Kitabı oku: «Под крылом Валькирии», sayfa 3

– Вы полагаете, что это Александр за вами может следить? – поинтересовалась я.

Катя пожала плечами.

– Ну, а кого мне еще подозревать? Я ему не говорила, где живу, но вдруг он каким-то образом узнал мой адрес и теперь преследует меня? Только зачем ему понадобилось в моих вещах рыться, я понять не могу.

– И вы после того случая с ним не общались? – продолжала расспрашивать я.

– Я написала ему, чтобы он от меня отстал, встречаться с ним я не собираюсь, и вообще у меня уже есть молодой человек, – проговорила Волконская. – Думала, дать ему какой-нибудь московский адрес – пусть едет туда, по крайней мере, подальше от меня будет. Но потом решила этого не делать. Ограничилась ложью об отношениях с несуществующим мужчиной. Александр мне больше не писал, и я подумала, что он наконец-то отвязался…

– Мне понадобятся координаты вашего поклонника, – заявила я. – У вас есть его номер телефона?

– Нет, – покачала головой Катя. – Мы с ним, к счастью, только в социальной сети общались. Могу дать адрес его интернет-страницы.

– Давайте, – кивнула я.

Проверить навязчивого ухажера я решила как можно быстрее – вполне возможно, что это он следил за Екатериной, и кто знает, на какие поступки он еще отважится. Ухаживания Александра носили маниакальный характер, и, вероятно, он просто не в себе, а в состоянии аффекта можно натворить что угодно.

Катя зашла с телефона в социальную сеть и показала мне страничку Бурлакова. Я внимательно изучила ее.

Александр заходил в сеть около месяца назад, после этого он все время был офлайн. Странно, Катя говорила, что он писал ей сообщения каждый день, почему тогда Бурлаков так долго не пользовался социальной сетью?

Я спросила у Волконской, зарегистрирована ли она в других социальных сетях и можно ли там найти Александра.

– Нет, – произнесла та. – Мне хватает одной сети, не вижу необходимости регистрироваться где-то еще.

Все же я решила на всякий случай проверить все имеющиеся сети – возможно, там я узнаю о поклоннике Волконской что-нибудь интересное. В конце концов, пробью его по секретной базе данных, установленной и на моем компьютере, и на мобильном телефоне. Если в социальной сети указаны правильные имя и фамилия, то я без проблем узнаю об Александре фактические данные. Прежде всего меня интересовали адрес и телефон Бурлакова, а также сведения о том, привлекался ли он к уголовной ответственности. Но это дело я пока отложила – сперва надо закончить осмотр квартиры Екатерины.

– Скажите, в других помещениях вы тоже заметили следы незаконного вторжения? – спросила я.

– Нет, в ванной и туалете все было на своих местах, – покачала головой Волконская. – Но, если хотите, можете осмотреть и их тоже.

Мы прошли в ванную, совмещенную с туалетом. Ничего интересного, кроме шампуня, геля для душа и прочих принадлежностей, я не обнаружила.

После исследования ванной мы прошли в коридор, где я еще раз осмотрела вещи Екатерины.

– Катя, а для чего вам нужна эта обувь? – спросила я женщину, указывая на кожаные ботинки, так заинтересовавшие меня, когда я зашла в квартиру.

– А, это туфли для фестиваля, – пояснила она. – В принципе они удобные, и в них не должно быть жарко. Я их сама сшила, планирую взять в Карелию.

– Вот как, – проговорила я, внимательно осматривая прихожую.

Увы, никаких улик я не нашла, поэтому мы вернулись на кухню.

– Евгения, вы возьметесь за мое дело? – спросила Катя, наливая в стаканы чай, о котором мы позабыли. – Или вы считаете все эти происшествия несущественными?

– Нет, я так не думаю, – произнесла я. – Пока у меня нет фактов, я не могу утверждать, угрожает вашей жизни опасность или нет. Сперва я должна проверить всех подозреваемых. Вспомните хорошенько, случались ли у вас ссоры с кем-либо из ваших знакомых и коллег? Быть может, вам кто-нибудь завидует или просто испытывает неприязнь к вам?

– Нет, я стараюсь ни с кем не конфликтовать, – заявила Екатерина. – С коллегами по работе у меня ровные отношения, я просто выполняю свои обязанности. В клубе у меня врагов не было и нет, кроме реконструкторов, я ни с кем не общаюсь…

– А поклонник неудавшийся?

