Kitabı oku: «Хранители. Часть 2. Неистовые элементали», sayfa 2
Не обращая внимания на то, какой интерес вызвала у людей, Резагда села на стул.
– Ты очень красива, – улыбнувшись, произнёс Иджвал.
Эти простые и искренние слова, произнесёнными устами тринадцатилетнего мальчика, заставили Резагду улыбнуться ему в ответ.
– Благодарю, – слегка склонила она голову.
В этот момент, резко поменявшись в лице, Иджвал, с грохотом опрокинув свой стул, неожиданно вскочил с места.
– Что с тобой? – спросила Резагда.
Мгновение Иджвал стоял, вглядываясь куда-то сквозь пространство. Его лицо выражало неподдельную тревогу, он напрягся, словно перед прыжком, а от его тела исходили волны страха.
– Они в беде, – кинул он и бегом бросился прочь из таверны.
Миприя и Кеннбурга резво вскочили с мест и выбежали за ним следом, но сразу за порогом едва не налетели на него. Иджвал стоял недвижимо, словно статуя, и вновь вглядывался куда-то вне пространства.
– Где они? – спросила Миприя.
Частицы воды, испаряясь на жаре, выстроили перед взором Иджвала цветной путь к Саэрвилу и Ангелону, приобретая те цвета, которые незримо для других имели только они.
– За мной! – крикнул он, рванувшись вперёд через улицу, и девушки последовали за ним.
Дармар с Эральксой поспешили вслед за молодёжью, но остановились на пороге, с удивлением обнаружив отсутствие Резагды. Старейшая из элементалей по-прежнему сидела на одном месте, словно приросла к стулу, и задумчиво смотрела в стол.
– Ты идёшь, Резагда?! – спросил чародей. – Саэрвил и Ангелон в опасности, медлить нельзя!
Но Резагда продолжала молча сидеть на месте, и, не дождавшись ответа, Дармар и Эралькса вышли из таверны, успев увидев убегающих элементалей.
В душе Резагды боролись противоречивые чувства, с одной стороны она страстно желала прийти на помощь ставшим глубоко родным людям, но с другой стороны так и не смогла простить Саэрвила за его двойное предательство. Именно это чувство глубокой обиды заставляло её замереть, не позволяя броситься на помощь. Но через некоторое время, глубоко вздохнув, Резагда решительно встала и быстро вышла из таверны на пыльную улицу.
– Куда они ушли? – спросила она Дармара и Эральксу.
– Туда, – указала перстом Эралькса и, качнув головой, добавила: – Нам их точно не догнать.
Но Резагда, не слушая мать, уже прытко бежала за остальными элементалями.
– А мы так и будем здесь стоять? – смотря ей вслед, задумчиво спросил Дармар.
– А что нам ещё делать? Мы уже не в том возрасте, чтобы по городу носиться, как сумасшедшие.
– И то верно, но только мне неспокойно за них…
Некоторое время они стояли молча, но в какой-то момент, взглянув друг на друга, дружно сказали:
– Возьмём коней!
Улыбнувшись столь милому синхронному ответу, они прошли к конюшне.
– Вот, глупцы! – уже сидя на лошади, хмыкнула Эралькса, имея в виду юных элементалей. – Так спешили, что забыли про коней.
Элементали прибежали к месту сражения в тот момент, когда Саэрвил из последних сил пытался сдержать натиск врагов. Он попеременно сметал наступающих чернослужников то с одной стороны, то с другой, одновременно прикрывая Ангелона, также дававшего отпор головорезам несмотря на страх, от которого его буквально колотило. В широко распахнутых от ужаса глазах мальчика стояли слёзы, но он продолжал отбивать удары врагов мечом, подаренным Миприей, и, когда один из головорезов пал от его руки, Ангелон невольно вскрикнул и замялся. Ещё мгновение, и очередной чернослужник, занеся над его головой меч, несомненно, убил бы его, но тут в бой вступили подоспевшие элементали.
Миприя оказалась проворнее, и нацелившийся на Ангелона чернослужник сам лишился головы.
– Никогда не сомневайся! – встав рядом с мальчиком, крикнула ему Миприя.
