Kitabı oku: «Вопреки вердикту Мойры», sayfa 3

Антон тоже обитал в одной из своих студий, но вторая чуть меньше и выдержана в мужском стиле. Длинный узкий балкон служил кабинетом и местом для релакса. Кухонная зона отделялась от жилого пространства столом в виде барной стойки. На серо-чёрных стенах висели панно, огромный плазменный телевизор, фотографии с мест отдыха. Гармонию обиталища нарушали разбросанные женские тряпки, глянцевые журнальчики на столике перед угловым диваном. Женское тело с педикюром, жёлто-голубым, намазывало себя очередным кремом с блёстками. Надо отдать ей должное, девушка следила за собой, поэтому выглядела моделью с обложки любимой модной макулатуры. На службе парни завидовали. Было бы чему.

Она услышала его появление в квартире, но упорно делала вид – я одна дома. Демидов скрестил руки на груди и опёрся плечом на косяк. Милана, как бы мельком, бросила взгляд в сторону, и как бы испугалась. Он выучил сию демонстрацию. Григорьева так делала, если понимала – должного эффекта произвести не получилось.

– Фу, Господи, Тоша! – воскликнула девушка, кладя ручку, унизанную браслетами, на грудь. – ты меня напугал!

Антон поморщился:

– Милан, я просил, не называй меня так. Знаешь ведь, бесит.

Она надула без того увеличенные губы.

– А я не люблю называть тебя полным именем или Тоха, Антоха. Нет! Ты не мальчишка.

Демидов решил не спорить и обратил внимание на раковину.

– Могла помыть посуду за собой.

Недовольство постепенно росло. Григорьева состроила снежную королеву.

– Демидов, найми уборщицу, вызови клининг в конце концов. Я тебе что служанка, убираться? Посуду мыть? Ты бы ещё ляпнул пол драить! Вечно злой после работы, докапываешься до меня по пустякам.

Хозяин квартиры проглотил язвительный ответ и мрачно буркнул:

– Я в душ, потом обратно на работу.

С ней точно надо разбегаться.

Поток горячей воды расслабил тело, но не голову. Образ по пояс голой Светы, со швами на плече не пропадал.

– Ваше здоровье, товарищ майор…

Так, думай о работе. На доработку пара материалов осталась. Интересно послушать капитана. Скрипнула дверь. Милана решила успокоить без пяти минут мужа старым, как мир, способом. Она сбросила короткое платье и открыла душевую кабину. В другой раз Антон бы воспользовался, однако сейчас накрыло отвращение. Неужели она думает, так каждую ссору сгладить можно?

Пальчики Миланы прошлись по напряжённой спине.

– Милая, уйди пожалуйста, не до секса мне.

Тогда она прижалась к нему всем телом, ручки поползли вниз.

Он резко схватил её за запястья и повернулся.

– Да ты что?! Отпусти, синяки появятся! Больно, придурок! – Завизжала Милана.

– С первого раза не понятно? Задрал твой эгоизм. Сегодня вечером со шмотьём своим на выход.

Он оттолкнул Григорьеву, выключил воду и вышел.

– Да брось, Антон, прекрати дуться.

Снисходительный тон раздражал мужчину сильнее, чем поведение. Он жёстко ответил:

– До тебя не доходит, я не пойму? Выметаешься из моей квартиры сегодня. Нет? Лично выброшу вещички в подъезд. Можешь подружаек своих попросить помочь.

Милана изменилась в лице.

– Новую девку себе нашёл? Потому гонишь? Да! Иначе зачем? Ты не всегда на работе пропадаешь, спишь с новой бабой! Боже, да где мои глаза были? Почему я терпела столько времени твою неблагодарность и хамство?! Кто она?!

Демидов закатил глаза. Началось.

– Ты оглох что ли, Демидов?! Я спрашиваю, кто эта шалава?! Думаешь, я просто так отпущу тебя? Вначале её порву на куски!

Антон не мог больше сдерживаться и расхохотался. Милану подобная реакция ошарашила. Ему смешно?! Она засеменила к нему и замахнулась дать пощёчину.

