Kitabı oku: «Персы. Книга первая исторического романа «Скифы»», sayfa 3

Глава пятая

Артасиру тоже не пришлось спать ночью. Вернувшись после встречи с Дарием, он был неожиданно вызван к Спитаку.

– Куда ты пропал? – спросил тот, нервно расхаживая по залу, где обычно занимался государственными делами. – Почему мне всегда приходится тебя разыскивать?

– Мне нужно было отлучиться домой. Ведь завтра праздник и я не смогу покинуть крепость, так как замещаю хазарпата.

Спитак бросил на него недоверчивый взгляд, но ничего не сказал. Их отношения в последнее время и так сильно ухудшились. Сводный брат царя подозревал, что нехватка в казне средств вызвана не столько их отсутствием, сколько нежеланием багапата выделять деньги по его требованию. Понимал азатпат и то, что пока не может обойтись без услуг Артасира, и это больше всего раздражало.

– Именно поэтому я хотел тебя видеть. Завтра возвращается Маздак, а пока тебе следует усилить охрану крепости. И чтобы ни один перс здесь больше не появлялся! Ты меня понял?!

– Да, понял, – склонился Артасир в учтивом поклоне.

Вернувшись к себе, багапат решил, что настало время действовать. Всякий раз встречаясь со Спитаком, Артасир почти осязаемо чувствовал, как петля все туже затягивается на его шее. Этому следовало положить конец.

Первым делом он вызвал к себе Армиса и распорядился усилить охрану.

– …Потом объедешь все посты в округе, проверишь, как несут службу твои воины. Ночью можешь не возвращаться, отдохни дома и подъезжай сюда к полудню.

– А как же… – хотел было возразить юноша, растерявшийся оттого, что не имел права так надолго покидать крепость. Но Артасир его резко перебил:

– Не считай себя умнее других! Я, что ли, должен на старости лет таскаться ночами по степи и отчитывать твоих дармоедов? К тому же это твоя прямая обязанность.

Разобравшись так с царским спаспатом, он подождал, пока за Армисом закроются ворота крепости, и вызвал племянника Багея. Рано оставшийся без родителей, тот заменил багапату погибшего на войне с саками сына.

– Твоя задача – расставить верных нам людей так, чтобы на рассвете у ворот и дворцовых дверей дежурили именно они. Нужно также взять под контроль все оружие, находящееся в крепости.

– Понял, но ведь во дворце тоже много оружия.

– О нем можешь не беспокоиться, это уже мои заботы. Тебя касается только то, которым пользуется стража. В общем, нужно все подготовить так, чтобы минут за десять после сигнала все ненадежные стражники были разоружены.

После ухода Багея Артасир еще раз продумал все, что ему предстояло сделать, и только после этого пошел проверять посты. Затем весь остаток ночи он собирал по дворцовым покоям оружие и прятал так, чтобы его нельзя было сразу найти. А под утро багапат снова встретился с племянником.

– У меня все готово, – доложил тот. – Правда, с сагартийской сотней могут быть проблемы…

– Значит, обрати на нее особое внимание, – не захотел вдаваться в подробности Артасир. – Если что, я буду находиться у крепостных ворот.

Он зря так торопился, первая группа персов подъехала к воротам только через час, когда нервы багапата были уже на пределе.

– Что так долго?! – возмущенно накинулся он на возглавлявшего подъехавших всадников Дария. – И где остальные?

– Сейчас подъедут. Мы решили въехать в город небольшими группами, чтобы не привлекать внимания. А как тут дела?

– Все в порядке, не считая вашего опоздания, которое может нам дорого обойтись.

– Да вон они уже едут, – поспешил успокоить багапата сын Гистаспа. – Открывайте ворота!

– Слава богам! Поднимай решетку, – распорядился Артасир. – Я останусь здесь, а вы поспешите во дворец.

