Kitabı oku: «Здравствуй, я твоя жена», sayfa 3
Глава 8
Я ставлю последнюю размашистую подпись на бумаге и с хлопком кладу ручку на стол. Надеюсь, я подписала себе амнистию, а не смертный приговор. Конечно, я досконально изучала каждую строчку, особенно мелкий шрифт. Тем не менее, мне всё равно было как-то неспокойно – несмотря на то, что все мои требования были грамотно сформулированы и внесены в договор. А от меня требовалось лишь не вторгаться в его личную жизнь (личной жизнью считалось всё, что не касалось этого договора), не разглашать информацию о нашем браке и развестись по обоюдному согласию через два месяца. Или же раньше – по моей инициативе. Скорее всего, так и будет. Ах да, забыла о самом главном: я не имею права на его имущество и ничего не получу после развода. Больно-то и нужно было!
– Отлично, – произнёс Антон, всё это время стоявший надзирателем за моей спиной, и убрал руки со спинки стула. – Отметь где-нибудь, что один раз мы уже поужинали на этой неделе.
Я медленно повернулась к нему и смерила мужа убийственным взглядом, пробурчав себе под нос:
– Вот и кончилась вся твоя человечность.
– Что? – скривил тот рот в довольной ухмылке.
– Говорю, ты ещё котлеты мои с чесночком не пробовал, потом сам будешь умолять приготовить их на ужин, – выдала с обворожительной улыбкой. По крайней мере, я надеялась, что она получилась именно такой.
Антон склонился ко мне, и наши лица оказались слишком близко друг к другу. Я ощутила его мятное дыхание на своей коже и почувствовала, как поясницу прошибло током…
– Я не ем жирное, – сообщил он, неотрывно глядя мне в глаза, видимо, надеясь увидеть в них разочарование. Как бы не так. «Не ешь? Что ж, скоро начнёшь, значит!» – выпалила мысленно, вслух пока не рискнула такое произнести.
– Не волнуйся, специально для тебя я приготовлю на пару́. Чего только не сделаешь ради дорогого мужа! – ответила с вызовом, и мой взгляд бесстыже скользнул по его пухлым губам. Надеюсь, он этого не заметил. Но от одной мысли о таком варианте уже начала краснеть.
– Не утруждайся, – отрезал мужчина, выпрямившись.
– Тогда утрудись ты и научи меня пользоваться своей чудо-машиной, – я указала взглядом на кофемашину. – Как понимаешь, в моём захолустье таких излишеств нет.
– В одном из нижних ящиков есть инструкция, – в очередной раз ловко увильнул тот.
– Я плохо разбираюсь в таких вещах, – решила я идти до победного.
– Тогда, может, и не стоит пробовать? – он вопросительно изогнул одну бровь.
– Хорошо, если ты сам будешь каждое утро готовить мне кофе,– поднялась я со стула и почти уселась на стол.
– Я попрошу домработницу приходить пораньше.
Я до скрежета сжала зубы и вцепилась пальцами в столешницу, пытаясь унять злость, вихрем разрастающуюся внутри меня. Бесит, что он на корню обрубает все мои попытки приблизиться! Можно подумать, я хочу прыгнуть к нему в постель, а не просто поладить с ним.
– Спасибо, обойдусь растворимым, – отказалась я, едва в состоянии скрыть обиду. И, прихрамывая, потопала к выходу, но услышала позади:
– Помочь?
– Себе помоги, – выпалила, не сдержавшись, и, оказавшись в коридоре, со злостью размазала по щеке слезу. Меня прямо-таки накрыло. Хотелось вернуться и высказать ему в лицо все, что о нём думаю. Господи, почему так сложно быть нормальным человеком? Почему в этом мире человеческое отношение считается зазорным? Да что я вообще ему сделала, чтобы так со мной обходиться? Неприятно, что навязываю себя? Да это сущая ерунда после того, что мне пришлось из-за него пережить! И всё же я стараюсь вести себя адекватно, несмотря на глубокую обиду и раздирающую боль. Неужели я в свои двадцать три мудрее, чем он? Чем больше я об этом думаю, тем сильнее мне хочется превратиться в бесчувственную стерву. И, воспользовавшись ситуацией, превратить его жизнь в ад. И плевать, что не за этим я сюда приехала. Моя гордость требует вендетты. Хотя и понимаю, что на душе от этого вряд ли станет легче. Возможно, я сгорю, сжигая всё вокруг себя. Но какая-то кровожадная тварь внутри меня, которой не было там прежде, верещит, что я имею полное право на карт-бланш. И я действительно в первую очередь затеяла всё это, чтобы узнать мужа и, возможно, подружиться с ним, но теперь буду действовать, отталкиваясь от его поведения. Как говорится, что посеешь, то и пожнёшь!
