Kitabı oku: «Некромантика по любви», sayfa 4

Глава 7. Безопасная некромантика

Жаркая июньская неделя подходила к концу. Эдвин все эти дни был катастрофически занят, в Крапиву постоянно наведывались почтальоны, загадочные посыльные и какие-то странные личности с бумагами, украшенными королевской печатью. Мы с ним не успевали переброситься и парой слов, но на мои безмолвные вопросы милорд только хмурился. Неужели мы просчитались? Но в чём? С этими мыслями я проводила все дни в бесконечных хлопотах, а вечерами копалась в саду.

Вот и сегодня я застряла в оранжерее, где, сидя на маленькой скамеечке, сколоченной для меня Михой, усердно копалась в чёрной рыхлой земле. У детей был последний на сегодня урок. В кои-то веки в Крапиву заявился учитель изящных искусств и со рвением взялся за дело. Справедливо сочтя себя совершенно свободной, я тут же сбежала. Моё присутствие на уроке музыки не требовалось, а потом детей заберёт на вечернюю прогулку мэтр Шельмар.

Валери пела красиво, но тихо, зато Джереми и Кристиан, кажется, считали, что чем громче они будут вопить – тем лучше. Они умудрялись даже романтические баллады правратить в нечто бравурное. Это касалось и музыкальных инструментов тоже. Клавесин гулко страдал под упорными детскими пальцами. Отзвуки какофонии доносились и до оранжереи, ведь окна были открыты нараспашку, и я даже могла негромко подпевать, когда угадывала знакомую мелодию. В конце концов, матушка когда-то дала мне прекрасное образование.

Саженцы золотого жасмина упрямо не желали набираться сил даже под стеклянным куполом, опускали листья и дрожали не то от негодования, не то от слабости. От холода – вряд ли в оранжерее было жарко настолько, что даже моя косынка намокла от пота. Я влила в тонкую нежную поросль немного живительной магии. И постаралась убедить себя и жасмин в том, что это поможет.

Зато земляника, такая родная и привычная, под моими пальцами, уверенно разворачивала резные листья и расплёскивала усы. Распускались пухлые белые бутоны, зелёные ягоды росли и румянились на глазах. Завтра к утренней каше снова можно будет добавить ароматные сладкие ягоды. Спору нет, земляника выросла бы и на обычной грядке, так ведь когда ещё? А с моей магией можно собирать урожай хоть каждый день.

Неожиданно в перекладину стеклянной двери кто-то деликатно постучал. Я поднялась с колен и обернулась крикнув:

– Я здесь, проходите!

По узкой дорожке зашла в оранжерею леди Стерлинг, снова шокируя меня своим видом. Подумать только, леди, жена самого главы магдепартамента, второго лица после короля – и в мужском костюме! Да ещё с голыми щиколотками! Длинная, тонкая, она чуть сутулилась, словно опасалась задеть головой перекрёстные балки.

Любопытно, что привело её в Крапиву?

– Леди Вальтайн, вы очень заняты? – спросила Розанна. – Здесь так жарко, лучше бы нам поговорить на свежем воздухе.

– Я не леди, – привычно поправила её я.

– Ох, Аделаида, я сейчас упаду в обморок. Выходите скорее.

– Не упадёте. – Я тщетно пыталась очистить чёрные пятна на коленях. – Вы из тех женщин, что никогда не проявляет слабости.

– Вы так и будете со мной спорить? – в голосе леди Стерлинг слышалось веселье. – Или всё же выполните свой долг как хозяйки?

– Помилуйте, я всего лишь гувернантка, – начала было я и рассмеялась. Кажется, я снова спорю. – Я уже иду, леди.

– Называйте меня Рози, так делают все мои друзья.

– Как вам нравится, леди Рози.

– Просто Рози, маленькая тупица. Без всяких там ледей. Уж хотя бы в деревне можно отбросить церемонии?

– А… наверное… Рози, – покорно согласилась я, вдыхая полной грудью свежий воздух и развязывая влажную косынку. – Как вы себя чувствуете?

– Прегадко, – честно ответила Розанна, подхватывая меня под локоть и увлекая в сторону садовой беседки. – Прикажи подать лимонаду и что-нибудь перекусить. Это ужасно, Адель, никогда не беременней.

