Kitabı oku: «Глаза для мертвой принцессы», sayfa 2

Глава 4. Реальность. Другая сторона сна

Сон?

Джарет рухнул на подушки, закрыл лицо руками.

Конечно! Как же иначе?

Она ведь мертва…

Постучали.

– Войдите!

Дверь скрипнула.

– Доброе утро, Хозяин! – вошёл Джеймс. – Будут распоряжения относительно завтрака?

– Как обычно, – пробурчал Джарет, не отнимая рук от лица.

– А ваша гостья что предпочитает на завтрак?

– Моя кто?..

* * *

Перескакивая через ступеньки, Джарет бежал на кухню. За ним едва поспевал дворецкий.

На кухне Сара уже варила кофе и страшно удивилась столь внезапному вторжению.

– Где? – заорал страшным голосом Король домовых, сверкая разноцветными глазами.

– Что – где? – не поняла кухарка.

Но вместо ответа Джарет рухнул на стул, обхватил голову руками. "Это не могло быть правдой, потому что такого просто не может быть!"

Перед ним быстро появилась чашка кофе.

– Успокойтесь, Хозяин!

Джарет глотнул – стало легче.

– Ещё раз! – потребовал он. – Повторите, что вы увидели, когда сегодня пришли на кухню?

Старики переглянулись, и Сара начала рассказ.

Вообще Сара не сразу поняла, в чём странность. Подумаешь, пара тарелок-бокалов в мойке и пустая бутылка шампанского на полу! Только вздохнула: "Оборотня фиг прокормишь!" И, лишь стряхивая последние капли с посуды, вспомнила, что Мариэтта здесь больше не живёт, и подумала: "А кого мог привести Джарет ночью?"

Обычные девицы короля не соглашались трапезничать на кухне – нос воротили, "ишь, цацы!" Одна только Мариэтта тайком пробиралась, чтобы стащить кусочек пирога или курицы. Сара это считала комплиментом своей готовке и поэтому всегда оставляла воровке что-нибудь вкусненькое, "а то тоща больно!"

Джарет молча выслушал стариков и ушёл.

От завтрака король отказался.

* * *

Джарет лежал в постели, пялился в потолок. В голове крутились самые разные и далеко не самые приятные мысли.

Что же всё-таки произошло?

Так упился, что начались галлюцинации? Сошёл с ума?

Кто-то наслал наваждение? Отравил? Околдовал?

Если бы!..

Ближе к обеду смирился с вроде как единственно верным объяснением случившегося, затосковал окончательно и забылся тяжёлым, липким сном.

Сквозь сон почувствовал вибрацию хрустального шара. Протянул руку, кое-как нашарил сферу.

– Чего?

Ответа не прозвучало.

Тогда Джарет напрягся, ещё раз хлопнул по сфере, но та только сильнее завибрировала.

– Ну что ещё! – вконец разозлился король.

Сел рывком. Несколько раз встряхнул хрустальный шар – внутри туда-сюда метнулся сгусток огня.

Странно!

Внезапно Джарет понял, что это тот самый шар, в который накануне уронил проволочное кольцо, и именно оно горит сейчас внутри сферы.

Как в тот раз…

Джарет похолодел.

– Мари?

Никто не ответил.

Джарет глубоко вдохнул, выдохнул, произнёс громче:

– Мариэтта!

Тишина в ответ.

Сердце короля замерло, но хрустальный шар в руке продолжил вибрировать всевозможными красками – значит, волшебство ещё творилось.

Джарет встал. "Вчера она пришла из своей гардеробной – значит, есть шанс, что появится там снова", – прозвучала мысль в голове. Джарет даже кивнул сам себе и стремительно, боясь замешкаться, зашагал к двери.

Внезапно хрустальный шар вспыхнул с таким жаром, что треснул в руке. По ладони побежали красные линии, капельками выступила кровь.

Волшебство свершилось!

Джарет, торопясь, толкнул дверь гардеробной, ожидая увидеть что угодно. Но комната выглядела как обычно. Настолько обычно, что порезы на ладони заныли с удвоенной силой.

– Мари? – позвал Джарет.

Никто не ответил.

– Чёрт побери! – рассердился Король домовых. Рявкнул: – Мариэтта!!