Иджвал, протянув дорожку изо льда, проехал по ней, на ходу замораживая чернослужников одного за другим, а уже изрядно подвыпившая Кеннбурга, наслаждаясь видом развернувшегося боя, воспламенилась и, распахнув рот, изрыгала огонь, словно взбесившийся дракон. Пламя было столь сильным, что объяло половину нападавших и перекинулось на дома. Горожане, ранее наблюдавшие за сражением в окна, стали с криками выбегать из горящих домов, которые, не выдержав мощной энергии стихии, рушились на глазах. Потоком воды Иджвал попытался потушить их, но было поздно, стремительное пламя в считанные мгновения пожрало дома и они обвалились.
В этот момент к месту боя подбежала Резагда и, узрев весь ужас происходящего, нахмурилась. От одного этого действия брусчатка на дороге раскололась, вздулась, и земля, недовольно урча, стала расходиться. От начавшегося землетрясения чернослужники стали падать, их ряды рассыпались, а горожане с дикими воплями бросились в разные стороны.
– Остановите бой! – прогромыхала Резагда.
Земля образовала вздутые волдыри на дороге, отделив чернослужников от Ангелона, Миприи и Кеннбурги. Саэрвил, то ли от усталости, то ли от голоса возлюбленной, со своей стороны направил на вторую группу оставшихся в живых чернослужников поток штормового ветра такой силы, что он откинул их на значительное расстояние, но вместе с тем, ударившись гигантскими воздушными кулаками в дома, разрушил строения. Вновь послышались панические крики горожан, которые ещё больше разозлили Резагду и, пока первая кучка чернослужников приходила в себя после лёгкого землетрясения близ неё, она вскричала:
– Вы что с ума сошли?! – вскричала она.
– Мы не хотели, – вальяжно ответила Кеннбурга. – Они напали первыми…
– Это не оправдание! Вы хотите разрушить город?! Уже столько домов снесли, люди ранены!
– Ты права, – вышел вперёд Саэрвил. – Но я пытался сдержать чернослужников, чтобы мать Ангелона вместе с моим младшим сыном успели скрыться.
Резагда зло на него посмотрела, но, ничего не ответив, с отвращением отвернулась.
– Они успели уйти из города? – спросил у Саэрвила Иджвал.
– Да, но, похоже, нас засекли ещё при въезде в город, слишком уж быстро они появились. Я думаю, они уже разослали послания с предупреждением, в том числе на запад.
В глазах Иджвала вспыхнул панический ужас, бледность резко окрасила его кожу, словно длань смерти, прикоснувшись, забрала его жизнь.
– Мои сёстры.., – выдохнул юный элементаль.
Саэрвил качнул головой, и в этот момент двое чернослужников попытались напасть на Резагду сзади, но она даже не повернулась, зато выросшие в мгновение ока растения опутали их, а следом всех ещё оставшихся в живых врагов. Стебли змеями обвившись вокруг шей головорезов, принялись их безжалостно душить.
Послышался звонкий топот копыт, и к месту происшествия резвым галопом подъехали Дармар и Эралькса.
– Что здесь произошло?.. – встав позади Резагды и оглядывая руины домов и валивший от них дым, спросил чародей.
Но едва он успел произнести эти слова, как со всех сторон, протискиваясь между развалинами, появилась городская стража, пехотинцы и даже конница.
– Вот, попали, – недовольно скривив губы, проворчала Эралькса.
Стражники остановились и, обнажив мечи, выставили щиты вперёд.
– Предлагаю вам сдаться без боя! – крикнул командир. – Сложите оружие, и на суде это послужит основанием для смягчения приговора!
Резагда огляделась по сторонам и бросила остальным элементалям:
– Нам нужно уходить отсюда.
– Интересно, как? – спросила Кеннбурга. – Нас окружили.
– Будем отбиваться? – предположил Иджвал.
– Нет! – внезапно жёстко прозвучала Резагда, строго взглянув на элементаля воды.
– Тогда, что ты предлагаешь?
На мгновение повисла напряжённая пауза, которую нарушил стук мечей по щитам. Стража перешла в наступление.
– Перенеси нас! – вдруг воскликнула Миприя, глядя на Саэрвила.
– Что?.. – не понял он.
– Перенеси нас всех по воздуху сразу на западное побережье! Так мы успеем спасти сестёр Иджвала и не разрушим город!
