Kitabı oku: «И никого не стало», sayfa 4

Однако страх вовсе не ушёл. Всё вокруг казалось опасным, будто за каждым деревом затаилось что-то, может, даже похуже зверя. Гурий теперь боялся увидеть, ещё больше, чем жёлтые волчьи глаза, мигающие красным или зелёным огоньки поисковых роботов. Или обнаружить над собой фальшивую сову с камерой в глазнице. Само собой, он знал, что зелёные – не дураки и не станут снабжать шпионов такими явными признаками. Никаких лампочек на них не будет, а камеры идеально замаскируют. Но представлял роботов он именно так: пугающе неестественными с заметными механическими деталями.

Гурий оглянулся в сторону дома. Теперь его вовсе нельзя было увидеть – свет давно погасили, а изнутри не доносилось ни звука.

«Нельзя отправляться в путь без еды, – решил он. – Может, до ружья мне не добраться, но припасы из погреба я возьму».

Крадучись, он направился назад, останавливаясь на каждом шагу и прислушиваясь. Не было слышно ни голосов, ни подозрительных шорохов или скрипов, кроме тех, что издавались деревьями.

Добравшись до места, он долго не решался выйти на открытое пространство, боясь, что ему устроили ловушку. Наконец он решился и шагнул вперёд. Ничего не произошло, никто не бросился на него с верёвками и палками, не щёлкнул никакой капкан и нога не провалилась в яму.

«И когда бы они её успели вырыть?» – усмехнулся Гурий про себя.

На цыпочках он подкрался к погребу и осторожно потянул дверцу, стараясь не дать ей заскрипеть.

– Пс-с, мелкий! – прошипели сверху.

Гурий вздрогнул и чуть не хлопнул дверцей. Из окна на него смотрела Диана.

– Залезай, поговорим, – прошептала она. – Я тебя не выдам.

Вслед на ней высунулась Белка и поманила его рукой.

Гурий хотел было броситься бежать, но странная колючая тоска заставила его сделать шаг ближе. Ему отчаянно не хотелось возвращаться в лес, а от предложения Дианы веяло каким-то теплом. Убедив себя, что если бы девчонки хотели его поймать, то разбудили бы стариков, он послушно взобрался по косой лестнице, прибитой к дереву. Она вела к окну, одновременно выполняя роль дополнительного столба, подпирающего чуть выступающий второй этаж, но ею давно никто не пользовался. Палки-ступени поросли мхом и были немного скользкими.

Он пролез в окно и заполз на кровать. Диана тотчас приподняла одеяло, жестом приглашая забраться под него. Они накрылись все втроём, чтобы приглушить голоса ещё сильнее.

– Ну ты и идиот! – тихо пробормотала Белка. – Сейчас могли бы связать тебя и весь твой побег насмарку.

– Чего хотели? – буркнул Гурий.

– Ты правда веришь этому Яну? – странно, но Диана не казалась настроенной скептически. Её, как будто, живо интересовало происходящее, хотя в последние годы обе девушки относились ко всему слишком равнодушно.

– Допустим. Что дальше?

– Расскажи о нём подробнее. Я хочу понять, что он из себя представляет.

Гурий задумался. Старики не расспрашивали его о новом знакомом и сразу вынесли приговор: обманщик. А если Диана с Белкой засомневались, это ещё плюс к тому, что те просто выжили из ума, а Ян и правда даёт шанс на спасение.

– Ну что рассказывать… – вздохнул он. – Пацан как пацан. Блондин. Волосы как водой прилизанные. Одежда новёхонькая. Умеет строить шалаши, с собой есть фонарик и сладкие батончики.

Девушки переглянулись.

– Исчерпывающий ответ, – раздражённо фыркнула Белка.

– Отведёшь нас к нему? – с необычной для неё мягкостью попросила Диана. Она редко что-то у него просила, обычно только приказывала. «Мелкий, принеси то, мелкий, подай это»…

Но Гурий не мог себе позволить повестись на эту мягкость – она могла оказаться ловушкой.

– Нет, – он покачал головой. – Я вам не доверяю.

Повисло молчание. Он ожидал, что девчонки, особенно Белка, начнут его ругать и оскорблять, но те не произносили ни слова.

– Я пойду, – сказал Гурий, раздражённый неловкой тишиной.

Диана удержала его.