Подъезжавшие воины, заметив открытые ворота, поехали быстрей. Справа показалась еще одна группа всадников, скачущих к крепости, и багапат окончательно успокоился.

– Тотнай! Останься с двумя десятками воинов здесь, – приказал Дарий, решив подстраховаться. – За ворота отвечаешь головой.

Подъехав к дворцу, сын Гистаспа соскочил с коня и обернулся. Как раз в ту минуту в воротах показался Отан. Дарий быстро вбежал по дворцовой лестнице, стража у дверей ему не препятствовала, но, не зная расположения внутренних покоев, он остановился, решив дождаться бывшего хазарпата.

– Чего стоишь! – еще издали крикнул ему тот, еле передвигая затекшие от долгой скачки ноги. – Быстрее во дворец, мы не должны дать им опомниться и организовать оборону.

На Дария его слова подействовали как удар плети, однако, вбежав внутрь дворца, он опять растерялся.

– Царская половина находится справа, – подсказал один из мидийских стражников.

– Веди! – приказал Дарий и последовал со своими людьми за ним.

Перед царскими покоями мятежникам преградил путь старший евнух⁴⁰ с кинжалом в руке. Здесь же находились и его помощники, вооруженные кто чем. Сознавая, что персы пришли сюда не поздравлять царя с праздником Багаядиш, евнух все же нашел в себе мужество потребовать от них остановиться и объяснить причину дерзкого вторжения.

– А ты еще не понял, разжиревшая свинья, – выскочил вперед сын Прексаспа.

И тут же сверкнувший в его руках меч рассек тучное тело, после чего младшие евнухи с криками и проклятиями набросились на убийцу. Завязалась ожесточенная схватка, но силы были не равны. Персы за несколько минут расправились с единственными защитниками дворца. Как только путь оказался свободен, Артиман кинулся к дверям царских покоев, и Дарий поспешил за ним.

Ворвавшись туда, заговорщики увидели своего главного врага, мечущегося с луком в руках в поисках стрел или какого-нибудь другого оружия. А впереди его стоял, сжимая в руках копье, Бардия.

Сын Прексаспа рванулся к нему, но был остановлен окриком запыхавшегося Отана:

– Стоять!.. Прежде я должен с ним поговорить.

Все застыли, словно в оцепенении, даже Спитак перестал бестолково метаться по залу.

– Мне не о чем говорить с предателем, – высокомерно заявил сын Кира.

– Тебе все же придеться меня выслушаешь. То, что сегодня случилось, – итог пагубных советов, которыми ты руководствовался с самого начала правления. Я тебя предупреждал, что мы не станем спокойно смотреть, как разрушают наши дома. Поэтому мы здесь и требуем от тебя жизнь Спитака.

– Этому не бывать!.. – возмутился царь, разразившись бранью и проклятиями.

– Одумайся, государь, заклинаю тебя!

Вместо ответа Бардия, похоже, хотел метнуть в главу заговорщиков копье, но передумал, побоявшись лишиться единственного оружия. Его враждебное движение ввело в заблуждение стоявшего рядом с Отаном Интафрена, который сделал несколько шагов, и тут же копье царя угодило ему в глаз. На помощь Интафрену рванулся Артиман, но сын Кира уже успел отскочить и был готов отразить новую атаку.

Увидев, что кровь пролилась и персы уже ни перед чем не остановятся, Спитак, бросив бесполезный лук, кинулся в соседнюю комнату. За ним устремился Гобрий, не позволив азатпату запереть за собой дверь. Между ними завязалась отчаянная борьба, с явным преимуществом более молодого и сильного Спитака. Дарий ничем не мог помочь тестю, в комнате было слишком темно, так что он едва различал фигуры дерущихся.

Почувствовав, что силы его оставляют, Гобрий попросил о помощи.

– Но я боюсь тебя задеть…

– Рази обоих! – прохрипел из последних сил тесть Дария. И почти сразу же почувствовал, как хватка врага ослабевает.