Я моргнула. Конечно, Стерлинг же хвастался, что в его семье скоро будет пополнение! Я и забыла уже…

На дорожке у крыльца лоснился чёрными гладкими боками новенький мобиль. Его хищные формы остро напоминали машину лорда Морроуза, сразу видно – одна партия. То есть – с накопителем для некромантов. Получается, леди Стерлинг – взрослая, разумная женщина, да ещё и в положении, приехала сама, одна, за рулём? Вряд ли она где-то сумела найти шофэра с тёмным даром…

Богиня, что за женщина! Она не вписывается ни в какие каноны, рушит общепринятые в высшем обществе устои, попирает все возможные традиции – и при этом вызывает только восхищение.

Я провела леди Стерлинг в садовую беседку, скрытую в зелени плетистой розы, буйно разросшейся моими стараниями. Здесь было уютно и прохладно. Очень надеюсь, Розанна не сочтёт мои любопытные взгляды оскорбительными. Я всё ещё пребывала в растерянности.

Со мной никто и никогда вопросы продолжения рода не обсуждал, я ведь незамужняя дева. И стараниями Эда – невинная. Но не слепая. Откуда берутся дети, слава богине, знаю, мне мама рассказывала, к тому же в нашем доме всегда жили кошки, приносящие каждый год котят. Розанна не выглядела больной или усталой, у неё не было выдающегося живота, она не падала в обмороки и вообще выглядела прямо-таки возмутительно хорошенькой.

– Уф, и это только начало, – посетовала она, опускаясь на подушки. – Меня или тошнит, или хочется есть, или хочется кого-нибудь придушить, а потом снова есть, как сейчас. Ужасно.

– Я быстро, – кивнула я и поспешила в дом.

Никаких приказов я отдавать не стала, все и так были заняты своими делами. Впрочем, ради леди Стерлинг Джанетт, скорее всего, сделала бы исключение. Но зачем ждать, если я могу всё сделать сама? Лимонад стоял на столике в гостиной, на кухне нашлись большой поднос и свежий, еще теплый хлеб. Отмахнувшись от кухарки, я быстро его нарезала, плюхнула сверху зелёного масла и пару ломтиков сыра, на тарелку подбросила тонко нарезанных огурцов и брусочки копчёной грудинки. Подумав, прихватила ещё пиалу с земляникой. Не захочет Розанна – сама съем.

– О, ягодки, – протянула лапку Валери, у которой явно уже закончился урок музыки.

– Не трожь, это для леди Стерлинг.

– Эта страшная женщина приехала к нам в гости? – проявила чудеса сообразительности моя воспитанница.

– Да. И если вы будете вести себя как обычно плохо, она вас сначала пристрелит, потом оживит и скажет, что так и было. Сидите тихо, как упыри в полуденных могилах, и не попадайтесь нам на глаза.

– Ясно, – хитро улыбнулась мне девочка. – А мы сегодня с мэтром Шельмаром пойдём к пруду. Будем ловить рыбу. Вы ведь не против?

Я на мгновение задумалась, а потом неохотно кивнула. Надеюсь, Шарль Эрлинг туда сам не явится. Но даже если и придёт – то невозможно всегда прятать от него Валери. К сожалению.

– Если мэтр Шельмар считает, что это нужно для учёбы, то как я могу быть против? Я предупрежу кухарку, чтобы ужин вам подавали позже.

Требовать от детей, чтобы они не измазались в грязи или не валялись в траве, было бессмысленно. Всё равно ведь не послушаются. Главное, чтобы не утонули, но этого я не боюсь. В воду они не лезут, напуганные страшилками про утопленников. Да и мэтру я вполне доверяла, он показал себя весьма ответственным наставником. Детям очень с ним повезло.

Розанна скучала в беседке. Моему нехитрому угощению она откровенно обрадовалась. Соорудила себе аппетитную конструкцию: водрузив на хлеб все и сразу (и землянику тоже), она накинулась на еду так яростно, словно голодала не меньше недели. Я цедила лимонад и с умилением за ней наблюдала.

И всё же изрядная смелость нужна, чтобы носить мужской костюм! И муж, льник техномагического департамента, ей позволяет! Поди, у неё даже корсажа под тонкой белой сорочкой нет. Впрочем, его роль выполняет короткий жилет с жемчужными пуговицами. А узкие брюки совершенно неприлично обрисовывают и бёдра, и колени, и икры.

Интересно, как бы на мне сидел такой наряд?