– Сволочь! Да что ты о себе возомнил?! Я столько времени и сил вложила сюда…

Антон опять перехватил её руку и заломил ей за спину.

– Сил и времени она вложила. В себя? В постель? Другой оценит и купит подороже.

– Отпусти, животное!

Он довёл девушку в таком положении до дивана и грубо толкнул. Милана с наигранным возгласом упала лицом вниз и быстро развернулась.

– Повторяю, сегодня вечером моя квартира освобождается от твоего присутствия, тряпок и бардака в общем.

Григорьева всхлипнула и бросила в ответ:

– Я не дам вам жить спокойно, особенно ей. Эта шлюха лишится работы и нормальной жизни, я обещаю. А ты… Сам приползёшь ко мне, я подумаю, принимать обратно или нет.

Антон одевался и слышал проклятья, угрозы, оскорбления в адрес, якобы, разлучницы, о помощи родителей, несколько раз отшвыривал от себя осатаневшую, теперь бывшую, а когда закрывал входную дверь, то до ушей долетел звон бьющейся посуды.

Приехал Демидов в Строгино ближе к 9 вечера, не забыл забежать в ближайший супермаркет. С пустыми руками в гости нельзя. Жаль, он в первый визит не последовал правилу. С фруктами, соком майор поднялся на этаж и громко постучал.

Она заинтриговывала. Тёмно-серые хлопковые штаны, чёрный топ типа бра со шнуровкой на груди, босиком.

Нет, она не ждала Антона. Памятуя о разговоре в отделе, Света понимала, коллега приедет, возможности не упустит. Зачем просила о помощи… Света молча открыла и жестом указала в квартиру.

– А где шортики?

– Лежат в самом тёмном углу шкафа. Чего там притащил?

Демидов выложил яблоки, нектарины, инжир и голубику на стол. Сок персиковый поставил в холодильник.

– Я не знал твоих предпочтений, решил взять полезное.

Света откинула одну из кос за спину и изучающе посмотрела на гостя. Симпатичный мужик, при деньгах, понятно, любая пойдёт. Жест её тронул.

– С пустыми руками в гости нельзя, так папа всегда говорил, давай помою.

– Я тоже так подумал.

Они стояли рядом. Он достал тарелку и складывал чистые фрукты.

– Ты браслеты не снимаешь совсем?

Ему показалось или она занервничала?

На самом деле, Светлана старалась изгнать из головы воспоминания о событиях, благодаря которым пара аксессуаров – пожизненные спутники на запястьях.

– В душ хожу без них.

А от него приятно пахнет. Не резкий, не навязчивый парфюм. Воронова хотела уйти к дивану, и тут Антон коснулся её здорового плеча.

Она отскочила и дикими глазами уставилась на гостя.

– Ты чего?

Может второе плечо тоже болит?

Девушка склонила голову на бок.

– Не смей. Меня. Трогать. Если я. Не. Разрешу.

Демидов не на шутку встревожился и вспомнил слова Воронцова. Надо им следовать. Лик Антона посуровел, голос понизился:

– Да что с тобой, я не пойму? Не тяну тебя в постель! (А хочется). Как мы разыграем пару, если я даже прикоснуться к тебе не могу?

Светлана пару раз глубоко вдохнула и выдохнула.

– Возьми пожалуйста тарелку и сядь на диван.

Заинтригованный Антон выполнил просьбу. Она внимательно оглядела его, будто врач больного. Как объяснить?

– Антон.

Он состроил серьёзную мину:

– Голубушка, вы меня по имени назвали? Прогресс!

Слабая, смущённая улыбка появилась на её губах. Она проворчала:

– Чувство юмора есть, не безнадёга. Всё равно не поймёшь, не надо вживаться в роль. Достаточно следовать легенде. Я… Не могу рассказать, не готова на данный момент. Бежать тоже не получается, ты не поймёшь, я не устану повторять, это психология.

Демидов прервал нервный поток слов:

– Так, погоди. Мы не на допросе, я не требую. Давай ты хоть толику поведаешь. Больница, вот прикосновения. Я должен знать, к чему быть готовым и как реагировать на твои закидоны.

Света фыркнула:

– Да пошёл ты.

– Вот.

