Kitabı oku: «Следующая цель – твое сердце», sayfa 5

–Гуляешь?

Автомобиль продолжает движение вровень со мной и парень, вывалив свой корпус из окна, кричит мне:

– Детка, в такое время здесь бродят либо шлюхи, либо маньяки. Ты к кому относишься?

– Ко вторым. Так что лучше уезжайте, пока я не начала вас насиловать и расчленять, – язвительно отвечаю.

– Может лучше мы тебя? – Водитель глушит двигатель автомобиля, и не до моих ушей доносится звук открывающейся двери.

– Сэм, успокойся, поехали дальше, – пытается успокоить его друг. – На вечеринке будет достаточно баб, которых ты очаруешь, если не внешностью, то одним из пакетиков.

– Сейчас поедем. – Он выходит и направляется ко мне, растягивая свои губы в уверенной ухмылке. Уверенной в том, что сейчас ему что-то перепадет.

«Да, малыш, иди сюда. Ты обязательно все получишь… Не факт, что то, о чем ты думаешь, но ничего.»

– Что ты делаешь? – испуганно произношу, когда он с каждым шагом поглощает расстояние между нами. – Перестань, – кричу, отступая назад и прижимаясь спиной в дерево.

– Не бойся, больно не будет, наверное. – Он поправляет рукава расстегнутой клетчатой рубашки и скользит пальцами одной руки по запястью другой. – Я сделаю тебе приятно.

– Не нужно, пожалуйста, – умоляю его, оттягивая футболку Хантера ниже.

«Давай, еще парочка шагов и все.»

Он подходит совсем близко, грубо хватает меня за талию и тянет на себя. Мутный взгляд сквозь расширенные зрачки, едкий запах алкоголя и травки – еще один сторонник адреналиновых поездок, не заботящийся о безопасном передвижении на авто.

– Сейчас ты узнаешь, что такое настоящий секс, дорогая. – Он ведет руку вверх и до боли сжимает грудь, а я громко вздыхаю и с сожалением смотрю на него. Затем накрываю его руку своей, прокручиваю ее вниз и резко выворачиваю в сторону, и отхожу немного вбок, заставляя его согнуться. Поднимаю ногу и несколько раз бью его коленом в лицо, пока не слышу характерный хруст и жалкие всхлипы. В этот момент его дружок вылетает из машины, спотыкаясь о собственную ногу и падая на дорогу в пяти метрах от меня. Он собирается встать, но я жестом приказываю ему оставаться на месте, и он послушно поднимает руки вверх и, расширив глаза, смотрит на меня.

– Я же говорила, что отношусь ко второму типу, к маньякам, и по-хорошему предупреждала вас ехать дальше, – голос звучит ледяной сталью. Не все девушки, похожие на безобидные цветы, таковыми и являются. А теперь, мои хорошие, вы закроете свои отвратительные ротики и молча будете ждать такси, а я поэксплуатирую вашу тачку. Заберете ее на первой же заправке. Ясно? – Они молчат, и я, уже в кипящем состоянии, обхватываю удобнее ладонь парня и выгибаю пальцы в обратную сторону.

– Ясно-ясно, – он мычит, и я отпускаю его.

«Как же легко и быстро получилось вас напугать. Даже скучно немного.»

Поправив выбившуюся прядь обратно в пучок, я подхожу к машине и сажусь за руль. Бросаю телефон на землю перед стоящем на коленях парнем и, послав воздушный поцелуй, уезжаю под красивое слово «сука».

Делаю музыку немного громче, ощущая каждую клетку возбуждения в теле и еду до тех пор, пока не замечаю свет фар проезжающей машины. Машины Хантера.

«Соизволил вернуться? Какая досада его ждет там.»

Подъехав к заправке, я открываю бардачок и нахожу несколько скрученных в трубочку купюр. Развернув их и убедившись, что они подлинные, я выхожу из машины и оставляю окно на половину открытым, чтобы у этих придурков была возможность попасть внутрь.

Покупаю в минимаркете гадкий кофе, чтобы скоротать время, и оплатив на сдачу две минуты телефонного разговора в автомате, звоню Дому с просьбой забрать меня отсюда.

