Kitabı oku: «Парвус. Часть 2», sayfa 17
– Может, на рынок в выходные сходим? Там погуляем, – выдала она.
– Я про подарок спрашивал, – проворчал Эйкен ей в ногу.
Двое планировали в выходные посетить и еще одно место. Медея собиралась поговорить с Клариссой. Впереди еще пара дней в запасе, поэтому девушка не ответила сразу, оставив себе время на раздумья.
На работе на двоих продолжали коситься, хоть пара и не выражала прилюдно чувства на территории цитадели. Медея же заботилась совсем о другом. Она ужасно ревновала Эйкена к Юнии. Юния, как отстающая, получала много внимания на тренировках. Она, словно назло, открыто флиртовала с капитаном, чем бесила не только Медею, но и Нила.
Сиф посмеивался, когда видел бледное лицо злющей Медеи и недовольное лицо желтоглазого парня.
В ближайших планах Эйкена были вылазки на поверхность, поэтому он ужесточил тренировки. Вместе с этим Пес пытался получить доступ к полицейским отчетам. Медея от него узнала, что люди в синей форме недолюбливают Эйкена за то, что тот как-то занимался делом по поиску ребенка из первого сектора. Того выкрали для получения выкупа, а Пес нашел девочку у одного из высоких чинов среди полиции.
Того посадили. И если Велиор считал, что справедливость восстановлена, то Пса полицейские невзлюбили. Среди них в виновность того человека мало кто верил. За годы работы на Велиора подобных ситуаций произошло несколько.
Медея, слушая эти истории, шутила, что она была шантажисткой, а Эйкен ловил таких, как она, и чудо, что они не пересеклись раньше. Мужчина же поправлял ее, говоря, что занимался разборками в основном на Парвусе, а Фейт промышлял на поверхности.
На это девушка сообщила Эйкену, что иногда она и в трущобах бывала.
Глава 33. Праздник
Шестой день недели. Двое вместо важных дел отправились на рынок третьего сектора. Там внимания они привлекали чуть меньше чем у цитадели лишь потому, что Медея ходила в плаще. Ей хотелось погулять с Эйкеном без любопытных взглядов, вечно их сопровождающих, хоть она и понимала, что это неизбежно.
Странным было, что в толпе девушка до сих пор нервничала. Только когда двое находились наедине, все переживания отступали, и Медея чувствовала себя счастливой. На публике она замечала, как Пес хмурится, видя, как на девушку пялятся.
Люди вокруг шумели. Медея замечала, что Эйкена сторонятся. Даже несмотря на толпу, его никто не задевал, а вот в нее периодически врезались прохожие. Стараясь не обращать на это внимание, она прижималась поближе к мужчине, ведущему ее к лавке. Теплая ладонь, что крепко держала руку Медеи, успокаивала. Двое остановились у окошка, в котором виднелась различная мебель. Девушка ее не замечала, потому что Эйкен целовал ей руку. Медея широко улыбалась.
Уголок губ мужчины приподнялся. На людях такое случалось редко. Пес ждал, пока девушка повернется к лавке, но она продолжала всматриваться в ярко-желтые глаза. Поэтому он плавно развернул ее к окошку. Медея приоткрыла рот от восторга. Через секунду она отпустила Эйкена и потопала к ярким пятнам.
Двое оказались внутри. Девушка подходила по очереди к каждому предмету мебели, но не успевала хорошо ничего рассмотреть, потому что спустя секунду ее глаза натыкались на что-нибудь интересное. Подушки, что Медея потрогала, тут же вернулись на пестрый диван, а девушка метнулась к разноцветной лампе и сощурилась, но сквозь сине-зелёное стекло заметила кресло.
Медея обошла полку, где стояла мелочевка для дома, и уставилась на кресло, обтянутое лоскутной тканью.
– Это ужасно, – весело сказал Эйкен.
Ее глаза блестели от восторга.
– Согласна. Сюда мы не влезем вдвоем. – Она повернула голову мужчины на диван из такой же ткани и восторженно произнесла: – А вот это потрясающе!