– Еще чуть-чуть, и я был бы на том свете, – признался Гобрий, выбираясь из-под обмякшего тела азатпата. – Здоровущий, подлец, оказался.

Наклонившись, он схватил Спитака за волосы и одним ударом отрубил ему голову.

– Зачем это? – не скрывая отвращения, спросил Дарий, увидев в руках тестя окровавленную голову.

– Так будет надежнее…

Когда они вернулись в соседнюю комнату, Бардия был уже мертв. Но и заговорщики понесли потери, кроме ранения Интафрена удар в бедро получил Артиман.

Увидев в руках Гобрия голову мага, Гидарн нагнулся над убитым царем, намереваясь и ему отрезать голову. Но Отан неожиданно воспротивился:

– Он все же сын Кира и должен быть похоронен по-царски.

– Отрубленная голова этому не помеха, ведь и Кира хоронили с отрезанной саками головой, – возразил Гобрий. – А сейчас мы должны показать народу голову убитого Лжебардии.

– Если нужно, возьмите голову любого из слуг, – заупрямился бывший хазарпат.

– Евнухи для этой цели не подойдут, а других голов у нас нет, – улыбнулся Гидарн. – Да и вообще не пойму, что обидного для Бардии, если его головой немного попользуются.

– Не время сейчас шутить, – осадил весельчака Гобрий. – Отан, ты же сам понимаешь, что народу мы должны предъявить именно его голову, а не кого-нибудь другого.

– Делайте что хотите, – махнул рукой глава заговорщиков и направился к выходу. – Только быстрее. У нас много дел.

К тому времени уже вся крепость находилась в руках персов. Причем досталась она им почти без сопротивления. Не считая стычки с евнухами и сагартиями, большая часть из которых, поняв, что силы неравные, попросту разбежалась. Данное обстоятельство сильно обеспокоило Артасира.

– Ты думаешь, они представляют для нас угрозу? – спросил Отан, когда багапат сообщил ему о сбежавших охранниках.

– Если им дать время собраться вместе – то да. Поэтому нужно немедленно направить сильный отряд в лагерь сагартиев. Он находится в фарсахе к северу от крепости.

– Сколько их там? – поинтересовался бывший хазарпат встревоженно.

– Около тысячи, хотя сейчас большая часть еще находится на постах вокруг города. Но у нас в запасе от силы час, чтобы не дать им собраться.

Поняв серьезность угрозы, Отан стал прикидывать, какими силами они располагают. Силы заговорщиков оказались весьма скромными. Не считая верных багапату мидийцев, они могли пока рассчитывать только на персов и карманиев, а их всех вместе насчитывалось чуть больше шести сотен.

– Да и здесь еще немало явных сторонников Спитака, – продолжил объяснять сложившееся положение Артасир. – В первую очередь, это живущие при дворе маги и их прихвостни из мидийской знати. С ними тоже надо как можно быстрее разобраться.

– Так действуй, обстановку в округе ты знаешь лучше меня.

– Я уже к кое-кому отправил воинов, но они мидийцы и за полную их надежность ручаться нельзя. Лучше, если бы это взяли на себя персы, а проводников я им подберу.

– Хорошо. Тогда пусть твои мидийцы будут готовы выступить против сагартиев. Я сам их поведу. Тебе же оставлю для обороны крепости сотню персов во главе с Гобрием.

Между тем перед воротами крепости уже собралась большая толпа. Самое время было объявить о свержении самозванцев. Теперь Отан отчетливо понимал, что без поддержки народа, пусть даже временной, им придется туго.

В собравшейся толпе большинство составляли мидийцы, и, сознавая всю щекотливость положения, он попросил первым выступить Артасира. Тот, как мидиец и багапат царя, должен был вызвать у народа больше доверия.

Артасир обратился к народу с той самой башни, где днем ранее стоял, выступая, Прексасп. Да и речь свою он начал с упоминания о гибели патисаха, который первым открыто заявил о захвате власти самозванцем и его братом магом.

