Kitabı oku: «Мимикрия: Ирбис», sayfa 3
Глава 6
– Почему ты плачешь, Наура? – спросила девушку Диала.
Наура вытерла слезы рукавом темно-серой рубахи и отрицательно покачала головой.
– Ты в Нортизе уже месяц, а все еще ни с кем не общаешься. У меня такое чувство, что тебе у нас не нравится, – укоризненно произнесла будущая свекровь.
«Не нравится» – эхом пронеслось в голове у Науры. Ей было непонятно, издевается Диала или говорит серьезно. Изнеженной Науре было непонятно, как кому-то может нравиться в Нортизе. Даже в прежние времена военная аскетичность и крайняя непритязательность жителей сдешних земель делала жизнь в данной вотчине сложной и крайне некомфортной. Когда в детстве дядя расказывал ей о том, что в Нортизенеприлично быть богатым, спать на мягком и носить пеструю шелковую одежду, она беспечно смеялась. Тогда это казалось нелепым вымыслом. Маленькой Науре не верилось, что так бывает. Да и какое это имело к ней отношение? С детских лет она была красивейшим ребенком, затем красивейшей девочкой. Видя это, дядя готовил ее к царской жизни. Он дал ей прекрасное образование и окружил богатством. Мудрый Феодал знал, что только пропитавшись золотом насквозь, она станет по-настоящему царственной особой. Наура росла избранной и любимой. Максимально оберегая честь и целомудрие красавицы, ее напитывали знаниями и умениями. Именно поэтому она выросла в меру кроткой и в меру царственной. Нежная и красивая, как цветок.
Не проходило и дня, чтобы девушка не жалела о том, что поддалась на пылкие ухаживания Кифала. Привыкшая принадлежать, девушка не знала настоящих чувств, поэтому неподдельное восхищение словоохотливого юноши вскружило ей голову. Как же теперь она расплачивается за свое легкомыслие! Живя в сырых и холодных стенах Главной крепости в Центре Нортиза, девушка с отвращением спит в отсыревшей постели, ествареное мясо на завтрак, обед и ужин, заедая это недосоленное кушанье черствым хлебом. Даже узники Вестига живут лучше.
Наура опустила глаза и стала нервно теребить рукав.
– Не надо этого делать, так платье быстро испортится, – одернула девушку Диала.
«Платье!» – возмущенно повторила про себя девушка. Этот мешок с кожаным поясом сложно назвать платьем. Никогда в жизни она не носила одежду хуже и уродливее.
– Неужели с Мароном тебе было лучше, чем с моим Кифалом? – сокрушенно сказала женщина.
Наура была так возмущена подобным вопросом, что не смогла сдержать колкого взгляда.
– Серьезно, и чем же? Нравилось жить в золотой клетке и спать на залитых потом других девиц простынях? Тебе наплевать, что твою молодость высасывает жестокий тиран, который насквозь пропитался чужой кровью?
– Я воспитывалась, чтобы жить при Феодале. Служить мужчине, делая его сильнее и счастливее. Так что золотая клетка вполне меня устраивала. Что до пота других женщин, это было до встречи со мной. А кровью ваш сын не пропитан лишь по малолетству. Будь он Феодалом так долго, как Марон, давно носил бы багрово-красные рукава, – тихо сказала девушка.
Она говорила не с вызовом. Наура тихо шептала, отведя от Диалы глаза. Она знала, как вести спор, не вызывая агрессии собеседника. Это одна из первых вещей, которым ее обучили вдетстве.
– Ну, благодаря тебе, Феодалом ему не быть. Теперь весь Нортиз принадлежит Марону.
Все внутри девушки закипело от гнева. Она не чувствовала, что виновата в провале Кифала.
– Может, оно и к лучшему, – прошептала Наура.
– Что ты сказала! – разозлилась Диала.
