Kitabı oku: «История войны 1814 года во Франции», sayfa 3

Глава II
Театр войны 1814 года и первоначальное расположение Наполеоновых войск

Обзор театра войны 1814 года и главных путей действий. – Расположение Наполеоновых войск в конце декабря н. ст. 1813 года. – Число их вообще. – Бедственное положение французских войск. – Меры, принятые Наполеоном для сформирования новой армии. – Причины растянутого расположения французских войск.

Приступая к изложению состава вооруженных сил, размещения их при открытии военных действий и планов действий обеих сторон, считаю необходимым дать понятие о местности театра войны 1814 года⁴.

На этом пространстве главные пути, ведущие от Рейна к столице Франции, пересекаются горными хребтами и течением нескольких рек, орошающих восточные области государства. Узлом соединения горных цепей восточной Франции служит высота к северу от Бельфора, именуемая, по круглому виду своей вершины, альзасским шаром (ballon d’Alsace, у немцев Bolken). Отсюда простираются в различные стороны три главные ветви.

Первая, под именем Вогезов, пролегает к северу, образуя черту раздела между бассейнами Рейна и Мозеля и принимая в самой северной части своей, между реками Рейном и Гланом, название Доннерсберга; от последнего же горного хребта отделяется к западу ветвь, которая, обогнув истоки Наэ (Nahe), простирается к Бахараху на Рейне, под названием Гундсрюка (Hundsrück). От этих главных ветвей отделяются другие, второстепенные, окаймляющие множество притоков Рейна и Мозеля. Как Вогезы, так и отрасли их представляют гранитные породы вулканического происхождения.

Другой горный хребет, отделяющийся от альзасского шара к югу, имеет незначительную высоту до Сент-Урсанна (St. Ursanne), откуда, сделав поворот к юго-западу, образует величественные громады под названием Юры и служит чертой раздела с одной стороны Рейна, а с другой – Дубса и прочих притоков Роны. Горная система Юры вообще представляет несколько параллельных между собой ветвей в виде дуг, разделяющих длинные долины, орошаемые притоками Рейна и Роной с несколькими впадающими в нее реками. Почва Юры большей частью состоит из песчаника и известняка; встречаются также алебастр, асфальт, мрамор, каменный уголь и железная руда. Вершины хребта покрыты лесом, а в долинах жители разводят виноград и хлебные растения.

Третья горная ветвь, отходящая от общего средоточия к северо-западу, достигнув окрестностей Мирекура (Mirecourt), поворачивает к юго-западу и к югу под названием Шаролескихгор (de Charolais), образуя связь между Вогезами и Севеннами. До Монтиньи (Montigny) горы незначительны, далее же возвышается окаймленное скалистыми скатамиЛангрское плато. От этой главной ветви отходят три другие: первая и высшая из них отделяется близ Арне (Arnay), пролегает через Солье (Saulieu) к Шато-Шинон, образует господствующие горы Морван, служит чертой раздела бассейнов Сены и Лоары и оканчивается мысом Финистерре. Другая побочная ветвь отходит близ Лангра к северу, вдоль Мааса, сперва в виде холмистой цепи, а потом значительных высот, под названием Аргоннскоголеса (forêt d’Argonne), пройдя через Лотарингию, поворачивает к западу и простирается до морского берега. Наконец, третья ветвь, именуемая Арденнами, отделяется от главного хребта близ истоков Мадона, одного из притоков Мозеля, и разобщает бассейны сей реки и Мааса. Как Аргоннский лес, так и Арденнские горы не выше 3 500 футов; но оба эти хребта скалисты, покрыты обширными лесами и представляют большие затруднения для движения войск. Часть области Шампаньи (Champagne) в окрестностях Вердюна, имеющая известковый грунт, бедна хорошей водой.

