Kitabı oku: «Дай руку и пройдись по моей душе скальпелем», sayfa 3
Однажды она мне сказала одну вещь, которая осталась у меня в памяти как яркий отпечаток:
«Никит, сколько бы между нами с тобой ни было плохого, сколько бы ни было ссор и разладов, роднее тебя никого не будет. В нас течет одна кровь. Родители близкие люди, а мы с тобой родные. Да, мы разные, у нас разный склад ума, но это не значит, что ты глупый или не способный. Я больше понимаю в естественных науках, а ты разбираешься в математике и экономике. Я умею хорошо готовить, а ты хорошо понимаешь устройство электросчетчика. Мы разные, но так похожи друг на друга, и от этого никуда ни деться. Я очень сильно тебя люблю, хоть и показываю это по-другому…».
Я слушал ее, а по моим щекам катились слезы. У меня есть сестра, которая переплюнет любую девчонку. Она как премиум танк: отличные заводские, механические и физические качества. Никто с ней не сравнится.
Я всегда знал, что Маша – это лучшая девушка из всех, кого я только знал. Да, характер у нее иногда бывает взрывной, но ведь все мы не идеальны, но при этом, она же меня как-то терпит…
***
Чтобы описать ее, не хватит слов. Маша сочетает в себе как огонь, так и холод, как красивейшие равнины, так и высокие горы, как природу, так и бетон. Странное смешение всего самого не сравнимого, всего самого красивого и самого опасного. Эта ярая смесь сопровождала ее всегда, раз за разом разделяя на «до» и «после».
Иногда я задумывался: «Что так привлекает всех парней в моей сестре?». Да, красота, что досталась ей от нашей чудесной мамы; ум, что она развивала с каждым днем все больше и больше, уделяя чтению существенную часть своего свободного времени и приобретая огромное количество книг, которые уже некуда было ставить; статность, которая завораживала любого мужчину, не зависимо от возраста. Не знаю. Правда.
И, если быть до конца честным, то характер ей достался от нашего отца. Я говорю это не в обиду, а даже с некой гордостью, что именно она переняла некоторые привычки и очень полезные гены именно от папы. Маша всегда умела поддержать разговор, какая бы тема ни была. Помню, как посетив выставку, она часа два рассказывала о ней и описывала многие картины, которые так или иначе затронули ее внутренний мир.
Сестра никогда ничего не стеснялась, что для меня, человека с огромным количеством комплексов, было удивительно. Маша пела на большой публике, всегда участвовала в творческих конкурсах, всегда была душой компании. И я говорю сейчас это ни как ее брат, а, скорее всего, как непосредственный участник всего этого творческого беспредела. Бывало, что я сидел в огромном зале, где собирались разные люди, очень разные, начиная от возрастных разграничений, заканчивая половой принадлежностью, а она ломала свой страх и выходила на сцену с высоко поднятой головой, как будто вообще ничего не боится.
Кстати говоря, она всегда и везде пела, если на это подворачивалась возможность. В такие моменты она была собой. Той самой бесстрашной девушкой, которую я видел, с которой рос и играл в машинки в детстве. Той, которой она является.
Врубив музыку на колонке и выкрутив громкость на максимум, она танцевала посреди кухни. Она готовила изумительный ужин, который, впрочем, как и всегда был желанным для всей нашей большой семьи. Маша выгоняла всех демонов, что таились внутри нее и очень давно не видели света. Ее танцевальные движения были разнообразны: начиная от сальсы, заканчивая подобием на брейк-данс.
Я улавливал ее вайб и мог иногда пританцовывать вместе с ней. В такие моменты она очень сильно и искренно смеялась, как девчонка, застрявшая в детстве. Маша любила себя такой, такой живой и неподдельной. Ее внутренняя музыка смешивалась с разными стилями, а струны души пели во весь голос.
Я стоял, слегка облокотившись о косяк, и понимал, насколько она многогранна. Я, если честно, до сих пор не мог поверить в то, что в моей жизни есть такой человек, как она: заботливая и нежная сестра, которая безумно красива внутренним устройством своего мира, она милая, умная, та, с которой всегда есть о чем поговорить.
Может поэтому ее и любили? Слава Богу, что понимали это поздно, потому что тот, кто действительно ее любит, осознает это сразу.
