Kitabı oku: «Точка невозврата», sayfa 2
«Что за бред? – подумал Гроссман. – Все будет хорошо… все будет хорошо! Сейчас заработают двигатели, зажжется свет, и мы благополучно долетим до цели». Двигатели молчали.
Глава 6. ВЕНЕЦ ПРИРОДЫ
Храм Гроба Господня, Иерусалим. Канун православной пасхи.
Прошло уже четыре часа с того момента, когда Патриарх склонился у Святого Гроба. Стоя на коленях, он продолжал молиться. Только благодаря нескончаемой вере Патриарху удавалось сдерживать и отгонять подбирающиеся к его душе страх и сомнения.
– Верую! Верую! Верую! Верую в милосердие Твое, Господи!.. Будь милостив к нам! Прости нам, грешным рабам Твоим, прегрешения наши! Прости нас грешных и осени знамением своим! Пошли нам, Господи, благодать Твою! Смилуйся над нами, Господи!
Полотняный подрясник Патриарха был пропитан потом. Он выглядел уставшим, но, не взирая на боль в коленях, продолжал просить Всевышнего о снисхождении.
– Не за себя прошу, Господи! За паству свою прошу. Смилуйся над нами! Не оставляй нас одних, Господи! Даруй нам Благодатный огонь! Покажи, что Ты не забыл о нас – твоих земных детях!
На площади у храма и внутри него начинались волнения. То там, то здесь раздавались громкие голоса энергичной арабской молодежи. Началось движение. Нетерпеливые паломники, не дождавшиеся схождения Благодатного огня, выбирались из храма на площадь, чтобы немного отдохнуть от толкотни и вдохнуть глоток свежего горного воздуха.
Смирнов стоял внутри храма, недалеко от входа. К Кувуклии пробиться было невозможно, да он больше и не пытался. У стены Смирнов чувствовал себя спокойней – здесь меньше толкались. Народу в храме было, что селедки в бочке, под самую завязку. Да и площадь у храма была заполнена до отказа. Но там, под открытым небом, дышалось легче. Позади себя Смирнов услышал приглушенные голоса, двое говорили по-русски.
– Ты слышал, что вчера с вечера и почти до двух часов ночи мироточила икона «Возложение тернового венца на голову Спасителя?» – тихо спросил один собеседник другого.
– Да, я и сам это видел, – ответил другой, – я как раз стоял рядом. Я был в храме до одиннадцати часов вечера. Видел собственными глазами, как на иконе стали проявляться пятна, видел, как они темнели, а потом из них стала вытекать яркая красноватая жидкость, похожая на кровь, она стекала к ногам Иисуса. Если бы мне кто рассказал, я бы не поверил, а когда я сам стал свидетелем происходящего, мне стало жутко. Меня охватил какой-то неведомый страх. Вокруг нас стали собираться люди. Кто-то причитал, кто-то молился… В общем вот так… вот такие пироги. А потом я ушел в гостиницу, подремал до трех часов ночи.
– А теперь еще и Благодатного огня нет.
– Да! Плохая примета.
– Это ты о чем? О том, что огня нет?
– Нет, по Благодатному огню судить еще рано. Будем надеяться, что он вот-вот появится. Я о том, что икона мироточила. Ты же знаешь, чем это обычно заканчивается? Это заканчивается плохо. Слышал?
– Я здесь впервые и ничего не слышал об этом.
Смирнов оглянулся. В храме Гроба Господня он тоже находился впервые. Сюда привели его жизненные обстоятельства, и надежда на помощь Всевышнего. О том, какие события могут последовать, если накануне Пасхи мироточит икона «Возложение тернового венца на голову Спасителя», он слышал. После этого случаются катастрофы. Он обернулся, чтобы познакомиться с соотечественниками. Одного из них звали Юрием. Он был молод. На вид ему было около тридцати. Коротко стриженные русые волосы, плотное телосложение. Он приехал из Санкт-Петербурга, и в храме Гроба Господня был уже во второй раз. В этот раз он приехал специально под Пасху, чтобы увидеть схождение Благодатного огня.