Эта горная система разграничивает бассейны главных рек с их притоками, орошающих театр военных действий. Бассейн Рейна лежит к востоку от Вогезов. Из долины Рейна можно проникнуть в долину Мозеля не иначе, как перейдя через преграду, образуемую Вогезами и Гундсрюком. Бассейн Мозеля, с впадающими в эту реку Мертой и Сааром, находится между Вогезами и Арденнами. Последний горный хребет хотя и уступает в важности Вогезам, однако же может послужить в пользу для обороны страны. Бассейн Мааса простирается между Арденнами и Аргоннским лесом, коего теснины также представляют выгоды в оборонительном отношении. Бассейн Сены, с Обой (Aube), Марной, Уазой (Oise) с Эной (Aisne) и Йоной (Ionne) с Арменсоном (Armençon), лежит между Лангрским плато, Аргоннами и Морваном. Наконец, бассейн Саоны с Дубсом окаймляется Юрой, Лангрским плато и Шаролескими горами.

От среднего Рейна к Парижу вели в концентрическом направлении четыре главных пути: 1-й от Кобленца, чрез Люксембург и Реймс. Главными преградами на этом пути были крепость Люксембург и река Маас. 2-й путь вел от Майнца, первостепенной и занятой многочисленным гарнизоном крепости, через сильную крепость Мец на Мозеле, небольшую крепость Вердюн на Маасе, укрепленный город Шалон на Марне и Мо (Meaux). 3-й путь – от Мангейма чрез крепости Саарлуи либо Саарбрюк на Сааре и далее чрез Нанси, Туль, Витри на Марне и Сезанн. 4-й, служивший союзникам главным путем действий, пролегал от Базеля через крепостцу Бельфор, Везуль, Лангр, Шомон, Бар-сюр-Об, Труа к переправам через Сену⁵ и далее к Парижу. Кроме того, союзные войска, по занятии ими Швейцарии, могли двигаться от Невшателя на Понтарлье, Доль (Dole), Дижон, Жуаньи (Joigny), Сан (Sens) и Мелюн, также к Парижу.

В конце декабря н. ст. войска наполеоновы были расположены по левую сторону Рейна следующим образом.

Виктор, с 2-м пехотным и 5-м кавалерийским корпусами, в числе 6 300 человек пехоты и 3 800 человек кавалерии, занимал пространство от Базеля до Страсбурга; Мармон, с 6-м пехотным и 1-м кавалерийским корпусами, в числе 13 500 человек пехоты и 3 200 человек кавалерии, от Ландау до Андернаха; Моран, с 4-м пехотным корпусом, в числе до 16 400 человек, занимал Майнц и наблюдал пространство до Кобленца; 5-й пехотный корпус, состоявший всего из одной дивизии генерала Альберта, в числе около 4 700 человек, и 3-й кавалерийский корпус, в числе 2 000 человек, под общим начальством генерала Себастиани, находились между Кобленцом и Везелем; Макдональд, с 11-м пехотным и 2-м кавалерийским корпусами, в числе 11 700 человек пехоты и 2 700 человек кавалерии, стоял у Нимвегена, наблюдая пространство по Рейну и Ваалу, от Везеля до форта Сент-Андре. Генерал Мезон, с депо 17-й и 24-й территориальных дивизий, кадрами двух дивизий Молодой гвардии, в числе 12 000 человек пехоты и 800 всадников, занимал Бельгию¹.

