Kitabı oku: «Магия большого города. Провинциалка», sayfa 7
^Глава 13^
На семнадцатый этаж я поднималась куда дольше, чем до того спускалась с пятидесятого. После шестого приходилось отдыхать каждый пролёт, а лифт к моменту, как я добралась до заветной цифры, больше не казался таким уж злом. В отдел кадров ворвалась красная, запыхавшаяся и злая как ведьма, готовая крушить и зверствовать.
Небольшой зал был тих. В ответ на громыхнувшую дверь дородная женщина подняла голову от свежего любовного романа – кажется, томик авторства пресловутой Кайлил – и невозмутимо вернулась к чтению.
Помещение, на мой взгляд, больше напоминало библиотеку, чем отдел кадров. Вдоль стен и по всему периметру рядами выстроились громадные стеллажи, заполненные папками. На каждом корешке было что-то написано мелким неразборчивым почерком. Дама устроилась с комфортом – видно было, что новые лица к ней забредают нечасто и большую часть времени она предоставлена сами себе. По ту сторону застекленной стойки виднелась чашка с дымящимся напитком, в котором, судя по остро-пряному аромату, висевшему в комнате, содержался не только чай, а и что покрепче. На колени женщины был наброшен плед, плечи укрывала пушистая шаль. Похоже, тут поддерживали температуру, комфортную для бумаг, а не человека.
– Я наниматься, – прокашлявшись и не получив с того никакого отклика, заявила я. – Здравствуйте.
– К кому? – не слишком заинтересованно поинтересовалась дама, не отрывая взгляда от книги.
– К мистеру Хэмнетту, – с благоговейным придыханием сообщила я. Никак не привыкну, что я не только попала в изнанку лучшей газеты страны, но и к самому рисковому журналисту! Кто бы мог подумать, что он еще и хам! Временами.
Женщина наконец-то отреагировала. Оглядела меня, спустила ниже по носу очки в тонкой оправе и еще раз прошлась взглядом сверху вниз, задержавшись на сияюще-новой обуви.
– Договор есть? – протянула она руку к узкой щели между разделявшим нас стеклом и стойкой. Я поспешно выудила из сумочки второй экземпляр и просунула его ей навстречу. – Надо же!
Дама покачала головой и дважды перепроверила подписи на листке. Отложила в сторону плед и, придерживая шаль, побрела в сторону стеллажей.
– Что тут такого удивительного, мисс Брук? – не выдержала я. Фамилия работницы и первая буква имени – «К» – красовались на табличке на самом видном месте, на уровне глаз. – Он раньше не нанимал секретарш?
– Нанимал, конечно, – хмыкнула она, вытаскивая нужную папку и возвращаясь с ней к стойке. – Только как бы тебе сказать потактичнее, деточка… немного для других нужд.
Мне оставалось только хлопать глазами. Намек я уловила, несмотря на всю наивность. Мною было прочитано достаточно фривольных романов о боссах и их помощницах, чтобы представлять принцип «других нужд». Понятно теперь, почему мистер Дар сразу предложил, чтобы мы притворились увлеченными друг другом.
Неясно только, почему журналист отказался. Поди, ему не привыкать!
Тихо поскрипывая ручкой, мисс Брук принялась заполнять необходимые графы в отчетности, периодически сверяясь с контрактом. Пришлось показать и удостоверение личности, чтобы проверить написание фамилии, благо, я всегда таскаю с собой эту ценную книжечку. Фотография в нем отвратительного качества, но, кажется, это у всех так. Чем сильнее стараешься прилично выглядеть, тем хуже выходит в итоге.
Процесс затягивался, я начала переминаться с ноги на ногу. Мне вроде бы выделили полчаса на обед. Или час? Мистер Хэмнетт как-то не уточнил этот вопрос, а сбегать тридцать этажей вверх и спросить мне не улыбалось. Желудок подал недовольную трель, напоминая, что в последние дни хозяйка распоясалась и почти перестала его нормально наполнять.
Дама подняла голову от отчета и внимательно посмотрела на мой живот. Я покраснела.
