Kitabı oku: «Быть Человеком», sayfa 5

– Тут он, словно запнулся, внезапно замолчав, и посмотрел на часы. – Всё, пора. Урок продолжим позже. Маршрут известен, способ передвижения я продумал. Место у вас будет «люкс» – у меня на спине. Безопасность и комфорт гарантирую.

Девушка растерянно посмотрела на него.

– Возражения не принимаются. – Подытожил Максим. – Сейчас я приземлюсь поближе. А вы, пожалуйста, покрепче обхватите меня за шею.

Он лёг на землю спиной к Наде. Девушка с трудом повернулась на бок, медленно подняла свои слабые худенькие руки и положила на его плечи. Он крепко обхватил её руки в области предплечья и перевернулся на живот. Затем, опираясь на одну руку, поднялся сначала на одно колено, затем на другое.

– Ну, что? Взлетаем. Ни пуха, ни пера. – Максим покачнулся, но устоял, широко расставив ноги. Он сделал один шаг, затем – другой. – Счастливого пути! Докладываю. За бортом – примерно, двадцать три градуса по Цельсию. Ветер – умеренный. Благоприятные условия для полёта, а теперь – отключаю связь. Необходимо беречь топливо. – Он замолчал и медленно, покачиваясь, шаг за шагом стал двигаться вперёд, часто и шумно дыша, периодически останавливаясь, слушая гулкие удары своего сердца, и злясь на себя за слабость, понимая, что её видит Надя. Девушка уговаривала его отдохнуть, а он шептал – Без паники, без паники. Паника мешает пилоту.

Прошло примерно три часа, когда Максим, совершенно обессиливший, остановился у куста акации. – Здесь мы и приземлимся. – Пора немного заправиться и передохнуть.

Он опустился на колени и осторожно положил Надю на землю и, пытаясь улыбнуться, заглянул ей в глаза. Они были влажными от слёз.

– Я столько проблем создала для вас. – Прошептала она и губы её дрогнули.

– Эээ, какую сырость развели. Вот это – проблема. Вода нынче в дефиците.

Максим вытащил из кармана салфетку, вытер глаза и щёки девушки и коснулся указательным пальцем кончика её носа. – Выше нос! Время – обедать! Сейчас, сейчас. – Он отломил несколько ветвей и вновь опустился на колени. – Кушать подано!

Надя ела плохо, и это очень его огорчало. Он уговаривал её так, как когда-то в детстве его уговаривала мама. Девушка покорно жевала, прикрыв глаза. Наконец, когда ею было съедено необходимое с точки зрения Максима количество, он с облегчением вздохнул.

– Умница! А теперь – тихий час. Запасы топлива я пополнил и теперь полечу, как реактивный самолёт! Вот, только отдохну немного.

Максим лёг на землю. – Поспите! Сон даст вам силы. – Тихо проговорил он, каждой клеткой своего тела наслаждаясь состоянием покоя. Какое-то время ему казалось, что земля покачивалась, перед глазами замелькали яркие огни. С чувством, что стремительно и неудержимо проваливается куда-то, он погрузился в сон.

– Пора. – Прошептала Надя. – Она перевернулась на живот и приподнялась на локтях. Затем согнула здоровую ногу в колене и, оттолкнувшись ей, переместила своё тело вперёд. Огонь боли, до сих пор пылавший лишь в голени, теперь, казалось, охватил её всю. Она с трудом подавили стон. К горлу подступила дурнота. Надя опустила голову, но через пару минут вновь поднялась на локти и преодолела ещё полметра. Так, периодически теряя сознание, она делала шаг за шагом, одержимая одной мыслью – освободить от себя Максима, дать ему шанс выжить. Когда примерно два часа, преодолев примерно двести метров, она очнулась от очередного обморока и осмотрелась, перед ней открылась чёрная пустота, залитая бледным звёздным светом. Ни кустика, где можно было бы спрятаться; ни оврага, куда бы можно было упасть и забыться. Вдруг рядом она услышала странный звук, похожий на детский лепет. Она осмотрелась и увидела справа от себя маленького ребёнка. Ему было не больше года. Светлая рубашонка едва прикрывала его тельце, дрожащее мелкой дрожью. Светлые глаза смотрели ясно и доверчиво. Малыш тянул к Наде свои маленькие ладошки и о чём-то лепетал.