Таким образом, для обороны течения Рейна на пространстве восьмисот верст (двухсот лье), не считая крепостных гарнизонов, было не более 65 000 человек пехоты и 12 000 человек кавалерии. Кроме того, в Париже, Брюсселе, Лилле, Люксембурге и Тионвиле формировались две дивизии Старой гвардии, шесть дивизий Молодой гвардии и три дивизии гвардейской кавалерии, всего вместе с артиллерией и войсками инженерного ведомства около 28 000 человек². В крепостях на Рейне и в Нидерландах находилось 56 000 человек³. Следовательно, число наполеоновых войск вообще простиралось до ста шестидесяти тысяч человек. Но большая часть их состояла из людей, изнуренных военными трудами и лишениями, либо из молодых конскриптов, погибавших прежде, нежели они успевали получить тактическое образование. Примером тому может служить 4-й пехотный корпус генерала Морана, в который с ноября по 15 декабря н. ст. 1813 года поступило более 18 000 новобранцев, но, несмотря на то, наличное число людей не превосходило 16 460. По свидетельству Мармона, в конце 1813 года 14 000 солдат и почти столько же граждан сделались жертвами эпидемии в Майнце. Несмотря на то, что температура вообще стояла выше точки замерзания, изнурение войск оказало над ними такое же пагубное влияние, какое имела стужа в зимнем походе 1812 года: у многих солдат отвалились на ногах пальцы⁴. В русских войсках чрезвычайная убыль людей весьма часто была неизбежным последствием передвижений их на значительное расстояние, облегчаемых в новейшее время перевозкой солдат по железным дорогам и сплавом их по судоходным рекам. Французским же конскриптам в 1814 году не доводилось проходить огромных пространств, но они по прибытии на Рейн соделывались жертвами тифозной горячки и других повальных болезней, свирепствовавших в войсках, возвратившихся из Германии.

Таким образом, укомплектование французской армии весьма затруднялось непомерной убылью в людях. Формирование кавалерии, кроме того, было неудобно по недостатку в лошадях, что заставило Наполеона уменьшить меру, положенную для ремонтирования конной артиллерии до 1⁴¹⁷/₁₀₀₀ метра (менее двух аршин), и сформировать несколько полков, посаженных на малорослых лошадях и вооруженных пиками, в подражание казакам, под названием éclaireurs⁵.

В Италии доблестный вице-король с трудом удерживался на Адиже против полуторных сил австрийской армии; а в Испании, после сражения при Виттории, французские армии Сульта и Сюше мало-помалу отступили к границам империи и не могли стать твердой ногой у Пиренеев против несравненно превосходнейших в числе войск Веллингтона, поддержанных восстанием жителей Испании. Несмотря, однако же, на то, Наполеон, решившись, наконец, отказаться от обладания Пиренейским полуостровом, хотел присоединить к своей армии, по крайней мере, часть войск, действовавших на испанской границе, и исполнил свое намерение, как только союзные армии, стоявшие на Рейне, вторгнулись в пределы Франции.

Наполеон, видя, что корпусы, формировавшиеся на Рейне, заметно таяли, решился образовать за ними сильный резерв, коего кадрами долженствовали послужить остатки его гвардии в составе двух дивизий Старой и Средней гвардии (гренадеров и егерей) и шести дивизий Молодой гвардии (фузелеров, фланкеров, стрелков и волтижеров). Эти войска, считавшие в рядах своих по отступлении за Рейн едва 12 000 человек пехоты, при коих состояло до 4 000 человек кавалерии, в продолжение полутора месяца усилились до 17 500 человек пехоты и 5 000 кавалерии, а вместе с артиллерией и саперами до 28 000 человек. Как в числе их было множество старых солдат, способных к обучению конскриптов, то Наполеон намеревался укомплектовать гвардию до 100 000 человек, поручив это дело знаменитому артиллерийскому генералу Друо (Drouot), весьма способному и деятельному человеку. На основании инструкций, данных самим Наполеоном, батальоны, прежде состоявшие из четырех рот, долженствовали быть приведены в шестиротный состав; предположено было усилить Старую гвардию до 18, а Молодую до 60 батальонов; вообще, в числе 80 000 человек пехоты, а вместе с кавалерией, артиллерией, саперами и парками – довести до 100 000. Старая гвардия комплектовалась отборными солдатами армии, а Молодая конскриптами. Обмундирование и снабжение оружием людей, покупка лошадей, заготовление лафетов – все это было поручено неутомимому Друо, обладавшему многосторонними сведениями по всем отраслям военного дела⁶. Наполеон, полагая, что союзники останутся на Рейне до весны, надеялся к тому времени усилить корпусы, стоявшие на этой реке, до двухсот тысяч человек, что вместе с гвардией должно было составить трехсоттысячную армию. Кроме того, декретом 6 января н. ст. 1814 года определено выслать на сборные пункты национальную стражу в составе 121 батальона⁶. Но в ожидании того войска, рассеянные на огромном протяжении, они не могли остановить союзников. Наполеон весьма хорошо знал слабость своих вооруженных сил и вовсе не предполагал противопоставить наступавшим союзным армиям неодолимую преграду. Расположение французских войск по Рейну имело в виду единственно образовать завесу, которая, отделив неприятеля от Франции, не позволяла ему ни собрать точные сведения о затруднительном положении Наполеона, ни открыть сношения с враждебной правительству партией роялистов. И потому вывод, сделанный некоторыми военными людьми, и в числе их Кохом⁷, о необходимости сосредоточения сил французской армии в начале кампании 1814 года едва ли основателен. Если бы Наполеону и удалось удержать Главную союзную армию, то вторжение неприятельских войск внутрь страны на прочих пунктах лишило бы его средств, заключавшихся в потерянных областях, и обнаружило бы безнадежность и уныние, тогда господствовавшие во французском народе. На стороне союзников было такое решительное превосходство в числе и качестве войск, что если бы они по прибытии на Рейн продолжали безостановочно движение, то, без всякого сомнения, еще в конце 1813 года достигли бы Парижа. Бездействие их дало Наполеону время сплотить его расстроенную армию, воспользоваться разномыслием союзников и нанести им чувствительные удары.