– Оставайся. Никто не будет искать тебя в нашей комнате. Уйдёшь утром, если так об этом мечтаешь.

Он недоверчиво посмотрел на девушку и промолчал, но возражать не стал – очень уж не хотелось возвращаться в сырость и темноту леса.

Глава 4

Утром Гурия разбудила громкая ругань. Виктор Иванович что-то с грохотом швырнул на пол, выкрикивая неразборчивые проклятия. Как ни странно, в ответ не раздалось укоров со стороны бабушки, и Гурий уже испугался, что брошенным чем-то и была Ева, но вскоре услышал и её голос, а затем скрип лестницы.

– Под кровать, живо! – шёпотом скомандовала Диана, толкая Гурия.

Тот поспешно заполз в эти горы пыли, склянок и прочего мусора, стараясь ничего не разбить и не напороться на что-то острое. Он едва успел спрятаться, когда старушка толкнула дверь.

– Что такое? – вскинулась на неё Белка. – Не могли выйти в лес поорать? Обязательно сотрясать весь дом своими воплями?

Ева спокойно дождалась, пока она замолчит.

– Плохо дело, девочки. К нам только что прибежала Даффи.

Гурий затаил дыхание, вслушиваясь в тихий голос старушки. Даффи была собакой Бакира, которую, в отличие от Мишки, обычно не посылали к другим с записками. Если её отправили, это значит, что случилось что-то из ряда вон выходящее, и это даже не смерть члена группы. И уж точно не ответ на письмо Виктора – оно не могло так быстро дойти до них, ведь группа Бакира жила далеко даже для быстроногих псов.

– Над тайгой летают дроны, – произнесла старушка, присаживаясь на кровать. Её грубо сшитые из лосиной кожи ботинки на деревянной подошве находились прямо напротив глаз Гурия. Он заметил аккуратную заплатку на заднике, явно пришитую сегодня.

«И в такое время она ещё думает об обуви?!»

Ему захотелось пнуть Еву посильнее, чтобы выместить ярость. Его выводило из себя каждое её слово и движение; всё, сказанное ею, казалось издёвкой.

«Плохо дело? – шипел про себя Гурий. – Будто тебя это хоть каплю волнует, старая лживая стерва!»

– Где? – после некоторого молчания спросила Диана чуть охрипшим голосом.

– Пару штук видели над медвежьим ущельем.

– Это же далеко… – начала было Белка, но осеклась.

– Это для тебя далеко, – хмыкнула старушка. – А дрон оттуда до нас долетит меньше, чем за день. Уж не знаю, сколько нам осталось жить. Может, прямо завтра сюда придут зелёные… Да, недаром Людмила готовила переселение дальше на север… Как чувствовала…

Вновь повисла тишина. Гурий прикрыл рот рукой, боясь, как бы Ева не услышала его дыхание.

Сейчас он отчётливо понял, что Ян – единственный шанс на спасение. Рисковать ему фактически уже нечем, потому что на прячущихся в лесах людей вновь открыли охоту. Он сильно сомневался, что на этот раз они выживут. Может быть, группы Жанны и Георгия сумеют остаться незамеченными, но вот им четверым, учитывая, как близко от них остановились зелёные, почти на сто процентов пришёл конец. Едва ли спасётся и соседняя группа – не теперь, когда Людмилы больше нет.

«Кажется, она и вправду погибла», – подумал Гурий. Отчего-то он был уверен, что при ней зелёные не появились бы снова.

– И что теперь?

Голос Дианы звучал тихо, но спокойно. В нём не слышалось ни испуга, ни злости.

– Теперь всё, – коротко ответила старушка и поднялась, скрипнув кроватью.

Когда за ней закрылась дверь, Гурий выполз наружу и стряхнул с себя пыль. Белка шикнула на него – хлопки ладоней по одежде показались ей слишком громкими.

– Дроны, значит, – пробормотал Гурий. – Пара летающих железяк промелькнула – и все собрались помирать. Ну уж нет. Без меня.

Он подошёл к окну и осторожно выглянул, прикидывая, не увидят ли его Виктор Иванович с бабушкой Евой.

– Стой, мелкий, – Диана дёрнула его за край рубашки.

– Чего?

– Возьми нас с собой. Мы тоже уйдём.