Пес округлил глаза. Он никогда еще не видел настолько аляповатого дивана. Медея расчищала наваленные на сидушку предметы. Подушки, пледы и одеяла оказались на соседнем кресле.
Владелец лавки, заметивший внезапную перестановку, вмиг подлетел к наводящей порядок. Она плюхнулась на диван, не понимая, чем вызвала беспокойство продавца.
Эйкен заверил того, что все нормально, и Медея не собирается громить лавку. От слов, что ей действительно понравился диван, торговец усмехнулся. Но серьезный тон Пса его убедил, хоть на лице владельца лавки по-прежнему отражалось сомнение.
В магазине двое провели еще полчаса. Медея прикладывала к дивану различные пледы и подушки, выбирая, что больше подходит к лоскутной обшивке. Когда она спрашивала Эйкена, что, по его мнению, более симпатичное, он отвечал:
– Все, что ты выбрала, замечательное.
Из-за того, что Пес не помогал, Медея пыталась недовольно скривить лицо, но у нее не получилось из-за широкой улыбки. Она не ожидала, что на день рождения Эйкен предложит скупить полмагазина. Самым сложным оказалось вынести диван. В итоге аляповатый диван через окошко вытащили на людную площадь рынка. Медея с охапкой вещей, собранных в цветной плед, топала к остановке. Мужчина нес на плече диван, чем привлекал все внимание прохожих.
Некоторые люди охали, видя Эйкена, несущего огромный тяжелый предмет. Девушка же посылала ему всю дорогу до квартиры восхищенные комплименты. На что он не хмурился из-за ее довольного лица. Аляповатый диван оказался в зале. На него Медея бросила плед и подушки. Две цветные небольшие лампы девушка планировала поставить в спальне.
Туда она дойти не успела. Эйкен потянул ее на выход. Они вновь отправились на рынок третьего сектора, где мужчина скупал всю еду подряд, на которую Медея посмотрела. К моменту возвращения в квартиру девушка уже нагулялась, и единственное, что она хотела, это обнимать Эйкена, который заулыбался, как только они оказались наедине.
Но затем оставил ее одну. На вопрос Медеи: «Куда?» он не ответил, но в глазах бегали хитрые огоньки. Оставшись в тишине большой квартиры, девушка поморщилась. Без Эйкена квартира ей нравилась еще меньше, но диван выглядел уютным пятном. Медея завалилась на него, накрывшись цветным пледом, и улыбнулась. Она всегда хотела обставить жилье чем-то подобным. Девушке было приятно, что Пес старается сделать дом уютным для нее.
Медея нащупала подвеску, подаренную Псом. Она ее не снимала с тех самых пор, как они решили жить вместе. Медея свела брови, обдумывая их отношения. Она чувствовала себя счастливой рядом с Эйкеном, но иногда видела, как тот задумчиво вглядывается в ее лицо. Было видно, что мужчина тревожится и винит себя за то, что они встречаются.
И основания для этого имелись, но Медея не рассказывала Псу о них. На работе при капитане никто ничего не говорил, но вот когда он отходил, в спину девушки летели смешки и шуточки. Бо́льшая часть сводилась к тому, что она прыгает из постели в постель ради хорошей жизни.
Медея могла бы сломать каждому сплетнику нос, но боялась, что у Эйкена тогда будут неприятности. Ведь она его подчиненная, и на работе он за нее отвечал. Медея с дивана, глянула на кухню, где на столешнице лежали купленные продукты.
Девушка отправилась в душ, надеясь, что успеет сделать все запланированное к возвращению Эйкена. Затем она переоделась в легкое белое платье. На тонкой шее висела медная цепочка, мокрые длинные волосы спадали на спину до самой поясницы.
Вернувшись на кухню, Медея разложила еду по местам, обдумывая, что хотела бы переехать куда-то, где они с Псом могли спокойно ходить по улицам, и он бы не хмурился постоянно. Даже если Эйкен не показывал, что чувствует общественное осуждение, девушка понимала, что его это волнует. В основном из-за нее.
Звук открытия двери отвлек девушку от перекладывания курицы с кухонного острова на разделочную доску. Вернувшийся Эйкен увидел Медею готовящей и вопросительно приподнял бровь.
