Kitabı oku: «Сводный брат», sayfa 4

– Лекси? – позвал меня Эрик. – Хочешь потанцевать?

У меня не было абсолютно никакого желания танцевать с Донованом, но я была готова согласиться на что угодно, лишь бы как можно быстрее убраться подальше от этого пронизывающего ледяного взгляда. Потому приняла руку Эрика, который галантно помог мне подняться и повёл в сторону танцпола. Хотя, скорее подобию танцпола, ведь это всё же был бар, а не танцевальный клуб. Играла приятная ритмичная мелодия, и мы неспешно задвигались под музыку. Рыжеволосый парень непринуждённо проводил руками по моей талии, а я отвечала движениями бёдер, слегка прижавшись спиной к его груди, вскинув руки вверх. Судя по восторженной реакции Тессы, которая о чём-то шепталась с Филом, смотрелись мы неплохо. Я чувствовала на себе несколько восхищённых взглядов с разных сторон, но меня интересовал только один. Почему-то я отчаянно желала, чтобы именно он заметил меня. Возможно, хотелось самоутвердиться.

Я бросила быстрый взгляд в сторону сероглазого юноши. Он сидел, вальяжно развалившись на диване, медленно выпускал дым от кальяна и разглядывал стакан, наполненный янтарной жидкостью. Этот парень даже не смотрел в мою сторону. Видимо, и в клубе мне показалось. Тень расстройства наверняка отобразилась на моём лице.

Внезапно чья-то тёплая рука легла мне на плечо. Я резко обернулась и чуть не врезалась в зеленоглазое чудо.

– Могу я надеяться, что такая прекрасная девушка, как вы, подарит мне танец? – галантно спросил парень, склонив голову набок, пожирая меня глазами.

– Только один, – игриво ответила я, откинув волосы назад.

Чёрт, я что, флиртовала с ним? Он симпатичный, вполне в моём вкусе, но флиртовать? Нет, я определённо делала это, дабы привлечь внимание его друга, не иначе. Потому и согласилась на танец.

– Эрик, всё нормально, ты иди, – обратилась я к разнервничавшемуся и уже было открывшему рот рыжеволосому парню.

Донован, прищурив глаза, злобно взглянул на мулата, но всё же удалился. Заиграла спокойная мелодия. Зеленоглазый юноша приблизился ко мне и положил свои руки на мою талию. Он был высокий, но ниже своих спутников. От брюнета пахло вишнёвыми сигаретами, а красивые глаза внимательно следили за мной.

– Меня зовут Чейз Эванс, – представился он. – А вас?

– Алекс. Меня зовут Алекс.

Конечно, это было подставное имя. Я использовала его в тех ситуациях, когда не хотела, чтобы меня узнали в лучшем случае или чтобы нашли в худшем. А пока я не знала его истинных целей и мотивов, мулату не стоило знать моё настоящее имя. Простая предосторожность, которой всегда учил отец.

– У вас очень красивое имя, Алекс, – обворожительно улыбнулся Чейз. – И вы сами просто замечательная.

– Ты меня не удивил, я это и так знаю, – парень ошарашенно взглянул на меня.

Да, наглость – моё второе «я». Решила обойтись без формальностей, ненавидела все эти «вы» с ровесниками. Такая вежливость, скорее в духе Абрамсон.

Вспомнив о Тессе, я принялась высматривать свою подругу среди других гостей заведения, и твою ж мать! Фила и Эрика словно след простыл, а моя подруга мило беседовала с тем самым придурком Максом, снова распивая какой-то коктейль. Неужели она не понимала, что не стоило вот так мило общаться с парнем, который пытался её то ли напоить, то ли потискать? Особенно учитывая то, что его друг с прекрасными глазами цвета стали: психованный, надменный, наглый, самовлюблённый мудак. Как говорила бабуля Рид: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты».

– Прости, – я резко вырвалась из объятий Эванса и поспешила на помощь подруге.

Мне казалось, я поступала правильно, оберегая девушку от этого сомнительного ухажёра. Он мог воспользоваться ей и бросить, а расхлебывать потом буду я. Стремительно подлетев к их столику, я выдохнула, успокаивая бешено стучащее сердце и спокойно заговорила:

– Ну, здравствуй, Макс. По-моему, я сказала тебе не приближаться к ней?

