Kitabı oku: «Сделка с ангелом», sayfa 2

Yazı tipi:

– Залетайте прямо в туфлях, – раздался приглушенный мужской голос.

Настя посмотрела на ковер ручной работы с высоким ворсом и разулась, поставив туфли на полочку для обуви из мореного дуба. Поправила нитку на запястье и решительно шагнула в зал.

– Анастасия? – голос принадлежал мужчине за шестьдесят в домашних штанах, майке и военном кителе, наброшенном на плечи.

– Лично, – ответила гостья, ступая по удивительно мягкому ковру.

– Простите за форму, – он поправил китель, – но жара мне противопоказана, а от кондиционера я мерзну. Мое имя Иван. Иван Трофимов. Приземляйтесь.

Настя осмотрелась. Кроме небрежно расставленных антикварных ваз и статуэток, имелись вещи, явно принадлежащие лично хозяину: модели самолетов, групповые фото в рамках. Посреди комнаты стоял большой кожаный диван, заваленный подушками. Наверно, единственная современная мебель в этом доме. Да, еще жалюзи. Рядом с ним – старинный стеклянный столик с небрежно брошенными книгами. Рядом пара вычурных кресел в стиле барокко. Женщина аккуратно присела. Пожилой мужчина расположился на другом конце дивана.

– Чай? Кофе? Может что покрепче? – спросил он, поправляя китель.

– Кофе.

Тотчас же из незаметной двери в углу вышла женщина, толкая столик на колесиках. Она поставила на стекло перед диваном медную турку, серебряную сахарницу и две чашки из тонкого фарфора и быстро удалилась. Настя поняла, что комната прослушивается, а также наверняка находится под видеонаблюдением и поежилась.

Хозяин подвинулся ближе и разлил кофе. Свежесваренный, даже пенка не опала. Как обслуга могла подгадать момент?

– Да, контролируют периметр, – вздохнул старик, заметив осторожные взгляды Насти. – Стоят на вышках пулеметы… Но вы не беспокойтесь, наблюдают только за мной, записи не ведут.

– Очень… обнадеживает, – выдавила гостья.

Иван улыбнулся.

– Вот такой аэродром на старости лет.

Настя поискала взглядом двери в другие комнаты. Но даже та, в которую входила обслуга, не была заметна. Обстановка в помещении под тотальным наблюдением давила на нее. Хотелось быстрей закончить.

– Наверное, мне нужно в ванную? – осторожно спросила она.

– Зачем? – удивился старик. – А, вы думаете, что мне нужны сексуальные услуги? Вольно. То есть расслабьтесь. В моем возрасте все эти… движения туда-сюда неинтересны. Но, тем не менее, не могу не восхититься вашей красотой. Так что просто составьте компанию старику, к которому редко прибывают гости… Такие приятные гости.

Настя немного расслабилась, откинулась на спинку дивана, вытянув ноги. Обратила внимание на деревянную панель напротив.

– Телевизор, – пояснил хозяин в ответ на заинтересованный взгляд. – Смотрю иногда новости, но больше для маскировки. Говорят, вы хорошо поете?

– Лично я певица.

– Интересно…

– Здесь я случайно, – Настя запнулась, поняв, что оправдывается, не хочет выглядеть профессионалкой перед этим человеком.

– Может, споете?

Как по сигналу, из двери обслуги вышел молодой человек в джинсах и футболке, сдвинул панель, включил телевизор. Откуда-то вытащил микрофон, положил на столик. Пощелкал на пульте, выставляя программу караоке. И тут же испарился.

Настя взяла пульт и пролистала список. Сотни наименований популярных песен. Это все не ее. Но не хотелось огорчать хозяина. В конце концов, что ей стоит спеть попсу?

– Вот эту часто заказывают, – она остановилась на полукриминальном романсе.

Старик поморщился.

– А что-то наше?

Настя сделала поправку на социальное происхождение хозяина и выбрала песню из фильма «Небесный тихоход». Включила минусовку, подстроила голос и запела.

– Первым делом, первым делом, самолеты, ну а девушки, а девушки потом, – хрипло подтянул старик. – Глупый совет. Все было не до девушек, и видите, к чему это привело? К одинокой старости.