– Но я… Я ни разу не пробовал переносить столько людей за один раз и на такое большое расстояние!
– Это будет проще, если у нас будет судно, которое тебе нужно будет толкать, – и, взяв Иджвала за плечо, она приказала ему: – Создай изо льда лодку, в которой мы все поместимся.
– Понял, – кивнул элементаль воды и, отойдя на шаг, одним движением руки образовал под собой ладью.
– Что?! Ну, нет! – воскликнула Кеннбурга и, с отвращением указав на ледяную лодку, продолжила: – Я не полезу в это корыто, и не собираюсь лететь с вами по воздуху! Это паршивый план!
– Это наш единственный план! – возмутилась Миприя.
– От этого он не перестаёт быть паршивым! По мне так лучше в бою сдохнуть, чем разбиться об землю в лепёшку!
Миприя посмотрела на угрожающе приближающихся стражей.
– Задержи их! – скомандовала она Саэрвилу.
Элементаль воздуха закружился в танце и, образовав вихрь, откинул стражников с одной стороны, а развернувшись, ударил мощной дланью ветра в другую сторону. Пехота и конница были отброшены далеко назад, но не прошло и мгновения, как на них посыпались стрелы. Иджвал сразу занял оборону, выпуская куски льда, которые разбивали летящие в них острия смерти.
Миприя схватила Кеннбургу за руку и прорычала ей в лицо:
– Не глупи!
Втолкнув огрызающуюся подругу в ладью, она вместе с Ангелоном залезла следом. Резагда помогла матери спуститься с коня, и вместе с Дармаром они заняли своё место.
– Саэрвил! – позвала Миприя.
Откинув порывом ветра нескольких лучников в объятия смерти, Саэрвил опустился на ладью.
– Это не важный план, я не думаю, что смогу…
– Вот именно! – подала голос Кеннбурга. – А я не собираюсь проверять твои способности!
Она попыталась вылезти из ладьи, но Миприя, схватив её за руку, грубо усадила на дно. Приблизившись к Саэрвилу почти вплотную и заглянув ему в глаза, она очень серьёзно сказала:
– Ты сможешь.
Миприя положила руку ему на грудь в области сердца, и Саэрвил почувствовал, что воздух стал наполнять его естество с новой, знакомой, но давно забытой силой. В глазах Миприи зажёгся лукавый огонёк, губы растянулись в хитрой полуулыбке. Они не отрываясь смотрели друг другу в глаза, пока по телу Саэрвила не пошла мягкая дрожь.
Почувствовав взаимную симпатию и некое притяжение между дочерью и элементалем воздуха, которое обожгло её словно огнём, Резагда поначалу невольно сделала шаг вперёд, желая грубо прервать их, но потом отвернулась, зарыв все свои чувства глубоко внутри. Она увидела очнувшихся от атаки стихий Воздуха и Воды стражников, которые вновь ринулись к ним.
– А теперь действуй, – донёсся до Резагды томный полушёпот Миприи.
Она хотела вновь оглянуться, но заставила себя наблюдать за стражниками, под ногами которых вдруг задрожала земля и, разверзнув уста, приглашала вопивших от ужаса людей в свою прекрасную бездну.
Глубоко вздохнув и закрыв глаза, Саэрвил сосредоточил силу воздуха вокруг ладьи. Являясь для других неощутимой стихией, для него воздух был осязаемым и зримым. Он чувствовал его трепетные прикосновения, едва уловимые для простого обывателя или незаметные вовсе, чувствовал непокорную ускользающую субстанцию каждой клеточкой своего тела, вне и внутри себя, и наслаждался тем, что мог творить невидимые формы из столь таинственного бесплотного существа.
Покорный элементалю воздух легко оторвал ладью от земли и стал медленно возносить её всё выше и выше. Кеннбурга, вцепившись одной рукой в бортик, другой за ногу Миприи, с расширившимися от ужаса глазами сидела неподвижно, как изваяние, словно одно её малейшее движение могло заставить ладью рухнуть вниз. Но Саэрвил удачно вознёс их к самым облакам, спрятавшись в которых, они продолжил свой путь на запад, покидая потрёпанный ими и лежавший теперь далеко внизу Славный город.