– Ты совсем замёрз. Прошептала девушка и накрыла младенца собой, пытаясь согреть, не удивляясь и не спрашивая себя, как мог он оказаться здесь, в безжизненной пустыне. – Что же нам делать? Что? – Повторяла она, гладя дрожащими ладонями головку и ручки ребёнка. И тут страх ледяной волной накрыл её сердце. Всем своим существом она почувствовала чей-то пронзающий взгляд. Надя подняла голову и огляделась. Впереди, метрах в двух от неё сверкнули два жёлтых огня. Они приближались и вскоре силуэт крупной чёрной птицы, похожей на беркута, проступил из мрака. Он смотрел голодным, жадным взглядом, готовясь к прыжку.

– Не дам. – Надя крепче прижалась к ребёнку. Он что-то лепетал и причмокивал, касаясь губами её кожи.

В это мгновение птица шумно взмахнула огромными крыльями и упала на спину девушки, вонзив острые иглы когтей.

– Она убьёт тебя, а потом убьёт и ребёнка. – Прозвучало то ли в небе, то ли в сердце.

Надя высвободила правую руку и подняла её над собой, пытаясь столкнуть убийцу, избавиться от душащей её боли. Птица дёрнула молотообразной головой в порыве рассечь движущуюся плоть, но промахнулась. В этот момент ладонь девушки коснулась её гибкой, покрытой жёсткими перьями шеи. Она обхватила её пальцами, сжала и дёрнула вперёд, вложив в это движение всю себя без остатка, и ещё что-то, до селе ей неведомое, спящее где-то в глубине её природы, хранящее пережитое множеством тысяч её сестёр за множество тысяч лет. Чудовище тяжело упало перед ней на распахнутое крыло. Хруст сломанных костей, пронзительный крик птицы оглушили Надю. Яростно отбиваясь когтистыми лапами, беркут рассёк в нескольких местах, словно ножами руки и плечи девушки. Земля закачалась под ней, а потом полетела куда-то, стремительно набирая скорость, но плач ребёнка, пришедший к ней как будто издалека, остановил это падение и вернул силы. Надя ещё раз дёрнула рукой, сжимающей горло птицы, совершив ещё более резкое, винтообразное движение. Та вдруг обмякла, конвульсии волнами прокатились по её распластанному телу, горячая кровь хлынула из сломанного горла, и через несколько мгновений она затихла, устремив на девушку чёрный, застывший, полный ужаса и страданий глаз. Надя медленно разжала затёкшие пальцы и отдёрнула руку от окровавленной шеи мёртвого беркута. Остатки тёмной, дымящейся жижи с бульканьем выплеснулись наружу, и горячие брызги ударили в лицо и глаза девушки. Однако, она будто не заметила этого, вглядываясь в страшное, бездонное око птицы, словно пытаясь что-то понять. Между бровями её проступила глубокая складка. Бледные губы застыли в строгом молчании.

– Господи, – В ужасе прошептала девушка. – Что это? Где я?.. Что я?!

Она подняла голову к небу и не увидела ни луны, ни звёзд, лишь чёрный бездонный мрак; тот же холодный мрак, что струился из ока, устремлённого на неё. Он надвигался стремительно, властно, как океанская волна. Задыхаясь в нём, девушка лишилась чувств.

Глава VII

Максим проснулся внезапно. Ему показалось, что чья-то рука коснулась его плеча. Он повернул голову в сторону, где ожидал увидеть Надю, но девушки не было. Он присел и осмотрелся по сторонам. Вокруг был всё тот же унылый пейзаж – редкий кустарник, да каменистая почва, высушенная солнцем и ветром. Максим попытался крикнуть, но из горла вырвались лишь сипящие звуки. Его охватила паника.

– Что могло случиться? – Лихорадочно думал он. – Люди? Вряд ли. Зачем кому-то было похищать девушку? Дикие животные? Но здесь кроме змей и мелких грызунов никто не обитает.

Следы! – Мелькнуло в его сознании.