– …Они принуждали нас не почитать родовых богов, – обрушился он на магов. – Заставляли разрушать храмы, где молились наши предки. Они узурпировали власть и хотели, чтобы все мы стали их послушными рабами…

– Смерть магам! – раздались в толпе редкие гневные выкрики.

– Вот головы этих лживых негодяев. – Багапат повернулся к стоявшему рядом Гобрию, который сразу же поднял над собой головы царя и его сводного брата. – Они уже поплатились за свои грехи, но еще живы их приспешники, от которых мы тоже натерпелись. Я призываю вас к мести! Смерть магам и их прихвостням!

– Смерть им!!! – взревела неожиданно единодушно и оглушительно толпа. А затем в ней как по команде началось движение, и люди разделились на группы, которые с возгласами «Смерть магам!» двинулись в сторону жилых кварталов.

Отан решил, что в его выступлении уже нет необходимости.

– Твои люди хорошо обработали толпу, – похвалил он Артасира.

– Честно говоря, я и сам не ожидал такого результата, – признался тот озадаченно и довольно. – Но подстраховаться, думаю, не помешает.

– Решай сам. А нам надо поторопиться в лагерь сагартиев. Да, чуть не забыл. У меня к тебе просьба. Отправь надежного гонца в Акбатаны к Гарпагу с сообщением о том, что здесь произошло. Что делать дальше, он знает.

Когда Отан во главе персидских и мидийских воинов выезжал из ворот крепости, он заметил, что над кварталами городка в нескольких местах уже заклубился дым. Это запылали первые дома магов и их сторонников.

Глава шестая

– Ну что там еще… – раздраженно пробурчал Армис, почувствовав, что кто-то настойчиво трясет его за плечо. Почти всю ночь он объезжал выставленные в округе посты, и сейчас ужасно хотел спать.

Как спаспату царя, ему следовало постоянно проживать в крепости. Но в связи с тем, что его сагартийские воины расположились лагерем за городом, для двоюродного брата царицы было сделано исключение, и Армис жил в подаренном царем загородном доме, между крепостью и станом кочевников.

– Мятеж! Крепость в руках персов.

– Что?! – Армис приоткрыл глаза и, резко повернувшись, увидел склонившегося над собой сотника Сутуха. – Что за шутки?..

– Какие шутки. Я едва унес оттуда ноги. Все мидийцы оказались предателями и действуют заодно с персами.

– Мидийцы с персами? – удивленно переспросил спаспат, окончательно просыпаясь. – Этого не может быть!..

– Я бы тоже не поверил, если не видел собственными глазами, как мои воины гибли под их мечами.

Верить в случившееся Армису не хотелось, но, вспомнив вчерашнюю стычку у ворот крепости с персами, спаспат понял, что все это правда.

– А что с Бардией и Спитаком?

– Не знаю. Но я уже послал людей выяснить.

– Как же это вы?..

– А что мы могли, одна сотня против двух мидийских да еще персы. К тому же мои ребята как раз отдыхали, когда они ворвались.

– Ладно, надо немедленно ехать в лагерь, – немного подумав, решил Армис. – Направь гонцов на все посты, где стоят наши люди.

– Уже сделано, в лагерь тоже поехал человек, чтобы предупредить о мятеже. Но там сейчас не больше трети воинов. А пока соберутся остальные…

– Так что ты предлагаешь?

Сутух считался смелым и опытным воином. На него Армис полагался больше, чем на других сотников. Но сейчас даже он не знал, как им лучше поступить. В конце концов решили ехать в лагерь и подготовить его к обороне.

Взойдя на престол, Бардия распустил личную охрану Камбиса, состоявшую в основном из персов. Их заменили мидийцами и сагартиями. Причем последние показались Спитаку даже более предпочтительными, так как все расходы на их содержание брал на себя тесть Бардии Читратахма⁴¹. Но сделать охрану царя целиком сагартийской азатпат не решился, боясь возмущения мидийских азатов. Находиться рядом с государем они считали своим законным правом, попранным Киром и Камбисом.