Белка удивлённо посмотрела на неё, широко распахнув глаза, а потом перевела взгляд на свои бледные исхудавшие руки, сложенные на острых коленях в замок, но всё равно дрожащие даже в расслабленном состоянии, будто спрашивая своё тело – выдержит ли оно поход хотя бы куда-то дальше речки?

– Зачем это? – хмуро спросил Гурий, недовольным жестом выдёргивая рубашку из её пальцев.

– Не хочу умирать, – немного помолчав, ответила Диана.

Гурий скептически хмыкнул и отвернулся от неё.

– Не хочешь умирать – не закидывалась бы дурью.

Белка, судя по резкому движению, хотела обругать его со всей агрессией, однако Диана остановила её. Раздался скрип и шумный выдох – Белка обиженно откинулась на кровать.

– Так берёшь нас или нет?

– Нет. Я вам не доверяю. Сдадите Яна старикам.

– Ну и чёрт с тобой, – фыркнула девушка. – Катись давай.

– Вот и качусь.

Гурий ещё раз проверил ситуацию за окном и перекинул ногу через подоконник.

– Ружьё хоть возьми, – бросила Диана ему вслед.

– Оно же у Виктора?

– Дурила! Запасное сопри. Ещё не ушёл, а уже без нас и шага сделать не может!

– Сама дура! Знал я про запасное, – проворчал Гурий и, немного помолчав, неохотно спросил:

– А где оно?

Белка злобно ухмыльнулась, а Диана закатила глаза. Обеим явно хотелось закатить смачную оскорбительную лекцию и как следует пройтись по его умственным способностям, одну из тех, которые он слышал от них по семь раз на неделе. Однако то ли не желая ругаться перед расставанием, то ли опасаясь обратить на себя внимание стариков, они в кои веки-то раз обошлись нормальным ответом:

– В погребе, в том сундуке под шкафом.

– Ладно. Я пошёл.

– Иди.

Гурий скользнул в окно, спрыгнул на землю и поспешил к погребу, то и дело оглядываясь.

Под шкафом с припасами стоял грубо, но плотно сколоченный сундук, в который давно никто не заглядывал, судя по толстому слою пыли. Гурий с трудом снял крышку. Внутри были клочья сухого мха, защищающие от влаги. Разворошив их, он увидел ружьё, быстро схватил его, набрал патронов и осторожно выглянул наружу – там всё так же никого не было.

Ещё раз осмотревшись напоследок, Гурий побежал в чащу.

Диана смотрела ему вслед застывшим безэмоциональным взглядом. Чуть подрагивающие губы могли бы выдать её чувства, но она стояла спиной к Белке, и та не видела её лица.

– Думаешь, он выживет? – спросила Диана, решительно закрыв окно, но так и не повернувшись.

– Не знаю. Сейчас куда важнее – выживем ли мы. Что будем делать? Старпёр ни за что нас не отпустит…

– Да кто его спрашивает? – Диана возмущённо фыркнула и наконец посмотрела на подругу. – Это Гурием он мог вертеть как заблагорассудится, и то в итоге не вышло. Пойдём вниз, поговорим со стариками.

Гурий бежал вдоль реки, крепко сжимая ружьё. Ремень на нём давно истёрся, хотя его явно давно не доставали. Гурий даже не был уверен, что оно будет стрелять, если его не разобрать и не почистить определённым образом, как это иногда делал Виктор Ивановмч.

Река зловеще шумела – не слишком громко, но при этом заглушая остальные звуки: шорох в траве или кустах, который мог бы предупредить о приближении животного. А может, это шумела кровь в ушах Гурия, но он всё равно злился на реку.

Он подумал, что реки сами по себе – вещь подлая и вредная. Люди в лесах всегда селились поближе к водоёмам, потому иначе просто нельзя существовать. Об этом прекрасно знали и зелёные, а значит, зоны поисков сокращались, Хвост был небольшой речушкой, притоком притока притока или чем-то в этом роде – именно такие и выбирали ушедшие в тайгу люди, но всё-таки даже он мог послужить ориентиром как для беглецов, так и для преследователей.

