«Дневник мамы первоклассника» kitabından alıntılar, sayfa 3
— А ты руку поднимаешь на уроке?— Нет.— А почему?— И так много кто поднимает. Учительнице есть из кого выбрать.— Но ты же знаешь ответ?— Знаю.— Тогда тоже поднимай руку. Как же тогда учительница узнает, что ты знаешь?— Мама, она же не глупая. Она же учительница. Она про первый класс все сама знает. Я поднимал руку, один раз, только она меня не спросила.— Потому что вас много.— Вот и я тебе говорю про это.
— А правда, что папа мне утром сказал?— А что папа сказал?— Что я буду учиться одиннадцать лет и это больше тысячи дней?— Правда.— А папа всегда правду говорит?— Да.— А ты не всегда. Лучше бы ты меня утром отвела.— Почему?— Ну, ты бы сказала, что нужно учиться пять дней. Чтобы меня не расстраивать.
— Я тоже хочу подарок, — сказал Вася.— И я хочу, — проснулась девочка.— И я, и я, — пронеслось по шеренге.— Будет, все будет, — дружно зашипели мы, мамы.— А подарки каждый день после школы будут? — уточнил тот мальчик.— Нет, не каждый, — сказала мама.— А почему?— Потому что подарки дарятся только по праздникам.— А когда следующий праздник?— Когда ты школу закончишь, — ответила мама и, подумав, добавила: — на одни пятерки и четверки.Дети этот диалог слушали внимательно.— А сколько еще учиться? — спросил Вася у мамы мальчика.— Долго. Одиннадцать лет, — ответила мама.
Нынешние первоклассники не знают, что такое сидеть по двое. У них одиночные парты. С одной стороны, хорошо, удобно. С другой – они не знают того, от чего у нас замирало сердце. Они не пихаются локтями, деля парту ровно надвое и устанавливая границы. Мы рисовали черту, отгораживались учебниками. Они не чувствуют плечо и ногу соседа, не пинаются под партой с криками «Ты первая мне наступила!», «Нет, ты первая!». Не закрывают ладошкой тетрадь и не загибают тетрадные листы, чтобы сосед помучился, – он не знает ответ, а ты знаешь, но не дашь списать. Не рубятся в «Морской бой» и «Виселицу». Не мечтают сидеть за одной партой с самой красивой девочкой или самым красивым мальчиком. У них нет одноклассника, к которому могут посадить только в наказание, потому что по доброй воле никто к нему не сядет. Они не знают этой сосущей обиды – твой сосед по парте передал записку, а наказывают тебя. И нет у них этого захватывающего чувства: сосед по парте – твой лучший друг на всю жизнь! Вы всегда будете вместе! Можно забыть, как звали географичку или физичку, забыть имена и лица половины класса, но соседа по парте будешь помнить всю жизнь.
Вообще-то это миф, что я "жаворонок", - вдруг грустно сказал он, - я - "сова". Просто жизнь такая.
— Вася, ты помнишь, в каком классе ты будешь учиться? — разбудил его вопросом муж.
— В первом «А», — устало ответил ребенок. Этот вопрос муж задавал ему каждый день, думая, что если сын пойдет в другой класс или забудет букву, то случится что-то страшное. — А когда я буду учиться в первом «Б»? — спросил Вася.
— Никогда. Всегда будешь учиться в первом «А», — сурово сказал муж.
А одним утром почувствовала, что Вася забрался ко мне в кровать. Я его обняла, укрыла одеялом и стала досматривать сон.
— Что это вы тут делаете? — ворвался в спальню одетый муж.
— Ничего. — Я очнулась, резко села в кровати, дико озираясь по сторонам.
— Вы спите! — гневно кричал муж.
— Нет, я не сплю, — неуверенно сказала я.
Вася, одетый в школьную форму, сладко посапывал под одеялом.
— Вася! — заорал муж.
Вася дернулся и встал с закрытыми глазами по стойке «смирно».
— Господи, как же с вами сложно, — закатил глаза муж, — неужели нельзя нормально в школу уйти?
- Ты мне лучше скажи, почему у тебя опять тройка по русскому?
- Потому что у меня по математике пятерка.
- Какая связь?
- Никакой.
Я не то что умнее пятиклассника, я тупее первоклассника.
То, что Артур оборвал для меня школьный куст сирени, я помню. То, что он, как выясняется, был влюблен в мою маму – не помню. Маме я, конечно, позвонила и спросила напрямую, что у нее было с Артуром. Мама сказала, что ничего, потому что она не подозревала о чувствах Артура, а то бы, конечно, и было бы… Просила передать ему привет. Щас! Больше мне делать нечего! Артуру я написала, что мама давно стала бабушкой со всеми вытекающими последствиями. Мол, сидит на даче, вяжет носки, стала глуховата, подслеповата… Прости меня, мама. Не могла же я написать Артуру, что ты до сих пор ходишь в короткой размахайке, сверкая стройными загорелыми ногами, и в тебя влюблены все половозрелые жители деревни и дачники.