Приехавшие в Ниссайю сагартии не захотели жить в городе и поселились в привычной для себя обстановке. Их шатры раскинулись широко по степи, отдельными мелкими группами, и только в центре лагеря они стояли более плотно друг к другу. Здесь Сутух и велел устроить из имевшихся телег что-то наподобие укрепления.

– Вообще-то я считаю, что нам следует не обороняться, а уходить. Долго в такой «крепости» все равно не продержимся.

– Бежать! – гневно возмутился Армис. – Ни за что!..

Дальнейшее негодование юноши прервало появление одиного из посланных Сутухом на разведку воинов, подтвердившего самые худшие предположения. Из его рассказа выходило, что мятежники убили Спитака и Бардию.

– Это точно были их головы? – чуть не плача, переспросил Армис.

– Башня высокая, да и я стоял далеко, – честно признался воин. – Но багапат сказал, что это они. Только он назвал царя Лжебардией и призвал убивать всех его сторонников.

– Вот почему им так легко удалось овладеть крепостью, – зло заметил Сутух. – А я все не мог понять, как так получилось!

– Но почему Артасир на это пошел? – спросил юноша растерянно.

– Не все ли равно. Нам надо быстрее отсюда уходить. Теперь уже ясно, что мятеж был подготовлен и скоро к нам пожалуют гости. Мы для них сейчас как заноза в пятке.

Словно в подтверждение его слов, в той стороне, где находилась крепость Сакайватиш, появилось облачко пыли, которое стало постепенно разрастаться. Вскоре можно было уже различить всадников, быстро скачущих к лагерю сагартиев.

– Похоже, уходить уже поздно… – выругался Сутух, всматриваясь в клинообразный строй приближавшегося противника. – Всем спешиться, лошадей в центр! – скомандовал он, не обращая внимания на все еще стоявшего в растерянности царского спаспата. – Приготовить луки и стрелы. Не подпускай их к телегам, ребята!

Армис очнулся, только когда в воздухе просвистела первая стрела. Придя в себя, он, как простой воин, бросился выполнять приказание Сутуха. Своего лука у него не оказалось, и пока ему пришлось быть только наблюдателем. Но когда рядом с ним упал один из воинов, спаспат подобрал лук и колчан убитого.

Лавина всадников, натолкнувшись на преграду, стала ее обходить. Армис натянул лук, прицелился и выпустил стрелу, а за ней сразу же следующую. Так он стрелял, пока колчан не опустел. Вдруг спаспат царя увидел взобравшегося на телегу перса и занесенный над собой меч. Успев увернуться, он выхватил из ножен акинак⁴². Перс, промахнувшись, потерял равновесие и свалился с телеги. Подняться на ноги он не успел, Армис стремительно набросился на него и заколол.

Вокруг юноши кипел бой, спешившиеся мятежники штурмовали наспех выстроенные укрепления. Особенно ожесточенная схватка завязалась справа. Туда и побежал воодушевленный первым успехом Армис. Но когда он туда добрался, волна нападающих уже схлынула. Несмотря на численное превосходство противника, сагартиям удалось отбросить мятежников за укрепления. Поняв, что бой пока закончен, Армис пошел разыскивать Сутуха.

Опьянение битвой прошло, запах крови вызывал у юноши тошноту, а предсмертные агонии – страх и ужас.

– К этому надо привыкнуть, – посочувствовал ему Сутух. Сотнику в бою повезло меньше спаспата, он в кровь разбил левую руку и получил хороший удар по голове, но сильно помятый медный шлем не треснул и спас хозяина от неминуемой гибели.

– Давай я тебя перевяжу, – предложил Армис.

– Это можно сделать позже, а сейчас нам надо уходить. Второй атаки мы не выдержим. Уходить будем в горы, там наше единственное спасение.