Порывисто развернувшись, я почапала обратно на кухню. Вошла и, не глядя на Антона, схватила со стола свою копию договора. А потом остановилась напротив него и, помахав перед его носом бумагами, прошипела:
– Ты, видимо, забыл о шестом пункте договора. Компромиссом с твоей стороны и не пахнет! Что ж, в следующий раз не удивляйся, если и я забуду об одном из твоих условий!
Он промолчал, лишь на лбу появилась хмурая складка, а глаза опасно блеснули.
– И ещё мне нужна обувь, как понимаешь, я не могу в домашних тапках ходить по магазинам, – решила я специально озадачить мужа.
– Закажи на маркетплейсе, – как всегда, он попытался выкрутиться. Кажется, я начала привыкать к этому.
– Я бы, конечно, заказала и не стала бы тревожить тебя по таким пустякам, но не могу ждать доставку несколько дней, – и я нашла чем парировать. – Думаю, ты легко сможешь выполнить мою маленькую просьбу.
– Ладно, отправь Андрею, что нужно, он уладит, – нехотя согласился Антон.
– Отлично! – удовлетворенно кивнула. Естественно, я не рассчитывала, что он лично кинется покупать мне обувь.
– И ещё я хотела предупредить, что, возможно, к нам в гости скоро приедет моя сестра, она давно хотела с тобой познакомиться, – высосала я из пальца и чуть не прыснула со смеху, увидев, как вытянулось его лицо. И даже решила приободрить «несчастного» мужа:
– Не беспокойся, я уверена, вы подружитесь.
Идея насчёт сестры вдруг показалась мне и не такой уж абсурдной. Когда еще мы сможем вместе побывать в столице? Мы уже сто лет нигде не были и не отдыхали толком. Я даже не помню, когда последний раз танцевала. На корпоративе в том году не считается, потому что меня насильно вытащила на танцпол Людмила из бухгалтерии и я при первой же возможности сбежала. А сейчас мы можем провести время с удовольствием и посвятить его только себе. Почему бы и не воспользоваться подвернувшимся шансом? Решено! Нужно поскорее уговорить сестру.
Глава 9
– Спасибо, сестрёнка, ты лучшая, – послала я сестре воздушный поцелуй, широко улыбаясь ей через камеру. – Ну всё, спокойной ночки, позвоню маме, пока не поздно.
– Давай, – махнула та ручкой. – Но помни – я ничего не обещала, а лишь сказала, что постараюсь!
– Ок, ок, ок, – покачала я головой и сбросила вызов.
А потом, закрыв дверь на замок, перебазировалась в ванную комнату и для большего спокойствия заперлась и там.
Настороженно поглядывая на дверь, я нажала на контакт «Мамуля» и принялась нервно ждать. На душе было как-то неспокойно, хотя прошло всего-то две недели с нашей последней встречи.
– Мамочка, – этот до дрожи родной голос вибрацией прошёл по телу, и сердце блаженно ёкнуло.
– Солнышко моё, – улыбнулась дрожащими губами, до безумия сильно желая обнять сына. – Как дела? Рассказывай, что сегодня делали?
– Мы опять ходили с дедушкой на море, – радостно сообщил ребёнок. Как же быстро он стал называть по сути чужого человека дедушкой. Удивительно, но и Пётр Борисович, муж моей мамы, полюбил Илюшу как родного. Иначе бы я и не оставила его с ними.
– Деда учил меня плавать, но там такие волны были… такие волны… – малыш взмахнул ручками, пытаясь передать их масштаб. – И я набрал много ракушек, мы сделаем из них тебе подарок. Дед покажет мне как, – запинаясь от избытка эмоций, сынуля делился новыми впечатлениями. И пусть мне было до боли тоскливо без него, но я радовалась, что смогла оторвать ребёнка от себя и на лето отпустить к бабушке на море. – Мам, я скажу тебе секрет, – важно заявил Илюша, чуть понизив голос.
– Говори, я обещаю, что никому не расскажу, – серьезно отозвалась я.
– Бабушка тоже не умеет плавать, – и он зашелся детским чистейшей искренности смехом. – А дед говорит, мы с ней будем учиться в детском бассейне. Но бассейн-то маленький, как она туда залезет?
– Дедушка обязательно что-нибудь придумает, – ответила я, с интересом слушая сына и впитывая, как губка, каждую его драгоценную эмоцию.