Гурий то замедлял шаг, изо всех сил прислушиваясь – ему казалось, что вот-вот на него набросится дикое животное – то. напротив, ускорялся, внушая себе, что рядом никого нет и воображение лишь мешает, задерживает его. Он споткнулся о корень, но не упал, только сильно ударил большой палец ноги и остановился на несколько секунд, шёпотом выругавшись. Боль резко перенаправила его мысли в другое направление, и он вдруг подумал, что глубоко ошибся, что не должен был бросать семью и бежать к Яну, но как только боль утихла, обругал себя за ненужные сомнения, и поспешил дальше.

До шалаша он добрался спустя час, может, больше – с одной стороны, ему казалось, что пролетели сутки, а с другой, что не прошло и нескольких минут.

– Ян! – закричал он. – Ян, где ты?

Тот вышел ему навстречу, хмурый и серьёзный.

– Смотрю, ты всё-таки решился.

Гурий в двух словах рассказал ему про ссору со стариком и про письмо, которая доставала собака Бакира.

Значит, как минимум две группы знают о присутствии зелёных, – подытожил Ян. – Может, наконец скажешь, сколько вас всего? Нам необходимо это знать, чтобы правильно скоординировать действия.

– Нет, – твёрдо произнёс Гурий, со всей решительностью отбросив слабое, но назойливое желание сбросить с себя всякую ответственность и полностью довериться новому знакомому. – Я ничего не расскажу тебе об остальных. У тебя есть я и моё ружьё, этим и будем обходиться.

Ян смотрел на него каким-то непонятным взглядом, то ли сдерживаясь, чтобы не накричать, то ли оценивая имеющиеся возможности. Наконец он покачал головой.

– Это нереально. Одно ружьё. Один человек. Это ничего не даст нам, только выдаст наш план.

– Придумай новый.

– Ты не понимаешь, о чём говоришь. С одним ружьём мы ничего не сможем сделать!

«Может, стоило взять с собой Диану с Белкой? – мысленно вздохнул Гурий. – Диане палец в рот не клади, она бы быстро что-нибудь придумала…»

«Нет! – тут же возразил он сам себе. – Хватит с меня чужих решений. Я сам могу решать за себя, и больше не позволю командовать ни Виктору, ни бабушке, ни этим стервам!»

– Я хочу поговорить с твоим отцом, – сказал он. – И увидеть корабль зелёных. Тогда, может быть, я дам вам какую-то информацию.

Ян на секунду прикрыл глаза, как будто пытался справиться с волной гнева, глубоко вздохнул и кивнул.

– Ладно. Пойдём.

– С ума сошли?

Виктор Иванович не кричал. Эти слова он произнёс тихим, безмерно усталым голосом. Он сидел в кресле совершенно неподвижно, всё его тело было расслабленно, но руки почему-то дрожали. Казалось, за пару дней он постарел лет на двадцать.

Бабушка Ева и вовсе ничего не говорила, только молча смотрела на девушек.

– Мы с вами не останемся, – повторила Диана. – Торчать здесь, когда зелёные на подходе – верная смерть.

– Я-то думал, вы её всеми силами приближаете, – язвительно прошипел старик, задержавшись взглядом на её руках, покрытых пятнами свежих и застарелых синяков и мелкими язвочками.

– Я решила, что хочу жить.

Виктор скосил глаза на Белку.

– А ты что же? Как всегда, за ней хвостиком?

– Не твоё дело, – отрезала та.

– И куда же вы пойдёте? К группе Людмилы, через Ящера? Да они, наверно, уже на той неделе отправятся на север, если не раньше! А вы? Посмотри на себя: обе вот-вот ласты склеите! Точно погибнете, говорю вам!

Диана несколько секунд молча смотрела на него, а потом резко развернулась и дёрнула Белку.

– Пошли.

– Прекрасно! – крикнул им вслед Виктор. – Валите и вы! Меньше идиотов – больше шансов выжить!

Диана взбежала по лестнице, как уже давно не делала – последние годы лестница казалось всё более и более тяжёлой преградой. Что уж говорить о многокилометровой дороге…

– Собираемся, – приказала она и вытащила заплатанную сумку из бобровых шкур. Первым делом она положила в неё записную книжку, предварительно аккуратно завернув в мягкую ткань, чтобы не повредить истончившиеся страницы.

– Возьмём только лекарства, – бормотала Диана, придирчиво отбирая травы и порошки. – Всю дурь бросаем. Хватит с меня.

– Не сможем же, – тихо ответила Белка.

– Сможем, – отрезала Диана. – Если под рукой ничего не будет – сможем.