И тут Наура не выдержала:
– Вы не вправе обвинять Марона в кровожадности. Вся ваша история построена на убийствах. В школах преподают только способы эффективного истребления людей. Вы настолько беспощадны, что нанимаетесь к любому, кто заплатит. Называете это красивым словом искусство войны, но на самом деле бессовестные убийцы. Марон жадный захватчик, бесспорно, но, победив в схватке, он не режет врагов как свиней, лишь бы не кормить эту поверженную ораву. Он строит поселения для них. Поит, кормит, обеспечивает жильем. Каждому выделяет участок для того, чтобы тот смог прокормиться. Вы в курсе, что эти поселения не охраняются? Попав к Марону в плен, единицы сбегали обратно в Нортиз. Никакая любовь к родине не заставит человека сменить кусок земли и отдельный домна серую униформу и койку в казарме. Надеюсь,Марон наведет порядок в Нортизе и научит вас жить, не бояться красок, покажет, что такое настоящее искусство, наладит торговлю, перестроит многоэтажные казармы в уютные жилища.
– А ты не так безнадежна, как я думала. Зубки есть, это хорошо, – оценивающе глядя на девушку, проговорила женщина, – Вот только к барахлу слишком приросла, но, уверена, это пройдет.
Наура подняла на женщину глаза и с вызовом посмотрела.
– Если Марон такое совершенство, зачем ты спуталась с его врагом? – ядовито спросила Диала.
Наура закрыла лицо руками и зарыдала в голос. Сейчас она и сама не знала, что на нее нашло. И от этого было вдвойне больнее. Вся ее жизнь превратилась в непролазную серость. Окруженная убогостью, строгостью и лишениями, Наура изменилась, даже волосы девушки перестали отливать золотом. Иногда она жалела, что не выпрыгнула тогда из окна.
– Отпустите меня к дяде, – умоляюще простонала Наура.
– Ты обошлась нам слишком дорого. К тому же, уверена,родня в курсе, что ты опозорилась на весь Вестиг, – злобно заявила будущая свекровь.
Но ее слова не ранили девушку. Наура постоянно переписывалась с родными и знала, что до них дошла лишь легенда о девушке безупречной красоты, которая покорила сердце молодого Феодала, и он пожертвовал целой Вотчиной, лишь бы быть рядом с возлюбленной.
Диала бросила на невестку гневный взгляд и вышла из комнаты. Наура провела глазами по серым стенам своей убогой спальни с маленьким пыльным окном и грубо отесанной дубовой кроватью. По щекам еще сильнее заструились слезы.
Глава 7
– Есть хорошие новости или снова будешь утомлять меня долгими оправданиями? – спросил Марон вошедшего в комнату Дайнагона.
– Новости есть, – заверил советник, потом неуверенно добавил, – но нужно еще подождать.
– Еще подождать! Ты получил книгу три недели назад. Неужели так сложно расшифровать записи на клетке? – начал негодовать Феодал.
– Я же объяснял, что давно перевел письмена, но получилась полная бессмыслица. Полсотни не связанных друг с другом слов, которые мне так и не удалось выстроить в логическую цепочку. Создается такое впечатление, что кто-то писал все, что в голову придет.
Дайнагон достал свои записи и начал зачитывать:
«Внимание, осторожно, ноги, удар, вода, огонь, колесо…»
– Новость в том, что у тебя ничего не получилось? – нетерпеливо перебил правитель.
– Нет. Я смог связаться с одним человеком. Он живет на границе западных и южных земель. Ведет торговлю с дикарями и знает множество языков. Переслав ему солидную сумму денег, добился, чтобы он приехал и перевел надписи на клетке. Уверен, после его визита все прояснится, – заверил советник.
– И когда он прибудет? – недовольно осведомился Марон.
– Через месяц, – тихо сообщил Дайнагон.
Реакция Феодала не заставила себя долго ждать. Мужчина разразился нецензурной бранью и в довершение громко ударил кулаком по столу. Вскоре на смену гневу пришло осознание собственной ошибки.
– Надо было выбить из Грюма секрет этой клетки. Я был так горд. Думал, мы без труда разберемся сами. Какой же я был идиот, – продолжал ругаться Марон.
Как не прискорбно было это признавать, но жадный Феодал поплатился за свою самонадеянность. Винить было некого. Оставалось только ждать.