Остановившись позади заправки и попивая горячий напиток, я размышляю о произошедшем сегодня. Два раза. Мы поцеловались дважды за один день. Если так пойдет дальше, то… я понятия не имею, к чему это приведет. Я солгу, если скажу, что мне не понравилось. Очень даже понравилось. Кажется, жить с ним в одном доме будет не так просто, как я думала. Главное – добиться справедливости и наказать всех виновных и причастных. Раз закон не может с ними справиться, это сделаю я. Я готовилась к этому очень долго. И никакой красавчик не сможет помешать мне. Даже если их будет трое.

[5]

Прокрастинация – это склонность откладывать выполнение важных задач и обязанностей на более поздний срок, часто занимаясь менее значимыми или даже бессмысленными делами.

[6]

1.[кит.] 离开我！(Líkāi wǒ!) – Отвали от меня

2. [исп.] ¡Déjame en paz! – Отвали от меня

3. [греч.] Άσε με ήσυχο! (Áse me ísycho!) – Отвали от меня

Глава 6

ХАНТЕР

Блять. Я сорвался. Уже второй раз за сегодня я сорвался. Я не должен был это делать. Моя задача: узнать тайны, разрушить жизнь и избавиться от нее, но никак не целовать ее при первой удобной возможности. Но как можно себя сдерживать рядом с ходячим сексом с языком острее любого ножа? Она – одна сплошная провокация. Я хочу ее. Я, блять, был готов к любому раскладу: сопротивлению с ее стороны или, наоборот, к быстрому перепихону по обоюдному согласию и такой же быстрой потере интереса, но никак не к тому, что происходит. Я думал, что у меня железная выдержка и я с легкостью выполню это конченное задание. Но стоит ей оказаться рядом со мной, открыть свой рот или сделать какую-то херню – я уже готов завалить ее и вытрахать из нее все силы.

Когда я стоял перед ее раздвинутыми бедрами в бассейне, мне хватило бы пяти секунд, чтобы кончить в штаны и повторять это снова и снова. Ее проколотые соски, виднеющиеся сквозь мокрый топ, пухлые, соблазнительные губы, которые каждый раз загадочно изгибались и прикусывались ровными зубами, шоколадные глаза с длинными, густыми ресницами, которыми она пыталась проникнуть в глубины моей души, —это сводит меня с ума.

Она вся сводит с ума. Она, словно какой-то неизвестный миру наркотик, попавший в поле моего зрения, после приема которого штырит больше недели. Мне пришлось приложить немало сил, чтобы грубить ей, заталкивая в голову мысли, что я должен с ней сделать по приказу отца.

Когда она ударила меня, ПЕРВАЯ ДЕВУШКА, которая посмела ударить меня, мне пришлось призвать всю выдержку, чтобы не нагнуть ее на капот моей машины и показать, что с Каттанео нельзя так обращаться. Никому и никогда. Я готов был трахнуть ее в машине, в которую запрещен вход всем кроме меня. Не знаю, почему я решил отвезти ее домой именно на ней. Мне просто не хотелось, чтобы она сидела в другой, в той, в которой ездят остальные. Что. Блять. Эта. Девчонка. Творит. Со. Мной?!

После непредвиденного поцелуя я вспылил, и, чтобы не сделать ничего лишнего, проехал несколько миль, остановился на обочине дороги и попытался успокоиться перед тем, как вернуться и увезти ее домой. Мне нужно было время, чтобы потушить огонь, разгорающийся внутри меня из-за всех этих провокаций. Мне казалось, что ей тоже было нужно это время. Но когда я вернулся, ее уже не было – ни на том месте, где я ее оставил, ни по пути к этому месту.

Я тщательно осматривал территорию и, заметив сидящих на краю дороги сумасбродных парней, решил остановиться и спросить, не видели ли они ее. Один из них, странно вцепившийся в свою руку, начал кричать, что какая-то дрянь обманула их и угнала их тачку, оставив их в этой глуши без возможности уехать. Не сложно было догадаться, о ком он говорил. Это было очень похоже на Дейенерис. К слову, за «дрянь» ему пришлось ответить своей рукой, которая случайно оказалась сломанной, а его глаз внезапно заплыл от ударов моего кулака. Почему я это сделал? Потому что никто не посмеет так ее называть. Никто, кроме меня.