А она продолжала танцевать и петь…моя старшая сестра…
Маша, ты не обязана быть сильной. Повторюсь, не обязана.
Ты не обязана работать с утра до ночи только для того, чтобы заглушить душевную боль. Ты не обязана улыбаться всем вокруг, если этого сама не желаешь. Ты не обязана любить то, что навязывает общество.
Будь настоящей, пожалуйста, хотя бы находясь со мной в одной комнате. Плачь, если это нужно, кричи и бей посуду, если от этого станет легче твоей душе, или же просто сядь рядом и выговори все, что тебя тревожит. Я возьму твою руку и заберу всю боль, что тебя раздирает.
Но. Помни – ты никому ничего не обязана.
***
После моего дня рождения я стал очень много работать, а в нашей семье произошло достаточно перемен, причем, не очень хороших: маму положили на операцию, Маша готовилась к предстоящим экзаменам, папа устраивался на новую работу, да и его машина, благополучно, тоже дала сбой – перестала заводиться. Все накладывалось одно на другое, и я старался больше себя нагружать физическим трудом, чтобы не думать о плохом. Почти весь август мы с Машей никуда не могли выбраться, да и она была вся на нервах. Предстоящий учебный год сулил ей много забот и переживаний, что не могло не сказываться на ее внутреннем состоянии.
Маму выписали почти перед самым началом учебного года, за несколько дней до первого сентября. Мы все были рады ее скорейшему выздоровлению, но для сестры это значило гораздо больше, чем для всех остальных. Она в нашей семье отвечала за панику. Да, звучит смешно, но за свою жизнь Маша пережила очень много плохого, и постоянная тревожность в таких ситуациях могла просто сводить ее с ума.
Сидя на работе, я размышлял о том, как перед отъездом Маши и мамы немного снизить уровень тревожности у сестры. Была суббота, и я прекрасно понимал, что грандиозных планов у Машки нет, иначе, она бы меня поставила в известность. Надо было действовать решительно и так, чтобы никто ничего не заподозрил. В моей голове многие идеи находили свое воплощение, но сформировать единую картинку я не мог. Мы с папой тогда были на объекте, который находился за городом. На участке стоял большой и безумно красивый дом, в котором, как раз-таки, мы и работали, а за пределами стен этого самого дома находился маленький сад, в котором цвели хризантемы и лилии. Я, посмотрев в окно, отчетливо понял одну вещь, и в моей голове все картинки собрались в единое полотно.
«Маме я подарю букет, а сестре то, что она захочет», – эта мысль вертелась у меня в голове на репите, и я боялся ее забыть.
Приехав домой, я понял, что все идет по плану: мама дома, Маша отдыхает за просмотром какого-то любовного сериала и ничем не занята. Я, на самом деле, плохо понимал, какие цветы любит мама, но точно знал, что сестра знает все и даже больше. Подойдя к Маше, я шепотом озвучил весь план наших действий, и она, тут же подхватив мою мысль, начала придумывать какие-то странные причины и отговорки, зачем мы уходим из дома. Врать она не умела, но как она это делала в этот раз…даже я бы поверил.
Вы не можете себе представить, как горели глаза у моей сестры, когда она услышала идею с подарком для мамы. Ее не интересовало, что получит она, ей было важно осознавать, что я готов сделать ради мамы. В этом и заключалась суть Машкиной натуры – ее волнует все, она загорается от одной только маленькой идеи; внутри Маши разгорается самое яркое пламя – пламя ее души.
Выбравшись из дома, она уже знала, в какой цветочный магазин нужно зайти, какие цветы любит мама, и как должен выглядеть букет. О чем я говорю вообще: Маша знала, как собрать идеальный букет, и в какой цветовой гамме он будет. Я не удивлялся этому, потому что она всегда была творческим человеком и все прорисовывала у себя в голове с особым вниманием, как будто она самый настоящий художник-пейзажист.
Всю дорогу я слушал ее рассказы и не мог поверить, что Маша так рада именно за маму. Она умела радоваться простым вещам и верить во что-то другое, нежели все в нашей семье. Она была похожа на маму своей серьезностью, на папу – харизмой, и на меня – любовью к ближним.
Я с особым энтузиазмом наблюдал, как она собирает вместе с флористом букет, при этом, не забывает и о моем мнении. Маша считала, что тот, кто дарит букет, должен участвовать в его создании, а не уходить от ответственности, сваливая все на фразу «ты лучше в этом понимаешь».