Настя еще раз полистала список и нашла песню Градского «Как молоды мы были». В предпоследний куплет она добавила экспрессии, а последний, как положено, сделала печальным. Старик даже прослезился. Она спела еще одну песню его молодости, и еще.

– Вы хорошо поете, – сказал Иван, вставая с дивана и разминаясь. – Может, как-нибудь откомандируетесь к одинокому старику в качестве певицы? С оплатой? Это не приказ.

– Спасибо, – улыбнулась Настя, – не думала, что у меня появился поклонник среди… вашего поколения.

– А что, – усмехнулся хозяин, – мы еще можем в бой! Во всяком случае, так считают там, – он неопределенно ткнул в сторону окна.

Настя подошла к окну и осторожно отвела в сторону жалюзи. Открылся великолепный вид на Троицкую башню Кремля.

– Да, они, – кивнул старик. – Но службы нет. Тоска… Кстати, я заказывал собеседницу, а не проститутку. У вас же филологический диплом?

– Да, – пожала плечами женщина, – только на нем не заработаешь.

– Пение – тоже не ваше. Может и ваше, – поправился он, смотря на нахмурившуюся собеседницу, – но все равно не тот уровень. Летите за своей мечтой. – Он поглядел на часы. – Но вам пора.

Настя прошла в прихожую.

– Спасибо, – поблагодарил старик. – Довезти с мигалкой домой?

– Вот это да! – засмеялась Настя. – Зачем? Метро прямо в вашем доме.

– Да. У меня даже лифт туда есть, – по-хулигански хихикнул Иван. – Только никому ни слова, это государственная тайна!

– Лично я никому!

Настя вышла из подъезда и повернула к метро. Прошел всего час. Она некстати подумала, что в контракте не указана продолжительность каждой встречи. Вдруг следующая продлиться ночь или неделю?

Дома ее ждала радостная весть: дочка пошла на поправку. Она улыбалась и просила привезти ее плюшевого зайца. Так сказал муж – самой звонить было поздно. Утром Настя взяла игрушку из кроватки ребенка и начала собираться в поездку. Неожиданно раздался звонок.

– 157-01?

– Да.

– Успели отдохнуть после вчерашнего?

– Вы лучше моего должны знать, что лично я провела там всего час.

– Да, знаем. Сейчас вас ждут в бизнес-центре, где вы получали контракт.

– Но я собираюсь в Рязань.

– Успеете.

К счастью, мужа дома не было – поехал на переговоры с заказчиком. Настя кинула в дорожную сумку косметику, платье, туфли на высоком каблуке и вызвала такси. В конце концов, если заказчик хочет ее так срочно, подождет, пока она переоденется.

Обстановка в офисе Ангела не поменялась, хотя Насте показалось, что стало мрачней. Такое ощущение создавали наглухо закрытые шторы.

– Вас тут несколько? – спросила женщина, вглядываясь в лицо хозяина.

– Я один.

– Странно, мне показалось, что прошлый раз был другой.

Ангел неопределенно пожал плечами и спросил, когда она села напротив:

– Как дочь?

– Спасибо, лучше. Лично собиралась проведать, – она кивнула на большую сумку, которую поставила рядом с креслом.

– Вы неплохо выполнили два обязательства по контракту, осталось третье. Вон за тем шкафом можно раздеться.

– Прямо здесь? – удивилась женщина.

– Боже мой! Отель и Кремль вас не удивили, а офисное помещение привело в ступор? А знаете, что именно в офисы чаще всего и вызывают девочек?

– И кто заказчик?

Ангел с наигранным удивлением порыскал взглядом по сторонам, снова посмотрел на гостью.

– О! – догадалась Настя. – Лично вы? А я думала, что ангелы… небесные создания, что ли.

– Да какой я ангел, так, подрабатываю «мужем на час». – Он усмехнулся. – И потом, земной оболочке ничто не чуждо. Богу – божье, кесарю – кесарево.

– Хорошо, – Настя поднялась и взяла сумку. – Одеться подобающе?

– Зачем? Я же просил вас раздеться. Скажите, как будете готовы.