Глава 3
Порт Гарле́я в западном королевстве Помпе́н всегда встречал путников колоритной смесью из запахов рыбы, гниющего дерева, чаячьего помёта, водорослей и железа. Многочисленные, привязанные к кнехтам, рыбацкие лодки мерно постукивали о помост, а заходящие корабли возвещали о прибытии звоном колоколов. На пристани кипела обычная работа: рыбаки складывали сети, фасовали рыбу, громыхали ящиками и бочками, и нечленораздельно орали, изъясняясь друг с другом на местном диалекте. Бело-серые дома стояли ровными рядами, вокруг и меж которых сновали горожане, вдали квадратной звонницей возвышался собор, слева от которого на спуске опасно накренившись стоял выстроенный в виде башни дом с вывеской «Три Сестры».
В этом странном доме за столом просторной чистенькой кухни находились три молодые женщины, а напротив них с поникшей головой сидел Иджвал. Появившись утром на пороге давно покинутого дома, элементаль был встречен искренней радостью, тёплыми объятиями и вкусной, хоть и скромной, стряпнёй своих так глубоко любимых сестёр, но когда ему пришлось рассказать им всю правду, тёплая атмосфера воссоединения сменилась печалью.
– Я вернулся, чтобы спасти вас, – говорил Иджвал, стараясь не смотреть сёстрам в глаза. – Несколько лет назад к вам уже приходили чернослужники… Они по-прежнему здесь, в этом городе, и в любой момент могут прийти вновь. Вам нужно бежать отсюда, как можно скорее…
– Но зачем мы понадобились этим чернослужникам? – прервала его женщина в простом зелёном платье со светло-русыми кудрями, непослушными завитками спадающими на лоб из-под чепца. – Что им от нас нужно?!
– От вас ничего, это из-за меня вам грозит смерть. В обмен на вашу безопасность я поклялся служить их хозяину, но с друзьями нам удалось его убить. Однако ничего не закончилось, его люди на свободе и могут причинить вам зло…
– Подожди, подожди… Зачем ты был нужен Дьяволу? Что ты, мальчик, мог ему дать?
Собираясь с духом, Иджвал долго молчал, но потом, решив не скрывать от сестёр правду о себе, выдохнул:
– Я элементаль воды…
По кухне прокатился вздох изумления.
– Это правда? – спросила низким голосом девушка в коричневом платье со столь же золотистыми локонами, как и у младшего брата, собранными в разлохмаченный пучок на затылке.
– Мы слышали об элементалях, – залепетала самая юная девица в розом платье с косой на плече. – Торговцы с Андинеи всем рассказывают небылицы о четырёх людях, якобы обладающих магией стихий, которые освободили королевство от захватчиков. Но… это же просто сказки!
И в этот момент словно по волшебству в пространстве перед ними возникли капли, которые, плавно стекая друг в друга, соединяясь и сплетаясь в танце, образовали из воды лилию. Распустившись прозрачно-серебристыми лепестками, она застыла и, быстро покрывшись инеем, упала прямо в протянутую руку элементаля воды, где, вновь превратившись во влагу, разлилась по его ладони и исчезла.
Три сестры с изумлением смотрели на это красивое проявление стихии воды, которое Иджвал создал, чтобы уверить их в том, кто он есть на самом деле. Когда вода исчезла на его ладони, он тихо, словно кто-то мог их услышать, сказал:
– Это не магия. Я – дух воды, – и, взглянув на их смятенные лица, взмолился. – Глибосе́на, Озе́тта, Амари́та… Прошу вас, покиньте город немедленно! Уплывайте на острова, там вы будете вне их досягаемости!..
– А как же ты? – спросила старшая сестра.
– Когда всё закончится, я сам вас найду. Обязательно найду, где бы вы ни находились.
Сёстры не стали спорить с младшим братом и долго раздумывать. Память ещё хранила событие давно минувших лет, когда чернослужники похотливо щупали их, срывая одежды и отрезая локоны. Временами им казалось, что за ними будто кто-то наблюдает, и страх снова попасть к головорезам в руки, который они испытывали эти годы, усилился, побудив их действовать быстро.