Наверное, у меня был взгляд, как у сбежавшей из психушки, потому что парень озадаченно и испуганно вытаращился на меня. Правильно, бойся. Со мной лучше не шутить.

– Снова ты.

Ох, этот прекрасный бархатный голос. Стоп, Лекси! Какой нахрен голос? На тебя только что наехал здоровенный придурок, а ты думаешь о его голосе?

Он стоял напротив меня. Весь вид сероглазого юноши говорил о том, что его очень забавляла вся ситуация. В глазах полыхал игривый огонёк. Выражение «фантастически красив» мало что объясняет, но, тем не менее… Он был фантастически красив. И всё же необычайно злил меня. Почему лез не в своё дело? Я ведь обращалась к его дружку, и, по всей видимости, Макс был слабаком, не способным постоять за себя, раз не смог выдавить из себя ни единого слова.

– Я не привыкла повторять дважды, – проговорила я тоном а-ля «ты охренел, кусок дерьма?»

– С чего ты решила, что можешь вот так приказать мне? – улыбка мгновенно сошла с его лица, на её месте появилась гримаса злости. – Ты. Не. Можешь. Заставить. Меня. Делать. Что-либо. Поняла?

– Уйди нахер с дороги, придурок, – я подошла ближе, уперев руки в бока, и уже отчётливо заметила полные ярости глаза.

Меня ужасно бесил тот факт, что я не знала, как себя вести с этим человеком. На каждую мою колкость приходилось две его.

– Разве тебя кто-то держит? Или просто боишься подойти ко мне ещё ближе?

– Я ненавижу тебя, кем бы ты ни был, – прошептала я и отступила на шаг. Он не сдвинулся с места ни на дюйм.

– Поверь, твои чувства взаимны, – высокомерно ухмыльнулся брюнет.

Мы так и стояли друг напротив друга, вглядываясь в лица ещё несколько мгновений, казавшихся вечностью. В его ледяных глазах было столько презрения и отвращения, что казалось, большей ненависти не бывает. Брюнет смотрел, слегка прищурив глаза, и криво ухмылялся, но выражение его лица не выдавало ни презрения, ни насмешки, из-за чего я смутилась ещё больше. Как можно быть таким безразлично-холодным? Резко обернулась, не в силах больше выдерживать его тяжёлый взгляд, тем самым разорвав зрительный контакт, и быстрым шагом направилась прочь из бара. Тесса поспешила следом.

Этот юноша единственный, кому удалось вывести меня на такие эмоции. И брюнет ещё пожалеет об этом. Обязательно. Кем бы, чёрт возьми он ни был.

Глава 7. Лекси Рид.

Есть люди, которые меня ненавидят. Пусть ненавидят. Есть люди, которые меня любят. Пусть любят. А есть люди, которые меня ненавидят, но делают вид, что любят. Вот таких ненавижу я. Эстер Тревино, наша школьная директор, прекрасно подходила под последнее определение. За все годы, проведённые в этой школе, мы вели необъявленную войну. Старая стерва никогда не упускала возможности наказать меня или поиздеваться. Вот и сейчас женщина сидела напротив, сузив свои и без того маленькие глазки.

– Так-так, – манерно растягивая слова, произнесла миссис Тревино.

Она всё такая же, как я её помнила: короткие седеющие волосы выкрашены в оттенок медового блонда и зачёсаны назад. Прямые высокие брови нахмурены, тонкие втянутые губы накрашены тёмно-красной помадой. Она пыталась скрыть недовольство, когда просматривала на её удивление, неплохую характеристику из предыдущего учебного заведения.

– Решили вернуться в школу, Рид?

– Вас что-то смущает, миссис Тревино? – наигранно милым голосом произнесла я.

– Нет, что вы, Александрина, я очень рада вашему возвращению в школу, – с притворной усмешкой проговорила директор. – Я согласна принять вас обратно только из-за просьбы вашей матери, но с одним условием.

Чёрт, так и знала.

– Какое условие?

– Если вы, мисс Рид, нарушите хотя бы одно школьное правило, я, не задумываясь, исключу вас. Назначаю испытательный срок, я ещё не забыла ваши прошлые выходки.

