Kitabı oku: «Парвус. Часть 2», sayfa 21
Глава 40. Семейный ужин
Медея с интересом рассматривала всех, кто встречался на пути. Часть из людей в защитных костюмах с закрытыми шлемами. Лишь несколько желтоглазых стояли, увешанные оружием, в обычной одежде с открытыми лицами.
– Почему большинство в защитных костюмах? – тихо полюбопытствовала Медея, пока они с Нилом спускались по лестнице в холл.
– На случай экстренных ситуаций. Если свет отрубят, генераторы поломают, возникнут проблемы с кислородом, нужно будет срочно выйти на улицу. Или нагрянут апперы, и нельзя будет светить лицами, – перечислял парень возможную опасность для жителей огромного дома.
Под монотонную речь двое добрались до небольшой столовой. Оттуда доносились веселые голоса. За столом сидела женщина лет сорока пяти. Рядом с ней Като, которого она периодически поглаживала по русым волосам. Он молчаливо ел. Сиф с энтузиазмом рассказывал голубоглазой женщине, что случилось с ними на этой неделе. Мать, слушая сына, улыбалась.
Милый семейный ужин, на который попали двое, стал напряженным. Присутствующие уставились на Медею. Нил подтолкнул ее в спину, призывая идти вперед. Медея криво улыбнулась троице. Она не ожидала их увидеть.
Нил выдвинул стул для Медеи, когда девушка опустилась на него, желтоглазый сел рядом. Непонятно откуда возникла прислуга с блюдами. От курицы поднималось тепло. Медея не могла смотреть на нее. Дикое чувство голода она утолила, пока сидела за столом с отцом, а запах жареного мяса напомнил девушке последнюю готовку с Эйкеном.
Чтобы как-то отвлечься от этих мыслей, Медея перевела взгляд на женщину. Ее русые волосы собраны в высокую прическу. Половина из них поседели. На незнакомке было зеленое шелковое платье со свободными рукавами.
Парни же сидели в черных поношенных защитных костюмах. По таким Медея бы никогда не догадалась, что те сыновья мэра Внешнего города. Уж очень нищими они выглядели.
– Приятного аппетита. Рад, что нам больше не нужно врать друг другу.
От голоса Като Медея вздрогнула. Она меньше всего ожидала, что тот заведет беседу первым. Младший близнец так редко открывал рот. Девушка подумала, что он и не врал никогда, потому что почти не разговаривал.
Сиф наклонился к Нилу и тихо спросил:
– А почему она здесь?
– Потому что отец так решил, – ответил желтоглазый спокойно.
Нил пихнул старшего близнеца в голову подальше от себя. Тот рассмеялся и в ответ толкнул желтоглазого в бок и вернулся к еде. Медея с круглыми глазами пялилась на то, как тепло парни общаются.
– Ну вы и крысы, – выдала она. – А так правдоподобно делали вид, что ненавидите друг друга.
– Не выражайтесь, пожалуйста, – сказала холодным тоном женщина в зеленом платье.
Медея мгновенно перевела глаза на говорившую. Та испепеляла девушку взглядом.
– А вы их мать? – спросила Медея и, не дав ответить, добавила: – А то очень похожи по поведению.
Медея не улыбнулась, пока завуалированно называла хозяйку дома «крысой». Девушка чувствовала себя настолько эмоционально уставшей, что не контролировала едкие фразочки, просящиеся наружу.
По затылку ей прилетел слабый хлопо́к от Нила. Острая боль пронзила голову, девушка ойкнула. Желтоглазый попал по незажившей ране, полученной при драке с Лоем. Нил взглядом сообщал, что следовало бы придержать язык.
Медея неловко поерзала на стуле, принимая предостережение, полученное от друга обманщика. Стараясь взять себя в руки, она спросила:
– А где Фейт?
Сидящие за столом переглянулись. Вопрос остался проигнорированным. Все вернулись к трапезе. Медее хотелось уйти, но ожидать, что ее спокойно отпустят, не приходилось. Она посмотрела на тарелку, где лежала курица, и, пододвинув ее, приступила к еде. Куски застревали в горле.