По их наводке я отправился на ближайшую заправочную станцию, где она обещала оставить их машину. Машину я увидел сразу же на парковке, но Теи здесь уже не было. За сотню баксов работник минимаркета сказал, что видел, как десять минут назад описанная мной девушка садилась в автомобиль какого-то мужика. Плевать. Мне должно быть плевать. Но почему-то мне не очень понравилось, что ее увез какой-то непонятный ублюдок, когда это должен был сделать я. Сам виноват. Я бросил ее одну на дороге ночью, и думал, что она, как послушная собачка будет сидеть и ждать, когда же я вернусь за ней. Идиот.

Убедившись, что я предпринял все попытки найти ее, я решаю выпустить пар, чтобы окончательно не сойти с ума, и делаю это единственным доступным мне способом – трахаю кого-нибудь. Поэтому я отправляюсь в свой клуб и цепляю первую встречную девушку. Как на зло ею оказывается длинноволосая блондинка с шикарной фигурой и бюстом размера С, или даже D. Почти символично, не правда ли? Я увожу ее в свой кабинет и отрываюсь по полной, нагибая ее над столом и скрывая ее лицо от себя. Подсознание подкидывает ярчайшие картинки в образе Дейенерис, которые ему удачно удалось запечатлеть после сегодняшнего дня, благодаря чему я двигаюсь намного сильнее и резче.

– Ты был хорош, Хантер! – запыхавшись, произносит девушка и оттягивает желтое платье на свою задницу, когда я натягиваю футболку на влажное тело.

По моему плану мне должно было бы полегчать, но по какой-то причине мне стало только хуже. Странно, хоть я и кончил, получив то, что, как мне казалось, нужно, я по-прежнему остался неудовлетворенным.

– Ага, – отвечаю и бросив пару бумажных купюр на стол выхожу из кабинета. Сообщив Брайану, охраннику клуба, что ему следует выпроводить ночную гостью, я сажусь за руль и кружу по городу под громкие басы музыки, разлетающиеся по салону. Я пытаюсь вытравить таким способом все мысли о ней, но с каждым новым треком они возвращаются в тройном размере. Думает ли она обо мне? Как пройдет наша следующая встреча? Что она выкинет еще?

«Что со мной происходит блять?! Неужели мне надо трахнуть Тею, чтобы стать привычным Хантером, которому плевать на женский пол?!»

Я возвращаюсь домой под утро и, выйдя из машины, сразу же натыкаюсь на сидящего на ступеньках порога отца, который, кажется, ждал моего возвращения.

– Хантер, ты отвез ее домой? – спрашивает меня, вместо пожелания доброго утра и вопроса о моих делах или самочувствии.

– Отвез, – вру.

– И как тебе эта вредная девчонка? Справишься? – Он протягивает мне пачку сигарет, но я, махнув головой, отказываюсь и сажусь рядом с ним.

– Я когда-то тебя подводил? – вскидываю брови, уверенно глядя на отца.

– Нет, поэтому я и поручил это задание тебе, а не Конналу или кому-нибудь другому.

«Конечно, ты поручил это мне, потому что предпочитаешь все делать моими руками.»

– Тео спрашивал о ней. Она ему очень понравилась. А вот Мэддокс… Кажется, он не разделяет с ним этих чувств.

– Мне плевать, что они думают. Главное, чтобы не мешали мне, вот и все.

– Они не помешают, можешь быть в этом уверен.

– Ты когда уезжаешь? – меняю тему, чтобы хоть как-то избежать разговоров об этой чокнутой.

– В понедельник вылетаю в Лас-Вегас на три дня, а потом в Ванкувер на неделю, может быть задержусь, так что за это время ты должен сделать все возможное, чтобы втереться к ней доверие и найти то, что мне нужно. Я буду ждать от тебя ежедневный отчет, – сообщает мне.

– Ты не думаешь, что это кажется странным: ты сегодня взял ее на работу, а уже через пару дней уезжаешь и оставляешь ее в доме с тремя парнями? – спрашиваю, осознавая, насколько абсурдным ей может показаться это решение.

– Я знаю, что ты сможешь выкрутиться из ситуации и придумать что-то, что заставит ее поверить тебе. Я не собираюсь отменять свои планы из-за этой девушки.