Но крик не разнёсся по всему замку, как это было обычно.

Что-то булькнуло.

Джарет удивился. Позвал снова, но уже не так громко:

– Мари? Где ты?

Бульк!

Но в этот раз Джарет уловил источник – зеркало! Да, самое обычное зеркало в изысканной дорогой раме, перед которым Мариэтта не раз примеряла наряды. Но в этот раз стекло не отражало комнату, поскольку вся поверхность почему-то оказалась залитой синеватой чернотой. Именно она и издавала эти странные звуки: бульк!..

– Чего я удивляюсь? – сам себе сказал Джарет. – Зеркала вполне могут быть порталами.

Подошел ближе. Поёжился – из чёрного квадрата несло холодком. Да, и чего уж греха таить! жутковато.

Джарет осторожно коснулся зеркала, от прикосновения по черноте побежала рябь. Значит, портал открыт.

Король домовых отступил. Вот так, никого не предупредив, не посоветовавшись с Вадимом, уходить в портал крайне опасно, мало ли куда он ведёт! А если это проход только в одну сторону? А если никуда не ведёт? А если он никуда не ведёт и вообще закроется, тем самым замуровав путника навечно?

Все ужасы, которые мог хранить в себе портал, пронеслись в голове Короля, словно вдох, он зажмурился, ругнулся:

– Ну и какого чёрта! – и шагнул в чёрный квадрат.

* * *

Пространство внутри портала оказалось наполнено вязкой чернотой, которую прорезали белые лучи. Источник находился за спиной короля, поэтому Джарет повернулся и увидел светящийся квадрат. Приблизившись, увидел гардеробную Мариэтты.

"По крайней мере, портал не захлопнулся, – с некоторым облегчением подумал Король домовых. – Только – куда теперь?"

Развернулся, чтобы белые лучи снова били в спину. Привычным жестом раскрыл ладонь, вызывая хрустальный шар. Сфера засияла матовым золотом.

– Веди меня! – велел король.

Сфера мигнула в ответ, завибрировала. Джарет почувствовал, как волшебство оплетает кисть и поднимается вверх по руке, расплывается по плечам. Вот уже всё тело покрыто золотым матовым свечением.

– Вперёд! – повторил король, разноцветные глаза при этом сверкнули. – Только вперёд!

Сфера мигнула ещё раз и рванулась вперёд, рассекая золотыми искрами летящую навстречу темноту…

* * *

Белая точка настолько быстро успела превратиться в сияющий квадрат, что Джарет чуть не врезался в него. Кое-как притормозил.

"Что это? Я дома?"

Джарет положил ладони на квадрат, но колыхания портала не ощутил – значит, этот проход закрыт.

"Хорошо. Но куда он ведёт?"

Король домовых сощурился, пытаясь разглядеть что-либо сквозь свечение. Наконец разглядел размытые контуры.

– Не годится! – рассердился Джарет.

Закрыл глаза ладонью, прочитал заклинание, убрал руку – контуры обрели ясность и сфокусировались в фигуры.

– Так-то лучше! – улыбнулся Джарет. – Но где я?

Портал явно вёл в какое-то помещение – достаточно светлое и просторное, чтобы не быть жилищем. Что это за мир? Явно – не волшебный! Скорее, техногенный. Грань? Возможно. По крайней мере, на Грани не раз видел подобную мебель.

Джарет разглядел множество столиков, за которыми сидели люди, одни или по двое. Ресторан? Нет, некоторые одеты в пижамы, а у той парочки на коленях лежат пледы. Санаторий? Больше похоже.

В подтверждение этого в помещении появилась женщина в белом халате, держа в руках поднос с множеством одинаковых стаканчиков. Она по очереди подходила к сидящим, давала каждому по стаканчику. Тот запрокидывал содержимое в рот и отдавал посуду назад.

"Разносит лекарство, – понял Джарет. – Но почему я здесь? К чему…"

И тут он увидел её…

Она!

Он ни за что не узнал бы её среди сидящих. Да и как её узнать? Лицо покрыто сеткой морщин, волосы короткие, седые. Но она наклонила головку и нахмурила лобик, когда к ней подошла женщина с подносом. Только она умеет так наклонять головку и хмурить лобик!

