Kitabı oku: «Старый мир. Возвращение домой», sayfa 4

Глава 5

Открыв глаза и глянув на залитый светом и украшенный чудно̀й лепниной потолок, Том окончательно решил, что всё это не сон. В голове промелькнули последние события и мысли о том, что ждёт его сегодня. Посмотрев на себя в зеркало, Том не обрадовался: лицо опухшее, под глазами небольшие синяки, одежда сильно измята; ко всему прочему, свитер сел на целый размер, от чего в области подмышек неприятно сдавливало.

Настольные часы указывали на скорое прибытие Кэти и Ортуса, поэтому Том решил не терять времени и отправился в ванную, где с разочарованием понял, что вымыться ему не суждено.

И снова он уставился на свисающую с потолка цепочку с мыслью о том, для чего она нужна? В конце концов, Том взял и потянул за неё. Б-У-У-М!!! – в ту же секунду со всех сторон раздался грохот! Потолок заволокло серыми, непонятно откуда взявшимися тучами. Б-А-Б-А-Х!!! – среди туч сверкнула молния, и тогда в ванной комнате пошёл дождь. Том настолько перепугался, что и не заметил, как быстро вся его одежда пропиталась влагой. Простояв под дождём целую минуту, с чувством превеликой досады он с трудом принялся снимать с себя прилипшую одежду; побросав её прямо на пол, он встал в том месте, где «ливень» шёл наиболее интенсивно. Вскоре он ощутил сладковатый запах и, растерев ладонями кожу, понял, что вода, лившаяся с потолка, теперь была мыльным раствором.

Том едва успел хорошенько намылиться, как за облаками промелькнула молния, и дождь усилился, однако в этот раз на голову ему вновь изливалась простая вода. В какой-то момент Том решил просто получать удовольствие: стараясь ни о чём не думать, он раскинул руки и подставил своё улыбающееся лицо тёплым каплям. Вся процедура длилась не больше десяти минут, и по окончании все до единого облачка под потолком ванной комнаты рассеялись так же стремительно, как и возникли. На смену ненастью со всех четырёх углов, не переставая, подул тёплый ветер, продолжалось это ровно столько, чтобы уже через несколько минут Том покинул ванную комнату совершенно сухим и чистым.

Отжав и развесив на перилах балкона одежду, Том остался на свежем воздухе в одном лишь полотенце. Впрочем, насладиться чудным утром в одиночестве ему не удалось: в дверь постучали. Будучи совершенно уверенным в том, что на пороге его ожидает семейство Дево, Том лихорадочно обернул верх туловища вторым полотенцем и в таком виде приоткрыл дверь, за которой увидел Вэнса с тележкой. На ней стояли серебряные колпаки, прикрывающие блюда.

– Доброе утро, наследник Нобл, – быстро проговорил Вэнс, ваш завтрак по расписанию.

– Ммм… То, что нужно! – просиял Том, вспомнив, наконец, что не ел со вчерашнего утра. Тогда Вэнс, быстро перебирая своими тонкими как тростинки, ножками, вкатил тележку в номер, поклонился и растворился в воздухе прямо на глазах. Запас своего удивления Том растратил ещё в дождевой (так он невольно прозвал ванную комнату), поэтому, когда Вэнс в очередной раз покинул его столь необычным способом, Том лишь сделал глубокий выдох. Секунду – другую он, не отрываясь, смотрел на то место, где только что был человечек, а затем наконец обратил внимание на тележку.

Глотая слюнки, он поднял увесистый серебряный колпак, под которым половину тарелки занимало нечто белое, желеобразное; рядышком лежали длинные чёрные перекрученные брусочки, напоминающие обуглившийся хворост в сахарной пудре. Глядя на всё это «великолепие», аппетит Тома поубавился, тяжело сглотнув он поспешил опустить колпак на место, после чего с надеждой взялся за следующий. Поднял его и вздохнул с облегчением, увидев самое обыкновенное на вид пирожное. Проглотив десерт и запив водой из графинчика, неудовлетворённый, отправился проверить свои вещи.