Тем не менее, однако же, вторжение союзных войск в Голландию во второй половине ноября весьма озаботило Наполеона и заставило его обратить туда лучшую часть остатков своей армии. Кроме дивизии Молодой гвардии генерала Роге в числе 6 000 человек, уже находившейся в Бельгии, были посланы к голландским границам еще не успевшие сформироваться две дивизии Молодой гвардии (Бойе и Барруа). Наполеон, сверх того, направил из Трира в Брюссель дивизию Старой гвардии Фриана и гвардейскую кавалерийскую дивизию Ляферьер-Левека, в числе 4 800 человек пехоты и 2 400 человек кавалерии; другая дивизия Старой гвардии Мишеля формировалась в Люксембурге, а две дивизии Молодой гвардии под начальством Нея – в Меце. Таким образом, в начале 1814 года для обороны Рейна на всем пространстве от Майнца до Базеля оставались только корпусы Мармона и Виктора, в числе около 20 000 человек пехоты и 7 000 человек кавалерии⁸.

Глава III
Состав, число войск и план действий союзников. Комплектование и снабжение запасами русских войск

Усиление союзных армий подкреплениями. – Состав и число войск союзных армий: Главной, Силезской, Северной. – Число союзных войск в действующих армиях. – Число резервов. – Положение обеих сторон. – Выгоды, бывшие на стороне Наполеона. – План действий союзников. – Виды австрийцев. – Нарушение нейтралитета Швейцарии. – Комплектование русских войск. – Снабжение их провиантом, одеждой, обувью. – Реквизиции. – Содержание госпиталей. – Издержки на содержание русских войск вообще в кампанию 1814 года.

В продолжение двух месяцев, истекших со времени прибытия союзников на Рейн, войска их были значительно усилены как выставленными для содействия им германскими корпусами, так и подкреплениями, прибывшими на укомплектование армий коалиции. Немецкие владетели, привыкшие носить ярмо, наложенное на них Наполеоном, вооружились, хотя и неохотно, против своего покровителя. Одновременно с тем из Пруссии, Австрии, России двигались к Рейну многочисленные резервы. Русская армия, несмотря на удаление от источников своих средств, получила, благодаря деятельности Аракчеева, подкрепления, вознаградившие с избытком потерю, понесенную на полях Лейпцига. Войска Барклая-де-Толли, прибывшие на Рейн в конце октября в числе около 40 тысяч человек¹, считали в рядах своих в начале 1814 года более 60 тысяч². Корпус Ланжерона, перешедший через Рейн в числе 19 тысяч человек и состоявший в начале 1814 года всего из 30 тысяч, впоследствии усилился до 40 тысяч, а корпус Сакена, не превосходивший после сражения при Лейпциге 10 440 человек, был усилен войсками князя Щербатова и подкреплениями, прибывшими к концу 1813 года, до 20 тысяч³. Владетели бывшего Рейнского союза выставили требуемые от них войска в числе до 145 000 человек, которые, за исключением баварского и виртембергского контингентов, уже вошедших в состав Главной союзной армии, были разделены на шесть корпусов, приданных к этой и прочим армиям. Тогда же было приступлено к образованию в прирейнских владениях ландвера в числе также около 145 000 человек⁴. На эти же владения была наложена контрибуция в 44 250 000 франков (около 12 миллионов рублей серебром), равнявшаяся годовому их доходу. Эту сумму положено было обратить на содержание союзных армий так, чтобы Россия, Австрия и Пруссия получили по ⁵/₁₇, а Швеция и Ганновер по ¹/₁₇ всей суммы⁵.