Она не хотела брать лекарство, знакомо поджала губки, но всё-таки взяла, проглотила. Потом прижала ладошку ко рту, вздохнула, знакомым жестом расправила на коленях складки юбки и снова замерла.

– Мари… – прошептал Джарет. – Мариэтта! Ох!..

Прижался лбом к стеклу.

– Я знал… Знал! Но где ты?

Как понять, что это за место? Как угадать? Джарет от злости даже ударил кулаком по стеклу.

Взгляд разноцветных глаз перескакивал с одного предмета на другой. Ничего!

– Так, сосредоточься, – ругнул себя Джарет. – Это явно не волшебный мир, техногенный. Логично! В волшебном я бы давно узнал о ней. Это какая-то клиника, санаторий, что-то в этом духе! А та женщина с подносом наверняка – сестра. А у сестёр бывает что? Правильно! Табличка с именем. И логотип учреждения.

Джарет с жадностью впился глазами в фигуру женщины с подносом, но она, как назло, стояла теперь спиной к зеркалу.

– Не упусти момент! Не упусти! – заскрежетал зубами Король.

Наконец сестра подошла ближе, повернулась – Король прочитал табличку.

Ужаснулся.

– Какого чёрта!

Потёр лоб. Повторил:

– Какого чёрта…

Глава 5. Колчестер. Грань. Часть первая

– Он идёт…

Тонкие губы человека в зеркале растянулись в улыбке.

– Скоро. Совсем скоро. Ты умница!

Человек протянул руку. Рука прошла сквозь стекло и провела по волосам женщины, та вздрогнула от ужаса и восторга одновременно.

– Значит, я всё сделала правильно?

– Моя девочка! – Человек наклонил голову на бок, при этом жёлтые пакли волос коснулись плеча. – У него есть то, что нам нужно. Поэтому ничего не бойся! Хорошо? – человек улыбнулся тонкими губами, единственный голубой глаз сверкнул.

– Хорошо…

* * *

Если бы доктор Андерсон знал, что появление этого человека повлечёт за собой череду странных и ужасных событий, то погнал бы его сразу же с улюлюканьем, размахивая папкой, которую всегда держал в руках. Но доктор Андерсон не знал, поэтому был сама любезность. Тем более что накануне позвонили, и некто заикающимся голосом пролепетал, что есть желающий вложить крупную сумму в клинику, а заодно – удовлетворить грантовую заявку доктора.

Андерсон аж вспотел.

– Фонд? – залепетал он в ответ, промакивая шею бумажным платком.

– Нет, частное лицо, – ответили ему.

Андерсон несколько задумался, а потом плюнул – подумаешь! Грантовая сумма, которую он безуспешно выпрашивал по различным организациям, – сама по себе некрупная, но тема исследования отпугивала. Чистоплюи! А если этот некто ещё и вложится в клинику, пусть будет хоть самим чёртом!

Чёрт оказался удивительно красивым, изящным мужчиной с ярко выраженной гетерохромией. Одет в узкие чёрные брюки и шёлковую рубашку с массивным воротом и не менее массивными манжетами. Пуговицы в тон глаз переливались драгоценными камнями, на груди – кулон с неким геометрическим рисунком, тоже украшен камнями.

"Гей? – подумал Андерсон. – Нет, просто иностранец. А! Плевать!" – махнул про себя рукой, вслух предложил:

– Хотите чаю?

– Не откажусь, – ответил гость с лёгким говором.

Секретарша принесла поднос со всем необходимым.

– Как желаете? – спросила она визитёра.

– Вы же знаете, сперва – молоко, потом – чай, – ответил он, улыбнувшись при этом настолько ослепительно, что секретарша покраснела и поспешила удалиться.

Мужчина преподнёс чашку к губам. Вдохнул аромат напитка и только после сделал глоток.

– Чудесно! – улыбнулся он. – Надеюсь, вы ей доплачиваете! Мало кто сегодня умеет так изумительно заваривать чай.

Андерсон удивился: ишь какой ценитель!

– Вообще-то я англичанин, – продолжил гость. – Правда, уже давно живу за пределами Альбиона.

– Неужели? – удивился доктор.

– А что, мой английский так плох? – забеспокоился гость.