Она криво ему улыбалась. Готовить в домашних условиях ей приходилось нечасто. Последний раз Медея даже вспомнить не могла. Быт с Эйкеном, привыкшим жить в одиночестве, был невероятно простым. Мужчина буквально делал все сам. Девушке оставалось лишь не бросать вещи по углам. В свой выходной она хотела сделать хоть что-то.
– Я не представляю, что нужно делать, – честно сообщила хмурая Медея.
Было стыдно, что она не умеет делать элементарных вещей. Жарить еду в песке казалось проще, чем на плите. Девушка, прицеливаясь ножом в мясо, старалась выбрать нужное место, куда воткнуть острие, чтобы то не слетело и не поцарапало дорогую кухню.
Эйкен приблизился к Медее и прижался со спины.
– Еду можно покупать, или я могу ее готовить, – сказал он ей в шею.
– Я и так ничего не делаю по дому, – проворчала девушка, откладывая нож.
Курица выглядела так, словно Медея не справится.
– Точно! – воскликнул Эйкен. – Забыл, что мы съехались, потому что мне нужна была бесплатная кухарка.
Медея хотела развернуться, чтобы стукнуть его, но мужчина продолжал крепко ее держать.
– Мы съехались, чтобы обниматься круглосуточно, – прошипел он на ухо. – И чтобы я без зазрения совести нарушал закон.
Медея сощурилась, не понимая, к чему он клонит. Но через секунду у ее носа возник апельсин. Она улыбнулась, глядя на принесенный подарок. Девушка предполагала, что покупкой дивана все ограничится.
– Мне не нравятся апельсины, – весело сказал Медея, забирая оранжевый плод из рук Эйкена.
Он серьезно произнес:
– Знаю, но нравится, что я тебе его украл.
– Опять сломал дверь? Или кому-нибудь руку? – поинтересовалась Медея, разворачиваясь к Эйкену. – Ты понимаешь, что, будучи аппером пятого уровня, подвергаешься дополнительным ожиданиям со стороны правителя, и тебе не сто́ит делать глупости, даже если они безвредные?
Она занервничала, что мужчина нарушил закон, ради такой мелочи, лишь для того, чтобы ее порадовать.
– Хотел сказать, что ты для меня важнее всего на свете. – Он свел брови, глядя на Медею прямо. Мужчина поглаживал белые волосы. – Сделаю все, что захочешь. Только скажи.
Девушка вздрогнула. Звучало пугающе, словно если она попросит спрыгнуть со скалы, Пес это сделает.
– Не говори так, – протянула девушка, возвращаясь к курице. – Мог просто сказать, что любишь меня.
Эйкен покачал головой, забирая у нее мясо. В его руках то быстро разбиралось на мелкие кусочки.
– Если бы любил, то тебя бы тут не было, – едва слышно сказал он, продолжая готовку.
Девушка ничего на это не ответила. Пес уже знал, что подобные фразы не заставят ее уйти. Поэтому она, игнорируя периодически возникающее чувство вины Эйкена, стала задавать кучу вопросов по поводу готовки. С каждым новым ответом к Псу возвращалось хорошее настроение.
Еда была приготовлена. Мясо. Апельсин. Картошка. Выпечка. Девушка сощурилась на слишком большое количество блюд. Для двоих всего было много, но когда в дверь постучали, Медея вздрогнула. Она метнула беспокойный взгляд на Эйкена. Он, уводя глаза, произнес:
– Это я позвал.
Мужчина двинулся к входу. Через несколько секунд в квартире появилась Силия в приталенном изящном белом платье. Она с любопытством осматривала просторный светлый зал. Красные глаза уперлись в аляповатый диван, только сегодня купленный и не вписывающийся в современный ремонт.
Медея помнила, что мать говорила про Пса в последнюю встречу. Странно, что именно Эйкен позвал Силию в гости. Он пригласил всех за стол. Девушка посылала ему недовольные взгляды из-за того, что мужчина устроил семейный ужин, не предупредив.
К удивлению Медеи, тот еще и пытался завести разговор, а самым странным было, что Силия его поддержала. Постепенно количество еды за столом уменьшалось. Пес периодически доливал чай.
