Рано утром мы с мамой, рюкзаками и решимостью покинуть надоевший поезд уже стояли в тамбуре вагона в ожидании нашей остановки. Наконец поезд остановился, и нам пришлось спрыгивать с высоченной подножки вагона.
На станции ждал уставший, но счастливый папа.
Домик и огород встретили нас непроходимыми джунглями. И это был первый сюрприз. В Москве и Подмосковье сорняки никогда не вырастают таких внушительных размеров и такой удивительной толщины.
Кроме того большая часть этих зарослей представляла из себя мерзкие, очень острые колючки. Одна из них сразу же впилась мне в ногу и оставила после себя болючую царапину.
Кроме колючек и сорняков, выяснилось, что в доме нет воды. Папа сказал, что зимой вода в трубе замерзла и труба лопнула. Вот так сюрприз!
Вот в таком растерянном состоянии, исцарапанные колючками, грязные и уставшие мы легли спать в первый день нашего южного путешествия.
Наша станица достаточно большая. Тут есть почта, несколько магазинов, школа, садик, библиотека. Даже есть детская площадка возле местного дома культуры.
А еще здесь всё совсем не так, как я привыкла. Представляете, совсем нет леса! Только небольшие лесополосы вдоль полей. А вот чего здесь в избытке, так это полей. Мама говорит, что это называется степь. Если ехать на машине, то всё время и справа и слева от тебя будут бесконечные поля. Многие из них распаханы и засеяны пшеницей, кукурузой и подсолнухами. А другие поля стоят как есть, заросшие травой. На них гуляют, а точнее стоят целый день ленивые коровы и козы.
В первые дни мы только осваивались. Родители таскали нас по всевозможным магазинам. А по вечерам мы собирали шелковицу.
На нашем большом участке растет огромное раскидистое дерево всё усыпанное черными сочными ягодами. Это и есть шелковица. У нас в Подмосковье такого тоже нет. По вкусу шелковица сладкая, даже приторная.
Папа обожает всё «пускать в дело». Он не может равнодушно смотреть на осыпающуюся шелковицу. Откуда-то появляется огромный кусок полиэтилена. Папа раскладывает его под шелковицей и отчаянно трясёт ветки. Мы с сестрёнкой радостно бегаем под шелковичным дождем. Потом лезем все вместе на дерево и трясём верхние ветки. Собранная в огромный чан ягода должна стать вином. Но даже папа не уверен в благополучном исходе этого мероприятия.
Вечера здесь волшебные. Наш участок имеет небольшой уклон в сторону реки. Если спускаться всё ниже и ниже по склону, то рано или поздно придёшь к реке. Река, кстати, тоже совсем не похожа на наши, подмосковные. Собственно реку увидеть с берега достаточно сложно – весь берег зарос высоким камышом и тростником. В самой реке никто не купается – она широкая, но мелкая, а дно очень противное, илистое.
Вечером мама выносит чайник и чашки. Около еще одного огромного дерева – раскидистой акации – у нас стоят лавочки и небольшой столик. Мы все предвкушаем чаепитие на свежем воздухе с шикарным видом на закат. Но нашим планам не суждено сбыться – нас осаждает полчище комаров. О, да! Комаров здесь настолько много и они настолько злые, что пара минут нашего чаепития оборачиваются для нас почти полностью искусанными руками, ногами, лицом и даже телом. Абсолютно поверженные мы сбегаем с поля боя, прихватив чайник и кружки.
Однако апофеозом нашего знакомства с местными комарами стал поход за вишней. Наш папа, вновь движимый порывом «всё пустить в дело» и, видимо, любовью к домашнему вину, уговорил маму пойти собирать вишню. Конечно, мы с Масей не смогли остаться в стороне от такого семейного события и присоединились к родителям.
Ещё не дойдя до конца улицы, я начала подозревать, что наш поход будет «весёлым». Казалось, что с каждым шагом кольцо комаров вокруг меня всё больше сжимается, а их количество растёт в геометрической прогрессии. Вырванный по дороге большой сорняк для обмахивания уже совсем не помогает. Комары толпами осаждают все части тела, стараясь высосать, кажется, последнюю кровь в организме.
Однако отваги (и, похоже, слабоумия) моим родителям не занимать. Не смотря ни на что, мы движемся к заветной цели – к вишнёвым деревьям.
Вечереет на юге быстро. А с искусственным освещением в станицах не всё гладко. В кромешных сумерках мы расстилаем полиэтилен под деревьями, трясем вишню, собираем её в пакеты. Комары же времени зря не теряют. Зайдя за вишнёвые деревья, мы с мамой обнаруживаем какую-то комариную дискотеку – там роится такое количество комаров, что за их противным писком не слышно, что тебе говорит рядом стоящий человек.
Больше медлить было нельзя. Мы переглянулись с мамой и побежали. А комары за нами. Остановиться почесать ногу значило, что комары облепят тебя с ног до головы, заберутся в глаза, рот, нос. Это было какое-то комариное безумие.
Идти было невозможно. Мы бежали, что есть сил. А бежать в горку было крайне тяжело. Но мы прорывались через комариную атаку в надежде скрыться в убежище. Наконец наше спасительное убежище – наш маленький домик – замаячило на горизонте. Спасение было уже близко.
Весь вечер мы жгли вонючие спиральки от комаров и мазали страшно зудящие укусы содой. Зато наш папа был счастлив – перспектива домашнего вишнёвого вина грела ему душу, и он даже забыл про свои укусы.