Подобно тому, как в 1793 году Франция, угрожаемая вторжением европейских полчищ, выставила несметные силы, Европа, предводимая императором Александром, решившись положить конец тяготевшему над ней преобладанию завоевателя, дружно ополчилась против Франции. Ни одна из коалиций, образовавшихся во время Французской республики и наполеоновой империи, не располагала такими силами, какие в конце 1813 года собирались на Рейне. Союзные войска, не считая армий, действовавших на Пиренейском полуострове и в Италии, вообще были разделены на три армии: Главную, Силезскую, или блюхерову, и Северную, но из последней участвовала в зарейнском походе только часть, да и та почти вся вошла в состав блюхеровой армии.

В Главной армии, состоявшей по-прежнему под начальством князя Шварценберга, находились следующие части войск.

Австрийские легкие дивизии графа Бубны и принца Морица Лихтенштейна; австрийские же корпусы: 1-й, графа Коллоредо; 2-й, принца Людовика Лихтенштейна, и 3-й, графа Гиулая, всего в числе 54 388 человек с 224 орудиями.

7-й германский союзный корпус⁷ (виртембергский), под начальством наследного принца Виртембергского, в числе 14 000 человек с 24 орудиями.

Войска, состоявшие под начальством графа Вреде⁸: австрийский корпус барона Фримона, в числе 9 200 человек с 48 орудиями; 1-й германский союзный корпус (баварский), в числе 25 000 человек с 76 орудиями.

Корпус графа Витгенштейна⁹, в числе 21 000 человек с 56 орудиями.

Австрийские резервы под начальством наследного принца Гессен-Гомбургского, в числе 18 500 человек с 100 орудиями. Кроме того, при главной квартире состояли: 1) дивизия генерал-лейтенанта Прогаски (Prohaska) из 6 ландверных батальонов; 2) резервная артиллерийская дивизия фельдмаршал-лейтенанта Рейснера из 26 резервных артиллерийских и 27 мастеровых рот; 3) дивизия генерал-квартирмейстера Лангенау из 8 пионерных рот, 800 понтонеров и конвойных команд. Число австрийских войск при главной квартире вообще могло простираться до 9 800 человек.

Русские резервы под начальством графа Барклая-де-Толли. Пехотой резерва командовал граф Милорадович, а кавалерией князь Голицын. В составе пехоты находились: 1) гренадерский корпус Раевского, в числе 10 005 человек с 32 орудиями; 2) гвардейский корпус под начальством Ермолова, в числе 12 950 человек с 36 орудиями; 3) прусская гвардейская пехотная бригада полковника Альвенслебена, в числе 4 587 человек; 4) кирасирский корпус и легкая гвардейская кавалерийская дивизия, в числе 8 409 человек с 16 орудиями; 5) прусская гвардейская конная бригада полковника Ларош-Старкенфельса, в числе 1 270 человек с 8 орудиями; 6) русская резервная артиллерия, 58 орудий, с прислугой 1 267 человек; 7) войска инженерного ведомства, 208 человек.