– А успеем?

– У нас нет выбора. Все по коням!..

До близлежащих гор оставалось совсем немного, когда стало ясно, что преследователи настигнут их раньше. Вначале беглецам повезло, так как мятежники какое-то время просто не замечали их ухода. Что позволило сагартиям оторваться, но среди кочевников было много раненых, и они замедляли движение.

– Я возьму людей и попытаюсь их задержать! – крикнул Сутух Армису.

– И я с тобой!

– Ты должен остаться с ними! – возразил сотник, кивнув головой в сторону скакавшего рядом окровавленного воина. – Так что не глупи и постарайся спасти раненых… Не ждите нас, уходите сразу в горы!

Но, развернув коня, Сутух неожиданно обнаружил, что преследователи почему-то приостановились, а затем и вовсе повернули назад.

– Что бы это могло означать? – удивился, подъехав к сотнику, спаспат.

– Пока знаю лишь одно: мы будем жить! – ответил тот, всматриваясь вдаль.

Вскоре загадка разрешилась, так как стала отчетливо видна большая группа всадников, скачущих со стороны Акбатан. Стало ясно, что мятежники повернули коней, испугавшись их появления. А значит, там были свои.

– Да это же Маздак! – обрадовался Армис, рассмотрев развевающийся на ветру стяг хазарпата. – Я поскачу навстречу…

– Что случилось? – спросил Маздак, с трудом узнавая грязного и потного царского спаспата. – Почему ты здесь, а не в крепости?

Армис кратко рассказал о мятеже. Известие о гибели Бардии и Спитака так поразило хазарпата, что он еще долго не мог собраться с мыслями. А надо было что-то делать, мятежники могли вернуться с подкреплением.

– У нас много раненых, им нужна помощь, – доложил Маздаку подъехавший Сутух. – Да и вообще лучше нам отсюда убраться.

– Он прав, – поспешно согласился хазарпат. – Тут недалеко есть селение, там и решим, что делать дальше.

Его явную растерянность заметил даже Армис.

До своего назначения вторым лицом в государстве Маздак управлял мидийской областью Пишиувата. А стал хазарпатом благодаря двоюродному брату Спитаку и тому, что первым из мидийских правителей – исахов⁴³ выступил в защиту прав Бардии на престол. Опальный азатпат как раз находился у него в гостях, когда узнал о смертельной болезни Камбиса и происках персидской знати.

Все прекрасно понимали, что двадцатичетырехлетний хазарпат еще долго не сможет заменить Отана с его связями и опытом. Но Спитаку, по-видимому, это было не важно, он вообще собирался упразднить персидскую должность хазарпата. Так что теперь Маздак оказался в очень тяжелом положении.

Селение, куда они через полчаса приехали, состояло из нескольких убогих глинобитных домов. Их сразу заняли раненые, а в доме старосты общины, отличавшемся от остальных только размерами, расположился сам хазарпат. Первым делом он разослал во все стороны разъезды, опасаясь неожиданного нападения. К тому же надо было уточнить обстановку в окрестностях Сакайватиш, и сведения, полученные вскоре, его сильно расстроили.

Сторонников у персов оказалось больше, чем можно было ожидать. Вероятно, местные жители поверили предсмертной речи Прексаспа и примкнули к мятежникам. Поддержала персов и часть мидийской знати во главе с багапатом Артасиром. С остальными они поспешили расправиться, так что лишь немногим приверженцам царя удалось бежать.

Подтвердилась также гибель Бардии и Спитака, один из царских слуг своими глазами видел их отрубленные головы. Это больше всего огорчило Маздака, ему стало окончательно ясно, что подавить мятеж будет непросто.

– Почему? – удивился Армис, когда хазарпат произнес свое предположение вслух. – У нас ведь есть войска на севере. Да и мой дядя Читратахма не оставит без наказания убийство зятя.

– Ну, тогда ответь мне на такой вопрос: кто теперь станет нашим царем?

