Kitabı oku: «Ошибки и допущения», sayfa 3
Глава 2.
Неделя до начала учебного года стремилась пройти как можно быстрее. В водовороте дел Мария почти забыла свои опасения, ведь ей предстояло так много забот. Прежде всего устройство на работу отнимало приличное количество времени, справки и бумажки кучей придавливали к земле, не давая забыть о бюрократии. Между тем приходилось успевать посещать школу, где директор и завуч знакомили поочерёдного с учебным процессом, с наполненностью классов, со средне годовой успеваемостью и многим другим. Такая приятная и знакомая обстановка одинаковых скучных дней, с наступлением осени обещавшая стать ещё более однотипной.
Учительнице так не хватало занятий, учебного процесса в её жизни, она с нетерпением ждала, когда наконец классы наполнятся головами, и она сумеет делать то, что умеет лучше всего – преподносить информацию и наполнять учеников знаниями. И в итоге учить старшие классы может стать в разы приятнее, чем возиться с детьми. Неимоверное возбуждение охватывало Марию, когда ей доводилось вспомнить, что выпускники смогут выбрать её предмет на ЕГЭ. Она заранее начала продумывать, как построить год таким образом, чтобы одиннадцатиклассники в полной мере успели подготовиться и сдать экзамен на хорошие баллы. Но перспектива обычных занятий маячила гораздо ближе, чем мифические экзамены. Девушка едва могла уснуть по вечерам от восторга, который испытывала при одной только мысли, что ученики зайдут в класс и рассядутся за парты. Мария естественно представится и так несколько раз, пока все в школе не узнают, что им доведётся в новом учебном году столкнуться с новым педагогом. Мурашки радости бежали от надвигающейся поры, где жизнь разложена по полочкам и чётко выверена.
В один из дней, когда всего пару дней отделяли от первого сентября Марии удалось посетить первый в этой школе предварительный педагогический совет. Девушка не без страха пошла знакомиться с бравадой учителей, которые не желали проводить последние денёчки отпуска на рабочем месте и собрались лишь по вынужденной необходимости. По такому случаю открыли один из классов, где стоял массивный овальный стол, вокруг которого обосновались стулья, приглашающие сесть. Девушка очень стрессовала, что по дурацкому совпадению ей придётся разделить соседство с одним из учителей мужского пола, коих было всего два: учитель труда и учитель информатики. Остальные члены коллектива являлись женщинами.
Зайдя в комнату и оглядевшись по сторонам, Мария сразу поняла, что к назначенному времени пришло не так много людей, что обернулось на руку, количество незанятых стульев было колоссально много. Прикинув возможности, учительница прошла вперёд и села как можно ближе к директору, чтобы осталось только одно сиденье по левую руку, вероятность что туда сядет женщина почти сто процентов. Вычисления оказались на редкость точны, почти сразу за девушкой в дверях класса появилась молодая женщина, по виду лет тридцать пять, она стрельнула глазами и решительно направилась на стул слева. Фланги закрылись и Марии стало намного спокойней.
Женщина выглядела на редкость взлохмаченной, видно она очень сильно торопилась. Достав маленькое зеркальце из маленькой дамской сумочки и увидев безобразие на голове, она сразу же принялась устранять последствия и под конец короткая дерзкая стрижка предстала в том виде, в каком изначально и задумывалась мастером из салона. Изрядно намазав губы красной помадой и напоследок растушевав немного румян на выдающихся скулах, образ был довершён. Обладательница зеркальца подмигнула себе в стекло и удовлетворённо покончила с прихорашиванием. Мария наблюдала очень внимательно, но так и не смогла составить чёткое представление об этой учительнице. Казалось она совсем не из этого места, и чем больше Мария глядела, не поворачивая головы, тем больше в этом убеждалась. Дело не только в неподходящем по случаю макияже, одежда явно слишком выделялась на фоне тотальной строгости остальных учителей более старших по возрасту. Обтягивающая короткая юбка ярко малинового цвета, короткий приталенный топик, выдающий округлые формы. Мария ощущала явное несоответствие своего вида и этих вещей. Она никогда не позволяла себе одеть подобную одежду и тем более оголить грудь. Несомненно, эта женщина гораздо раскованнее и спокойнее воспринимает окружающий мир.
– Новенькая? – неожиданно всполошил голос сбоку.
– Я? Да вот недавно устроилась, – неуверенно залепетала Мария.