Настя пожала плечами и зашла за шкаф. Огороженный офисной мебелью закуток совсем темный. Из плотно набитых ящиков торчали какие-то свитки. Пахло кожей и плесенью. Выдвинув ящик, чтобы разместить на нем одежду, она разделась. На ней осталась только красная ниточка на запястье.

– Я готова, – сказала нарочито громко, ежась от стыда и непривычной обстановки.

– Точно?

– Подойдите лично и проверьте! – с вызовом повысила голос женщина.

– Я верю. Одевайтесь.

– Что?

– Одевайтесь, и Богом прошу, идите сюда.

Подрагивающими руками Настя оделась и в недоумении вернулась к Ангелу. Он был не один – около него стоял Первый Адепт с папкой бумаг.

– Поздравляю, – поднял на нее взгляд Анж, – вы выполнили все условия контракта и свободны. Подпишите здесь и здесь.

Настя механически подписала и нахмурилась, пытаясь переварить ситуацию:

– А дочь?

– Ваша дочь пошла на поправку, все остальное в руках Божьих. Навестите ее, она соскучилась.

Настя поднялась, перекидывая сумку через плечо:

– А… что это было?

– Было где? Здесь или вообще? – Ей показалось, или в его тоне промелькнула легкая ирония.

– Здесь… и вообще.

– Вы мне оказали услуги по контракту. Благодарю.

– Спасибо за… все. – Настя помялась. – Если я смогу вам еще чем-то помочь… Только давайте без этих услуг, пожалуйста? Лично я могу переводить с многих языков, знаю древнюю европейскую культуру.

– Хорошо. Помощь всегда нужна.

Прощаясь, и не переставая бормотать слова благодарности, Настя Линова нервной походкой вышла из офиса.

– Так я не понял, вы ее… э-ммм… – спросил Первый Адепт, складывая бумаги.

– Говори прямо – трахнул ли я ее?

Николай замялся.

– Зачем? – ровно переспросил Анж.

– А зачем раздели ее?

– Бог труды любит. Готовность важнее самого действия. Зачастую сама решимость производит сильнейший катарсис. Женщина продемонстрировала, что ради своего ребенка пожертвует самым важным для нее.

– А если бы этот в отеле… э-ммм… Алексей, в самом деле, воспользовался ей?

– Не смог бы. Ты же сам готовил запасной вариант. Прибыли бы фээсбешники в поисках наркотиков.

– У Алексея были наркотики?

– В соседнем номере, где гуляли болельщики. Но заодно расстроили бы его встречу.

– Хорошие у вас… э-ммм… у нас связи, – протянул Адепт.

– Да, иногда силовики помогают.

– А советский генерал?

– Бог не дал ему сил.

– То есть секс ни в одном из трех случаев не предполагался?

– Конечно. Ты как будто первый день у меня работаешь. Да, я творю добрые дела. Но не бесплатно. Человек, подписывающий контракт, должен очень хотеть желаемого. Только тогда будет душевный всплеск, катарсис, нужный мне выброс психической энергии. Поэтому человек должен напрячься, рискнуть, поставить на кон то, что ему дорого. Измениться душевно. Божественный путь.

– Понятно. И вы сделали из добропорядочной женщины проститутку.

– Боже упаси. Она и раньше знала, что ради дочери готова на все. Теперь убедилась. Не беспокойся, я знаю род людской, на панель ее это не толкнет. Скорее, подействует наоборот как прививка. И вообще, не в этом суть. Самый большой страх этой Насти – продаться. А еще – потерять дочь, в болезни которой она себя винит. Эти страхи не дают развиваться ее душе. Не думаю, что заставил их преодолеть, но, во всяком случае, столкнул ее с ними лицом к лицу. Большой путь начинается с первого шага.

– А лечение? Э-ммм… Оно же не стопроцентное. Что бы вы делали, если бы ее дочь не вылечилась?

– Все в руках Божьих.

Хулиган и учительница

Педсовет лицея был в разгаре, когда в дверь робко постучали. Завуч Антонина Павловна подняла руку, призывая к тишине, и сказала: «Войдите». Дверь тихо отворилась и в учительскую вошла девушка лет двадцати в деловом костюме и в туфлях на высоком каблуке. Длинный хвостик, схваченный резинкой, и большая сумка придавали ей схожесть с прилежной ученицей старших классов.