– Ой, да с тех пор мы нормально общаемся. Как будто ничего и не было, – отмахнулась Катя.

– Ладно, но если вспомните что-нибудь, обязательно мне сообщите, – попросила я женщину. – Теперь другой вопрос. Скажите, до отъезда в Карелию как вы планируете проводить свое время? Когда вам потребуется мое присутствие в качестве телохранителя? Вы хотите, чтобы я постоянно с вами находилась или сопровождала вас при выходе из дома?

– Думаю, дома мне ничего не угрожает, – немного помедлив, проговорила Катя. – Я двери запираю, никому постороннему не открываю. У меня есть даже цепочка на двери, я надеюсь, что преследовавший меня человек сюда не проникнет. Когда я нахожусь в квартире, то всегда закрываю дверь на все замки. А выходить на улицу мне, если честно, страшно. Хорошо, что дома есть необходимые продукты и не нужно идти в магазин, к тому же на работе у меня законный отпуск. В основном я сижу дома и шью платье, это меня успокаивает. По идее, завтра, в воскресенье, у меня занятие по резьбе по дереву, а в понедельник – тренировка в клубе, но сейчас я боюсь выходить из квартиры. Наверное, придется все пропустить…

– Не стоит, – заметила я. – Если вы нанимаете телохранителя, то можете без опаски ходить куда угодно – я буду вас сопровождать и следить, чтобы вам ничего не угрожало. Собственно, в этом и заключается моя работа – находиться при клиенте и предотвратить опасность, если таковая возникнет. Поэтому вы можете спокойно идти по своим делам, только, естественно, никто не должен знать о том, что я – ваш телохранитель.

– Я, честно говоря, совсем не понимаю пока, как все это будет выглядеть, – с сомнением произнесла Волконская. – Я обратилась к вам, но, так как до этого никогда не пользовалась услугами телохранителя, сейчас нахожусь в замешательстве. Я не знаю, что мне делать, как себя вести и чем вообще заниматься…

– Все просто, – сказала я. – Если вам надо выйти из дома, вы сообщаете об этом мне. Как я понимаю, мое присутствие в вашей квартире вам не требуется? Или вам спокойнее, если я буду находиться с вами неотлучно?

– Нет, что вы, – покачала головой Катя. – Я хотела бы, чтобы вы поехали со мной в Карелию – я очень хотела на фестиваль, а сейчас сомневаюсь, стоит ли затевать эту поездку. Я боюсь, что там со мной что-нибудь случится, но, возможно, я просто себя накручиваю…

– До вашего отъезда несколько дней, – заметила я. – За это время я надеюсь узнать, кто за вами следит. Если мне не удастся найти преступника, то, конечно, я поеду с вами в Сортавала.

– Как же быть с билетами? – спросила Катя. – Я уже купила их, вдруг больше не окажется? Сейчас лето, могут возникнуть сложности с покупкой…

– У вас электронные билеты? – уточнила я.

– Да, я сейчас вам скажу, какие номера поездов и места…

Она снова достала свой телефон, спустя некоторое время проговорила:

– До Москвы поезд номер девяносто, пятый вагон, место двадцать шесть. До Сортавала – поезд сто тридцать, место пятнадцать в тринадцатом вагоне. Обратная дорога от Сортавала до Москвы на том же поезде номер сто тридцать, одиннадцатый вагон, место сорок пять, а от Москвы до Тарасова – поезд девяносто, место девятнадцать и десятый вагон. Я вам могу скинуть на электронную почту информацию о билетах, так будет проще…

– Давайте, – я продиктовала Кате адрес своей электронной почты, и та скинула мне необходимую информацию.

– С билетами я разберусь, – проговорила я. – Теперь давайте определимся с планами на ближайшие дни. Во-первых, мне нужно будет узнать все возможное о наших подозреваемых. С теннисистом и ухажером попробую разобраться, пока вы дома побудете. А с реконструктором – на месте, мне все равно нужно посетить ваш кружок резьбы по дереву, клуб «Львиная башня» и редакцию журнала, где вы работаете. Было бы замечательно, если б вы находились вместе со мной, по крайней мере, я буду знать, что вы в безопасности, да и сможете сориентировать меня на месте.

– А кружок-то зачем? – удивилась Катя.

– Вдруг кто-то оттуда «неровно к вам дышит», а вы просто не заметили? – логично пояснила я.