Я обожал свою сестру, правда. Она мне сейчас напоминала маленького ребенка, который видит все вещи, которые его окружают, под особым ракурсом. Ее видение всего меня удивляло, а в памяти всплывали строчки из произведения Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц»:
«Все мы родом из детства.»
Я помню, как Маша читала эту книгу, сидя в нашем саду. Она проговаривала каждую строчку в слух, пытаясь уловить абсолютно каждое слово, которое было напечатано на страницах в книге. Сестра виделась мне особым человеком, который никогда не будет похожим на других. Она красива не только внешне, но и внутреннее. Ее образ для всех был одинаков, а я видел ее по-другому, в прочем, как и она меня…
Когда мы вернулись домой, я понял, что обычное внимание – значит гораздо больше, чем дорогие подарки или же слова. Все познается в поступках.
Я видел глаза сестры, которые наполнялись нежностью и теплом, когда я вошел в дом с этим огромным букетом цветов. Мама улыбалась и плакала, а Маша стояла в сторонке и смотрела на нас, не говоря ни единого слова. Благодаря своей сестре я не просто увидел, насколько важны поступки со стороны мужчины, но и услышал это.
Время уже было позднее, а вставать нужно рано, и я, улегшись поудобнее в своей постели, готовился ко сну, как в один момент услышал всхлипы в соседней комнате. Там плакала сестра. Я не знал, что делать, и решил немного послушать, что происходит в ее комнате, потому что она разговаривала с кем-то по телефону.
«Понимаешь, я никогда не видела Никиту в таком амплуа. Дело даже не в этом букете, не во внимании, а в его инициативе. Никита казался мне абсолютно другим человеком. Да, он любил баловать и радовать меня и маму, но он уставший приехал с работы, и просто пошел со мной за этим прекрасным букетом. Он не искал никаких отговорок, что «устал», «ноги болят», «хочу спать». Никита взял и просто пошел. У меня внутри такая гордость сидит за брата, что трогает меня до глубины души. Он не просто лучший на свете брат; он самый лучший на свете сын…».
Она. Мной. Гордится…
ГЛАВА ПЯТАЯ. СЕСТРА.
Знаете, в течение всей жизни мы находим разных, многогранных и всесторонне развитых людей, которые могут преподать нам какой-то урок, научить чему-либо или же просто быть рядом во времена наших взлетов и падений.
А ведь, на самом деле, так редко можно встретить человека, с которым хорошо во всех смыслах. Слушать, смотреть или же просто молчать. К которому не страшно повернуться спиной и понимать – удара не будет. С которым легко и просто, не нужно изображать из себя непонятно кого. Когда можно быть самим собой и понимать, что это чувство взаимно. С таким человеком никогда ничего не страшно, потому что знаешь, что он рядом, а за наши оплошности или страхи он никогда нас не осудит. Наоборот, поможет, подскажет и поддержит. Такие люди приходят в нашу жизнь очень редко, и оттого они ценнее, поэтому мы всегда боимся их потерять.
Она для меня стала не просто близким человеком или же лучшей подругой; Соня стала мне сестрой. Я никогда не стеснялась называть ее именно своей сестричкой, хотя по крови нас ничего не связывало, но, тем не менее, когда я говорю с ней, не важно, по телефону или в жизни, я чувствую себя в спокойствии.
Знаете, на мой взгляд, именно спокойствие говорит о том, ваш ли это человек. Если рядом с ним Вы можете сделать глубокий вдох, то держитесь и цените такого человека…
Соня была обычной маленькой девочкой на момент нашего знакомства. Как ни странно, нас соединила музыка. Это слово для каждого человека может значить абсолютно разное: для кого-то это биты, наложенные на только что взятую из головы мелодию, или текст, пронизанный болью и страданиями, ну, или, как вариант, интересное сопровождение для кинофильма.
Лично для меня и Сони, музыка – это особый мир в наших душах, большая часть нас. Мы растворяемся в каждой ее ноте, в каждом слове, чувствуя мелодию каждой клеточкой своего тела. Она для нас – наркотик, самый сильный, который дотрагивается до каждого нейрона в головном мозге и поглощает его сполна.