– Софья Березинская, – представилась она, – учитель математики.

– Опоздали, Софья, – укоризненно сказала Антонина.

– Ой! Но занятия с девяти часов, – возразила вошедшая.

– Для учеников – да, но не для учителей. Вы как будто только что из училища.

– Да, – кивнула Софья.

Учителя заулыбались.

– Садитесь, – пригласила завуч. – Мы уже заканчиваем совещание, поэтому кратко. Вы будете преподавать в десятых классах, их у нас три. Для начала. Если справитесь, вам передадут нагрузку с одиннадцатого класса. Там сейчас Вероника Евгеньевна, – она кивнула на пожилую женщину, – ей скоро на пенсию. Напомню, что наш лицей гуманитарный, углубленное изучение языков и истории, так что математики немного.

– Есть факультативы? – поинтересовалась Софья.

– Есть, но не математика. Если вы возьметесь, мы будем рады, дополнительный заработок школе нужен всегда. Если убедите родителей в необходимости. Да и… – она критически осмотрела учительницу с ног до головы, – я бы посоветовала вам одеваться скромнее. Ничто не должно отвлекать от учебы. А глядя на вас… Вы замужем?

– Нет, – смутилась Софья, – это важно?

Завуч пожала плечами:

– Есть пара-тройка хулиганов, они наверняка попытаются вас… продавить. Кстати, первый урок у вас в «А»-классе? Там как раз Василий, их вожак. Светлана Павловна, введите новенькую в курс дела.

В разговор вступила миловидная женщина:

– Я классная руководительница класса. Василий Гринев у нас три года – его семья переехала в Москву из Тюмени, он сразу стал головной болью школы. До него случались трудные ученики, но теперь в школе банда.

– Так уж и банда, – иронически хмыкнул физрук.

Классная обернулась на его голос.

– У вас всего 18 часов, и они бегают по вашим футболам, а мы общаемся с ними много чаще. И вы бы знали, что они вытворяют! Могут сорвать любой урок или даже весь день, если Василий прикажет. Я давно говорила, что их надо сдать в детскую комнату милиции!

– Полиции, – поправила завуч.

– Да я бы их сразу в колонию направила! Это же не дети, а бандиты!

– На самом деле, они не дети… – сказала Софья, но ее тут же прервала Светлана.

– Вы милочка, только что из колледжа, жизни не видели. А тут такое. Все от отца его идет, он олигарх, чуть какая жалоба на отпрыска, так нам сразу рты затыкают, потому что он благодетель школы…

– Короче, если у вас будут проблемы с классом, вы знаете, к кому обращаться, – прервала ее Антонина Павловна, – пять минут до звонка.

Софья считала, что самое важное – грамотное преподавание предмета, а контакт с учениками приложится. Вот она сама ходила на лекции, старательно все записывала и получила красный диплом. Преподаватели были хорошие. Зачем же здесь почти взрослые люди будут отлынивать от учебы? Она зашла в класс сразу после звонка и представилась:

– Здравствуйте. Я Софья Николаевна, ваша новая учительница математики.

Учительница открыла сумку, чтобы достать ноутбук, как кто-то громко спросил:

– А фамилия?

Софья подняла голову и взглядом обвела класс. Двадцать пять человек: четырнадцать девушек и одиннадцать парней. Все в школьной форме, аккуратные, сосредоточенные. Ан нет, наверняка парень с задней парты у окна и есть Василий Гринев. Сидит небрежно, волосы взлохмачены, формы нет, на столе только телефон – ни учебника, ни тетради. Смотрит на нее с ухмылкой.

– Моя – Березинская, а твоя, как понимаю, Гринев? Прошу на моем уроке говорить только с моего разрешения. – Учительница перевела взгляд на класс. – Для начала выясню, на чем вы остановились…

– Да зачем математика, не врублюсь, – продолжил Василий, – мы же типа гуманитарии!

– Василий, еще раз скажешь без разрешения, выйдешь из класса.

– Да, как раз хотел прошвырнуться, – загоготал парень.

– Ты своего добился. Выйди из класса. Жду после урока в учительской.