– Ты что, не обедала? – тоном строгой бабушки уточнила она.
Я помотала головой, решив не уточнять, что еще и не завтракала. Кажется, мисс Брук и сама догадалась, потому что решительно захлопнула папку и поднялась.
– Пойдем. Этот остолоп, поди, не догадался тебе показать нашу столовую? – дама в секунды обогнула стойку, подняв одну из ее частей и ловко нырнув в образовавшийся проход. Подцепила меня под локоть, бесцеремонно ощупала руку и поморщилась. – Бедняжка, кожа да кости! Срочно нужно тебя покормить!
С этими словами мисс Брук решительно потащила меня в сторону лифта, не слушая вялых возражений. Да их и я сама почти не слышала. Так, пролепетала нечто невнятное. Скажу честно, при мысли о еде все функции моего мозга отключились, даже страх перед высотой и механизмами.
Мучиться долго мне не пришлось. Столовая располагалась всего на три этажа выше, я и испугаться толком не успела, как двери снова тренькнули, выпуская нас в гудящую толпу.
– Это мы неудачно. Самое обеденное время, – поморщилась мисс Брук, тем не менее деловито ввинчиваясь в плотно стоящую очередь. Даму тут явно знали и уважали, потому что расступались перед ней без малейшего признака недовольства.
Мне в руки сунули поднос и быстро заставили его крохотными тарелочками со всем подряд. Тут был даже дымящийся суп, который разливали по чашкам наподобие чайных, только побольше и зачем-то с двумя ручками. Я не успела высказать ни слова. Меня развернули в противоположную сторону, к столикам. и придали ускорения ласковым тычком в спину. Еле баланс удержала. Пока я пробиралась между рядами, бойкая мисс Брук уже успела занять место рядом с окном, как раз на двоих. Я осторожно поставила поднос и замерла, засмотревшись на открывающийся вид. Стена была полностью стеклянной, улица осталась где-то далеко внизу. Ровные лучи расходящихся бульваров просматривались отсюда четко и ясно, как и пересекающиеся с ними кольца. Невольно я постаралась проследить взглядом одну из них, но быстро сбилась в переплетении перекрёстков.
– Да, поначалу завораживает, – понимающе кивнула дама. Я покраснела и поспешно уселась напротив. – Потом привыкаешь и уже воспринимаешь, как должное.
Голос ее звучал задумчиво и немного печально, словно говорила она не только о виде за окном.
– Сколько я вам должна за обед? – мягко поинтересовалась у нее. Не люблю роль должницы, тем более еда выглядела качественной и наверняка недешевой. В таком здании ничего не может быть дешевым!
– Нисколько, – пожала плечами мисс Брук и неодобрительно покачала головой. – Этот оболтус тебя не предупредил, что в пакет сотрудника входит трехразовое питание? И сверхурочный бонус. По ночам кухня, конечно, закрыта, но чаю нальют и бутерброд какой соорудят.
Я застыла с набитым ртом. Куриная котлетка и сама таяла во рту, что радует. Помочь я ей не могла, пребывая в шоке. Эти кулинарные изыски бесплатны?
– Это столовая для «белых воротничков», так что заходи спокойно, никто не обидит, – пояснила моя спасительница, переставляя ближе к себе с моего подноса одну из двух увесистых чашек кофе. – Вот в полуподвал лучше не спускайся, там и облапать могут. Наборщики и грузчики народ простой, что с них взять.
– А что здесь где? Чтобы не зайти, куда не нужно, – немного путано поинтересовалась я, проглотив, наконец, нежнейшее мясо и потянувшись за следующим кусочком. Несмотря на корявость изложения, меня поняли. Дама довольно улыбнулась, словно просвещать наивных провинциалок единственная радость в ее жизни, и принялась расписывать мне планировку здания.