– То есть, я должен отменить свои из-за нее? – возмущаюсь.

– У тебя не может быть планов, кроме тех, которые я тебе поручаю. Тем более, ты знаешь, что стоит на кону, – выгнув бровь, спокойно говорит отец, зная, что я не могу отказаться по очень веской причине.

– А теперь иди спать, Хантер. Проведи выходные с умом, ведь в начале недели ты должен быть в отличном настроении, чтобы покорить сердце милашки Теи, – ухмыльнувшись отвечает отец.

Я встаю и, чувствуя тяжесть на каждом шагу, плетусь в свою комнату. Захлопнув за собой дверь, падаю на кровать и, уставившись в потолок, охваченный гнетущими мыслями, считаю секунды до момента, когда наконец-то смогу от них избавиться. Мне не раз приходилось выполнять приказы своего отца. И каждое новое распоряжение не приносит мне удовольствие, наоборот, меня начинает воротить от всего, что я делаю для него, но я не могу отказаться. Просто не могу. Это отвратительное чувство разъедает меня изнутри, поглощая душу, точнее то, что от нее осталось. Тьма окутывает меня, не оставив ни единого намека на свет. И кажется, что этот «свет» больше никогда не появится.

У меня нет воспоминаний нормального детства. Каждый яркий момент перекрывался чем-то ужасным и до боли страшным. Таким образом отец «учил» меня мужеству и силе. Он был уверен, что только через страдание я пойму смысл жизни и смогу выжить в этом беспощадном мире.

Тео и Мэддокс избавлены от этой участи, ведь только самый старший должен пройти «ритуал» посвящения. Я ненавижу это. Ненавижу, что мне выпало быть первым и всю жизнь принимать на себя эту невыносимую ответственность перед семьей. Никто меня не спрашивал, чего я хочу, кем хочу быть. В один из дней просто заявили, что я вырос и теперь должен стать тем, кем он сможет гордиться.

Сначала это было ужасно тяжело – каждый день надевать маску равнодушия и смотреть на всех с презрением. Но с каждым днем эта маска срасталась со мной все плотнее, и теперь я уже не замечаю, как изменился. Люди смотрят на меня со страхом, не зная, что ожидать от меня. Жестокость, грубость, злость, боль – я действительно способен на это. Но никто не спрашивает, хочу ли я вообще таким быть. Все решения давно приняты за меня, и мне остается только существовать в этой клетке, подтверждая чужие ожидания.

Заткнув уши наушниками и включив оглушающую музыку, которая буквально разрывает барабанные перепонки, я засыпаю. Это единственный способ, который помогает мне заглушить голоса в моей голове хоть на некоторое время и спокойно поспать. Поспать – громкое слово. Я уже давно забыл, что такое нормальный сон; уже в тринадцать лет я не знал, смогу ли когда-нибудь снова ощутить этот ускользающий кайф.

Я просыпаюсь без помощи будильника ровно в пять пятнадцатьи иду в ванную, готовлюсь к пробежке и выхожу на улицу. Каждое утро одно и то же. Пробуждение. Пробежка. Душ. Завтрак. Работа. Катание по городу. Клуб. Секс. Что-то похожее на сон. И снова по кругу. Это мой режим.

Так и прошли мои выходные, только кроме этого мне еще пришлось ломать голову в поисках решения, как же заставить ее уйти по-хорошему. Еще пару дней назад я хотел ее предупредить. Говорил ей уходить и делал это несколько раз. Я не мог раскрыть все причины, почему ей следует покинуть дом моего отца, поэтому просто, как идиот, повторял слово «уходи». По какой-то неведомой мне причине, я хочу уберечь ее от того, что может сделать отец. Но эта упертая девушка ни в какую не хотела меня слушать, а решила делать по-своему и войти туда, куда ей не следует. Я сделаю все возможное, чтобы она исчезла. Дам ей последнюю попытку, и если она не воспользуется ею и не уйдет по собственному желанию, то мне придется идти до конца и тогда у нее уже не будет шанса сбежать.

Вернувшись домой, после очередной пробежки, я принимаю душ и накинув полотенце вокруг бедер, направляюсь на кухню. Завариваю себе кофе с имбирем и солью и приступаю к приготовлению завтрака. Я никогда не ем то, что готовит наш повар. Терпеть не могу есть чужую еду, даже в ресторанах. Вот такой у меня пунктик.