– Как – кто?.. Не знаю…

– Вот видишь! А я всего лишь хазарпат – хазарпат царя, который убит. Так захочет ли мне подчиняться, скажем, твой дядя?..

Его вопрос заставил Армиса задуматься. Он хорошо знал кичливый нрав сайдара сагартиев, считавшего себя законным внуком мидийского царя Киаксара. Только сейчас царский спаспат осознал весь трагизм положения, в котором они оказались.

– Не знаю, как дядя, но на меня ты можешь положиться, – заверил он после довольно длительного молчания хазарпата. – Во всяком случае, пока мы не расправимся с подлыми убийцами.

– Спасибо! – поблагодарил Маздак, впервые за все это время улыбнувшись. – Тогда нам с тобой нужно решить, что делать дальше. Смотри! Вот здесь мы, здесь Акбатаны, – начал рисовать хазарпат на глиняном полу что-то наподобие карты. – А вот здесь рядом с областью древней Маны⁴⁴ твои соплеменники. И было бы неплохо, чтобы они, пока я буду сдерживать мятежников у столицы, ударили по ним с тыла.

– А для этого я должен поехать к дяде?

– И как можно скорее, пока персы не перекрыли дороги. Только имей в виду, ты едешь к Читратахме не как его племянник, а как спаспат убитого царя и мой представитель. Поэтому твоя главная задача – убедить дядю действовать совместно. А кто займет мидийский престол, будем решать потом, когда убийц настигнет справедливое возмездие.

После ухода Армиса Маздак склонился над своей примитивной картой и дорисовал на ней Арайву, Пишиувату, область Рага и Гирканию, а затем подрисовал еще Парфию и Маргиану. Последней сатрапией управлял Фраот – родной брат Спитака и сводный Бардии. Как внук Астиага, он имел полное право претендовать на царский престол. Но Маргиана находилась слишком далеко от Мидии, и на помощь оттуда в ближайшее время не приходилось рассчитывать.

С Армисом хазарпат отправил гонцов к правителям северных областей, в том числе Рамбазу в Каджену⁴⁵, который являлся ариштартаном – командующим всеми мидийскими войсками, стоявшими на границе с саками. Именно на эти войска опирался Спитак, возводя на престол Бардию, так что от позиции правителя Каджены зависело многое. Но Маздак очень сомневался, что тот захочет подчиняться ему – хазарпату.

Дело в том, что должность хазарпата была введена Киром и мидийцы относились к ней без уважения. К тому же основной обязанностью хазарпата являлось управление сатрапиями, а не командование войсками. Правда, в египетском походе Отан формально считался главнокомандующим, чего было явно недостаточно для признания мидийскими азатами подобного звания за Маздаком.

В тот же вечер хазарпат отправил гонцов к Барсаму в Гирканию и к Фраоту в Маргиану. С остальными посланиями он решил пока не торопиться. Исключение было сделано только для правителя Арайвы, который приходился ему дядей. Неучастие в заговоре Пирама не вызывало сомнений. Насчет остальных правителей мидийских областей, а тем более наместников сатрапий, у Маздака такой уверенности не было.

«Плохо, конечно, что я могу рассчитывать только на свои силы, – рассуждал он. – Правда, есть еще гарнизон Акбатан, да и многие из горожан захотят взяться за оружие, узнав о том, что случилось в Ниссайе…»

Наконец он позвал сотника Амиста, своего дальнего родственника, и передал ему командование отрядом.

– Твоя главная задача – следить за действиями мятежников, – напутствовал его хазарпат. – От открытого боя уклоняйся, пополняй отряд добровольцами из местных жителей, оружие тебе подвезут.

Стояла уже звездная ночь, когда Маздак выехал из селения. В той стороне, где находилась крепость Сакайватиш, виднелось зарево пожаров. Нужно было спешить в Акбатаны, и хазарпат с ожесточением стегнул плетью коня.