Как я и подозревала, первые этажи занимали технические помещения. Верстка, склады, библиотека – все издания за десятилетия существования газеты тщательно собирались и архивировались, чтобы в случае чего можно было быстро поднять подборку и проверить факты по своим же источникам. Целый уровень отдали под проявку и печать фотографий. Чем выше, тем солиднее становились офисы и тем высокооплачиваемее служащие. Под самой крышей сидел совет директоров и владелец издания. Теоретически, разумеется. Просиживать штаны в самом роскошном кабинете каждый рабочий день им не было никакого смысла, но помещения за ними числились хотя бы ради того, чтобы посадить у дверей секретарш и указать на почтовых адресах точные данные. Так что мой прорыв сразу на пятидесятый этаж можно было расценивать не иначе, как чудо. Хотя я и раньше это знала… просто стоило учитывать, что далеко не у всех местных работников настолько высокая зарплата. И для очень, очень многих этот буфет настоящее спасение, как и для меня. Выносить отсюда, правда, ничего нельзя. Проверять сумочку, разумеется, никто не будет, но если поймают, получится некрасивая сцена.
С вздохом сожаления я отказалась от мысли пронести что-нибудь вкусненькое скворцу. Надеюсь, мне удастся попасть в магазины хоть сегодня, а то бедного птица заморю.
Никуда я, разумеется, не успела. Когда я сытая и довольная вернулась на рабочее место, меня уже ждала свежая кипа исчерканных листков. Вряд ли это все будет переработано в статьи, но мистер Хэмнетт, похоже, предпочитал иметь все свои мысли в распечатанном и упорядоченном виде.
Или же просто проверял новую секретаршу на выносливость.
Когда за окнами стемнело, я неуверенно поскреблась в дверь кабинета.
– Да! – рявкнул начальник и нескрываемо изумился, увидев меня на пороге. – Ты еще здесь?!
– Ну да, закончила вот, – я не без трепета ступила на пушистый ковер, оглядывая святая святых. Лаконично и сдержанно, ничего лишнего. Массивный стол у окна, так что посетителю днем виден только силуэт на фоне светлого квадрата. Сейчас же небольшая газовая лампа озаряла упрямую челку и закатанные по локоть рукава – мистер Хэмнетт что-то ожесточенно черкал на очередном листе. Две картины на стене, бок о бок – владелец «Таймс» и действующий президент. Весьма патриотично. Небольшой помятый кожаный диван в углу, моно-вешалка с плечиками, на которых кривовато висел небрежно брошенный пиджак, и узкий стеллаж с неизбежными папками. Негусто.
– Почему не ушла? Рабочий день давно окончен, – нахмурился журналист, отрываясь от записей и разминая затекшие плечи.
Я сгрузила на стол стопку отпечатанных статей, а рядом – исходные почеркушки. Он нахмурился еще сильнее.
– Это было задание на несколько дней, – после паузы наконец выдал он. – Зачем?
– Вы мне не сказали, что это на несколько дней, – пожала я плечами. – Я думала, это на сегодня.
– Больше так не делай, – сурово потребовал начальник. – Завтра тебе, скорее всего, придется бездельничать. А пилить ногти ты не умеешь!
Мы переглянулись и синхронно фыркнули.
– Не переживайте, я найду, чем заняться, – принимая самый серьезный и деловой вид, заявила я. – Вы не пожалеете, что наняли меня.
– Похоже, ты успела хорошо пообщаться с те… с мисс Брук, – проницательно заметил мистер Хэмнетт.
– Да, теперь я в полной мере понимаю и ценю то, что вы для меня сделали, – сдержанно улыбнулась я.
Надеюсь, никаких особых услуг он не захочет, не стоит выказывать свою благодарность слишком уж оживленно. Но и не признать вслух, что этот человек мимоходом практически спас мне жизнь, будет неправильно. Где бы я еще нашла настолько подходящую должность? Далековато от жилья, конечно, но жаловаться на это вовсе непристойно. Мелочи же, по сравнению с работой, к примеру, на фабрике! При одной мысли о том ужасе меня передернуло.
