Kitabı oku: «Ильвеса. Герои Хаула 1.1», sayfa 5
Манира оказалась строгой женщиной. Почти вся ее голова была седой, а на лице паутинкой расползались морщины. Но держалась она статно, и прямо. В ней чувствовалась сила воина. Манира задавала вопросы и много слушала. Ильвеса рассказывала о себе, родителях, друзьях, об учебе. Иногда Манира кивала и говорила, кого знает, и о ком слышала. Сказала, что знакома с её отцом – он тоже был стажером в ее отряде. От этих слов Ильвесе стало легче, и она чуть-чуть расслабилась.
– Ну что, Ильвеса дочь Кайроса, – проговорила Манира. – Послезавтра мы отправляемся на юго-западную границу. В окрестности реки Ревун.
Ильвеса кивнула, внимая каждому слову командира.
– Завтра ты получишь оружие и доспехи, – продолжила Манира. Она вытащила из тубуса листок бумаги и принялась писать список вещей. Поставив подпись, она протянула лист девушке. – Вот список необходимого. Покажешь его в арсенале, тебе все дадут. А вот тебе правила, – на стол упала книжка. – Ознакомься.
Часть 8. Священник Светлобога
Человек уверенно шел по дороге, заросшей за лето травами. В одной руке у него был посох. Но мужчина не опирался на него. Навершие посоха было вырезано в виде диска солнца, с сердцевиной из магического кристалла. Человек шел налегке. У него была лишь небольшая кожаная сумка, перекинутая через плечо. С другой стороны к поясу был привязан бурдюк.
Белое одеяние мужчины ослепительно сияло в лучах солнца. Он шел гордо, смотрел прямо, всем видом показывая свою уверенность.
Ильвеса критично осмотрела человека. Он шел к Одрелоуну не сбавляя шаг. Пока он был еще на приличном расстоянии, но скоро он подойдет слишком близко к границе. Ильвеса достала лук и присела. Она послала через траву сообщение товарищам. Вскоре почувствовала их движение. Все собирались в одной точке.
– Что за дурень? – удивился Гинриэль. – Он вообще в курсе, куда идет?
– Посмотрите внимательнее, – усмехнулась Манира. – Белое одеяние, солнце на посохе. Уверенный и надменный. Странствующий священник Светлобога. В людской религиозной среде – уважаемый человек.
– Уважаемый человек не уважает чужие границы, – усмехнулась Ильвеса. Она натянула лук.
– Погоди, попробуем более эффективный метод, – остановила ее Манира. Она запустила руки в траву и колючая изгородь на краю леса, начала расти. Её стебли увеличились в размерах, встав непроницаемой высокой стеной. Колючие отростки с размаху опустились перед приблизившимся человеком.
Тот остановился. Ему не хотелось, чтобы острые шипы его пронзили. Он понял намек, но не отступил назад. Он оглядел лес и выкрикнул:
– Эльфы! Я пришел с миром!
Он положил посох на землю и поднял руки. Манира вздохнула и отозвала растения.
– Я пришел учить вас вере в Светлобога! – выкрикнул мужчина, оглядывая лес, словно знал, что его слышат. Ответом ему была тишина. – Вы должны познать всю радость служения Светлобогу! Он – истинный Бог! Он – единый! Он – великий и справедливый!
Мужчина продолжал восхвалять своего Бога, обещая прощение, милость и многое другое. Но если эльфы не уверуют в Светлобога, то демоны Сахана заберут их души на вечные мучения.
– Сегодня последний рабочий день перед выходными, – произнес Гинриэль. – Хочу домой к жене в объятия.
– Я обещал сыну сводить его ко дворцу, – проговорил второй.
– А у меня обряд, – тяжело выдохнула Ильвеса.
– Да ты не беспокойся. Фостэль будет рядом, поможет тебе, – похлопала ее по плечу Манира.
В этот момент голос мужчины сорвался на отчаянный крик:
– Если вы сейчас же не впустите меня в лес, на вас падет кара божья!
– Ишь как надрывается, – сощурилась Манира, слушая гневные реплики человека. Но пока он не сходил с места, и эльфам приходилось просто наблюдать за ним. А мужчина знал, что опасно входить в лес непрошеным. Поэтому ему только оставалось проповедовать веру, срывая голос.
Часть 9. Обряд Духов.
Для любого друида важным периодом является год исполнения сотни лет с рождения. Именно в этот год совершается обряд посвящения в истинные друиды. У каждого эльфа это свой день. Он зависит от духа-покровителя, от звезд и луны, от даты рождения. Его вычисляют астрологи и сообщают дату. И начинается подготовка. От молодого друида мало требуется. Главное быть отдохнувшим и полным сил. Более опытные друиды рассказывают, что может произойти, как себя вести и что делать. Зато место обряда готовится тщательно. В момент слияния друида и духа животного могут открыться врата в потусторонний мир. Поэтому ставится много защитных заклинаний и знаков. Так же тщательно подбираются наряд, подношения для духов, и даже молитвы.