Девушка кивнула.

– Хорошо, завтра я тогда пойду на резьбу по дереву, – сказала Волконская. – Занятие начнется в три часа дня, урок идет два часа. То есть в пять часов он закончится.

– На резьбу может прийти любой желающий? – уточнила я.

Катя кивнула:

– Да, только уроки платные. Одно занятие стоит триста рублей, Сергей, мастер, обучает новичков и дает советы тем, кто вырезает из дерева уже давно. Я могу сказать, что вы – моя знакомая, хотите научиться вырезать ложки.

– Ложки? – переспросила я.

– Ну да, на первых уроках обычно начинают с деревянных ложек. Можно вырезать обычную деревянную ложку, можно украсить ее орнаментом, зависит от вашего желания. Но новички вырезают самые простые ложки, с нуля освоить резьбу быстро очень сложно.

– Ладно, ложки так ложки, – пожала плечами я. – Ничего против данной посуды не имею, хотя резьбой по дереву мне еще заниматься не доводилось. С этим разобрались, а когда у вас тренировка в реконструкторском клубе?

– Завтра же, в семь часов вечера, – ответила Катя. – Если вы поедете со мной, то будет замечательно. А то мне очень не хотелось пропускать…

– Отлично, – заключила я. – В редакцию вы собираетесь идти в ближайшее время?

– Вообще, мне туда не нужно, – задумалась Волконская. – Но, если надо сходить, я могу прийти, это не проблема.

– Вот и замечательно, – заметила я. – Сегодня вы куда-нибудь собираетесь идти?

– Нет, я дома буду. Если вы беретесь за мое дело, то я спокойна… Одна на улицу я не выйду, это точно.

– Вы уверены, что сегодня мое присутствие вам не потребуется? – еще раз уточнила я.

Катя задумалась, потом сказала:

– В доме, я полагаю, мне опасность не угрожает. Мне очень хочется в это верить. Когда я в квартире, проникнуть сюда очень сложно – не будет же этот психопат, который следит за мной, выламывать дверь. Кругом соседи, а у меня щеколда и цепочка. В случае чего, я могу вызвать полицию и позвонить вам, хотя сомневаюсь, что преступник станет ломиться ко мне в квартиру. Если он не напал на меня в сквере, где это сделать легко, то домой точно ко мне не нагрянет. По крайней мере, раньше такого не было…

– И все же, злоумышленник проник в ваш дом, – заметила я.

– Да, но в то время я была на работе, – заявила Катя. – И на цепочку дверь не была закрыта. Не знаю, откуда у него или у нее дубликат моих ключей – я ведь не теряла ключи, они всегда со мной, я вам уже говорила…

– Открыть дверь можно при помощи обычных отмычек, – пояснила я. – Если преступник подготовился к проникновению в квартиру, то он наверняка обзавелся столь полезной вещью.

– Об этом я не подумала… Но цепочку-то отмычкой не откроешь, верно?

– Цепочку можно перегрызть кусачками, – возразила я. – А дверь – взломать. Все-таки я не советую вам оставаться одной, по крайней мере, сейчас я несу ответственность за вашу жизнь. И я не уверена, что в квартире вы будете в безопасности. Пока мы не знаем, что замышляет преступник и для чего он вас преследует, поэтому будет лучше, если я проконтролирую ситуацию. Но в любом случае днем вам ничего грозить не должно. Мне придется съездить домой за самым необходимым, а потом я попробую проверить наших подозреваемых. Единственная ваша задача – не выходить из квартиры.

– Ладно, – согласилась Катя. – Займусь своими делами.

– А вечером я вернусь и буду вас охранять. Мое присутствие не будет доставлять вам никаких неудобств.

– Да я не думаю, что вы можете мне чем-то помешать, – пожала плечами Катя. – Живу я одна, как уже говорила, но к обществу людей привыкла, мне даже спокойнее, если кроме меня в квартире кто-то будет. А то я начинаю думать о том, что меня преследуют, паниковать, поэтому не могу сосредоточиться ни на чем. Так я хотя бы смогу успокоиться…

– Вот и замечательно, – кивнула я. – Тем более я бы хотела осмотреть сквер, где вы впервые заметили слежку. Поступим так: когда стемнеет, вы отправитесь в магазин, я буду идти за вами на некотором расстоянии. Если преступник дежурит у вашего дома, то я быстро его обнаружу, можете не бояться. А пока на улице светло, можете заниматься своими делами, а я проверю вашего навязчивого ухажера…

Катя занималась шитьем, а я решила подготовиться к беседе с подозреваемым. Зашла еще раз на страницу Александра Бурлакова и подала ему заявку в друзья. Но пока он в сеть не заходил, и мой запрос остался без ответа.