– Ты мне лучше скажи, слежки за тобой не велось? Если нет, зачем приехал? У тебя есть девушка. Не хватало мне стать причиной ваших ссор.

Антон покачал головой.

– Ты от вопроса не уходи. Отвечай на мой, я дам ответ на твои.

– Больницы и телесные контакты для меня неприятны после смерти семьи. Не задавай вопросов больше на больную тему.

Демидов, про себя, отметил – придётся запастись терпением.

– Хорошо. Слежки не видел. Приехал помочь. У тебя же отпуск как никак.

Света решила поделиться с ним информацией.

– Я экспертизу получила по трупу Спицыной. Не смотрела.

– Пойдём, прочтём.

Воронова открыла ноутбук и кликнула по файлу.

– Кинь мне текст, а фотки открой у себя, – Антон навис над головой девушки, иногда грудью задевал её затылок. Руками же майор опёрся на края стола. Света нервно оглядывалась, старалась избежать соприкосновения с коллегой. Демидов попытался дотронуться до ладони – спинка кресла встретилась с рёбрами.

– Ты чё творишь? Больно же.

Капитан процедила сквозь зубы:

– Слышь, майор, предупреждала. У себя дома диктуй правила.

Демидов унял злость. Света открыла первое общее фото трупа. Проще сказать, где мертвенно белая кожа чиста от багрово-синюшных гематом, да ссадин.

– Читай, – глухим голосом сказала она.

– Труп девушки, на заброшенной стройке, распятой меж двух бетонных столбов, обнажённой. Смерть наступила в интервале между двумя – четырьмя часами ночи. Всем свежим повреждениям на теле от одних до трёх суток. Есть гематомы, приблизительно, двухнедельной давности. В крови обнаружены алкоголь, наркотические вещества в критических дозах.

Света слушала в пол уха и увеличивала снимки. Спина, ягодицы иссечены вдоль и поперёк глубокими длинными бороздами, словно жертву секли чем-то металлическим. На запястьях, щиколотках следы от верёвки, колени прострелены, пятки избиты в кровь. Ноги капитана неприятно свело. Чтоб уйти не могла. После колени пробил…

– В результате многократного сексуального насилия… Повреждены половые и внутренние органы, вагинальные ткани имеют следы порезов. – продолжал зачитывать отрывки из документа майор, – по содержимому желудка – её не кормили, лишь накачивали спиртным. Глазные яблоки удалены при жизни, рот зашит аналогично.

– К какому извергу ты в лапы попала? – пробормотала Светлана.

Давно подобных дел не сваливалось.

– Возможно секта, изврат – любитель снафф, – пожал плечами Демидов, – на месте даже отпечатков никаких, предметов, документов тоже.

– Мужа, значит, опросили, запросы везде закинули, соседей, родственников, друзей опросили. Насколько далеко место происшествия от ближайших населённых пунктов, от Москвы? – вслух рассуждала капитан, – панорамная съёмка велась?

– Разумеется, Свет. Завтра должны положить на стол материалы, а там ответы на твои вопросы.

Демидов снисходительно улыбнулся.

– Мне бы побольше узнать о Решетниковой, о нашей тёмной лошадке.

– Не сейчас, – низкий строгий голос врезался в спину. Света еле сдержала порыв передёрнуть плечами от мурашек.

Сам Демидов отмечал любые движения напарницы. Надо остаться у неё. Не потому, что в его квартире могла сидеть разъярённая Милана. Он решил приучать Воронову к нормальной человеческой жизни. Почему он? Да хрен разбери. Чувство подобное появилось. Она чудом жива осталась. Девка-то симпатичная, тело пропорционально стройное, аккуратная, ответственная. В постели правда неизвестно поведение, но характер говорит о темпераментной натуре. Заодно посмотрит на неё в работе. В своём бывшем отделе Воронова являлась второй из пяти лучших следователей. С какой стороны проявит себя у них, в отделе?

– Ты завтра чем занят?

Майор подобного вопроса ждал и оскалился.

– Смотря чего ты хочешь.

– Ой, уймись, а? Работать надо. Я хотела скататься на место происшествия, увидеть лично.