– Хант, ты не мог бы одеться?! – слышу полусонный голос Тео, который входит на кухню в одних шортах и трет глаза.

– Тебя смущают мужики в полотенце? – насмешливо спрашиваю брата.

– Меня смущает, что это полотенце может в любую секунду упасть, и ты засветишь свой член нежелательной публике. – Тео кивает на стоящих в стороне двух мужчин, которые ежедневно приходят убирать наш дом.

– Боишься, что они сильно расстроятся? – смеюсь, бросив взгляд на мужчин.

– Боюсь, что они сбегут, не убрав дом, и это придется делать мне, – поджав губы, говорит Тео.

– Ты есть будешь? Кофе, чай?

– Нет, я же не ем по утрам. Как ты умудряешься, и на пробежку ходить, и душ принимать, и завтрак готовить? Меня еле-еле хватает только глаза открыть и проверить ленту в инсте, и почистить директ, – отвечает брат, падая на стул и вглядываясь в бутерброд с ветчиной. – Хотя, наверное, все-таки съем это божественное блюдо. – Он забирает один бутерброд с тарелки. – Хант, как тебе удается приготовить такую вкуснятину всего из трех ингредиентов? – с довольным видом пережевывает еду.

– Приму за комплимент, Тео, – сажусь напротив него и приступаю к пище. – Как дела в универе? Готов к сессии? – интересуюсь у брата.

– Обижаешь. Все шпоры готовы и надежно спрятаны под подошвой моих кроссовок, – усмехается он, запивая еду стаканом воды.

– А если серьезно? – приподнимаю брови. Тео хоть и кажется легкомысленным, но он далеко не глупый парень. Он очень сообразительный и с головой на плечах, но выбить из нее всю дурь – задача не из легких.

– Если серьезно, Хант, то готов конечно. Ты думаешь, я просто так торчу в библиотеке после занятий?

– Ну, я думал, потому что тебе нравится работающая там библиотекарша.

– Хант, ты сейчас про мисс «Не дам никому, кроме Хардина Скотта»⁷? – с издевкой спрашивает Тео.

– Это кто? – нахмурившись, спрашиваю его.

– Да есть один придурок, которого хочет большая половина Америки, но он достался одной-единственной Тессе Янг, – засмотревшись в одну точку, объясняет брат.

Я не понимаю, что за ерунду он несет, и кто эти люди. Я знаю, что наш Тео давно влюблен в девушку, которая после учебы подрабатывает в библиотеке. Сначала раз пятнадцать пытался позвать ее на свидание, но всегда получал отрицательный ответ с ее стороны. Однажды вернулся оттуда с ссадиной на губе, объяснив это тем, что хотел ее поцеловать, за что она укусила его. Даже фамилия не помогла ему заполучить сердце Фелиции Льюис. Хотя Тео – тот еще красавчик, за ним выстраиваются в очередь женская половина университета, моментами кажется, что даже пол Лос-Анджелеса. Но он запал на эту девчонку и не может никак вытащить ее из головы.

«Кто бы говорил, Хантер. Ты тоже не можешь избавить голову от мыслей об одной девушке».

– Всем привет, – с уставшим, пост-алкогольным видом на кухню входит Мэддокс, касаясь пальцами висков, и сразу же направляется к кулеру с водой.

– Ночь прошла не без приключений? – спрашиваю брата.

– Не начинай, Хант. Голова и без того дико раскалывается, – нахмурившись, отвечает Мэд.

– Когда ты уже остановишься? – спрашивает Тео. – Я не шучу, если ты еще раз решишь завалиться в три часа ночи в мою комнату, чтобы сплавить девушку, которая тебе надоела своими рассказами о походах в салон красоты, где ей неудачно сделали окрашивание, – говорит Тео, заставляя меня удивленно посмотреть на него. – Что? Это она мне рассказала, – объясняет мне и поворачивается обратно к Мэду. – И попросишь меня развлекать ее, пока сам будешь отсыпаться в своей студии, я поставлю сенсорный замок на дверь, чтобы ты больше никогда не мог туда войти.