Я открыла на своем мобильном базу данных, которая позволяла мне узнать информацию о любом жителе Тарасова. Правда, сведения были фактического характера – к примеру, адрес проживания, номер телефона, краткая биография человека, занесенная в базу. То есть паспортные данные я могла узнать без труда, а вот информацию о том, состоит ли человек в гражданском браке, с кем он общается, где работает неофициально, база данных не предоставляла.

К счастью, Александр Бурлаков был зарегистрирован под настоящими именем и фамилией. На его страничке имелась одна-единственная нормальная фотография, на которой был запечатлен он сам.

Я внимательно вгляделась в снимок. На вид мужчине было лет тридцать – тридцать пять. У Бурлакова было худощавое лицо, длинный прямой нос и какие-то странные глаза. То ли припухшие, то ли они сами по себе были такими – непонятно. Красавцем его точно не назовешь, и вид у Александра был такой, точно он сфотографировался в состоянии жуткого похмелья или находился под воздействием каких-то наркотических препаратов.

Согласно сведениям, полученным из базы данных, в Тарасове проживало семь Александров Бурлаковых, но я безошибочно нашла нужного мне человека. Остальные тезки Катиного знакомого не подходили по возрасту, да и фотографии сильно отличались от той, что была размещена в социальной сети.

Нужный Александр был зарегистрирован в Кировском районе Тарасова по адресу улица Коломенская, дом тридцать два, квартира четырнадцать. Проживал он вместе с матерью Еленой Петровной Бурлаковой, которой было шестьдесят три года. Елена Петровна была учителем географии в школе номер сто десять Кировского района, замужем официально не была. Других детей у женщины не было, неизвестно, где находился отец Александра.

Сам Бурлаков официально работал дворником. Он окончил одиннадцать классов средней школы номер сто десять, где преподавала его мать, поступил в педагогический техникум, однако не окончил его – ушел после первого курса. Чем он занимался все эти годы – неизвестно, но дворником устроился только пять лет назад. Судим Александр не был, зато успел побывать в психиатрической клинике с диагнозом «маниакально-депрессивный психоз».

«Что ж, это многое объясняло», – подумала я про себя.

Екатерина была права относительно психического здоровья Бурлакова, он и в самом деле страдал биполярным расстройством личности. В больнице Александр пролежал три месяца, а через год устроился работать дворником. В базе данных имелись мобильные телефоны мужчины и его матери, но, когда я позвонила по обоим номерам, мне никто не ответил. Телефон Александра был выключен, а Елена Петровна не взяла трубку. Больше никакой информации касательно Бурлакова я не нашла, но и этого было более чем достаточно.

Я отложила мобильник и обратилась к Екатерине, которая сидела на полу и сосредоточенно пришивала к платью рукав.

– Катя, скажите, у вас ведь сохранилась история переписки с Бурлаковым? Мне нужно взглянуть на нее.

Волконская оторвалась от своего занятия и посмотрела на меня.

– Да, я не удаляла историю сообщений, – произнесла она. – Если нужно, я могу включить ноутбук, с него смотреть удобнее, чем с телефона.

Мы прошли на кухню, Катя включила переносной компьютер и зашла в социальную сеть под своим паролем.

– Вот, можете смотреть все, что вам нужно, – проговорила она. – Я сейчас открою историю сообщений…

Она навела курсор на имя Бурлакова и открыла переписку. Я уселась на деревянный табурет и принялась читать сообщения.

История оказалась довольно длинной, и началось знакомство Екатерины с Александром вполне безобидно. Мужчина написал моей клиентке, что он прочел ее пост в группе о ролевых играх, и признался, что сам увлекается и играми, и реконструкцией. Словом, все было, как и рассказала мне Катя. Женщина ответила ему, завязалась беседа. Они разговаривали в основном о реконструкции, фестивалях, книгах и фильмах – вполне себе обычная переписка, ничего крамольного. Судя по сообщениям Александра, он показался мне человеком начитанным, образованным – несмотря на отсутствие высшего и среднего образования. По крайней мере, зачитывался серьезными произведениями, не только из разряда фантастики. Бурлаков делился с Екатериной своими впечатлениями от романов Достоевского, любил поэзию и прозу Лермонтова, цитировал стихи Есенина. Катя отвечала своему собеседнику немногословно, но его это не останавливало. Александр рассказывал, что сам он сочиняет стихи, и посылал Екатерине произведения собственного сочинения.