Максим встал на колени и с надеждой стал всматриваться в поверхность земли. Однако, каменистая почва была слишком плотная, и поиски его оказались напрасными. Он поднялся и осмотрелся. Окружающая местность просматривалась на довольно большом расстоянии, лишь единичные кусты кое-где закрывали видимость. Он сделал шаг и пошёл, покачиваясь, с трудом передвигая ноги, хаотически меняя направление движения, подчиняясь только интуиции. Взгляд его беспокойно блуждал по сторонам. Проходили час за часом, но картина не менялась: редкие кактусы, ещё более редкий корявый кустарник и повсюду следующее за ним солнце. Уже смеркалось, когда Максим подошёл к каким-то всклокоченным зарослям. В них царил полумрак. Густые ветви образовали плотную стену. Идти через неё было практически невозможно. Он решил передвигаться ползком, но и этот способ передвижения оказался нелёгким. Острые ветви цеплялись за одежду, кололи и царапали тело. Спустя, быть может, час Максим, совершенно выбившись из сил, остановился. Его мучили приступы дурноты, но самым мучительным было отчаяние, которое, как тиски, сжимало сердце и лишало последних сил. Он закрыл глаза. Качалась земля. Кружилось всё вокруг. Вдруг, ему показалось, что его кто-то позвал. Максим с трудом поднял веки, пытаясь понять, где он, вспоминая события последних дней и не осознавая, что из них было наяву, а, что, быть может, сном или плодом больного воображения: встреча с Егором, падение вертолёта, каменный старец, образ матери, исчезновение Нади. Мысль о девушке мгновенно вывела его из состояния оцепенения, он огляделся. Благодаря свету луны и звёзд окружающая местность просматривалась довольно неплохо. Максим увидел, что заросли, в которых он тщетно искал Надю, были примерно в ста метрах от того места, где он находился сейчас.

– До боли знакомый пейзаж, такой же безжизненный, как я, – Подумал он с горечью.

Вдруг взгляд его остановился на светлом пятне, ясно выделяющемся на тёмной поверхности земли. Сердце Максима дрогнуло, и он, забыв обо всём рванулся в ту сторону, желая бежать, но упал. Поднявшись, покачиваясь, сделал ещё попытку и снова упал. Сердце бешено колотилось, темнело в глазах. Лишь с пятой попытки ему, наконец, удалось преодолеть расстояние, отделяющее его от Нади. Максим опустился рядом с нею на колени. Девушка лежала на животе, совершенно неподвижно, уткнувшись лицом в песок. Руки её были согнуты в локтях, рукава кофты разодраны и пропитаны кровью. Он замер, вглядываясь, надеясь заметить хоть какие-то признаки жизни и боясь потерять эту надежду. Наконец, решившись, Максим взял Надю за плечи и осторожно перевернул на спину. Лицо её показалось бледным и совершенно безжизненным. Сердце Максима замерло, а затем помчалось, спотыкаясь. Он склонился над девушкой и приложил ухо к её груди. Далёкие, глухие звуки показались ему ударами метронома, отсчитывающими минуты жизни. Мир, и без того шаткий до сих пор, вдруг треснул и обвалился.

Зачем ты это сделала? Зачем? – Шептал он, зная ответ на этот вопрос. Сейчас она была для него ангелом, сделавшим беспомощный взмах крыльями, чтобы навсегда оторваться от земли.

Глава VIII

Уже светало. Солнце осторожно карабкалось по небесному склону, словно зверь, вышедший на охоту. Земля под ним замерла обречённо и беззвучно. Вдруг взгляд Максима приковало нечто, показавшееся очень знакомым. Присмотревшись, он понял, что это то же самое строение, к которому вчера они тщетно шли вместе с Жоржем в течение почти трёх часов.

– Что это? Мираж, галлюцинации? – Он зажмурился, тряхнул головой и вновь открыл глаза. Вдали по-прежнему достаточно чётко на фоне зелёных зарослей было видно какое-то сооружение, без всяких сомнений созданное человеком.

– Мираж это, или нет, я узнаю часа через полтора, а сейчас. – Он посмотрел на Надю, – Сейчас, Наденька, мы продолжим наше путешествие. Мы будем бороться, всем смертям назло будем бороться. Сейчас я поверну вас. Вот так. – Максим уложил девушку на бок, затем лёг рядом с ней и, захватив её руки, обвил вокруг шеи. – Замечательно. Теперь я развернусь, и мы полетим быстрее ветра.

