Kitabı oku: «Конец «Инкубатора»», sayfa 5
Глава 10
– Так-таки и нету! – проскрипел Гной Вендерт и дернул за рычаг.
В один миг его трон и он сам, на троне сидящий, были доставлены в Зеркальную Комнату. Там толпилось уже десятка два его людей, обсуждающих, каким еще таким образом проникнуть в дом проклятого старика, чтобы расправиться с ним и с Соловьевым вместе со всеми его дружками.
– Эй вы, козлодои! – заорал он на подчиненных так, что у тех волосы на теле, если таковые были, должны были встать по стойке «смирно». Но по внешнему виду этих тупых бритоголовых существ трудно было об этом судить.
– Козлодои вы! Козлодои и есть! – продолжал развивать свою мысль черный правитель Зазеркалья. – Пока эти придурки свободное зеркало ищут, воспользуйтесь Лифтом, черт бы вас подрал! Да возьмите с собой реактивные ранцы, чтобы быстрее преодолеть расстояние от тамошнего Лифта до них, мать их!
Лысые стали, суетясь, разбегаться по щелям.
– А ты, Васунчокс, притормози! – рявкнул Гной Вендерт и один из разбегающихся замер на месте, запустив уже ногу в одно из зеркал.
– Поди-ка сюда, любезный, – сказал ему Гной ласково. – Вот так. И слушай. Сядешь сейчас в машину времени, вот тебе допуск, и отправишься в Архангельск, в 1979-й год. Что? Отправишься как миленький! Найдешь некого мальчика по фамилии Соловьев и под каким-нибудь предлогом убьешь его. Вот фото. Все ясно?
– Так точно, Ваше Гнойство!
– Хорошо. Так ступай, терминатор, и сделай это.
Васунчокс убежал выполнять приказание, а Гной Вендерт покрутил ручку настройки на своем троне и дернул за рычаг. Чудодейственная сила мгновенно перенесла его в камеру, где томилась Соня. Раздетая донага, она была прикована цепями к холодной, сырой и каменной стене камеры.
– Ну? Как у нас делишки? – проскрипел Вендерт, подъехав на троне вплотную к девушке и приподняв ее голову за подбородок длинным пальцем, облаченным в черную перчатку.
Девушка не отреагировала. Глаза ее были закрыты.
– Молчишь? Ну молчи, молчи. Скоро твой друг Пономарев прийдет за тобой и мне доставит большое удовольствие снять скальпы с вас обоих. Хэ-хэ-хэ! Если, конечно, успеет, ибо мои люди уже на пути к логову, где он тщетно пытается найти к тебе дорожку.
– Я думаю, не тщетно, – сказала вдруг Соня и медленно раскрыла глаза.
Глаза были большие и серые. Навернувшиеся слезинки заставили их блестеть, как два маленьких зеркала.
Гною стало нехорошо. Он посмотрел в эти глаза и увидел в них стволы. Шесть стволов. По три в каждом зрачке.
– Вот оно значит как… – проскрипел Гной Вендерт, не отрывая взгляда от этих стволов. – Ну-ну…
Его рука быстро схватилась за рычаг, и шесть разрывных пуль прошили насквозь то место, где только что восседал Вендерт.
Соня вздрогнула, судорожно моргнув, и в помещении возникли три фигуры. Это были Соловьев, Пономарев и Дженифер. Блеск Сониных глаз помог им спасти ей жизнь и проникнуть в Инкубатор. Пономарев быстро освободил любимую от оков и заключил в объятия.
– Все, вроде бы, хорошо, – сказал Соловьев. – Но где здесь выход и куда подевался этот тип?
– Ну, вот вы и попались! – раздался вдруг громоподобный голос Гноя Вендерта откуда-то из потолка. – Вы в каменном мешке, друзья! А каменный мешок в Инкубаторе! А Инкубатор… Хэ-хэ-хэ! Да что там рассуждать! Ты, Соловьев, перестанешь существовать через несколько минут! Мой слуга отправился в твое прошлое, чтобы найти тебя, еще маленького мальчика, и уничтожить! Хэ-хэ-хэ! Так что тебя, можно сказать, уже и нету!
Соловьев на мгновение наморщил лоб.