Солнце жарило так, что Том не удивился, обнаружив брюки и свитер практически сухими. Их он стал надевать сразу же, но в дверь снова постучали. И снова на пороге оказался Вэнс:

– Прошу прощения за беспокойство, наследник Нобл. В фойе вас ожидает молодой человек. Ортус Дево.

– А! Я сейчас к нему спущусь, – сказал Том и хотел попросить ещё порцию десерта, но Вэнс снова исчез прямо на глазах.

Том огляделся. Кроме ключа, беззвучного свистка и мешочка с деньгами брать с собой ему было нечего. Тогда он вышел из номера и сразу же направился к лифту.

Ортус дожидался его на диванчике, сложив на груди руки и разглядывая люстру над собой.

– Привет! – поздоровался Том. – Ты один? А Кэти?

– Ага, привет. Она с Асти осталась. Это её сестра, – объяснил Ортус и быстренько вскочил на ноги. – Ну, ты как?

– Нормально, только есть хочется. Кстати, может, здесь поблизости есть место, где можно перекусить?

– Знаю такое место. Вкусно и недорого! – улыбаясь, ответил Ортус, и они зашагали к выходу.

– Долго нам? – уточнил Том вовсе не от любопытства, а, скорее, от голода.

– Минут десять пешком. Послушай, ты только матери не говори, куда я тебя отвёл. Она… В общем, просто не говори, поверь, так лучше будет. И слушай, – Ортус вдруг остановился, – в отеле тебя разве не покормили?

– Попытались, – с ухмылкой ответил Том, и Ортус не стал вдаваться в подробности.

– Кстати, а где у вас дороги? – спросил Том, потому что везде были одни только пешеходные тротуары.

– Как это где? А мы сейчас разве не по дороге идём?

Том не стал объяснять, что он имеет в виду автомобильные дороги, вместо этого он спросил:

– А как вы здесь перемещаетесь? В другой конец города, например?

– Известно, как – порталом.

– Порталом?

Это слово Тому было очень даже знакомо. Более того, он догадывался, что в Старом мире, портал – это то же самое, о чём он читал некогда в сказках и научной фантастике. Но вот что странно: если об этом мире никто не знает в том месте, где он вырос, то как тогда об этом способе перемещения могли узнать люди, сочиняющие разные истории?

– Портал – это специальное такое устройство. Ну, например, ты входишь в него в парке (он показал рукой за спину), а выходишь в другом месте, которое заранее выбираешь, – объяснил Ортус и вдруг свернул за угол дома.

Теперь они шли вдоль узкой малолюдной улочки с высокими, скромного вида домами.

– Слушай, Ортус, а может человек из другого мира, то есть я имею в виду, самый обыкновенный человек попасть сюда?

– Ха! Да это ведь регулярно и происходит! Не то чтобы каждый день, конечно, но бывает. Мы таких «заблудшими» называем. Им, как правило, мозги промывают и отправляют обратно.

Этот содержательный ответ разрешил множество вопросов, возникших в голове Тома. Он подумал, может быть, сказочники – это люди, побывавшие здесь? И, может, половина обитателей сумасшедших домов вовсе не сумасшедшие? А всего лишь поражённые увиденным? Внезапно Том ощутил сильную потребность в своём дедушке, к которому появилась целая бездна вопросов! А тем временем мощёный тротуар давно уже сменился земляной тропинкой, виляющей в душном лесочке, что раскинулся прямо между жилых домов. Ортус сбавил темп.

– Ну всё, добрались.

В футах пятидесяти, среди деревцев, стояла невысокая хибарка. Весьма убогая на вид. Подойдя к двери, обитой ржавыми листами, Том приготовился увидеть внутри дырявый пол, заплесневелые стены с облупившейся краской и бездомных обитателей, скверно пахнущих и с острыми словечками на языке. Ортус трижды постучал, и тут же задвижка в двери отъехала в сторону. На новых посетителей поочерёдно зыркнула пара круглых глаз с красными прожилками:

– Возраст!? – рявкнул грубый голос.

– Одна десятая олдсилва! – уверенно бросил Дево.