Вот же стерва. Знала, что наверняка нарушу, и не раз. Безусловно, будет ждать моей промашки с нетерпением.

– Могу заверить, такого не повторится, – не моргнув глазом, соврала я. – Я о-о-очень изменилась.

– Хорошо, Александрина. На этом наш разговор окончен. Своё расписание можете забрать у моего секретаря.

– До свидания, миссис Тревино, – я надеялась, что мой тон прозвучал вежливо.

Всё-таки стоило постараться произвести на строгую женщину благоприятное впечатление для будущей характеристики в университет. И всё же я была на все сто процентов уверена, что хорошего она обо мне точно не напишет.

На выходе из кабинета меня уже ждал молодой, по меркам директора, конечно же, секретарь. И где она их только находила? Уверена, Тревино спала с ним. Не зря про их развод с мужем ходили разговоры по всему городу. Бедняга просто не выдержал отвратительный характер своей супруги. Либо она достала его так же, как всех выпускников этой школы. Мужчина протянул мне конверт с расписанием и молча пропустил к выходу. А я задумалась о том, что у Эстер Тревино и любимчиков не было, женщина умудрялась докапываться даже до круглых отличников.

Выйдя из знакомого здания, оглянулась по сторонам. Погода сегодня была просто замечательная, и я решила неспешно прогуляться по городу. У меня оставались ещё полтора часа свободного времени до приезда грузчиков, а значит, я успевала. Включив любимый трек на смартфоне, я медленно зашагала по улице. Как же мне нравилась эта улочка, в особенности осенью, так как на ней были высажены только лиственные деревья, и в сентябре-октябре она пестрила жёлто-оранжевыми красками. Мой дом находился совсем недалеко от школы, и в детстве я всегда возвращалась этой дорогой.

После полудня наступила изнуряющая жара. Но внезапно на небе стали появляться тучи. Подул сильный ветер. Разгулялась непогода. Нужно было ловить такси, а я ведь так хотела погулять подольше. Порывы ветра становились всё сильнее, а тучи уже скрыли солнце. Резко похолодало, в воздухе запахло грозой. На землю упали первые крупные капли дождя. Сверкнула молния и наконец, хлынул дождь, да такой сильный, что уже через секунду очертания ближайших домов исчезли в серой влаге. Мощные струи безжалостно били меня по лицу. А я задумалась о том, как глаза незнакомца похожи на этот ливень. Такие же серые и ожесточённые. Штормовые потоки ветра нагнали не только тучи, но и страх: порывы были настолько свирепыми, что гнули деревья к земле.

Я подавила в себе навязчивое желание встать посреди пустой улицы, прямо под дождём и надрывно орать, пока не сядет голос. Как же всё, чёрт возьми, достало!

Спрятавшись под крышей ближайшего магазина, попыталась вызвать «Убер» но, как назло, все автомобили были заняты. Сложилось впечатление, что город просто вымер. Ни одной машины не проехало мимо. И мне ничего не оставалось, кроме как бежать домой под дождём, пока ливень впивался ледяными каплями в успевшую нагреться землю.

– Где тебя носило, Александрина? – на пороге дома меня встретила разъярённая Джоан.

– Не спросишь, как у меня дела?

– Немедленно помоги мне! Мы и так выбились из графика на час, а всё из-за твоей безответственности!

Эта женщина даже не обратила внимание на то, что её дочь вернулась домой до ниточки промокшая и продрогшая. Её интересовал только переезд. Мне стало тошно от такого поведения матери. Любой нормальный человек хотя бы проявил сочувствие.

– Браво, ты просто мать года, – съязвила я, но всё же отправилась за своими вещами.

Что ж, мамочка, ты ещё пожалеешь об этом, как только твой мужичок переступит порог нового дома.

***

Ехали мы, как мне показалось, слишком долго. Новый дом расположился на самой окраине города, где находилась только частная застройка, вдалеке друг от друга. Явным плюсом было то, что никаких соседей за забором не встретишь. Но я абсолютно не имела понятия, как буду добираться оттуда до школы, ведь автобусы не забирали учеников в том районе.