Казачьих полков под общим начальством графа Платова 20, донская казачья рота, в числе до 6 000 человек с 12 орудиями.

При главной квартире состояло различных русских полков и команд до 1 500 человек.

Всего же в Главной союзной армии при открытии похода находилось:

Русских¹⁰

Виртембергцев¹¹

Прусской гвардии¹²

Впоследствии долженствовали присоединиться к этой армии: 1) 6-й германский союзный корпус, в числе 4 000 австрийцев и 9 250 человек прочих войск с 16 орудиями; 2) 8-й германский союзный корпус, в числе 10 330 человек с 16 орудиями.

Вообще же число войск Главной армии, вместе с 6-м и 8-м германскими корпусами и с подкреплениями, прибывшими в феврале к 4-му (виртембергскому) корпусу, простиралось до 232 207 человек с 722 орудиями⁶.

В составе блюхеровой (бывшей Силезской) армии находились русские корпусы графа Ланжерона и Сакена и прусские Йорка и Клейста.

Корпус графа Ланжерона – в числе до 36 000 человек с 136 орудиями.

Корпус Сакена – в числе до 20 000 человек с 96 орудиями.

Корпус Йорка – в числе до 20 000 человек с 104 орудиями.

Корпус Клейста, остававшийся под эрфуртской цитаделью и присоединившийся к армии уже впоследствии, состоял в числе до 20 000 человек с 112 орудиями.

Всего же в блюхеровой армии находилось:

Русских¹³

Впоследствии должны были присоединиться к блюхеровой армии корпусы германского союза: 4-й (гессенский), в числе 12 000 человек с 32 орудиями, и 5-й (сводный), в числе 9 230 человек с 20 орудиями.

Вообще же число войск блюхеровой армии, вместе с приданными ей 4-м и 5-м германскими корпусами, простиралось до 117 230 человек с 500 орудиями⁷.

Из войск Северной армии участвовали в походе во Францию только корпусы русский Винцингероде и прусский Бюлова. Бригада Борстеля (корпуса Бюлова), 3-й германский союзный корпус и 10 000 английских войск назначены были для занятия Голландии и Бельгии; корпус графа Вальмодена до конца февраля н. ст. оставался под Гамбургом, а шведский и 2-й германский корпусы приблизились также впоследствии к границам Франции.

Корпус генерала Винцингероде состоял в числе 36 000 человек с 132 орудиями. Корпус Бюлова – в числе 30 000 человек с 96 орудиями.

3-й германский союзный корпус – в числе 23 350 человек с 56 орудиями. Вообще же в этих трех корпусах состояло до 90 000 человек с 284 орудиями, а вместе с нидерландскими и английскими войсками, находившимися в Голландии и Бельгии, до 110 000 человек.

Корпус графа Вальмодена – в числе 15 000 человек с 32 орудиями.

Шведский корпус – в числе 23 000 человек с 62 орудиями.

2-й германский корпус – в числе 32 900 человек с 64 орудиями.

Всего же в Северной армии состояло до 180 000 человек с 442 орудиями⁸. Вообще же, не считая войск, остававшихся назади, было собрано на Рейне и в Нидерландах, во всех трех союзных армиях:

Присоединив же к этим войскам остальные корпусы Германского союза и Северной армии, получим общее число действующих сил, выставленных союзниками против Франции со стороны Рейна, до 517 000 человек с 1 676 орудиями.

Резервы состояли из следующих войск: 1) остальных ландверов Германского союза, в числе около 100 000 человек; 2) австрийского резерва, 20 000 человек; 3) армии генерала Беннигсена, 35 000; 4) армии князя Лобанова-Ростовского 60 000 человек; 5) 4-го прусского корпуса графа Тауэнцина, 50 000; 6) прусского резервного корпуса принца Людовика Гессен-Гомбургского в Вестфалии, 20 000; 7) корпуса, составленного из российско-прусских войск, блокировавшего Глогау, 15 000; вообще же было резервных войск до 300 000 человек⁹. Следовательно, число всех союзных войск, не считая действовавших в Италии и со стороны Пиренеев, простиралось свыше 800 000 человек, при коих состояло более 2 000 орудий.