Долгожданный гость прибыл только через тридцать пять дней. За это время Марон успел окончательно присвоить Нортиз. Теперь вотчина Феодала достигла рекордных размеров. Весь восток замер в ожидании новой войны, ведь, поглотив Нортиз, Марон наверняка примется за его соседей. Однако семилетняя война разорила не только вотчину Кифала. Марон понес значительные убытки и теперь восстанавливал казну. Расчетливый и хитрый властитель Вестига планировал быстро обогатиться за счет захваченных шахт. Хоть и понимал, что большая часть прибыли уйдет на сам Нортиз. Ему предстояло возрождать разрушенные поселения и насаждать торгово-аграрный образ жизни людям, которые поколениями занимались военным делом.
Семью бывшего Феодала Марон пощадил, в обмен на информацию о секрете клетки Мимика. Как и предполагал Дайнагон, Диала сообщила, что дело в колдовских письменах на досках ящика.
После захвата всей территории соседней вотчины победитель сослал Кифала с родней на окраину Нортиза. Не слишком притязательной Диале и ее родным пришлось сменить мрачный замок, на не менее мрачное прибрежное крепостное сооружение.
Все эти нововведения отнимали у Феодала массу времени. Вместе с Дайнагоном Марон разрабатывал новое законодательство, регулирующее выплаты и сбор налогов. Когда Марон не совещался с дипломатическим советником, он заседал с Драпом. Было необходимо распределить военные силы таким образом, чтобы не оставить без охраны Вестиг и поддерживать порядок в Нортизе. Несмотря на воинственный характер, общество завоеванной вотчины было настолько истощено, что сопротивление новым властям могли оказывать только женщины и дети.
– Мы должны переселить пленных обратно в Нортиз, – посоветовал Дайнагон.
– Чтобы они соединились со своей родней и стали ностальгировать о былых временах? Позволим им слиться с корнями, получим партизанскую войну. Нет, здесь нужно действовать по-другому. Пусть жены и дети переезжают в Вестиг.
– Но кто в таком случае будет восстанавливать Нортиз? Там чудовищное запустение. Эти горе-вояки не знают, с какой стороны у вола соху надо пристраивать, – спорил советник.
– Раздадим земли Нортиза жителям Вестига за бесценок. Оглянуться не успеем, как наши опытные пахари засеют всю их целину, и пойдет торговля, – сказал мудрый Марон.
Дайнагон посмотрел на Феодала с уважением. Он всегда ценил в Мароне умение делать деньги из денег. Величие Вестига заключалось в его богатстве, которое накопил отец Марона и значительно приумножил сын. Марон прослыл жадным Феодалом, но мало кто интересовался, как именно ведет внутреннюю политику «кровожадный тиран». Но если бы кто-то поинтересовался, то был бы поражен. Марон очень много средств вкладывал в подданных. Окружая людей всем необходимым, Феодал давал возможность людям зарабатывать. Выдавая земледельцам поля, снижая торговцам налоги, обучая неграмотных, обеспечивая больных лечением, Марон обогощал казну быстрее и больше любого жадного соседа. Он знал, что из худой коровы надоя не будет, поэтому хорошо кормил свое население.
В ответ на щедрость люди платили Марону преданностью. Приток жителей в Вестиг был так высок, что пришлось ввести ограничение на въезд. Еще до семилетней войны жители граничащих с богатой вотчиной территорий Нортиза перебрались в Вестиг. Променяв полные патриотизма ценности на земляной надел и комфортное жилище. Марону же не нужно было стимулировать людей какой-то общей идеалогией, кусок хлеба и кувшин молока, который гарантировался любому обнищавшему гражданину Вестига, был лучшим стимулом жить на родине и радоваться. Поэтому «Кровожадным тираном» Марона называли только за пределами вотчины. Те, кто завидовал процветанию и богатству Феодала.
– Кровожадный тиран и женщина-животное, – задумчиво произнес Марон, глядя на спящего в клетке Ирбиса.
Он был так занят, что не навещал голубоглазую кошку целую неделю.
Сам факт обладания Мимиком бесконечно радовал Феодала. Он часто видел во сне прикрывающуюся соломой девушку с магическим взглядом. Как же ему хотелось увидеть ее снова. Можно было окатить ее соленой водой, но Марон знал, что так отношения с девушкой не наладить. А он планировать завоевать дикарку.