– Мы будем жить в лесу, как волки? – саркастическим тоном провозгласила я, глядя в окно.

– Не пори чушь, – фыркнула мать, обернувшись и недовольно взглянув на меня. – Не забудь разобрать коробки до приезда Дейва.

Я проигнорировала Джоан и продолжила всматриваться в окошко. Последние золотистые лучи заходящего солнца пытались просочиться сквозь листву многовековых деревьев молчаливого леса. Он разросся почти непроницаемым и дремучим. Толстые стволы высоченных сосен стояли стеной и охраняли обширные лесные владения, могучими гигантами возвышаясь над землёй. Я облокотилась лбом о прохладное стекло и не успела заметить, как погрузилась в дрёму.

Меня растормошила изрядно раздражённая Джоан, сообщив, что мы приехали. Уже порядком стемнело, и всё же двухэтажный дом, к которому от подъездной дорожки вела садовая, подсвеченная уличными светильниками, торчащими, словно грибы из идеально подстриженного газона, просматривался прекрасно.

Я выбралась из автомобиля и торопливо огляделась. Вокруг щебетали птицы, перекликались вороны, вдалеке ухнула сова. А воздух такой чистейший, что хотелось сделать глубокий вдох и впитать его в себя, не выдыхая. Новый дом матери был красив без преувеличений: светлый фасад, обшитый белыми и местами тёмно-коричневыми гранитными плитами, сочетался с панелями из тёмного дерева. Декоративные кусты также безупречно подстрижены, разного размера камни, по задумке, известной только ландшафтному дизайнеру, хаотично выложены меж них. Крыша у дома плоская, балкон-терраса беспрерывный, окаймлял весь второй этаж. Верхушки сосен покачивались все в один такт. Над крышей и совсем чуть-чуть над лесом, окружающим дом, виднелось прекрасное звёздное небо, способное устранить моё смятение лишь одним своим дивным видом.

Я запрокинула голову вверх и вдохнула полной грудью влажный после дождя воздух, который поприветствовал меня запахом мокрого старого мха и древесины. Стало легче.

Чёрт возьми, наверняка такой домишко стоил целое состояние! Недаром моя меркантильная мать так вцепилась в этого Блэка. Судя по всему, её новый мужик довольно богат.

– Поднимешься по лестнице на второй этаж, сразу поверни налево, там находится твоя комната. Справа комната Николаса. Но, думаю, ты не ошибёшься, – монотонно начала Рид-старшая. – Разберёшь вещи, оденешься поприличнее и сразу вниз. Всё понятно?

– Угу. Рабство и ещё раз рабство, – себе под нос прошептала я. – Ещё и с этим мелким жить по соседству.

– Что ты там бубнишь?

– Дом красивый говорю, – уже громче произнесла я.

– В этом ты права, дочь, – мечтательно проговорила мать. – Иди, не трать время попусту.

Схватив одну из своих самых лёгких сумок, я направилась к дому. Внутри всё выглядело ещё более красивым, чем снаружи: большая гостиная комната, совмещённая с кухней и обеденной зоной. Серо-бежевые стены, пол из светлого дерева, два объёмных дивана в цвет стен, кухня из того же дерева, что и пол, с белыми шкафчиками и громадным кухонным островом. Возле диванов камин из чёрного мрамора, а подле панорамных окон большой обеденный стол. И, конечно же, огромный холодильник – самое прекрасное место во всём доме. Выглянув на задний дворик, я убедилась, что терраса с диванами и креслами вокруг кострища и открытый бассейн станут моим вторым любимым местом в этом аду. Оставалось надеяться, что новый «папочка» удосужился раскошелиться на подогрев.

Поднявшись на второй этаж по лестнице, я оказалась в коридоре с пятью дверьми. Первая возле лестницы вела в маленькую гостевую спальню с двумя односпальными кроватями. Рядом с ней, небольшое кладовое помещение для всякого хлама. Левее находилась прачечная. Крайняя правая комната напротив гостевой – этого идиота Николаса. Крайняя левая предназначалась мне.