– Это, конечно, неприятно слышать, – сказал он, заметно погрустнев. – Но, тем не менее, в этом случае у нас осталось совсем мало времени! Ну-ка, ребятки, пригнитесь!
Он быстрым движением переключил автомат на гранаты и направил его на стену. Граната врезалась в каменную кладку, и в стороны полетели опасные кусочки щебня. В стене образовалось круглое отверстие, через которое можно было пролезть.
– Ну вот, а ты говоришь «мешок»! Ребята, за мной!
Гной Вендерт спустился сверху сквозь потолок в опустевшую камеру и сказал печально:
– Провел меня Соловьев… Ну, да ладно. Пора, стало быть, за дело браться. Где мой меч?
…Друзья некоторое время бежали мрачными пустынными коридорами Инкубатора. Как ни странно, всюду царила мертвая тишина, что было так не похоже на гнездо вражеской армии.
– Где же у них тут все? – спросил Пономарев у Соловьева на бегу, одной рукой придерживая ослабевшую Соню, а в другой держа наготове автомат.
– Мне это тоже не нравится, – ответил ему Соловьев.
– Смотрите, там окно! – воскликнула вдруг Дженифер.
– Где?
В дальнем конце одного из коридоров, мимо которого они только что пробежали, действительно мелькнул лучик дневного света, непривычный в столь скудно освещенном газовыми факелами каменном лабиринте. Вернувшись и пробежав несколько метров, они оказались у небольшого прямоугольного отверстия в стене.
Соловьев просунул в отверстие свою голову и увидел город Архангельск с высоты птичьего полета. Инкубатор медленно двигался по воздуху и цель его полета лежала перед Соловьевым, как на ладони.
Это был Дом Культуры. Вокруг него, а также на крыше, суетились люди, устанавливая пушки и автоматы. Была отчетливо видна длинная худая фигура лейтенанта Герасимова, который бегал от орудия к орудию, отдавая какие-то распоряжения.
– Глупец! – сказал Соловьев сам себе, имея в виду лейтенанта.
– Что? – не расслышал Пономарев.
– Нужно какое-нибудь зеркало! И немедленно! – сказал Соловьев, вынув голову обратно.
– Ах да! – воскликнула Дженифер. – Вот, пожалуйста!
Она вынула из-под свитера уже знакомое Соловьеву зеркало.
– Здорово! – сказал Соловьев и, приняв зеркало из рук девушки, сдернул повязку с глаза.
– А теперь, – сказал он вдобавок, – а теперь поищем-ка Зеркальную Комнату.
С этими словами он принялся бегать по коридору, внимательно всматриваясь в отражающую поверхность.
– Вот она! – радостно сообщил Соловьев минут через семь лихорадочных манипуляций с зеркалом. – Я ее вижу! Залезайте задом вперед! Ты, Пономарев, лезь первым и стреляй в бритоголовых, если они там будут.
Когда вся команда залезла в зеркало, Соловьев собрался сделать это и сам, но, как только он ложил зеркало на пол, чтобы усесться на него, изображение в нем менялось, показывая какую-то живописную пустыню. Пропуская своих друзей в зеркало, он все время держал его на вытянутых руках в метре от пола, чтобы была видна Зеркальная Комната. А кто подержит зеркало ему?
– Вам помочь? – услышал он чей-то голос у себя за спиной.
– Будьте любезны! – обрадовался Соловьев, оборачиваясь.
Через полмгновения он почувствовал, что летит. Затем последовало болезненное падение. Морщась от боли, Соловьев поднял автомат, висевший за спиной, и прицелился в обидчика.
Это был высокий мужчина, одетый в длинный серый плащ с капюшоном. Лицо его было практически скрыто. В одной руке незнакомец держал хорошую длинную плеть, а в другой тоже хороший и тоже длинный меч, поблескивающий в свете факелов полированной поверхностью.
– Еще помочь? – язвительно поинтересовался мужчина.
Соловьев вспомнил, что слышал этот голос, стоя на крыше Дома Культуры, и в каменном мешке менее чем полчаса тому назад. И еще он вспомнил забытое было обещание своей неминуемой гибели. Это подстегнуло его к более оперативным действиям.
– А пошел ты!.. – ответил он навязчивому господину и нажал на курок.
