Kitabı oku: «Неделя. Истории на каждый день», sayfa 5

– Ты имеешь в виду посмотреть на все отвлеченно, со стороны?

– И без эмоций. Хотя это не так просто. Нужна определенная сноровка. Тогда ты сможешь понять, в какую сторону тебе двигать своего персонажа, или даже почувствовать, куда может привести сценарий. Слушай себя.

– Спасибо, – искренне сказала Лора, – мне кажется, я поняла.

Клартис подошел к ней и положил обе руки ей на плечи.

– Я помогу тебе. Мне разрешили немного поделиться с тобой силой или, как говорим мы, знанием.

Прежде чем Лора успела спросить, о каком знании тот говорит, она почувствовала легкую вибрацию, и от солнечного сплетения по всему телу разлилась волна света. Все сказанное ранее Клартисом неожиданно приобрело смысл.

– Теперь тебе будет немного легче вспомнить все, что ты здесь видела и слышала.

Лора поднялась со стула. Ей было легко и светло. Она кивнула и улыбнулась Клартису.

– Мне почему-то кажется, что я встречала тебя раньше.

– Конечно, – кивнул он, – я провожал тебя сюда, на Землю.

Свечение в комнате стало менять цвет. Из серебристо-белого оно стало фиолетовым.

– Мне пора, – мягко сказал Клартис. – Мы еще увидимся с тобой, когда придет время.

Дверь уже сотрясалась от ударов. Лора оглянулась. Клартис же и бровью не повел. Он поднял руку, удары прекратились, и в комнате появился профессор Лонг. Вид у него был сильно изумленный. Он явно не понимал, что происходит. Увидев Лору в компании светящегося существа, Лонг издал нечленораздельный звук и вытаращил глаза.

– Здравствуйте, профессор, – сказал Клартис, – как вы себя чувствуете?

Лонг ничего не ответил, а только молча смотрел на того, прикрыв глаза ладонью от яркого света.

– В следующий раз будьте, пожалуйста, более внимательны к знакам, которые вам посылают. И запомните, что подтасовывать образы исключительно под свое восприятие, да еще кричать об этом направо и налево, это не очень хорошо и вообще неправильно. Почитайте старину Карлоса, его книги стоят у вас на полке, но я вижу, что зря.

Затем он еле заметно подмигнул Лоре и добавил:

– Спасибо за сеанс.

Свечение в комнате померкло. Лонг постепенно пришел в себя. Лора снова почувствовала легкое головокружение: ее понес вихрь по светлому тоннелю, как на американских горках. Она то поднималась, то резко проваливалась. Вдруг кто-то сильно щелкнул ее по правому уху, и она открыла глаза. Она по-прежнему была в кресле в кабинете профессора Лонга. Тот сидел напротив, уставившись в пол. Вид у него был порядком растерянный. Лора приподнялась в кресле и слегка кашлянула. Лонг никак не отреагировал.

– Простите, с вами все в порядке? – спросила Лора.

Он очнулся и посмотрел на нее, будто только что увидел.

– Со мной?.. Я… Да… Спасибо.

Лонг потер виски.

– Как… прошел сеанс?

– Такое ощущение, что я спала и видела сон, – призналась Лора. – По-моему, я встретила вас в белой комнате.

– Это ожидаемо. А… был ли там кто-нибудь еще? – Лонг как-то нерешительно задал вопрос, и это не ускользнуло от Лоры.

– Да, но я не помню, как его зовут.

На самом деле она помнила, но что-то подсказывало не называть его имени.

– Вероятно, это было ваше высшее «я». Правда, часто оно приходит в образе какого-либо знакомого. – Профессор пытался взял нить разговора в свои руки.

– Да, это был очень старый знакомый, о котором я уже давно ничего не слышала.

– Вы узнали, что хотели?

Она задумалась.

– Мне кажется, я получила ответы на некоторые вопросы.

– Хорошо. Я рад, что… э-э-э… был вам полезен. Ведь так?