Антон тяжко вздохнул:

– У тебя отпуск, это первое. Где стоит кофе, это второе.

Воронова закрыла страшные фотографии и села на диван.

– Кофе в шкафчике верхнем, напротив тебя. Плечо не болит, задолбал. Лишь на праве официального отпуска я могу не появляться в отделе, однако объявился криминальный труп. Потерпевшая другая желает работать лишь со мной, а мужа покойницы вот-вот посадят за покушение на убийство. Помимо того, что он стрелял в меня, он избивал свою супругу частенько, эксперт нашёл несколько гематом, не относящихся к недавним. Внимание, вопрос. Дадут ли мне отдохнуть?

– Нам, – тут же поправил Демидов, – Воронцов же сказал, работаем ВМЕСТЕ. Дело передали НАМ.

– Да, да, нам, – отмахнулась Света.

– Здорово, понимаешь. Может поговорим?

Капитан хотела ответить, надоел, но ухватилась за предложение. О напарнике узнать что-то пригодится.

– А давай. Формат вопрос-ответ? Садись.

Антон ожидал недовольного шипения, не такого ответа. С ней не расслабишься.

– Да, по рабочему принципу. Кто первый?

– Давай я. С чем связан выбор работы?

Демидов задумался.

– Честно, в школе, а после в Академии постоянно выяснял, докапывался до правды. Родители пророчили адвоката, получился следак. Встречный вопрос.

– Папа. Не смотря на высокую должность, он не терпел хамства, коррупции и прочей ереси. Мы с сёстрами пытались его обманывать по наивности… Они с мамой никогда не ругались, ни между собой, ни на нас. Если есть вопросы – задавай, не нравится – скажи. Всё просто. Пошла в следствие в память о семье, да найти того гандона…

– Я мог показаться бестактным, крёстный знает детали преступления? Раз крещена, где крестик?

Она должна была понять, ради чего майор затеял игру.

– Из общей картины, экспертных заключений, моих приступов. Дело в архиве, не пытайся достать, подпись личная Воронцова нужна. Я проверяла, хотела самостоятельно найти мразь. Для чего мне крест? Родных ни молитвы, ни крестик этот не уберегли. Каноны не соблюдаю, в него не верю. Вера навязана людьми для управления ими же. Если упоминаю, то так, приставка к словам.

– Ты единственный выживший свидетель, дело громкое. Почему не расскажешь?

– Не вижу смысла. Если спецы не нашли, то что изменят мои показания? Ты ведь сталкивался со смертью любимого человека? Душу серной кислотой непереносимая тяжесть сжигает, правда? Не спешишь посвящать в подробности никого. Так?

Тут Света не угадала.

– Почему? Твоя тёзка. И по имени, и по роду деятельности. Познакомились на повышении квалификации. Дело к свадьбе шло. Мы решили дизайнерские кольца сделать, до торжества неделя оставалась.

Воронова побледнела. Неужели то, о чём она думает?

Майор расстегнул рубашку и оголил левую сторону груди:

– Бывший парень её. Подкараулил возле мастерской. Два выстрела – первый ей в грудь, второй мне, немного промахнулся, пуля выше сердца прошла. 7 лет назад. Первые 3 года я по краю ходил. Каждая вещь напоминала о ней. Говнюка посадили на 6 лет. Толк? Мёртвых не вернёшь… Расскажи о себе.

Светлана уставилась в одну точку.

– Не отстанешь ведь, да?

Демидов утвердительно кивнул.

– Ладно. Евгений Анатольевич поставил меня на ноги, заново учил жить. Скажу лишь, меня едва не поместили в психушку. В эту пятницу стукнет пятнадцатый год со дня побега, второго рождения. Можешь поехать с нами, постараюсь рассказать. До тех пор забудь вопросы, касаемые моей семьи. Он мой второй отец. Именно с тех пор я отпетый социопат. С тех пор любой физический контакт для меня с посторонними исключён. Каждый год я обещаю себе жить нормально, искоренить страхи. Увы.

