«Дом на перекрестке» kitabından alıntılar, sayfa 6
Если бы этот гад не был таким гадом, то я бы стопроцентно впечатлилась.
Себе я разложила диван, затем постелила магу, ожидая споров и поползновений, но Эйлард без разговоров улегся на предложенное ему ложе. И уже только в темноте, под страдальческие скрипы и стоны раскладушки, он издал смешок, пытаясь выпрямиться. Надо сказать это было трудно, у него или ноги свисали, или голова
— Вика, а это у вас такое орудие пыток?
— Что?
— Ну, вот эти раскладные коротенькие монстры? — «монстр» и вправду был короче в длину, чем рост мага.
— И ничего это не монстры, я же не виновата, что ты такой бугай, — я фыркнула.
— Вика, а можно я к тебе переберусь? — в его голосе послышались обволакивающие нотки.
— Да щаз-з, еще чего. Хватит того, что ты заявился в дом моих родителей. Мне мама и так теперь житья не даст.
— Вика-а-а…
— Эйлард…
— Ну а что такого-то? — его голос очаровывал. — Ты ведь одинока, но при этом явно не девочка. Разве плохо, если мы доставим друг другу немного радости?
— Забудь.
— Почему? Я тебе не нравлюсь внешне?
— Ну почему, ты очень привлекательный мужчина, но…
— А я ведь тебе обещал поцелуй, — раскладушка застонала и захрипела от его движения.
— Обойдусь.
БОМ!!! ХРЯСЬ!!!
— Великая матерь! — возглас фальцетом.
Я вскинулась, судорожно пытаясь очухаться ото сна и проморгаться. Голова соображать пока отказывалась, сфокусироваться тоже удалось не сразу, а когда все-таки удалось…
— Ты чего подкрадываешься? — возмутилась я, глядя на Тимара.
А этот крендель сидел на полу напротив раскладушки, держась одной рукой за лоб.
— Я не подкрадываюсь, — нет, он еще и возмущается. Вы посмотрите на него!
— А чего тогда?
— Я цветочки… Вон, — пацан кивнул куда-то в сторону, не отрывая руку от головы. — А ты сразу драться! — добавил укоризненно.
Я посмотрела в направлении его кивка — возле моей подушки лежал маленький букетик из первых цветов. Перевела взгляд дальше. А дальше была моя рука, которая крепко сжимала за ручку сковородку. Гм. Смущенно глянула на Тимара, а он, наконец, оторвал руку ото лба, и я упала лицом в подушку, стараясь смеяться не очень громко. На лбу у него наливался багрянцем огромный шишак.
Тоже мне, Александр Матросов. Грудью на амбразуру… Тельцем на свадьбу…
— И есть у меня подозрения, что, так как инициация произошла при таких… гхм… обстоятельствах, то она пошла не так, как планировалось. И теперь Вика стал иной феей, не радуги. А чего — я не знаю.
— Угу, я и теперь, наверное, фея возмездия. Или грозы. Или зловредных трансформаций. Ткну во вражину пальцем, скажу: «Бу», а он раз, и в козлика превратится, — я рассмеялась.
— Вика, — Тимар тоже рассмеялся, не выдержав.
— Ну а что? — продолжила я развивать свою мысль. — Вы только представьте, вот выйду я замуж. Поссоримся мы c мужем, что он… ну не знаю, посуду не помыл или носки раскидал по комнате. А я ему: «Ах ты, козел! Ты почему носки по всей комнате раскидал?». А он возьмет и превратится в козла, и бегом, стуча копытцами, носки собирать.
Вот все мужики кобели.
Жена сидит рядом, сыновей настругал аж 6 штук, седой совсем а все туда же.
Обычная такая пятиэтажная «Хрущевка», подъезд, в котором кошки делали все, начиная от сходить в туалет, и заканчивая погрызть то, что добросердечные старушки вынесли.
Всегда жалко уличных кошек, которые голодают, вот я и подсыпала им периодически в мисочку у ворот на земную сторону.
Вот вечно так… – пробурчал он недовольно. – Как сметанки мне налить, так попа, видите ли, толстая, а как трупы проверять, так я единственный взрослый мужчина.
Убью его! Вот прямо по-настоящему. Задушу! Хотя нет, там такая шея - не осилю. Голодом уморю... У-у-у, такая туша долго умирать от голода будет, вроде сорок дней человек может прожить без еды. Я столько не выдержу в его обществе. Отравлю! Блин, тоже нечем, если только слабительного лошадиную дозу подлить.