Последний вопрос был явно неуместен, но Лора не обратила на это внимания. Она сделала глубокий вдох и снова ощутила прокатившуюся по ней светлую волну. «Ты все вспомнишь, но не сейчас», – услышала она свой внутренний голос.

– Спасибо, профессор. Спасибо за сеанс.

Лонг вздрогнул.

– За сеанс, – тихо повторил он. Взяв себя в руки, насколько это ему позволяло текущее состояние, профессор встал и улыбнулся. Улыбка получилась вымученная.

– Извините, – сказал он, – иногда такие сеансы существенно выматывают физически. Я позвоню вам, назначу еще время, и мы все обсудим.

– Хорошо, – сказала Лора, – до свидания, профессор.

Лонг проводил ее до двери, затем обессилено опустился в кресло, на котором сидела Лора, и закрыл глаза. Очень странный сеанс. Пожалуй, самый странный за все время практики. Кто был этот таинственный третий? И как Лонг оказался там? Возможно, он не рассчитал силу гипноза и тоже погрузился в состояние. Но бывает ли такое? Слишком много вопросов, на которые он сам не мог найти вразумительных ответов.

Немного посидев, Лонг поднялся, достал мобильный телефон и набрал номер.

– Слушаю, – ответил на том конце мужской голос.

– Здравствуйте, профессор. Я рад, что застал вас на месте. Да, это я… Да, стряслось… Понимаете, у меня был сеанс с пациенткой… Да, предназначение… как обычно… Сначала все шло, как и положено, все по вашей методике. Потом, и я не понял, как это случилось, видимо, я сам вошел в транс… я оказался в нашей белой комнате вместо того, чтобы управлять сеансом… Постойте… У вас тоже?.. Да, третий… Светящийся… Наше представление ложное?.. Вы уверены?.. Да, давайте. Выезжаю.

Пятница
(Собственно, она и есть)

«Наконец-то пятница!» – этим восклицанием заканчивается рабочая неделя каждого мало-мальски уважающего себя офиса. Компания «Бракенрид Инвестмент» не отличалась этим от других. В пятницу каким-то магическим образом все рабочие процессы замедлялись, а решения более важных проблем откладывались на понедельник. Вот и сегодня сотрудники находились в приподнятом настроении, и на кухне возле кофе машин шло бойкое обсуждение планов на выходные.

Время близилось к перерыву. Джейсон Браун, менеджер IT-подразделения, оторвался от монитора и обратился к сотруднику, сидящему в соседнем «кубике»:

– Дэнни, время ланча! Не засиживайся.

Дэниел Стюарт, системный аналитик, развернулся на стуле, устало потер виски и улыбнулся:

– Спасибо, сэр, я совсем погряз в этом чертовом отчете.

Он поднялся, слегка потянулся, разминая затекшую спину, и не спеша направился в сторону кухни. Джейсон одобрительно кивнул, достал из ящика стола полиэтиленовый пакет с сэндвичем и снова уткнулся в экран монитора. Они с Дэнни работали вместе уже достаточно давно и успели стать не то чтобы друзьями, но хорошими приятелями. Официальное обращение «сэр» у них часто использовалось в шутку, за исключением важных совещаний с вышестоящим руководством. Там все присутствующие становились невыносимо вежливыми и, если даже откровенно хамили, делали это с неизменной улыбкой.

Дэнни вошел на кухню и увидел Кэтти. Она работала администратором, считалась очень неглупой, была всегда приветлива, мила, и большая часть мужской половины сохла по ней.

Кэтти пыталась разобраться с новой моделью микроволновки: нажимала на eе кнопки, но та упорно не слушалась.

– Не хочет включаться? – участливо спросил Дэнни.

Кэтти повернула в его сторону красивую головку и улыбнулась.