Второй собеседник был худощав и возрастом постарше. Ему было лет сорок-сорок пять, и звали его Владимиром Андреевичем. Оказалось, что он остановился в той же гостинице, что и Смирнов, гостинице Addar, расположенной в пятнадцати минутах ходьбы от Старого города.
– О Варфоломеевской ночи слышали? – спросил Юрий.
– Я слышал, – кивнул головой Владимир Андреевич.
– Это и было первое кровавое событие, о котором предупреждала икона «Возложение тернового венца». Она начала мироточить накануне Пасхи в 1572 году, а через пять месяцев, в августе, была Варфоломеевская ночь – резня, при которой погибли тысячи людей. Второй раз икона мироточила накануне Пасхи в 1939 году, тоже в ночь с Великой пятницы на Великую субботу. Что было потом, вы знаете – через пять месяцев началась Вторая мировая война. И в 2001 году икона снова мироточила, все выглядело, как и в этот раз – струйки крови текли по плащу Иисуса и стекали к его ногам.
– Что нас ждет в этом году? – задумчиво спросил Владимир Андреевич.
– Кто знает? – сказал Юрий. – «Знал бы прикуп, жил бы в Сочи». А так, что будет впереди, знает только Господь.
– Здесь надо молиться, просить прощения за содеянные грехи, а не накалять и без того взрывоопасную обстановку! – возмутился сердитый паломник, стоящий рядом с говорившими. – И без ваших разговоров не по себе!
Храм обязывал к смирению и миру. Говорившие замолчали. Воздав глаза к куполу храма, они присоединились к молитвам паломников.
В голову Смирнова, мешая ему молиться, навязчиво лезли мысли. Он вспомнил недавнюю беседу в Москве с профессором Гроссманом. Почему-то именно это лезло сейчас в его голову. В ту встречу, они долго говорили о жизни, о людских судьбах, о том, что происходит вокруг.
«Люди, как муравьи» – всплыли из памяти слова Гроссмана.
«Действительно, как муравьи… Букашки… Только вообразили из себя, что они всесильны, – подумал Смирнов. – Только стоя вот здесь понимаешь беспомощность человеческую».
«Люди, как муравьи, – снова застучали в голове слова Гроссмана, – они очень похожи друг на друга своими действиями. Все копошатся, копошатся… Ищут чего-то, ищут, а, найдя, тянут к себе в дом. Но на этом их сходство заканчивается. Муравьи, в отличие от человека, никогда не заваливают мусором те места, в которых они живут. Они живут в единении с природой. Они никогда не затягивают в свои муравейники больше, чем им требуется для выживания. Ни одно живое существо на планете не ведет себя так, как ведет себя человек. Люди превратили Землю в сплошную свалку, повсюду следы неразумной, разрушающей планету человеческой деятельности… В реках, морях и озерах, на любом пустыре и в лесах, у подножия гор и даже на недоступных вершинах – повсюду горы пластиковых кульков и бутылок, стекла и прочего хлама. Вы можете себе представить, что будет, скажем, лет через пятьдесят? А через сто? Страшно об этом подумать! Я не скажу, что люди не думают о своем потомстве – они, безусловно, думают… только толку от их дум нет никакого, они мало что делают для того чтобы сберечь планету, сохранить ее пригодной для жизни будущих поколений, их действия не приведут ни к чему хорошему. Неужели люди не видят, что идут не туда, что надо срочно остановиться, пока еще есть шанс на спасение? Неужели, они думают, что их потомкам понадобиться добытое ими золото и алмазы? Перед ними будут стоять другие задачи: Где взять питьевую воду? Где глотнуть чистого воздуха? Как уберечься и выжить в условиях окружающего их климата, уберечься от последствий того, что им оставили по наследству их предки – то есть мы с вами? А ведь может случиться и такое, что исправить что-то будет уже совсем невозможно – наступит точка невозврата. И придет погибель. Как вы думаете, какими словами наши потомки будут тогда выражать свою благодарность нам с вами? А все идет именно к тому, о чем я сейчас говорю. Уже во многих местах планеты нет питьевой воды. Не потому, что там нет рек или других водоемов, а потому, что люди загадили все вокруг, и воду пить нельзя – она смертельно опасна. А что будет дальше? Своей необдуманной, преступной деятельностью человек убивает все живое. Не так ли? И все это делается исключительно ради одной цели – ради собственного обогащения? Все мало, мало, мало! Да когда же оно насытится – это ненасытное существо, именуемое себя венцом природы – человеком? И когда же, наконец, люди задумаются над тем, какое наследие останется после их варварского пребывания на этой Земле? Кто будет думать о том, какое наследство мы оставим своим потомкам? Я думаю, что Всевышний не этого хотел, и что сама природа воспротивится такой деятельности человека. С ней шутки плохи, скоро придет расплата».
