Виктор передал Соне килограмм. Какой запах, какой вкус и нежнейшее ореховое послевкусие! Не сравнить с липкой пластиковой замазкой, предлагаемой в супермаркете под видом сыра… Да, Витя не успел встретиться с бабулей, так как был невероятно занят – секс-марафон, ресторан, офис. Но оказать знак внимания Соне не забыл, велел передать ей грюйер.
…Когда я подавала заявку на кредит, то всё обсудила с бабулей. Она в тот момент расслаблялась на Сардинии, кружила головы итальянцам и выкладывала в своём Инстаграме умопомрачительные фото – синее небо, лазурное море, белые песчаные отмели, серые скалы, прикрытые, словно цыганской шалью, зелёным бархатом…
Соня безоговорочно меня поддержала. Она всегда и во всём меня поддерживает, без нытья и упрёков. Она предлагала не только вернуть Михаилу Ивановичу полмиллиона, но ещё и завязать ему яйца морским узлом – чтобы неповадно было обзывать гадюкой и воровкой нежного, кристально честного ангела. То есть, меня.
Морским узлом?! Я аж на пару минут зависла, пытаясь мысленно проиллюстрировать речевой оборот, но вскоре сдалась. Даже моего разнузданного воображения здесь было недостаточно.
В принципе, эпитеты гадюка и воровка не должны меня обижать, так как не имеют ко мне никакого отношения. Моя абсолютная невиновность должна, как щит, прикрывать от обиды. Но не прикрывает. Внутри жжёт так, словно в грудную клетку сунули ворох крапивы.
Но есть ещё одна причина, почему мне не терпится поскорее вернуть полмиллиона Михаилу Ивановичу. Я боюсь, что он проговорится Виктору. Учитывая, как скорифанились мужики, у них впереди – задушевные беседы и взаимные признания.
И вот генеральный за рюмкой водки расскажет Вите, что закрыл мой кредит в награду за победу в танцевальном конкурсе. И Виктор узнает, что наша румба была такой страстной не только потому, что я сгорала от любви к партнёру, но и потому, что гендиректор пообещал мне нехилую компенсацию.
Но мне ужасно не хочется, чтобы Виктор так подумал… Конечно, ничего смертельного не случится… Но всё равно неприятно. Нужно побыстрее вернуть эти проклятые деньги!
Конечно, для нашего гендиректора полмиллиона – сущая ерунда. Он их может бездумно потратить. Слетает на выходные в Париж, посидит со своей обворожительной испанкой в ресторане на Елисейских Полях, а вечером завалится на представление в кабаре Lido, и танцовщицы в головных уборах из розовых перьев порадуют его идеальными обнажёнными грудками и длинными ножками. Пусть ликует, развратник!
Да, это его деньги, и он может их тратить, как угодно. Я их верну и забуду обо всём. Больше никаких мыслей о гендиректоре. Разбежались. Развод и девичья фамилия.
***
Прилетело сообщение от Виктора:
«Опять приступил к обязанностям больничного аниматора. Хочу показать детям фокусы. Кроме Гриши здесь ещё две француженки 6 лет и 8 лет, одна китаянка 5 лет и три немецких пацана. Купил набор фокусника. Инструкция на французском, ничего не понимаю, перевожу гуглом, но, думаю, справлюсь. О самом главном: ты изумительная, необыкновенная, потрясающая, восхитительная. А ещё – страстная, порывистая и неутомимая. Хочу ещё. Я так и не понял, что ты тогда сделала, но едва не умер! Сообщение уничтожь, оно меня компрометирует. Я озабоченный маньяк. Ты богиня».
***
Виктор, попросив проинструктировать Елизавету, сделал мне царский подарок. Я была ему благодарна. Мы провели вместе не так уж много времени, но уже настроились на одну волну и чувствовали друг друга…
Как же грустно было оказаться за бортом «Армады» и утратить возможность влиять на текущую ситуацию. Справится ли новенькая? Не уничтожит ли она все мои наработки? Я шесть лет курировала рекламу и пиар в «Армаде», а теперь словно отдала своего шестилетнего ребёнка в детдом. В чьи руки он попадёт? Как с ним будут обращаться?
Пусть генеральный жестоко меня обидел, но «Армада» от этого не стала хуже. Я по-прежнему её любила, гордилась, что столько лет там проработала, и переживала за её будущее.