Он упёрся локтями в землю и, согнув правую ногу в колене, с трудом протащил своё тело по жёсткой и шершавой, как наждачная бумага поверхности. – Вперёд. Вперёд. – Повторял он, как команду к очередному рывку, не чувствуя ни боли в стёртых до крови коленях и локтях, ни жажды, ни голода; периодически вытирая серые от пыли струи пота со лба и глаз и вглядываясь вдаль. Строение по мере его продвижения вперёд становилось всё отчётливее, и это давало силы.

Примерно через полтора часа он, наконец, достиг подножия холма. Старое двухэтажное здание из гранита и песчаника, казалось вросшим в его плоть. Ветхие оконные рамы, осыпающаяся черепица, чёрные пики кипарисов в дымящихся сумерках, всё это сложилось в зловещую картину. Метрах в десяти от себя, в высокой траве Максим увидел маленькую почерневшую крышу, напоминающую крышу колодца. Сердце его заколотилось от волнения. Широко раскрыв ничего не видящие глаза, дрожа мелкой дрожью, он стал медленно передвигаться в направлении колодца. Десять метров ему удалось преодолеть лишь за тридцать минут. Оказавшись у цели, Максим повернулся на бок и уложил Надю на землю, затем, тяжело дыша, поднялся на колени. Держась за каменную стенку, он с трудом встал на ноги. Испытывая мучительные приступы дурноты, видя всё вокруг, как будто в полумраке, он на ощупь нашёл ведро и бросил его в зияющее отверстие. Звук удара его о поверхность воды вызвал у Максима судорожный спазм в горле. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы вытащить ведро с водой обратно. Подняв его дрожащими руками, Максим прикоснулся сухими, потрескавшимися губами к его холодной, мокрой поверхности. Вода потоком хлынула ему в рот, на лицо, грудь. Он глотал её огромными глотками, захлёбывался, кашлял и вновь глотал, не в силах остановиться. И лишь звук, похожий на стон, привёл его в чувства. Максим вздрогнул, оттолкнул ведро от себя, чуть не уронив его, и наклонился над Надей. Глаза девушки были приоткрыты, взгляд блуждал по сторонам, на лице горел яркий румянец. Максим одной рукой приподнял её голову, другой поднёс ведро губам девушки. Водяные струи побежали по её щекам и шее.

– Ничего, ничего, Наденька. Попробуем ещё раз. Пейте. Пейте. Это – вода. Это – спасение. Это жизнь. – Шептал он.

Надя сделала несколько глотков и закашлялась.

– Передохнём немного. – Максим положил голову девушки на землю и коснулся рукой её пылающих щёк. – У вас – жар. Сейчас, сейчас я что-нибудь придумаю.

Он вытащил из кармана платок, смочил его водой и положил на лоб девушки, затем взглянул на повязку, закрывающую рану на ноге. Серая от пыли, она была пропитана гнойными выделениями. Максим с надеждой взглянул на дом, в его тёмные, пустые окна. Ему вдруг показалось, что в одном из окон мелькнуло нечто неопределённое. Был ли это человек? Максим не мог сказать с уверенностью, однако, в душу его закралась тревога.

– Схожу ка я для начала на разведку, – Прошептал он. – Я – на несколько минут, Наденька. Поищу ёмкости для воды, а, быть может, повезёт найти что-нибудь к обеду.

Максим сделал несколько глотков из ведра, зачерпнул ладонью воду и смочил ею волосы и лицо Нади, затем, опираясь на стену колодца, встал и медленно, слегка пошатываясь, направился к дому. Дойдя до входной двери, он остановился на несколько минут, чтобы отдохнуть и сосредоточиться. На душе было тревожно. Что ожидало его за этой тяжёлой, потемневшей и потрескавшейся от времени дверью? Он посмотрел на Надю, размышляя, понимая, что рискует. Но предстояло пройти ещё километров тридцать. А для этого нужны были силы. Он решительным движением толкнул дверь и сделал шаг вперёд. В здании царили полумрак и тишина. Максим огляделся по сторонам. Он находился в просторном помещении с высокими потолками. Обстановка была скудной – большой стол, стоящий в центре, пара стульев, старое потёртое кресло и небольшой диван у камина. С трепещущим от радости и нетерпения сердцем он поспешно направился к столу. Увиденное показалось сном: молоко, хлеб, остатки макарон в тарелке. С минуту он смотрел на всё это богатство, не зная, что делать. На улице темнело. Надо было готовиться к ночлегу. В доме несомненно было бы удобнее провести ночь. К тому же была надежда найти здесь хоть что-нибудь, чем можно было бы перевязать рану Нади. Приняв решение перенести девушку в дом, Максим отломил кусок хлеба, запихнул его себе в рот и направился к выходу, борясь с желанием побыстрее проглотить его, не жуя. Выпитая вода и небольшое количество съеденной пищи прибавили ему сил, и теперь он смог перенести Надю у себя на спине, но уже не ползком, а в положении стоя. Колени его дрожали от напряжения, и каждый шаг давался с трудом. Максим толкнул дверь ногой и, оказавшись внутри помещения, вновь осмотрелся. Не увидев ничего подозрительного, он уложил Надю на диван. Девушка была без сознания. Губы её периодически шевелились, словно она пыталась что-то сказать.