– Неужели наступила расплата? – прошептал Смирнов.
«Расплата, расплата, расплата! – эхом застучало в висках. Он слышал это жуткое слово, его эхо летело со всех сторон: от стен, от купола, из открытых дверей храма, от всех стоящих рядом людей. – Расплата, расплата, расплата!»
Смирнов закрыл глаза и, отогнав от себя воспоминания, снова принялся молиться: Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй!
– Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй! – вторили ему паломники, обращаясь к Всевышнему.
– Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй! – отзывалось эхо под куполом Святого храма.
Глава 7. ЗНАКОМСТВО
Падающий самолет.
Самолет, погруженный в темноту ночи, продолжал плавное снижение над бушующим внизу Атлантическим океаном. Там, за бортом, висели три НЛО, которые стали причиной того, что безжизненный Боинг терял высоту и все быстрее летел навстречу своей погибели в бушующий, всепоглощающий океан.
Находясь под впечатлением от происходящего, профессор даже забыл о своих неурядицах, преследующих его по пятам в последние месяцы: о загадочных исчезновениях своего доклада, о незваных гостях, о странной потере сознания и бесследно пропавшей кошке – его любимице Дашке. Вдобавок к происходящему он вдруг увидел за бортом самолета образ знакомого ему старца и услышал его отдающий эхом голос: «Не за тем богатством гонится человек… не за тем… не за тем… не за тем!.. Ни золото есть главное богатство для человека. Не для этого Господь послал его на цветущую планету. И да погрузится мир во тьму за неисполнение заповедей Божьих! И наступит Суд Божий, и придет расплата!»
Гроссман закрыл глаза, сделал попытку отогнать от себя навязчивый образ старца, а когда открыл их, то опять увидел его и услышал его голос: «И да будешь ты проводником в руках Божьих, и да исполнишь ты волю его!»
И в этот миг НЛО стремительно отдалились от самолета, и на огромной скорости понеслись к поверхности океана.
Световые лучи пронзили толщу воды, будто распороли, раздвинули ее до самого дна. Спустя мгновение, НЛО нырнули в океан. Некоторое время в океане еще светились три огромных, вращающихся круга. Свет играющих огней то ярко вспыхивал, то бледнел, то совсем угасал, то вдруг всплывал на поверхность и освещал небо над океаном, а затем, тускнея, вновь уходил в таинственные глубины. С замиранием сердца пассажиры следили за игрой света в океане, до тех пор, пока огни не погасли.
Мрак окутал пространство вокруг падающего самолета. И теперь молчание двигателей, и отсутствие освещения в салоне нагоняли на людей еще больший ужас. Мгновения, проведенные в таком напряжении, казались вечностью.
Свет в салоне самолета вспыхнул внезапно, так же неожиданно, как и погас. Рев двигателей распорол тишину, воцарившуюся над Атлантическим океаном. Пассажиры были в шоке, первое время все молчали. Каждый из них думал о своем. И кто знает, чему они удивлялись больше – тому, что самолет все же ожил, и они спасены, или тому, что только что видели за бортом самолета.
А в голове Гроссмана все еще звучали слова старца: «И да будешь ты проводником в руках Божьих, и да исполнишь ты волю его!.. И да будешь ты проводником в руках Божьих, и да ис-по-л-ни-шь…», – образ старца стал медленно растворяться, бледнея и теряя свои очертания, и вскоре исчез в темном небе – где-то очень-очень далеко, там, где тускло светили таинственные звезды.