Я пробежала глазами пару его стихотворений и, хоть я и не разбираюсь в поэзии, они показались мне весьма неплохими. И рифма присутствовала, и смысл был, а что еще надо для стихов?

Я оборудовала квартиру «жучками» на всякий случай, поставила на окна сигналки – если кто-то полезет, завоют и спугнут, собралась, попрощалась с Катей, услышала, как за моей спиной щелкнули замки и лязгнула цепочка, и поехала по делам. Сначала к тетушке, захвачу минимальный набор вещей, которые могут мне пригодиться. Ну там, «кошки» для лазания по вертикальным поверхностям, наручники и еще всякое по мелочи. По пути погрузилась в размышления.

В принципе начало их переписки не предвещало столь странной развязки, о которой рассказала мне Катя.

О своей любви Александр поведал моей клиентке спустя неделю после их знакомства. До этого он несколько раз предлагал ей встретиться, Волконская тактично отказывала ему, ссылаясь на срочную работу. Предложения были все более навязчивыми, а потом Бурлаков открыто признался Екатерине, что влюбился в нее «с первого взгляда». Понятно, что взглядов никаких и не было – увидеть женщину он мог только на ее фотографиях, размещенных в сети. Александр посылал Кате стихотворения, в которых говорил ей о своих чувствах, а Волконская и вовсе перестала ему отвечать. В конце концов она прямым текстом написала ему, что не хочет продолжать общение и не настроена на какие бы то ни было отношения. Но на Бурлакова это не подействовало – признания продолжали сыпаться, просьбы о встречах становились все более навязчивыми. Катя не выдержала и удалила Александра из друзей и поставила запрет на сообщения. Больше Бурлаков ничего писать Екатерине не смог, и история переписки закончилась. Как я понимала, после этого последовало его посещение редакции журнала «Глория», и Катя сообщила Александру, что переехала жить в столицу.

Конечно, ничего странного во внезапных чувствах Бурлакова я не видела, учитывая его заболевание. Люди, страдающие маниакально-депрессивным расстройством, склонны к одержимости какой-либо идеей и стараются любыми способами добиться ее осуществления. Так получилось и с Александром – мужчина вбил себе в голову, что любит Катю, начал преследовать девушку и в конце концов перешел к решительным действиям.

Все сходилось – он следил за Катей, караулил ее в сквере, но подойти, похоже, не решился – боялся, что она его отвергнет. Интересно только, откуда он узнал, где Волконская живет? Может, он все-таки узнал ее тогда в редакции и проследил за ней? Сделал вид, что не заметил Катю с новой прической, а сам последовал за ней до ее дома, потом пытался с ней встретиться… Но зачем – и как – он проник в ее квартиру и переворошил все вещи? Обычный человек сравнительно редко умеет работать отмычками.

Что Александр мог искать в доме своей возлюбленной? Ответа на этот вопрос я не знала. Может, он хотел дождаться ее в квартире и наконец-то поговорить с ней? Припереть Катю к стенке и заставить ее выслушать его? Но все равно, за каким лихом он учинил в доме разгром? Хотя существует тип извращенцев, которые воруют вещи своей жертвы, однако у Екатерины ничего не было украдено.

«Все-таки странно это», – подумала я про себя.

Есть и другая возможность. Вдруг у этого парня была девушка? Мало ли, с мамой прописан. Сейчас далеко не все живут по месту регистрации. И эта девушка, возмущенная тем, что ее молодой человек увлекся другой, решила Катю припугнуть. Но как она могла проникнуть в квартиру? Это вопрос… Замки все-таки современные, шпилькой не откроешь…

Но как бы то ни было, я твердо решила приехать к самому Александру и допросить его. Повод для приезда нашелся сам собой – Бурлаков говорил Екатерине, что посылал свои стихотворения в разные издательства, но ответа так и не получил. Учитывая этот факт, я быстро сочинила правдоподобную легенду, которой и собиралась воспользоваться. Времени мне достаточно, сейчас как раз народ с работы подтягивается.