Василий сунул в карман мобильник и направился к выходу. На пороге как будто случайно из пиджака с громким лязгом выпала какая-то железка. Он не торопясь поднял ее с пола, и, не пряча, вышел из класса. Софья заметила, что почти все парни и большая часть девушек восхищенно посмотрели ему вслед. Она поправила резинку, стягивающую волосы, и обратилась к классу:

– Насчет «ненужности» моего предмета. Математика учит мыслить упорядоченно, точно и логично. Это нужно всем, а не только программистам и физикам. Вообще, если в какой-то науке нет математики, это не наука, а эмпирика: свод полезных, но трудно передаваемых умений. Я покажу вам красоту строгой логики в лингвистике, юриспруденции, экономике. Особенно в экономике, что полезно понять Василию.

После урока Софья зашла в учительскую, но не нашла там наказанного. Завуч сказала, что Василий не заходил.

– Вы выгнали его с урока? Так он наверняка отправился во двор, к своей компании. Его бы воля, вообще на уроки бы не являлся. Папаша все равно на теплое местечко устроит.

– Без аттестата? – удивилась Софья.

– Да купит он его, – развела руками Антонина, – и все.

– Так зачем папа его здесь держит?

– Надеется, что сын образумится. Знаете, – завуч подвинулась ближе к девушке и понизила голос, – всем выгодно, чтобы Василий учился у нас или делал вид, что учится. Светлана Павловна правду сказала, папа выделяет большие средства на школу.

– Не поняла, – удивилась Софья, – какие средства? Школа ведь государственная?

– Проживешь тут на зарплату, – хмыкнула Антонина. – Но дело даже не в этом. Ремонт, оборудование – все стоит денег. А его отец раз! – и провел интернет, поставил компьютеры, проекторы. У нас учебный процесс сразу… улучшился на порядок, как вы, математики, выражаетесь. Короче, мой вам совет: махните вы на него. Не хочет парень учиться – его проблемы, сейчас свобода личности.

– Но он негативно влияет на весь класс, – возразила Софья, – убеждает их, что учиться не обязательно.

– Уважаемая Софочка, – улыбнулась завуч, – это от недостатка педагогического опыта. Вас, наверное, учили, что любому ребенку нужно внушить необходимость образования. А если учитель этого не может, значит не профессионал. На самом деле сейчас общество расслоилось, и богатые делают, что хотят. Спросите Веронику Евгеньевну, у нее тридцать лет стажа, многие благодаря ей в престижные институты поступили. Так вот: даже она махнула рукой на этого неуча.

Всю неделю Василий не появлялся на уроках математики. Софья спрашивала класс, что случилось, и ей уклончиво отвечали, что он то ли заболел, то ли куда-то уехал. Но на других уроках парень бывал. Кроме того, она заметила падение интереса учеников к своему предмету. Видимо, мнение Василия много значило для них. И не только для его класса. Это подтвердили ученики, с которыми учительнице удалось поговорить. Они советовали обратиться отцу.

Софья узнала телефон отца Василия и из учительской и позвонила ему. Долго ждала соединения, но напрасно: тот отказался приходить в школу, ссылаясь на занятость.

– Но как же так, – горячилась девушка, – он же ваш сын, ваше будущее. Неужели так сложно найти время?

– Знаете, у меня сейчас в работе миллионные сделки висят. Оторваться от дел не могу. Вот что: приезжайте сами. Пропуск я выпишу.

– И приеду! – выпалила Софья.

Офис отца школьника располагался на вершине одной из башен «Москва-Сити». Учительница быстро нашла вход, получила пропуск, но долго добиралась до офиса. Сначала не сумела разобраться в управлении лифтом, а добравшись до этажа, долго искала нужную организацию, коих оказалось несколько, и все имели отношение к нефтяной отрасли. Наконец она попала в приемную к секретарю, где ее попросили немного подождать.

– Вячеслав Гринев, – представился солидный мужчина около сорока лет в дорогом костюме. – Простите, что заставил вас ждать. Вы классная руководительница моего сына?

– Нет, – ответила Софья, присаживаясь, – я учитель математики. Видимо, вы ни разу не были в школе?

– Каюсь, ни разу. Все дела, дела… – Он выключил звук у ноутбука, в котором каждые несколько секунд вякал Скайп.