Ильвеса вышла в центр круга, образованного молящимися эльфами. Она села напротив тотема в виде рыси. Она давно ждала этот день. Дух должен принять ее, а она должна принять духа. В себе. Она взглянула в цитриновые глаза тотема. У нее все получится. Она закрыла глаза и ушла глубоко в себя. Она искала ту самую нить, которая связывала ее с миром духов. Ильвеса подпевала эльфам, вливаясь в ритм молитвы, и слегка покачивалась, сливаясь с окружающим миром. Нечто блеснуло в темноте закрытых глаз, и перед взором струной натянулась серебряная нить. Ильвеса почувствовала, как тело стало легким. Она уходила в астральный мир, в обитель богини Найвы.
Ильвеса схватилась за нить, и ее мгновенно перенесло в мир духов. Она уже бывала здесь. Тело было легким и воздушным. Ильвеса встала. Её окружала серебряная аура, разгоняющая окружающую темноту. Сквозь пелену раздробленной границы миров девушка осмотрела поющих эльфов. Пока все шло хорошо. Она заметила огромную фигуру Фостэля позади всех, и это придало ей уверенности.
Она огляделась. Никого рядом не было. Но Ильвеса ощущала невероятную силу, притаившуюся рядом. Она душила своей мощью. Ильвеса сглотнула. Она знала, что нельзя бояться, но давящая сила разжигала огонь страх.
– Расус, – назвала имя Ильвеса.
Послышался рык и в темноте вспыхнули два желтых глаза. У Ильвесы перехватило дыхание от обрушившейся волны силы. Огромная мохнатая лапа вступила в круг света, а потом показался сморщенный в оскале нос и острые клыки. Ильвесу прижало к земле громовым рыком. Поднялся ветер, разметав ее волосы. Грань миров захрустела. Ильвеса упала на землю. Её пронзила острая боль изнутри. Вены засветились оранжевым светом, распространяя жар по всему телу. Она словно выгорала изнутри. Крик боли вырвался у нее из груди. Ильвеса вцепилась в траву, процарапав землю ногтями. Её сознание быстро угасало. Давящая сила сжимала её душу, превращая в маленькую, едва живую точку.
Дух склонился над ней. В следующее мгновение он раскрыл пасть и проглотил эльфийку. Но в этот раз, Ильвеса ждала этого.
***
Граница миров затрещала, и пространство внутри круга исказилось. Эльфы сосредоточенно пели, удерживая рвущуюся наружу силу духа. Ильвеса, наполовину перевоплотившаяся в духа, металась в сфере заклинания. Она бросалась на эльфов, но не могла переступить очерченную границу. Она шипела, рвала когтями воздух и землю, яростно завывала.
Ильвеса вновь прыгнула, и барьер затрещал. Эльф, удерживающий сторону, заскрипел зубами. Дух Расуса был слишком силен. Его не удержать только заклинаниями и молитвами. Не стоит уповать на чудо. Нужно действовать. Никто не должен пострадать. Ни эльфы, ни духи. Ни сама Ильвеса, тело которой было на пределе. Дух вредил ей, завладев телом.
Фостэль знал, что сейчас внутри Ильвесы идет борьба. И судя по неистовству духа – очень сложная. Фостэль понимал, что так просто с Расусом не совладать. Ильвесе придется не сладко. Друид расстегнул фибулу. Плащ слетел с его плеч и упал в траву. Его силуэт расплылся и стал увеличиваться, покрываясь шерстью.
Превратившись в огромного медведя, Фостэль ворвался в круг. Он налетел на Ильвесу, пытаясь прижать ее к земле. Но девушка отпрыгнула в сторону, полоснув когтями. Полетели искры, высеченные от прикосновения когтей с металлом. Медведь встал на задние лапы и заревел. Его тело было заковано в броню. Ильвеса прыгнула вперед. Медведь ударом лапы отправил ее обратно. Прокатившись по земле, Ильвеса встала на четвереньки и зашипела, выгнув спину. Дух не собирался сдаваться. Зато Фостэль дал отсрочку для Ильвесы. Она должна справиться.
Когда Ильвесу поглотил дух, она даже не почувствовала боли. Её сознание дрейфовало в темноте маленькой точкой по вязкой субстанции. Сейчас она состояла из одной единственной молитвы, с которой её поглотил дух. Простой, незатейливый мотив песнопения помогал ей не потерять саму себя. Сейчас у нее не было глаз. Она не дышала. Она не видела. Она не слышала. Она только чувствовала неким нутром, инстинктами, чем-то более глубоким и древним – она движется в правильном направлении. Где-то рядом она ощущала Расуса. Но не могла его найти.
«Ты должна помнить, что в мире духов не работает большинство твоих чувств», – всплыло в памяти наставление учителя. Ильвеса неожиданно вспомнила себя. Кто она, ее прошлое, ее родных. Она вспомнила свои цели и стремления. В глубине её существа родилось тепло.