Прошествовав в свою спальню, я придирчиво огляделась. И сразу наткнулась на дверь, отворив которую, я смогла лицезреть ванную комнату. Долбаную совместную ванную комнату, соединённую с нашими с «братиком» спальнями, межкомнатными дверьми, мать вашу. Нет, серьёзно? Я должна делить душ, ванну и всё остальное с кем попало? Радовало то, что спальня Джоан и Дейва находилась внизу. Хотя бы не придётся слушать ночами подробности интимной жизни престарелой парочки.

На первый взгляд спальня была очень уютной и выполнена всё в тех же светлых тонах. Уже обставлена со вкусом. Сразу было заметно, что мать приложила к этому свою руку. Удивляло то, как она справилась с этой задачей за какую-то неделю. Большая двухспальная кровать с множеством подушек, рядом ворсистый ковёр, зона отдыха с мягким креслом, письменный стол и полочка для книг. И, конечно же, отдельная гардеробная с множеством шкафчиков и полочек для вешалок, столиком для макияжа. Спальная пришлась мне по вкусу, хоть и выглядела слегка по-девчачьи. Но был в ней один существенный минус… Розовые шторы. Не то, чтобы я ненавидела этот цвет и его оттенки, скорее была равнодушна, но Джоан прекрасно знала о моей любви к голубому. Наверняка специально выбрала именно их. Спасибо, что не цвета фуксии.

– Интересно, а эта ошибка природы в виде новоявленного братца также ненавидит розовый, как и все мальчишки? – задумчиво поинтересовалась я у собственного отражения и перевела хитрый взгляд на увесистые шторы, злорадно так усмехнувшись.

Быстренько сняв их с держателей, я направилась прямиком в соседнюю спальню.

Его комната мало чем отличалась от моей, но выглядела немного скучно: тёмно-серый шкаф, такого же цвета постельное бельё на светлой кровати, одна из стен отделана тёмным деревом в цвет пола, гардеробная чуть меньше моей, рабочая зона с ноутбуком и книжные полки. Странноватый выбор для маленького мальчика. Словно комната какого-то студента холостяка. Стоило добавить цвета, не так ли?

Произведя обмен шторами и забрав себе его серые, я радостно хлопнула в ладоши и, напев одну из любимых мелодий, отправилась переодеваться. Старшая Рид, конечно же, считала, что я тотчас приступлю к разбору коробок, которые грузчики уже успели занести ко мне в гардеробную. Но я решила иначе. Вытащив всё самое необходимое из сумки, подготовленной заранее, я завалилась на кровать и бесцельно листала ленту в одной из соцсетей, пока не услышала гневный окрик матери из коридора.

Натянула бесформенный мягкий бежевый свитер, свисавший на одно плечо, и коротенькие белые тканевые шорты, спустилась к Джоан на кухню. Мать, стоило отдать ей должное, выглядела бесподобно. В своём возрасте она имела прекрасную фигуру, неустанно подчёркивала это разнообразными нарядами. Вот и сегодня Джоан надела облегающее платье немного ниже колен с объёмным рукавом насыщенного бордового цвета.

Старшая Рид уже расставила всю посуду по полкам, накрыла на стол, украсив его льняной скатертью-дорожкой и вазой с сухоцветами, и теперь копошилась подле плиты, готовив ужин.

– Александрина, ты не могла бы одеться поприличнее? – окинув меня взглядом, строго проговорила мать. – Сегодня первый семейный ужин, и мне хочется, чтобы всё было идеально.

– Этой твой праздник, Джоан, не мой. И я буду выглядеть так, как сочту нужным, – безразлично ответила я.

– Если ты сейчас же, – вскрикнула мать, но договорить ей не дали. – Здравствуй, дорогой! – женщина сию секунду состроила невинное личико и лучезарно улыбнулась.

Я обернулась и заметила мужчину в возрасте, стоявшего в дверях собственного дома. Он был привлекателен: в коротко стриженных волосах виднелась проседь, а карие глаза смотрели на меня с задумчивым интересом. Идеально прямой нос, овал лица и широкие скулы напомнили мне кого-то, вот только я не могла понять, кого именно.

– Ну, здравствуйте, господин Блэк, – съязвила я, присев в шуточном реверансе.

– Дейв, эта маленькая хамка – моя дочь Александрина. Лекси, а это Дейв. Будь добра поздороваться нормально, – представила нас друг другу Джоан, пристально следя за реакцией мужчины, прошедшего на кухню.