– А завуч говорит, что вы вложили немалые средства в школу.

– Деньги вложить не сложно, – улыбнулся мужчина, – важнее, чтобы они приносили доход.

– Так вот, ваши деньги доход не приносят, – заметила Софья, – потому что Василий не появляется на моих уроках.

– Не ходит в школу? – нахмурился отец, – я… моя секретарша время от времени смотрит оценки на сайте школы, вроде все ОК.

– В школу-то ходит, – успокоила его девушка, – но не на математику.

– И за этим вы пришли ко мне? Я думал, это забота классной…

– Да. Только в школе считают, что деньги важнее образования вашего сына. Не знаю, как по другим предметам, от меня он не получит вообще никакой оценки. Хотя итоговую в табеле наверняка поставят, тут я бессильна. – Она вздохнула.

В кабинет зашла секретарша, поставила маленький ноутбук перед шефом и вышла. Он поводил по тачпаду и поднял взгляд на Софью.

– Проще узнать секреты конкурентов, чем правду о положении в школе, – хмыкнул хозяин кабинета. – Но я вам верю. В последнее время сын как-то отдалился от меня. Мне некогда, а жена болеет, все по курортам. Да и он хотел добиться чего-то без моего авторитета.

– Тогда вы оказываете ему медвежью услугу, потому что в школе он постоянно в вашей тени. И пытается из-под нее выбраться.

Гринев пожал плечами.

– Может быть. Не знаю, какой у вас там конфликт, но математика очень нужна в нашей профессии. Хотя парень собирался на что-то гуманитарное…

– Думаю, он что угодно скажет, лишь бы от него отстали.

– Хорошо. – Мужчина сделал пометку в записной книжке. – Василий будет ходить на все уроки, будьте уверены. А если школа попытается вас уволить, я вмешаюсь.

– Уволить? – не поняла девушка.

– Секретарь мне сообщила, что вас хотят удалить. Но пока не могут найти повода.

– Завуч! – догадалась Софья.

– Может быть, – согласился хозяин кабинета, – но мне нравится, что хоть кто-то пытается повлиять на моего оболтуса. Так что вас не уволят. Только вы… менее эмоционально реагируйте на ситуацию.

– Менее что?

Бизнесмен улыбнулся.

– За девять лет я ни разу не был в школе, и никто не пытался со мной связаться. А вы вот сразу. Это приятно. Хотя несколько… подозрительно, – он закрыл ноутбук и легким прищуром посмотрел на гостью.

– На что вы намекаете? – нахмурилась девушка.

– Ну… – смутился мужчина, – ни на что. Извините.

На следующий день Софья заметила Василия на перемене. Он что-то бойко обсуждал с одноклассниками. Опять одет не в школьную форму: футболка с коротким рукавом обнажала цветную татуировку в виде головы волка. Увидев учительницу, демонстративно отвернулся и что-то сказал собеседникам. Грянул взрыв хохота. В класс Гринев зашел, но игнорировал ее. Не слушал, вертел мобильник, хотя правилами школы они запрещены на уроке. А на вызов к доске отвечать демонстративно разводил руками, мол, не выучил. При этом разговаривал с соседями и что-то передавал девушкам. Но формально учительница не могла предъявить претензий: явных нарушений дисциплины не было.

На перемене к ней подошла Анжела, одна из красавиц класса.

– Я от всех девочек, – тихо сказала она, оглядываясь по сторонам. – Вы не думайте, нам математика нужна. Но Василий… он такой… В общем, крутой. Он всем нравится. – Она покраснела. – И, если не хочет учиться, это его дело. Все собираются поступать, хороший балл по математике везде котируется. Так что не обращайте на него внимания и все.

– А как парни? – спросила Софья.

– Они против него не пойдут. Хотя говорят, что вы хорошо объясняете, не надо репетиторов нанимать, у многих на это денег нет.

– Все это хорошо, – возразила учительница, – но может ты… вы как-то уговорите его учиться? Он как будто на меня обиделся.

– Не на вас. Он на всех учителей косо смотрит, не любит, когда им пытаются командовать. Они теперь и не дергаются. А вы принципиальная, отцу телегу накатали. Вот он вроде ходит, но не подчиняется.