Девушка хоть и злилась еще на мать, но старания Эйкена наладить их отношения заставляли сердце сжиматься. Поэтому она сдалась. Собравшиеся за столом не могли обсуждать многие вещи. Поэтому разговор перетек к рассказам о детстве. Медея краснела, пока мать делилась воспоминаниями о казусах дочери.
Эйкен же делал вид, что его эти истории не шибко веселят, но периодически не сдерживал смешки. Рассказы приблизились к пятилетию Медеи, и Силия резко помрачнела. Она вдруг замолчала. Когда мать затихла, девушка поняла, что, возможно, это был первый уютный семейный вечер, но его прервали воспоминания Силии о краже Фейтом дочери. Женщина неловко прокашлялась и засобиралась домой.
Медея поднялась следом за матерью, а Эйкен остался сидеть. Девушка послала мужчине взгляд, говорящий, что его план помирить их с Силией очевиден.
Однако она была рада, что мать весь вечер спокойно общалась с Псом. На прощанье мать и дочь даже обнялись. В глазах женщины все же промелькнуло волнение, но она не сказала ничего плохого, когда уходила. Дверь закрылась, и Медея уставилась на Эйкена.
Он отодвинул пустую тарелку от себя и облокотился на стол. Эйкен оправдывался:
– Было похоже, что тебя беспокоила ссора с матерью. А Силия просто волновалась за тебя. И вы обе не должны ругаться из-за меня, поэтому я решил, что вам нужно помириться.
Медея смотрела на мужчину, что изо всех сил старался сделать ее жизнь лучше, но при этом сам все время нервничал из-за нее. Она прошла к столу и, придвинув стул вплотную к Эйкену, села рядом.
Рука ее потянулась к дольке апельсина. Он внимательно следил за тем, что девушка делает. Медея поднесла апельсин ко рту. Эйкен потянулся забрать у нее дольку. Девушка отклонилась и помотала отрицательно головой.
– Не ешь, тебе же не нравится, – проворчал он, делая попытки забрать апельсин.
– Тогда и ты не делай то, что тебе не нравится, только потому что хочешь меня порадовать, – сказала она, закидывая в себя апельсин.
Медея почти упала со стула, пока спасалась от лапищ Пса. Она быстро жевала. Эйкен вернулся в нормальное положение. Он так же, как и Медея, потянулся к апельсину.
– Ну нет, ты что меня не слушаешь совсем?! – злобно прошипела она и стукнула его по плечу. – Тебе же тоже не нравятся апельсины! Не смей есть его!
Мужчина широко улыбался, придирчиво рассматривая дольку:
– Сейчас мне кажется, что это было вкусно. Слишком хорошие ассоциации с поеданием апельсина. Даже не верится, что мы ели его так давно.
От воспоминаний совместно проведенного времени в убежище Медея свела брови. Когда они гуляли по пустыне вдвоем, все было проще.
– Ты никогда не хотел покинуть Парвус? – спросила девушка серьезно.
Эйкен пожал плечами и равнодушно произнес:
– Думал. Я и здесь не прижился, но и там чужой. Это место мне привычнее, чем поверхность.
– А со мной бы жил на поверхности? – поинтересовалась Медея.
Она занервничала и, не выдержав подступившего волнения, уткнулась носом в мускулистую руку. Привычное тепло согревало ее лоб. В квартире висело молчание. Эйкен же ел апельсин. Прожевав, он протянул:
– По-прежнему невкусно. Зря ты подстрекала меня его украсть.
– Мог не красть, – буркнула она, растягивая губы в улыбке.
– Не мог, – сообщил Пес, приобнимая ее.
Глава 34. Переговоры
У Эйкена осталась работа, которой он обычно занимался вечерами по будням. Но на этой неделе будни заняла Медея, поэтому расчет зарплат и отчеты по работе подчиненных остались на седьмой день недели.
Девушка проводила Пса, а сама отправилась в трущобы. Брать Эйкена к Клариссе она не хотела. Мужчина ворчал, что Медея могла бы его подождать и не гулять в одиночку по трущобам, но девушка выставила его за дверь, чтобы Пес не мешал.