Однако высокий господин, он же Гной Вендерт, умудрился отскочить в сторону и смертоносные снаряды пролетели мимо цели. Позади Гноя громко бабахнуло, что-то обвалилось и в стене образовалось большое отверстие, ведущее на свежий воздух.
– Не порти мне Инкубатор! – рассердился Гной Вендерт и щелкнул плетью.
Соловьев даже не почувствовал, как автомат покинул его цепкие руки и оказался валяющимся в дальнем углу. В воздухе мелькнул меч и Соловьев отчаянным движением откатился в сторону. Лезвие звонко ударилось об каменный пол, распоров Соловьеву куртку. Он вспомнил про световой меч, вытащил его из кармана и попытался встать. Но ловкая плеть обвилась вокруг его запястья и сильно дернула. Выронив трофейное оружие, Соловьев потерял равновесие, запнулся и провалился в какой-то люк, видимо, заранее открытый подлым Гноем.
Упав на твердый пол, Соловьев не успел обратить внимание на то, как здесь темно, поскольку некий тяжелый и жесткий предмет упал на его голову и он на некоторое время потерял сознание.
– Посиди-ка здесь, герой, а я займусь твоими дружками! – проскрипел сверху Гной Вендерт, но, увидев, что Соловьев лежит без движения и никак не реагирует на его слова, махнул на него рукой и захлопнул крышку люка.
Соловьев остался в кромешной темноте. Если не считать слабого источника света. Свет струился в пыльном воздухе, исходя из того самого предмета, ударившего Соловьева по голове во время падения. Это было зеркало, оброненное Соловьевым в поединке с Гноем. Неожиданно из круглого зеркального диска показалась голова Пономарева, прекратив доступ света.
– Похоже, его и здесь нет, – сказал его печальный голос. – Здесь абсолютно темно и тихо. Куда же он запропастился?
Но внезапно Пономарев затих, вслушиваясь. Его тонкий слуховой аппарат уловил едва слышное тиканье часов «Ролекс». Часы тикали неровно, со сбоями. Это Соловьев в прошлом году заменил в них лопнувшую пружину резинкой от трусов.
Сомнений быть не могло – Соловьев где-то рядом!
– Ну и стукнуло меня! – пробормотал Соловьев, потирая шишку на голове. – А, кстати, как я сюда попал-то?
Он сидел посреди Зеркальной Комнаты. Рядом находились Пономарев и обе девушки, а также сотни тысяч и даже, наверное, миллионы больших и малых, круглых и квадратных, а также прочих форм зеркал. Правда, они выглядели не так, как их обычные собратья. Помимо естественного отражения, они показывали также и ту местность, с которой связаны своей таинственной силой. Создавалось впечатление, словно ты попал в большой заграничный магазин, торгующий телевизорами, каждый из которых был настроен на отдельную программу.
– Неважно, как, – ответил он сам себе, оценив обстановку. – Вы нашли зеркало с Инкубатором?
Пономарев пожал плечами.
– Вроде все исползали – ну нет его и все тут!
Соловьев почесал затылок. Он хотел что-то сказать, но не успел. Внезапно откуда-то из зеркал возникли бритоголовые мужики, окружив друзей плотным кольцом. В руках у них шипели световые мечи. Из зеркального же пола поднялась высокая серая фигура с плетью и мечом, возвысившись надо всеми подобно одинокой скале.
– Соловьев?! – удивился Гной Вендерт. – Как ты здесь очутился? Я думал, что надежно упрятал тебя! Ну ничего. Зато сразу всех накрыли – это здорово. Сейчас я дам вам возможность полюбоваться, как погибнет последний оплот вашего глупого сопротивления и город будет мой!
Пономарев вскинул автомат, но чья-то рука, внезапно вынырнув из зеркала, рядом с которым он стоял, выхватила у него оружие и так же быстро скрылась.
Гной Вендерт, не обратив на этот инцидент особого внимания, щелкнул плетью, и на зеркальной стене стали происходить какие-то шевеления. Одно из зеркал, которого вроде бы и не было вовсе, стало разрастаться, тесня соседние зеркала, пока не выросло в большой экран метра в полтора по диагонали. На этом экране был отчетливо виден Инкубатор, запечатленный откуда-то сверху. Он нависал своей серокаменной громадой над жалким Домом Культуры, практически скрытым под его гигантской тенью.