Присутствие женщины так близко не могло поднять из глубины подсознания образы, но нелюдимость и замкнутость заставляла порой забыть, как общаться вне дома. Ученики совершенно другое дело, там не задействованы близкие отношения.
– Понятно, а что вести будешь? – уверенно продолжила расспрос учительница слева.
– Английский.
– Вот как, это хорошо, значит старая грымза ушла? – с задором произнесла молодая женщина.
– Какая грымза? – не поняла Мария.
– Софья Анатольевна, естественно, чёрт бы её побрал. Я было думала этого никогда не случится. Старая сука пила из меня кровь, да и из детей тоже. Думаешь почему она так долго преподаёт, в её возрасте все поголовно с деменцией, да только не она…
Женщина похоже имела намерение поливать грязью свою коллегу и дальше, но в этот момент дверь со скрипом распахнулась, чтобы впустить внутрь доисторическое существо. Старуха с палкой медленно прошагала вперёд и подошла буквально на вытянутую руку, от неё пахнуло плесенью и формалином, запах обдал всех собравшихся, после чего она удалилась на приличное расстояние, и уселась, не отрывая взгляда от края стола. Морщинистая кожа будто сжалась и хотела выпрыснуть наружу яд.
– Вот же, – быстро зашептала женщина по левую руку, – Почему сразу не сказала, что Марина Николаевна уволилась? Моя радость похоже преждевременна. Да, и сама я хороша, вот же придумала, как карга уволися, где ей ещё питаться кровью. Мой косяк.
Мария с интересом повернулась, больше не заставляя себя скрывать удивление. Женщина, сидящая рядом, показалась совсем не в ладах с собой. За одну секунду её слова изменили свою направленность, что явно намекало на психическое расстройство. Похоже ей и не нужно отвечать, она сама прекрасно с этим справлялась.
– Да, ладно о чём это я? – голос женщины вернулся к нормальной громкости, – Кстати меня Катя зовут, Екатерина Петровна, если по батюшке величать. Веду здесь биологию, и одновременно прозябаю лучшие годы.
– Меня Мария Ивановна зовут, – тупо сказала девушка, не зная, что и думать.
– Жаль всё же Марина Николаевна ушла, а не эта, – уныло пролепетала Екатерина и бросила косой взгляд на старуху.
Софья Анатольевна будто сторожевой пёс спиной почуяла, что её упомянули и с завидной быстротой обернулась, всё-таки есть в этой пожилой даме что-то враждебное, но Мария не придала должного значения противостоянию и про себя подумала, что не стоит вставать ни на одну из сторон, вместо это она решила поддержать беседу. Не то чтобы девушке так нужно общение, но всегда крайне важно иметь в любом коллективе доверенное лицо, которое в случае нужды и сплетен прикроет тыл.
– А Марина Николаевна хорошо ладила с учениками?
– Да нет, не то, чтобы она была плохой, просто с этими учениками в принципе нельзя построить нормальных отношений. Они знаешь, как бы тебе объяснить никого не уважают, и хорошее отношение сразу делает тебя в их глазах слабой и жалкой. Довелось мне работать один год в лицее, так и там тоже самое, только там они притворяются строят из себя лучшую версию себя, чтобы получить свои драгоценные отметки, а тут их ничего не сковывает. Мой тебе совет не позволяй собой помыкать, а в случае если пойдут на конфликт позови меня, я их мигом на место поставлю. Они знают, что меня лучше не злить.
Непроизвольно улыбка слетела с губ Марии, она и забыла какого, когда люди дают советы и стараются помочь. Неосознанно девушку всю жизнь тянуло к подобного рода личностям, с самого детства фигуры, что обязана присутствовать в жизни каждой маленькой девочки попросту не было. Травмированному подростку и так тяжело налаживать взаимоотношения, а когда рядом кроме отца никого нет это становится абсолютно невозможно. Отец всегда в меру своих сил, как умел, поддерживал дочь, но разве сухой строгий родитель может заменить для девочки мать. Он в силу своего пола не знал всех тонкостей воспитания девочки. Если бы не панический страх, вряд ли Мария смогла бы так долго выдерживать напор, с которым отец вторгался в её жизнь. Скорее всего подобная нужда в беспрекословной любви толкнула бы девушку в объятия недостойных людей, которые бы пользовались подобной наивность. К радости или печали, ничего подобного не случится, ведь одно ясно, Мария проведёт жизнь в одиночестве.