– Привет, Дэнни. Да, эта новая микроволновка…

– Здесь есть один секрет, – заговорщицким тоном поспешил сказать он, – нужно сначала нажать вот сюда, потом сюда и уже затем выбрать соответствующую функцию. Но только никому не говори. – При этом Дэнни сделал страшные глаза. Кэтти рассмеялась.

– Клянусь! – торжественно пообещала она, прижав правую ладонь к груди.

Денни достал из холодильника ланч в пластиковом контейнере, засунул его в свободную микроволновку и обратился к девушке:

– Какие планы на выходные? Что-нибудь особенное?

– О да! – Кэтти с готовностью улыбнулась. – Мы собираем компанию, чтобы пойти в «Бронзу». Будет диджей Барбер. Пойдешь с нами?

«Бронза» была новомодным клубом, где огромное помещение разделялось на три изолированных зала. В самом большом, как правило, отрывалась молодежь под ритмы очередного диджея. В зале поменьше устраивались банкеты и иногда джазовые и камерные концерты. Третий же отдали на проведение разных мероприятий. Чтобы попасть в «Бронзу», нужна была клубная карта, стоившая недешево.

– Спасибо, звучит заманчиво, – извиняющимся голосом сказал Дэнни, – но у меня были другие планы. Да и к тому ж я без пропуска.

– У меня тоже нет, но с нами идет Тревор, у него есть членство. А ты, видимо, пойдешь на очередную выставку? – изображая интерес, спросила Кэтти. В ее глазах он прочел скуку.

Дэнни был заядлым фотографом-энтузиастом, не пропустившим ни одной фотовыставки. Это знали все и часто, в кулуарах, подшучивали над ним: вместо того чтобы тусить и предаваться радостям жизни до начала следующего рабочего дня, он проводил время в компании своей камеры. Так, по крайней мере, считали в офисе.

Дэнни кивнул:

– Да, один знакомый выставляет свои работы…

Микроволновка запищала. Кэтти открыла дверцу, вытащила тарелку с ланчем.

– Жаль. Хороших выходных! – сказала она и направилась к выходу.

Дэнни проводил ее взглядом. Ему, как и многим другим, нравилась Кэтти, но он никак не решался пригласить ее на свидание. Дело было не в робости, которую, кстати, молодой человек не испытывал по отношению к девушке. Просто, когда Дэнни собирался заговорить с ней о важном, что-то внутри всякий раз его останавливало, и слова сами застревали в горле. Он удивлялся такой странной особенности и злился на себя, но поделать ничего не мог.

Ланч разогрелся, Дэнни вытащил горячий контейнер и пошел обратно в свой «кубик». Можно было сесть на кухне, но он хотел закончить с отчетом, чтобы не оставлять его на следующую неделю. Джейсона на месте не было. Дэнни сел в свое кресло и погрузился в работу.

Ближе к пяти в офисе стало заметно движение. Сотрудники шумно собирались и радостно прощались до понедельника. Дэнни выключил компьютер, поднялся из-за стола и посмотрел в сторону Джейсона.

– Будешь сидеть? – спросил он.

Джейсон мрачно кивнул.

– У меня четыре письма, на которые нужно ответить, – проворчал он. – Кое-кто думает, что, отправив мне эти чертовы послания перед концом дня, они с чистой совестью решили свои проблемы. Ан нет… Я сейчас создам им новые.

– Да уж, – согласился Дэнни. Он прекрасно знал, кто эти люди. – Тогда хороших тебе выходных, Джейсон.

– Спасибо, – безучастно отозвался тот. – Давай проваливай поскорее, а то я заставлю тебя ковырять еще один отчет.

– Есть, сэр! – Дэнни в шутку отдал честь, подхватил сумку и быстрым шагом направился к выходу.