Медея топала по узкой грязной улице, морща нос. Плащ закрывал красные глаза. И все же в притон она влетела с улыбкой, хоть они с Клариссой и поругались в последнюю встречу. Но если бы не пожилая женщина, то до Эйкена Медея бы не дошла в тот вечер. Медея мысленно благодарила Клариссу за свое удачное появление в квартире Пса, когда там был правитель. Медея сомневалась, что Эйкен открыл бы дверь, если бы не Велиор, приказавший это сделать.
Кларисса встретила вошедшую непривычно равнодушно. Их глаза лишь на мгновение встретились, а затем женщина отвела взгляд. Дым с сигареты перекрывал морщинистое лицо, поэтому Медея не поняла его выражение.
– Работы нет, – сказала Кларисса и махнула на выход.
Секундное замешательство девушки нарушило внезапное движение сбоку. Она присела еще до того, как человек схватил ее. Мужчина пролетел мимо. Шумное падение привлекло внимание его товарищей. На улицу Медея выйти не успела. Внезапная толпа, вывалившаяся в холл, ловила Медею, которая не могла отбиться от слишком большого количества противников.
Кларисса кричала, чтобы они убирались. Спустя минуту активного сопротивления, девушку держали четыре человека, а пожилую женщину душил неизвестный Медее мужчина.
– Отпусти ее, крысий сын! – шипела девушка, видя, как Кларисса синеет.
Красная пелена застилала ей глаза, и в порыве злости Медея умудрилась вырвать руку и сломать нависшему над ней нос. Остальные всполошились. Девушка почувствовала, как в ногу что-то воткнулось.
Гнев перекрывался паникой. Она понимала, что будет дальше. Сознание погружалось в темноту. В последний миг бодрствования Медея испугалась, что Клариссу, которая пыталась ее спасти, она больше не увидит.
***
Медея резко села. Тело ломило. Пляшущие цветные пятна перед глазами медленно складывались в картинку. Просторная, дорого обставленная спальня отдавала запахом сырости.
– Доброе, вредина, – донеслось до нее. – Устал ждать, когда ты очнешься.
Внутри девушки все похолодело от знакомого голоса и от осознания, что руки и ноги связаны. На огромную кровать, где она находилась, завалился Лой. Было непривычно видеть его в черной одежде. Медея вжалась в спинку в попытке раствориться. Широкая улыбка вкупе с ледяным взглядом заставляли девушку дрожать. Шикарно обставленная комната пугала осознанием, что Медея находится в личных покоях, где, возможно, поселился Лой.
Над ними тихо жужжал генератор кислорода. Блондин подпер голову ладонью и долго вглядывался в Медею. Она смотрела на него прямо, дожидаясь, пока он сообщит, зачем похитил ее.
– Как давно вы с Эйкеном? – спросил он.
Из груди девушки вырвался нервный смешок. Она не верила, что Лой всерьез интересовался этим. На его лицо легла тень. Лой поднялся с кровати и стал ходить из стороны в сторону.
– Значит, правда. – Он звонко рассмеялся, спрятав руки в карманы широких брюк. – Неужели все ради должности? Я-то думал, ты не такая.
Медея поджала ноги к связанным рукам. Она надеялась, что сможет развязать их.
– Ты меня выкрал, потому что ревнуешь? – недоуменно спросила девушка.
Блондин остановился и глянул на нее с усмешкой.
– Я дурак по-твоему?!
Он шумно вздохнул и упал на кровать, хватая Медею за ноги. Он резко потянул их на себя. Девушка оказалась вытянутой на кровати. Ее попытку сесть предотвратил Лой. Он сложил на нее свои руки и ногу и, поглаживая щеку извивающейся, сказал серьезно:
– Твой отец меня достал. Хочу поторговаться.
Медея чувствовала слабость в теле, но все равно пыталась отвернуться от Лоя. Лицо того было сантиметрах в пятнадцати. Казалось, что он не дает ей дышать.
– Нужно было прирезать тебя пьяного, когда ты уснул, – прошипела девушка.
Лой усмехнулся:
– Почему же не прирезала?