– Слушай, ты мне кажешься нормальной, мы бы вполне могли подружиться. Я с Мариной дружила, но ей сорок один, и мы с ней немного не понимали друг друга. Но как видишь выбора-то и нет, одни взрослые женщины, да бабки. Некоторые правда не так уж и плохи, но находиться с людьми старше по возрасту мне категорически противопоказано, они высасывают все силы.
Вокруг и правда не было учителей, кроме Екатерины Петровны, хоть слегка приближенных к возрасту Марии. Казалось, что все работают тут довольно долго, а не уходят по одной причине – не хотят бросать учеников на произвол судьбы, прекрасно осознавая, что на их место никто не придёт. «Вот же меня угораздило сюда попасть», – подумала Мария, не зная воспринимать ли свои мысли как обнадёживающие или трагические.
– Ты говоришь проработала в лицее год, так зачем уволилась? Это место не похоже на то, куда стремятся попасть по доброй воле, – Мария спросила заинтригованно в ожидание разъяснений.
– Как сказать, не поладила с местным директором. Он заявил, что мои наряды больше подходят для распутных девиц, зарабатывающих своим телом, так и сказал. А потом жирно намекнул, что если я хочу продолжать у них работать, то мне нужно с ним переспать. Ну, я и послала его. Вот и не скажешь с виду, такой весь приличный сидит в якобы дорогом костюме. Но я-то знаю, что его костюм на блошином рынке куплен. Так что после того, как я его отшила, он грязный слух распустил, что я его соблазняла. Меня на работу брать не хотели, я уж думала плюнуть, податься в мастера по маникюру, но мне сказали, что сюда требуется учитель. Вот я и пошла попробовать, зря что ли пед заканчивала. Людмила Сергеевна святая женщина мало того, что устроила так и припугнула того директора, что расскажет об его махинациях с деньгами учеников, если он не перестанет порочить моё имя. Он знатно охренел, но наговаривать перестал. Я по сути могу сейчас перейти в другую школу, но никогда этого не сделаю. Ученики дурные, но в принципе терпеть можно. Зарплата везде одинаковая, а вот отношение стоит гораздо дороже. Да и Людмила Сергеевна вряд ли найдёт учителя на замену. Я не хочу её подводить. Со мной всё понятно, мне больше интересно, как ты сюда попала?
Мария собралась в один большой неопределённый комок и с усилием начала придумывать достойное оправдание, от напряжения раскусив губу до крови. Привкус железа и соли тут же появился на языке, комок тошноты подкатил к горлу. К величайшему облегчению противостояние самой с собой продлилось недолго, спасение пришло из ниоткуда, Людмила Сергеевна наконец решила посетить собрание, придя гораздо позже назначенного времени. Она знала, что нерадивые учителя не соблаговолят явиться вовремя. Заняв свою позицию в центре стола, директриса с явным возмущением пробежалась по опоздунам и заговорила.
Долгие минуты, складывались в долгие часы, заставляя всех немногочисленных присутствующих часто поглядывать на часы. Людмила Сергеевна много разглагольствовала на волнующие темы, совершенно забыв о времени. А между тем в комнате накапливалась духота, пот градом скатывался со всех, кто удосужился посетить педсовет. Не помогали и насквозь распахнутые створки окон, жара улицы никак не могла охладить помещение. Спустя значительный промежуток времени, настала очередь учителей докладывать их отчёты. Этот этап казался никогда не подойдёт к своему завершению. Марии уже было морально плохо, а жара с каждым часом окутывала всё больше, не давая продохнуть.
– И по завершение нашего собрания хочу объявить, что на смену всем любимой Марины Николаевны пришёл новый педагог. Мария Ивановна будет вести наши старшие классы, и плюс возьмёт на себя классное руководство одиннадцатого класса. На этом объявляю собрание завершённым. Буду рада всех вас видеть первого сентября.
Учителя с радостью вскочили и устремились к дверям с ликованием, тягомотина окончена и можно провести блаженные пару дней до начала года в благодатном ничего не делании. Только один человек не побежал усиленно, как все остальные, оставшись сидеть на стуле, словно гвоздями прибитый. Мария первый раз услышала, что её предстоит взять классное руководство. Она была настолько шокирована, что совершенно забыла обо всём на свете и погрузилась в свои мысли. Когда последние люди покинули комнаты, и внутри помещения остались только директор и она сама, девушка решила удостовериться, что ей не померещилось.