– Соплякам здесь не место! – раздалось в ответ.

– Что? Вчера же такая цена была?!! – прогнусавил раздосадованный Ортус, хотя секунды две, как задвижка закрылась. – Ну вот и поели.

Тогда Том сунул руку в карман, достал из мешочка монету номиналом в одну олдсилва, и ею же постучал в дверь.

– Возра… – голос оборвался, когда Том продемонстрировал монету.

Ортус заулыбался и показал на монетоприемник, установленный слева от входа. Том сунул в прорезь деньги. Послышалась череда щелчков, и дверь немного приоткрылась.

– Пошли! Покажу своё любимое место, – Ортус пошире распахнул дверь и жестом пригласил Тома войти первым.

Оказавшись внутри, Том настороженно повернул голову влево, к двери. Он ожидал увидеть человека, что говорил с ними, но там никого не было, а когда Ортус закрыл дверь, то он увидел, что на ней закреплён небольшой ящик, который, судя по всему, и был голосом. Что касается самого заведения, что ж, опасения Тома были совершенно напрасны. По левой стене шёл ряд аккуратных круглых столиков. Над каждым из них в воздухе раскачивались небольшие огненные шарики, они давали мягкий, желтоватый свет и тем самым создавали весьма уютную обстановку. Справа же от стены до стены протянулась длиннющая барная стойка. Людей было немного. И все они были вполне приличного вида; на только что вошедших, казалось, никто даже не обратил внимания.

– Ну как, ничего? – поинтересовался Ортус.

– Неожиданно.

– А уж я-то как удивился, когда меня Лин сюда впервые притащила. Моя знакомая. – быстро добавил Ортус, глядя на вскинутые брови Тома. – Нам в самый конец, там как раз не занято.

Любимое местечко Ортуса и впрямь оказалось весьма неплохим: в дальнем углу, где всякие звуки и разговоры посетителей превращались в мягкий, приятный для слуха галдёж. Зачарованный огненным шариком над столом, не спуская с него глаз, Том выдвинул стул и сел спиной к залу. Он только начал ёрзать на месте, усаживаясь поудобнее, как вдруг услышал громкий, рыхлый и какой-то, булькающий голос за спиной:

– Ады идеть юых а-аследиков!

Том, приготовившись улыбнуться, обернулся, но вместо того чтобы растянуться, его рот широко раскрылся от ужаса: прямо за его спиной, раскачиваясь взад-вперёд, стояло существо размером со здоровый шкаф. Цвет пупырчатой толстой кожи напоминал тёмно-коричневую древесину, голова была величиной с ведро, а лицо походило на морду какого-то животного: выступающий нос, широкая челюсть с торчащими по бокам жёлтыми клыками, и два жёлтых глаза с блестящими зрачками. Всякая растительность на голове полностью отсутствовала; вместо волос голова в избытке была покрыта бородавками. Глядя на всё это, Том хотел бы вскрикнуть, да не мог– уж больно он испугался.

– Нам по порции летнего пюре, два стейка под соусом остроглиста и… – Ортус вдруг немного выдвинул челюсть, приподнял брови и закончил с деловитым выражением лица, – две порции дымки чёрной.

– А мамачка зает, гдэ ие сыок ошивается? Э тумау что ан-на нэ бутет в-а-а-осторге, если узает, что ие отп-п-прыск п-у-ускает тым, – прогромыхало существо.

Вибрацию его голоса Том чувствовал своими внутренностями.

– Мой друг, Томас Нобл, – с небольшим нахальством начал Ортус, – знаком с самим Председателем. И я думаю, он не будет в восторге, если вдруг узнает, что в его городе, нелегально работает Фулиш! Что-то раньше я тебя не видел. Ты, видать, здесь недавно, да? И уж точно ненадолго!

На это заявление Фулиш раздул свои ноздри, фыркнул и, на удивление, тихо удалился.

– Это что такое было? – еле выдавил из себя Том.

– Фулиш. Самое глупое создание на свете. Вообще-то им запрещено находиться среди наследников, но в таких местах, как это, они не редкость, – объяснил Ортус.