Потом из стен Инкубатора начали выползать некие отростки, на концах которых были ясно видны какие-то крупнокалиберные орудия. По одному их виду можно было предположить, что для уничтожения всего Дома будет достаточно вряд ли более одного-двух выстрелов.
Надо было что-то делать!
– Пономарев! Ситуация 1-25, вариант «Б»! – крикнул Соловьев и ударом ноги сбил одного из бритоголовых на пол. Падая, тот провалился в какое-то зеркало и исчез.
Тем временем Пономарев разбросал в стороны еще несколько человек, сняв пиджак и скрутив его жгутом. Используя его как петлю, он цеплял врагов за выступающие части тела и ловко бросал в какое-нибудь из зеркал.
Очень сложно было уворачиваться от световых мечей, мелькающих перед самым носом. На руку было то, что неприятели, толпясь, боялись поранить страшным оружием друг друга и поэтому двигались крайне неловко.
Соловьев работал всеми протезами на полную мощность, повергая неприятелей, которые падали замертво под его могучими ударами. Число бритоголовых стало заметно уменьшаться. Тогда Гной Вендерт вновь шелкнул плетью, и Пономарев, а также обе девушки, сидевшие в страхе на полу, прижавшись друг к дружке, провалились в неизвестность. Только Соловьев остался стоять, как ни в чем не бывало.
Он осмотрелся и увидел, что в Зеркальной Комнате уже никого нет кроме него и Гноя Вендерта.
Гной широко улыбался. Кроме его лошадиных зубов из-под капюшона виднелся еще и кончик длинного носа.
– Я недооценивал твои руки и ноги, молодой человек! – похвалил он Соловьева. – Но ничего. Твои друзья уже где-то далеко-далеко, и ты вряд ли сможешь им помочь. Равно как и своему городу!
Рука Гноя Вендерта поднялась, а плеть взметнулась для щелчка, чтобы заставить пушки Инкубатора открыть огонь.
– Нифига! – крикнул Соловьев и молнией метнул нож, который всегда носил в сапоге.
Острый клинок, пущенный биопротезом со скоростью артиллерийского снаряда, отсек Гною Вендерту кисть руки, державшую плеть.
– Ах ты, черт! – только и сказал Гной, морщась от боли.
А Соловьев был уже рядом. Он нанес Вендерту целую серию сокрушительных ударов, сваливших бы не одного быка. Но Гной лишь слегка пошатнулся и небрежным движением здоровой руки стукнул Соловьева рукоятью меча и тот отлетел в сторону. Пока Соловьев поднимался на ноги, Гной Вендерт облизал свою культю, из которой капала зеленоватая жидкость, и рана тут же заросла и покрылась пальцами.
Когда Соловьев приблизился вновь, Гной обругал его по матери и ловко отрубил ему протез руки. Соловьев скорчился от боли и стал оседать на пол от сильного головокружения. Кованая подошва сапога Гноя Вендерта ударила его в лицо и Соловьев упал на спину.
Что-то больно уперлось ему в поясницу.
– Ну что, герой, – обратился к нему Вендерт. – Допрыгался?
И в воздухе вновь мелькнул блестящий клинок, нацеленный в голову.
Соловьев дернул головой в сторону и меч опустился рядом, наполовину погрузившись в одно из зеркал. Соловьев почувствовал, что его ухо лишилось весьма внушительной своей части.
Пока Гной вытаскивал завязший в зеркале меч, Соловьев отполз в сторону, на ходу щупая себя сзади – что же там уперлось ему в поясницу столь больно? Надо устранить. Ага, вот оно!..
В это время Гной Вендерт подошел вновь и, нависнув над Соловьевым, замахнулся мечом. И тут Соловьев вытащил найденную в заднем кармане штанов противотанковую гранату и, швырнув ее в лицо злодея, быстро переместился в сторону.
Граната попала точно в лицевое отверстие капюшона, провалилась внутрь и, вероятно, запуталась в складках плаща, поскольку наружу не выпала.
Гной Вендерт остановился в нерешительности и спросил:
– Чем это ты в меня опять кинул, мерзавец?
Соловьев разжал зубы, и на зеркальный пол упало, тихо звякнув, предохранительное кольцо детонатора.