Из сравнения сил обеих воевавших сторон оказывается решительное превосходство союзников над французами, как в числе, так и в качестве войск. Но на стороне Наполеона также были важные выгоды, которые отчасти вознаграждали перевес его неприятелей в силах. Многие крепости, находившиеся на путях действий союзных армий, заставляли их ослабиться отряжением блокадных корпусов. Союзники не имели ни обеспеченных переправ на реках, пересекающих театр войны, ни опорных пунктов, ни складов продовольствия, и были принуждены учредить огромные подвижные магазины, для прикрытия коих отделялись от армии значительные отряды; по мере вторжения в неприятельскую страну союзные войска удалялись от источников своих средств; жители Франции, и в особенности восточных департаментов ее, враждебные им, скрывали от них свои запасы, следили за их движениями, передавали все замеченное французским войскам и даже иногда вооружались против союзников; наконец, союзные армии, руководимые несогласными между собой видами Кабинетов, весьма часто действовали нерешительно и без взаимной связи. Напротив того, Наполеон, ведя войну в собственной стране и в соседстве своих крепостей, находил в них подкрепления, оружие, боевые и жизненные запасы, убежище разбитым частям войск и приют раненым, больным и усталым солдатам. Жители открывали для своей армии спрятанные ими хлеб и вино, служили проводниками и лазутчиками, выставляли тысячи подвод для перевозки продовольствия и для передвижения войск. Но всего важнее было то, что Наполеон, управляя армией так же неограниченно, как и страной, устремлял действия своих войск к определенной цели с быстротой и решительностью, ему свойственными.