Наскоро собрав необходимые вещи, еду и скопленные за годы деньги, сёстры в сопровождении Иджвала отправились на пристань, откуда в полдень отправлялось торговое судно к дальним островам. Заплатив капитану за переправу, они благополучно взошли на корабль и, встав по правому борту, на прощание дружно помахали брату. Корабль отошёл от причала, а Иджвал, приподняв руки, резко разжал пальцы, из-за чего море, придя в движение, порывисто подхватило судно и большой волной толкнул его далеко вперёд. Послышались крики, люди, ничего не понимая, забегали по палубе словно перепуганные крысы, и только сёстры элементаля, изумлённые такой силой, продолжали неподвижно стоять по правому борту и смотреть на него. Когда корабль оказался достаточно далеко, море резко стихло, и озорные волны рассыпались на шипящую пену, а Иджвал, чувствуя только щемящую грусть, поплёлся прочь.
Недалеко от порта, развалившись на песке после тяжёлого перелёта, отдыхали хранители. Эралькса, измученная долгим перелётом, сидела с угрюмым выражением лица, потирая больную поясницу, а Дармар, подперев щёку ладонью, дремал, сидя рядом. Недалеко от них Миприя и Кеннбурга о чём-то громко говорили, непринужденно смеясь и весело жестикулируя, а по другую сторону Ангелон, сливаясь с окружающим пространством, молча сидел подле отца. Лениво облокотившись локтём на землю, Саэрвил пальцами другой руки задумчиво перетирал песок, иногда подбрасывая его вверх, и частицы, остановившись на уровне его лица, легко устремлялись ввысь спиральными завитками.
Вдруг Ангелон, обернувшись к отцу, тихо спросил:
– Ты любил мою маму?
Саэрвил посмотрел на сына.
– Да. Когда-то я очень любил её, – кивнул он.
Выдержав паузу и собравшись с духом, Ангелон решился на вопрос:
– Тогда почему ты оставил нас?
Ожидая этого вопроса, Саэрвил сел и, обхватив колени, глубоко вздохнул.
– Я… не мог остаться с вами, – нерешительно начал он, с трудом подбирая слова и избегая смотреть сыну в глаза. – Илландия вышла замуж, потому что… я ведь бродяга и очень ненадёжен. И как ты уже понял, вдобавок ещё трус и предатель…
Ангелон внимательно смотрел на сидевшего с поникшими плечами отца, а лёгкий бриз ласково трогал его огненные, переливающиеся на солнце пламенем, волосы, точно такие, как и у него самого. Они были очень похожи, не только внешне, но и внутренне, ибо Ангелон чувствовал необычайное духовное родство с Саэрвилом, и, несмотря на то, что находился сейчас подле него, испытывал щемящую тоску за те долгие годы разлуки.
– Чтоб ты знал, я не считаю тебя трусом, – ласково произнёс мальчик.
Саэрвил обернулся к нему.
– И спасибо тебе за это, – улыбнулся он.
Они надолго замолчали, пока взгляд Ангелона не выхватил стоявшую у самой кромки воды Резагду. Она держала новенькие башмаки в руке, и морские волны-детки, радостно накатывая, ласково щекотали её ноги.
– Ты любишь эту женщину? – внезапно спросил Ангелон.
Понимая, о ком говорит сын, Саэрвил посмотрел в сторону Резагды. За месяц их совместного путешествия элементаль земли ни разу с ним не заговорила, а взгляд, которым она изредка его удостаивала, был полон презрения и, казалось, ненависти. Резагда просто старалась его не замечать, держась с холодной отчуждённостью и на расстоянии, словно от прокажённого, хотя даже от прокажённого она бы так не шарахалась, была бы ласкова и приветлива в стремлении исцелить своей благодатной силой. Но с ним… Саэрвил не судил её даже в душе, понимая и разделяя чувства Резагды к себе самому, потому что уже давно считал себя ничтожнейшим из людей. Сколько боли отразилось в глазах Резагды в ночь, когда Саэрвил привёл её дочь в логово Ворона и когда она узнала о его двойном предательстве! Эти глаза, полные ужаса, страдания и бессознательного отрицания раскрывшейся правды, он не забыл и уже никогда не забудет. Поэтому единственным его желанием стало получить прощение Резагды, чтобы она более не сторонилась его, дабы они стали, как и прежде, близки.