– Что за наваждение? – пробубнил еле слышно профессор. – Чушь какая-то! Какой-то старец… какие-то летательные корабли, выводящие из строя все бортовые системы самолета… эти непонятные слова… Что все это значит? – Профессор откинулся в кресле.
– Вы мне что-то сказали? – спросил пассажир, сидящий через кресло от Гроссмана.
– Странно все, говорю. Конечно, очень даже интересно, если бы не было так страшно. Оказывается, мы на этой Земле не одни… И не такие мы уж и умные, каковыми себя считаем, коль рядом с нами происходят такие вещи… Такая техника!.. Неужели это действительно может быть? Это просто невозможно!
– Но вы ведь видели это своими глазами! И не верите? А как же могут поверить в это люди, которые этого не наблюдали?
Последовала долгая пауза.
– Наша цивилизация уже давно ушла бы в небытие, если бы не вмешательство в нашу деятельность этих загадочных существ.
Гроссман был полностью погружен в свои мысли и не расслышал сказанного.
Вы что-то сказали? – переспросил он.
– Я говорю, что наша цивилизация уже давно ушла бы в небытие, если бы эти загадочные существа не корректировали деятельность неразумных землян.
– Ну, это вы преувеличиваете! – Гроссман отказывался верить в то, что деятельность людей на Земле кем-то корректируется.
– Если вы видите их впервые, то это вовсе не означает, что этого не может быть. Верить или не верить – это, конечно же, ваше право. Но они все-таки оберегают нас с вами от необдуманных действий… можете в этом не сомневаться. Уж поверьте мне – повидавшему виды моряку. Я много видел. Ох, как много! Если я начну об этом рассказывать людям, которые никогда об этом даже и не задумывались, вряд ли кто мне поверит. Об этом знают лишь матросы и офицеры, которые плавали вместе со мной, и были свидетелями очень загадочных явлений, совсем необъяснимых с точки зрения человеческого понимания. Но, уверяю вас, они есть, и живут они рядом с нами, на нашей маленькой планете. И если бы не они… Уж поверьте мне!.. – Тут собеседник профессора спохватился: ах, да! Забыл представиться, – Смирнов Валентин Яковлевич, отставной военный, капитан 1-го ранга.
– Очень приятно! Гроссман Александр Владимирович, профессор МГУ.
– И мне очень приятно познакомиться с вами. Моя дочь учится в вашем университете.
– И на каком факультете? – заинтересованно спросил профессор.
– На историческом. На четвертом курсе.
– Тогда, возможно, мы с ней и встречались. Как ее фамилия?
– Смирнова… Селина Смирнова.
– Селина! – удивился профессор. – Конечно же, знаю. У нее необычное, запоминающееся имя. Это наша отличница, она подает большие надежды.
Немного помолчали. Тишина в салоне давно сменилась гулом. Перебивая друг друга, пассажиры увлеченно обсуждали случившееся.
В салоне появилась улыбающаяся стюардесса.
После того, что произошло, отказываться от обеда было глупо, надо было снять напряжение и выпить за то, что остались живы. Гроссман со Смирновым взяли бутылочку коньяка.
– А где наш сосед? – спросил Смирнов, указывая на пустующее между ними кресло.
– Кто его знает, может быть, пересел на другое место.
– Тогда, если вы позволите, я сяду рядом с вами.
Гроссман молча кивнул. После выпитого коньяка разговор пошел легче.
– Я такого насмотрелся, будучи командиром РПКСН, – загадочно произнес Смирнов.
– Простите, чего? – переспросил Гроссман.
– Ракетного подводного крейсера стратегического назначения.
– Подводной лодки?
– Да, подводной лодки, атомной… Помните затяжную холодную войну? Это были жуткие времена! И счастлив тот, кто не задумывался о политике и не ведал того, что творилось на нашей маленькой планете. Хотя холодная война и сейчас еще не закончилась, и я уверен, пока существует этот мир, она не закончится никогда. Всегда найдутся страны, которые будут вести борьбу за первенство. Я говорю о той холодной войне – о напряженных годах противостояния двух систем – СССР и США. Вы, наверное, читали об этом, хотя в прессе вы могли прочесть немного. Вся правда оставалась тогда между строк. А ведь сколько раз мир висел на волоске, и, если бы не они… – Смирнов многозначительно кивнул на царящую за бортом самолета тьму.
