Kitabı oku: «Эльф и сокровища гномов», sayfa 5
9. Битва
Мальчики медленно дошли до библиотеки.
–То-то сейчас удивятся наши родные, когда увидят в каком мы виде! – усмехнувшись сказал Мироден, глядя на Айдена и представляя себя со стороны. – Подумают, что мы на битву ходили…
Тут эльф встал, как вкопанный. Он представил себе то, что происходит за стенами дворца. Как тяжело его родственникам и всем остальным гномам отбиваться от высоких и сильных гоблинов. И как специально обученные волки помогают своим хозяевам завоёвывать его родину.
– Я должен помочь моим родным. – отчеканивая каждую букву сказал он. – Отнеси дров для моей сестры, будь добр! А моей матушке скажи, что я скоро вернусь, пусть не волнуется за меня.
– Я не пойду с тобой. – немного подумав ответил гном. – Я… Я больше этого не вынесу.
Айден опустил глаза, развернулся и отправился набирать дров из камина. А это значит, Миродена уже ничего не держало здесь и можно было идти на помощь гномам. Что он и поспешил сделать, пробираясь тихо, как мышка, по коридорам дворца, чтобы больше не встретить нежеланных гостей. Дойдя до входных ворот замка, он приставил ухо к двери, желая понять, где проходит основная битва. Но за дверью была тишина. Эльф смело приоткрыл дверь немного, но достаточно, чтобы выйти и выскользнул на улицу. Каково же было его удивление, когда прямо перед его лицом оказалась оскаленная морда огромного волка без седока.
– Очевидно, это волк вожака. – очень быстро пролетела догадка в мозгу мальчика, который и испугаться-то толком не успел.
Перед глазами стеной встала картина, как гоблин, укушенный змеёй, падает замертво. От этих мыслей Миродена отвлек волк, который жалобно заскулил, лег и опустил морду вниз, поняв, что хозяин больше не вернётся. На волке было седло для удобного передвижения и кожаная узда с поводьями. Эльфу стало очень жалко животное.
– Я бы тоже хотел иметь такого преданного друга, как ты! – со всей искренностью сказал Мироден и прикоснулся к голове волка.
Волк посмотрел мальчику прямо в глаза. Но не было в них ни злости, ни угрозы. Глаза были добрые. Он вдруг сел на задние лапы, а переднюю лапу поднял, протягивая её перед эльфом. Голову волк повернул вбок, а язык вывалился из приоткрытой пасти. Хвост ходил из стороны в сторону, никак не успокаиваясь.
– Это предложение дружбы? – удивился Мироден, у которого никогда не было друга животного.
Волк только негромко гавкнул в ответ и повторно протянул мальчику лапу.
– Я с удовольствием его принимаю! – пожимая лапу ответил эльф.
Тогда волк встал, прошёл немного вперёд и лег прямо перед ногами Миродена, приглашая его сесть в седло.
– Вот это да! – обрадовался мальчик, усаживаясь в седло и беря поводья. – Никогда ещё я не испытывал такого… такого…
Он не знал, как выразить это чувство словами, поэтому просто наклонился вперёд, зажмурился от удовольствия и обнял волка за шею. Это были непростые объятия. В тот самый момент мысли их объединились. Мироден за одно мгновение увидел в своей голове всю жизнь волка, прочувствовал всё, что чувствовал волк и самое главное, понял, что может общаться с волком с помощью мыслей. С волком такое тоже было впервые, но теперь он был готов пожертвовать жизнью ради нового маленького хозяина. Мироден узнал, что прежний хозяин звал волка Лютень и это имя не очень ему нравилось. Тогда мальчик предложил называть волка ВеДом, что расшифровывается, как Верный Друг. Волк радостно завилял хвостом, одобряя новое имя.
– Нам нужно помочь гномам. – мысленно сказал волку эльф и Вед, не привлекая особого внимания, отправился к гномьей площади, где шла ожесточённая битва.
Перед глазами эльфа открылась страшная картина. Гномы, одержимые желанием защитить свой дом и свою семью, клином входили в войска противника, искусно орудуя оружием, лучники прикрывали вход в колоннаду и прореживали массивную армию гоблинов. Закалённые в ночных набегах гоблины не желали уступать и возвращаться к новому королю без добычи. Волки, натренированные в частых драках, сильно помогали гоблинам и зубами и скоростью. Даже те волки, чьи наездники погибли в битве, продолжали сражаться с гномами.