***

Дома Дэнни наскоро перекусил и стал собираться. Предстояло окунуться в совершенно другой мир. Это в офис можно было одеваться достаточно просто, соблюдая определенный дресс-код, но там, где Дэнни должен был провести этот вечер, все обстояло иначе, и сейчас, распахнув дверцы встроенного шкафа, он придирчиво выбирал одежду. Это заняло немного больше времени, чем он планировал. Гардероб был не то чтобы очень обширный, но тщательно подобранный, как бывает у людей со вкусом. В конце концов выбор пал на пиджак от «Стефано Ричи», темные джинсы «Ральф Лорен», остроносые туфли «Кельвин Кляйн», рубашка от «Армани» и в довершение всего из специального ящичка комода после недолгих колебаний Дэнни извлек «Ролекс Ойстер»: эти, пусть и не самые дорогие, часы он ценил за дизайн и надежность. Посмотрев на себя в зеркало, молодой человек остался доволен. Затем спустился в подземную парковку здания, сел в темно-синий внедорожник «Кадиллак» и выехал на улицу.

Здесь заканчивался Дэнни-аналитик и начинался Дэниел Стюарт, успешный и востребованный фотохудожник. Около года назад неожиданно для него самого он победил в нескольких довольно престижных конкурсах, и его абстрактные работы стали приобретать буквально нарасхват. Тысячи любителей визуального искусства со всего мира покупали постеры и принты с его интернет-сайта. А после того как молодому человеку предложили сделать персональную выставку в Нью-Йорке, его акции резко пошли вверх. Несколько фотографий даже отправились на киностудию и в модные журналы. Из простого аналитика со скромной зарплатой он превратился в миллионера. Дэниел легко мог позволить себе уйти с работы и зажить абсолютно другой жизнью, но не хотел коренным образом все менять. Именитого фотографа вполне устраивало его настоящее, он просто принимал свалившийся словно снег на голову успех и не делал из этого чего-то особенного. Да, у него появились дорогие и модные вещи, пентхаус в престижном районе, но по утрам в офис приходил все тот же Дэнни, который честно выполнял свои обязанности, и никто не подозревал о его второй жизни. Единственный человек, который знал о существовании Дэниела-фотохудожника, это, собственно, владелец и директор компании Томас Бракенрид, который был большим любителем и знатоком искусства. Они случайно пересеклись на одной из выставок, узнали друг друга и долго разговаривали на разные темы. Бракенрид пообещал не выдавать Дэниела в офисе, хотя про себя посчитал это чудачеством молодого человека.

Машина мягко подкатила к входу и остановилась. Стюарт вышел, передал ключи служащему и вбежал по ступенькам в распахнувшиеся перед ним двери. Он только успел взять бокал с шампанским у подошедшего официанта, как раздался громкий голос:

– Дэниел!

Стюарт развернулся. Навстречу спешил полный мужчина с красным лицом, одетый в строгий костюм.

– Где ты пропадаешь? Тебя уже все заждались!

– Прости, Сирил. Попал в пробку на Четвертой улице. Я многое пропустил?

Мужчина покачал головой.

– Это твоя выставка, и ты здесь главный. Так что все крутится вокруг тебя. Музыканты играют, гости обсуждают все и всех подряд, но без тебя уже становится скучно.

– Иногда полезно задержаться, – улыбнулся Дэниел, – чтобы создать атмосферу загадочности и подогреть интерес.

– Интереса, слава Богу, и так хватает, – буркнул Сирил, пропуская его вперед.

Сирил был кем-то вроде агента Дэниела: он общался с руководством галерей, договаривался о выставках, иногда приводил крупных заказчиков. Как и Бракенрид, Сирил знал о двойной жизни своего подопечного, но, в отличие от первого, сильно не одобрял такую двойственность. По его мнению, фотограф мог получать куда больше, оставив работу аналитика.

Дэниел вошел в зал, дружески кивнул играющим джазистам и утонул в водовороте улыбок, вопросов, восхищенных взглядов, комплиментов и коммерческих предложений. Сегодня в «Бронзе», в одном из небольших залов, проходила его выставка. Здесь были знатоки и любители, художники и фотографы, журналисты – словом, те, кто интересовался такого рода мероприятиями. Был здесь и Томас Бракенрид.