Парень усаживался на пленницу. Та из последних сил пыталась скинуть с себя двухметрового Лоя. Ее связанные руки он удерживал одной ладонью у своей коленки. Другой до боли сжал Медее щеки, вынуждая посмотреть в его глаза.
– Раздражаешь, – прошипел блондин. – Я собирался заниматься делами, но теперь думаю только о том, что ты предпочла мне старика.
Его пальцы впились в кожу Медеи. Лой грубо пихнул девушку, еще сильнее вжав ее в кровать. Он подскочил на ноги в бешенстве. Медея следила за попытками того взять себя в руки. Она вновь подтягивала ноги в надежде, что все же удастся их развязать.
– Прекрати! – прогремело в комнате.
Девушка вздрогнула. Она редко слышала, как Лой повышает голос. Он уставился на нее.
– От тебя нужна только информация о штабе Фейта. Входы. Выходы. Количество подчиненных. Имена шпионов, засланных в цитадель.
Медея сощурилась на говорившего. По пьяным рассказам блондина показалось, что с Фейтом он имел возможность видеться, о чем она и сообщила сыну правителя. Он недовольно скривился, вновь убирая руки в карманы. В голубых глазах читалось раздражение.
– Мне нужно разгромить его секту, а не мило побеседовать. Его поганые проповеди портят мой бизнес.
Причем тут проповеди Медея не понимала. Пару секунд двое молча пялились друг на друга.
– Как хочешь, я не тороплюсь, – бросил парень, направляясь к металлической двери. – Пару дней посидишь в одиночестве. Я бы не хотел портить тебе лицо, но призываю ускориться с выдачей информации. Мое терпение не безгранично.
Дверь хлопнула. За ней послышались приказы и звук закрывающегося замка. Девушка села. Руки потянулись к ногам. Спустя пару минут веревка валялась на полу, а Медея разминала затекшие конечности.
Она не встала сразу с кровати. Силы закончились, но это был не отходняк от снотворного. Навалились последние воспоминания перед погружением сознания в темноту: синее лицо Клариссы. По щекам побежали слезы.
Медея была уверена, что ту убили из-за нее. Девушка и не думала, что Лою придёт в голову связываться с ней после последней встречи. Кларисса лишь попалась ему под горячую руку. Сидя на мягкой кровати огромной спальни, находящейся непонятно где, Медея думала, что могла предотвратить эту ситуацию, ведь давно знала, что блондин за ней следил.
В пустыне хвост легко замечался, и там никто Лису не преследовал. На территории Внешнего города Лой знал только то, что девушка приходила к Ронде. А вот в трущобах вокруг народу всегда прилично, и слежку легко не увидеть.
«Неужели Лой думал, что я поднимаюсь на поверхность к Фейту?» – эта мысль нервировала. Медея вытирала ладонью щеки, пытаясь собраться. Если предположение верное, то ей нечего сказать Лою к его следующему появлению.
Нужно срочно выбраться. Дома ждал Пес. Медея вздрогнула. Она боялась, что Эйкен отправится ее искать и придет прямо к блондину. Сын правителя уже отдавал приказ убить мужчину, а про раны, которые девушка зашивала, Пес так и не рассказал. Но Медея думала, что Эйкен все же поговорил с Лоем и, судя по ножевым ранениям, закончилось все плохо. Тогда Медея решила, что раз оба живы, то все в порядке. Сейчас же она мечтала поколотить блондина до беспамятства.
Мысли про Эйкена заставили подняться. Рука нащупала свисающий с шеи красный камень. На секунду Медея прикрыла глаза.
«Чем быстрее выберусь, тем скорее прижмусь к Псу», – внутренний голос повторял это вновь и вновь, призывая девушку двигаться. Медея быстро осмотрелась. Первым внимание привлек шкаф. Там она не нашла ничего интересного, но убедилась, что ее поселили в спальне Лоя. Она выбрасывала его одежду с полок в поисках чего-то полезного. Не найдя никаких пригодных вещей, Медея двинулась к комоду.
Она выдвигала ящики по очереди. Браслет блеснул под светом двух неярких ламп. То самое украшение, которое Лой подарил Медее на день рождения. Она закрыла ящик, не желая смотреть на дорогой подарок. Напрягал факт того, что Лой до сих пор хранил этот браслет.