В зал вошел возбужденный Дайнагон.
– Корабль переводчика причалил, – радостно сообщил он.
– Наконец-то, – вскочив на ноги, ответил Марон, и пошел к выходу, – Организуй ему сопровождение и самый быстрый транспорт, – на ходу инструктировал он.
– Уже, – услужливо отвечал советник.
Спустя час долгожданный гость был у ворот замка. Марон вышел встречать его лично.
Сетуя на непогоду, гость оправдывал свое долгое плаванье. В процессе разговора удалось выяснить, что зовут его Друал. С огромным любопытством Марон распрашивал мужчину о диком западе. Гость оказался словоохотливым и красноречивым.
Пока Феодал встречал переводчика, в зале было суетно. Прислуга накрывала на стол и кормила Ирбиса. Животное с аппетитом поедало свежего ягненка. Воздух переполняли ароматы изысканых блюд. Музыканты доставали инструменты и немного репетировали. Но, как только в коридоре послышался голос Марона, все моментально стихли. Слуги почти беззвучно покинули зал через маленькую дверцу в углу. Музыканты вытянулись по струнке.
– Поразительно, насколько мы разные, – послышался голос Феодала.
– Признаться, после переезда я тоже долго привыкал к их культуре, – говорил гость.
Войдя вслед за хозяином замка, мужчина сразу почувствовал запах угощений. Он жадно посмотрел в сторону стола и сглотнул. Заметив это, Марон улыбнулся и жестом пригласил Друала к столу.
– Предлагаю вам перекусить с дороги и немного отдохнуть. После этого приступим к делам.
Мужчины ели в тишине. Только приглушенная музыка разносилась по залу. Друал был так увлечен трапезой, что не заметил клетку в углу большого, красиво оформленного помещения. Ирбису тоже было не до гостей. Он давно умылся после сытного обеда и заснул.
Потребовалось около получаса, чтобы отдохнуть и приступить к переводу.
– А вот, собственно, то, ради чего вы проделали столь долгий путь, – сказал Дайнагон, подводя гостя к клетке.
Заметив наконец ящик с хищником, Друал немного напрягся, но подошел.
– А кто там? – испуганно спросил мужчина.
– Ирбис, – переглянувшись с советником, ответил Марон.
– Никогда не слышал про такого зверя, – нахмурился Друал.
– Это не важно, главное перевести надписи по периметру решетки. Вон там, видите… – Дайнагон указал на вырезанные в потемневшей древесине письмена.
Гость осторожно приблизился к клетке и нагнулся. Некоторое время он внимательно вчитывался и молчал.
Затем попросил письменные принадлежности и стал что-то писать. Марон с жадностью вглядывался в неразборчивый почерк гостя и ничего не мог понять.
– Что там? – нетерпеливо спросил он.
– Я выписываю все, чтобы понять смысл, – не отрываясь от перевода, ответил Друал.
Прошло десять невероятно долгих минут, и гость перестал записывать. Стоя у клетки, он уставился в записи и что-то бормотал.
– Так что там написано? – сгорая от нетерпения, спросил Марон.
– Это похоже на язык Жози, только немного искаженный. Какое-то странное наречие… Думаю, эти надписи сделал один из жителей Престига, – задумчиво проговорил Друал, – Я бываю там достаточно часто, и жители окраин часто пишут на Жози.
И тут произошло нечто удивительное. Ирбис сорвался с места и, вскочив на лапы, оглушительно зарычал на гостя. Друал от неожиданности вскрикнул и упал на спину, больно ударившись локтями о мраморный пол зала. Не чувствуя боли от пережитого шока, мужчина начал отползать от клетки подальше. Ирбис всем весом прыгнул на решетку и чуть не опрокинул ящик.
В зал вбежала охрана.
– Держите клетку, – скомандовал Марон.
Солдаты подбежали к ящику и навалились на глухие стенки клетки. Ирбис рвался и бросался на гостя. Он был в такой ярости, что, казалось, перегрызет металлические прутья.