Навредить имиджу компании совсем не трудно.
«Сириус», к примеру, только тем и занимается, что ныряет в бак с пищевыми отходами. Да они мазохисты какие-то! Между прочим, так и не сняли изуродованный брандмауэр со стены «Алмаза».
Позорятся и в ус не дуют! Удивительно.
«Сириус» арендовал целую стену торгового центра и установил на неё гигантский рекламный щит. Всё это стоило бешеных денег – изготовление самой рекламы, аренда вертикальных площадей, установка. На брандмауэре был изображён логотип «Сириуса» и счастливая семья – папа, мама, трое деток. Рекламные персонажи улыбались на фоне красивой многоэтажки и радостно демонстрировали ключи от квартиры.
И что же? Какие-то варвары ухитрились подрисовать папе гитлеровские усы, а всем членом сладкой семейки подкорректировали белоснежные улыбки – замазали по одному зубу. Теперь вся семья беззубая, а папа – Гитлер!
Принимая в расчёт размер рекламного щита и высоту стены, подобную художественную акцию невозможно было провернуть без фасадной строительной люльки. Действовать пришлось бы под покровом ночи – дело-то подсудное. Но там же везде установлены видеокамеры и ночные прожекторы. Наверное, «художники» спустились с крыши на тросах, как это делают промышленные альпинисты и Том Круз. Так они могли остаться незамеченными. Не знаю, возможно, хозяин «Сириуса» перебежал дорогу не только Михаилу Ивановичу, но и ещё кому-то, и с ним решили поквитаться. Однако не исключено, что «художники» раскрасили рекламную семейку просто из любви к искусству. Или так они протестовали против ценностей потребительского общества.
Теперь все, кому не лень, фотографируют гигантский щит на стене «Алмаза», и выкладывают в сеть снимки с весёлыми комментариями в адрес «Сириуса». А им всё по барабану. Я этого не понимаю. Неужели им нужна такая слава? Или денег нет для демонтажа? Или они думают, что любая реклама лучше, чем её отсутствие? Какие же бестолковые! Если с нашим брандмауэром приключилась бы такая петрушка, он бы испарился из поля зрения в мгновение ока. Да я бы орала и металась до тех пор, пока рекламу не убрали…
Я всегда специально объезжала все районы города и проверяла, как выглядят наши рекламные билборды – не оборвался ли где плакат, не закрыло ли его ветками.
Но «Сириус» ничто не волнует.
Как бы «Армада» не встала на тот же порочный путь. Ведь Виктор не сможет всё контролировать, пока у него такие проблемы с племянником и сестрой. А отдел ему достался весёлый – резвые и прыгучие маркетологи, готовые в любой момент улизнуть из офиса, и три ленивых богатыря – дизайнер, программист и менеджер по соцсетям. Та ещё компашка, за всеми нужен глаз да глаз.
Посмотрим, что представляет из себя Елизавета. В аэропорту она показалась мне особой восторженной и романтичной. Но её профессионализм Виктор оценил на троечку. Надеюсь, она не будет презрительно поджимать губки – ой, да я сама всё знаю, ой, да что вы пристаёте со своими советами? Самомнение у рекламщиков то ещё, все считают себя творцами и гениями, критику не выносят.
Я и сама такая же. Богиня пиара, сэнсэй рекламы. Вот только почему-то до сих пор на улице…
Так, думаю, Елизавета от меня не отвертится. Ей деваться некуда, Виктор Николаевич приказал. Поэтому девушка будет заглядывать мне в рот, ловить каждое слово и лихорадочно конспектировать. Возражения не принимаются. Не позволю дилетантам загубить имидж моей любимой «Армадочки».
***
Ещё одно сообщение от Виктора:
«Упс. Боюсь, теперь меня депортируют… Видимо, я неправильно перевёл с французского. Но я пообещал отремонтировать больничный холл, где показывал фокусы. Главное – дети остались довольны, они очень смеялись, когда я бегал по стенам с огнетушителем. Может, надо было поступать не на маркетинг, а в цирковое? Обожаю тебя. Твой фокусник».