– Привет, Дейв. Я уже могу начинать называть тебя папочка? – одарив нового главу семьи милой улыбкой, спросила я.

Старший Блэк даже растерялся, по всей видимости, не ожидал подобной невежливости. А мать наградила меня взглядом, просто кричавшим: «У тебя огромные проблемы, девочка». Я знала, что позже Джоан обязательно придумает мне наказание, но невозможно хотела позлить мамочку. Наверняка этот самодовольный мужик уже жалел о том, что съехался с нами.

– Добрый вечер, миссис Рид! – донёсся до меня прекрасный бархатный голос.

Я развернулась на сто восемьдесят градусов и уставилась на юношу, что вошёл в дверь нашего дома, добродушно здороваясь с Рид-старшей. К счастью, до меня быстро дошёл ужас происходящего, и я обрела голос, буквально выпалив:

– Ты?!

Глава 8. Лекси Рид.

Сказать, что я была потрясена, значит, ничего не сказать. Я стояла посреди кухни, как громом поражённая. Что этот самовлюблённый, наглый, эгоистичный, напыщенный индюк тут забыл? В отличие от меня, на лице парня не дрогнул ни один мускул. Нет, это, наверное, какое-то недоразумение. Брюнет просто-напросто ошибся дверью. Или подрабатывал грузчиком. Да, точно, он привёз вещи Дейва и сейчас же уйдёт, не так ли?

– Здравствуй, Николас. Рада снова тебя видеть, – обратилась мать к сероглазому юноше, мило улыбнувшись.

Николас. Чёрт, да он же и есть сын старшего Блэка! Осознание этого настолько ошарашило, что я была не в силах вымолвить и слова. Новоиспечённый сводный братец, в свою очередь, тоже молчал. Я недоверчиво уставилась на Джоан, затем снова перевела вопросительный взгляд на брюнета, словно боялась расплаты за мною ранее высказанные в его адрес слова. Но, вопреки моим опасениям, на лице младшего Блэка царила прежняя невозмутимость, и лишь в глазах была крупица только мне заметного презрения.

– О, миссис Рид, я же просил. Просто Ник, – как ни в чём не бывало, откликнулось моё личное порождение ада и преспокойно уселось на диван.

Как же, дождёшься ты от мамочки, чтобы она назвала тебя так, как того хочешь ты. И не мечтай.

Я была впечатлена. Хотя нет, признаюсь, даже шокирована. Ведь чтобы не испытывал внутренне этот парень, внешне он выглядел настолько невозмутимо, и сейчас глядел на меня всё с той же лёгкой ухмылкой на лице. Как сводный братец мог оставаться настолько спокойным, когда я из последних сил сдерживала свои эмоции, с каждым вдохом наполняясь возмущением всё больше. Блэк-старший так и остался стоять посреди кухни, по всей видимости, удивлённый моей реакцией. Наверняка счёл дочь своей возлюбленной умалишённой, но не спешил задавать вопросы.

Плевать. Я лучше повешусь, чем буду жить с этим!

– В таком случае просто Джоан, милый, – поспешно проворковала мать. – Что же вы стоите? Мойте руки и проходите к столу. Ужин почти готов, – она попыталась сгладить ситуацию, но я прекрасно знала, что допроса мне не избежать. – Александрина, покажи Николасу его комнату.

– Конечно, мамочка! – я натянула на лицо фальшивую улыбку и вновь присела в реверансе, схватившись кончиками пальцев за шорты и приподняв их, имитируя юбку.

Будь моя воля, Блэк бы спал на коврике в прихожей.

– Иди за мной, братец, – процедила я сквозь зубы и направилась к лестнице ведущей на второй этаж.

– Дети, через полчаса, чтобы были за столом! – предупредила Джоан.

Я кивнула, не оборачиваясь, и молча продолжила подниматься наверх. Младший Блэк поравнялся со мной и оценивающе оглядел.

– Надо же, Рид, не думал, что наша встреча состоится так быстро, – ехидно произнёс он. Захотелось врезать по наглой роже.

– Можно счесть это за комплимент? – фыркнула я.