Не должно также упускать из вида, что неудачи, понесенные прежними коалициями, при покушениях их вторгнуться во Францию, заставляли союзных дипломатов и военачальников смотреть с недоверием на всякую попытку наступательных действий. Как грозный призрак, восставали пред ними воспоминания – и неудачной экспедиции в Шампань, и целого ряда побед, одержанных Наполеоном в предшествовавших войнах. Правда, в Силезской армии был составлен план действий, на основании которого предполагалось еще в половине ноября н. ст. переправиться через Рейн у Мюльгейма, несколько ниже Кельна, и вторгнуться в Бельгию, где находились значительные оружейные заводы. Пылкий Блюхер, не выждав соизволения союзных монархов на это предприятие, выступил со своими главными силами 26 октября (7 ноября) от Гиссена к нижнему Рейну. Но, между тем, партия мира весьма успешно воспользовалась отсутствием короля Фридриха-Вильгельма и Штейна, из коих первый после сражения под Лейпцигом уехал в Берлин, а второй находился в качестве председателя Центрального управления (Central Verwaltung) в Лейпциге. На Военном совете, созванном во Франкфурте императором Александром в день выступления Силезской армии от Гиссена, генерал Гнейзенау старался доказать необходимость неотлагательного наступления и выразил мнение, что предметом действий союзников долженствовала быть столица Франции. Кнезебек, напротив того, полагал, что Главной и Силезской армиям следовало оставаться на Рейне, «дабы удержать тем Наполеона у Майнца», между тем как корпусы Бюлова и Винцингероде овладеют Нидерландами. Мнение Кнезебека встретило сильные возражения не только генерала Гнейзенау, но и со стороны уполномоченных Оранского Дома и английских военных комиссаров, которые, дорожа паче всего завоеванием Нидерландов, считали успех этого предприятия сомнительным в случае бездействия союзников на Рейне. По свидетельству самого Кнезебека, сам «фельдмаршал Vorwarts¹⁴ принял участие в споре, осыпав его самыми жестокими упреками». На совете не было решено ничего¹⁰, однако же император Александр настаивал на необходимости энергического продолжения войны и предложил план наступательных действий, заключавшийся в том, чтобы Главная армия, избегая местных преград и крепостей на пространстве между Майнцем и Страсбургом, вступила во Францию со стороны Швейцарии; одновременно с тем Блюхер должен был перейти через Рейн у Мангейма и действовать наравне с Главной армией, а войска австрийские в Италии и Веллингтон – также наступать концентрически к Парижу. Наследному шведскому принцу было предоставлено завоевание Голландии¹¹. В составлении этого плана действий принимали большое участие австрийские генералы, и в особенности генерал-квартирмейстер Главной армии Лангенау¹², однако же Меттерних, надеясь дать общему делу оборот, соответствовавший видам и пользам австрийского правительства, склонил союзников к открытию переговоров с Наполеоном. Один из агентов французского Министерства иностранных дел, барон Сент-Эньян, попавшийся в плен отряду полковника Храповицкого, был послан в Париж с предложением Наполеону условий мира, на основании которых Франция ограничивалась естественными пределами: Рейном, Альпами и Пиренеями и – как будто бы такой снисходительности со стороны союзников было еще недостаточно – изъявлялась готовность дать вице-королю принцу Евгению владение в Италии. Если бы Наполеон немедленно согласился на эти предложения, то удержал бы господство над всеми германскими странами, лежащими по левую сторону Рейна и Бельгией, и в таком случае ничто не мешало ему, выждав благоприятнейшие обстоятельства, снова приобрести все потерянное. К счастью союзников, Наполеон, вероятно, имея в виду выторговать еще выгоднейшие условия мира либо не доверяя союзникам, отклонил сделанное ему предложение. Впоследствии сознав свою ошибку, он изъявил согласие на требуемые уступки, но уже было поздно. Союзники, получив сведения об огромных приготовлениях французского правительства к продолжению войны и убедившись в том, что бездействие их могло иметь весьма пагубные последствия, решились возобновить наступление. Но многие из влиятельных лиц главной квартиры считали опасными действия по прямому направлению со среднего Рейна, где союзники, оставив за собой важные укрепленные пункты Майнц и Кель, встретили бы естественные преграды – сперва Вогезы, а потом Мозель и Маас; в особенности же возбуждал сомнения ученых стратегов тройной ряд крепостей, воздвигнутых Вобаном, которых Лангенау насчитывал сто три на пространстве между Дюнкирхеном и Гюнингеном¹³. И потому положено было, чтобы большая часть Главной армии, обойдя истоки Мозеля и Мааса, двинулась между Вогезами и Юрой к Лангрскому плато; армия же Блюхера (бывшая Силезская) должна была направиться прямо от среднего Рейна чрез Шалон и Витри и, обратив на себя внимание неприятеля, содействовать успеху наступления Главной армии. Маршруты были соображены так, чтобы к 15 января н. ст. Главная армия прибыла к Лангру, а Силезская к Мецу. Дальнейшим предметом действий был назначен Париж, причем обстоятельства долженствовали указать выгоднейшее направление к этому пункту. В случае если бы оказалось удобным обойти неприятеля, выдвинув вперед Главную армию, следовало направиться чрез Труа, отрядив часть сил на Орлеан для пресечения подвозов из южных областей к Парижу. Если же было бы выгоднее совершить обход со стороны Блюхера, то надлежало ему, присоединив к своей армии корпусы Бюлова и Винцингероде, двинуться к Парижу долиной Марны. Корпусам Северной армии, русскому Винцингероде и прусскому Бюлова следовало наступать от нижнего Рейна.

Таким образом, на основании этого плана действий предполагалось вторгнуться во Францию на пространстве семисот верст от Зюй-дер-Зее до Юры. Не должно упускать из вида, что за отделением отрядов, необходимых для обложения крепостей на путях действий и для прикрытия сообщений, союзники, несмотря на многочисленность войск, состоявших в их распоряжении, могли направить к Лангру и Мецу вообще не более двухсот тысяч человек и что эти силы наступали не на одной высоте и были разделены на несколько частей, разобщенных между собой естественными преградами. Нет сомнения в том, что Наполеон воспользовался бы разделением союзных войск, если бы мог где-либо собрать достаточные силы¹⁴.