– Вы имеете в виду тех, кого мы только что видели там?
– Да я говорю о них. Именно они спасали ни единожды нас с вами и нашу Землю. И я не преувеличиваю, я был свидетелем некоторых событий, но это длинная история. Если хотите, я вам как-нибудь расскажу. Вы надолго в Америку?
– На три дня.
– Я тоже вылетаю обратно через три дня. Надеюсь, что обратный перелет не доставит нам столько волнений.
– Я тоже на это очень надеюсь.
– Если желаете, мы можем с вами встретиться и продолжить наше знакомство. Смирнов протянул профессору свою визитную карточку: – Возьмите! Сегодня вечером, после семи, я буду свободен.
Гроссман взял визитку. На ней было написано: Смирнов Валентин Яковлевич, капитан 1-го ранга, «Уфологическое сообщество» (УФОС). Далее следовали номера телефонов.
После приземления в Нью-Йоркском аэропорту профессор позвонил в берлинскую гостиницу. Папки с докладом там не было.
Глава 8. СОЛОН
– Вы позволите?
Солон поднял глаза, бросил изучающий взгляд на входящего в кабинет Нагвара.
Переступивший порог мужчина производил впечатление волевого и сильного человека. Его статная фигура и военная выправка только подчеркивали первые впечатления. По уверенному, выразительному взгляду вошедшего, Солон сразу понял, что тот пришел к нему не с пустыми руками. Солон провел взглядом вдоль тела посетителя, словно просветил его рентгеном, и заметил в его руке красную папку. Вытянувшись в струнку, вошедший ждал указаний.
– Что ж, Нагвар, я вижу, что вы успешно справились со своим заданием. Надеюсь, все обошлось без эксцессов и неоправданных жертв.
– Так точно, мой господин!
– Дайте-ка мне взглянуть на содержимое этой папки.
Нагвар протянул папку сидящему за столом человеку. На вид хозяину кабинета было лет шестьдесят. На его вытянутом худощавом лице с греческим носом, меж белой бородой и такими же седыми, как борода, густыми усами, просвечивались крупные губы. В глубине его задумчивых выразительных глаз светилась мудрость. Рассматривая содержимое папки, он нахмурился, и на его высоком с залысинами лбу отчетливо обозначились глубокие морщины.
Солон внимательно изучал содержимое папки, он быстро, одну за другой, перелистывал страницы, и постороннему человеку показалось бы, что он их просто просматривает, однако Нагвар знал, что правитель не только успевает прочесть содержание, но и успевает обдумать и полностью понять смысл написанного. Так продолжалось минут пять. Все это время Нагвар смотрел мимо хозяина просторного кабинета куда-то вдаль. Там, за его спиной плавали разноцветные рыбы.
– Да, – процедил Солон, протягивая папку Нагвару, – восстановил… написано все, как и в первый раз. Профессор очень умен, но многое еще не подвластно даже его разуму. – Хозяин кабинета сделал паузу, вероятно, он что-то обдумывал. – Я не спрашиваю вас, справитесь ли вы со второй частью вашего задания? Вы должны это сделать, и самое главное, вовремя. Надеюсь, что вы понимаете, насколько это важно? Выполнение этой задачи возьмите опять на себя. Не опаздывайте! Здесь не может быть никаких других вариантов. Вам ясно?
– Так точно, господин Солон, я справлюсь!
– Тогда желаю вам удачи. После выполнения задания, жду вас с докладом!
Нагвар вышел из кабинета Солона и быстрым шагом направился к своему ведомству, оно было неподалеку. Спустя три минуты он подошел к сферическому зданию, отделанному зелено-голубым мрамором, на котором красовалась броская вывеска. На ней золотыми буквами было выведено: «Ведомство по сохранению жизни на Земле». Нагвар подошел к лифту, нажал кнопку с цифрой семь и поехал вниз. Он прошел по длинному широкому коридору и остановился у красной двери с табличкой: Управляющий ведомством, господин Нагвар.