– Бегом домой. И возьми такси, по ночам в городе небезопасно. Это тебе не выселки, – сурово приказал начальник. Я согласно кивнула, не собираясь следовать совету. Маньяки очень пожалеют, если попробуют со мной связаться. По ночам я всегда держу наготове парочку очень неприятных для противника плетений. И пожаловаться властям они уже не сумеют…
К счастью, обошлось без трупов. На остановках, правда, пришлось прождать больше обычного – поздним вечером энбусы ходили реже, и до особняка я добралась только к ночи. В соседнем квартале часы на башне, оставшейся от старой крепости, уже отбивали одиннадцать раз протяжным звоном, когда я переступила порог калитки. Та чуть поскрипывала, качаясь под неощутимым ветром, наводя жуть. Понятно, почему соседи считают усадьбу проклятой. Ночью в заросшем саду, казалось, бродили неприкаянные тени вроде той, что недавно навестила меня в комнате.
Я едва успела миновать порог, как за моей спиной дверь захлопнулась сама. Наступила мертвая тишина – часы пробили одиннадцать и замолкли.
«С одиннадцати до шести утра двери закрыты» – вспомнилось мне наставление хозяина дома. Кто бы мог подумать, что все так буквально? Я подергала дверь. Не потому, что так уж хотела выйти, просто на всякий случай. Заперто. Действительно закрыты. В узкую полосу стекла посередине виднелась калитка, тоже плотно замкнутая, хотя я прекрасно помню, что когда миновала ее, та болталась на петлях свободно.
М-да. Лучше больше не опаздывать, а то так и останусь снаружи.
Особого ужаса ситуация у меня не вызывала. Многие старые дома обладали подобными свойствами, особенно если в них раньше жили маги. Где-то сам включался свет, где-то, вот как здесь, блюлись нравственность и режим жильцов.
Я поднялась к себе, ожидая наконец-то немного отдохновения от сюрпризов, но они на сегодня еще не закончились.
Мой замечательный скворец, решив что на хозяйку полагаться – животине голодать, решил взять вопрос пропитания в свои лапы… крылья, или что там у него отвечает за еду. На подоконнике шевелились и норовили расползтись в разные стороны с десяток жирных, упитанных могильных червей.
Меня замутило.
Не потому, что я не люблю кольцевидную фауну, хотя, честно скажем, она меня не привлекает. А потому, что ребята эти просто так в городе не заводятся. Разве что на мясокомбинате, где держат тухлятину.
Либо же на кладбище.
Ни того, ни другого поблизости от особняка не было. Далеко Бенджи улетать бы не стал.
Вывод напрашивался один, не слишком утешительный.
На территории сада есть могила. А возможно, и не одна.
###
^Глава 14^
Решимость моя насчет беседы с мистером Кроссом только окрепла. Можно до бесконечности оправдывать странности усадьбы стариной и причудами прежних владельцев, но захоронения на территории – это уже серьезно. Да и милое прозвище «проклятая» просто так не дают. Надо бы расспросить соседей. Завтра мне на работу не с самого утра, спасибо заботливому мистеру хаму. Он строго приказал мне выспаться и приходить не раньше полудня! Вот и появится время прогуляться по ближайшим магазинам. Хозяева лавок обычно любят поболтать, а уж что касается проклятий и магов – так и вовсе хлебом не корми.
Перед тем, как лечь спать, я установила надежные охранки на двери и окне. Ничего убийственного – ко мне и Саманта постучаться может – но потусторонней сущности не поздоровится. Не знаю уж, кто именно наносит мне визиты по ночам… К сожалению, записей о моем даре в сборниках матушки было крайне мало. По верхам, если можно так выразиться. А подробных сведений о специфических способностях вроде выявления смерти по фотографии и вовсе не было, к моей величайшей печали.
Магические книги в новую эпоху уничтожали с особым тщанием. Считалось, что они содержат растлевающие разум сведения… ну, если считать таковыми заклинания, помогающие овладеть даром, то да, пожалуй. Необученного мага проще выявить, ведь сила выплескивается из него непроизвольно. Помню, как матушка намучилась с моими черными ногтями – а ведь у меня руки даже не светились!