Музыка течет во мне также, как и в Софье, и с током крови попадает прямо в сердце. Каждый из нас ищет свою мелодию и свой ритм, с которыми пройдет через все сложные и тяжелые времена.
Каждый человек – это готовая песня или инструмент, который еще не соединил все ноты в единую композицию и не показал ее окружающим.
Мы – это тоже музыка. Готовы ли Вы услышать нашу мелодию…?
***
Знаете, у меня есть одна особенность: я люблю ассоциировать людей с музыкальными композициями. Как будто человек – это набор нот, а его жизнь – это мелодия, которая, как раз-таки, складывается из этих самых нот.
Соня – это минор. Да, ее жизнь никогда не была простой, да и за то время, что мы прошли рука об руку, она испытала много боли, горя и сожалений. Парадокс: жизнь преподносит нам большое количество препятствий, с которыми, казалось, мы справиться не можем, но она, прямо на моих глазах ломала эти стереотипы.
Ее красота – это скрипичный ключ, и я не говорю сейчас только лишь о внешности. Красота ее тела, облика в целом и могучей души – это начало всех начал; как предисловие к книге, как титры в начале фильма, как последний вдох перед выходом на сцену. Она не просто красива; она многогранна, как драгоценный камень – алмаз. Ее глаза всегда полны света и доброты, нежности и мягкости, но при этом сила и серьезность не покидают, как будто ожидают чего-то страшного и пугающего.
Все, кто хоть раз сталкивался с музыкальными понятиями, знают, что обычно окраска звучания минорных произведений воспринимается как «лирическая» и «грустная», так вот Соня – это лирика. Она успокаивает и приводит мысли в порядок, раскладывая их по полочкам. Она помогает собраться, вдохнуть и встать с колен, хотя кажется, что это вообще невозможно и сил двигаться дальше нет.
Сила моей названной сестры – это нота “ДО”. Она твердая, дающая опору под собой. Обращаясь к ней за помощью в какой-либо момент, я знаю, что она не откажет. Софья выслушает, подскажет и никогда не оставит меня в беде. Многие секреты я могу доверить только ей и никому больше. Она меня слышит. Слышит, как никто другой. Она знает мою музыку, она чувствует ее лучше остальных.
Наши с ней истории жизни – параллельные прямые в геометрии. Казалось бы, что по правилам, они никогда не пересекутся, но в этом суть. Наши жизненные пути, как параллели, абсолютно одинаковы, не имеют точек соприкосновения, но при этом настолько похожи, что иногда, кажется, как будто каждый из нас проживает две жизни.
Я люблю Соню за то, какая она есть, а рядом со мной – она настоящая…
***
Я не знала, как описать Марусю. Это ярая смесь чего-то сильного, опосредованного и серьезного, но при этом настолько мягкого, светлого и неординарного человека я еще не встречала. Она как первый день весны: расцветает, дарит любовь, тепло, но при этом, в душе она все еще холодная, как будто застывшая, не оттаявшая от прошлого.
Ее жизнь всегда диктовала правила, которым Маша не подчинялась, отталкивая их. С одной стороны, это было недостатком: она не хотела следовать правилам, которые ложились на тетрадные листы, говоря: «Пиши ровно, аккуратно, не заходя за поля». Именно Маруся ломала эти стереотипы, пачкая, стирая и замазывая эти линии, которые диктовали правила. Это была ее лучшая сторона – ненависть к принятым и размеренным стандартам, которые внушало общество.
Я помню, как она, заслышав знакомую песню в обычном торговом центре, начала танцевать и петь прямо в середине зала. Я тогда была, на самом деле, в полнейшем шоке от такого поведения, но увидев улыбки на лице проходящих мимо нас людей, понимала, что Маруся не боится осуждений, презирающих взглядов или насмешек. Она такая, какая есть на самом деле. В ней всегда находится яркий и сильный огонь, который невозможно скрывать и держать внутри: он либо вырвется наружу, либо испепелит ее…
Знаете, как бы я не старалась уберечь ее от плохого вокруг, она все равно натыкалась своим добрым и чутким сердцем на людей, которые растаптывали и ломали ее. Я всегда вижу ее внутреннюю боль, о которой говорит цвет ее прекрасных глаз. Не думала, что такое существует, но Маруся доказала обратное: ее глаза – это зеркало ее внутреннего состояния. Если они были зеленого цвета – это счастье, которое переполняло ее и заставляло дышать по-новому; если же цвет глаз был голубым – это печаль, которая наполняла ее живое и доброе сердце; если я видела серость и тусклость – она разбита…
Несколько лет назад я могла наблюдать ее глаза счастливыми примерно около трех дней в месяц, в остальное время они были серо-голубыми. Тогда в ее жизни был не простой этап – ее сердце боролось с разумом и здравым смыслом. Очень сложные отношения, которые наложили неизгладимый отпечаток в ее памяти, поменяли Марусю почти в корне, тем самым заглушив ее внутренний огонь полностью. Она жила на пепелище из разбитых мечт, желаний и мыслей, но, все так же на людях она была живой снаружи, хотя внутри уже не дышала. Я видела и чувствовала каждую ее рану: во время этих отношений она потеряла себя, доверие к людям, стремление к общению, многогранность и многое другое. Она потеряла себя под гнетом манипуляций и постоянных ссор.