Белка только вздохнула и принялась помогать подруге, переворачивая запасы растений, порошков и старых настоев.

– От головы, от сердца, от мышц…

– Для глаз не забудь.

– Да… И от простуды.

Диана вдруг бросила сумку, заполненную почти наполовину, на кровать и рассмеялась. Её смех, поначалу тихий, вскоре перерос в нечто, похожее на припадок: она содрогалась, как будто что-то душило её, не давая даже закашляться.

– Ты чего? – встревоженно спросила Белка.

Диана вытерла краешком одеяла лицо, по которому уже потекли слёзы.

– Да ты посмотри на нас! Столько лекарств… Даже бабушка Ева пьёт только для костей и от давления! А мы!…

Белка медленно присела на кровать. Между её бровей пролегла складка, совсем как у Виктора Ивановича, только не такая глубокая и резкая.

– Что, если мы не успеем? Они даже не знают… Уйдут… А если и узнают, будут ли ждать?

– Здесь я точно не останусь, – ответила Диана. – Мелкий прав. Нечего сидеть в ожидании смерти. Надо бороться. Пойдём через правый бок, так быстрее.

– Но там же овраги…

– Зато выиграем день или полтора. Людмила именно там и ходила. И Ева тоже, когда их навещала.

Диана вытащила ворсистую верёвку и, как могла, проверила её на прочность слабыми руками.

– Сгодится, думаю, – не слишком уверенно сказала она.

Виктор Иванович со стуком поставил деревянную кружку на стол. На дне ещё оставалась мякоть компота, но он не спешил выуживать её, помогая себе указательным пальцем, как делал обычно.

– Что теперь, бабка?

Ева пожала плечами.

– А всё уже теперь. Кончены дни нашей семьи, да и всех остальных.

Старик то ли кашлянул, то ли рыкнул от злости.

– Если бы только Людмила…

– Хватит, – прервала его Ева. – Мы оба прекрасно знаем, что даже она не смогла бы спасти человечество. Ей повезло в каком-то плане. Ушла до того, как настал конец.

– Чёрта с два, – Виктор произнёс эти слова ровным, спокойным тоном, разительно отличающимся от недавнего. – Может, мне и далеко до Людмилы, но я тоже могу…

– Вести людей за собой?

– Тебя же увёл.

Старушка рассмеялась, откинувшись на спинку кресла и прикрыв рукой глаза, как будто ей в лицо били яркие солнечные лучи. А затем внезапно погрустнела.

– Нам не добраться, сам ведь понимаешь.

– Дай хоть помечтать, – огрызнулся Виктор. – Но даже если остались только мы с тобой, я зеленым так просто не дамся. Не отстреляемся, так хотя бы половину их отряда за собой утащим. Как в старые добрые, а?

– Вояка! – махнула рукой Ева, но лицо её как будто немного помолодело. – Напугал ежа… Они же смерти только и ждут!

На несколько минут повисло молчание.

Старик постукивал пальцами по столу, напряжённо вглядываясь в тёмный угол, словно ожидал, что оттуда вот-вот может кто-то выскочить.

Ева покачала головой и сгребла разбросанные карты.

– Сыграем в дурака, что ли?

Виктор встряхнулся, отгоняя мысли, и расплылся в хищной улыбке, которая, впрочем, могла показаться немного натянутой.

– А то!

Река шумела необычно раздражающе. Виктор Иванович говорил, что это похоже на шум старой рации или доисторических телевизоров, тех, которые были у людей ещё до изобретения мобильного телефона.

Любая мысль о старике заставляла Гурия вздрагивать от злости.

– Как же я их ненавижу… Обоих…

– Бабушку и дедушку? – спросил Ян.

– Они мне не родные. Ева просто любит, когда её называют бабушкой, а Виктор Иванович – это просто Виктор Иванович.

– Как вообще формируются ваши семьи? И почему семьи, а не племена?

– Какие ещё племена? – обиделся Гурий. – Мы тебе не эти, как их… нео…неодантисты!

– Неандертальцы.

– Когда люди только бежали в леса, они держались группами, – начал объяснять Гурий то, что слышал от Евы и Виктора. – Большие группы быстро истребили, потому что они были слишком заметны. Выживали те, которые поменьше – человек по тридцать. Все там друг друга очень близко знали, поэтому они стали называться семьями.