– Мам, я хочу, чтобы у нас дома тоже был надувной бассейн, – попросил сынок, подперев ладошкой подбородок. Ну какой же он милый, оторваться невозможно…
– Я тоже бы хотела, солнышко, но ты же знаешь – мы живём в квартире, и там его некуда поставить, – попыталась я объяснить как можно мягче.
– А может, поставим в тетину спальню? – с надеждой предложил ребёнок.
– Вместо кровати! И положим тетю в него спать, – пошутила я, а Илюше явно понравилась эта идея, и он одобрительно закивал головой.
– Думаю, нам лучше обсудить это с ней, – улыбнулась я.
– Дедушка скоро придёт с работы, и мы будем делать лук, и ещё удочку. И мам, можешь велосипед, который ты подарила мне на день рождения, прислать сюда? Дед научит меня кататься, – протараторил ребёнок и посмотрел на меня вопросительно своими невероятно голубыми глазками.
– Э-э, а давай я лучше попрошу бабушку купить тебе новый? Пусть будет и там, и тут. Но ты как научишься ездить – сразу сообщишь мне, – подмигнула я сынуле. Боже, как же сильно я желаю, чтобы всему этому его учил отец… Но не уверена, что это вообще возможно…
– Правда?
– Конечно, жизнь моя, я пришлю бабушке денежку, и она купит, – подтвердила я, отгоняя от себя болезненные мысли. Время обязательно расставит все по своим местам.
– Ура, ура! – радостно закричал Илья и пропал из поля моего зрения. А потом из другой комнаты донеслось:
– Бабуля, у меня будет два велосипеда!
Вот и поговорили, называется, похоже, на радостях ребенок про меня забыл. Немного помедлив, я сбросила вызов, понимая, что обратно сына сегодня уже не дождусь. И мама не подошла, видимо, решила, что он отключился. Ладно, что ж, главное, Илюша счастлив. А я как-нибудь справлюсь. Стоило только увидеть ребёнка – и тоска тяжелым грузом сдавила сердце. Ещё никогда мы не разлучались надолго. Да мы и в принципе не разлучались. Даже когда мама год назад перебиралась к своему мужу в Краснодарский край и уговаривала отпустить Илюшу с ней – мол, чтобы мне было полегче, да и ему нужно мужское общение, – но я наотрез отказалась. Одна мысль об этом вызывала во мне бурный протест. Я никому ни за что на свете не отдам своего сына. Моя любовь к нему способна свернуть горы. Ради него я готова на всё. А без него… Без него я просто не вижу себя…
Когда пятьдесят восемь месяцев назад я приняла решение рожать несмотря на то, что мой муженек провалился сквозь землю, никто не знал об этом. Но я, будучи восемнадцатилетней девчонкой, уже тогда понимала, насколько мне будет тяжело. И было… было гораздо сложнее, чем я только могла себе представить. В нашем небольшом посёлке слухи разлетаются со скоростью света. И люди будто только и ждали, на кого излить свою желчь. Как только мой живот стал заметен, на меня просто обрушился шквал негатива. Меня клевали, унижали, надо мной смеялись. Называли гулящей и обвиняли во лжи. Якобы я придумала про мужа, чтобы скрыть свой позор. Но я, дура, била себя кулаком в грудь, возражая: «Он приедет, и вы все увидите!» Не приехал. И я просто перестала выходить из дома. Потому что не могла выносить злорадные взгляды окружающих. В них так и читалось: «А мы знали! Мы же говорили! Сама виновата!» Я словно была чем-то обязана всем этим посторонним людям и не оправдала их ожиданий. Будто опорочила их честь. И весь посёлок разом захотел спросить с меня за это. Спросить за то, на что не имел права…
Я скрывала беременность до четырех месяцев. Не только из-за того, что мне было страшно, – просто тогда я еще надеялась, что Антон придёт. Думала, он приедет, и мы вместе сообщим всем радостную новость. Господи, сейчас хочется ржать истерическим смехом над тем, какой идиоткой я была…
Мне приходилось носить свободные вещи, всячески скрываться при переодевании, пока мама сама не стала замечать, что я странным образом поправилась в области живота. Но она и подумать не могла, что её приличная дочь, которая никогда и ни с кем не встречалась до этого, может оказаться беременной Однако мне пришлось рассказать и о беременности и замужестве, когда та собралась тащить меня на обследование. Какой же был скандал. Даже спустя пять лет, вспоминая об этих событиях, я закрываю глаза и чувствую, как волосы встают дыбом… Это был один из самых страшных дней в моей жизни. Мама орала на меня так впервые за все мои восемнадцать лет. А потом, обнявшись, мы вместе долго