Медея думала, что в теории она может заехать кому-нибудь по голове ящиком. Но с пистолетом было бы сподручнее. Девушка задрала голову к лампам. Через минуту Медея стояла на кровати на цыпочках, протягивая руки к стеклянному плафону.
Сняв его, девушка завернула тот в одеяло и наступила сверху. Слабый треск донесся из-под тяжелого ботинка. Медея выбрала кусок стекла, похожий на лезвие, и, оторвав край простыни, обмотала осколок на треть, чтобы было удобно держать.
Она не сомневалась, что выбраться сложно. Лой не мог ее недооценивать. Он знал, что Медея сильная и, судя по количеству людей, караулящих ее в притоне, блондин перестраховался.
Остатки стекла девушка положила в один из ящиков комода, а кровать заправила обратно, чтобы все выглядело как раньше. Она надеялась, что отсутствие плафона на одной из ламп, не бросится Лою в глаза сразу.
Медея осмотрела дверь, потом постучала по металлической поверхности, проверяя, есть ли снаружи люди. Ответом был призыв успокоиться. Дальнейшие реплики Медеи остались проигнорированными. Время в комнате замерло. Девушка села на пол, опершись спиной о стену, напротив входа. Так, чтобы, когда дверь откроется, увидеть количество охраны за ней.
Ломать дверь Медея не стала. Сомнительно, что она справится с теми, кто снаружи. Ничем не занятый мозг возвращался к словам Лоя о проповедях.
Медее в голову пришла мысль, что это забавно. Если блондин уверен, что проповеди связаны с Фейтом, то получалось, что отец через внушение людям о бессмертии в раю и чистоте души ограничивал тех от употребления яда и посещения притонов. Казалось бы, благородное дело, но появившееся на улицах с целью лишить банду Грязного основных источников дохода.
Один преступник пытался свергнуть другого преступника. При этом Медея понимала, что саму идею Фейт позаимствовал у Грязного. Люди того поклонялись ему, носили отметины в форме круга и, фактически, молились на Крысьего короля. Он обещал им лучшую жизнь, взамен на преданность, возводя свою личность в культ. Так же, как и Пророк, о котором говорилось в проповедях, Грязный оставался загадкой для большинства приспешников.
Из Медеи вырвался нервный смешок от осознания, что именно таинственность вокруг личности Грязного, благодаря которой о нем ходили байки среди бандитов, помогла Лою стать Крысьим королем. Главным вопросом у Медеи оставалось то, почему ближайшее окружение приняло блондина, зная, чей он сын.
Девушка сидела на холодном полу, поджав колени к груди. За спиной лежал осколок. Медея сняла подвеску с шеи. Пугала мысль, что Лой может ее порвать во время драки. Цепочка была обмотана вокруг шнурка и задвинута под берец.
Отсутствие солнца, окон или смены освещения напрягали. Девушка потерялась во времени. Стало ужасно холодно. Медея прошлась, разгоняя кровь по телу. Мягкая кровать манила теплым одеялом и возможностью поспать.
Медея не позволила себе лечь. Нужно узнать количество охраны и по возможности просмотреть коридор. Протяжный зевок заставил девушку приблизиться к кровати. Она встряхнула одеяло, сбрасывая возможные осколки.
Медея завернулась в одеяло и уселась обратно к осколку на полу. Сон долго не приходил. Расслабиться было сложно, хоть девушка и понимала, что лучше отдохнуть, пока такая возможность имеется. За дверью царила идеальная тишина. Спала Медея обрывками. Горло першило. Ужасно хотелось пить. Губы засохли. Дышать было больно, воздух обжигал слизистые.
К моменту, когда снаружи послышался шум, сознание девушки плыло. В руке она сжимала осколок, который под одеялом видно не было. В дверном проеме появился Лой. За ним на секунду мелькнул длинный коридор. До того, как дверь закрылась, Медея насчитала пятерых охранников.
– На полу спать привычнее? – иронично поинтересовался блондин.