Глава 6
Зря я переживала, как Елизавета отреагирует на попытку проконтролировать её работу. Она с первой же секунды начала яростно поднимать мою самооценку – сыпала комплиментами, восторженно верещала и заламывала руки:
– Спасибо, спасибо, Маргарита! Вы потрясающая! Мне так трудно, я буквально тону. Я никогда не занималась рекламой крупного предприятия. Вы действительно мне поможете, Маргарита? Как это благородно! Никто бы на вашем месте не стал делиться опытом.
– Я поделюсь.
– Вы необыкновенная!
Мы устроились за столиком кафе и через три минуты уже перешли на «ты», а ещё через пять мои глаза стали квадратными – потому что Лиза заказала салат, мясной пирог, капучино и вишнёвый штрудель с мороженым!
Она это серьёзно?!
– Так ведь обед! – извиняющимся тоном произнесла Лиза, перехватив мой изумлённый взгляд.
И что? Обязательно надо сократить на пару тонн мировые запасы еды?
Я заказала только капучино.
…К счастью для «Армады», оказалось, что Лиза не просто девочка, пристроенная родителями в тёплое местечко. Да, в компанию её взяли по знакомству, но она была готова работать по-настоящему. Расспросив, я выяснила, что она не такой уж новичок в рекламе. Успела после вуза поработать в трёх фирмах, ориентировалась в тенденциях, знала фотошоп. По крайней мере, так она утверждала.
О своём трудовом опыте Лиза рассказывала восторженно – то ли являлась таким же фанатом профессии, как и я, то ли не умела выражать мысли в менее экзальтированной манере. Я сразу поняла: восклицательные знаки она любит так же нежно, как и вишнёвый штрудель.
– У меня мечта – открыть собственное рекламное агентство, – поделилась Лиза, уничтожив огромную тарелку салата и приступив к пирогу. – Но сначала хочу подкопить опыт, чтобы хорошо разбираться во всех вопросах. Я хочу изучить всё досконально. Поэтому для меня встреча с тобой, Риточка, подарок судьбы!
– Собственное рекламное агентство – это круто. Но хлопотно.
– Мама обещала дать денег. Но только когда докажу, что способна истратить их с умом… Ах, как хорошо, что мне удалось повидать Виктора Николаевича в аэропорту! Конечно, я немного подпортила вам встречу… Зато теперь я знаю, что Виктор Николаевич не всегда волком смотрит, он и человеком бывает. И даже улыбаться умеет! Ах, вы такая красивая пара! Это изумительно! Вы словно сошли с экрана! Вы уже запланировали свадьбу?
– О, до свадьбы ещё двести километров на тюленях. Мы об этом даже и не думали.
– А мне так нравится наш smm-щик, Ванечка… Он такой сильный, спортивный. Но я гораздо старше. Мне уже двадцать семь.
Лиза не знакома с моей бабулей. Ей немножко больше, чем двадцать семь. Та ещё штучка. Бабуля неделю назад вернулась из грандиозной итальянской экспедиции, и теперь её забрасывал сообщениями и звонками не только её жених Витторио, но и какие-то неведомые Алессандро, Джованни, Альберто, Винсенте, Массимо, Дино… Я в них уже запуталась.
Видимо, пол-Италии тронулось умом после визита моей бабули. Итальянских старушек им не хватает, им мой электровеник подавай! Соню, значит.
У меня, кстати, появилось подозрение, что она уже бортанула Витторио. А он, между прочим, был на двенадцать лет младше бабули. Ах, чертовка! Бедный итальянец!
– И потом, возможно, Ване не нравятся пухленькие девушки, – Лиза с явным удовольствием посмотрела на тарелку с десертом. Сверху румяный штрудель был припорошен сахарной пудрой, с краю лежал нежный листик мяты.
– Как ты думаешь, Рита, у меня есть шанс?
– Ваня, к тому же, хорошо танцует, – заметила я.
– А какие роскошные у него татуировки! Ах! У меня тоже есть. Четыре.
– Вот видишь, у вас с Ваней нашлось что-то общее. Значит, вы вполне можете сблизиться. Ну что, Лиза, ты наелась? Теперь давай немного поработаем! Отодвинь тарелки. Итак, ты составила медиаплан, как тебя просил Виктор Николаевич?
– Да! Но ему опять не понравилось, – скуксилась Лиза.
– Показывай.