– Сейчас это уже совсем не важно.., – наконец, после долгих раздумий, ответил Саэрвил на вопрос сына.
Море стелилось пурпурной гладью, игриво сверкая бликами под стоящим высоко над горизонтом солнцем. Густые, как горная гряда, серо-перламутровые облака порой пытались скрыть его от мира, но лучи светила прорезали их, словно стрелы полотно, проливая сладко-золотистый свет и придавая причудливый оттенок воде. На её поверхности, пламенея малиновой полоской, мягко ластились водоросли, а на берегу высились пыльные холмы, на которые время от времени набрасывались взлохмаченные волны и, с довольным рокотом разбиваясь на узорную пену, порождали в пространстве протяжное нежное эхо. Именно за столь необыкновенное пение живущие на этом доброжелательном берегу люди прозвали море «Певучим».
Стоя неподвижно, Резагда любовалась прекрасным пейзажем, который дарила природа, но мыслями она постоянно возвращалась в те времена, когда находилась в плену Ворона, вспоминая то, каким странным путём стала раскрываться тёмная сторона её силы. Перед внутренним взором возникло лицо алхимика, и память принялась заботливо воспроизводить его слова, предназначенные непосредственно для неё.
Резагда сунула руку в широкий карман и, достав оттуда сложенный кусок пергамента, развернула его. Это была карта, путь к тайнику Гальгеди.
«…Вы лишь наполовину люди… Побори свой страх и вспомни о том, кто ты. Стань истинной хранительницей Земли…» – прозвучал голос погибшего друга в её голове.
Размышления Резагды прервал крикливый голос Эральксы, изливавший в пространство недовольство.
– Как мне всё надоело! – ворчала Эралькса. – Больше месяца мотаемся по разным городам без возможности нормально отдохнуть! Ни поесть по-человечески, ни помыться, ни справить нужду! Я уже стара для столь отвратительного путешествия!.. Ох, дом! Милый дом… Где была тёплая мягкая постель, очаг и кружка отменного пива…
Резагда обернулась к друзьям.
– Нам нужно добраться до Гвизенского королевства, – сообщила она.
– Что?! – возмутилась Эралькса. – Я только что сказала, что мне надоело всё это чёртово путешествие, а ты предлагаешь отправиться дальше?! Мы ведь уже сделали всё, что было нужно! Освободили города Андинеи, спасли семьи Саэрвила и Иджвала! Теперь-то можно уже угомониться!
– Наш друг Гальгеди оставил мне этот ключ, – Резагда вытащила из кармана большой ржавый ключ и показала друзьям, – от своего тайника и карту, как до него добраться. Это было его последним наказом для меня, чтобы я забрала из тайника его исследования.
– Что ещё за исследования? – спросила Кеннбурга.
– Делом всей жизни Гальгеди было исследование пяти элементов. В тайнике хранятся знания о нас.
– Тоже мне сокровища! – фыркнула Кеннбурга. – Золото или драгоценные камни были бы куда полезнее.
Со смехом взглянув на подругу, Миприя спросила:
– Разве тебе не интересно узнать о себе, как об элементале, больше?
– Я итак уже всё о себе знаю, – и, откинувшись на песок, Кеннбурга добавила: – Золото нам бы действительно помогло, оно бы нас хотя бы кормило.
Вернулся Иджвал, в глазах которого стояла бездонная грусть, и весь его скорбный вид говорил об утрате. Завидев его, Миприя встала со своего места.
– Что-то случилось? – подбежав к нему, обеспокоенно спросила она.
Все друзья напряглись, не отрывая от элементаля воды настороженного взгляда.
Иджвал качнул головой.
– Нет.., – глухо прозвучал он. – Я успел посадить их на корабль.
Ободряюще улыбнувшись, Миприя обняла его за плечи.
– Главное, твои сёстры спасены, – прошептала она, шутливо взлохматив его непослушные волосы.
– Что дальше? – спросил Иджвал, одновременно обращаясь ко всем друзьям.
– Я предлагаю всем нам отправиться к тайнику Гальгеди, – сказала она. – Там он оставил свои исследования, из которых мы сможем узнать свою истинную природу и понять, кто мы есть на самом деле.