плакали. И она сказала слова, которые стали для меня потом девизом. «Раз ты решила рожать, не рассчитывай ни на кого, кроме себя. Ни на мужчин, которые сегодня есть, а завтра нет. Ни на меня с сестрой. Мы, конечно, поможем, но не всегда будем рядом. Когда-нибудь и у нас появится личная жизнь. Ты одна приняла это решение, и тебе нести ответственность за своего ребёнка». А потом, немного помолчав, она вытерла слезы и добавила: «Я так хочу, чтобы вы были самыми счастливыми. А не пережили то же, что и я». Мама поднимала нас совершенно одна. Папа погиб, когда она была беременна мной. Возвращался выпивший после работы домой, и прямо перед нашим подъездом его сбила машина. И мама осталась одна с двумя маленькими детьми в двадцать четыре года. Ей пришлось очень туго. У нас было не самое беззаботное детство, однако полное любви. Нам не дарили новомодных кукол на новый год и дни рождения. Под ёлкой каждый год мы неизменно находили сладкие подарки, которые мамочке выдавали на работе. И радовались, как чему-то самому необыкновенному. А главное – мы научились ценить не материальные ценности, а друг друга. Помню, как мама приходила с ночной смены рано утром, а мы с Ирой пекли для нее блины. Конечно, эти блины больше напоминали угли, а по кухне так вообще будто проходился ураган. Но мама никогда нас не ругала – наоборот, устало улыбалась и пробовала на вкус наше невзрачное творение. И благодарила Бога за то, что когда-то они с отцом купили электрическую плиту, а не газовую.
Мне было страшно неловко, когда мама впервые привела меня в женскую консультацию. К тому времени я уже успела узнать, что пропустила кучу важных обследований. Да ещё там меня безжалостно запугали врачи, и я несколько дней рыдала, ожидая записи на УЗИ и результатов анализов. И даже когда подтвердилось, что с моим ребёнком всё хорошо, на меня продолжали давить. Не знаю, почему. Не знаю, чем я им не угодила, но со мной обращались как с отбросом общества. В очереди сидели счастливые, горделивые мамочки со своими мужьями – и я, виноватая перед всем миром…
Хватит! Не хочу больше вспоминать, и так глаза на мокром месте. Но замечу, что после рождения сына я изменилась на сто процентов. И больше уже никто не мог меня обидеть. Я не просто обросла броней. Моя броня была с шипами…
Глава 10
– Ульяна Викторовна, вы дома? – из прихожей донёсся голос Андрея.
– Я на кухне, проходи, – откликнулась я.
– Добрый день! Антон сказал, что вам тяжело ходить, поэтому я воспользовался его ключами, чтобы вас не беспокоить, – пояснил мужчина покрутив в руке связку из нескольких ключей. – Вы в порядке?
– Всё нормально, Андрей. И давайте обойдемся без формальностей. Я не твой начальник, ты – тем более не мой подчиненный, – попросила я, отложив свою возню у плиты.
– Хорошо, – согласился тот. – Я не знал, какую марку вы… ты предпочитаешь, поэтому купил три пары. Надеюсь, с размером не прогадал, – он водрузил на стол три бумажных пакета с красивым логотипом.
Я подошла и с интересом раскрыла один из них. И первым делом заметила чек. Достала его и ахнула:
– Девяносто восемь тысяч за шлепки? Ты серьёзно? – уставилась на него изумленно.
– Ну, мне скидку еще сделали, – пожал он плечами, видимо, не уловив причину моего негодования.
– Да ещё бы не сделали. Одна пара – тридцать с лишним тысяч. С ума сойти! Они что, золотые? – причитала я.
– Брендовые, – сообщил спокойно Андрей.
– Брендовые, значит? – я усмехнулась. – Ну, знаешь, как-то до этого дня я прожила без брендовой обуви, и, как видишь, мои ноги на месте, не скривились. Их нужно вернуть! – заключила я серьёзно.
– Что? Ну уж нет, – отрицательно мотнул тот головой. – Я ничего не буду возвращать! Хватит с меня и того, что пришлось покупать женские шлепки! И вообще – какая тебе разница, не ты же за них платишь?
– Большая. Мне будет некомфортно в обуви, которая стоит как вся моя зарплата. И я сейчас говорю об одной паре. Это сродни тому, что с айфоном, но без зубов! – возразила я, воинственно скрестив руки на груди.
– Это здесь при чем?
– Не обращай внимания, мысли вслух. Ладно, раз ты комплексуешь, я сама их верну, – нашла я компромисс и добавила убедительно: – Но сначала пообедаем.
– Пообедаем? – удивленно переспросил Андрей.
– Да. Правда, с продуктами тут негусто – их практически нет. Надеюсь, ты ничего не имеешь против супа из индейки?