– Ты слишком высокого мнения о себе, Рид. Кому-кому, а тебе комплименты я делать никогда не буду, – ответил он. Меня начало бесить это его «Рид».

– Вообще-то, у меня есть имя! – рявкнула я и, развернувшись к нему, вгляделась в наглое лицо.

– Ах да, точно, – протянул Блэк. – Вроде что-то на «А». Алекс? Нет, это имя тебе определённо не подходит. Алексис? Нет, точно нет. Я ведь помню, у тебя такое дурацкое, смешное имечко! Александрина? Угадал? – да он точно издевался, чёртов ублюдок. Нет уж, братец, сегодня тебе не удастся вывести меня из себя.

– Меня зовут Лекси. Думаю, твой крошечный мозг в состоянии запомнить эти пять букв, – выплюнула я, тяжело дыша, сдерживавшись, чтобы не ударить его.

– Точно. Я же говорю, дурацкое! – позлорадствовал Блэк.

– Вот твоя комната. И поскольку мы теперь соседи, то у меня есть парочка правил. В комнате не курить и не пить, друзей и девок не водить, громкую музыку не слушать. Всё ясно? – перечислила я, загибая пальцы, отворив дверь в его спальню.

– Всё сказала? Или добавишь ещё что-то? – он закатил глаза, надо полагать, едва сдержав смех.

– Да пошёл ты, придурок!

– Какая милая у меня сестрёнка. Но теперь это моя комната, так что сделай одолжение, выйди и больше не смей заходить, – произнёс сводный брат.

Прошёл в свою спальню и, вытолкнув меня из неё, захлопнул дверь прямо у меня перед носом.

– Ублюдок! – вскрикнула я, надеясь, что голос звучал ровно.

***

Спускаться на ужин не хотелось, и я надеялась, что моего отсутствия никто не заметит. Но Рид-старшая, по всей видимости, считала иначе. Вломившись ко мне в спальню, мать по пути постучала о дверной косяк и тотчас, гневно сверкнув глазами, выпалила:

– Александрина, быстро в мой кабинет!

Выслушивать её нотации не было совершенно никакого желания, но я нехотя поплелась за ней. Джоан грациозно прошла к дубовому столу и плавно уселась за большое кожаное кресло, положив ногу на ногу. Провела ладонью по деревянной поверхности и, задрав голову, уставилась на меня укоризненным взглядом. Сам кабинет выглядел очень уютным, вот только атмосфера была напряжённой.

– Что это было, Александрина? Почему повела себя подобным образом с Дейвом и Николасом, когда я просила тебя об обратном?

– Просила? – я горько усмехнулась. – Ты не просила, ты приказывала. А я не подчиняюсь приказам.

– Объяснись, будь добра. Ты уже знакома с Ником?

– Ник? Серьёзно? – мне захотелось рассмеяться в голос, истерично и надрывно от всей нелепости этой ситуации. – Не знаю я этого придурка и знать не хочу!

– Не смей мне врать, Александрина! – Джоан стукнула ладонью по столу, хмуря брови.

– Видела твоего обожаемого Ника мельком, когда его дружок подкатывал к Тессе. Так что какое это имеет значение? Даже имени этого идиота не знала.

– Ты ведёшь себя некультурно и позоришь меня! Николас, как и Дейв, теперь члены нашей семьи, так что прекрати дерзить и будь дружелюбна. Иначе у тебя будут огромные проблемы, – мать приподняла уголки губ в улыбке, вот только улыбка эта была совсем недоброй, а в глазах застыла немая угроза. – Я не Артур, чтобы терпеть и поощрять хамское поведение.

– Я не просила новую семью для себя! Мне не сдался ни новый отец, ни братец! Потому буду вести себя так, как посчитаю нужным, – с неприкрытой неприязнью отчеканила я.

– Ты моя дочь. И сделаешь так, как я скажу.

– Нам обоим было бы проще, оставь ты меня жить в старом доме. Тебе не пришлось краснеть за меня перед своим мужиком, а мне терпеть твои угрозы, – мой голос начал срываться, на глаза наворачивались слёзы. – Но ты продала его и притащила меня в этот дом, поэтому не дождёшься!