– Это оплата за смену моего имиджа, – выставляет указательный палец в сторону Тео и залпом выпивает воду из стакана.

– Это в последний раз, Мэд. Я вообще-то по ночам спать хочу.

– Ой, знаю, как ты спишь ночами, – с ухмылкой произносит Мэд. —Моя комната, если что, находиться по соседству с твоей, так что я прекрасно слышу твои музыкальные «сны». Собственно, по этой причине я и точку в студии, – дополняет Мэд.

– Так, все, хватит, – встреваю в их ежедневную утреннюю перепалку. – Мэд, ты начал работать над своим проектом? – решаю сменить тему.

– Еще нет. Муза покинула меня, поэтому я усердно ищу ее…

– Не в тех местах ищешь, – перебивает его Тео. – Ты уверен, что Муза будет находиться в клубе Ханта?

– А вдруг, – пожав плечами, отвечает Мэддокс.

Мэддокс возбуждается от эстетики, особенно от эстетики женского тела. Он – художник до мозга костей, хотя по его внешнему виду сейчас так не скажешь. Он больше похож на отсидевшего за убийство человека, преступника. Тем не менее это не мешает ему быть полностью растворенным в своем творчестве. Но последние три месяца, после тяжелого разрыва с девушкой, которую он застукал стонущей под своим научным руководителем, он испытывает творческое воздержание. Поэтому практически каждую ночь напивается до состояния «я не помню, что было вчера», оправдывая это тем, что он отчаянно ищет что-то высшего сорта, чтобы вернуть себе чувство эйфории от своего дела, но не находит его и отключается от мира таким образом.

– Вряд ли. Может твоя Муза постучится в дверь нашего дома именно сегодня, – проигрывая бровями говорит Тео, намекая на… понятно на кого он намекает. – Как вам Тея, кстати? Мне понравилась, такая девочка с огоньком.

– Не знаю, какая-то странная, но соглашусь, в ней что-то есть. Что-то такое неизведанное, тайное, хочется копнуть глубже, чтобы понять ее, —объясняет свою позицию Мэд.

– Может, именно она станет той, кто поможет тебе вернуться на арену, – с улыбкой отвечает Тео. – А тебе, Хант? Согласись, она же ходячий секс. Ты видел ее ноги? Задницу? Она точно днями напролет в тренажерке приседает. А грудь? – он показывает на себе приблизительный размер груди девушки, а я, стиснув зубы, пытаюсь сдержать себя, чтобы не врезать ему, за то, что он оценил все то, что я уже успел потрогать, и не раз.

– Ничего особенного. Такая же, как все остальные.

«Это я сейчас себе пытаюсь доказать? Или честно ответить на вопрос Тео?»

– Ну не знаю, я бы изучил ее скрытые одеждой места, – Тео ухмыляется, а затем, облизнув губы, хватает зубами металлическую серьгу на языке и, слегка прищурившись, бросает быстрый взгляд в мою сторону, словно проверяя мою реакцию на его провокацию.

– Тео, лучше изучи тему права, это тебе сейчас пригодится, – толкаю его в бок, а он закатывает глаза.

Эти двое – те, с кем я могу на несколько минут в день забыть, кто я на самом деле. Мы очень разные, но, тем не менее, с этими людьми мне комфортно находиться рядом. Что бы не случилось, я всегда буду на их стороне и никогда не позволю никому навредить им. Даже если они об этом не просят.

Закончив с завтраком, я отправляюсь в комнату, чтобы переодеться. Выбрав одну из своих «ярких» футболок и джинсы, я надеваю солнцезащитные очки и выхожу из дома, чтобы забрать девушку. Отец все утро занимается подписанием документов и сортировкой необходимых встреч на пару недель, пока его не будет. Встреч, к слову, будет не так много, поэтому присутствие в доме госпожи Хилл не очень уместно. Но на этот счет отец привычно сказал, что я сам придумаю, что ей сказать.