– Людмила Сергеевна, вы мне не говорили, что я стану классным руководителем, – голос Марии был почти на грани отчаяния.
– Не говорила? Не может быть, мне казалось, что мы уже обговорили этот момент. Но в любом случае у нас больше никто не согласится взять классное руководство. Так что вопрос решён.
Устремившись к выходу, директриса не ожидала, что её остановят. Мария не собиралась сдаваться так просто, она убедила себя, что стоит всё же прояснить этот момент.
– Нет, я точно уверяю вас, вы мне об этом не говорили.
– Не говорила раньше, так значит сейчас говорю. Я не понимаю, вы хотите за классное руководство прибавки, так не беспокойтесь, вопрос с деньгами мы решим, – Людмила Сергеевна кинула раздражённо, ей всегда не нравилось отвлекать на незначительные мелочи.
– Дело не в деньгах. Я не имею опыта классного руководства, я, я не справлюсь. Тем более выпускной класс, им же придётся сдавать экзамены, – девушка всеми силами пыталась придумать аргументы посущественнее, но ничего не получалось.
– Понимаю, но у нас все и так заняты, у некоторых на попечение по два класса. Вы же хотели работать, так и работайте, ничего сложного в классном руководстве нет. Будете проводить раз в неделю классный час, проверять дневники и следить за успеваемостью. Ах, да и собрания с родителями пару раз в месяц, вот собственно и всё. А на счёт экзаменов не беспокойтесь, не думаю, что многие соберутся поступать в институт. Им бы хотя бы русский с математикой сдать, чтобы аттестат получить, а эти предметы вне вашей компетенции. Я как учитель математики в большей опасности, чем классный руководитель. Так что не падайте духом, если будут вопросы обращайтесь ко мне или к любому другому учителю в школе, вам всё подскажут, что нужно.
Не желая больше продолжать разговор Людмила Сергеевна скрылась за поворотом, оставив девушку в растрёпанных чувствах. С одной стороны, в классном руководстве нет ничего особенного, а с другой на плечи Марии сваливалась дополнительная ответственность. Помимо своего беспокойства по поводу невозможности нахождения с подростками на близком расстояние, у неё появилось новое глубоко тревожащее чувство, что она не справится. Все успокоительные выстроенные стены рухнули, год обещал намного больше неожиданностей, чем можно представить.
***
Первое сентября стукнуло в оконные стёкла весьма неожиданно, когда все основные мероприятия по устройству и организации своих мыслей и идей подошли к концу, то и всё вокруг приобрело быстрое движение. Словно заводной механизм дни пролетали стремительно. Не успев оглянуться и как следует прояснить вопрос с новым положением в лихо изменившейся карьере, Мария очень неясно вплыла в туман, сопровождающий начала сентября. Вместе с осенью на смену тёплому лету неожиданно и без причины пришёл ледяной ветер. Циклон буквально за одну недолгую ночь забрал жару, солнце и подменил их на серые тучи и густой непроходимый туман. Сегодня на дорогах по такому случаю машин почти не было, мало кто отважился поехать за рулём в непроглядную тьму. Погода словно шептала остаться дома и никуда не ходить, но к сожаленью, несчастным скукоженным ученикам всех школ не оставили другого выбора как встать с утра пораньше и идти на линейку.
За порогами своих квартир разумеется также не довелось остаться и учителям, им пришлось встать ещё в более ранний час, чтобы успеть подготовиться к встрече. Марии пришлось справиться с одолевавшим сном, чтобы подняться в невообразимую рань, ей в отличие от остальных придётся добираться пешком. Но паршивее раннего подъёма стало другое событие, отец, который всегда провожал на работу, не удосужился выйти из комнаты, хотя свет в его комнате оповещал, что её владелец проснулся. Он не до конца отошедший от новости, что его дочери втюхали старшеклассников, полностью обомлел от очередной провокации, кто бы мог подумать, что Маше навяжут классное руководство. Стало быть, день, когда неизбежное случится вновь непременно настанет, а эта мысль выводила старого человека из себя.
Не поддаваясь на угрызения совести и не идя на попятную, Мария недолго думая ничего не позавтракав ушла прочь, ей было невыносимо находиться в одной квартире с тем, кто в неё абсолютно не верит. Но как бы не хотелось не предавать отцу много значения ничего не удавалось, его слова всё также эхом раздавались в голове. Марии не хотелось настраиваться на беду, но линейка, и без того сулившая неприятности от огромной толпы, становилась куда хуже, когда девушке придётся стать частью праздника. Дни, проведённые на безопасном расстояние на крыльце школы в качестве наблюдающего со стороны, остались далеко в прошлом. Девушка могла либо сдаться, либо попробовать, другого не дано.