– Вы с ним знакомы? – перекрикивая оглушительный рев, спросил Марон.
– Нет. Я бы запомнил, – заикаясь от ужаса, ответил Друал и отошел к столу.
Он так торопился отойти от взбешенного зверя, что обронил свои заметки. Марон поднял записи с пола и подошел к гостю.
Ирбис стих не сразу. Он долго рычал и издавал массу звуков, очень напоминающих брань. Немного утихнув, зверь смотрел своими голубыми глазами то на Марона, то на Друала с такой ненавистью, что мороз разливался по коже.
– Давайте уйдем отсюда и все обсудим, вы же все переписали, – нервно озираясь на Ирбиса, предложил Марон.
Бледный Друал кивнул и мужчины покинули зал, оставив Дайнагона присматривать за Мимиком.
– У него такие странные глаза… – бормотал по пути к кабинету Феодала гость.
Марон шел молча и думал, стоит ли открывать гостю секрет этого животного.
Не успели мужчины войти в кабинет, как хозяин замка начал расспрашивать.
– Так что там написано?
Марон протянул Друалу записи, тот дрожащими руками взял листок.
– Да ничего особенного. Обычные транспортные сообщения. Говоря понятным языком, этот ящик запрещено погружать в воду, вставать на него ногами, ронять, бить и т.д. Обращаться максимально осторожно и перемещать на колесных транспортных средствах, – после недолгого молчания ответил гость.
– Быть такого не может. Меня заверили, что это какие-то особые записи, – поразился Марон.
– А зачем на клетку с этим бешеным зверем наносить особые надписи? Перевози я диковинного хищника, написал бы тоже самое, – пожав плечами, ответил торговец.
Марон встал и начал нервно расхаживать по комнате. Он боялся открыть тайну Ирбиса. Торговец мог рассказать о том, что видел Мимика. А то, что желающих заполучить магическое существо найдется много, Марон даже не сомневался. Его замок был хорошо защищен от натиска захватчиков, но опытные воры или мошенники вполне могли похитить клетку со зверем.
– А то место, о котором вы говорили… Престиг, кажется… Что это за земля? – поинтересовался Феодал.
– Ничего особенного. Не слишком развитая территория, где куча деревень, горы, мутные озера. Люди там торгуют самоцветами и золотым песком, намытым с рек. Там жарко, растут вкусные фрукты и много ядовитых насекомых, – перечислял Друал.
– А есть ли там что-то загадочное, странное, необъяснимое?
– Нет. Все обычно. Меня удивляет, что такого зверя привезли оттуда. Престиг окружен лесами, но в них таких хищников не водится.
В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, вошли.
– Он успокоился и заснул, – сообщил Феодалу Дайнагон.
Марон хмуро кивнул и отвернулся к окну.
– Проводи Друала в гостевое крыло, пусть примет ванну и выспится, завтра ему предстоит снова пуститься в путь, – не оборачиваясь, приказал Феодал.
Друал и Дайнагон удивленно переглянулись, но спорить не стали.
Марон позволил своей досаде излиться на окружающую действительность, только оставшись один. Когда все негативные эммоции освободили измученное сознание Феодала, в комнате не осталось ни одной целой вещи.
Друал покинул замок правителя Вестига на рассвете. Всю ночь ему снились полные ярости ярко-голубые глаза хищника. Несколько раз он просыпался в холодном поту от вида собственной смерти. Спальня была забрызгана кровью. На теле не осталось ни одного живого места, а перепачканный алой жидкостью зверь продолжал рвать ненавистную плоть иноземного гостя. После такого зрелища мало кто смог бы заснуть. Впечатлительный Друал не стал исключением. С криком проснувшись засветло, он оделся и нервно ждал отплытия.
Когда корабль открыли для посадки, запуганный переводчик был первым, кто поспешно зашел на борт. Он мечтал поскорее убраться из странного места, где не провел и пары дней.
В этот ранний час жизнь в замке уже кипела. Пока Феодал досыпал последние часы, слуги суетились на кухне и наводили порядок в комнатах. После вчерашнего происшествия многие боялись даже зайти в зал. Солдаты во всех красках рассказали о том, как, бушуя, Ирбис чуть не опрокинул клетку. Теперь с непредсказуемой кошкоймало кто хотел оказаться наедине. К счастью, порядок в зале наводить не требовалось, и Ирбиса никто не тревожил.