Ночь прошла сравнительно спокойно. Дверь открыть никто не пытался, но за ней, за пределами охранки, то и дело слышался дробный топоток и сдерживаемые смешки, словно ребенок замыслил каверзу и едва терпит, чтобы не захохотать в голос. Дважды я выглядывала в коридор, чтобы снова наткнуться на непроницаемую тьму, выходить в которую совершенно не хотелось. То, что охранки действовали, меня не радовало. Значит, в усадьбе действительно живет некая потусторонняя хтонь, питающаяся живыми. Эмоциями или мясом – это еще предстояло выяснить, но судя по тому, что мои соседи все еще живы и здоровы, скорее первое. Недаром Флик имел такой бледный вид. Из разговора я поняла, что он живет здесь дольше Саманты, около полугода. Девушка же заселилась всего лишь месяц назад. Возможно, они оба даже не в курсе, что с домом что-то не то. На такси они не ездят, доставку вряд ли заказывают, и оба не похожи на тех, кто будет сплетничать с лавочниками.
А вот мне придется.
Саманту я отловила перед самым выходом. Она снова убегала на работу, едва дождавшись, чтобы он разблокировался.
– Привет! Тебе не кажется это странным? – кивнула я на щелкнувший замок. Девушка, уже собиравшаяся повернуть ручку, отдернула пальцы и с подозрением уставилась на дверь.
– Ну, усадьба старая. Возможно, это прихоть прежних хозяев. Ну, знаешь, из этих!.. – она понизила голос, непроизвольно оглядываясь по сторонам, хотя кроме нас в пустынном гулком холле никого не было. Мистер Кросс снова куда-то подевался, и, несмотря на то, что я оббежала все здание, ни следа домовладельца не обнаружила. Не ломиться же в закрытые двери!
– Возможно, и прихоть. – задумчиво кивнула я. – А как тебе спится тут? Кошмары не снятся?
– Ой, ну что ты! Наоборот! – оживилась Саманта. – Вообще никаких снов! Как переехала, так и отрезало. Высыпаюсь как младенец, бум – и уже утро!
– Замечательно! – растянула я губы в улыбке, хотя ничего хорошего в этом не было. Получается, тварь питается и снами в том числе. Эх, как же мне не хватало приличного справочника или хотя бы дельного совета от взрослого обученного мага моего профиля!
Проводив соседку до калитки, я помедлила на пороге и решившись, углубилась в сад. Во-первых, раз мистера Кросса нет в доме, то возможно, он как раз катается где-то в кустах?
Прячет очередной труп, подсказало мне депрессивное чувство юмора.
А во-вторых я хотела найти те самые могилы, в которых вчера покопался скворец. Может, там лежит домашний питомец, и все мои опасения надуманны?
Трава росла густо, почти закрывая дорожки. Сквозь мелкую гальку пробивались отдельные сорняки, так что временами тропинка терялась в гуще зарослей, и приходилось брести наугад. Сколько там той территории? Тем не менее, петляла я довольно долго, или же мне показалось так из-за нервного напряжения. Ничего, напоминающего могильные холмики, я не заметила, зато на очередном повороте чуть не опрокинула коляску мистера Кросса.
Владелец усадьбы сидел неподвижно, уставившись невидящим взором на усадьбу. На эту сторону выходила сплошная бетонная стена с редкими узкими окнами подсобных помещений: ничего, заслуживающего столь пристального внимания. Моего появления он не заметил, так что пришлось покашлять, привлекая его внимание. Мистер Кросс с явной неохотой вынырнул из мыслей и повернул ко мне голову. Как он только забрался сюда, учитывая цепляющуюся за колеса растительность?
– Доброе утро. Не хотела вас беспокоить, но у меня к вам небольшой вопрос, – я еще раз бросила взгляд на узкие окна-бойницы. Показалось, или в проеме мелькнула какая-то тень? – Скажите, пожалуйста, откуда у усадьбы звание «проклятой»?
О том, что мне привиделось ночью, я решила не распространяться по одной простой причине. Не хотелось быть сданной в полицию. Кто знает, как они там проверяют магов, но говорят, осечек не бывает. Невиновных, оклеветанных завистниками, отпускают, а настоящие идут прямиком под суд и на казнь. Проверять, распространяется ли чёткость работы на специфический подвид темных магов, на собственном опыте не хотелось.