Она стала чуждой этому миру. Если раньше она любила объятия, нежности, то сейчас они доставляли ей ужасную боль, причем физическую. Она принимала только касания, и то, только от тех людей, которые были ей близки.
Знаете, но несмотря на это все, Маруся твердо стояла на ногах и проносила свою музыку через все плохое, что с ней происходило. Она была яркой мелодией с очень печальным текстом и смыслом. Ее сердце с тех пор не открывалось никому, но при этом, со мной она всегда была настоящей и неподдельной Машей, которая любила меня всем сердцем и не оставляла никогда в беде.
Я люблю Марусю за то, какая она есть, а рядом со мной она та, кто делает пожар, не зажигая спичек…
***
Она снова не ест. Что же происходит в ее душе – боюсь представить. Почему мужчины имеют наглость разбивать ее и уничтожать все то хорошее, что есть внутри? Почему каждый из них не задумывается о ней, разбивая в дребезги ее хрупкое сердце? Почему они вообще имеют на это хоть малейшее право? Ее искренний, душевный и теплый свет всегда дарил людям, которые окружают ее, любовь и радость. Она не задумывалась над тем, как чувствует себя сама, ставя в приоритет других людей, которым могла бы помочь. Маша нежна и искренна, даже если ее мир разбивается на тысячу мелких осколков…
«Теперь заходить в нашу с ним переписку стало невыносимо тяжело и страшно, а видеть прошлые сообщения – и того хуже. Я стараюсь оградить себя от того, чтобы принять и осознать правду, которая столь больно ранила меня, Сонь», – записав голосовое сообщение, Маша сдерживала плачь.
Боль, как считают многие, – это чувство, которое помогает осознать, что ты живой. Пока ты ее ощущаешь, значит ты настоящий и неподдельный. Сложно с этим не согласиться, ведь, когда человек превращается в один сплошной холодный кусок льда, ему ничего не страшно, он ничего не боится. Он не почувствует никакой боли, если тыкать в него, предположим, иглой. На то он и лед.
Единственное, что может застать врасплох такое агрегатное состояние воды – тепло. Так и с людьми. Казалось, что еще вчера она была серьезной, чёрствой и грубой по отношению ко всем окружающим, но тот, кто пришел в ее жизни, принес тепло, в котором она так нуждалась. Поддалась, переставая принадлежать себе, и растаяла. Дуреха. Маша стала уязвимой и уже любое прикосновение могло ее ранить. Так и произошло.
«Возможно, я была глупа, что растаяла от одного только карего взгляда, от одного прикосновения, от одного слова «люблю», но…» – она выдохнула.
Маша, родная, этого было достаточно для тебя, для девочки, чье сердце на протяжении долгого времени было холодным и столь сильным.
«Почему он лгал? Почему, глядя мне в глаза, про которые так ласково и искренне отзывался, он продолжал вести двойную жизнь? Неужели я настолько стала слабой, что он почувствовал власть надо мной и возомнил себя Богом, способным распоряжаться моим сердцем, как хочет? Зачем нужно было дарить столько много хорошего, чтобы в один момент забрать…?» – говорила Маруся с полным отчаянием в голосе.
Дорогой друг, твоя ложь разбила ее на куски, хотя она так хотела, чтобы ты принял ее руины и помог построить новые, красивые здания и усадить все цветами, создав ботанический сад.
Ее Атлантида рухнула, как и комната, которую она построила только для тебя…