Вдруг он поник, щеки его самую малость порозовели.

– Ты, кстати, извини, что я твоё имя использовал. Просто иначе он бы нам дымки не принёс, – покорно закончил Ортус.

Но тут же его лицо приняло прежний нахальный вид. Тогда Том понял, что Фулиш снова к ним приближается, и на этот раз решил не оборачиваться. Опустив начищенный до блеска поднос, Фулиш принялся поочерёдно выставлять на стол две тарелки, соусник, солонку, столовые приборы, завёрнутые в кипельно белую матерчатую салфетку и наконец снял с подноса и поставил перед Томом и Ортусом по одной кружке.

Крупные четырёхпалые руки были мокрыми, и Тому даже показалось, что от них пахнет какими-то цветами. Любопытство взяло вверх, и тогда Том мельком глянул на морду Фулиша. Тот ему в ответ улыбнулся, если, конечно, оскал и суженные до предела глаза можно так назвать.

– Приа-атного ап-п-петита, – буркнул Фулиш и развернулся.

– Бошоэ спатыбо! – передразнил Ортус. – А! Крепенькое!

Из-под снятой им крышки повалил густой чёрный дым, но он пить не стал, отодвинул кружку в сторону и взялся за пюре. Принесённая еда имела вполне съедобный вид и весьма аппетитный запах, поэтому за какие-то пару секунд Том вспомнил, что он всё ещё жутко голоден. Взял вилку, набрал немного пюре, понюхал, а затем осторожно сунул в рот и с ещё большей осторожностью сомкнул губы. По вкусу пюре оказалось чем-то средним между детскими мясными консервами и запечённым яблоком одновременно. Дальше дело коснулось стейка под соусом остроглиста – бурого цвета густой пасты, немного горьковатой, но довольно вкусной.

Пока они ели, никто не заговаривал. Лишь когда тарелка Ортуса опустела, он откинулся на спинку стула и сказал:

– Неплохо да? Не шик, конечно.

– Не то слово, – согласился Том, – по-домашнему.

В эту секунду он решал: найдётся ли в его желудке местечко для оставшегося кусочка мяса.

– Когда решишься, вдыхай понемногу. Если окосеешь, мать мне голову отвернёт, – предупредил Ортус, приподнимая свою дымящуюся кружку.

С превеликим любопытством Том отодвинул тарелку и потянулся к своей. Снял крышку и стал наблюдать за густым, расползающимся по столу дымом.

– И как это пить?

– Погоди немного, пока не успокоится, – сказал Ортус и вдохнул небольшую порцию дыма.

Спустя несколько секунд он расплылся в глупой улыбке, а из его ноздрей повалил серый дымок. Глядя на него, Тому захотелось попробовать столь странный напиток. Он сильно дунул в кружку и, не обращая внимания на облако дыма, поднёс её край к губам и попытался сделать глоток.

До самого последнего момента Том был уверен, что дымка – это жидкость. Но на самом же деле это было не так, вернее, не совсем так: в рот ему попал чуть тёплый и очень сладкий воздух, который, ко всему прочему, мгновенно обернулся небольшой порцией жидкости. Том постарался проглотить напиток но тут же закашлялся. Ортус захохотал и поспешил объяснить:

– Просто набери немного в рот, выжди секунду и потом только глотай. И главное не вздумай дышать при этом.

Следуя рекомендациям, Том с третьей своей попытки добился успеха. И следующие пять минут они только и делали, что пускали дым. Голова при этом приятно кружилась, а по всему телу растеклись тепло и лёгкость.

– Ты знаешь, только не говори Артуру ничего об этом. Нам ведь ещё нельзя.

– Ага, не буду, – промямлил Том.

При упоминании Артура он вновь стал думать о нём. Стал думать, насколько он сейчас далеко. И это обернулось новым вопросом, на который Ортус ответил не сразу:

– Не знаю. Никто точно не знает. Есть мнение, что Старый мир и тот, где был ты, на самом деле, одно и то же место. Но как бы в разное время. Этим всем меки занимаются, так что лучше бы тебе спросить у них.