Мироден пытался отыскать глазами своих родных в толпе. Беспокойство терзало его душу. Он сумел увидеть только Ардала. Старший брат сражался недалеко от входа в колоннаду. Он бился топором. Видно было, что он уже устал и не все его удары приходятся в цель. Целью его в данный момент были три вожака, пытавшихся пробраться ближе ко дворцу и их заветной цели – Предвероку. Восседая на волках, они умудрялись быстро передвигаться и уворачиваться от ударов противников, выматывая их таким образом. Лучники тоже не могли прицелиться как следует в скачущую мишень.
– Это мой шанс помочь! – подумал Мироден и представил, что основание площади и свод горы начинает трясти. Сначала медленно, потом амплитуда нарастает. Представил, как от такой тряски сверху начинают лететь камни, падая прямо на площадь и придавливая волков.
Вдруг, мальчик услышал вой. Сначала завыл один волк и через мгновенье вой подхватила вся стая. Волки абсолютно перестали слушаться своих хозяев, поджали уши и хвосты. Они начали трусливо пятиться, не обращая абсолютно никакого внимания на попытки наездников ими управлять. Многие гоблины ругаясь соскакивали с волков, уже вовсю пытавшихся удрать с поля боя.
–Атакуем! – послышался голос короля из центра сражения. – Вперёд!
Казалось, что у гномов открылось второе дыхание. Почти все их удары стали попадать в цель. Гоблинам ничего не оставалось делать, как начать отступать под натиском противника. И вот уже вся гномья площадь была свободна от нападения. Войска гномов стали прижимать захватчиков к узкому проходу в стене, который совсем недавно прорыли гоблины, чтобы напасть на земли гномов.
– Трусы! Что за бесполезная армия мне досталась? – раздался вдруг мужской голос в голове каждого.
И в головах тех, кто укрылся в подземелье, и в головах тех, кто сражался. Это было очень неприятное ощущение, будто в твою голову кто-то забрался и ты никак не можешь заставить его замолчать.
– Гномы! Сопротивление бесполезно! Я отзываю армию и даю вам сутки, на то, чтобы отдать мне то, что мне нужно – Предверок! Зализывайте раны и будьте благоразумны, я шутить не стану! – продолжил говорить голос.
Несмотря на то, что голос не представился, всем было понятно, что это Вольдемор Мраконосов – новый король гоблинов и могущественный маг.
– Не стоит нас пугать! – вдруг раздалось из толпы гномов. – Гоблинов твоих не испугались и тебя не боимся! Лучше уходи пока цел!
Все гномы тут же поддержали эту мысль криками и общим говором толпы. Гномы были не из робкого десятка, надо сказать.
– Кто это сказал? – раздалось совсем рядом с гномом – смельчаком.
Рука с массивным перстнем из белого золота и необычным камнем везувием редкого алого цвета, материализовалась прямо из воздуха, схватила смельчака за горло и оторвала от земли. Гномы расступились вокруг, отпрыгивая и чертыхаясь. Следом за рукой появилось тело и напоследок голова. Маг был обычного для человека роста, почти в два раза больше гнома, поэтому гном висел высоко над землёй. Серая мантия, в которую он был одет, развивалась от эффектного появления. Вольдемор обладал шикарной шевелюрой черного цвета, аккуратно выстриженные усы плавно переходили в бороду, подстриженную по последнему пику моды. Глаза серого цвета были похожи на две льдинки, которые прокалывали тебя насквозь, оставляя после себя ледяной след. К такому повороту никто из гномов был не готов.
– Что ж, раз по-хорошему не получилось, добавим немного веселья в нашу битву. – произнес Вольдемор уже знакомым всем голосом.
Никто из присутствующих даже не шелохнулся, на площади воцарилась полная тишина.
– Душумус выматорикс! – еле разборчиво сказал маг, смотря несчастному смельчаку прямо в глаза и перстень его засветился.
Тут же вся жизненная энергия, как будто сама жизнь, стала отрываться от лица гнома, находящегося в руках мага, и переходить в лицо Вольдемора. Через минуту все было кончено, от пышущего жизнью и румянцем гнома осталось серое и изможденное тело.