Девушка вдруг поняла, что еще немного и она разрыдается. Находиться в этом доме с этими людьми было ни чуть не лучше, чем в плену у Лоя. Там она бо́льшую часть времени была в полуобморочном состоянии и не могла здраво мыслить, а здесь осознавала, в насколько безвыходном положении оказалась.
«На Парвус вернуться нельзя. Мать меня наверняка ненавидит. Пес не ищет. А на территории Внешнего города гуляют люди Фейта, иметь дело с которыми совсем нежелательно», – думала обреченно Медея. Вступать в разборки с отцом в планы не входило.
Пока девушка давилась едой, в комнату зашел Фейт. Женщина мило улыбнулась и произнесла радостно, протянув руки к появившемуся в столовой:
– Ты так рано сегодня.
Красноглазый обошел стол и коротко поцеловал женщину в щеку, а сидящего рядом Като потрепал по волосам. Медея недоуменно наблюдала, как отец, выглядит отцом для какой-то другой семьи.
Чувство ревности поднялось в душе, но девушка тут же придушила его, запихнув в рот кусок курицы.
– Решил, что семейный ужин не помешает, – сказал мужчина, проходя к основанию стола.
Пока Фейту несли еду, он представил друг другу мать близнецов и Медею. Девушка не понимала, зачем ей имя женщины, с которой живет отец.
Медея селиться с ними в одном доме не собиралась. Она считала, что находится в плену. С появлением Фейта в комнате повисла тишина. Парни быстро доели и смирно ждали, когда доест отец. Медея без энтузиазма ждала, что будет дальше. В воспаленном сознании очерчивался план побега.
Она прикинула, что Нила убить не сможет. Отца тоже. А значит, нужно дождаться, когда тех дома не будет, чтобы они не смогли ее остановить на пути к выходу. Пистолеты Медея уже присмотрела у охраны, что находилась в этом жилище везде. У каждой колонны, двери, угла.
Медея не знала, куда собирается пойти, но оставаться с бросившим ее отцом, который завел новую семью, казалось странно. Девушка решила не высказывать недовольство раньше времени. Чтобы у окружающих не сложилось впечатление, что она их ненавидит, Медея спросила:
– И как вы познакомились?
Она пальцем указала на женщину в зеленом, имя которой мозг девушки проигнорировал. Та послала Фейту сладкую улыбку. Медею чуть не стошнило, глядя на это.
– Ваш отец не оставил мне шанса. Я долго отказывалась пойти с ним на свидание, и он заложил бомбу в основании дома. – Говорившая положила локти на стол и воодушевленно протянула: – Люблю целеустремленных мужчин.
Эти слова сопровождались игривыми переглядками между Фейтом и его пассией. Медея уставилась на красноглазого. В душе кипело возмущение, что отец подверг опасности жизнь восьмилетней дочери, ради свидания с какой-то там женщиной. Мозг сразу подкинул воспоминание про преподавательницу механики и слова Юнии, что Фейт получил должность раньше срока, потому что закрутил с кем-то роман. «Умеет отец женщин очаровывать», – недовольно констатировал внутренний голос Медеи.
– Полагаю, ваш муж был не против компании, – буркнула девушка, не удержавшись.
В разговор вмешался Сиф.
– Мама не просто так представляет его интересы на Парвусе. Многие думают, что это делается в целях безопасности, но мэр – беспробудный пьяница, которому всегда было плевать на семью. Кроме обогащения и гулянок, его ничто не интересует.
– Ты называешь родного отца мэром? – уточнила Медея, не веря своим ушам.
– Мы отреклись от него уже давно, – сообщил Сиф серьезно. – Семья, в которой я родился, не была выбрана мной, но в семью, где я сейчас живу, вступление произошло осознанно.
– Звучишь, как сумасшедший, – выдала Медея наблюдения. – Ты же понимаешь, что Фейт тебе не отец?
Старший близнец усмехнулся, словно девушка не понимала очевидных вещей.
– Я отец всем, кто во мне нуждается, – раздался вкрадчивый голос Фейта. – Муж и жена не имеют общей крови, но они зовутся семьей. Также и мы стали семьей, пообещав друг другу поддержку и совместное служение общей цели.