– Сейчас я буду вас кормить! – Произнёс он срывающимся от волнения и усталости голосом. – Вам необходимо поесть, обязательно.

Он поспешил к столу. Торопливо дрожащей рукой налил в стакан молоко, взял в руки хлеб. Затем, вероятно, осознав, что Надя не сможет есть плотную пищу, положил его на стол. Но тут же взял снова и запихнул себе в рот. Подойдя к девушке, Максим приподнял её голову, поднёс стакан с молоком к её губам и осторожно наклонил его. Молоко заполнило приоткрытый рот и заструилось по подбородку.

– Пейте! – Шептал Максим. – Пожалуйста, пейте. Хотя бы несколько глотков! – Уговаривал он девушку, но она, судя по всему, не слышала его. Он попробовал покормить её при помощи чайной ложки, но и эта попытка оказалась безрезультатной. Совершенно расстроенный Максим присел на пол рядом с диваном и обхватил голову руками. Состояние Нади очень беспокоило его. Как перенесёт она завтрашний день, в течение которого предстояло пройти ещё примерно тридцать километров. Еле слышный стон вывел Максима из состояния задумчивости. Он встал и с тревогой посмотрел на девушку.

– Необходимо сделать перевязку. – Сказал он, озираясь по сторонам.

Результаты поисков оказались довольно скромными: полотенца, салфетки, мыло. Максим смочил прохладной водой большое махровое полотенце, обернул им голову, руки и грудь Нади, тщательно промыл повреждённую голень и перевязал. Затем он с большим аппетитом съел кем-то недоеденные макароны, после чего вымазал кусочком хлеба тарелку так, что она заблестела, как будто её только что тщательно вымыли.

– Спасибо за угощение! – Произнёс Максим вслух, – И прошу извинить меня за то, что я так нахально хозяйничаю в вашем доме. Обстоятельства вынуждают. – Он задумался. – Интересно, где же хозяева? Может быть, стоит заглянуть на второй этаж? – Взвесив все «за» и «против», Максим озвучил своё решение. – Если хозяева в доме и до сих пор не спустились, значит, у них есть на то веские причины; однако, не исключено и то, что в доме никого нет.

Он вновь смочил водой полотенце на голове и теле Нади, влил ей в рот чайную ложку воды, после чего опустился на пол рядом. Глаза его закрывались от усталости, но чувство тревоги подсказывало, что засыпать в незнакомом доме небезопасно. Однако, веки не слушались, голова кружилась. Наконец, совершенно обессилив, Максим прилёг на пол.

Несколько раз за ночь он просыпался, как ему казалось, от каких-то звуков, в тревоге обходил всё помещение. Не найдя ничего подозрительного, смачивал полотенце и губы девушки водой и опять, устроившись на полу, погружался в неспокойный, чуткий сон. Наконец, проснувшись очередной раз, он открыл глаза. Уже светало. Сквозь ажурную листву, закрывающую окна дома, пробивались золотистые лучи утреннего солнца. Максим присел. Странный звук, похожий на скрип, привлёк его внимание. Он резко повернул голову в сторону звука и увидел стоящего посреди комнаты человека. Максим встал на ноги. Собрав все свои, пока ещё небольшие силы, он внутренне сконцентрировался, готовый к любым неожиданностям. Незнакомец, мужчина лет тридцати смотрел на него пристально и спокойно. Он взял в руки стул и поставил его рядом с Максимом.