– Я тебя понял. До пятницы замолчал. Поэтому ты дерзко заявила про острые предметы в прошлый мой визит и не побоялась спасти Решетникову. Нельзя так. Жизнь продолжается. Понимаешь? Да, родные мертвы, горечь потери навсегда внутри. Но 15 лет… Господи, Свет?

Она бросила исподлобья тяжёлый взгляд:

– Философией за дверью моей квартиры занимайся. Повторю, узнаешь в пятницу, сейчас отвали.

Интуиция выписала Антону стоп. Узнаешь. Надо прорвать баррикаду. При всём уважении к Воронцову, он не учёл личный фактор. Девушке нужен мужчина. Не мальчишка, грезящий сексом и собой, а именно мужчина.

– Если на гражданке парня найти не получилось, что ж не приметила среди следаков?

Воронова состроила на лице огорчённый смайл, да ушла заварить чай. Майор, из любопытства, присоединился. По студии расплылся аромат сливок. Значит, молочный улун любит. Принял на заметку.

– Ты не ответила.

Она поджала губы.

– Логика твоя где? Зачем он нужен, если я дотрагиваться до себя не даю? Обнять – нет, а про секс я вообще молчу. С точки зрения подобных тебе, я – фригидная стерва. Нет, не так. Психопатка конченная. В том отделе прикрывалась, якобы парнем. Не появился тот, кто примет меня такой.

Антон решил промолчать. Вслух поинтересовался:

– Слушай, уже к полуночи доходит, ты не против, если займу диван рядом? Время утром сэкономим. Не передумала ехать на место обнаружения тела Спицыной?

Света едва скрывала улыбку. Смотри-ка, старательно выполняет поручения Воронцова.

– Для начальства стараешься?

Первым порывом мужчина хотел возмутиться. Сучка… Под шестёрку подписывает.

Не будь предсказуемым, она нарочно задирает.

– Разумеется. Приказ свыше, по долгу службы. Ничего личного.

– Угу. Прекрасно, тебе лучше. Ноутбук с собой?

Демидов непонимающе воззрился на хозяйку квартиры:

– То есть? Тебе доки надо набить.

– Лучше, поверь. А документы я отправила Воронцову. Завтра дождётся Юлиану. Советую запомнить, ради собственного здоровья, вещи, доступ к которым исключительно у меня: ноутбук, кружка с котиком рыжим, телефон, зубная щётка и расчёска. В мои вещи ты по определению не влезешь, про них молчу. Вопросы? Идеи? Предложения?

– Ой, чокнутая… – вздохнул майор, в ответ получил фак.

– Я спать, ты хоть до утра сиди. В холодосе еда, в ванной плескайся, туалет, если припрёт. Смотри, не перепутай.

– Вы так добры, мадам, – саркастично ответил Антон.

Света зашла на лоджию и через минуту вышла с баночкой таблеток.

– Что это?

– Снотворное. Не могу без него.

– Так отказывайся постепенно, а не резко, как ты делаешь.

– Пыталась.

Она проглотила две таблетки и устроилась на большом диване. Препарат остался на столе. То ли забыла, то ли специально оставила. Демидов достал из сумки рабочую технику и устроился на малом диванчике. Так рано он редко ложился. Ближе к двум ночи майор закончил дела и поставил чайник. Итак, что она пьёт? Его брови взлетели вверх от шока. Нембутал. Он круто развернулся. Она же выпила две таблетки…

Мужчина буквально подлетел к Вороновой. Дыхание глубокое, ровное. Демидов облегчённо выдохнул. Нет, на суицид девчонка не способна. Сделала бы раньше. Под пули кидается и не боится смерти. Сколько она принимает? Ведь убойный препарат! Жесть… 15 лет прошло, а её не отпускает. Надо утром спросить, как работает тогда?

Мужчина решил исследовать пол лоджии и не ошибся. Самый дальний угол. Он отодвинул плитку и достал из тайника маленький мешочек. Банку с Нембуталом рассмотрел – дата 23.09.18 год, банка полная, не считая двух штук. Пластырь, ампулы с глицерином, одна таблетка фенобарбитала…

– Девочка, что ты творишь… – сказал он себе под нос.