Медея выгнула бровь. «Чокнутые. Отец нашел влиятельную женщину, оказавшуюся в тяжелом эмоциональном состоянии, нашептал ей на ухо сладкие речи, а из ее детей вырастил преданных солдат. В духе Фейта», – размышления плавно текли в голове девушки.
– Ты должна нас понять. У нас есть общие цели. Мы хотим сделать мир лучше, – произнес воодушевленно Като. – Тебе ли не знать, как власть имущие Парвуса относятся к тем, кого считают недостойными.
Сердце Медеи сжалось от ужаса, когда она поняла, что младший близнец намекает на проблемы в социализации Эйкена. Но заставить Като молчать она не могла, поэтому тот продолжал:
– Если убрать от власти закостенелую верхушку и давать жить на Парвусе всем желающим, то произойдет естественное смешение крови и изгоев просто не останется. Твои дети могли бы родиться в мире, где их не ждет в будущем стигматизация по внешним признакам.
В столовой повисло молчание. Обстановка накалялась. Фейт переводил вопросительный взгляд с Нила на Медею. Желтоглазый неловко кашлянул и ответил на немой вопрос красноглазого:
– Нет, речь не обо мне.
Мужчина подался вперед и спросил:
– Тогда о каких детях речь?
– О потенциальных, – вставил Като. – У Медеи нет детей, насколько мне известно. Но ее отношения предполагают серьезность. Иначе о них бы не заявили открыто, спустя всего неделю после пропажи сына правителя.
Желтые глаза впились в младшего близнеца. Тот выглядел так, словно не осознавал, что только что подставил Нила. «Мелкий ты засранец!» – злобно пролетело в голове Медеи.
– Какая тут серьезность, он ее даже не ищет?! – возразил Сиф. – Погулял со странной дамочкой и забыл, как только та дала деру.
– Я не странная, – воскликнула Медея. Нужно было срочно перевести разговор на другую тему, пока в комнате не прозвучало имя Эйкена. Поэтому она подскочила на ноги и, хлопнув ладонями по столу, быстро выпалила: – Вы на солнце тут все перегрелись? Что вообще происходит? Рассуждаете о какой-то идее улучшения мира, а сами подлецы и обманщики. – Медея выпрямила спину и добавила: – Да, я тоже плохой человек, но хотя бы это не отрицаю. Вы-то делаете вид, что спасаете мир, но вы спрашивали жителей Внешнего города, нужно ли им это? Может, их все устраивает? Может, жителям племен нормально верить в предсказания будущего по звездам? Может, если вы распространите знания, что хранятся в архиве, ничего не произойдет? А пострадавших, пока вы достигаете своих целей, будет уже много.
Она была так сильно напряжена, что говорила первое, приходящее в голову.
– Медея, никому не нормально верить в предсказания будущего по звездам, – сказал Нил, от которого девушка меньше всего ожидала это услышать. – Положение планет не может тебе сказать, будет завтрашний день хорошим или плохим.
«Крысеныш! Мог бы поддержать! А перед Юнией как стелился!» – Медея с трудом не возмутилась вслух. Вплетать в нить разговора еще одного участника она не намеревалась.
– Люди просто хотят во что-то верить. Какая разница звезды это или эти ваши Пророки?! – Медея по привычке сложила руки на груди и тут же пожалела о содеянном. Она поморщилась от боли. Из груди вырвался напряженный вздох.
– Вера на Парвусе распространяется ради благих целей. Если несуществующий Пророк заставил людей меньше сидеть на яде и изменять своим женам, то в этой вере нет ничего плохого. Притоны обеднели. Люди стали здоровее, – вставил Сиф. – Нужно дать людям «правильную» веру, чтобы их жизни улучшились, а не ухудшились из-за того, что они перекладывают ответственность за свою жизнь на звезды.
Нил согласно закивал:
– Поддерживаю, в нашем племени были дни с плохими предсказаниями, когда мы просто сидели без дел, ибо все дела потенциально обречены звездами на неудачу.
– Но ведь через проповедников вы просто вкладываете в головы жителей Парвуса свои идеи, – настаивала Медея. – А если один из вас с ума сойдет и скажет, что ради того, чтобы жить, нужно убивать всех встречных людей на первый день недели, к примеру? Это слишком опасно. Люди верят проповедникам, и их влияние растет.