– Присаживайтесь – Вялым, лишённым каких-либо интонаций голосом сказал мужчина. Затем он не спеша, походкой очень уставшего человека вернулся к столу и, опираясь на него, присел на стул, стоящий рядом. Лицо незнакомца поразило Максима. В нём был какой-то чудовищный, бросающийся в глаза контраст. Оно было красивым и безобразным одновременно. Длинные, почти до плеч, светлые, слегка волнистые волосы висели спутавшимися прядями. Лицо имело мягкие, приятные черты, но выглядело мертвенно-бледным. Большие, светлые глаза смотрели тускло и устало. Незнакомец улыбнулся, однако, улыбка его больше напоминала едкую гримасу и лишь усилила неприятное впечатление от его внешности.

– Здравствуйте. – Произнёс он всё тем же монотонным голосом. – Меня зовут Влад. Я хозяин этого дома.

– Здравствуйте. – Ответил Максим настороженно вглядываясь в лицо мужчины. Он всё ещё испытывал внутреннее напряжение. – Извините за вторжение, но мы были вынуждены это сделать. Наш вертолёт потерпел аварию три дня назад в семидесяти километрах отсюда. У нас не было воды, пищи. Кроме того, – он взглянул на Надю, – моя попутчица получила тяжёлую травму, она – без сознания. – Максим запнулся. – Я забыл представиться. Максим Терн.

Лицо мужчины неожиданно оживилось. – Максим Терн? – Повторил он. – Мне знакомо это имя. – Он задумался. – Да-да. Я встречал его в одном из научных журналов. Physical Review Letters?

– Простите. – Нетерпеливо перебил его Максим. – Девушке нужна медицинская помощь. – Он с надеждой посмотрел на мужчину. Её необходимо срочно доставить в больницу. Быть может, у вас есть связь или транспорт.

– Да-да, конечно. – Сказал Влад, вставая. – Связи здесь нет, к сожалению. Она появиться километров через двадцать. Но транспорт у меня есть, «Джип», самая подходящая машина для этих мест. Сейчас я подгоню её к выходу и помогу вам перенести девушку. А вы пока собирайтесь. В холодильнике – продукты, вода. Всё – в вашем распоряжении.

Мужчина повернулся и направился к выходу неспешной, шаркающей походкой. Максим смотрел ему вслед с ощущением, что видит он не молодого человека, а слабого старца. Хлопнула закрывшаяся дверь. Максим, вздрогнув, как будто очнулся. Он в растерянности огляделся по сторонам, соображая, с чего следует начать сборы. Мысль о том, что появился реальный шанс на спасение, что, возможно, через несколько часов ему удастся доставить Надю в больницу, вызвала в душе его бурю эмоций. Он потёр виски, пытаясь сосредоточиться.

– Так, спокойно. – Произнёс он вслух. – Сначала. Сначала забинтуем рану.

Он взял со стола приготовленные с вечера салфетки и обернул ими больную голень. Затем смочил полотенце на голове девушки водой. После чего положил в рюкзак три большие бутылки с водой, хлеб и пару консервов. Собрав все оставшиеся мелкие кусочки и крошки хлеба на столе в ладонь, высыпал их себе в рот и запил молоком. – Всё, пожалуй.

Открылась дверь и вошёл Влад. – Машина у выхода. Вы готовы?

– Да, конечно. – Максим торопливо подошёл к Наде и приподнял её за плечи.

– Я помогу. – Молодой человек неторопливо приблизился и осторожно обхватил ноги девушки.

Через несколько минут Надю уложили на сиденье рядом с Максимом, предварительно опустив спинку кресла.

– Спасибо! – Максим, глядя на Влада благодарным взглядом, от души пожал ему руку. – Я верну машину, как только определю девушку в больницу.

– Не спешите. – Ответил тот, тяжело дыша. – Вы ослабли после своего путешествия. Приходите в себя. У меня есть ещё одна машина. Дайте мне ваш номер телефона, и я сам разыщу вас.

Записав телефонный номер, Влад продолжил. – Видите впереди ложбину между двумя холмами? Двигайтесь вдоль неё. Преодолеете холм – выедете на трассу, прямо – к указателю. До первых жилых районов – около полутора километров.

– Спасибо! – Повторил Максим. – Я ваш должник!

Тусклый взгляд Влада вновь оживился. – Сочтёмся.