– А кто они такие, меки?

– Они как люди, только маленького размера, это если совсем просто, конечно, – ответил Ортус, и Том сразу же вспомнил Вэнса, после чего понятливо кивнул.

– Чем ты занимался, до того, как вернулся?

– Много чем…

Этот, казалось бы, такой простой вопрос застал Тома врасплох. В первую очередь, потому, что никто ещё не спрашивал его об этом. Ни разу в жизни. Да и некому было, он ведь почти ни с кем не общался, кроме своего дедушки и Матильды. А они и так всё о нём знали: работал в аптеке, разносил по адресам лекарства. Ещё собирал разные приборы или в колбах всякую дрянь варил. По выходным я с приятелями ездил на метро в пригород. Там мы либо на пруд ходили, либо на кладбище забегали. С последним, правда, проблемы, его вроде бы перенести хотят, и сейчас там всё бульдозерами загорожено. Вот как-то так…

– Ничего не понял, если честно, но звучит любопытно, – растерянно высказался Ортус.

– Ну, а ты чем занимаешься? – задал такой же вопрос Том и, судя по реакции Ортуса (тот заёрзал на стуле), он для него также оказался неожиданным.

– Ну… так… матери иногда помогаю, она в Портал-центре работает и часто посылает меня к абонентам, если что объяснить нужно. Иногда Лин к нам прибывает. А так, в основном, шатаюсь по нашей деревне от нечего делать. Знакомых у меня, если честно, не очень много. Да и те, что есть, – придурки.

– Да уж, невесело, – отозвался Том, и оба они заулыбались, словно бы почувствовали, что между ними есть что-то общее.

– Значит, ты не из Прайма?

– Прайм? Н-е-е-т. Мы с матерью живём в Венланде, в маленькой деревне. Здесь моя дражайшая тётушка живёт.

– А что, кстати, с ней?

– Отсутствие мозга, присутствие наглости, вот что, – грубо сказал Ортус. – Больная она. С ногами и ещё там с чем-то проблемы.

– А отца у тебя нет? – осторожно спросил Том.

– Нет. И не было никогда. Мать говорит, он бросил её, когда я ещё не родился. И всё, больше она его не видела. Я тоже никогда его не видел.

– Ум… Мне очень жаль.

– А, не бери в голову. Мать даже рада, что всё так вышло. Она его никогда не любила и считает, что лучше прожить всю жизнь в полном одиночестве, чем с нелюбимым человеком. Сама она, кстати, здесь, в Прайме, раньше жила. Когда я родился, она переехала в деревню, как тогда считалось, на время, пока школу не окончу. А дом в Прайме тётка заняла, и вот до сих пор никак не съедет. Говорит, что ей нужен постоянный уход, а в деревне слишком мало свободных хилферов.

– Кто это такие?

Том уже понемногу стал ощущать себя неуютно от того, что многого не знает. Но с другой стороны, Ортусу, как ему показалось, нравилось объяснять, что к чему. Вот и сейчас в глазах его что-то слабо вспыхнуло, и он с упоением стал рассказывать:

– Гляди, существует три вида связи: связь умственного контроля, связь физического контроля и жизненная связь. Каждому классу наследников доступен только один вид связи. Хилферы обладают жизненной, тренверы – физической. Я, кстати, тельсион и обладаю связью умственного контроля. Точнее, скоро буду обладать.

– Ты только не смейся, – сам, чуть не смеясь, начал Том, – мы так быстро собрались, и дедушка мне вообще ничего толком не успел рассказать, так что… А я-то кто?

– Твой дедушка – тренвер, значит, и ты тоже.

– Хм… А если ребёнок, скажем, от тренвера и хилфера, тогда как? Он и тем, и тем обладать будет?

Услышав это, Ортус почему-то поник. И голос его уже не излучал прежнего оптимизма:

– Нет, Том, так не бывает. То есть я хочу сказать, наследники разных классов не могут быть вместе. Ну, ты понимаешь, о чём я. Всё, как в лавке: топси – в морском отделе, остроглист – на грядках.