– Иногда нужно, – сказал спокойно Фейт. – Сама знаешь, в каком жестоком мире мы живем. Сейчас здесь правит сила, но мы можем все изменить и дать людям знания. Тогда сила будет не так важна.
– Или вам следует отстать от людей и пусть они верят во что хотят, – парировала Медея.
Като уверенно добавил:
– Мы не заставляем никого верить.
Девушка усмехнулась, вспоминая все встречи с проповедниками. Те мужчины звучали весьма убедительно, и если бы Медее некуда было пойти, то она бы их послушала. Только вот проблемы это бы не решило. Вера лишь приглушила бы чувство одиночества на короткий срок, а потом все равно пришлось бы разбираться с этим.
Медея произнесла:
– Проповедники давят людям на больное и убеждают, что вера им поможет. Не что иное, как манипуляция. Причём достаточно жалкая.
Их с отцом глаза встретились. Девушка смотрела на него прямо, обдумывая, что в мисс фортуну отец тоже когда-то заставил ее поверить. Но в отличие от людей в бедных районах Парвуса, которым рассказывали о Пророке, что спасет мир, Медея знала, что «мисс фортуны» не существует и, что, обращаясь к ней, она лишь успокаивает себя. И что по итогу, реальные проблемы придется решать собственными руками.
Никто не придет и не разберется. В распространяемой на Парвусе вере Медея слышала лишь то, что Пророк спасет всех. «Знали бы верующие, что этот Пророк готов пожертвовать ими ради спасения мира так же легко, как когда-то бросил дочь, чтобы она ему не мешала», – иронично пролетело в голове девушки.
– Такая же жалкая манипуляция, как твоя попытка увести разговор в сторону от ответа на вопрос про детей? – в голосе Фейта сквозило раздражение.
Медея сжала челюсть. Девушка устало опустилась на стул с мыслями: «В конце концов, отцу все равно кто-то расскажет про Эйкена. Фейт же ничего плохого ему не сделает?». Если бы Медея была уверена, что информация про их отношения не будет использоваться против Пса, то легко бы ей поделилась. Но компания вокруг доверия не внушала.
Пока Медея собиралась с духом, с коридора послышался шум. В столовую влетел запыхавшийся человек со словами:
– Колонки! Уже три отбили!
Фейт перевел взгляд с подчиненного на дочь и бросил:
– Не знаешь, почему Лой передумал? Или в его духе так быстро менять решения?
Что творилось в голове Лоя, девушке было неизвестно. «И это он еще не знает, что наследником Велиор собирается сделать Кассия. Или знает? Что, если Лой поэтому решил Парвус захватить?» – мысль у Медеи не успела до конца оформиться, когда со входа раздался неуверенный голос:
– Там темно, но мне показалось, что это один человек. И перемещается он невероятно быстро.
Глава 41. Друзья
Парни обеспокоенно переглянулись. Фейт удивленно приподнял брови. Медея улыбнулась. Был лишь один человек, кто мог себе позволить подобную выходку. Девушка прошептала:
– Ну все, я сегодня буду дома ночевать.
В сознании не было четкого места, которое Медея подразумевала под словом «дом». Это было скорее чувство безопасности рядом с Псом. Она подскочила. От резкого движения стул, на котором Медея сидела, упал. Грохот разорвал напряженную тишину, висевшую в комнате. Сиф быстро заговорил, сообщая важную информацию по поводу Эйкена. В конце спешного доклада старший близнец добавил:
– Лучше выставить Медею за дверь. Если Пес все же идет за ней, то многие не выживут.
– Что-то я не понимаю, почему информацию об этом человеке, все из вас посчитали неважной, – процедил Фейт, поднимаясь.
– Потому что он обычный солдат. Никаких целей. Делает все, что прикажет Велиор. Он даже жену убил, спасая сына правителя, – выдал Нил напряженно.
Фейт прошел к побледневшей женщине. Мужчина сказал ей надеть защитный костюм и покинуть дом. Она послушно кивнула и направилась к выходу. Красноглазый бросил близнецам:
– Проводите мать и возвращайтесь.
