Kitabı oku: «Механический рай», sayfa 5

«Останусь ли я человеком? Изменит ли металл мою суть?» – мне стало тошно от собственной жалкости. С каких пор я жалею себя, словно побитую собачонку? Неужели какая-то операция испугает меня, сбежавшую с казни из самого Шарринтоля?

Мои мысли очень вовремя прервал Винсент, вкатившийся в кабинет и мурлыкавший что-то из Шопена.

– Как настрой у храброй девочки? – весело спросил он, но, увидев мое лицо, одобряюще добавил. – Это не так страшно, как кажется. Новокаин оказывает местное воздействие, поэтому мы наденем тебе на лицо маску для сна, и ты ничего не увидишь. Я могу включить тебе Моцарта во время операции, мои клиенты говорили, что музыка успокаивающе на них действует. Я бы дал тебе наркотик, но у меня осталась только «белая фея», а ее лучше не мешать с анестезией. Возможно, потребуется несколько инъекций новокаина. Не боишься галлюцинаций или аритмии?

Я отрицательно покачала головой.

– Отлично, – добродушно усмехнулся Винсент, разворачивая кресло в сторону двери, из которой приехал. – Тогда милости прошу в мой храм хирургии.

Дверь широко распахнулась, и Винсент выехал из кабинета. Я скрестила пальцы и быстрым шагом вышла за ним.

Смежная с кабинетом комната действительно напоминала храм хирурга, если он – еретик. В комнате царили стерильность и сталь, но только они напоминали о назначении помещения. Большую часть комнаты занимали различные механизмы – от простого протеза до идеально собранного глаза, не отличимого от настоящего. Центр комнаты занимало кресло для пациентов. Обычное кресло, только вид ремней меня смутил.

– Некоторым приходится обходиться без анестезии, – напомнил Винсент, заметив мой озадаченный взгляд. – Таких мы фиксируем, чтобы не мешали работать. Если сомневаешься, можем зафиксировать и тебя.

Чуть поколебавшись, я кивнула. Смелость смелостью, но сейчас я не совсем доверяю себе. Сьюзен помогла мне расположиться в кресле, а потом стянула ремнями ноги, левую руку и живот. Ремни не давили на меня, но пошевелиться не получилось.

«Вот что значит профессионал», – молчаливая ассистентка восхищала меня не меньше, чем озадачивала.

Тем временем Винсент вымыл руки, надел что-то вроде нагрудника (наверно, он заменяет полноценный халат) и перчатки, а Сьюзен подкатила к креслу небольшой столик, на котором в разобранном виде лежала механическая рука. Моя будущая рука.

– А теперь давай наденем маску и послушаем концерт для двух скрипок с оркестром, – спокойно сказал Винсент, подъезжая к столику.

Сьюзен поставила пластинку в патефон и покрутила ручку. Полились легкие звуки, и в моей голове закружились танцующие пары в кружевных платьях и шелковых фраках, как на винтажных фотографиях. Сьюзен надела на меня маску из серого льна и сделала два укола в плечо. Некоторое время я просто полулежала и слушала музыку. Я не поняла, когда Винсент и Сьюзен приступили к операции. Они все делали молча, как давние хорошо знающие друг друга и свое дело коллеги. В этой наполнившейся мелодией комнате происходили чудеса. А может мне просто так казалось. Танцующие люди улыбались и кружились, выписывая неведомые мне фигуры, сливаясь в единый хоровод и вновь разбиваясь на пары и тройки, а музыка несла их все выше и быстрее, как порыв ветра подхватывает огненные листья. Я никогда не видела таких танцев. Раньше меня мало волновали подобные развлечения. Даже в кости я играла исключительно ради денег или информации. Наверно, здорово вот так кружиться с кем-то веселым и милым, улыбаться и разговаривать, не боясь припрятанного ножа или обобранных карманов. Но мир таков, и не стоит строить иллюзий, что было или будет иначе. Да, до этой череды жутких взрывов я жила мирной жизнью. Жизнью, которую стала забывать, словно она мне только приснилась. Может, мне так легче засыпать, не терзая себя воспоминаниями? Но они возвращаются в моих снах, в моих галлюцинациях, в моих грезах. Самообман? Вряд ли он поможет. Все вокруг – и люди, и машины – словно чуть реальнее меня. Этот мир интересен мне так сильно, что я боюсь не вынести своего разочарования. Я понимаю, что жизнь вора далеко не единственный вариант, многие живут хуже или лучше, но совсем иначе. Может, где-то далеко люди сохранили осколки мирной жизни, что была когда-то. Но нужна ли мне такая жизнь сейчас? Теперь нет мужа и моей девочки, мне ни к чему цепляться за прошлое. Но может именно оно и делает меня человеком?

Я очнулась ото сна в полной тишине. Видимо Винсента и Сьюзен не было в комнате, по крайней мере, я ничего не слышала. На глазах осталась маска, а тело все еще привязано к креслу, и я не могла ни увидеть что-либо, ни пошевелиться. Интересно, как все прошло? У меня теперь есть рука? Я прислушалась к ощущениям в правом плече, но ничего не почувствовала, видимо, еще действовала анестезия. Сколько прошло времени?

Я лежала и ждала. Долго. Мне показалось, что прошли дни. Сны были похожи на грезы, а тишина изредка вспыхивала музыкой или криками. Хотелось увидеть знакомое лицо, услышать знакомый голос, коснуться бархатной шеи Джека. Потом захотелось хотя бы различать источники звуков, что волнами атаковали меня в этой пульсирующей тьме.