Утро приветствовало Марона яркими солнечными бликами на потолке. Он открыл глаза и, плавно просыпаясь, пытался понять, откуда на лепнине эти мерцающие отблески. Вдруг что-то заслонило отражение, и Марон увидел силуэт птицы. Мужчина привстал и повернулся к окну. Рядом с чашей для умывания, чье содержимое и отражалось на потолке, сидел белый голубь с ярко-голубыми глазами. От удивления у Феодала пропал голос. Плавным движением он стянул с себя одеяло и встал с кровати. Голубь смирно сидел на подоконнике и, вертя головой, смотрел на хозяина то левым, то правым глазом. Полный мрачных предчувствий мужчина сделал шаг по направлению к окну, но одна нога предательски зацепилась за упавшее одеяло. Потеряв равновесие, Марон резким движение схватился за резной столбик кровати. Робкая птица вздрогнула и выпорхнула на улицу.
В спешке натягивая штаны, Марон выбежал из спальни и понесся в зал. На пути повстречалось несколько солдат.
– В зал быстро, – рявкнул на растерянных военных Феодал.
Помощники побежали следом.
– Кто сегодня был в зале? – на бегу спросил Марон.
– Никого, – задыхаясь, ответил солдат.
– Плохо, очень плохо, – перепрыгивая через несколько ступенек, ответил руководитель.
Тяжело дыша Марон вбежал в зал и сразу посмотрел на клетку. Внутри тихо и безмятежно спал голубоглазый ирбис.
От удивления Феодал замер, потом опомнился и начал осматривать помещение. Он осмотрел пол вокруг клетки, подошел к закрытому окну, затем начал изучать золу в камине.
– Что мы ищем? – поинтересовался один из солдат.
– Если бы я знал, – нервно ответил Марон.
Солдаты стояли в стороне и нервно переглядывались.
Дверь с глухим звуком отворилась, и в зал вошел Дайнагон.
– Что случилось? – вместо приветствия спросил он.
Марон бросил на мужчину затравленный взгляд и продолжил осматривать помещение.
Дайнагон жестом приказал солдатам выйти и, дождавшись пока закроется дверь, спросил:
– Кто-то проник в замок?
– Если бы. Я точно не уверен, но, по-моему, кто-то, наоборот, из него вышел, – нервно ответил хозяин замка.
– Кто именно? – удивился Дайнагон.
Марон перестал метаться и выпрямился. Некоторое время он молча смотрел на советника, потом повернулся и кивнул в сторону клетки.
– Мимик? – удивленно уточнил собеседник.
Марон кивнул и подошел к клетке. Взявшись руками за прутья, он громко сказал:
– Буквально десять минут назад я видел на своем подоконнике белого голубя с ярко-голубыми глазами. Согласитесь, не каждый день увидишь такое странное животное.
– Вы уверены, что глаза у птицы были голубыми? – с сомнением спросил Дайнагон.
– Я уже ни в чем не уверен, – сокрушенно ответил Марон и, бросив взгляд на глубоко спящее животное, отошел к столу. – Это чудище сведет меня с ума.
Марон сел и закрыл лицо ладонями. Он пережил страшный шок, думая, что Мимику удалось сбежать.
– Не волнуйтесь. Зверь на месте. Уверен, произошло недоразумение.
– Как мне не волноваться, мы так и не поняли, что именно удерживает Мимика в этом ящике, – начал раздражаться Феодал.
– Что бы это ни было, оно работает, как и прежде. В том, что мы разгадаем тайну этой клетки, я не сомневаюсь. Это лишь вопрос времени.
– Ну так иди и займись этим. Я уже устал слушать твои отговорки. Мне нужны результаты, – закричал на помощника Марон.
Дайнагон побледнел и, кивнув, удалился из зала. Марон остался наедине со своим стрессом и загадочной клеткой. Он устало сел на стул и, закрыв лицо руками, приходил в себя.