Сиф и Като подскочили, мгновенно исполняя приказ. Нил схватил Медею, удерживая на месте. Она послала ему возмущенный взгляд и произнесла с жаром:
– Вы все умрете, если не отпустите меня.
Нил повернулся к говорившей.
– С чего ты решила, что он идет тебя спасать? – Парень поднялся, вглядываясь в лицо замершей Медеи. – Может, у него крыша от яда поехала, и он пришел мстить Фейту за жену? А может, Велиор отправил Пса разобраться с человеком, который угрожает безопасности Парвуса? Иначе зачем ему нападать на колонки, а не на дом?
По спине девушки пробежал холодок. Зачем громить колонки она не понимала. Пока Медея сводила брови, под локоть ее взял Фейт. Он с дочерью в компании Нила и части охраны двигался вперед.
Оказались они в переговорной, куда Лой притащил Медею с утра. Фейт мотнул Нилу головой. Тот кивнул. Молчаливые переговоры девушка не заметила. Она хмурилась. Девушка и Нил остались вдвоем в комнате. Медея посмотрела на желтоглазого. Он обошел стол, увеличивая расстояние между ними.
– Собираешься запереть меня в этой комнате?
Парень помрачнел, спиной делая два шага назад:
– Прости, но с тобой не сто́ит рисковать.
– Я уже была в это доме, выберусь, – сообщила недовольно Медея.
– Из этой комнаты – нет. – Он резко дернулся к выходу за спиной.
Девушка перепрыгивала через стол за другом, что собирался запереть ее в комнате, специально обустроенной так, чтобы выбраться было невероятно сложно.
Два выхода. Один, ведущий в основной дом, запер Фейт. Второй, ведущий в туннели, должен был закрыть Нил. Пленница могла пригодиться на случай, если каким-то чудом одинокий крушитель колонок доберется до основного здания, и целью его окажется поиск Медеи.
Если нет, то от содержания запертой в комнате дочери, Фейт ничего не терял. Даже лучше, чтобы она не болталась под ногами, предпринимая попытки побега. У Фейта не было уверенности, что Медея не раскроет местоположение его банды. Сам он себя преступником не считал, но власти Парвуса точно думали иначе.
Девушка не успела догнать друга. Мешала боль во всем теле, слабо перекрываемая адреналином. Нил был уже у входа в коридор, когда прогремел взрыв. Из-за угла полетели ошметки стен и пола, а сверху на парня посыпались камни.
Медея замерла, чуть не улетев вперед по инерции от стремительного бега. Нил уже мчался ей навстречу, спасаясь от рушащегося потолка, что следовал за ним. Из-под кусков обрушившегося потолка разлетались мелкие куски камней и пыль.
До девушки с заторможенной реакцией, вызванной плохим содержанием в плену, медленно доходило, что нужно бежать в другую сторону от выхода. Медея только развернулась, когда почувствовала, как Нил врезается в нее на полной скорости. Они пролетели вперед единой массой по гладкому отполированному полу.
Как только грохот затих, раздался второй взрыв с другого края здания. Медея спихивала с себя парня, что спас ее. Нил тяжело дышал, пока садился.
– Ты чего на месте стояла?! – проорал он взволнованно.
Парень поднялся и быстро осмотрелся. Медея подняла глаза на потолок, что чуть не придавил ее. В перекрытии между первым и вторым этажом зияла огромная дыра. Мелкие камушки приземлялись в груду камней. Открывшаяся обзору, конструкция крыши уцелела. Нил, однако, закрыл шлем. В его руке оказался пистолет.
В поднявшейся пыли обрисовывался высокий черный силуэт с поднятыми вверх руками. К двоим, пялящимся на него, приближался в защитном костюме и закрытым шлемом мужчина, появившийся с бывшего коридора. Там должна была стоять охрана, которую, видимо, уничтожило внезапным взрывом.
– Я пришел поговорить с главным, – протянул он медленно.