На подходе к школе громкая музыка раздавалась во все стороны, обычные песни сразу давали понять, куда идти. Слегка припозднившись Мария стала корить себя, что не встала ещё немного раньше. Как пробираться через людей наверх к самому концу шеренг она не имела ни малейшего понятия. Заглянув за ворота одним глазом ощутимый приступ паники накатил мгновенно. Здесь казалось собрались все обучающиеся, хотя вряд ли на линейку к этому моменту пришла хотя бы добрая половина. Непроизвольно девушка шагнула назад на безопасное расстояние, после чего отвернулась и опёрлась спиной о забор, начав часто и громко дышать. Один вдох через нос, выдох через рот, как она сама научилась делать, чтобы унять дрожь по советам из интернета. Но в этот раз всё шло из рук вон плохо, спустя десять циклов дыхания страх никуда не ушёл, он наплывал сильнее, захватывая в свои объятия. В голове раздался пронзительный свист, Мария едва не упала от громкости, что производило её воспалённое подсознание.
– А ты чего здесь стоишь? – вдруг знакомый голос приблизился.
Мария сквозь пелену едва смогла различить человека, который стоял в метре от неё. Сегодня Екатерина оделась гораздо скромнее, поверх платья был небрежно накинут тренчкот, который сидел на распашку, его предназначение оставалось неясным, он не мог защитить от холода. Скорее всего плащ являлся не средством от ветра, а элементом стиля.
– Я сейчас, иди вперёд. Просто голова закружилась, – невнятно промямлила Мария.
– Ты какая-то бледная, может заболела?
Екатерина Петровна неожиданно вытянула руку, чтобы дотронуться до лба Марии, но ладонь молодой женщины натолкнулось на препятствие в виде из ниоткуда взявшейся сумки.
– Я не болею, спасибо за беспокойство, – со злостью прорычала Мария и отстранилась.
Учительница биологии, не ожидавшая такого яростного сопротивления, посмотрела на Марию Ивановну другими глазами. Когда она первый раз увидела новенькую учительницу на собрание, то отреагировала очень радостно. Для неё стало большим сюрпризом увидеть пополнение скромных рядов коллег молоденькой девушкой. Не подавая вида, она даже села рядом, чтобы познакомиться, хотя до этого момента ни разу не садилась настолько близко к директрисе, предпочитая, как плохой ученик устроиться сзади, чтобы потихонечку перешёптываться с сорокапятилетним учителем информатики или на худой конец сидеть в телефоне, залипая в игру. Тогда ей показалось, что здорово подружиться с подходящим по возрасту человеком. Она уже успела представить в своих скромных мечтах, как они могли бы как закоренелые подружки редкими вечерами выбираться поболтать в кафе или выпить в бар. Но теперь глядя в лицо полное ненависти, от прежних иллюзий не осталось и следа. Пугающим в Марии Ивановне был не только взгляд, вся она источала пренебрежение и едва уловимую антипатию. Ни один жест или мускула не выдавала слегка скромную и милую девушку с собрания.
– Ладно, я тогда пойду, – с сожаленьем бросила Екатерина и удалилась на высоченной шпильке.
Горесть мигом пришла на место страху, оцепенение спало, всё нутро больше не ощущало неприятности, а только разочарование. Марии доводилось видеть такой взгляд раньше, в то время, когда она имела возможность иметь пару знакомых из институтской группы. Защита всегда делала девушку агрессивной, как и отец, она в минуты полнейшей фрустрации делалась максимально отталкивающей, чтобы ни одна живая душа даже не смела приближать на расстояние меньше метра. Не доведётся и здесь завести знакомств, видно даже натянутые отношения с другим человек очень проблематичны.