– С этим он обратился к тебе перед смертью?
Резагда кивнула.
– Значит, – улыбнулся Иджвал, – отправляемся в путь.
Саэрвил поднялся на ноги.
– Я готов. Создавай снова свою ладью…
– Ну, нет! – перебила его Эралькса. – Я не выдержу ещё одного перелёта!
– И я тоже! – подала голос Кеннбурга.
– Может купим лошадей? – предложил Дармар.
– Денег уже не хватит, – сказала Эралькса.
– Тогда угоним?
Резагда строго глянула на чародея, как на нашкодившее дитя.
– Что? – невинно вытаращив глаза, протянул он.
– Может поплывём на корабле? – предложил Иджвал.
– Корабль тоже денег стоит, – ответила Эралькса. – На каждого не хватит оплатить переправу.
Лицо Иджвала преобразилось, в глазах блеснула лисья хитринка, а губы изогнулись в обаятельно-загадочной улыбке.
– Ждите здесь, я смогу достать корабль, – заявил он и, резко развернувшись, направился обратно в порт.
Друзья непонимающе переглянулись, кто-то равнодушно пожал плечами, и только Резагда, сощурив глаза, с подозрением смотрела ему вслед.
Придя в порт, Иджвал медленно прошёлся вдоль набережной, внимательно разглядывая стоявшие корабли и лодки. Какие-то суда чинили, меняя оснастку, или загружали товарами, и лишь одинокий тендер, на котором не было видно людей, спокойно покачивался на волнах.
Невозмутимо пройдясь по причалу, Иджвал взошёл на корабль и, насторожено наблюдая за моряками на других близлежащих кораблях, прогулялся по палубе. Внезапно откуда-то появились двое мужчин в потрёпанных штанах и распахнутых на груди рубашках.
– Эй, ты кто такой? – пробасил толстяк с алой косынкой на голове, угрожающе скалясь беззубой улыбкой.
– Тебе чего здесь надо, парень? – спросил другой лысый, но с окладистой бородой мужчина.
Не дожидаясь когда они поднимут тревогу, Иджвал мысленно призвал морскую воду, которая, поднявшись на достаточную высоту и преобразившись в кулак, схватила моряков и выбросила их за борт. Взмахом руки Иджвал оживил море, и, охватив тендер со всех сторон, оно стремительно понесло его прочь из гавани, но выкинутые за борт моряки, вынурнув на поверхность, начали громко кричать, призывая на помощь. Все, кто находился на пристани, так же обратили внимание на ускользающий корабль и подняли тревогу. Послышался звон колоколов, крики и бег множества ног. Несколько куттеров устремились вслед за похищенным кораблём, раздались выстрелы, а Иджвал в ответ призвал на стреляющих волну, которая смыла их за собой, и пустил корабль вдоль берега, по которому бежали люди.
Хранители по-прежнему отдыхали на берегу, когда к ним, кажется, возникнув из неоткуда, стал быстро приближаться корабль. Вскоре они с удивлением заметили на нём активно жестикулировавшего Иджвала.
– Быстрее взбирайтесь на корабль! – прокричал он им.
Прогуливавшийся по берегу Саэрвил, разведя руками, недоумённо спросил:
– Откуда ты..?
Но не успел он закончить вопрос, как со стороны порта показались десяток нёсшихся в их сторону куттеров, а по берегу бежала в их сторону многочисленная толпа.
– Ага, – скривился в усмешке Саэрвил, – теперь понятно…
Кеннбурга и Миприя, вскочив с мест, кинулись к кораблю и резво на него взобрались, а Саэрвил, подхватив сына руками ветра, помог ему приземлиться на палубу, после чего взлетел сам. Пронзительный рёв и тревожный бой колоколов разрезал пространство, куттера угрожающе приближались, снова послышалась стрельба. Взмахнув руками, Саэрвил поставил воздушную стену, и корабли, врезаясь в невидимую преграду, опасно кренились, собираясь вот-вот перевернуться. Бежавшие по берегу моряки тоже остановились, и те и другие что-то нечленораздельно кричали и слали проклятия на головы воров.
Дармар помог Эральксе подняться, и, с помощью юных хранителей, скинувших им тросы, они взобрались на тендер. На берегу осталась только Резагда.