Медея пялилась на знакомый силуэт, похожий на Лоя один в один. У Нила пришедший вызывал не меньше вопросов, чем у девушки, но он лишь держал того на прицеле. Лоя Нилу убивать, пока не приказывали, а без одобрения Фейта желтоглазый не рисковал устранять столь важную фигуру.
Мужчина остановился, повернув голову на Медею, сидящую на полу.
– О, забудьте, что я говорил до этого! – воскликнул он. – Не сразу признал тебя. Уж слишком ты повзрослела за эти пару лет, что мы не виделись.
– Грязный?! – неуверенно произнесла Медея, поднимаясь.
Она не сводила глаз с вошедшего. Мужчина плавно качнулся вбок. Нил одновременно с ним перевел пистолет туда, где мужчина оказался. Девушка следила за излишне размеренными движениями человека, обвешанного ножами.
– Нам бы с тобой без свидетелей переговорить, прикажи своему охраннику подождать снаружи.
– Это друг, а не охранник. – Медея на всякий случай загородила Нила.
Если пришли за ней, то ему необязательно умирать в попытке выполнить приказ Фейта, оставить дочь в здании.
– А я говорил Псу, что ты добровольно ушла, – сообщил мужчина. – Но условия моей свободы таковы, что вы двое должны увидеться. Так что придется пойти со мной.
Нил с Медеей враз сощурились на говорившего. Он появился один. Двоим было не понятно, что мешало ему скрыться прямо сейчас. Однако на лодыжке Грязного под костюмом висел браслет, который тот желал снять.
Девушка дернулась вперед, но на ее запястье легла мощная ладонь. Нил до боли сжал ее. Не спуская глаз с Грязного, парень прошипел:
– Ты не можешь ему доверять – это раз. Отец будет недоволен – это два.
Возмутиться Медея не успела, дверь с противоположной стороны от обрушений, вызванных бомбой, распахнулась. Под звуки выстрелов Нил закинул девушку на плечо. Близнецы не скупились, посылая высокому неизвестному обойму за обоймой.
Медея вскрикнула от боли, растянувшейся по телу длинной волной. Нил бежал, и его плечо от каждого движения приподнималось и втыкалось ей в живот. Сознание от боли мутилось. Единственное, что у девушки получалось делать, это сыпать ругательствами. Медее казалось, что внутренности превратились в кашу за последние несколько дней, а следом собирались поехать и мозги.
Нил с ценным грузом оказался за спинами Сифа и Като. Выстрелы затихли лишь на секунду и тут же возобновились. Цель их была удивительно проворной. Последнее, что Медея видела, прежде чем желтоглазый вынес ее в коридор, это как Грязный выглянул из-под камня с ножом в руке.
Нил бежал по холлу. Девушка на его плече извивалась. В попытке спуститься она пнула его в живот. Секундного замешательства хватило, чтобы между ними завязалась борьба. Медея тянулась к пистолету, Нил старался ее остановить и случайно не убить в процессе.
– Вдруг он с правительством заодно? Что будет, если тебя поймают? Собралась в тюрьме сидеть до конца дней?
Медея, которой было все сложнее сопротивляться из-за парня, силой вжимающего ее руки и ноги в пол, проорала:
– Без разницы! Пес пришел за мной! Пусти ты!
– А вдруг нет? – раздалось механическое. – Может, он по приказу Велиора разыскал Фейта?
Хлопо́к вывел двоих из бессмысленного спора. До внезапного шума оба не замечали звуки боя, доносившиеся откуда-то издалека. Привычный вес пистолета в руке Медеи успокаивал ее. Прислушиваясь к шуму, Нил прошляпил момент, когда девушка выхватила оружие.
Дуло упиралось в его живот. Медея прошипела:
– Не хочу тебя убивать, но мне нужно увидеться с Псом.
Парень дернулся. Девушка предполагала, что тот попытается забрать оружие. Выстрел разлетелся по холлу. Не ожидавший Нил вскрикнул от боли.
Ранение пришлось в плечо. Убивать друга девушка действительно не хотела. Она резво выбиралась из-под парня. Только оказавшись на расстоянии пяти метров, Медея вдохнула полной грудью.
Нил сел. Выпрямив спину, он зажал ранение рукой.
– Не иди за мной, – угрожая ему пистолетом, выдала Медея и осторожно двинулась в сторону, откуда доносились звуки боя.