– Нет, что вы! – поспешил заверить его Андерсон. – Эм… мистер… – смутился, поняв, что забыл его имя.

– Тампер, – подсказал гость. Достал из кармана визитку из дорогой белой бумаги, где золотым тиснением написано "Джеральд Реджинальд Тампер" – и всё. Как будто само имя должно говорить за себя, но Андерсон впервые услышал его не так давно.

"Впрочем, я могу чего-то не знать, – решил доктор. – Вдруг он возглавляет список Форбс или что-нибудь ещё в том же духе".

– Итак, вы решили вложить деньги в мою клинику? – перешёл к делу Андерсон.

– Да, – Тампер не спеша допил чай. – И удовлетворить вашу грантовую заявку. Я уже в курсе, что вы хотите провести некоторый ремонт… Да, признаться, ваша столовая – уже ни к чёрту! И сад. Да, да, он отвратителен. Но всё это – сущие пустяки, когда есть деньги! – грациозно махнул рукой.

"Аристократ", – понял Андерсон.

– Я дам вам столько, что вы сможете отстроить клинику заново! – гость улыбнулся. – Поверьте, деньги для меня – это не проблема.

Андерсон неприлично вспотел и икнул.

– Но скажите, – продолжил Тампер, – вы уверены, что можете блокировать агрессию у столь опасных пациентов? Ведь, по-моему, их гораздо разумнее уничтожать, чем содержать пожизненно и тем более – пытаться лечить. – Лицо гостя не выражало каких-либо эмоций, как будто речь шла о коровах или ещё о чём-нибудь таком простом, но в какой-то момент его голос всё-таки чуть дрогнул.

"Ах, вот в чём дело! Щекочет себе нервы. Любитель маньяков!" – понял Андерсон и успокоился: представителям древних родов Альбиона свойственна нездоровая тяга к психопатам.

Доктор сложил руки на животе и принялся неторопливо рассказывать:

– В Колчестере содержатся пациенты с диагнозом "гомицидомания". Эти люди в обычной жизни крайне опасны как для окружающих, так и для самих себя. "Опасны" – я имею в виду – действительно опасны. Или, проще говоря, это маньяки, серийные убийцы.

Андерсон выдержал паузу, но гость не ахнул, как это ожидалось от типичного любителя подобной публики.

– Да, мне не раз говорили, что разумнее уничтожать таких людей, – продолжил доктор. – Но вы забываете о такой вещи, как…

– Гуманизм? – перебил Тампер.

– Нет, – с улыбкой возразил Андерсон, – наука. Эти люди имеют невероятную научную ценность. Потому что вот здесь, – доктор постучал себя по лбу, – они совершенно другие.

Разноцветные глаза гостя чуть сощурились. Доктор дал ему пару минут обдумать фразу и продолжил:

– Фиксация на почве убийства у моих пациентов произошла по разным причинам. Одной из них считается органическое поражение мозга.

– То есть? – Тампер поддался вперед настолько резко, что Андерсон удивился.

– Мозг – весьма тонкий инструмент, и нарушения его работы, как правило, имеют печальные последствия. Так бывает: обычный человек попадает в аварию, а после становится убийцей-психопатом. И всё из-за того, что в мозгу образовалась опухоль, которая давит на некоторые доли и не позволяет адекватно оценивать происходящее. Следующая причина – это нарушения сознания. Человек со слабой психикой, с изначально некоторыми психологическими расстройствами, оказавшись в нездоровой среде или под давлением излишне драматичных обстоятельств, не выдерживает и начинает убивать.

– И как вы собираетесь их вылечить? Вообще – возможно ли это?

– Моя теория такова, что гомицидомания в любом своём варианте в основе имеет чисто биохимические причины. То есть что-то вот здесь, – доктор снова постучал себя по лбу, – работает не так, как надо. Иначе каждый бы, переживший аварию или просто черепно-мозговую травму, становился бы психопатом, но это не так! Значит, есть неучтённые факторы. Найдя их и поняв, что происходит в их голове на самом деле, мы получим механизм реабилитации таких пациентов, а в будущем – и раннюю диагностику.

Тампер откинулся на спинку кресла, потёр тонкие губы.

У Андерсона впервые возникла мысль, что интерес визитёра не совсем похож на праздное любопытство, что-то в этом есть личное.