– Слишком маленьким группам тоже невыгодно, – заметил Ян. – Они слабы. Как так получилось, что вас всего пятеро?

– Ну, мы отделились от большой группы. Я тогда был совсем маленьким. Виктор Иванович поссорился с тётей Людой и ушёл вместе с бабушкой Евой, забрав меня.

– А зачем они тебя забрали, если ты им не родной?

– Чтобы орать и унижать, – зло буркнул Гурий. – Знаешь, есть такие люди, которым обязательно надо над кем-то измываться, иначе они себя плохо чувствуют. Вот Виктор Иванович из них. И Диана. Только старикан любит орать, а Диана унижать и издеваться.

– А эти девочки откуда взялись?

– Диана и Белка? Они раньше жили в другой группе. Там все заболели и умерли. А их никто не хотел принимать, боялись заразы, даже Виктор Иванович боялся, но бабушка Ева настояла. Сказала, нас всё равно мало. Умрём так умрём, три человека погоды не сделают.

Ян удивлённо хмыкнул и покосился на него, подняв бровь.

– Вот и я думаю, что она долбанутая на голову, – со вздохом пробормотал Гурий. – Ей вообще на всё плевать. Когда кто-то умирает, ей всё равно. Даже когда тётя Люда…

Он осёкся и замолчал. К его облегчению, Ян не стал расспрашивать про Людмилу.

– Они постоянно на наркоте, – вновь заговорил Гурий, чувствуя, что на душе отчего-то становится не так тяжело, как поначалу. – Диана что-то химичит из ягод, трав и грибов, и они вдвоём принимают эту дрянь. Виктор Иванович раньше на них орал, а потом рукой махнул. А бабушка вроде и не против.

Ян снова невесело усмехнулся, покачав головой.

– Вот люди! Даже посреди леса, где полно хищников и прочих смертельных опасностей, они найдут способ, как поглупее себя убить.

– Бабушка говорила, что наркотики принимает тот, кто ещё не готов умереть, но уже не хочет жить.

– А у нас наркотиков нет, – немного помолчав, сказал Ян. – И вообще люди с зависимостями стерилизуются.

– И сигареты у вас не курят? И алкоголь не пьют?

– Нет.

– Мои старики вот иногда делают вино из малины. И мёд добавляют.

– Вкусно?

– Компот лучше. А у вас есть кола? Виктор Иванович рассказывал, что она одновременно и сладкая, и кислая, и с миллионами шипучих пузырьков!

– Если не умрём – я тебе целый бассейн колы организую.

Каменистый берег реки уводил их всё дальше и дальше от привычных мест, мимо левого бока Ящера, по пути чуть восточнее того, что мог привести к группе Людмилы.

Ян вдруг остановился.

– Погоди. Слышишь?

– Что?

– Кажется, дрон летит. Давай к деревьям.

Они поспешно покинули открытое пространство и прижались к стволу ближайшего кедра. Ян напряжённо вглядывался в небо.

«Дроны часто оборудованы тепловизорами, – вспомнились Гурию слова Людмилы. – В кустах или под ветками от них не спрячешься. Надо искать укрытие, которое они не смогут просканировать: брошенные берлоги, пещеры. В крайнем случае, укройся за толстым стволом или крупным камнем».

– Он увидит нас здесь, – прошептал он Яну, зачем-то понизив голос, будто датчики могли засечь и далёкий звук.

– Не увидит, ветки густые.

– Да увидит же! Смотри, какие просветы!

Ян бросил на него раздраженный взгляд, скривив губы, будто Гурий был безмозглым блохастым щенком, лезущим обниматься. Он словно поборол в себе порыв оттолкнуть его ногой. Но если Яну и пришла в голову такая аналогия, будучи зелёным, он не мог отталкивать блохастых щенят – в такой ситуации ему полагалось в благоговении упасть на колени и расцеловать животное в его лишайную морду.

«Интересно, – некстати подумал Гурий. – Мировоззрение позволяет зелёным выводить блох у собак? Собаку жалко, она страдает, но и блохи имеют право на жизнь…»

Ян осторожно высунулся из-за веток, чтобы лучше осмотреть небо, и, не увидев, дрона, кивнул на соседнее дерево, более раскидистое и надёжное:

– Сюда, переждём тут.