С помощью одного звонка Конналу, я узнаю ее настоящий адрес, и, набрав нужные координаты в навигаторе, выезжаю к ней. Возможно, мой приезд будет для нее сюрпризом. Мне аж не терпится увидеть ее лицо, когда на пороге своего дома она увидит меня. Преодолев несколько десятков миль, я останавливаюсь напротив простого двухэтажного дома, который со стороны выглядит очень даже ухоженно. Остановив машину у забора, я направляюсь к двери, замечая, как под моими ногами тихо скрипят деревянные ступени и несколько раз стучу. Несколько минут стою в ожидании и стучу снова, на этот раз громче. Снова тишина.

«Она что, все-таки решила послушать меня и не лезть туда, куда не следует?!»

Я собираюсь уже плюнуть на все и вернуться домой, но передо мной открывается дверь и… чтоб меня.

«Она серьезно?! Открывает двери в таком виде?!»

На ней нет ничего, кроме белоснежных трусиков в маленькие красные сердечки и топа без рукавов и бретелек, прикрывающего лишь ее грудь.

«А если бы это, блять, был какой-то маньяк-извращенец? Или просто сосед за солью зашел? Ну нет, у нее точно не все дома. Хотя какое мне вообще до этого дело? Плевать.»

– Тут вообще-то звонок есть, – указывает пальцем на спрятанную за листьями плетенных цветов черную кнопку. – Ты что здесь забыл?!– возмущенно смотрит на меня, протирая кулаками сонные глаза.

«Нет, ты не развидишь меня, дорогая.»

Я бы мог сказать, что этот жест выглядит очень мило, но это, блять, сексуально, чертовски сексуально. Ее выход в таком виде на порог дома будет теперь преследовать меня во снах. А ее лицо будет являться передо мной каждый раз, когда я буду трахать другую. Мне будет тяжело эти две недели находиться с ней в одном доме. И очень больно. Особенно в области паха.

– И тебе доброе утро, Дейенерис! Шмотки собрала? Сегодня – понедельник, а это значит, что тебе пора ехать в новую жизнь, – прогоняю порочные мысли, вкрадывающиеся в мою голову грубым тоном, который она точно должна возненавидеть в скором времени.

– Я с тобой никуда больше не поеду. Езжай по своим делам, я доберусь сама, – она прикрывает двери, но я успеваю выставить ногу в проем и без приглашения вламываюсь внутрь.

– Я могу помочь тебе с вещами, – оглядываюсь по сторонам. Все выглядит довольно-таки прилично. Обычный, просторный дом с мебелью светлых оттенков и небольшим количеством декора.

– Ты что себе позволяешь, идиот?! – вопит и подходит ко мне слишком близко.

Риск. Сейчас есть очень большой риск, побуждающий меня сорвать с нее эти ангельские трусики, прижать животом к стене и трахнуть, или сделать то же самое на кухонном столе, не важно.

– Где твоя комната? – спрашиваю, оглядываясь по сторонам и пытаясь игнорировать ее влияние на меня.

– На то она и моя, чтобы не звать туда никого кроме себя! – гневно отвечает она, нервно откидывая волосы за спину.

«Ангел злится. Превосходно.»

Я поворачиваю голову в сторону лестницы, и она замечает, куда направлен мой взгляд. Она явно понимает, что я намерен найти ее комнату сам, если она не покажет мне. Я скрываю улыбку, просящуюся на мое лицо и демонстративно направляюсь к лестнице. Она тут же бросается за мной, хватает за рукав футболки и с силой тянет на себя.

Никто. Никто не смеет трогать меня, пока я не позволю. Но этой девчонке, кажется, все равно на все запреты, потому что каждый раз она нарушает мои правила телесного контакта с людьми. В прочем, с одной стороны, я не против этого.

– Ты не пойдешь в мою комнату! – протестует она, сдувая упавшую на лицо прядь кудрявых волос. Кудрявых? Я изумлен.

– У тебя разве не ровные волосы? – спрашиваю, обхватывая двумя пальцами светлую прядь и всматриваясь в нее, словно вообще впервые вижу локон такого образца. Ее рука взлетает вверх и с силой ударяет по моей, заставляя отпустить эту частичку ее ангельской внешности.

– А ты, я смотрю, чересчур внимательный? – выпаливает она с сарказмом, но я неожиданно обнаруживаю желание сделать ей комплимент:

– Тебе идет, ангел, – сам удивляюсь такому ответу, который в потоке выливается из меня.

– А тебе идет прохладный ветер, так что будь добр, свали на улицу! – с вызовом произносит и указывает пальцем на дверь.