Тепло ее души.
Пространство вокруг Ильвесы расширилось, и из маленькой точки она вновь стала собой – легким, невесомым призраком, стоящим на поляне перед холмом. Ильвеса знала, что все это самообман. Это ее представление мира, которое она принесла с собой.
Ильвеса посмотрела на вершину холма. Она чувствовала, что ей нужно туда. И она пошла. Но сколько бы она не шла, холм не приближался. Ильвеса шла на одном месте. Она побежала, но ничего не изменилось – она по-прежнему была у подножия.
Казалось, этот путь был бесконечным. Ильвеса бежала, шла, прыгала – но холм не становился ближе. Она вымоталась и упала в траву.
«Оказавшись в мире духов, откинь все привычное тебе», – вспомнила Ильвеса строки из книги.
Ильвеса поднялась. Она развернулась и побежала прочь от холма. В какой-то момент она почувствовала, что словно бежит вниз головой. Или летит? Или падает?! Сжав зубы от страха, она прыгнула вперед, вылетев в круг света. Перед ней сидела огромная рысь. В ее глазах сияли тысячи звезд.
Ильвеса тут же поняла кто это.
– Расус, – прошептала она и напряглась.
Рысь встал и рыкнул. Ильвесу бросило на землю. Она увидела, как ее руки начали обрастать шерстью. Её пальцы превратились в острые когти, уши покрылись мехом и на них выросли кисточки. Спину начало выворачивать и Ильвеса сжала зубы от боли. Её ломало изнутри, меняя тело.
Ильвеса подняла взгляд на Расуса. Тот забирал ее облик себе, превращаясь в уточенную, изящную эльфийку, в руках которой появился светящийся меч.
Ильвеса взглянула на свои лапы. Она стала рысью.
«Поиграем!» – усмехнулась Ильвеса и оттолкнулась сильными задними ногами от земли. Выпустив когти, она полетела вперед. Расус легким движением отпрыгнул в сторону и взмахнул мечом. Меч со свистом рассек воздух и распорол бок Ильвесе.
Ильвеса приземлилась на четыре ноги, но не совладала с телом и покатилась по траве. А Расус был уже рядом, замахнувшись мечом. Чувствуя невыносимую боль в боку, Ильвеса отпрыгнула в сторону и вновь не рассчитала силы, воткнувшись носом в землю.
Их бой слился в бесконечный танец. Ильвеса пыталась достать Расуса когтями, а тот постоянно уворачивался и отвечал ей ударом меча. Они оба были в ранах и крови. Оба тяжело и хрипло дышали. Но они оба упрямо продолжали бой. Никто не хотел сдавать позицию.
Ильвеса пошла по кругу, стараясь зайти с боку. Но Расус неотрывно следил за ней, выставляя между ними меч. Ильвеса видела саму себя. Израненную, уставшую, но упрямую. Она никак не хотела сдаваться. Или Расус не хотел сдаваться? Это она или Расус перед ней? Ильвеса растерянно остановилась. А Расус опустил меч.
– Я в тебе, а ты во мне, – прошептала Ильвеса. До нее дошло то, что ей говорил Фостель тысячи раз. Ей не надо биться с Расусом. Она должна принять его в себе. Как часть себя. Но при этом не потерять саму себя.
– Здравствуй, Ильвеса, – проговорил Расус.
***
Ильвеса очнулась дома в постели. Через окно падали лучи солнца, нагревая одеяло. Ильвеса попыталась пошевелиться, но это отозвалось болью во всем теле, и она застонала.
– Ильвеса, – послышался тревожный голос матери. Бледная Астэрия присела на краю кровати и взяла руку дочери.
– Мам, – хрипло отозвалась Ильвеса.
– Я здесь.
– Всё болит, – произнесла Ильвеса и попыталась подняться. Из ее груди невольно вырвался стон боли.
– Полежи, я принесу настой трав, – вставая, сказала Астэрия.
Ильвеса устремила взгляд в окно. Там виднелся краешек голубого неба и острые вершины елей. На одну ель села сорока и начала громко стрекотать.
Вместе с матерью в комнату вошел запах травяного настоя. Астэрия помогла дочери принять сидячее положение и поставила перед ней поднос с кружкой и булочкой. Ильвеса трясущимися руками взяла кружку и отхлебнула. По телу сразу разлилось тепло и боль начала утихать.
– Откуда у меня раны? – спросила Ильвеса, осматривая забинтованные руки.
– Расус завладел твоим телом, – ответила Астэрия. – Ты полупревратилась и напала на эльфов. Фостэль немного взял огонь на себя.
– Он в порядке?! – взволнованно спросила Ильвеса.
– Да. Думаю, пара новых шармов на его мохнатой попке не доставят ему беспокойства.
– Мам! – возмутилась Ильвеса, залившись краской.
Астэрия рассмеялась. Она давно подметила, что Ильвеса не равнодушна к учителю. Но женщина не знала, была ли это любовь или он был просто кумиром.