Когда Розанна прикончила всё, что было на подносе, она с довольным видом откинулась на спинку скамейки и посмотрела на меня с хитрым видом кошки, заметившей мышь. Я невольно заволновалась. Поправила платье, пригладила волосы, затеребила серёжку в ухе.

– У Эда отменный вкус, – неожиданно заявила она. – Ты красавица.

Некроманты странные. Они порой говорят то, что думают. И пожив рядом с одним из них несколько насыщенных недель, я окончательно убедилась, что в этом есть смысл.

– Спасибо, – ответила я совершенно спокойно.

Нет, ну она права. Я красивая. И Эдвину нравлюсь, это несомненно.

– Я принесла вам подарки.

– Ну что вы, не стоило, – произнесла я ритуальную фразу и тотчас наклонилась к ней пониже: – Хотя, надо признать, подарки от некромантов всегда очень любопытны.

Розанна засмеялась низким грудным смехом. Должно быть, муж сходит от этого смеха с ума. Это звучит… соблазнительно, вероятно.

– На этот раз ты угадала. Вот, – и она выложила на стол два кованых браслета из черненого серебра. Мужской и женский.

– Это что-то обозначает?

– Разумеется. Они парные. Маленький – накопитель. Большой – ограничитель. Из мастерских Кимака, чтоб ты понимала.

Всё, что я понимала – они ужасно дорогие. Мастерские Кимака в Галлии – наивысший знак качества.

– И для чего они нужны?

– Для того чтобы кое-кто не падал больше в обморок при поцелуях и прочих интересных занятиях.

Вот теперь я покраснела, щёки буквально вспыхнули.

– Я… святые небеса, вы тоже уже знаете?

– Дорогая моя девочка, ты зря волнуешься. Во-первых, я могила, – она хихикнула. – А во-вторых, чтоб ты понимала: я переспала с Робом в день знакомства. И наутро нас в постели застукала его бабка. Так что я не тот человек, который тебя за что-то осудит.

Я смотрела на Розанну с восхищением. Какая пикантная подробность её жизни! И главное, она совершенно этого не стыдится! Удивительная женщина!

– Эд приходил ко мне на исповедь, – усмехнулась Рози. – Он был очень расстроен. Хотя зря – каждый некромант через это проходит.

Я потрогала маленький браслет кончиками пальцев и невольно улыбнулась. Накопитель, значит? И во время поцелуя с Эдом мне больше не станет плохо? Что ж, это интересно. Наверное, нужно его опробовать. Сработает ли?

– Мне нравится твой хитрый взгляд, – похвалила Рози. – Эдвин попался в собственную ловушку, так ему и надо.

Я кивнула и решительно надела браслет на руку. Ещё как попался. А нечего было меня обманывать с этим дурацким контрактом! И избегать поцелуев под надуманными предлогами!

– Спасибо, Розанна. Я обязательно воспользуюсь вашим подарком.

– Твоим. Мы же подруги теперь, правда?

Я удивлённо на неё посмотрела. Подруги? Жена канцлера, леди-некромантка – и я, сирота, дочь игрока и пьяницы, обычная гувернантка? Покачала головой.

– Это… слишком много.

Некромантка посмурнела, сдвинула густые брови.

– Ну да. Сомнительная дружба выходит, – пробормотала она. – Маг жизни и проклятая тёмная тварь.

Она поднялась, а я бросилась её обнимать. Горькие слова ударили как пощёчина.

Я ведь действительно так думала раньше, презирая и отталкивая Эда. А между тем он самый удивительный и благородный мужчина в этом мире!

– Ты не поняла, – быстро заговорила я. – Я не это имела в виду! Таких, как я, даже на порог твоего дома пускать не должны, разве что на кухню. Ты супруга второго лица королевства, а я…

– А ты – любимая девушка моего кузена, – мягко заметила Рози, отвечая на объятия. Её сведённые судорогой плечи расслабились. – Почти сестра мне. Мне очень нужны друзья, Адель. Особенно сейчас, в моём положении. Настоящие, искренние.

– Я рада стать тебе подругой, Рози, – серьёзно кивнула я. – И спасибо за браслеты. Наверное, пригодятся.

– Хотела бы я посмотреть, как ты будешь надевать на Эда ограничитель, – мечтательно улыбнулась Розанна. – Но, боюсь, это слишком интимный процесс.

Я покраснела, понимая, что нельзя просто подойти к Морроузу и вручить ему браслет. Придётся объясниться. Забавно выйдет.