Между тем толпа, входящая за ворота всё больше и больше просачивалась внутрь, с каждым входящим пройти вперёд становится сложнее, поэтому, если в планах работа никуда не уходит, самое время выдвигаться. Мария до сих пор дрожала, но взяв одну руку в другую, чтобы никто не заметил тряски, смело прошла вперёд. Кучи людей суетились туда и сюда, бегая в непонимание, куда именно идти. Учителя направляли толпы необузданных подростков и сооружали подобие порядка. Заприметив надпись на асфальте «11А», девушка твёрдо ринулась туда, стараясь смотреть в точку куда следует попасть, не отвлекаясь на происходящее по бокам. Когда ей удалось пройти и не задеть ни одного человека по дороге, она очутилась на возвышение и заметила, что рядом никого. Десятый класс стоял ровно под ней, собираясь в нестройную шеренгу, а из одиннадцатого класса не оказалась ни одного человека. Странные подозрения закрались внутрь головы Марии, но не став сразу их оформлять в зрелую законченную мысль, она убедила себя подождать.
Десять минут прошло, потом двадцать, все классы более или менее были на месте, отсутствовал лишь один единственный класс. Марии, конечно, одиночество на холме приходилось по нраву, но нельзя не признать, что ситуация становилась ненормальной. Не успела она взять на себя классное руководство, как и руководить стало некем. Девушка накануне читала досье на каждого ученика класса, читала почти до ночи и поэтому не могла долгое время встать с утра, но всё оказалось пустым. Листы бумаги не дали обмануть, ученики одиннадцатого класса не отличались прилежностью и послушанием. У восьмидесяти процентов в семье имелась одна мама, а у остальных двадцати, не смотря на полноценную семью было проблем не меньше. А у одного мальчика, который нещадно прогуливал школу, и вовсе не было информации о родителях, единственным членом его семьи являлась некая тётя. Мария много читала про детей из неблагополучных семей, но не думала, что всерьёз с ними столкнётся.
Когда время начала линейки приблизилось к пределу, очевиден стал факт того, что ученики предварительно сговорились и приняли решение не посещать надоедливое вступление в новый год.
– Что они опять за своё? – раздался голос сквозь шум снизу от учительницы истории и обществознания.
Марии довелось видеть эту женщину, лет шестидесяти единожды, на собрание, и тогда она произвела хорошее впечатление. Регина Юрьевна яростней всех докладывала отчёт о своём десятом классе. Видно было, что женщина всей душой рдеет за порядок и дисциплину, потому что её доклад апеллировал прекрасными результатами работой с послушанием и оценками учеников. На десятом классе этой школы лежала огромная ответственность восстановить некогда утраченный престиж школы, две девочки намеревались в следующем году получить вожделенные медали.
– Вы про моих учеников, которые не явились. Они часто так делают?
– Постоянно, на редкость дружные засранцы. Скорее бы они только покинули школу, все учителя вздохнут спокойней. Марина Николаевна с ними знатно намучалась. Но вы не переживайте, просто делайте свою работу. Пусть хоть совсем не являются. Наша главная задача всучить им по аттестату и отправить восвояси, – сказала женщина и отвернулась.
Действие началось, на крыльцо школы чинно вышла завуч, которая держала в руках микрофон. Она торжественно открыла линейку и, как и положено начала проникновенную напутственную речь, в которой по всем канонам говорилось о новом учебном годе, о важности образования. Речь женщины вся была пронизана напыщенной претенциозностью и флёром безразличия ко всем вокруг. Нина Павловна вот уже как тридцать лет почётно занимала должность завуча и не собиралась покидать должность в угоду коршунам, так и стремившимся приблизиться к её положению. Правда в том, что никому и задаром не нужна её должность, но она не верила в этот факт. Пока Нина Павловна показывала Марии Ивановне рабочие классы и знакомила с распорядком, то ни раз успела напомнить, как важно сидеть на выделенном месте и не стремится заграбастать не положенное по праву. Мария со скрытой усмешкой слушала спятившую женщину, но и не спорила, зачем портить отношения с начальством.
Шум потихонечку стал смолкать, суетившиеся вокруг люди под конец торжественной части, поделившись на нестройные части поспешили в школу, чтобы познакомиться с расписанием на завтрашний день. Учителя и ученики разбрелись по классам. Проходя мимо наполненных комнат к своему кабинету на третьем этаже Мария очутилась в пелене голосов, раздававшихся по этажам за дверями. Ни один из голосов не принадлежал её классу, и зайдя в пустой кабинет, сев за стол девушка закрыла глаза. Расслабиться и побыть одной не идеальный исход, но и не ужасный.
«Может мне и правда стоит отпустить ситуацию», – подумала Мария и придалась извлечению выгоды из обстоятельств, когда в дверь постучали. Решив, что незнакомец ошибся дверью, она непринуждённо пригласила зайти. В дверном проёме появился парень среднего роста, он стоял неуверенно и отрешённо, переступая с ноги на ногу.