В его руке красовалась фляжка. Девушка тяжело вздохнула. Горло обожгло, словно она не пила дня два.
– А ты сразу с пыток начать решил? – просипела Медея, глядя на то, как парень приближается.
– Бить тебя жалко, а в твою сговорчивость я не верю, – деловито сообщил он, остановившись в метре. – Что у тебя там?
Лой указал на одеяло. Медея сжимала осколок, чувствуя, что мир немного плывет перед глазами. Она мысленно ругалась на блондина. На надменном лице появилась улыбка.
– Расклад такой, – парень внимательно следил за девушкой, – если нападаешь на меня, то я ухожу часиков на двенадцать погулять. – Он приподнял фляжку и весело добавил: – И воду я унесу с собой.
Свободную руку Лой протянул Медее. Та сощурилась на парня, обдумывая предложение. Пить хотелось смертельно. Девушка сомневалась не только в том, что победит в прямом бою Лоя, но и в том, что устоит на ногах.
Медея открыла одеяло. Его края упали на каменный пол. Ладонь с лезвием она вытянула вперед. Рука предательски дрожала, но не от страха, а от бессилия, вызванного обезвоживанием.
Лой скептически оглядел спокойно сидящую девушку прежде, чем податься навстречу. Медея знала, блондин ожидает выпад, а еще думала, что условия ее содержания легче не станут и не сомневалась, что Лой ее не отпустит.
Поэтому нога девушки полетела в его живот. На этот выпад парень отклонился вбок. Фляжка выпала из руки блондина на пол. Он схватил лодыжку Медеи. Спиной девушка упала на одеяло, ей нужна была опора. Парень же выпрямлялся, продолжая тянуть Медею за ногу. Свободной рукой он ловил осколок, который Медея не отпускала.
До тех пор, пока тот был в ее ладони, распределение сил девушку устраивало. Оказавшись на весу, она выгнулась под неестественным углом. Стекло летело в икру Лоя. Медея почувствовала острую боль в ладони, пока вгоняла лезвие в ногу блондина.
Обдумать, что она недостаточно хорошо обмотала импровизированную рукоятку, девушка не успела из-за удара головой о пол. Лой отпустил ее лодыжку, как только девушка нанесла ему ранение.
Медея вскрикнула от жесткого приземления. Блондин уже пинал ее. Девушка под грубыми ударами извивалась, пытаясь вытащить единственное оружие из икры Лоя, но с каждым новым полученным ударом, становилось все сложнее двигаться.
– Успокоилась? – прошипел блондин, делая два шага назад от валяющейся на полу.
Медея корчилась на холодной поверхности от боли и усталости. До нее отдаленно доносился стук по металлической двери.
– Все нормально, – успокаивая охрану, крикнул Лой, присаживаясь на кровать.
Парень тяжело дышал. Девушка потянулась к фляжке, валяющейся рядом. Игнорируя пульсацию от ушибов, Медея быстро влила в себя всю жидкость. Живот отозвался спазмом.
Лицо Лоя выражало крайнюю степень раздражения. Он не мешал пить. Медея швырнула пустую фляжку в блондина для отвлечения внимания. Парень уклонился от летящего в него предмета. Девушка уже делала выпад.
Блондин всего секунду соображал, что вновь разгорается драка. Его реакция была стремительной еще до того, как он полностью осознал, что на него вновь напали. Медея целилась в ногу, откуда торчал осколок. Девушка, не полностью поднявшаяся с пола, понимала, что второе избиение тяжелыми ботинками может и не пережить. Но все же рискнула и, не полностью распрямившись, уже запустила ногу в икру Лоя.
Удар пришелся по касательной, лишь слегка задев осколок. Медею разворачивало по инерции. Блондин падал сверху. Борьба длилась недолго. Руки парня, сидящего сверху девушки, сжимали ее тонкую шею.
Медея синела.
– Так любишь папочку, что готова умереть? – процедил Лой.
Он грубо ударил голову девушки о пол. Затылок Медеи словно проткнули ножом. Острая боль превратилась в пульсацию. В ушах звенело. Медея подумала, что если блондин ее не добьет, то теперь она наверняка умрет самостоятельно.