Потом кухарка принесла чай и пирожки, и засобиравшаяся было леди Стерлинг решила остаться ещё ненадолго. Мы пили чай и болтали – в основном сплетничали о соседях. Я спрашивала, не страшно ли ей жить здесь, в такой глуши, ведь в столице куда больше грамотных врачей, а у нас что? Один доктор Ли. Не спорю, он мне показался опытным специалистом, но разве этого достаточно?

– Лиам – отличный врач, – не согласилась со мной Розанна. – Я знаю его давно. Наверное, я ему больше всего и доверяю. То, что он поселился здесь, во многом повлияло на то, что мы с Робом купили поместье именно в Липовых долинах.

– Если он такой хороший, то почему живёт в деревне? – удивлённо возразила я. – Разве ему не рады были бы в Льене?

– О, там интересная история. Его жене запрещено появляться в больших городах. А он её любит. Но я всё равно тебе не расскажу, это секретная информация.

Я прищурилась. Ну конечно, не расскажешь! Да тебе ужасно хочется со мною поделиться! Ничего. Не сегодня, так в следующий раз я узнаю, что за тайну скрывает таинственный доктор Ли!

***

Эдвин заперся в кабинете, но я знала, что прятался он не от меня. . Между нами что-то происходило, и мне это ужасно нравилось.

Я поскреблась в дверь и, получив разрешение войти, ввинтилась в комнату. Без страха встретила его мрачный взгляд, с огромным удовольствием увидела, как озаряется улыбкой узкое лицо, как он с готовностью откладывает бумаги. Он мне рад, и я невольно улыбаюсь в ответ.

– Леди Вальтайн? Чем обязан вашему визиту? Кто из детишек набедокурил на этот раз?

– Я не леди, – привычно напомнила я, медленно приближаясь к столу. – Вы снова забыли об этом.

– Я буду называть вас так, как захочу. Попробуйте мне запретить, – он отодвигает в сторону документы, судя по их неряшливому виду – какие-то записи малограмотного человека. Опускает подбородок на сложенные руки и смотрит так, как умеет только он один: лаская взглядом, любуясь. Рядом с Эдвином я ощущаю себя единственной женщиной в целом мире.

Хочется сесть на стол перед ним и потянуться за поцелуем, но смелости пока не хватает. И я просто прошу его:

– Можно вашу руку, лорд Морроуз?

– И сердце? – хрипло спрашивает он, темнея взглядом.

Глава 8. Приоритеты

– Пока только руку, – сбиваюсь я. – Левую. И рукав засучите.

Его брови недоумённо ползут вверх, но он не сопротивляется. Закатывает рукав светлой рубашки, протягивает ко мне кисть. Я осторожно, боясь поцарапать, надеваю на его запястье жёсткий браслет и защёлкиваю его.

– Что это? – с любопытством спрашивает Эд.

– Ограничитель.

– Зачем?

– Затем.

Я демонстрирую ему второй браслет на своей руке. Ну как ответить на его вопрос в рамках приличия? Что сказала бы леди Розанна? А она бы не стала юлить, объяснив все, как есть.

– У меня накопитель, – сообщаю я. – Парный. Ваш… м-м-м… голод больше не сможет мне повредить.

– Откуда вы это взяли? – резко спрашивает Морроуз, разглядывая украшение с таким видом, словно это был не браслет, а скорпион.

– Розанна… то есть, леди Стерлинг подарила.

– Даже так? Ну, что же… Ей я доверяю.

– А мне нет?

– Вы маленькая и наивная глупышка, – усмехается он. – Идите сюда. Чувствую острую необходимость проверить подарок Рози.

Я совершенно не против, очень даже за! Охотно подхожу к нему вплотную, даже не пытаясь избежать ловушки его сильных рук. Обманчиво-мягкое движение – и я уже сижу у него на коленях. Сама обнимаю, сама тянусь за поцелуем. Что поделать – я влюблена в него по уши.

Лицо Эдвина предельно серьёзно, он очень нежно и трепетно касается моих губ. Мне этого мало.

– Вы понимаете, что делаете со мной, Адель? – шепчет он.

– Соблазняю? – с готовностью отвечаю я.

– Позволите убедиться? – и снова касание, лёгкое, бережное. Дразнящее.