Он вошел в свой кабинет, снял с себя черный пиджак и нажал кнопку стоящего на столе пульта.
– Да, Господин Нагвар, – услышал он женский голос, – я вас слушаю!
– Вызовите ко мне, пожалуйста, всех, кто участвует в подготовке материалов под кодовым названием «Цунами»! Я жду их через пять минут в своем кабинете.
– Будет выполнено, господин Нагвар, – четко ответил женский голос.
Нагвар улыбнулся, только что, на связи с ним была его жена Зильда. Хотелось, конечно, сказать ей какие-нибудь нежные теплые слова, ведь не виделись они уже сутки, но сейчас они были на работе, а значит, только официальный тон – этого требовал устав их ведомства. Хотя и в других ведомствах были такие же правила: все личное оставалось за пределами рабочих отношений.
В кабинет один за другим вошли трое мужчин, старшему из них на вид было лет пятьдесят. Все трое были в темных костюмах и в лакированных черных туфлях.
– Присаживайтесь! – Нагвар пригласил сотрудников за круглый стол, который особняком стоял в его кабинете. – Времени нет, сразу приступим к делу, – продолжил он. – Как далеки вы от завершения порученного вам задания? – Нагвар вопросительно поглядел на сотрудника, в руках которого находилась красная папка, точно такая же, какая лежала на рабочем столе Нагвара, у окна.
– Остались еще некоторые вопросы, но мы уже близки к завершению, – ответил сотрудник.
– И сколько вам понадобится времени, чтобы довести дело до конца?
– Полагаю, часов семь, – ответил старший, окинув взглядом своих сослуживцев.
– Как я уже говорил, у нас очень мало времени, поэтому папка с документом должна лежать у меня на столе не позднее, чем через пять часов, – тоном, не допускающим возражений, строго сказал Нагвар. – Он окинул присутствующих взглядом и добавил: – Итак, через пять часов, и ни минутой позже!
Теперь у Нагвара оставалось несколько часов свободного времени. Можно было использовать его для отдыха. Он пошел домой. Лишь только открыл двери своей квартиры, к его ногам бросилась пушистая кошка. Она замурлыкала и стала тереться о его ноги. Нагвар наклонился, погладил Дашку: – Ну, вот и привыкла! Уже и по мне скучаешь. Когда все закончится, я верну тебя твоему хозяину, а пока поживешь у меня.
Нагвар обожал кошек, для него они были самыми грациозными существами из всех, которых он только видел.
Хотелось спать. Нагвар прошел в зал, прилег на диван. Взгляд его упал на стоящую на столике статуэтку – это была копия его любимого кота Натера, умершего много лет назад. В его доме всегда жили кошки, и до Натера и после него, и копии их всех стояли теперь во всех комнатах: на тумбах, на подоконниках, на столиках, на полочках. Он глядел на статуэтки своих любимцев и засыпал.
Точно в заданное время Нагвар проснулся. Он обладал уникальным даром: всегда мог, с точностью до минуты, не имея часов, определить время, будто внутри него, отбивая секунды, тикали маленькие часики.
– Пора! – сказал он себе, оделся и вышел из дома.
Глава 9. ЖАЖДА ПОЗНАНИЯ
Селина сидела за столом в библиотеке, склонившись над стопкой отобранных ею книг. Она взяла верхнюю и, раскрыв ее на первой странице, стала читать, потом перелистала страниц двадцать и снова углубилась в чтение, потом закрыла книгу и открыла ее с конца, потом отложила ее в сторону, взяла другую. Читала опять недолго. Она просто не понимала, о чем читает, никак не могла сосредоточиться, постоянно мысленно куда-то улетала. То она улетала в мыслях к далеким звездам, то думала об Артеме, то об отце. Детская привязанность к нему жила в ней так глубоко, что, даже став взрослой, она с трудом переносила разлуку. Она никак не могла с этим свыкнуться.