– Это так мучительно, правда? – послышался мелодичный женский голос.
Мужчина вздрогнул от неожиданности и резко обернулся.
– Так хочется узнать, что меня удерживает? Для Феодала важно все и всех держать под контролем…
Перед ним стояла девушка с бледной кожей, черными волосами и ярко-голубыми глазами. В этот раз на ней было шелковое платье лазурного цвета, которое делало цвет глаз еще ярче, а кожу бледнее.
– Если ты все контролируешь, чувствуешь себя в безопасности. Только вот беда…
Продолжала говорить красавица, плавно превращаясь в голубя.
– Секрет этой клетки в том, что…
Она окончательно перевоплотилась и села на прут металлической ячейки. Всего один взмах крыльев и Мимик оказалась за пределами ящика. Девушка снова превратилась в человека и добавила:
– Нет никакого секрета.
Несколько мгновений Марон потрясенно смотрел на девушку. Он потерял дар речи, что случалось с ним крайне редко. Потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя.
– Значит, не дикарка, – обрадовался Марон, сменив растерянность на хитрую улыбку, – И язык наш знаешь.
Мимик подошла к столу и по-деловому села напротив Феодала.
– Так почему же ты раньше не вышла? Зачем позволила запереть себя и увезти на другой конец света? – начал расспрашивать повеселевший Марон.
– Мне было по пути, – лукаво улыбнувшись, ответила красавица.
В этот момент ее тонкие черные брови изогнулись и придали лицу невероятно выразительный вид. Ее яркие глаза смотрели Марону в самую душу. В образе деловой женщины она была гипнотически привлекательна. Все внутри сжалось. Мужчина ликовал. За последний месяц он почти поверил, что завладел дикой колдуньей, диалог с которой невозможен. И тут такой подарок судьбы!
– Тода зачем было притворяться будучи в замке? Нравится спать на кишащем паразитами сене? – ехидно поинтересовался Марон.
– Нет, нравится смотреть, как багровеет от натуги Дайнагон, пытаясь прочитать транспортные пометки на языке Жози, – насмешливо ответила девушка.
– Мы рады, что смогли вас позабавить, – ответил Марон и слегка поклонился.
– Это забавляло меня лишь до вчерашнего дня, – посерьезнев, сказала гостья.
– А что же такого страшного случилось вчера? – притворно удивишись, спросил Феодал.
– Вчера вы подписали себе смертный приговор, – небрежно сообщила красавица.
– Приятно, что вас расстроила моя возможная кончина, – польщенно заметил Марон.
– Не хочу показаться грубой, но ваша кончина никого не расстроит. Более того, могу с уверенностью сказать, многих порадует. Мне испортило настроение то, что снова придется менять место жительства, а я только начала привыкать к вашим безвкусным гобеленам, – язвительно ответила гостья.
Марон улыбнулся. Колкость красавицы не раздражала, а, наоборот, распаляла мужчину.
– И по какой причине вы хотите покинуть мое скромное жилище?
– Без вас здесь будет суетно и небезопасно, – со скучающим видом сообщила девушка.
– В таком случае, торопиться не стоит, я жив и вряд ли кому-то придет в голову напасть на Вестиг, – насмешливо ответил мужчина.
– Самонадеянность вам очень идет, – польстила Феодалу красавица, – Но Амок не станет нападать на Вестиг. Он проберется в замок и со своими невидимками просто и без всяких церемоний перережет вам горло.
– И чем же я так досадил этому ловкому господину? – небрежно спросил Марон.
– Поставили в своем зале клетку с Мимиком. И все бы ничего, но в довершении показали голубоглазого Ирбиса одному из самых болтливых торговцев запада. Когда спустя месяц он доберется до Престига, люди Амока узнают, где я, и обязательно наведаются в гости.
– Все это так увлекательно: невидимки, Амок, загадочный Престиг… – мечтательно произнес Марон, – Уверен, что услышу от вас еще множество интересных историй…
– Не услышите, – перебила красавица и встала со стула.
– Почему?
– Вынуждена откланяться, – отрезала девушка.