– Да что с тобой! – Нил открыл шлем и уставился на нее. – Отец тебя не простит, если выступишь против него.
Девушка скривила лицо.
– Это я его не прощу за то, что он меня бросил, – сообщила она. – И идеи мне его не нравятся. А вы все чокнутые, надоели мне. Даже не замечаете, как Фейт вертит вами. – Медея округлила глаза. – Словно он говорит со мной через ваши рты. А мне и одного Фейта с его идеями много. Он слишком критичный! Ни шага влево, вправо! Какое-то спасение мира! Мне самой бы спастись, не до мира тут.
Выговорившись, Медея выдохнула. Сидящий на полу, раненый парень закатил глаза. Девушка двинулась на шум. Новый непонятный хлопок заставил ее ускориться. Напоследок она бросила Нилу:
– И не ходи за мной! Не хотелось бы стрелять по твоим коленям! Потом будешь хромоногий, и Юния тебя бросит!
Каждый новый шаг Медея делала быстрее. Она мчалась по бесконечному коридору. Шум затихал, а ее сердце ускорялось. Запах гари ударил в нос. Девушка влетела в неизвестную ей ранее комнату. Выкрашенные в зеленый ровные стены запачкались кровью. Куски тел лежали по всему периметру, словно их разорвало. Однако разрушена была лишь одна стена.
Посреди багровой комнаты стоял человек в защитном костюме. На стекле шлема отражалось лицо Фейта. Мачете упиралось в шею красноглазого.
Мужчины прямо смотрели друг на друга. Медея, влетевшая в комнату, так и замерла в проходе, не решаясь шагнуть дальше. Она слышала приближение кого-то с коридора, но не могла отвести взгляд от двух человек, стоящих посреди комнаты.
Фейт в вытянутой руке держал пистолет, направленный в грудь Пса. Медея в ужасе сводила брови.
– Медок, я пришел спросить, не хочешь ли ты пойти со мной?
Вопрос эхом разлетелся по комнате, достигнув цели. У Медеи сжалось сердце. Она чуть не рассмеялась от того, что он даже не уточнил, куда звал ее. Хотя Медея понимала, что согласилась бы пойти с ним куда угодно. Эйкен не поворачивался к ней и продолжал угрожать жизни Фейта с помощью мачете.
Быстро приблизившийся Нил проследил за взглядом Медеи. Она заметила, что он вздрогнул от жуткой картины, представшей перед ним. И пока Нил не опомнился, Медея осторожно пошла вперед, переступая через куски тел. Гладкий пол был скользким. Медея почти дошла до центра, когда услышала шум со спины. Она мгновенно обернулась, направляя на Нила дуло.
Тот только достал запасной пистолет из ботинка.
– Не смей! – Медея качала головой, пятясь.
Она медленно двигалась к центру комнаты.
– Могу хоть в глаза посмотреть человеку, который так варварски разрушил мой дом и покусился на дочь? – раздался голос Фейта.
– Не можешь, – ответила Медея за Эйкена, не оборачиваясь.
Она боялась, что отец воспользуется ситуацией и выстрелит Псу в лицо. Он многое мог пережить, но не пулю в лоб.
Медея первая заметила движение в дверном проеме. Дуло направилось Нилу в висок. Грязный осторожно забрал пистолет у Нила и пихнул оружие в свой ботинок. Зеленые глаза сверкнули на месиво из убитых.
– А я думал, мой метод драки кровавый, – уголки губ Грязного приподнялись, – как же я ошибался.
Он подтолкнул Нила в комнату. Медея спиной уперлась в здоровяка. Решив, что угрозы от Нила больше никакой нет, потому что тот на прицеле у Грязного, девушка перевела внимание на отца. Он щурился на дочь. Она положила руку на его пистолет и вкрадчиво сказала:
– Мы просто уйдем, Пес не убьет никого, если не будете нападать.
– Сколько вас человек? – хмыкнул Фейт, глядя на Пса, который держал мачете у его шеи.
– Двое, – раздалось механическое с его шлема.
Медея недовольно свела брови.
– Трое, – поправила она, добавив себя в компанию Грязного и Эйкена.