– Ты зачем это сделал? – растерянно произнес Гной, пытаясь залезть рукой себе за шиворот. – Она же взорвется сейчас!
– Естественно, – согласился с ним Соловьев, поднялся на ноги и шагнул в большое зеркало с Инкубатором.
– Гуд бай, – сказал он на прощание и скрылся.
– Стой, негодяй! – Гной Вендерт бросился ему вслед, размахивая мечом.
Но, как только его туловище наполовину проникло в зеркало, мощный взрыв сотряс Зеркальную Комнату.
Глава 11
Лейтенант Герасимов стоял на крыше Дома Культуры и завороженно смотрел на огромные стволы, направленные, казалось, прямо ему в лицо.
Дюжина ополченцев, побросав свои орудия, стояли рядом и смотрели на Инкубатор, раскрыв рты. Весь их боевой задор как рукой сняло и, похоже, они уже приготовились умирать.
– Жалко, что все так печально кончается, – сказал Герасимов и прицелился в Инкубатор из пистолета Макарова. – На, прикуси-ка пулю, скотина!
Сказал так, без всякой злобы, обреченно, и нажал на курок.
Яркая, ярче, чем солнышко в летний полдень, вспышка света ослепила бойцов. Некоторые из них даже присели от неожиданности и страха. Затем горячая волна воздуха побросала всех на бетонную плоскость крыши. Лейтенант почувствовал, как обугливаются волосы на его затылке и плавятся хромовые сапоги.
Когда все эти неприятные ощущения прекратились, он осмелился поднять голову и посмотреть на Инкубатор. На месте его, в чистом, синем небе, светило солнце, слегка размытое в облаке пыли, оседающей на изуродованную землю.
– Однако! – с уважением сказал Герасимов своему другу – пистолету Макарова.
Над останками Соловьева светила яркая лампа дневного света. Пономарев накладывал последний шов. Соня и Дженифер помогали ему, чем могли, приготовляя свежую биомассу, варя живительную мазь и вылепливая из всего этого недостающие части Соловьева.
Близился к концу пятый день кропотливой работы по восстановлению изувеченного тела отважного бойца. Наконец, он глубоко вздохнул и открыл глаза.
– Чего это, а? – произнес он, с трудом подняв голову и осмотрев свое многострадальное, с розовыми заплатами, туловище, а также друзей, стоящих вокруг стола, на котором он лежал. – Я что, в аварию попал, что ли? Пономарев, мать твою, кто эти девки? Почему я голый? Ах ты, извращенец!.. Кстати, нам надо торопиться. Майор Жукин – предатель и вор!.. Что, в конце концов, произошло?
– Да так, ничего, – успокоил его Пономарев, вытирая влажный скальпель об штаны…
Эпилог
Несколько рабочих, одетых в одинаковые аккуратные комбинезоны, мирно суетились в Зеркальной Комнате, заменяя испорченные взрывом зеркала, а уцелевшие очищая от зеленоватого налета влажными тряпочками, когда в помещении возник странный человек.
На его круглой голове росла коротенькая щетина, он был одет в длинное серое пальто с отворотами, богато украшенное разнообразными значками в основном историко-революционной тематики. На голой шее человека был повязан красный пионерский галстук, а на ногах были старые валенки без калош. В правой руке человек держал дымящийся окурок папиросы «Север», а левая рука была у него в кармане пальто. Глаза у человека были нездорово бегающими из стороны в сторону, а лицо опухшим и небритым.
– Эй, мужики! – обратился он к присутствующим.
Рабочие повернули к нему головы, не прекращая однако работать.
– Как мне найти Его Гнойство? Чегой-то не найду никак. Переехал он, что ли?
– Переехал, – сказал один из рабочих. – На Тот свет переехал. И всю Зеркальную Комнату нам изгадил.
По лицу человека было заметно, что он немного расстроился. Но затем маска безразличия заняла место предыдущего выражения и человек, плюнув на зеркальный пол, махнул рукой и, непонятно к кому обращаясь, сказал:
– Ну и хрен с ним! Все равно приказа его я не выполнил – Соловьева не убил. Он теперь мой лучший кореш. Зато никто больше меня в прошлое посылать не будет, а пойду-ка я в баню!
С этими словами человек развернулся на 180° и ушел, дымя папиросой. Рабочие переглянулись, пожали плечами и снова углубились в трудовой процесс.