– Я сделаю всё, что будет в моих силах. – Максим сдержанно улыбнулся ему в ответ и сел в машину. Он с тревогой посмотрел на Надю. Девушка тихо стонала. Глаза её были приоткрыты. На осунувшемся, горящем в лихорадке лице было выражение сильного страдания. Сердце Максима сжалось от боли. Он стиснул зубы и нажал на газ. Последующие события он позже помнил смутно. Виляющая дорога, чёрная, лоснящаяся под солнцем, как спина кобры, чистый лист неба, госпитальный двор.

Глава IX

Всё вокруг – было ослепительно белым – потолок, жалюзи, закрывающие окно, металлическая спинка кровати. Вдруг слева, совсем рядом раздался низкий, клокочущий звук, похожий на рычание зверя. Максим резко повернул голову и увидел Егора. Его большое тело было втиснуто в кресло, не соответствующее его размерам, и потому было заметно даже на первый взгляд, как оно, это тело рвалось на свободу, стремясь захватить как можно больше окружающего пространства. Руки, висевшие плетьми, упирались ладонями в пол. Мощные нижние конечности, вытянутые и расставленные примерно под углом сорок пять градусов друг к другу, занимали по меньшей мере половину свободных квадратных метров. Голова была запрокинута назад. Рот полуоткрыт. Каждые четыре-пять секунд грудь и живот Егора совершали синхронные движения вверх, а затем – вниз. Эти грандиозные колебания сопровождали не менее грандиозные звуки, в образовании которых принимали участие и нос, и горло, и губы спящего титана. Максим осмотрелся по сторонам. У противоположной стены, рядом с кроватью стоял аппарат, на экране которого бежала кривая ЭКГ. К его левой руке была подключена система для внутривенных вливаний. Не было никаких сомнений в том, что он находился в больничной палате.

– Надя! – Вспыхнуло в его сознании. Он попытался встать с кровати, игла выскочила из вены на его руке и в системе сработала сигнализация. Егор вздрогнул и открыл глаза.

– Макс! Дружище! Наконец-то! – Его сонное лицо, как утреннее солнце, осветила радостная улыбка. – А я тут задремал немножко. – Егор закряхтел, пытаясь поменять положение своего тела и переместить поближе к нему свои разбросанные конечности.

– Что с Надей? – Спросил Максим с тревогой.

– Теперь – всё в порядке! – Сдавленным голосом ответил Егор, продолжая тщетные попытки поменять позу. Лицо его покраснело от натуги. Не кресло, а капкан какой-то! Похоже, придётся вызывать службу спасения. Я, Макс безнадёжно застрял!

– Где Надя?! – Повторил Максим настойчиво и довольно резко, глядя хмурым взглядом на ёрзающего в кресле Егора. Тот сразу же притих.

– Надю прооперировали. К ней пока не пускают посетителей, но я говорил с врачами. По их мнению, причин для беспокойства нет! Потому – не волнуйся! Тебе нервничать нельзя. Тебе, Макс, сердце своё беречь надо! Ваше путешествие пошло ему не на пользу.

В это время дверь в палату открылась и вошла медсестра.

– Вот! – Произнёс Егор, глядя на девушку игривым взглядом. – Хотел сбежать! Тут техника и сработала. Отсюда не убежишь!

Он вздохнул и продолжил. – Я, вероятно, останусь здесь на всю оставшуюся жизнь! Скажите, пожалуйста, почему кресла в вашем госпитале так жмут? Девушка с улыбкой посмотрела на Егора. – Сейчас я приглашу санитара. Он вам поможет. Она ввела иглу в вену на предплечье Максима, включила капельницу, взглянула на экран электрокардиографа и вышла из палаты. Егор с улыбкой посмотрел ей вслед. – Ангел! Белый ангел! Для меня, Макс, все люди в белых халатах. – Он не закончил фразу. Дверь открылась, и в палату вошёл огромный, двухметрового роста, широкоплечий верзила в белом халате. Его живописное, широкоскулое, обрамлённое чёрной, кучерявой бородой лицо выражало крайнюю степень решимости. В правой руке он держал металлический стул внушительных размеров. Подойдя к Егору, он лёгким движением жонглёра подкинул стул кверху, левой рукой поймал его за спинку и поставил на пол. Егор посмотрел на незнакомца настороженно. Верзила упёрся левым коленом в подлокотник кресла, обхватил грудную клетку застрявшего чуть ниже подмышечных впадин своими огромными волосатыми ручищами и решительным движением дёрнул его вверх. Егор издал странный, ни на что не похожий звук и затих уже в положении стоя, глядя испуганными глазами снизу вверх на волосатого гиганта. Тот одёрнул рубашку Егора, задравшуюся на животе, легко поднял массивное кресло – капкан и вышел молча из палаты.