– Я тебя посчитал, сомневаюсь насчет длинного, – сообщил Пес, положив руку на талию девушки, что стояла к нему спиной.
Щеки Медеи порозовели. Фейт усмехнулся и холодно произнес:
– Никогда не поверю, что два человека это все устроили.
Грязный, оказавшийся рядом, свободной рукой закрыл шлем. Оттуда донеслось механическое:
– Ты, Фейт, как всегда, недооцениваешь людей, думая, что самый умный. Представь, на свете есть кто-то изобретательнее тебя.
Шипящий смех с его шлема удалялся по мере приближения Грязного к обрушившейся стене. Нил по-прежнему был на прицеле. Искрящееся напряжение, висевшее в воздухе в ожидании выстрела, не спадало.
Медея чувствовала, как рука Пса, лежащая на ней, напряжена. Грязный, достигший укрытия, громко протянул:
– Итак. Мы уходим. Апперы уже должны были активизироваться и выдвинуться на шум взрывов, поэтому вам следует подготовиться к встрече с ними или бежать. Также по зданию я раскидал пару бомбочек, посильнее тех, что мы уже использовали. – Из кармана защитного костюма зеленоглазый достал пульт с одной-единственной кнопкой. – Правила простые: двигаются не те люди, и мы все умираем под обломками этого прекрасного здания.
Медея вздрогнула от воодушевления, сквозившего даже через маску. Пес убрал мачете от шеи красноглазого, стоящего перед ним, и вложил оружие в ножны на спине.
Девушка чувствовала, как он ее разворачивает. Она хотела возмутиться, но оказалась поднятой раньше. Руки привычно обвили шею человека, удерживающего ее на весу. Прижавшись своей грудью к его, Медея положила подбородок на широкое плечо. В ее ладони остался пистолет, который она направила на отца, когда Эйкен повернулся к нему спиной прямо под дулом.
Девушка понимала, Грязный тоже держит Фейта на прицеле, но даже так сомневалась, что отец не выстрелит. На лице красноглазого промелькнуло удивление от наглости противника, что уносил его дочь.
Медея внимательно следила за оставшимися в кровавой комнате до тех пор, пока их не скрыла наполовину разрушенная стена. Грязный выглянул из укрытия и бросил напоследок Фейту:
– Еще увидимся!
Девушка закрыла шлем. Показалось, что Грязного забавляет происходящее. Пес, уносящий Медею, ускорился. Грязный не отставал, хоть и двигался спиной вперед. Лишь оказавшись в узком туннеле, троица остановилась.
Эйкен поставил Медею на ноги, а из кармана достал круглый металлический предмет. Тот он положил на пол.
– А теперь бегом, – четко произнес Пес.
Грязный с Медеей мгновенно сорвались с места. Эйкен нажал на кнопку и последовал за ними. Бег не прерывался ни на секунду. Длинный туннель казался девушке бесконечным. Бежать было сложно. Все тело ломило, но раз Пес сказал, что нужно, то Медея переставляла ноги, так быстро, как только могла.
Взрыв разнесся по туннелю еще до того, как из него выскочили трое. Эйкен не знал точно, какой силы понадобится взрыв. Слабый мог не завалить туннель, а сильный убить всех в нем присутствующих. Провести хоть какие-то опыты времени не было.
Туннель осыпался. Пыль, выход для которой был лишь в одну сторону, заполонила узкое пространство. Включенные фонарики на шлемах бегущих слепили их самих, отражаясь от поднявшихся в воздух мелких частиц. Медея вдруг подумала, что она никогда больше не увидит неба.
На скорости девушка чуть не врезалась в стену, когда туннель резко повернул. Медея почувствовала, как ее дернули. Эйкен за руку тащил Медею к выходу. Короткая лестница закончилась камнем над ней, который сдвигал Грязный.
Абсолютную черноту разрывал лишь свет фонариков. Грязный забрался наверх первый и протянул ладонь девушке. Она приняла ее. Последним из туннеля в темную комнату выбрался Эйкен. Все трое тяжело дышали. Грязный устало упал на спину и прошипел:
– Весело же вы выходные проводите.