– Я, пожалуй, закажу пару больших принтов на металле, – сказал он Дэниелу после обмена приветствиями.

– Конечно, Том, – отозвался Стюарт. – Только прошу тебя, не вешай их в офисе.

– Думаешь, они не понравятся моему аналитику? – пошутил Бракенрид. – Не беспокойся, Дэнни, ты же меня знаешь.

Дэниел с благодарностью кивнул и тут же был атакован группой студентов-фотографов. Вечер шел своим чередом.

Через несколько часов порядком выдохшийся, но в хорошем настроении от того, как прошла выставка, Стюарт устало взобрался на высокий табурет перед барной стойкой. После шумного и продолжительного общения, ответов на бесконечные вопросы хотелось побыть одному.

– Двойной бурбон, – попросил он, – и безо льда, пожалуйста.

Бармен понимающе кивнул, поставил перед ним стакан и плеснул в него из бутылки. Бар был внушительных размеров, но только один, и сюда стекались посетители из всех залов. Стойка в форме полукруга позволяла особым способом разделять клиентов: в центре, под светом неоновых ламп, кучковалась молодежь, вывалившись с танцзала; по бокам, где царил полумрак, облюбовали себе место более респектабельные посетители. Эти стороны редко пересекались. Негласное правило оберегало одних от других.

Погрузившись в свои мысли, Дэниел не сразу услышал голоса за спиной. Он не стал оборачиваться, а лишь прислушался. Разговаривали девушки, и, судя по голосам, они уже успели набраться.

– Этот парень, которого привел Тревор, – возмущенно говорила одна, и ее голос показался Стюарту смутно знакомым, – никакой он не миллионер, а лишь прикидывается богатым. Обычная уловка, чтобы залезть приличной девушке под юбку.

– Да, дорогая, – снисходительно отвечала ее подруга, – я таких вижу насквозь. И как ты не раскусила его сразу? – она деланно вздохнула. – Здесь слишком много сброда.

– Я в понедельник прибью этого Тревора, – продолжала негодовать первая, – за кого он меня принимает?

– Конечно, – иронично вставила слово третья, – и мы лишимся пропуска сюда. Лучше потусуйся в баре, и желательно на этой стороне. Может, и подцепишь какого-нибудь папика побогаче.

Она пьяно хихикнула.

– Да, посмотри на прикид вон того, за стойкой. Похоже, это неплохой кандидат.

– В самом деле, – задумчиво протянула вторая. – Если ты не против, я попробую.

– Ну нет, – решительно отрезала обладательница знакомого Дэниелу голоса. – После того, которого подсунул мне Тревор, я имею полное право.

– Ну удачи тебе, – прощебетали подружки и, по-видимому, удалились.

Ситуация немного позабавила Дэниела. Он уже собирался выкинуть ее из головы и допить свой бурбон, но вдруг кто-то слегка коснулся:

– Вы не хотите меня угостить? – снова услышал он знакомый голос. «Черт, они же говорили обо мне!», – дошло до Стюарта. Девушка тем временем вышла из-за его спины и теперь стояла рядом, облокотившись о стойку. Дэниел сделал знак бармену и повернулся к ней:

– Что вы сегодня пьете?

– Мартини с водкой, – бросила она в сторону бармена.

Дэниел хотел сказать что-то еще, но прикусил язык: перед ним стояла Кэтти. Он поднес стакан с бурбоном к губам, будто делает глоток. На самом же деле он старался скрыть свое лицо. Кэтти как бы невзначай скользнула оценивающим взглядом по его одежде, на какое-то мгновенье задержавшись на запястье левой руки с «Ролексом». По ее очаровательной улыбке, которой она одарила Дэниела, было видно, что первый критерий отбора благополучно пройден. Бармен поставил на стойку бокал с коктейлем. Кэтти не глядя взяла его в руку.

– Извините, – сказала она, садясь на табурет перед стойкой, – я обычно не пристаю к незнакомым мужчинам в барах, но сегодня чертовски неудачный день, и я вынуждена сделать исключение из правил.