Испуг на лице Егора сменился выражением искреннего восторга. – Нет! Ты видел? – Обратился он к Максиму почему-то шёпотом. – Выдернул меня, как морковку! Вот это – силища! – Он внимательно посмотрел на стул, оставленный санитаром, затем – на Максима. – Как ты думаешь, выдержит он меня?

– Думаю, что выдержит. – Ответил тот сухо.

Мысли о Наде не давали ему покоя. Хотелось увидеть её, убедиться – всё ли так, как говорит Егор. Быть может, он просто пытается его успокоить. Максим злился на себя за свою болезнь, возникшую вдруг и так не вовремя. Егор, вероятно, заметив подавленное состояние друга, посмотрел на него с ласковой улыбкой.

– Не хандри, Макс! Видел, какие тут ангелы летают? Они, брат, всё могут! Абсолютно всё! Ну, а, если серьёзно. Вы с Надей из такого выбрались, что теперь вам уже ничего не грозит! Будете жить долго и счастливо! – Он задумался. – Одного я не пойму, отчего Жорж оказался в одиночестве? Отчего ваши пути-дороги разошлись? По идейным или иным соображениям?

Максим помолчал с минуту, а потом нехотя произнёс. – Ну, а что он сам то рассказал тебе?

– Сказал, что вы не смогли договориться относительно выбора маршрута. – Ответил Егор, гипнотизируя друга.

– Пусть будет так.

– Ну, что ж, – вздохнул разочарованно Егор. – Не хочешь, не говори. Когда придёшь в себя, то, надеюсь, расскажешь мне о своём путешествии более подробно. Сожалею, что пропустил столь увлекательное мероприятие! Я, брат, когда не смог дозвониться, проверил вас на рабочих местах. Ну, а, когда и там никого не обнаружил, понял, что не от обилия впечатлений вы забыли о своём профессиональном долге. Я тогда сразу же в полицию заявил, и со второй половины понедельника вас уже искали! Правда, первоначально – на территории между чертой города и загородным домом Жоржа. Мне и в голову не могло прийти, что вы полетите дальше, за владения Жоржа. Время, к сожалению, было потрачено. Когда вы штурмовали пустыню, мы искали вас совсем в другом месте. Лишь в среду, когда поиски на земле и с воздуха не дали никаких результатов, и мамаша Жоржа вспомнила об этом. Как его?.. Ну, да! Каменном истукане! Было решено расширить территорию обследования. Тут мы и наткнулись на Жоржа, совершавшего переход через северо-западные холмы. Он, кстати, в полном здравии. Передавал тебе привет. Извинялся, что не может зайти лично, так как чрезвычайно занят.

– Ничего, – Максим нахмурился. – Я как-нибудь переживу это.

Егор вновь внимательно посмотрел на друга. – Ладно, не горячись! Помнишь мой рецепт лекарства от разочарований? Не жди от людей больше, чем они могут тебе дать! Главное, всё страшное позади! Я знал, что ты – мужественный человек, Макс, но Надя?! Признаюсь тебе, у неё – серьёзная травма. Врачи были поражены, как она могла выдержать в течение четырёх дней без медицинской помощи, да ещё в таких тяжелейших условиях! Понимаешь, она должна была терпеть адские боли! Я, Макс, преклоняюсь перед этой женщиной! – Егор смущённо улыбнулся. – Скажу тебе по секрету. Я банальных инъекций не переношу! Недавно делал прививку от гриппа и грохнулся в обморок! Очнулся, а надо мной – девушки в белых халатах летают! Думал, в рай попал. Я тогда так расчувствовался! Оказалось, напрасно. В общем, натерпелся я!.. Стыд, одним словом. – Егор тяжело вздохнул. – Я говорил тебе, что Надя – необычная девушка. Если бы я был свободен, – Егор посмотрел на Максима многозначительным взглядом, я бы в неё влюбился!