Все вокруг не могли поверить своим глазам. Маг ожидал увидеть страх в глазах толпы, но увидел ненависть и жажду мести… Лица гномов стали краснеть от ярости, кулаки сами сжиматься. Тихо и без лишних криков гномы подняли вверх своё оружие и стали приближаться к Вольдемору.
– Глупцы! Вы все умрёте! Шикасус приближимос! – сказал маг так громко, что его было слышно во всех уголках площади. – Кусамус муридозис!
Мироден замер, услышав его слова. Он понял, что маг призвал змей подземного мира убить всех гномов. И тут же, в подтверждение его догадки, со всех дальних уголков горы стали вылезать змеи и быстро приближаться к площади. Сам же маг предпочёл исчезнуть из толпы. Гномы стали оглядываться и собираться в плотное кольцо, со всех сторон готовясь обороняться от змей.
– Похоже, Вольдемор тоже знает язык змей. – подумал эльф и эта догадка совсем его не порадовала. Сама мысль о том, что у него есть что-то общее со злым и беспощадным магом, заставила его содрогнуться.
– Вед, что же мне делать? – спросил совета Мироден у нового друга. – Надо спасать гномов!
Вед оскалил пасть и зарычал, выражая готовность помогать новому хозяину расправится со змеями.
– К сожалению, так с ними всеми не справиться… – сказал мальчик и потрепал волка за ухом. – Но спасибо тебе, друг! Я благодарен судьбе за то, что она дала мне обрести такого друга как ты! Наверное, я справился с испытаниями и заслужил это…
Шипение, проползавшей недалеко змеи, прервало размышления Миродена.
– Пищща… вкуссные гномы… – говорила она.
– Чем же можно отпугнуть этих гадов? – эльф стал перебирать в голове, всё, что знает о змеях.
В памяти всплыла одна история. Дэрин, когда ходила на поверхность горы, говорила, что встретить там змею обычное дело. Она всегда носила с собой бутылёк с сильно пахнущим зельем от прабабушки Саламеи, так как отпугнуть змею можно сильным запахом. Мама строго-настрого запрещала брать это средство и уж подавно нюхать. Однажды, любопытство пересилило и Мироден решил нарушить наказ матушки. Открыв бутылёк только на половину, чуткий к запахам нос мальчика чуть не взорвался от аромата, быстро заполнившего всю комнату. Конечно вся семья узнала, что зелье кто-то открывал. Запах об этом всем сообщил. Потом нос чесался изнутри ещё неделю и казалось, что обоняние не вернётся к нему никогда, так же как и доверие мамы, которая очень расстроилась, что сын её ослушался. Прошло время и всё пришло в норму – и обоняние, и доверие.
Миродена от этого воспоминания даже передёрнуло и опять засвербило в носу. До того правдоподобно вспомнился запах зелья. И каково было удивление мальчика, когда он увидел убегающих с места сражения змей. Видимо, они тоже как наяву почувствовали этот запах.
Гномы, видя убегающих змей, стали радоваться, что змеи их испугались.
– Да, армия змей, похоже тоже оказалась трусами! Не везёт тебе с воинами сегодня! – сказал король гномов. – Пора заканчивать эту глупую битву! Убирайся лучше с наших земель и не возвращайся!
– Глупые самонадеянные гномишки! – прозвучал в воздухе голос Вольдемора. – Прощайтесь с жизнью, ваша учесть решена! Каменус обликозис!
На секунду воздух окрасился красным цветом. Вдруг из ниоткуда поднялась настоящая буря, поднимая с пола и разных уголков каменную пыль. Пыль закружилась в воздухе огромным облаком над головами гномов. Оно опустилось на армию гномов и через минуту исчезло, будто его и не было вовсе. Остались только гномы, стоящие на площади, вот только все они превратились в камень. Звонкая, абсолютно не присущая говорливым гномам, тишина повисла в воздухе.
Сердце Миродена сжалось внутри, на глазах выступили слёзы. Стоило ему только подумать о том, что хочется быть среди них, как волк уже бежал, что есть сил к родным мальчика. Через две секунды эльф был на площади, но для него эти секунды показались вечностью. Перед глазами успела пронестись вся его жизнь. Он знал каждого из этих гномов. Знал их имена, их семьи. Скорбел вместе с ними, когда умирали их родственники, радовался, когда рождались новые гномы. Все они были его семьёй.