Дальше активированный уголь, милдронат, рыбий жир, капли глазные. Глицерин зачем? Ладно. Он вернул сокровища на место. Сидя рядом с капитаном, Антон без устали разглядывал её. Сколько сюрпризов ты скрываешь… Его пальцы прошлись по губам, шее со шрамами. Тянет к ней. Не та банальная похоть, а именно притяжение к подраненному котёнку. Задиристому, злому, безумному. Может он устал от шаблонных баб? Вполне возможно. Майор нарочно стянул футболку и лёг рядом. Закатит истерику утром? В любом случае, он первым не встанет.

Плюсы снотворного – ты покидаешь мрачную камеру зрелой жизни с гнетущей тревожностью, и плывёшь по мягким волнам светлых подсознательных иллюзий. Проснулась Света за час до будильника, от странного тепла у лопаток с шеей. Антон. Девушка резко села и повернулась. Мужчина спал на боку, лицом на уровне шеи. С голым торсом. От него столько тепла… Она придвинулась. А что? Интересно же. Звучит дико, настолько близко мужчину давненько не рассматривала. Не смотря на 40 лет, Антон, судя по телосложению, действительно живёт не одной работой. Капитан поборола желание дотронуться до живого тела. Лучше кофе приготовить. Чего тушуешься? Ты нормальная девушка, хотя… Риторический вопрос. Интересно, в котором часу он лёг спать? Да ещё рядом с ней. Майор так решил избавить от страхов? Н-да. Они уже под кожей, намертво. Надо будить гостя, ехать далеко.

Света развернулась и врезалась носом в мужскую грудь.

– Мать вашу! – капитан отскочила назад, – ты дебил?!

Губы Демидова растянулись в ленивой ухмылке.

– Доброе утро, походу пятой точкой чуешь, ей Богу.

Воронова не унималась.

– Я могла в руках нож держать, дурень. Из-за глупой выходки мог труп образоваться.

– Неужели работа не приучила к неожиданностям? – Антон медленно теснил её к столу.

– Демидов, – предупреждающий тон и грозный взгляд не остановили майора. Любопытно, что предпримет?

Антон цинично оскалился, а Света разозлилась, и парой ударов сложила Антона на пол. Он пытался выбраться, да куда там! Капитан вывела на болевой локтя. Антон не остался в стороне, перевернулся и придавил коллегу к полу. Завязалась недетская драка, Демидов оказался сверху. Попытка зафиксировать женские руки над головой закончилась мощным ударом под дых. Словно рыба на песке, майора покосило влево, он хватал ртом воздух. Света с криком доползла до стола и схватилась за нож.

– Стой! – обрёл голос Демидов, поднимаясь на ноги.

Этот затравленный, полный животного ужаса взгляд… Придурок.

– Пожалуйста, брось нож. Он тебе не нужен, я не причиню вреда.

Руки девушки дрожали. Холодное орудие звякнуло о кухонный керамогранит.

– Я переодеваться. Кофе на столе. Жду внизу, – её голос звучал удивительно ровно.

Антон молча проводил глазами. Дурак. Идиот последний. Щелчок замка в ванну. Дверь закрыла. В пятницу он узнает… Хлопнула входная дверь. Он быстро допил кофе, да натянул футболку.

Дорога до места заняла полтора часа. Весь путь она просидела в наушниках, уйдя в аккорды тяжёлой музыки. Ни слова. Ни звука. Для Антона путь превратился в пытку. Обычно девушка трещит без умолку, а тут даже взгляд не падает в сторону, будто посадили рядом иное существо, не девушку. Видно – она спряталась за глухим щитом псевдозащиты, события утра переваривает. Он решил не дёргать капитана. Всем лучше.

– Оставь машину тут. – сиплый голос вывел майора из размышлений. Света указывала на место слева, за высоким камышом.

– Хорошо.

Он не стал спрашивать зачем. Из рюкзака она достала перчатки, зацепила за пояс нож, фонарик. Затем сфотографировала выезд, обе стороны дороги.

– Зачем? Есть панорамная съемка в отчёте.

– Посмотри на дорогу.

Опять этот тон. Антон присел и внимательно осмотрел влажный грунт дороги.

– Следы протектора свежие, хорошо, – одновременно сказали оба.