От нахлынувших чувств я задыхаюсь. Теряюсь. Голова мучительно кружится, щёки горят, я стремительно тону в темной бездне его взгляда. Обжигающие ладони ложатся на спину, поддерживая, обнимая.

– Да.

Рваный выдох мне в губы. Он всё ещё сомневается. И опасается, оберегая меня. Я не росла в королевском приюте. Мои родители, вне всякого сомнения, меня любили, хоть порой и не были внимательны. Никто и никогда в моей прошлой жизни не заботился так обо мне. Идя наперекор собственным чувствам, надеждам, желаниям. И, что самое удивительное, – ничего не требуя взамен. Именно в эти секунды я поняла окончательно, почему полюбила милорда Морроуз. Невероятного и неподражаемого.

Мои робкие губы сам нашли его рот. Его губы дрогнули, изогнулись в тщетно сдерживаемой улыбке. Мои руки требовательно скользнули, расстёгивая тугой ворот домашней рубашки. Что я творю? Даже думать не буду. Ладонью коснулась обнажившейся белой кожи ключицы. В ответ уловила едва слышный стон. Он всё ещё запрещал себе это право… Ну, что же, милорд. Мы поступим иначе.

Не сводя взгляда с напряжённого лица, слегка отстранилась и быстро лизнула его чисто выбритый подбородок. Эдвин дрогнул. Я ощутила его звенящее напряжение. Да, милорд, да. Я снесу вашу крепостную стену, я уже вижу белые флаги в бойницах, ещё пара мгновений, и вы…

Свой план по захвату каменной цитадели по имени Эдвин Морроуз я не успела окончательно продумать. Раздался шумный вздох, и на меня буквально обрушился шквал его пламенной страсти. Холодный маг смерти? Рассудительный и невозмутимый? Эту ересь придумал тот, кто ни разу не бывал в объятиях некроманта. Он вовсе не мрак, не лед, а огонь. Но не тот, что сжигает, а тот, что способен согреть в самую стылую зиму. Воспламеняющий, погружающий в бесконечную бездну безумия. Его жадные губы ласкали, его руки поддерживали, обнимали. Сидя на коленях милорда, я тихо постанывала, плавясь от нахлынувшего восторга. Дрожала, выгибалась, цеплялась за мятый воротник его рубашки. Близость любимого мужчины – ни с чем не сравнимое удовольствие.

Мой стон прозвучал неожиданно звучно. И заставил Эдвина остановиться. Мучительно выдохнув, он оторвался от жалобно заскулившей меня и, лбом уткнувшись мне в шею, произнёс неожиданно хриплым голосом:

– Выходите за меня замуж.

Я замерла испуганной птичкой. Сердце, и без того трепыхавшееся, словно белка, понеслось быстро вскачь. Говоря откровенно, я ожидала подобного предложения. Ещё после именин леди Стерлинг догадывалась, что Эдвин опять позовёт меня замуж. Иначе милорд себе не позволил бы наше сближение. Он чуткий, благородный и щедрый мужчина. И вовсе не в его характере соблазнять невинных дев. Но прямо сейчас его слова ошеломили меня. Может быть, это просто влияние страсти? Нас обоих штормило, но одно дело – обычные (нет, великолепные, сладкие, головокружительные) поцелуи и совершенно другое – дать древнее имя и титул простой гувернантке. Могу ли я бездумно принять эту жертву?

– Лорд Морроуз… – пролепетала я. – Это так… Я…

Он молча смотрит на меня бездонными тёмными глазами. Я вдруг понимаю, что Эдвин взволнован не меньше меня. Он ждёт моего ответа с волнением. Неужели мог хотя бы на миг подумать, что я ему откажу? Снова? Нет! Я не могу его так подвести, я совершенно не вправе!

Но как объяснить ему это? Что мною не движут не алчность, не желание снова блистать в кругах высшего общества? За месяцы жизни в Крапиве я очень многое поняла. Куда больше столичного блеска я теперь ценю своих новых друзей, уютный мир затерянного поместья, необычных детей и его. Моего милорда. Моё первое зрелое чувство.

За которым я согласилась бы пойти хоть куда: на край света, в деревню, в пустыню и в горы. Даже в роли простой гувернантки. Но как мне рассказать все это сейчас?