Мироден слез с волка и подошёл к отцу. Он взял отца за руку, она ответила холодом камня. Вторую руку он положил на грудь, чтобы удостовериться, что сердце не бьётся. Лицо гнома было растерянным, мальчик никогда не видел отца таким.
– Отец! – крикнул Мироден, пытаясь докричаться до Кионана.
Пугающая тишина продолжала резать слух эльфа в ответ. Казалось, что эта тишина отражается внутри и разбивает всё, включая душу.
Мироден впервые в жизни почувствовал ярость и ненависть. Эти чувства разжигали пожар внутри и затмевали разъяренно пульсирующий мозг.
Неожиданно эльф заметил, что стоит в столбе света. Как-будто сами небеса спустились к нему. Он поднял голову и увидел любящие небесно-голубые глаза (Ангел неотступно следил за Мироденом, но такие чувства заметил в нем впервые). Послание само прозвучало в голове: «Вспомни кто ты есть и что для тебя важней всего на свете!».
– Я – гном и нет для меня ничего важнее моих родных и всех, кто живёт на этой земле! А гномы всегда верят в помощь друг друга и предков. – пронеслось в его голове в ответ.
Мироден опустился на колени, руки сами легли на землю. Он закрыл мокрые от слез глаза и стал молиться:
– Призываю всех предков с гномьей горы! Я призываю все силы, которые есть на этом свете! Силы нашей горы и гор вокруг! Силы реки и воды, которые есть повсюду! Силы лавы и мощь земли! Силы солнца и луны! Я призываю ВАС помочь всем гномам, которые чтят вас и уважают ваши законы! Я призываю ВАС помочь мне защитить раз и навсегда свою семью и нашу гору от всех, кто имеет недобрые намерения. Прошу ВАС – помогите!
Мироден почувствовал тепло, которое волнами входило в его тело через ладони и стопы. Каждая клеточка жадно впитывала свет. Эльф больше не мог сидеть, тело его требовало выпрямиться во весь рост. Доверившись интуиции он перестал контролировать свои действия. Мысли полностью улетучились из его головы. Сознание больше напоминало чистый лист. Ни жалости, ни злости. Разве что огромное всепоглощающее чувство любви наполнило всю его сущность и буквально распирало изнутри. Мальчик посмотрел на таких родных и любимых гномов и руки сами поднялись вверх к своду горы. Из рук стало выходить тепло, переполнявшее Миродена. Золотистый свет озарил все пространство гномьей горы и куполом накрыл всю территорию гномов. Любовь же открыла свой путь через сердце мальчика. Чистый, сияющий луч стал наполнять каждого гнома, которого знал эльф. В мыслях каждый гном, и стоящий перед Мироденом на площади, и гномы из подземелья дворца, наполнились любовью с ног до головы. Каково же было удивление, когда мальчик почувствовал приток любви от каждого гнома из подземелья, притом в два раза больше, чем он им отдал. Глаза наполнились слезами радости и понимания, что любовь – главная сила во вселенной. И тут произошло то, чего больше всего на свете в данный момент хотелось Миродену – он почувствовал, как понемногу любовь с удвоенной силой начинает возвращаться от окаменелых гномов. Любовь заставила светиться каменные статуи изнутри и буквально разорвала магическую оболочку, возвращая к жизни всех гномов на площади.
Мальчик опустил руки и тихое чувство радости воцарилось в его душе. Он обнял Веда, бывшего рядом все это время. Волк лизнул хозяина в ответ и замахал хвостом. Именно такая картина предстала перед гномами, которые стали приходить в себя после окаменения.
– Что случилось, сын? – спросил очнувшийся Кианан.
– Теперь всё будет хорошо, папа! – ответил Мироден и бросился обнимать отца.
– Посмотрите на проход в земли гоблинов – крикнул кто-то из гномов.
Повернув голову мальчик увидел по ту сторону от купола, сделанного Мироденом, как все попытки гоблинов пробиться через стену оканчиваются неудачей. Не помогают ни оружие, ни зубы, ни уговоры. А ещё он увидел леденящие душу глаза мага, он стоял, сложив руки на груди, и молча наблюдал за тем, что происходит. Этот взгляд предназначался именно ему – Миродену.
– Мы ещё встретимся. – без слов говорили глаза Вольдемора Мраконосова.
Как только послание было передано, маг испарился.