Следующие сорок минут я грузила новенькую по полной программе, как баржу утюгами. Лиза только успевала записывать в тетрадь и забивать информацию в ноутбук. Он у неё был очень навороченный и красивый – в фиолетовом блестящем корпусе.
– Вот, теперь хорошо. И не забудь про троллейбусы, ладно?
– Я их постоянно вижу!
– Вот именно! Согласись, результат получился обалденным, троллейбусы с рекламой «Манхэттена» смотрятся очень нарядно, они привлекают внимание. Поэтому предложили сделать рекламу ещё на двух-трёх троллейбусах. Можно просто логотип разместить, пусть Андрей нарисует красивую картинку.
– А я и сама фотошопом владею! – напомнила Лиза.
– Да, ты уже говорила. Умница! Но дизайнера-то хлеба не лишай. Так, ещё. Давай пробежимся по билбордам. На Артиллерийской улице пусть нашу рекламу уберут, контракт не продлевай, цену заломили дикую, а экран у них постоянно глючит, к тому же половину изображения мост перекрывает. Полная фигня. Откажись.
– Секундочку, Рита, я же записываю! Я не успеваю!
– Так поторапливайся! Давай быстрее! Но самое важное сейчас – подготовиться к ноябрьской ярмарке недвижимости. Запомни, Лиза, ты должна, не поднимая головы, заниматься этим весь месяц.
– Ещё и ярмарка! – ахнула будущая хозяйка рекламного агентства. – Но как же так?! Столько всего! Да у меня голова уже как телевизор! Я не справлюсь!
– Нет, не справишься. Но я помогу. Смотри, на что надо обратить внимание. Нужен яркий привлекательный стенд, мебель, буклеты, рекламный ролик, сувениры, подарки для посетителей.
– О, боже!
– Надо подготовить выступление Михаила Ивановича. Организовать работу с посетителями. Заказать и установить красивые макеты новостроек. Разработать специальные промо-акции – скидки и особые ипотечные программы, но этим занимается Виктор Николаевич. Москвичи будут активно перетягивать на себя одеяло – уже три строительных корпорации подали заявку на участие. Надо приложить все усилия, чтобы народ сразу шёл к нашему стенду, а не к москвичам. В прошлом году мы так лихо отработали на ярмарке, что получили резкий скачок продаж. Михаил Иванович плясал от радости. И в этом году он будет ждать такого же результата.
– Ой! Но я не смогу-у-у…
– Прямо сейчас надо начинать пиарить в соцсетях и на ТВ своё участие в ярмарке. Чтобы все знали, что «Армада» приготовила для всех очень соблазнительные предложения. Прямо сейчас, слышишь? Этим должен заняться твой возлюбленный – Иван. Но его надо очень сильно пинать, сам он не пошевелится.
– Риточка, – расстроилась Лиза. – Но ведь это же какой-то кошмар… Столько всего…
– Я помогу.
– Можно я тогда поделюсь с тобой зарплатой? Оклад – тридцать тысяч. Я отдам тебе половину. Ты согласна?
– Нет! – подпрыгнула я. – Ты что?! Даже и не думай!
Ещё чего не хватало! А потом по «Армаде» поползут слухи, что я сбарабанила с новенькой круглую сумму за мастер-класс. Жадная, алчная Маргарита!
– Но ты фактически делаешь мою работу. Если я поделюсь зарплатой – это будет справедливо.
– Забудь о справедливости! К реальной жизни это понятие не применимо. Я тебе помогаю, потому что меня попросил Виктор Николаевич. У него сейчас очень сложная ситуация.
– Да, я знаю, – прерывисто вздохнула Лиза. – Ребёночек тяжело болеет… А у меня мама…
– Что? Тоже болеет? – испугалась я.
– Да. Болеет, лечится… Приезжает на неделю, а потом опять… Одна больница, вторая, третья. Москва, Питер, Новосибирск… Состояние то лучше, то хуже. Ремиссия, обострение… И так уже три года. Сплошное мучение, – на глазах у Лизы моментально навернулись слёзы.
– О-о… Очень тебе сочувствую!
Все вокруг болеют. Кошмар какой-то. Что за жизнь…
– Рита, спасибо тебе огромное. А можно надоедать вопросами?
– Обязательно! Если что непонятно, сразу же мне звони!