– Понятно, – вздохнула Софья, хотя понятно было мало. В колледже им таких психологических лабиринтов не преподавали. Сложно понять человека, который не хочет учиться, когда это так необходимо для будущей жизни.

– Он может, в другой класс переведется, – продолжила Анжела, – так говорил. Пускай, мол, училка парит мозги другим, а у меня и так все есть. А может в одиннадцатом классе нас Вероника Евгеньевна возьмет, она старая, не очень хорошо объясняет, но не конфликтует ни с кем.

– А я конфликтую?

– Ну… мы даже подумали, – она оглянулась по сторонам, – что вы ему нравитесь.

– Чего? – нахмурилась Софья.

– Ему нравится, когда все девушки по нему сохнут. У нас почти весь класс… ну… в общем… он крутой, независимый, всегда деньги есть, вечеринки.

– Спасибо, Анжела. Я что-нибудь придумаю.

В начале рабочего дня Первый Адепт доложил бюджет конторы Ангелу. Хотя подчиненному иногда казалось, что Господину (так он часто называл шефа) финансовые дела безразличны.

– Адепт Колинс пишет, что за прошедший месяц увеличил наши инвестиции на бирже на 8 %.

– Это какой Колинс? – спросил Ангел.

– Мельников, «Colins» – его псевдоним среди трейдеров. Если вы помните, он взялся за сохранение и приумножение наших денег.

– А, Михаил, помню. Мы решили его проблему, что-то там из-за девушки.

– Только он ее все равно потерял.

– Бог дал – Бог взял. Хорошо, пусть деньги пока будут у него в обороте.

– Вчера приходили столпы ОНИ.

– Сюда?

– Да. Вас же, как обычно, не было на месте. Многие хотели увидеть божьего посланника, э-ммм…

– Богу пусть поклоняются. А на большее они не способны.

– Большая часть одобряет вашу политику. Хотя несколько удивлены выбором Жаждущих.

– Политика? – поморщился Ангел.

– Да. Они считают, что вам стоило выбирать более влиятельных членов общества.

– «Общества Небесного Искупления»? – хмыкнул Ангел, поигрывая шариковой ручкой, – так скажи, что «Церкви» или «Масонской ложи». Я не создавал эту организацию. Это твоя идея.

– Но вы и не были против. Согласитесь, что исполнять желания, не имея информации, связей и денег, невозможно.

– Но я не думал, что они так глубоко полезут в мистику. Тем более, в политику.

– Вашу политику?

– Влияние на свою политику я перенесу. Но если они будут пытаться влиять на политику государства, то быстро столкнутся с силовиками. ФСБ давно интересуются их деятельностью.

– Но людей не переделать. Уже были попытки исполнять желания без вас.

– Бог им судья. Это не первое «общество», которое я видел. Поиграются и перестанут. Одно радует: большая часть контрактников не вступают в ОНИ. Получили желаемое и исчезли. – Он кинул ручку в стаканчик. – Есть текущие дела?

– Да. – Адепт загрузил другой файл. – Василий, шестнадцать лет. Проблемы с учительницей. Ничего сложного. Назначено на сегодня.

– Можно обойтись без меня?

– Ваша харизма резко повышает мотивацию адептов.

– Чего? Проще выражайся.

Николай смущенно кашлянул.

– Э-ммм… Верят именно вам.

– В последнее время очередь к нам стала уж очень большой. Я не Бог, чтобы всем ответить.

– Я стараюсь, чтобы к нам приходили только те, с кем вероятность подписания контракта высока…

– Ладно, – Ангел ослабил галстук, – ждем этого… Василия.

Василий поднялся на девятый этаж, вышел из лифта. Расстегнул широкую молнию на черной «косухе», глянул на темные джинсы, заправленные в черные «берцы», и остался доволен прикидом. Внезапно напротив него возник крепко сложенный незнакомец в черном костюме, похожий на охранника.

– Дмитрий Волин, – подал руку «охранник».

– Василий Гринев, – ответил парень, отвечая на рукопожатие. Ладонь Дмитрия была горячей. – Вы Ангел?

– К вашим услугам. Пройдем в кабинет.