Последнее нашествие Лысиков
Тремя годами ранее, 16 сентября, среда
9 часов 38 минут относительно времени Центральной Базы
Автоматический беспилотный корабль класса J-13-89 медленно и величаво бороздил просторы Вселенной. Его огромная металлическая туша с облупленными, когда-то ярко-желтыми боками неповоротливо маневрировала между небесными телами, управляемая кибернетическим мозгом.
Длинный сигарообразный корпус не имел столь привычных глазу цепочек иллюминаторов, какие всегда имелись на пассажирских звездолетах. Но на кораблях данного класса они были ни к чему. Некому было любоваться сквозь толстые стекла красотами космоса, сидя в мягких креслах и не спеша потребляя коктейль или слушая музыку посредством головных телефонов. Некому, потому что ни единой человеческой души не нес в себе J-13-89.
В его обширных грузовых отсеках, аккуратно разложенные по стеллажам, ехали всевозможные приборы, слесарные и токарные инструменты, двигатели для вездеходов, коробки с сухой пищей и большие ящики с почтой и прочей гуманитарной информацией. Все это добро предназначалось для жителей Малого Арпука, одной из многочисленных планет, где уже начинали селиться первопроходцы – ученые, преступники, укрывающиеся от правосудия, священники и просто искатели приключений и богатства. Короче, колонисты.
Но мало кто знал, что, выгрузив весь вышеперечисленный багаж на Малом Арпуке, J-13-89, следуя своей программе, тронется дальше, в еще более глубокий космос, к Махогору-28, небольшой планетке, вращающейся вокруг Бета Кита. На этом внешне безобидном шарике, в государстве сокращенно БСПМНВСКВСППССК готовился военный переворот с последующими неизбежными репрессиями. И странный груз, расположенный в потайном отсеке J-13-89, был предназначен для новоиспеченного правительства.
В этом самом потайном отсеке, освещенном мягким желтым светом, упакованные в полиэтиленовую пленку, громоздились погруженные в анабиоз пять тысяч киборгов, запрограммированных для военных действий в полевых условиях. Пять тысяч двухметровых молодцев, мускулистых, подобно Шварценеггеру, и беспощадных, подобно Ивану Грозному. Целая армия. Их безволосые тела покачивались в полиэтиленовых мешках, словно спелые груши.
И плыл бы себе, да плыл величавый J-13-89, ветеран космоса и старый облупленный волк, не повстречайся на его пути загадочный военный катер без опознавательных знаков.
J-13-89, как и положено в таких случаях, включил габаритные фонари и передал в широком радиодиапазоне свои данные.
Неопознанный катер молчал. За его штурвалом сопел, нахмурив брови, командир повстанческого отряда по перехвату помощи путчистам с планеты Махогор-28, майор Йозек Гонза-Шульц. Вместо того, чтобы ответить на позывные, коварный повстанец нажал на гашетку, и сотня ракетных зарядов устремилась к мирному грузовозу.
Кибернетический мозг J-13-89 побледнел и рванул колесо штурвала влево, чтобы спастись от неожиданного врага. Грузовоз не был предназначен для ведения боя и поэтому единственным разумным для него решением было улепетывать, благо квантовые двигатели М-40 это вполне позволяли. Лишь несколько ракет угодило в набирающий скорость J-13-89, пробив кое-где обшивку.
Планета Шызоппа,
экваториальная зона центрального материка,
полдень
…На планете Шызоппа круглый год тепло. Джунгли наполнены солнечным светом, влагой и различными организмами, непрерывно шевелящимися и ползающими, а также совокупляющимися и пожирающими друг друга…
…Космический грузовоз J-13-89 упал в самую гущу зарослей, воткнувшись тупым носом в вонючее болото. Его длинный сигарообразный корпус, похожий скорее на огурец, или даже на редьку (а кое-кто, впрочем, решил бы, что он похож на что-нибудь еще), покачнулся, балансируя в неустойчивом положении, и упал, подминая под свое железное туловище деревья и животных. Земля содрогнулась на несколько километров вокруг. Корпус звездолета с треском надломился и из образовавшейся расщелины посыпались ящики с инструментами.
Все это произошло на глазах одного местного охотника по имени Волосей. Он сидел на суку раскидистого дерева ельк и внимательно наблюдал за столь необычным природным явлением.
