Дедушка Мазай и зайцы. Избранное

© Шмаринов Д., наследники, иллюстрации, 1959

© Оформление. АО «Издательство «Детская литература», 2021

* * *

Дедушка мазай и зайцы

I

 
В августе, около Малых Вежей
С старым Мазаем я бил дупелей.
 
 
Как-то особенно тихо вдруг стало,
На небе солнце сквозь тучу играло.
 
 
Тучка была небольшая на нём,
А разразилась жестоким дождём!
 
 
Прямы и светлы, как прутья стальные,
В землю вонзались струи́ дождевые
 

 
С силой стремительной… Я и Мазай,
Мокрые, скрылись в какой-то сарай.
 
 
Дети, я вам расскажу про Мазая.
Каждое лето домой приезжая,
 
 
Я по неделе гощу у него.
Нравится мне деревенька его:
 
 
Летом её убирая красиво,
Исстари хмель в ней родится на диво,
 
 
Вся она тонет в зелёных садах;
Домики в ней на высоких столбах
 
 
(Всю эту местность вода понимает,
Так что деревня весною всплывает,
 
 
Словно Венеция). Старый Мазай
Любит до страсти свой низменный край.
 
 
Вдов он, бездетен, имеет лишь внука,
Торной дорогой ходить ему – скука!
 
 
За сорок вёрст в Кострому прямиком
Сбегать лесами ему нипочём:
 
 
«Лес не дорога: по птице, по зверю
Выпалить можно». – А леший? – «Не верю!
 
 
Раз в кураже я их звал-поджидал
Целую ночь, – никого не видал!
 
 
За день грибов насбираешь корзину,
Ешь мимоходом бруснику, малину;
 
 
Вечером пеночка нежно поёт,
Словно как в бочку пустую удод
 

 
Ухает; сыч разлетается к ночи,
Рожки точёны, рисованы очи.
 
 
Ночью… ну, ночью робел я и сам:
Очень уж тихо в лесу по ночам.
 
 
Тихо, как в церкви, когда отслужили
Службу и накрепко дверь затворили,
 
 
Разве какая сосна заскрипит,
Словно старуха во сне проворчит…»
 
 
Дня не проводит Мазай без охоты.
Жил бы он славно, не знал бы заботы,
 
 
Кабы не стали глаза изменять:
Начал частенько Мазай пуделять^[1].
 
 
Впрочем, в отчаянье он не приходит:
Выпалит дедушка – заяц уходит,
 
 
Дедушка пальцем косому грозит:
«Врёшь – упадёшь!» – добродушно кричит.
 
 
Знает он много рассказов забавных
Про деревенских охотников славных:
 
 
Кузя сломал у ружьишка курок,
Спичек таскает с собой коробок,
 
 
Сядет за ку́стом – тетерю подманит,
Спичку к затравке^[2] приложит – и грянет!
 
 
Ходит с ружьишком другой зверолов,
Носит с собою горшок угольков.
 
 
«Что ты таскаешь горшок с угольками?»
– Больно, родимый, я зябок руками;
 
 
Ежели зайца теперь сослежу,
Прежде я сяду, ружьё положу,
 

 
Над уголёчками руки погрею,
Да уж потом и палю по злодею!
 
 
«Вот так охотник!» – Мазай прибавлял.
Я, признаю́сь, от души хохотал.
 
 
Впрочем, милей анекдотов крестьянских
(Чем они хуже, однако, дворянских?)
 
 
Я от Мазая рассказы слыхал.
Дети, для вас я один записал…
 

II

 
Старый Мазай разболтался в сарае:
«В нашем болотистом, низменном крае
Впятеро больше бы дичи велось,
Кабы сетями её не ловили,
Кабы силками её не давили;
Зайцы вот тоже, – их жалко до слёз!
Только весенние воды нахлынут,
И без того они сотнями гинут, –
Нет! ещё мало! бегут мужики,
Ловят, и топят, и бьют их баграми.
Где у них совесть?.. Я раз за дровами
В лодке поехал – их много с реки
К нам в половодье весной нагоняет –
Еду, ловлю их. Вода прибывает.
Вижу один островок небольшой –
Зайцы на нём собралися гурьбой.
С каждой минутой вода подбиралась
К бедным зверькам; уж под ними осталось
Меньше аршина земли в ширину,
Меньше сажени в длину.
Тут я подъехал: лопочут ушами,
Сами ни с места; я взял одного,
Прочим скомандовал: прыгайте сами!
 

 
Прыгнули зайцы мои, – ничего!
Только уселась команда косая,
Весь островочек пропал под водой.
„То-то! – сказал я, – не спорьте со мной!
Слушайтесь, зайчики, деда Мазая!“
Этак гуторя, плывём в тишине.
Столбик не столбик, зайчишко на пне,
Лапки скрестивши, стоит, горемыка,
Взял и его – тягота не вели́ка!
Только что начал работать веслом,
Глядь, у куста копошится зайчиха –
Еле жива, а толста как купчиха!
Я её, дуру, накрыл зипуном –
Сильно дрожала… Не рано уж было.
Мимо бревно суковатое плыло,
Сидя, и стоя, и лёжа пластом,
Зайцев с десяток спасалось на нём.
„Взял бы я вас – да потопите лодку!“
Жаль их, однако, да жаль и находку –
Я зацепился багром за сучок