– Скажите… – Тампер поджал губы. Вздохнул. – Вы так красиво и уверенно говорите, почему? Есть положительный пример?

Андерсон заёрзал. Пример действительно был. Вот уже несколько недель один из пациентов Колчестера получает особые препараты, а результат – просто поразителен! Вслух об этом, конечно, говорить пока не следовало, и доктор только собрался пафосно произнести нечто правдоподобное, как вдруг понял – Тампер всё знает.

Гость сидел в кресле, закинув ногу за ногу, голова чуть наклонена набок, тонкие губы изогнуты в усмешке, а разноцветные глаза сияли, словно драгоценные камни. Нет, не сияли – прожигали. Насквозь. "Не ври мне, – говорили эти глаза. – Пожалеешь".

Андерсон сглотнул и выпалил:

– Лисс…

Разноцветные глаза слегка улыбнулись: "Молодец!"

– Я хочу увидеть её.

– Что? – опешил Андерсон. – Это невозможно!

– Послушайте, мне очень нужно её увидеть. И я увижу её независимо от того, разрешите вы мне или нет. Просто если я увижу её с вашей помощью, то вы получите сумму, превышающую ту, которую просите. Существенно превышающую. И её не нужно будет где-либо учитывать. Это понятно? – произнёс Тампер стальным голосом, который бывает только у королей.

Андерсон неприлично вспотел. Достал платок из кармана, вытер шею. Залепетал:

– Я, право… Я не могу… Совершенно!.. Это против правил… Я…

Тампер слегка сощурился, а взгляд разноцветных глаз стал настолько пугающе ледяным, что доктор не выдержал.

– Только в моём присутствии! И недолго.

Тампер расслабился, разноцветные глаза потеплели.

– Хорошо, – ответил он.

Глава 6. Колчестер. Грань. Часть вторая

Натали Лисс, жемчужина коллекции Колчестера, представляла собой невысокую сухую женщину лет пятидесяти с хвостиком. Образ приятной пожилой леди дополняли короткие седые волосы, тихий голос и привычка смотреть в пол. Разве что некоторая суетность движений выдавала постоянную нервозность, которую соседи одно время милостиво объясняли неустроенной жизнью.

В клинике проблем с ней никогда не возникало. Натали не проявляла агрессии, не пыталась бежать, без капризов пила лекарства. В качестве досуга много читала, занималась оригами, ни с кем не ссорилась, со всеми соглашалась.

За всю жизнь у неё не было ни одного штрафа, даже библиотечного. Удивительно обязательная, аккуратная, тихая, Натали существовала вне подозрений полиции даже тогда, когда началась истерия на фоне убийств и допрашивали уже вообще всех подряд.

Поймали её совершенно случайно.

Обещали дождь. А все убийства, как известно, совершались именно в такие дни, поэтому полиция обходила дома с листовками, прося жителей быть осторожными и бдительными. Напоминали, что лучше не выходить из дома, а если уж есть такова необходимость, строго соблюдать правила безопасности, которые, правда, никого не спасали, потому что маньяк с одинаковой легкостью убивал и брутальных качков, и осторожных бабулек.

Натали открыла, взяла листовку, любезно предложила чаю. Один полицейский отказался, но второй попросил воды. Хозяйка улыбнулась и удалилась. Вернулась с ножом в руках и набросилась с такой яростью, что два здоровых мужика кое-как отбились.

При обыске в подвале дома нашли множество баночек с глазами. Причём количество баночек значительно превышало количество известных жертв.

Местонахождение тел Натали назвать не смогла. Только говорила, что не занималась этим вопросом.

– А кто? – спросили её.

Натали покорно ответила:

– Человек с одним глазом, я не знаю, как его зовут.

После охотно описала сообщника: мужчина, жёлтые длинные волосы, голубой глаз.

Поиски возобновились. Допросили всех блондинов и всех голубоглазых. Чуть с ума не сошли! Начали даже подозревать, что сообщник – приезжий.

На что Натали ответила:

– Конечно! Он приходит из отражения.

Натали признали сумасшедшей и отправили в Колчестер.

Навечно.

* * *

Несмотря на то, что она охотно отвечала на все вопросы, многое в биографии маньячки оставалось неясным.