Мать резко поднялась с кресла и в два шага предстала передо мной. Рука Джоан внезапно оказалась слишком близко к моему лицу, и тишину вокруг рассёк хлёсткий звук пощёчины.

– Или ты будешь вести себя хорошо, или можешь забыть о наследстве. Больше не смею задерживать! – отчеканила она.

Лицо матери при этом оставалось совершенно бесстрастным.

Слёзы застилали глаза, когда я выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Чёрт бы побрал этих Блэков! Быть может, всё это сон? Один из тех жутких кошмаров, которые мучили меня по ночам? Я не знала. Как родная мать могла так поступать со мной? Хотелось просто исчезнуть, провалиться под землю, чтобы ничего этого не было.

Меня обуяла ненависть. Я ненавидела мать, которой на меня наплевать, которая даже не пыталась меня понять. Ненавидела и эту чёртову семейку, с появлением которой моя жизнь только ухудшилась. Как же хреново. Душу будто разрывало на части. Я была совсем одна. Одна против всех. И не было тех, кто бы понял, защитил. Когда-то был отец, с которым я не знала забот и проблем. Он всегда был для меня крепостью, за которой я чувствовала уверенность. С ним никогда не было страшно. Артур Рид легко принимал решения за всех окружающих и требовал безоговорочного выполнения его воли. Никто не перечил ему, иначе следовало немедленное наказание. Теперь его не было.

Отныне мне придётся выживать под одной крышей со своим злейшим врагом. Одно успокаивало – он ненавидел меня так же сильно, как и я его. Вот только на душе от этого не легче, и я не могла остановить всхлипы, рвущиеся наружу. Постепенно осознала, что в этот раз помощи ждать неоткуда. Моя судьба только в моих руках.

Я стояла, устало прислонившись лбом к стеклу. Мягкий лунный свет просачивался через макушки пушистых елей. На щеках высыхали слёзы. Я держалась, как могла. Я сильная. Вот только и сильных можно сломать. Время. Оно не лечило. Нет. Становилось только хуже. Посторонние вряд ли смогут заметить, да и близкие, если носить маску, тоже. Со стороны кажется, что я цела и невредима. И все окружающие начали считать, что иначе и быть не может. Ведь прошло пресловутое время. И совершенно неважно, что ночами я безутешно плакала в подушку. Со временем должно прекратится и это. А потом сарказм, холодность и безразличие. Чтобы ни одна живая душа больше не смогла проникнуть за эти стены. Ведь без живых душ легче. Видеть лживые улыбки проще и также лицемерно улыбаться в ответ.

Я легла на кровать и свернулась калачиком. Вот и пролежу здесь всю жизнь. Просто не буду вставать с постели. Кому какая разница? Никто и не заметит.

В попытке успокоиться начала выводить бессмысленные узоры в блокноте. В какой-то момент карандаш в моей руке хрустнул и сломался. Я с ненавистью уставилась на кусок ни в чём не повинного листка. Внезапно услышала, как открылась дверь в мою спальню и, обернувшись на шум, я увидела сводного братца. Казалось, мир просто замер, сузившись до размера этой комнаты.

– Что ты здесь делаешь? – тихо спросила я. Наверняка всё слышал и пришёл поиздеваться.

– Если ты настолько тупа, то объясняю: я здесь живу, – огрызнулся Ник.

– Если ты настолько туп, то объясняю: какого хрена ты забыл в моей спальне? – парировала я. – Стоишь с девушкой, которую презираешь. Что, поговорить захотелось? – вопросила с сарказмом, поднявшись с постели и уперев руки в бока.

– Послушай, Рид, если я захочу с кем-то поделиться своими проблемами, то это явно будешь не ты.

– В таком случае, зачем пожаловал? Уверена, что тебе не с кем даже поговорить. Кто будет терпеть такого придурка?

Блэк вмиг подлетел к моей кровати. Таким злым я его ещё не видела. Братец стоял всего в паре сантиметров от меня и, глубоко дыша, всматривался прямо в глаза.

– Мне не нужна забота, – свирепо выпалил он. – Тем более, от такой жалкой тупой малолетки, как ты.

– В таком случае убирайся.

– Уйду, когда посчитаю нужным, – самодовольно ответил Ник, тихо придвинувшись ко мне.