– Я приехал за тобой и помогу тебе собрать твои вещи, принцесса, —настаиваю на своем, пытаясь ее еще больше вывести из себя.

– Не смей меня так называть! Никогда не смей обращаться ко мне подобными словами! Никаких принцесс и ангелов здесь нет! Выйди на улицу, дай мне десять минут, и я буду готова! – ее лицо омрачается странным выражением эмоций, будто она борется с внутренним конфликтом.

«Интересно, почему она так странно реагирует на милые прозвища, которые ей очень даже подходят.»

– Окей, Дейенерис, – поднимаю руки вверх, иронично капитулируя. – Без проблем. Не надо истерик.

Я выхожу на улицу и осматриваю район, в котором живет этот ангел. Если ей так сильно не нравится «принцесса» и «ангел», то я буду называть ее так постоянно. Я намерен выводить ее из себя каждую минуту ее нахождения рядом со мной. Может хоть так она поймет, что ей не следует влезать в болото семьи Каттанео.

Ровно через десять минут она выходит из дома с чемоданом в руках. На ней черные шорты с необработанными краями, нитки которых развеиваются по ветру, вероятно, щекоча кожу. Белая футболка оверсайз с надписью «Fuck me if you’re not afraid of losing your life»⁸ завязанная на узел чуть выше ее пупка, заставляет меня хмыкнуть и задуматься: а так ли мне дорога жизнь сейчас? На глазах у нее солнцезащитные очки, а волосы собраны в небрежный пучок. Даже в таком виде она выглядит слишком сексуально. Она идет ко мне с уверенностью, которая вызывает у меня смешанные чувства: восхищение и раздражение одновременно.

– Мне больше нравилось то, в чем ты была одета до этого, – приподняв брови произношу, и, поднявшись с капота машины, направляюсь к багажнику, чтобы поместить туда ее вещи.

Она яростно бросает взгляд в мою сторону и с гневом садится на переднее сидение, пристегивая ремень безопасности с заметной резкостью.

«Она боится?»

– Мне плевать что тебе там нравится, а что нет! – ее голос полон раздражения.

– У тебя выходные не удались? Или может месячные?

– Сейчас у тебя из носа пойдут месячные! Можешь заткнуться и следить за дорогой?! – глубоко вздохнув она отворачивается к окну, явно выражая нежелание продолжать разговор. Что ж, я тоже не горю желанием говорить дальше.

Я завожу двигатель и включаю аудиосистему. Из динамиков начинает играть ритмичная мелодия, которая может помочь немного успокоить бушующую бурю в Тее.

Мы выезжаем на трассу, и с каждым поворотом руля я чувствую, как внутренняя напряженность слегка уменьшается. Вместе с рокотом двигателя мое сердце начинает биться быстрее, предвкушая сегодняшний день. Он будет незабываемым и решающим. Если она не воспользуется последним шансом, который я ей сегодня дам, то я получу уникальный опыт: влюблю ее в себя, найду то, что нужно отцу, а затем, когда она станет уязвимой, сломаю и уничтожу. Все должно пройти идеально. Главное, следовать моему плану, не сбиваться с пути и самому не попасть в этот капкан.

Когда мы подъезжаем к дому, я вижу, как отец как раз в этот момент садиться в машину, а его водитель укладывает чемоданы в багажник.

Тея хмурится, смотрит сначала на происходящее перед нами, а затем переводит взгляд на меня.

– И как это понимать? – ее голос полон подозрений.

– Ты о чем? – притворяюсь недоумевающим.

– Не прикидывайся идиотом. Меня нанял на работу Джеймс Каттанео, а он уезжает и, судя по количеству чемоданов, не на один день, – ее негодование ощутимо даже в тоне.

– Во-первых, прекрати называть меня идиотом, – сдавливаю руль, скрипя зубы. – Во-вторых, ты работаешь на семью Каттанео, – специально выделяю слово «семья», чтобы до нее точно дошло. – И пока мой отец будет в отъезде, я остаюсь за старшего. Ты сможешь сложить два плюс два, или нужна помощь, ангел? – поворачиваюсь к ней, и ловлю на себя взгляд, которым можно за секунду вскипятить воду.