– А что будет, если…

– Нет, Том. если быть не может. Это закон.

– Глупость какая-то.

– Да, я тоже так думаю, но это закон первой категории, за его нарушение тебя неминуемо ждёт ссылка в нейтральную территорию. И, поверь мне на слово, Томас, лучше здесь ты будешь один, чем там с остальными.

Последние слова Ортус произнёс как-то неестественно, словно это была цитата, с которой он не согласен.

– Можит, ищо порциу? – неожиданно громыхнул Фулиш где-то совсем близко от их с Ортусом столика.

Том невольно обернулся и обратил внимание не на здоровое создание, а на старую женщину в рваном бархатном платье. Её седые волосы торчали в разные стороны и выглядели так же нелепо, как и множество перстней, в которых не осталось ни единого камня. В руках женщина крутила пустую кофейную чашечку. Фулишу она ничего не ответила. Она вообще, кажется, никого и ничего не замечала.

Том поспешил отвернуться, но спустя пару мгновений что-то заставило вновь посмотреть на неё. А когда он обернулся снова, женщина уже не играла с чашкой, она смотрела прямо на него. Её безумный, но в то же время тёплый взгляд Тому показался знаком. Она медленно протянула руку, уголки её рта приподнялись:

– Сынок, ты вернулся, – прохрипела она.

Том всё смотрел и смотрел в её глаза и никак не мог оторваться. Он сидел полубоком, почти не шевелясь.

– Я знала! Знала, ты меня найдёшь! – поднимаясь на ноги, уже довольно громко сказала старуха.

Фулиш хотел было усадить её на место, но, как только коснулся её плеча, раздался крик:

– Руки прочь! Не сметь ко мне прикасаться!

Этот её очередной крик пришёлся на сидящих за стойкой. Затем она вновь повернулась лицом к Тому и даже шагнула вперёд, после чего Ортус встал из-за стола:

– Том, пойдём-ка отсюда, сказал он и кинул на стол несколько монет.

– Ну же, малыш, иди ко мне, не бойся, – ласковым голосом позвала женщина и протянула к Тому руки.

Все, кто сейчас был в заведении, безмолвно наблюдали за этой сценой. Но вот что странно, Том вовсе не боялся этой женщины, более того, его к ней тянуло. Её голос был ему так же знаком, как и взгляд зелёных глаз. Он не сопротивлялся Ортусу, который стал проталкивать его к выходу. Оказавшись на улице, он немедля остановился и рывком обернулся к двери; вот-вот связь их взглядов оборвётся сужающейся щелью скрипящей двери. Женщина, вскрикнув, бросилась к выходу, но наткнулась сразу на несколько рук. Том, не сознавая, что он делает, тоже шагнул вперёд, но Ортус остановил его:

– Э-э-э! Ты чего? – недоумевая, протянул он, и в тот же миг дверь захлопнулась, отрезав истошный крик женщины и обрывая незримую связь с Томом.

Том обернулся, шагнул к ближайшему дереву и прислонил к нему голову. В сознании ещё витали остатки этого странного чувства близости, но они быстро покидали его. Ортус стоял в двух шагах позади, но ничего не говорил. Так продолжалось, наверное, минуту. А после Том круто развернулся и сказал, не глядя на Ортуса:

– Пошли отсюда, мне что-то не по себе.

Они не заговаривали друг с другом до тех пор, пока не оказались на центральной улице. Там Ортус наконец сказал:

– Ты на неё внимания не обращай. Эта полоумная ко всем цепляется. Так что не бери в голову. Ты как вообще, нормально?

Том только кивнул. Дойдя до площади, они решили ещё немного погулять на свежем воздухе и свернули в парк, где пробыли до самого вечера. А после разошлись, договорившись о встрече на следующий день. Придя в номер, Том ощутил усталость. Не физическую, но моральную. Эта женщина, кем бы она ни была, странно на него повлияла. И сейчас, лёжа на диване, Том не мог понять, хорошо ему от этого или плохо. С этими размышлениями он провалился в глубокий сон и пребывал в нём до самого утра.