– Мама, чего ты ждёшь?! – крикнула ей Миприя, затаскивая бабушку на борт.
– Вы все с ума посходили! – рассвирепела Резагда. – Что вы творите?! Красть – это последнее дело!
– Выбора не было!
– Выбор есть всегда!
– Да перестань ты уже читать мораль! – рявкнула Кеннбурга.
– Чтоб тебя!.. – попыталась выругаться Миприя. – Давай живо на корабль!
Земля под ногами Резагды стала расти и, поднявшись на достаточную высоту, приблизила её к борту корабля. Спрыгнув на палубу, она оказалась рядом с дочерью, а выросший холм вновь опал к земле. Саэрвил разбил воздушную стену, а Иджвал повернулся к морю, которое вновь послушно понесло судно на неукротимой волне вперёд.
– Мы – элементали, и не должны использовать свою силу во зло, – с негодованием заговорила Резагда, обращаясь ко всем присутствующим.
– Кто сказал, что не должны?! – со злостью выплёвывая сквозь зубы слова, набросилась на неё Миприя. – Твои божки?!
Резагда смотрела на дочь с неприкрытым изумлением, ибо впервые видела её такой агрессивной.
– Ты отсутствовала восемь лет из-за этой глупой идеи своего несуществующего божка, – продолжала рычать Миприя, – который якобы приказал тебе не пользоваться силой, хотя ты, старейшая и сильнейшая, одна могла справиться со всеми чернослужниками и даже разрушить гнездо Ворона! Ты могла бы освободить не только себя, но и весь мир намного, намного раньше! Своим бездействием ты причиняешь только больше зла, как ты не понимаешь этого! И если бы не Саэрвил!..
– Что? – лицо Резагды мгновенно потемнело, брови недобро сдвинулись, губы сжались, а в глазах вспыхнула мстительная ярость. – Саэрвил?! – ревниво буркнула она.
– Да, Саэрвил! – выкрикнула Миприя в лицо матери. – Если бы сейчас он не задержал корабли, нам бы пришлось дать им всем отпор! Ты всё время повторяешь, что нельзя причинять вред, но останови они нас из-за твоей нерешительности, мы бы нанесли им ещё больший вред!
– Но кража имущества тоже вред, – попыталась возразить Резагда.
– Не такой, как лишение жизни и здоровья! Уверена, моряки переживут потеряю корабля.
Резагда сокрушённо качнула головой.
– Откуда ты всего этого понабралась? Я ведь всегда учила тебя, что кража это недостойный поступок…
– О, ну прости, мама! – взорвалась Миприя. – Пока тебя не было в моей жизни, бабушка, чтобы кормить и одевать меня, крала кошельки у богатых господ!
Глаза Резагды расширились, она растерянно взглянула на мать.
– А чему ты удивляешься?! – перехватив её взгляд, продолжила Миприя. – Как бы мы выжили по-твоему?! Ты постоянно разделяешь мир на добро и зло, но в мире не всё так однозначно, один поступок может нести как зло, так и, наоборот, добро, пойми это! И пока что ни один твой поступок не принёс в мир даже толики добра!
Резагда горько усмехнулась.
– А ваши поступки, значит, полны добродетели? – надрывно прозвучала она. – Предательство, ложь и воровство ты уже вознесла в ранг благодеяния. Что дальше? Насилие и убийство?! Ты весьма благородно обвинила во всём меня, забыв, кто на самом деле виновен в том, что все мы оказались в таком положении!
– Нет, мама. Саэрвил предатель и лжец, это правда, и он сделал тогда свой выбор, когда указал путь к нашему дому чернослужникам, но ты также сделала свой выбор, решив не отбиваться от них! Ты сдалась в руки Ворона слишком легко, и именно твой выбор решил всё!
– Похоже ты забыла, что Саэрвил и тебя привёл к нему?!
– Да, но я так же понимаю, что без моего решения довериться и последовать за ним, ничего бы не было! Я не маленькая ведомая девочка, я сама создаю свою судьбу в отличии от тебя!
Резагда ничего больше не ответила. Слова дочери больно жгли, заставив слёзы посеребрить её глаза, но она, гордо вскинув голову, сдержала их, погрузив чувства в тёмную бездну души.