Расставания, расставания, расставания… Они были такими частыми, а разлуки были такими долгими. И каждый раз, в разлуке с ним она тосковала. Она вспомнила, как уговаривала его в детстве побыть с ней: «Не уходи! Останься! Ну, еще хоть денек». На что Смирнов отвечал ей: «Рад бы остаться, побыть с тобой, да не могу. Кто-то ведь должен Родину защищать, чтобы люди спокойно спали. Работа у меня такая – быть на страже людского спокойствия». Селина улыбнулась воспоминаниям. Она не понимала тогда смысла этих слов.
Как давно это было – её детство… а может быть и недавно. Может быть, оно еще где-то рядом, прячется там – у горы, за одним из многочисленных поворотов дороги.
Детство, детство, детство… Как часто всплывают перед ней картины из ее удивительного детства.
С раннего детства Селина любила слушать рассказы отца. После возвращения из длительных морских походов, он постоянно находился с ней рядом. По утрам, только открыв глаза, она видела его у своей постели и до самого сна они всюду были вместе. А потом, уложив дочь в постель, он усаживался рядом и долго-долго рассказывал увлекательные истории. Говорил до того момента, пока не убеждался, что Селина уснула. Уткнувшись носом в мягкую пуховую подушку, она с упоением слушала его рассказы. Они сильно отличались от того, что читала ей мама. О том, что он рассказывал, могли рассказать немногие – лишь те, кто плавал с отцом, и кому повезло стать свидетелями тех загадочных явлений, которые происходили и происходят на нашей маленькой чудесной планете.
Селина открыла третью книгу. И опять побежали, закувыркались мысли в ее неугомонной головушке, привыкшей докапываться до истоков.
«Так все же, кто они были? И куда исчезла та земля, тот остров или материк, на котором они жили? Написано об этом много, но все версии похожи одна на другую, все они – всего лишь предположения, догадки, вымысел. Каждая из гипотез может быть верной, а, может быть, все они далеки от истины и совершенно ничего не стоят. Гипотезы, гипотезы, гипотезы… Переписываются тысячи раз друг у друга… А где истина? Где? Подлинных документов никаких нет, никакой хроники. Все выдумки или не все?
Что пишет об Атлантиде и об атлантах Платон? Что они были потомками Бога. Что одному из богов – Посейдону достался по жребию остров, который, впоследствии был заселен его потомками, появившимися на свет от смертной женщины, и назван был остров именем первенца, которого звали Атлант. Атлантида процветала, и власть потомков Посейдона простиралась до самого Египта. Что же стало причиной гибели процветающей Атлантиды? Неужели то, что они утратили свое божественное начало и, уподобившись смертным, впали во все тяжкие? Вполне может быть… Но, это всего лишь версия. А что остается нам… верить или не верить? Это выбор каждого из нас: кто верит, а кто не верит, а кто-то вообще этим не интересуется, и тоже по-своему прав. А что пишут другие? Что же все-таки произошло? Может, и не надо уже мучиться над этим вопросом? Не я первая, не я последняя, из тех, кто хотел бы узнать настоящую правду. Уже тысячи, а то и миллионы людей, задумывались над этой тайной – тайной Атлантиды. Ну, допустим, мне повезет, и я ее узнаю. И что дальше? Вдруг эта тайна окажется такой, что лучше бы ее и не знать, спокойней бы жилось на этом свете. И чего мне неймется? Ох, уж это любопытство! Оно сильнее меня… Тогда надо продолжить поиски, может быть, что-то прояснится, и я найду истину. А что думают об этом светила современной науки? Ученые предполагают, что причиной гибели цивилизации мог быть астероид. Очень неплохая версия, и главное – вполне вероятная. Об этом высказывал свое предположение и сам Платон. Ну, что ж! Вполне возможный сценарий исчезновения целой цивилизации. Но опять-таки, это всего лишь предположения… Гипотезы, гипотезы, гипотезы».
– Извините, девушка! Мне неловко вас отвлекать, но вы уже остались одна. Уже поздно, мы закрываемся.
Селина отвела взгляд от книги. Перед ней стояла служащая библиотеки.