– Леди Вальтайн? – голос Эдвина звучит глухо и ломко. – Вы желаете подумать? Кажется, я опять несколько несвоевременно…

– Послушайте, милорд, – собралась с духом я, мучительно подбирая слова. – В моей жизни всё так изменилось…

Закончить свою исповедь я не успела. Начать толком – тоже. В дверь вдруг забарабанили с такой силой, что я вздрогнула и стремительно слетела с колен Эдвина, отскакивая в сторону. Что на этот раз? Всё, что происходит в Крапиве, всегда случается просто катастрофически не вовремя! Это становится странной традицией.

– Войдите! – некромант быстро поднялся, застегнув быстро ворот рубашки и тщательно расправляя манжеты. Его лицо неожиданно для меня стало совершенно невозмутимым. Словно и не было только что между нами головокружительных поцелуев и несостоявшегося объяснения.

– Морроуз, Валери пропала! – ворвался в кабинет раскрасневшийся и растрёпанный мэтр Шельмар. – Мы гуляли у пруда, ловили головастиков, я собираюсь посвятить следующую неделю практическому занятию по выращиванию ля…

– Ближе к делу, мэтр Шельмар, – Эдвин прервал его неожиданно жёстко.

Бросив взгляд в его сторону, я поняла: что-то точно случилось.

– Да! Конечно, милорд! – пробормотал мэтр, устало цепляясь за дверь и обмахиваясь широкополой шляпой. – Мы с мальчиками бродили по берегу с сачками, а Валери рисовала возле старой ивы. А потом я оглянулся, а её нет! Кричал, искал… Как в воду канула! То есть, конечно, в пруду её нет, Крис точно в этом уверен. Её походный этюдник тоже исчез. И все принадлежности. Мы поспешили домой в надежде, что она вернулась в Крапиву, но, конечно, она не приходила. Я… это моя вина, я недоглядел! Куда она могла уйти?

Морроуз медленно выпрямился, расправив широкие плечи, и сжал твёрдые губы. Лицо его побелело, а взгляд стал пугающе чёрен. Глаза затопила тьма.

– Я догадываюсь, куда она могла уйти. Адель, я прошу вас сопровождать меня. Вы можете там понадобиться в качестве свидетеля. Ничего не бойтесь. – Эдвин бросил на меня короткий хмурый взгляд, и я молча кивнула. – Это последняя капля. Больше я не намерен спускать с рук подобные выходки.

***

Я видела Эдвина разным. Усталым, печальным, равнодушным, сердитым. Видела веселым, довольным, умиротворенным, даже влюбленным. Видела ядовито-вежливым. Но настолько разгневанным он был впервые, и выглядело это пугающе. Вот теперь я имела возможность наглядно увериться в том, что все страшные сказки про смертельную магию некромантов оказались правдивы.

Рядом с Морроузом было физически тяжело находиться. Я отступила в тень шкафа, а он тут же вылетел из кабинета. От одного лишь прикосновения некромантской руки медная ручка двери покрылась кристаллами изморози. Толкнув дверь, я выскользнула в коридор, попутно заметив, что рослый фикус, раскинувший в холле широкие ветви, мгновенно пожелтел и опустил толстые глянцевые листья. Я и сама ощущала, что вся дрожу, и не от страха или волнения, а от какой-то тяжести, что витала в воздухе – будто бы перед бурей.

Скрипнула дверь и мэтр Шельмар, вышедший вслед за мной из кабинета, так громко выдохнул, словно все это время вообще не дышал. Прибежавший из гаража Миха замер, съежившись, и нервно теребил рыжую поросль на побледневший щеках.

Неминуемое надвигалось, и мы все это чувствовали очень остро.

– Миха, заводи мобиль, ты будешь шофэром, – сухо сказал Морроуз. – Мне сейчас за руль садиться совершенно определенно не стоит.

Появившийся в холле Мороуз успел переодеться и теперь был похож на огромного черного ворона – предвестника всех страшных бед.

Он в задумчивости крутил на запястье пресловутый браслет-ограничитель, подаренный мной. Потом бросил взгляд на меня и неожиданно мягко улыбнулся:

– Эта штука мне сейчас очень пригодится. Спасибо, леди Адель. Вам нужно переодеться?

Меньше всего подарок Розанны я хотела использовать таким образом. Я оглянула себя и вздохнула. Домашнее форменное платье не располагало к визитам. Но… оно как нельзя лучше подчеркивало мою роль заботливой и ответственной гувернантки. Которая очень волнуется за судьбу своей юной воспитанницы.

– Нет, милорд, я готова последовать с вами.