– Кому надо ехать в такую глушь?

Света равнодушно пожала плечами.

– Люди разные. За пройденное время сюда много кто мог явиться. Пошли. До заброшенных развалин они добрались минут за 15. Воронова не переставала осматривать окрестность, бурчать себе под нос. Вот он серый железобетонный каркас. Они ступили на первый этаж. Пустые глазницы – окна тянулись от одного до второго прохода. Вместо пола навалена тьма обломков бетона, кирпичей, арматуры. Всюду матерные граффити, бутылки, шприцы.

– Сквозной, – кивнула Света вперёд.

В центре помещения торчали два обугленных деревянных столба.

– Значит, потерпевшую распяли меж ними… – медленно капитан обошла «алтарь» смерти, одновременно пальцами скользя по обожжённому дереву, – ноги незачем было фиксировать, – она продолжала делать заметки для себя в голос.

Антон перестал осматриваться.

– Чего?

– Колени прострелили в другом месте Спицыной. – Светлана перестала замечать что-либо вокруг себя, параллельно пытаясь блокировать в памяти фрагменты прошлого. Демидов, не без тревожного интереса, разглядывал напарницу. Её вид, с каждой минутой всё больше напоминал борющегося с агонией больного.

– Почему так думаешь?

– Не на меня смотри, а вокруг, – гаркнула она не своим голосом.

Рука майора потянулась к кобуре. Вот это поворот. Света продолжила.

– Следов крови или нечто похожего на неё не вижу. Возможно, и тут, но… Надо чем-то закрыть пространство, а судя по увечьям, крови пролилось достаточно. Даже верёвки не забрали, – она махнула головой вверх, резко поднялась и зашагала к выходу.

– Ты куда?

– Пройдусь.

На самом деле невыносимо находиться там. Голова раскалывалась, в ушах чечёткой било сердце. Да что ж это… При виде других трупов не возникало экскурса в свою трагедию, голова не болела… Боковым зрением девушка уловила движение. Высокая фигура замерла в проёме и скрылась. К Демидову кто-то ушёл.

Всепожирающий страх обуял капитана. А вдруг некто вооружён?!

– Антон! – Света рванула обратно к нему, срываясь на крик, – Демидов!

– Сам майор, испугавшись, тоже побежал ей навстречу. Лицо коллеги бледное, взволнованное.

– Ты чего?

– Мы не одни.

Демидов сразу выхватил пистолет и закрыл собой Воронову, оглядываясь, вывел девушку из здания.

– Пошли. Быстро. Не оборачивайся.

Воронова неверяще глянула на него.

– То есть?

– А ты драться собралась? Или выяснять? Сделай, по-моему. Если за нами следят тут, значит боятся мы что-то раскопали. Иди вперёд.

Они пошли к машине, когда Светлана украдкой обернулась. На втором этаже возвышалась бесформенная фигура с руками в карманах. Из – под глубокого капюшона блеснули очки.

Домой сразу Антон Свету не повёз, решил переместить фокус внимания. Неужели подобная реакция на каждом месте происшествия? Каким образом она тогда работает? Неужто он ей нравится? Ведь побежала навстречу…

– Надо Воронцову сказать, – тихо отметила капитан, слишком внимательно изучая пейзаж за стеклом машины. Майор возразил:

– Давай заедем, перекусим, посидим, я замёрз и есть хочу. Надо отвлечься.

– Да переваривать нечего, новое отсутствует. Кто был там с нами? Вот вопрос.

Голос безучастный, чисто на отвали. И вообще, ближе к пятнице она словно уходила из реальности. Авто остановилось недалеко от хорошей кондитерской.

– Я тут постоянный посетитель, – между прочим бросил Антон и опять получил рассеянный кивок.

– Не только ты, – про себя ответила она.

Внутри Света осмотрелась. Бежево-серые тона стен, тёмный пол, небольшие диванчики на двоих, много растений, фотоснимков, народу умеренно, светло, тихая музыка фоновая. На душе расплывалось чувство уюта.

– Неприметная, зато классная.

– Потому сюда и хожу, рад, что тебе нравится. – улыбка осветила восторженное лицо Антона.