Она печально вздохнула.

– Поссорились со своим парнем? – спросил Дэниел, отдав про себя должное ее актерским данным.

Она еще раз вздохнула, на этот раз закатив глаза.

– Меня затащили сюда подруги, – сказала она, прилично отглотнув из бокала и сделав невинные глаза. Затем продолжила:

– Я не слишком люблю такие места. Знаете, громкая музыка, какие-то новомодные диджеи, странные люди вокруг. Я предпочитаю более интеллектуально проводить свое время. Но сегодня – особый случай: у моей лучшей подруги день рождения, и она решила отметить его здесь.

Слушая ее, Дэниел был рад, что выбрал именно эту сторону бара, где царил полумрак. Под его прикрытием было трудно разглядеть чье-либо лицо. Но через какое-то время стало ясно, что опасения Стюарта напрасны: Кэтти его не узнала. То ли алкоголь, то ли недостаточное освещение сыграли свою роль. Но, скорее всего, ни то и ни другое. Для нее он существовал лишь в офисе как бесплатное дополнение к декорациям или, правильнее было бы сказать, к массовке офисного планктона. Свита, играющая короля. Вернее, королеву, которой, безусловно, была она.

Сейчас же Дэниел оказался втянутым в игру, не доставляющую ему удовольствия, но он решил доиграть свою партию до конца.

– Кажется, я догадываюсь, что произошло, – с пониманием сказал он. – Вас бросили подруги на произвол судьбы?

– Вы очень проницательны, – заметила Кэтти, – да, они очень увлечены своими парнями, а я, видите ли…

Она допила свой коктейль, поставила пустой бокал на стойку и вопросительно посмотрела на Дэниела. Тот сделал знак бармену.

– А я не вписываюсь в их компанию, потому что какое-то время тому назад имела счастье наконец-то расстаться со своим парнем.

При этом она как-то особенно взглянула на своего собеседника. В этом взгляде не было откровенного призыва к действию, но проскальзывало определенное ожидание. Во всяком случае, Дэниел решил промолчать.

– Вы, наверно, не представляете, что такое чувствовать себя лишней, – продолжила она, вложив в свои слова как можно больше грусти.

– Как раз напротив, – ответил Стюарт, – это ощущение мне очень знакомо.

– Неужели? – тихо спросила Кэтти, изобразив удивление, и Дэниелу показалось, что ее глаза блеснули. Она поднялась и теперь стояла совсем близко, касаясь его руки. – Похоже, мы с вами сегодня товарищи по несчастью…

Она продолжала что-то тихо говорить, но слова пролетали мимо. Краем глаза Стюарт заметил ее подруг. Он не знал их в лицо, но мог с уверенностью сказать, что не ошибся: девушки стояли поодаль, внимательно наблюдали за ним с Кэтти, и перешептывались. Когда одна из них слишком громко хихикнула, Кэтти показала той средний палец. Жест был еле уловим, но все же не ускользнул от внимания молодого человека. Он поднялся:

– Кажется, ваши подруги все же скучают без вас. Извините, но мне пора. Хорошего вечера.

Девушка бросила на тех испепеляющий взгляд, но быстро совладала с собой.

– Позвони мне, – быстро сказала Кэтти, держа его за руку и пытаясь заглянуть в глаза.

Стюарт очень осторожно высвободил руку.

– Непременно, – мягко сказал он.

Затем повернулся и направился в сторону выхода. По пути до него донесся раздраженный голос Кэтти:

– Какого черта вы приперлись?! Он уже почти был мой!

Стюарт покачал головой и вышел на улицу. В лицо ударил свежий ночной воздух. Дэниелу стало легко. Служащий подогнал «кадиллак». Поблагодарив того и оставив ему хорошие чаевые, Стюарт сел за руль и медленно покатил в сторону дома. Он понял, что все это время мешало ему сказать Кэтти о своих чувствах.