Волосей был типичным представителем местной народности. Ростом 92 см и шириной 87 см, он был мускулист, коричнев кожей и кучеряв волосами. С первого взгляда он напоминал приплюснутого папуаса-лилипута-культуриста, но лицо его имело скорее европейские черты. Прямой нос, тонкие губы, карие глаза. Карлик был одет в набедренную повязку и в правой руке держал дубинку килограммов пятнадцати весом.
Перехватываясь свободной левой рукой, Волосей запрыгал с ветки на ветку, спускаясь с дерева. Странная гора, упавшая с неба, сильно заинтриговала его. Перешагивая через улепетывающих с места происшествия крокодилов, Волосей приблизился к космическому кораблю. Волны горячего воздуха, исходящие от раскаленных металлических боков пришельца из космоса, шевелили волосы туземца и нагревали его привыкшую и не к такой температуре кожу.
Постучав дубинкой по обшивке грузовоза, Волосей прислушался, не ответил ли ему кто-нибудь изнутри. Но лишь гробовая тишина выплыла из трещины в ответ на эти жалкие призывы к контакту.
Волосей подошел к щели и засунул в нее голову, благо трещина была достаточно широкой. Метра три в ширину. При этом он наступил босой ногой на один из выпавших ящиков и тот под тяжестью его тела хрустнул.
Наклонившись, Волосей расковырял поврежденный ящик дубинкой и нашел, что в нем много интересного. А лежали там напильники класса «рашпиль». Волосей взял один из них и попробовал на зуб. Напильник оказался крепче зуба.
И в этот момент произошла неожиданность.
В темноте разлома сверкнули чьи-то глаза. Волосей инстинктивно отпрыгнул в сторону и притаился в кустах. А из трещины вылез, вертя головой, огромного роста, абсолютно лысый и голый человек со светлой кожей, что само по себе являлось на солнечной Шызоппе диковинкой. «Лысик», – мгновенно окрестил пришельца Волосей и притаился еще сильнее.
Планета Меркурий,
Центр подготовки агентов Галактической Спецслужбы (ГСС)
20 сентября, воскресенье
Случилось так, что когда Эрр Пономарев и Джим Соловьев совершали свою обычную утреннюю разминку на свежем воздухе, практикуясь в беге по пересеченной местности и рукопашном бое, их срочно вызвала Центральная База.
– Странно это, – сказал Эрр, поднося браслет рации к уху. – Говорят, что надо срочно явиться на Базу.
Он быстро наклонился, и нога Джима Соловьева просвистела над его головой.
– Спроси, что им надо, – сказал Соловьев, прыгая вокруг Пономарева и делая резкие выпады.
– Да ты что! Здесь не принято спрашивать у начальства! Здесь принято выполнять их приказы, так что не говори глупостей, курсант!
И с этими словами Пономарев ловко присел, подсек Соловьева ногой, и тот шлепнулся наземь.
– Ну ладно, – смирился поверженный. – Пойдем, сами выясним, что им приспичило.
Он поднялся на ноги и, раньше, чем Пономарев успел что-либо предпринять, схватил его за рукав куртки и бросил через бедро.
– Но сначала все-таки позавтракаем, – сказал Соловьев, угрожающе приставив к горлу напарника свой указательный палец, который был, как известно, крепче железного дерева.
Через час друзья как следует помылись, поели, надели свежие костюмы и направились в здание офиса, которое высилось, ширилось и находилось в двух километрах южнее.
Путь лежал, вернее, бежал, поскольку имел вид движущегося тротуара, через городок Базы, в котором размещались всевозможные службы, рассказывать про которые мне не велели.
Так вот, достигнув в скором времени здания офиса, наши герои вошли в него и, поднявшись на лифте на верхний, 111-й этаж, оказались перед 4Ж. Это и был их начальник. Вообще-то его звали Жюль-Жануан Жозеф Жопэ, но каждый раз упоминать его столь трудоемким образом неохота и поэтому будем называть его просто – 4Ж.
Это был невысокого роста худенький лысый мужчина в полосатом костюме, с бакенбардами и в годах. Под щетинообразными усиками, во рту, у него завсегда торчала любимая сигарета с фильтром «Московские Новости».