Старик Лисс, отставной полковник, предпочитал держать жену и дочь дома взаперти, изредка выпуская их в церковь или магазин. Насколько известно, ни одна из них даже не пыталась обратиться за помощью, да и у полиции никогда не было повода посетить семейство. Соседи отзывались о старике в целом позитивно, мол, "он строг, но так надо".

Что они имели в виду? Видели странности девочки? Странности матери?

"Возможно, – рассуждал Андерсон, – Лисс знал о болезни дочери. Или же был просто самодуром".

В школу Натали не ходила, с другими детьми не общалась. Все экзамены сдала экстерном относительно успешно, но продолжать учёбу не стала. Не попыталась устроиться на работу. В документах значилось, что семья жила на пенсию старика. Видимо, хватало.

Мать Натали умерла, когда ей исполнилось чуть больше тридцати. Похороны прошли более чем скромно. Причина смерти – инфаркт. Доктора Андерсона тут больше заинтересовала приписка в документах "со слов семьи". То есть умереть женщина могла от чего угодно. Оставалось только пожалеть, что эксгумацию никто не разрешит.

После похорон семья продолжила жить так же скромно и замкнуто, как и прежде.

Старик Лисс умер восемь лет назад. Опять причина – сердце. Его смерть тоже не вызвала подозрения, и похоронен он был так же скромно, как и в своё время супруга.

Натали осталась одна.

От старика Лисса остались кой-какие накопления. Скудные, но достаточные, чтобы жить так же, как и жила до этого Натали. Да и менять что-либо она не поспешила. Изредка выходила в магазин, по воскресеньям посещала церковь и кладбище. Особо ни с кем не общалась. Видимо, её такой образ жизни устраивал.

А вскоре в округе стали происходить убийства. Мужчины, женщины, взрослые, дети. Все абсолютно разные – и по достатку, и по цвету кожи, и все – с пустыми глазницами…

Далее следовала цепь неувязок. Да, Натали вполне могли подойти близко к жертве, но убивала-то одним чётким ударом, который никак не вязался с тем приступом агрессии, когда она напала на полицейских. И кто научил её тому чёткому удару? А то, как удалялись глаза специально заточенной ложкой? Это говорило об определённом профессионализме. Благодаря всему этому долгое время искали убийцу среди военных, полицейских, даже охотников, но уж точно – не хрупкую женщину.

* * *

К тому времени, когда Натали вошла в кабинет, эффект воздействия разноцветных глаз прошёл, и Андерсон пребывал в несколько раздражённом настроении. Мысленно он даже бросался едкими фразами в адрес посетителя.

Сам Тампер и не думал скрывать волнение! Тёр губы, лохматил волосы. А когда Натали вошла, чуть не вскочил! Вцепился в подлокотники с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Натали села.

Андерсон представил гостя, Лисс коротко кивнула. Доктор выразительно посмотрел на Тампера, но тот молчал.

– Эм… – промычал Андерсон и заговорил о чём-то стандартном, не сводя глаз с пациентки и посетителя.

Натали сидела, привычно глядя в пол и перебирая складки юбки на коленях. Пристальное внимание гостя её явно смущало.

– Дай мне руку, – вдруг попросил Тампер. – Левую.

Андерсон аж подавился речью, поспешил сказать:

– Я не уверен, что…

Но тут Натали подняла голову и внимательно посмотрела в глаза Тампера. Смотрела долго, где-то, наверное, с минуту. Улыбнулась и протянула левую ладонь.

Тампер осторожно взял её за руку, замер.

"Фетишист, – с некоторым беспокойством подумал Андерсон. – Надеюсь, адекватный".

Тонкие губы Тампера слегка выгнулись в улыбке, он наклонился и нежно подул на запястье Натали. После резко выпрямился, буквально впился глазами в её лицо.

Натали вздрогнула, часто задышала, щеки запылали лампочками. Потухшие чёрные глаза непривычно заискрились.

Тампер сощурился, чуть наклонился, вглядываясь в лицо женщины ещё более пристально, чем несколько мгновений назад. С шумом выдохнул. Сунул руку в карман, достал телефон, коротко что-то кому-то сказал по-немецки. Встал и вышел.