Дмитрий любезно открыл первую дверь от лифта. Внутри кабинет оказался пустым. Два видавших виды офисных кресла, и стол, завалившийся на один угол.

– Только что заселились, – пояснил хозяин, заметив недоуменный взгляд Василия, – не обжились. Но дело знаем. – Он заговорщицки подмигнул и откуда-то вынул лист бумаги и древнюю перьевую ручку-вставку. – Больше и не надо. Так какая у вас проблема? Кого замочить, кого воскресить? Или вам проще – богатство и здоровье?

– А вы точно Ангел?

– В натуре. Падший.

– Дьявол?

– Если хочешь, можешь называть меня Воландом.

– Ага, знаю, проходили. Оплата душой и подписаться кровью? – Василий кивнул на перо. – Я, пожалуй, пойду. – Он поднялся.

– Как хочешь, – презрительно усмехнулся Дмитрий и открыл дверь. – Можешь сваливать. Насильно не держим.

Парень сделал несколько шагов в сторону лифта, но остановился с задумчивым выражением на лице.

– Вы здесь один? – спросил он, внимательно глядя в глаза мужчины.

– Не один, – нехотя сознался тот. – Дальше по коридору вас примет другой падший ангел. Хотя косит под святого. Может меньше, а плата странная.

Василий оглядел длинный коридор, а когда обернулся, Дмитрий Волин исчез. Парень постоял у лифта, набираясь решимости, и увидел Николая, выходящего из дальней двери.

– Вы к нам? – спросил Первый Адепт.

– Видимо… – с сомнением ответил Василий, идя навстречу.

Как только они зашли в офис Ангела, он сказал:

– Забавный у вас народ. Некий Дмитрий Волин предлагал мне кого-нибудь замочить за мою душу.

– Пакостник, – поморщился Ангел. – Зря он на чужую территорию полез.

– У вас борьба? – спросил парень, снимая «косуху». Мелькнула оскаленная пасть волка на плече.

– Нет никакой борьбы. Но он порой лезет не в свои дела. Вы заключили контракт?

– Нет. Мне не нужно никого убивать. – Он обвел взглядом комнату. – Хата впечатляет, но у папани на даче в Тюмени круче. Вообще мне Кабан вас рекомендовал как солидную контору.

– Кто? – удивился Ангел.

– Кабанов Александр, авторитет, сейчас сидит в колонии, – пояснил Николай. – Не адепт.

– Интересные у вас… кореша, – нахмурился Ангел. – Но Бог вам судья. Ваше желание?

– Я хочу, чтобы училке математики, Софье Николаевне, устроили что-то вроде профессиональной непригодности. Но чтобы все знали, что это я все раскрыл.

– Что раскрыл? Заговор? Что она собиралась принести весь класс в жертву на черной мессе и только ты, героический Вася, вел неравное сражение со злом, не имея поддержки окружающих?

Василий нахмурился.

– Вы за дурака-то меня не держите.

– Тогда предлагайте что-то реальное.

Парень хотел что-то сказать, но Ангел повернулся к помощнику, который указал ему на планшет.

– У вас солидный отец, школу практически содержит, неужели он не может это устроить?

– Он как раз и требует, чтобы я ходил на ее уроки.

– А из-за нее ваш авторитет перед приятелями падает, и они выходят из-под контроля? – догадался Ангел.

– Никого я не контролирую, – нахмурился парень. – Я главный и все, они не против. А теперь гундят, что нужно учиться и поступать в институт. Как будто эти знания важны по жизни.

– А что, по-вашему, важно?

– Власть, конечно. И деньги.

– И вы этого добьетесь без знаний. Через отца.

– Я без него справлюсь. Короче, вы желания исполняете или воспитываете?

Ангел задумчиво постучал пальцами по столу.

– А если она не сможет выполнять свои обязанности, потому что… – он замолчал, нахмурив лоб, – заболеет на месяц?

– А я тут с какого боку буду?

Николай что-то показал Ангелу на планшете.

– Вы говорили своим… друзьям, «пусть хоть голос сорвет, но я не буду отвечать на ее уроках»?

– И много чего другого. Она меня достала.

– Что, если она на самом деле потеряет голос?

– Нехило… – Парень растопырил пальцы, сжал их в кулаки. – А что потребуется от меня?