– Ты ошибся дверью? – спросила учительница.
– Вы Мария Ивановна? – уточнил нарушитель умиротворения.
– Да, а в чём дело? – Маша до сих пор не чувствовала подвоха.
Парень, не обращая внимания на вопрос, чётко прошёл к среднему ряду и уселся за первую парту с левой стороны. Расстегнув рюкзак, он немного покопавшись вытянул из недр дневник, и положил его прямо перед собой в раскрытом виде, после чего поднял глаза и уставился в ожидание.
– Ты кто? – кинула Мария с раздражением.
Она к этому моменту поняла, что всё же один ученик одиннадцатого класса соизволил явиться и теперь нагло без извинений сидит напротив и самодовольно ждёт. Но вопреки ожиданием учительницы мальчик встал.
– Я Фролов Сергей Александрович, – отрапортовал ученик и уселся обратно.
В мозгу Марии сразу появился умственный процесс, она пыталась вытащить из памяти, всё что умудрилась запомнить за вчерашний вечер. Фролов мальчик из бедной семьи, его родители не занимаются его воспитанием, на собрания ходит бабушка, член семьи, которому не совсем наплевать на ребёнка. Помимо прочего Серёжа самый старательный из всего класса, учится преимущественно на пятёрки с четвёрками, изредка получает тройки. Досье также гласило, что парень не имеет врождённый талант и ум, но за счёт настойчивости и порой наперекор всему классу стабильно учится, из-за чего его отношения с другими ребятами не складываются.
– Так значит Фролов, тогда скажи мне Фролов, где все остальные, я так подозреваю, что ты не один в классе? – строго заговорила Мария Ивановна.
– Не знаю, может быть заболели, – тупо ответил пацан.
– Все сразу, ну ладно предположим всех в классе свалил неведомый вирус. Тогда возникает вопрос, как же ты умудрился добраться. Предполагаю, что путь был очень долгий, если опоздание затянулось на час, – не унималась, почуяв некую власть учительница.
Она прежде никогда не имела возможности проявить свой строгий нрав, и казалось позиция выше пробудила долю стервозности. Парень сидел на большом расстояние и не представлял опасности. Мимолётная мысль, что не стоило бы так вести с учеником, который вопреки своим одноклассникам явился на встречу сразу же улетучилась, когда у Марии пробудился голос. На удивление её не смущало, что парень выглядит сконфужено. Вести начальные классы совсем другое, маленькие дети не станут сопротивляться в силу возраста и не понимания жизни, им можно бесконечно долго объяснять простые вещи, но умилительный взгляд не позволит сорваться. Здесь совсем другой разговор, почти состоявшиеся взрослые имеют гораздо больше способности сопротивляться, а спор всегда вызывал жаркий интерес в душе девушки.
– Я не мог прийти раньше, извините, – парень не включался в игру и стал без интереса пялиться по сторонам.
– Не мог значит. Очень интересно. Ну, если не мог тогда другое дело. Значит так Фролов у меня для тебя есть поручение. У вас же я полагаю имеется беседа группы. Значит так ты сейчас достаёшь свой телефон и пишешь туда, что классная руководительница желает сегодня познакомиться со всем классом. У них есть час времени, чтобы добраться до школы, в противном случае на первом же уроке, который у вас состоится уже послезавтра состоится внеочередная контрольная. Вы же учились до меня, и мне просто необходимо узнать уровень знаний каждого по предмету.
По лицу Серёжи стало понятно, что он едва сдерживает ненависть, его пальцы непроизвольно сжались в кулаки и быстро, пока учительница не заметила спрятались под парту. Отблеск удовлетворения появился в глазах Марии, она перестала контролировать себя, переступила черту и от возбуждения подскочила со стула, чтобы мягко пройтись туда и сюда, тем самым заставляя кровь в жилах стыть. Нельзя было предугадать, что последует дальше, от чего в воздухе усилилось нервное напряжение.
– Пожалуйста, не заставляйте меня. Если они узнают, что я сегодня был здесь, со мной не будут разговаривать до конца года, – с горестью пролепетал подросток, от его былой спеси ни осталось и следа.
– Так значит ты признаёшь, что твои одноклассники не заболели, а просто сговорились не приходить на собрание. Я правильно тебя поняла?