– А вот и мы! – радостно сообщил Пономарев, входя. Соловьев скромно промолчал. 4Ж насупил кустистые брови и, вынув изо рта сигарету, надел очки с зеркальными стеклами.
– Я тут внимательно изучил ваши бумажки, – начал он издалека, иллюстративно шевеля страницами досье, кучей сваленными на письменном столе, – и так подумал, что для дипломной работы вам пора уже заняться и практикой.
– Хоть сейчас! – обрадовались курсанты.
– Я рад, что вы настроены оптимистически, – сказал 4Ж, щуря глаза. Но под очками этого было не видно. – Оптимизм вам пригодится. А теперь – к делу.
Начальник жестом показал курсантам на длинный диван. Те сели.
– Дело носит слегка оригинальный характер, – сообщил 4Ж внимательно слушающим сотрудникам. – Вы, наверное, слыхали о таинственном исчезновении грузовоза J-13-89? Да я знаю, что слыхали. Сам же вам об этом и говорил. Ну так вот, вам нужно его отыскать во что бы то ни стало. И мало того, необходимо уничтожить секретный груз, находящийся на его борту.
– Гвозди, что ли, с напильниками? – удивился Соловьев.
– Нет, дорогой мой, не гвозди. Пять тысяч киборгов-убийц, запрограммированных на уничтожение всего живого. Если они уцелели, то существует огромная угроза для любой планеты, где приземлится грузовоз. А приземлиться он может где угодно. И если там есть какая-либо недостаточно развитая в военном отношении цивилизация, то ей придется очень и очень худо…
Планета Шызоппа
3 месяца спустя
Роща, расположенная неподалеку от горного образования, живописно громоздящегося посреди ровного места и носящего множественные следы выхода драгоценных металлов, с виду была тиха и безобидна.
Не настораживали взгляда и сами горные образования, прозванные местным народом Золотыми Пещерами. А между тем, в них жило и трудилось одно из самых могущественных племен Шызоппы – курчавики. Одного из типичных представителей этого племени, охотника Волосея, я вам уже описывал и поэтому вы должны иметь представление о том, на что они похожи. Но, кажется, я отвлекся, что непростительно, поскольку события не терпят.
Итак, роща, расположенная неподалеку от Золотых Пещер, с виду была тиха и безобидна. Но опытный глаз охотника мог бы заметить и кое-что подозрительное. Но, однако, лишь в том случае, если поднимется вверх на несколько метров, оказавшись на уровне древесных крон.
Там, раскрашенные зеленой камуфляжной краской, сидели на ветвях маленькие воины-курчавики, уцепившиеся мускулистыми руками за древесные стволы. Они застыли в неподвижности, подобно жукам-богомолам, слившись с деревьями. Но в любое мгновение они были готовы вступить в бой. Остро заточенные напильники, рядами укрепленные на их набедренных повязках, могли в долю секунды оказаться в хладнокровной руке, чтобы в следующую долю этой же секунды лететь по воздуху к цели со скоростью артиллерийского снаряда.
Выше всех на дерево забрался молодой курчавик в подтяжках из зеленой резины. Он плавно покачивался на макушке дерева ельк и осматривал окрестности в подзорную трубу.
Это был вождь курчавиков – Волосенька Зубатко, тринадцатый из клана Зубатков и самый юный из всех вождей. Но его жизненному опыту можно было позавидовать.
…Он вылупился из яйца высоко в горах, в стране Зу-Кун-Зен, далеко восточней Золотых Пещер. Это было двадцать пять местных лет тому назад.
Как яйцо клана Зубатков попало в столь отдаленный район – история довольно темная и запутанная, так что и вспоминать ее не будем. Упомянем лишь то, что яйцо с Волосенькой было найдено бродячим монахом и доставлено в монастырь Чай-Сыть, где милосердные настоятели высидели его и, вылупив курчавика, заботились о нем и растили, словно собственного отпрыска. И, не смотря на существенную разницу во внешнем виде – сами монахи были ростом сантиметров 40-50 и толстенькие, покрытые розовой шерстью, будто медвежата из «Детского Мира» – они полюбили Волосеньку Зубатко, как сына, и обучили его всему, что знали сами. А знали они многое – от тайной магии и медицины до приемов борьбы баса-каратча и астрологии.