Марон понял, что сейчас она перевоплотится и схватил Мимик за запястье. Внезапно нежная кожа стала холодной и влажной. Марон почувствовал, как конечность сжимается. Маленькая белая мышка упала на пол и побежала к окну. Мужчина погнался за ней, но та была настолько юркой, что глупо было надеяться на победу.
– Стой! Постой! Обещаю, в моем замке ты в безопасности…
Он бегал за мышонком, делая безуспешные попытки схватить зверька.
– Никому не под силу одолеть меня на моей территории. Прошу, останься!
Сердце бешено колотилось в груди. От мысли, что он упустит самое поразительное создание мира, все внутри сжималось и холодело.
Мышонок скрылся под столом, и вскоре оттуда вылетела маленькая синичка с голубыми глазами.
– Умоляю, останься. Будь моей гостьей хотя бы пару дней! – умоляюще простонал Феодал, глядя как птичка подлетела к окну.
В его голосе вибрировало отчаяние. Больше всего на свете он хотел удержать девушку в замке. Полюбоваться ею, как редчайшей коллекционной ценностью. Поговорить, открыть ее тайны и, если удастся, привязать к себе.
Синичка села на подоконник и долго смотрела на небо. Маленькая птичка думала, взвешивала, анализировала. Мало кому удавалось стать свидетелем таких сложных мыслительных процессов синичек.
Внезапно птичка начала увеличиваться. Ее очертания менялись стремительно и еле улавливались зрением. Спустя мгновение на подоконнике сидела красивая девушка в лазурном платье.
– Ты останешься? – осторожно спросил мужчина.
Девушка бросила на собеседника оценивающий взгляд, затем подошла к своей клетке и провела рукой по шершавой древесине.
– Останусь, если мне предоставят спальню покомфортнее.
Марон заулыбался. Внутри все дрожало от радости. Он смог ее удержать и знал, что это первая, но далеко не последняя победа.
– Все, что поже…
В этот момент в зал вошел Дайнагон.
– Драп привез документы на…
Прервав свое сообщение на полуслове, советник впился глазами в девушку. Его взгляд бегал от закрытой клетки к бывшей пленнице и обратно. Было очевидно, что он пытается понять, как она смогла освободиться.
– Сегодня я для всех занят, – строго сказал Марон.
Советник кивнул и поспешил удалиться.
– Вы голодны? – вежливо осведомился Феодал.
– Зверски, – с кокетливой улыбкой ответила гостья.
– В таком случае хочу предложить вам обильный завтрак. Есть ли у вас предпочтения в еде?
– Обычно я ем то, что диктует облик. У вас отменное сырое мясо, но мне бы хотелось попробовать что-то более человеческое, – с улыбкой ответила гостья.
– Тогда попрошу приготовить человеческое мясо,– пошутил Феодал.
– Да, это как раз то, что я имела ввиду, – засмеялась девушка, потом протянула Марону руку и представилась, – Меня зовут Ирбис.
– Удивительное имя, – проговорил Марон и, вместо рукопожатия, поцеловал руку красавицы, – Уникальное, как и сама обладательница.
Ирбис одарила поклонника чарующей улыбкой и отстранилась.
– У меня есть еще одна просьба. Я устала от этого ящика ничуть не меньше, чем от помещения, в котором он стоит. Можем ли мы позавтракать в более уютном месте?
Пока замок наполнялся слухами о том, что Ирбис принял человеческое обличие, счастливый Марон завтракал в обществе магической красавицы в своем саду. Укрытая от посторонних глаз, беседка наполнилась смехом, флиртом и разговорами.
– Значит, вы сами позволили увезти себя с родины? Но почему не в образе девушки? – спрашивал заинтригованный Феодал.
– Месяц тихого поблескивания морской воды. Хмурые лица коллег. До отвращения надоевшая темная древесина бортов, – поэтично начала Ирбис, – а в трюме клетка, которая вызывает массу вопросов. Если бы вы заглянули внутрь и увидели там обнаженную девушку, спящую на соломе, какое желание у вас возникло бы?
Марон посмотрел на красавицу и сглотнул.
– Хорошо, я упрощу задачу, – лукаво продолжила гостья. – Девушка в лазурном платье, спящая на соломе.