– Вкус у тебя отличный. Хоть что-то, – она пыталась оставаться серьёзной, но дрогнувшие губы выдали веселье. Демидов хмыкнул. Невозможная женщина. Она плюхнулась на диванчик в дальнем углу заведения, возле окна.

– Сама или мне?

Светлана отложила в сторону меню:

– Если есть мой любимый торт, то я тебе должна.

К её удивлению, майор подозвал официанта и озвучил двойную порцию торта с базиликом, лаймом и клубникой, плюс добавил зелёный чай.

– Ты желаешь спросить откуда знаю? Ответ получил в твоём холодильнике. И вообще, мы ходим в одну сеть, я рад.

Воронова подняла левую бровь, в духе дурной ты человек, затем принялась смотреть куда угодно, только не на напарника. Периферическое женское зрение уловило столик с тремя особями аналогичного ей пола. Платиновая кукла подозрительно щурилась, да что-то шипела своим подружкам. Света легонько постучала ладонью по столику, привлекая к себе внимание майора.

– Куколка на 4 часа.

Антон напрягся.

– Ты к чему?

Воронова отвернулась к окну, издевательски оскалившись:

– Твоя истеричка у нашего стола через три, два, один…

Действительно, Милана, завидев у входа своего мужика (не бывшего, она не отпускала), с неизвестной девкой, очень разозлилась. Ладно бы, по внешности, не уступала ей, Милане, она могла бы тогда простить шалость, НО! Рядом эта… Бледнющая, в штанах, кедах каких-то, даже не накрашенная! Он хочет её проучить. Видимо, на работе можно надеть пакет на голову, остальное, что внизу, одинаковое, а когда речь зашла о долге… Выше всяких пределов. Красотка вышла из-за столика шикарной походкой от бедра, села рядом со своим мужчиной.

– Любимый, привет, – Милана обняла Антона за шею и звонко чмокнула в щёку, – чего вчера домой не приехал, я ждала.

Света скрестила руки на груди, самым невинным образом посмотрела на бывшую майора. Антон прокашлялся и сбросил руки девицы.

– Привет. Ты с подругами пришла? Они тебя заждались.

В мужском голосе позвякивал металл. Он терпеть не мог показуху, причем столь дешёвую. Милану знал как облупленную. Хоть бы Светка не повелась.

А она, со снисходительной улыбкой наблюдала за театром. Отпустила всего один комментарий:

– Лютая вульгарность.

Григорьева обратила внимание на соперницу:

– Ты ещё здесь? Не стрёмно у чужого мужа в кармане торчать?

Света выгнула бровь:

– Я, вообще-то, тортик свой жду с чаем. Что касается Антона, то знаю, соперниц у меня нет, он всегда ко мне возвращается. Работа у нас такая. Пользоваться всем, что в общественном доступе.

Григорьева, не помня себя, бросилась на хамку:

– Ах, ты сука! – визжала она, однако согнулась пополам от удара по щеке, а после больного залома правой руки.

Капитан невозмутимо повернулась к Демидову.

– Мы выйдем на пару минут, дорогой, ладно? Что-то ты продешевил, в этот раз. Неужто столь поганый ассортимент стал в клубах?

И вывела верещавшую Григорьеву на улицу. Антон успокоил персонал удостоверением.

Бывшая майора упала на газон в нелепую позу, напротив заведения.

Воронова вмиг растеряла всю любезность.

– Смотреть противно. Фокусы дешёвой шалавы. Этому тебя мамашка научила? Без рук оставлю, попадись вновь, поняла?

– Ты… – начала Милана, но вздрогнула от повышенного грубого тона соперницы:

– Не слышу, дура!

Девушка встала оттряхивать юбку от травы, стараясь не смотреть на Светлану.

– Молчание – знак согласия. Всего хорошего.

Светлана вернулась на своё место, и под пристальным вниманием Антона, принялась спокойно поедать добрый кусок торта, запивая мелкими глотками горячего ароматного напитка.

– Что?

Давясь хохотом, Демидов наклонился над столиком:

– Красиво, отчего же к такой женщине не возвращаться?

Света усмехнулась:

– Тебе приятного аппетита.