К реальности меня вернула боль. Правое плечо словно разрывало на куски сотнями взрывов. Но это меня успокоило, раз больно значит я еще живая. Когда я привыкла к боли, то почувствовала тяжесть. Наверно, это моя новая рука. Как она выглядит? Как быстро я научусь ею манипулировать? Где же Винсент?

Я проснулась. Наверно. Все тело занемело от неподвижности и сильно ныло. На лице все еще была льняная маска. Почему меня не отвязали? Что-то пошло не так? Расскажите мне, что со мной! Я могла только крутить шеей, остальное тело крепко удерживались ремни.

– Это тяжело, – со вздохом произнес хриплый голос.

– Карлос?! – мне показалось, что это был его голос. – Отвяжи меня, пожалуйста!

– Нет, – тихо ответил он.

– Хотя бы сними эту чертову маску! Я ничего в ней не вижу. Как прошла операция? Как моя рука?

Но Карлос не отвечал мне. Я лишь слышала его шаги по комнате и хриплое дыхание.

– Что случилось? Расскажи мне! Или позови Винсента! Когда я смогу посмотреть на свою руку? – я постаралась пошевелить живой рукой, но Сьюзен слишком хорошо привязала меня.

Карлос молча отвязал мои ноги и стал разминать затекшие ступни, я чувствовала его ледяные пальцы.

– Когда я смогу посмотреть на свою руку? – спросила я.

– Зачем? – его голос был равнодушным.

– Что-то пошло не так? Операция не удалась?

– Все удалось, – отстранено ответил он.

– Что происходит? Где остальные? Прости, что вынуждаю тебя говорить. Но я сильно волнуюсь. Сколько дней я пролежала тут?

Карлос легонько постучал по моему колену согнутым пальцем.

– Шесть дней?! Почему так долго?

Он небрежно похлопал меня по ноге и некрепко привязал за стопы.

– Не уходи! – попросила я, вовремя поняв его намерения. – Как там Джек?

– Кто это? – глухо спросил он, и вскоре я услышала, как закрылась дверь.

– Проснитесь, Мисс! – услышала я голос Антуана.

– Сколько прошло времени? – голова немного кружилась, но в плече больше не чувствовалась боль.

– Два дня, Мисс. Вам пора перестать спать, – немного нервно произнес Антуан и снял с меня маску для сна.

В комнате царил полумрак, но я все равно зажмурилась. Прошла неделя с тех пор, как я видела свет.

– Как Мисс себя чувствует? – Антуан быстро отвязал все ремни и помог мне подняться из кресла.

Ноги почти не держали меня, но автоматон помог мне устоять. Как только глаза привыкли к освещению, я осмотрела новую руку. Она мало чем отличалась от живой, если не принимать во внимание стальной блеск. Я пару раз сжала и разжала пальцы, покрутила ладонью и согнула локоть. Рука слушалась превосходно, без задержки в сигналах.

– Какое забытое ощущение, – невольно улыбнулась я.

– Идемте, Мисс. Мы должны торопиться, – Антуан взвалил меня на свою спину и понес к выходу.

– Что случилось? – я впервые видела его таким нервным.

– Белый Патруль нашел нас, – срывающимся голосом ответил автоматон.

У меня все внутри сжалось от этой новости. Белый Патруль! Да лучше сгореть заживо или добровольно пойти на казнь, чем встретить их – мерзких стервятников, что собирают души.

– Куда ты несешь меня?

– В наше убежище. Формально Мисс уже не является пациентом мастера, и мы не обязаны предоставлять защиту, но по нашим просьбам мастер Винсент поможет Мисс пережить опасность. Естественно, не бесплатно, – объяснил Антуан.

– Спасибо, – ответила я, прекрасно понимая, что никаких слов благодарности мне не хватит.

За всю свою жизнь я только раз сталкивалась с Белым Патрулем. Как же я была рада тогда, что они пришли не за мной. Я так и не поняла, что входит в их обязанности, но все успешные воры, контрабандисты, мастера-механики как Винсент и подобные им люди быстро становились объектом для истребления. Говорят, что в Белый Патруль забирают с младенчества и выращивают хладнокровных убийц неугодных. Но кому мы неугодны? У нас даже государства нет. Все лишь делают вид, что соблюдают Торговое соглашение и Право на неприкосновенность тела. Помню, один мой давний знакомый рассказывал, что Патруль можно нанять для устранения соперников. Больше похоже на пивные байки. В своей белой форме патрульные похожи на призраков; их боятся, их ненавидят. Неужели мастер Винсент чем-то привлек их внимание? Или это моя вина?

– О чем Мисс молчит? – спросил Антуан.

– Чем ваш хозяин мог быть интересен Патрулю?

– Мисс, в нашем мире у всех есть враги, – напомнил автоматон. – Только не вините себя. Это могло быть простым совпадением.

– Совпадением, говоришь? – что-то упорно ускользало от меня, как видение на самом краю поля зрения.

Пока я молчала, автоматон вынес меня из отеля, который теперь казался брошенным и забытым. Кое-где в стенах виднелись дыры от пуль, мебель перевернута или сломана, кругом битое стекло, обрывки ткани, искусственной и настоящей кожи. Под обломками стола я заметила разбитую и обгоревшую механическую кисть.

– Чья она? – спросила я, указывая под стол.

– Жерара. Он прикрывал наш отход вместе с Якобом. Они старые вояки и были рады размяться, – грустно ответил Антуан.

– Говоришь так, словно они погибли.

– Мисс стала проницательнее после смерти.

– Смерти? – вздрогнула я.

Но автоматон молча шагал вперед. Я обернулась, словно прощаясь с осиротевшим зданием. Вывеска валялась в пыли, больше похожая на раздавленного жука.