Эдвин молча кивнул, жестом приглашая меня пройти с ним. Руку не предложил, и я, кажется, даже знаю, чего именно он все еще опасался.

Миха вывел из гаража мобиль, Эдвин стремительно занял место с ним рядом, а мы с Шельмаром сели на задние сиденья.

– Так а куда ехать-то? – робко спросил садовник.

– В Полынь! – приказ Эдвина прозвучал, словно удар хлыста.

Рыжеволосый бедняга вспыхнул, как маков цвет, и вжал голову в плечи. Вероятно, ему показалось, что лорд сердит на него, на его вопрос. Объяснять что-то Михе ни у кого не было ни желания, ни душевных сил, а заговорить снова он не решился. Так мы и ехали в нервном молчании.

И снова я поразилась тому, насколько запущено выглядела эта усадьба. Судя по остаткам былой роскоши – некогда невероятно красивая. Здесь тоже было много лип – не зря же эта местность называлась Липовой долиной. Только деревья выглядели неухоженными, кривыми, поломанными, а подъездная аллея изобиловала рытвинами и крупными камнями.

Такое ощущение, что Шарль или совершенно нищ, или живет здесь от силы три-четыре месяца. Вспомнить бы, что он мне рассказывал при знакомстве! Почему-то, каждый раз, когда я пыталась подумать об этом,мысли путались, а первая встреча с Эрлингом словно была затянула мутным туманом. И я прекрасно понимала, что здесь что-то нечисто. Веселый и обаятельный сосед, произведший на меня такое приятное впечатление при знакомстве, сейчас виделся мне каким-то опасным чудовищем.

Предчувствие? Или та самая женская интуиция, про которую мне рассказывала и матушка, и Люси? Дескать, мы, женщины, куда чувствительнее к знакам мироздания… Не важно. Зловещее молчание угнетало, но разрушить его не решался никто. Даже птиц не было слышно. Заросший парк тонул в опускающихся сумерках, но свет в главных окнах фасада давал нам понять, что хозяин на месте. И ждет нас, несомненно.

Миха ударил по тормозам, а Морроуз вдруг выругался так витеевато, что я догадалось – дело плохо. Никогда он не позволял себе грубо выражаться при мне, да что там, даже с кухаркой и Люси он был невероятно вежлив!

– Что-то случилось? – пискнула я, и мы с мэтром тревожно переглянулись.

– Ловчая служба Брюста. Это.. не слишком приятно, – зло процедил Эдвин. – Вот, значит, как? Не ожидал такого хода от этого трусливого слизняка.

– Откуда он знает, что именно ловчая служба и именно из Брюста? – шепотом спросила я Шельмара.

– Он? Он почувствовал, вы же маги, вы можете. Особенно, если уже как-то сталкивались. А что до всего остального… Мобили стоят под кустами у старой веранды. Вон там, видите? Синие. Такой цвет – только у ловчих. А у столичных служб найдется что-то получше, чем местные развалюхи, – тихо пояснил учитель.

– А зачем они здесь?

– Я полагаю, сейчас узнаем.

Словно в подтверждение наших слов, милорд, что-то еще раз прошипевший сквозь зубы, вышел из салона мобиля. Задумавшись на секунду, он громко хлопнул дверью, давая понять ожидающим, что прибыл на поле сражения. Мы последовали его примеру. Под крышей крыльца тут же зажегся яркий свет. Отступать было некуда, да Эдвин и не собирался.

Я догнала его и вцепилась в жесткий локоть. Мы пойдем вместе. Пусть видят, что он себя полностью контролирует. Пусть знают, что к ним приближается не разъяренный маг смерти, а в первую очередь знатный лорд и благородный человек. Быстрый и полный благодарности взгляд был мне ответом. Он понял и оценил мой порыв. И, судя по рваному вздоху за нашими спинами, мэтр тоже все понял.

– Миха, оставайся в моторе и будь готов к любому ходу событий, – тихо распорядился милорд, и мы двинулись к входу в Полынь. Так неспешно, как будто внутри не кипело вполне справедливое негодование. Как будто мы просто решили нанести визит вежливости соседу. Как он накануне.

Открыв скрипучую старую дверь, Эдвин вошел первым. В ту же секунду раздался щелчок, и перед нами возникли сразу несколько незнакомых персонажей. Вид у них был крайне самоуверенный и даже вызывающий.