***
Сто метров до чёрно-синей сверкающей башни бизнес-центра мы с Лизой доехали на моей «тойоте». Я укрепляла сердце мужеством перед встречей с гендиректором. Как всегда тряслась от страха. Михаил Иванович умеет дырявить обшивку, взгляд у него просто убийственный, прожигает насквозь.
В последний момент я вспомнила, что не сказала Лизе о канале гендиректора на YouTube. Ведь этот канал тоже надо курировать, подливать подписчиков, имитировать активность. Про корпоративные соцсети рассказала, а о главном видеоблогере забыла. Ладно, бедняжка и так была ошарашена количеством возлагаемых на неё обязанностей. А тут ещё и это.
По офисному коридору я продвигалась очень медленно – плавно перемещалась из одних объятий в другие. Оказывается, все соскучились.
Татьяна из отдела закупок радостно всплеснула руками.
– Ой, Рита! Сто лет не виделись! Ты, говорят, в «Сириусе»? Сколько они тебе платят? Тебе там нравится? Обратно не вернёшься?
– Я не в «Сириусе»! – возмутилась я. – Что за глупости!
– Так они же тебя переманили! Разве нет?
– Нет! Не верь дурацким сплетням!
Секретарша Аня в приёмной отсутствовала. Я нерешительно приоткрыла тяжёлую дверь, вошла и замерла.
Михаил Иванович стоял посреди кабинета большой и нарядный, как Статуя Свободы: на нём был камуфляжный костюм и специальная шапочка, на плече – рюкзак, в руках – карабин, на ногах – резиновые сапоги с завязками.
– Здравствуйте, Михаил Иванович, – я испуганно попятилась, увидев в руках гендиректора оружие.
– Здрасте, – неприветливо поздоровался бывший начальник. Моё появление его не удивило. – Вот, костюмчик мне подарили.
– Красиво, – промямлила я.
– На кабана собираюсь.
– О! А как будете охотиться? С вышки? С подхода? – на автомате поинтересовалась я.
Проклятье! Что со мной?! Мне уже не надо заискивать перед генеральным! Он мне больше не начальник, и сейчас я гордым королевским жестом швырну в его красную физиономию полмиллиона рублей.
Да мне плевать, каким способом директор будет охотиться на кабана – с вышки или с подхода. Пусть хоть на самокате за ним гоняется!
Но если что, то «охота с подхода» – самый опасный метод, это практикуют только самые опытные охотники. Нужно выйти один на один со зверем, чей вес может достигать трёхсот килограммов. У гендиректора, конечно, тоже тушка увесистая, но не до такой степени. А ещё у владельца «Армады» нет таких острых нижних клыков. Разъярённый зверь способен запросто вспороть ими живот человеку. Вообще, кабан только выглядит неповоротливым и грузным, на самом деле, его броски молниеносны и опасны.
Откуда я всё это знаю? Насмотрелась видео, посвящённых охоте на кабана. Михаил Иванович выложил их полсотни. Теперь эти ролики пусть смотрит Елизавета и обеспечивает видеоканалу гендиректора хорошую посещаемость.
Нет, ну, я, наверное, тоже буду иногда просматривать. Во-первых, интересно, во-вторых, всё идёт к тому, что Витя тоже скоро станет заядлым охотником. Будут вместе с Михал Иванычем мелькать на экране – то притаившись под камуфляжной тряпочкой в поле посреди стаи подсадных гусей, то мужественно выглядывая из камышей.
– С подхода, – ответил на мой вопрос генеральный. И посмотрел на меня как-то странно.
Неужели с грустью?
– Вы по какому вопросу, Маргарита Андреевна? – генеральный, наконец, убрал карабин, снял камуфляжную куртку и стянул с головы шапку.
– Михаил Иванович, я принесла деньги.
На слабых ногах я доковыляла до стола и вынула из сумки конверт. В нём лежала оранжевая «котлета» из пятитысячных, перевязанная бумажной лентой с печатью банка.
– Здесь полмиллиона. Вы закрыли мой кредит… Спасибо, конечно… Но я… но я… не могу взять ваши деньги.
Гендиректор угрожающе засопел и сделал шаг в мою сторону. Я поняла, что так, наверное, и выглядит разъярённый кабан – залитые яростью маленькие глазки, трепещущие ноздри, страшное сиплое дыхание…
Мама!