Мистер Кросс тяжело вздохнул и ловко развернулся, направляясь по едва заметной тропинке к дому.
– Уже успели просветить? – буркнул он недовольно. – Вечно эти соседи понаговорят всяких глупостей, а честным людям потом от полиции житья нет. Нормальный дом, старый просто. Дед мой был магом, вот и зачаровал на вход-выход, чтоб от воришек обезопаситься. Ну, и еще тот несчастный случай…
– Какой несчастный случай? – зацепилась я за последнюю фразу.
Домовладелец помолчал. Тихо поскрипывали колеса, да мои старые туфли шуршали, зарываясь в рыхлый влажный гравий. Хорошо, что мне хватило ума для похода в сад не надевать новые каблучки! Оцарапала бы, как пить дать.
Я уже думала, что ответа так и не получу, но тут мистер Кросс негромко произнес:
– Мой сын с семьей. Они сгорели десять лет назад. Прямо здесь.
Он остановился на пустом участке около самой стены здания, и стало понятно, что усадьба раньше была больше. Или же имела пристройку? Мёртвая, выгоревшая дотла земля четким многоугольником обозначала территорию прежнего фундамента.
Странно вообще-то, я видела немало пожарищ. Обычно зелень растет еще буйнее прежнего на золе. Здесь же такое чувство, что кто-то невидимый огородил участок и не пропускает траву за определенную линию.
Теперь, вглядываясь в ближайшую стену, я понимала, что она отличается от всей остальной постройки. Новая, совершенно в другом стиле и из иного камня, только благодаря краске более-менее сливалась в общую композицию с основным зданием.
– Пожар начался ночью. Двери были заблокированы, они не сумели выбраться, – сухо, как отчет, поведал мистер Кросс.
– Я сожалею, – вырвалось у меня пресное канцелярское. Но что еще можно сказать в этой ужасной ситуации, я не представляла. Дальше расспрашивать безутешного отца погибшего семейства было бы полной бестактностью. Я молча двинулась вдоль стены по более вытоптанной плиточной тропке, оставив инвалида горевать на месте трагедии.
Что бы там ни произошло десять лет назад, отголоски этого события по-прежнему влияют на жителей усадьбы. Возможно ли, чтобы погибшие каким-то образом переродились в духов? Я досадливо поморщилась. Хуже неведения, мне кажется, ничего нет. Чувствую себя необразованной дурочкой.
Собственно, по меркам столетней давности я и есть она. В те времена я должна была бы уже заканчивать академию и уж точно знала бы, какие существа обитают в этом доме, что с ними нужно делать и каким заклинанием.
Могил я, впрочем, так и не нашла. На выгоревшей земле никаких шевелений не заметила, значит, червей скворец взял не оттуда. Надо бы погулять еще по саду, пошарить по кустам. Или же попросить Бенджи показать, где нашел вкусняшку? Он умный, он может. Решив пока что не тревожить мистера Кросса, я покинула огороженную территорию и двинулась на разведку по магазинам. Возможно, там мне удастся узнать что-то полезное?
В этот ранний час лавки только открывались. Я прогулялась по району неспешным прогулочным шагом, в кои-то веки чувствуя себя почти в привычной атмосфере небольшого тихого городка. Мимо меня изредка пробегали опаздывающие на работу трудяги в форме, скромно одетые девушки бросали оценивающие взгляды в мою сторону, и мне подумалось, что стоило, вероятно, переобуться. Вдруг тут кто проникнется вкусами мистера Даура?