Девушка так увлеклась своими мыслями, что совсем забыла о времени. Библиотека работала до девяти.
Селина вышла из библиотеки, включила свой сотовый телефон, и сразу раздался звонок.
– Алло, – нараспев протянула Селина.
– Это я, Артем.
– Я догадалась. Кто же, кроме тебя, может побеспокоить меня в такой важный момент.
– Разве ты еще в библиотеке?
– А откуда ты знаешь, что я была в библиотеке?
– Догадался. Звоню уже целый час, а телефон отключен.
– Тогда, раз ты такой догадливый, может у тебя есть какие-то предложения.
– Обижаешь, конечно, есть! Идем в кафе?
– В какое? – улыбаясь, спросила Селина.
– А куда бы ты хотела пойти?
– Догадайся!
– Можешь не говорить, я знаю. Стой у библиотеки, я тебя сейчас заберу.
– Тогда на Ай-Петри! – закричала в трубку Селина.
Черный автомобиль, взвизгнув тормозами, остановился у тротуара напротив Селины. Из салона выпрыгнул элегантно одетый высокий парень и распахнул перед девушкой дверцу.
– Прошу, королева! – Артем выставил вперед руку, приглашая девушку сесть в машину.
Селина удивленно поглядела на юношу, улыбнулась.
– Артем! Откуда такая машина? Ты меня напугал. Я думала, что меня собрались похитить инопланетяне.
– Удивлена?
– Не ожидала! Где взял?
– Купил, – Артем довольно улыбался: произвести эффект на Селину ему удалось. Он подчеркнуто демонстративно поправил галстук и уселся за руль новенького авто. – Ну, как? Нравится?
– Обалдеть! – нарочито растянуто произнесла Селина. – Вы смотритесь сегодня просто шик, оба – и ты, и авто.
– А как тебе мой костюмчик? – поинтересовался Артем. – Нравится?
– Класс! У меня нет слов. Только один вопрос – а чего это ты так вырядился? По какому такому поводу?.. И машинку приобрел… – Селина хитровато прищурила свои огромные, голубые, как чистое небо, глазки.
Артем оглядел свой новенький черный костюм, гармонирующий с его новыми черными туфлями, и остался собой доволен. Не зря он потратил несколько дней, чтобы так приодеться. Выглядел он сегодня, действительно, как с иголочки. Его голубые глаза гармонировали с голубоватым отливом галстука, а темные, аккуратно постриженные волосы с черным костюмом.
– А повод есть, – загадочно произнес Артем, – только об этом позже, а сейчас на Ай-Петри! Он повернул ключ зажигания, и машина рванула с места.
Несмотря на то, что был уже вечер, народу на Ай-Петри было много. Уютное кафе «Ибрагим и семья» как всегда ждало своих посетителей. Хозяин кафе стоял у входа и встречал прохожих, зазывая их зайти внутрь помещения. Завидев издалека Селину, он приветливо помахал рукой. Постоянных клиентов в здешних кафе было немного. В основном это были отдыхающие, которые приезжали к берегам удивительного по своей красоте Черного моря всего лишь на несколько недель. Селина и не думала проходить мимо, она шла именно в это кафе – кафе под номером семнадцать.
– Добро пожаловать! – с неподдельной радостью произнес Ибрагим. – Рад вас видеть! – он протянул Артему руку. – А ты все расцветаешь, – улыбнулся Ибрагим Селине. – Смотри, джигит, в оба! Не упусти такую красавицу! Зазеваешься, уведут! – Ибрагим похлопал Артема по плечу.
Артем с нежностью поглядел на Селину, улыбнулся.
– Каждый раз вы меня смущаете, дядя Ибрагим! – лицо Селины залилось румянцем.
– А что… я говорю только правду. Проходите!
Легкая восточная музыка, льющаяся из кафе, окутала Селину нежным облаком и понесла к звездам. Селина слушала бы эту музыку без конца, днем и ночью, мягкую, как шелк, и пахнущую запахами горных трав. Такие чувства овладевали Селиной, стоило только первым звукам этой удивительной музыки коснуться ушей девушки.