Мясной и фруктовый магазины особо меня не вдохновили. Прошлогодние груши и яблоки лежали неровными рядами, ранняя черника и зеленоватая клубника заставляли кривиться от одного взгляда на них. Кислые наверняка, но все лучше чем помятый зимний виноград. Мясо же было совершенно запредельной цены, несмотря на район. Пожалуй, скворцу придется какое-то время обойтись червяками, а мне почаще заглядывать в столовую. Зарплату пока еще не выдали, так что оставшийся сиротливый тайлер с мелочью я берегла как могла. Продавцы в обеих точках работали не так давно и ничего путного по поводу моего места жительства сказать не могли, кроме уже известного «проклятая усадьба». При этом зловеще округлялись глаза и наступала пронзительная тишина, поскольку добавить им было больше нечего.
Зато в булочной мне повезло больше. Во всех смыслах. Пухленькая хозяйка, явная любительница собственной продукции, оказалась и владелицей заведения, к тому же проживала здесь с детства.
– Ох, такая трагическая история! – поохала она, услышав, что я интересуюсь «тем самым» домом. – Я с миссис Кросс часто общалась, она покупала булочки с изюмом почти каждое утро. Особенно в тягости пока ходила. Пришлет, бывало, мужа – так любил ее, так любил, баловал как мог! – он и наберёт полный пакет, а на следующий день опять. Дочка у них родилась прелестная, ну чисто ангелочек! Когда они сгорели, я и поверить не сразу смогла. Ужасно, просто ужасно!
– А расследование проводилось? – осторожно уточнила я, будто бы невзначай. Магический дом все-таки. Должен быть под присмотром властей. Да и владельцы из одаренного рода…
– Ну что ты, какое расследование? Дело ясное, несчастный случай. Газ! – всплеснула руками хозяйка. – Тут оно сплошь и рядом. Ну приезжали, конечно, осмотрели там все, допросили, кого могли… даже соседей! Никаких особых причин не нашли, если ты понимаешь, о чем я!
Женщина понизила голос, как и Саманта ранее, намекая на отсутствие магической составляющей в происшествии. Похоже, не такое уж и совершенное оборудование у полиции!
– Усадьбу эту давно хотят снести, – продолжала делиться бесценными сведениями владелица лавки, сноровисто заворачивая для меня длинный хрустящий батон в промасленную бумагу. – Заклятие на ней, представляешь! И никак не выветрится. Они же слабеют вроде как с годами, а это все держится! Но мистер Кросс отказывается продавать, а поскольку она в частной собственности, то и муниципалитет ничего сделать не может. Вот помрет он, тогда…
Она покивала, подтверждая собственные слова. Кажется, добрейшей с виду женщине не терпелось избавиться от подозрительного соседства, пусть и за счет смерти мистера Кросса. Отчасти я ее понимала – простым обывателям не слишком приятно жить рядом с зачарованным домом, тем более когда он «проклят». Но методы… А что, собственно? Проверенные годами методы. Магов перестали разрывать на клочки толпой только пару десятилетий назад. И то иногда еще находятся активисты, призывающие вернуть старые добрые времена самосудов. Мол, быстрая казнь для нас, тварей, слишком гуманно. Это когда ты находишься по ту сторону закона и оглядываешься по десять раз, прежде чем выплести руну, даже если находишься одна в своей собственной комнате, тогда жутковато. А обыватели боялись одаренных так долго, что этот страх въелся в подсознание. Когда что-то тебя очень сильно пугает, первый порыв, инстинкт – уничтожить это что-то.
Так что даже если несчастный мистер Кросс ни в чем не виноват, вовсе не обладает даром, но упорно проживает на земле предков и хранит свою зачарованную усадьбу, для простых горожан он тоже в какой-то степени маг. Неудивительно, что он предпочитает сдавать комнаты приезжим – местные, знающие его историю, точно не пойдут к нему жить. Хорошо, хоть продукты ему продают.
В комнату я вернулась в глубокой задумчивости. Новой информации выяснила много, но толку с нее. Ничто из новых сведений не объясняет, что такое шастает по коридору по ночам и высасывает сны из постояльцев. И только ли сны?
Возможно, это переродившиеся в духов погибшие. Не менее вероятно, что это какое-то семейное привидение, развлекающееся уже не первое столетие.
Вопрос в том, знает ли сам мистер Кросс, что именно бродит по усадьбе? И позволит ли мне от него избавиться?
###