– Нет…
– Тогда садись, чего ждёшь? – указала ему рукой на стул. – Как вернём шлепки, заедем в продуктовый, – поставила его в известность, наполнив две тарелки наваристым супом.
– Но у меня работа, – напомнил Андрей деловито.
– Начальник сам отправил тебя ко мне, значит, сможет еще какое-то время обойтись без твоей помощи. Приятного аппетита, – пожелала я, поставив перед ним дымящийся суп. – Осторожно, горячий.
– Спасибо…
Быстро перекусив, я оставила гостя одного и отправилась собираться. Мне действительно требовалось привести себя в порядок. Потому что с первого дня, как приехала сюда, я выглядела отвратительно. Сначала заявилась к Антону растрепанная, с дороги, после двухдневной бессонницы. Потом ещё из-за этой ноги не смогла прийти в нормальное состояние. А сейчас на меня возлагалась важная миссия. Поход в бутик не относится к моим рутинным делам. И продавцам, возможно, сегодня придется озадачиться самым сложным вопросом в их карьере: как девушка в футболке за триста рублей смогла позволить себе обувь за тридцать тысяч? Футболку по этой причине решила не надевать. И у меня даже было с собой вполне приличное платье, не самое дешевое к тому же. Но купила я его не по своей инициативе. Просто на день рождения начальник подарил мне сертификат в хороший магазин в областном центре, вот и пришлось его обналичивать. Только вот платье я взяла непонятно зачем, а про туфли к нему не подумала. Ладно, придётся довольствоваться сарафаном. Да к тому же, как я ни нарядись, всё равно буду отличаться от постоянных клиентов этого магазина. Поэтому даже пытаться не стоит. К тому же я предпочитаю быть собой.
Подкрасив ресницы и расчесав свои длинные, немного волнистые волосы, я посмотрелась в зеркало. Что ж, так значительно лучше, можно теперь и в бой.
– Ну что, едем? – предстала я перед Андреем с лучезарной улыбкой.
– Ого, тебе идут распущенные волосы, – подметил мужчина, заинтересованно разглядывая меня. – И спасибо за обед, суп – пальчики оближешь.
– На здоровье, – подмигнула я и направилась в прихожую.
Изначально я планировала смять задники у своих лоферов, чтобы не щеголять в мужских тапках. Но это оказалось невозможным, потому что в нужном месте материал был очень твёрдый. Пришлось снова вынуждено надевать тапки…
– Где-то поблизости есть же недорогие магазины? – посмотрела я на Андрея, когда мы зашли в лифт.
– Наверное, – пожал тот плечами.
– Андрей, напряги память, – настояла я. – Я не думаю, что ты постоянно одеваешься в фирменных бутиках. Максимум, что ты купил там, – этот костюм и ботинки.
– Почему это?
– Потому что я на той же должности, что и ты, но на менее масштабном предприятии. И знаю, конечно, что зарплата у тебя значительно больше, но и жизнь здесь гораздо дороже. Не так ли?
– И аренда жилья баснословная, – дополнил он с тяжёлым вздохом.
– А ты ещё и не местный, значит? – удивленно округлила я глаза.
– Местный, родители живут за МКАДом, но дорога туда в час пик занимает полдня, – пояснил мужчина.
Я ждала Андрея в машине и поглядывала на небольшой, простенький магазинчик, куда тот отправился мне за шлепками. Да, сначала молодой человек показался мне высокомерным снобом, но, пообщавшись с ним, я поняла, что это не так. Он обычный парень, пробивающий себе путь собственными силами. Мне всегда симпатизировали такие трудолюбивые люди.
Андрея вышел из здания с пакетом в руках, и я облегченно вздохнула. Купил.
– Две с половиной тысячи, как ты и просила, – отчитался он, вручив мне коробку с обувью. Я открыла и сразу примерила.
– Ну отлично, спасибо, – поблагодарила с улыбкой.
Оставалось теперь вернуть дорогущую покупку. Но я была уверена – и это мы быстро уладим.
Андрей припарковался на парковке огромного торгового центра. И поерзал, удобнее устраиваясь на сиденье, явно не собираясь идти туда со мной.
– Идем, – позвала я.
– А я-то там зачем?
– Ну, ты же оплачивал, и картой наверняка.
– Корпоративной, – подтвердил он.
– Тем более пошли.
Мы зашли в шикарный бутик, и я на мгновение растерялась. Настолько всё идеально, что кажется, я даже не вписываюсь в этот фешенебельный лоск. И, видимо, не одна я это заметила. Консультанты, напоминающие моделей, сошедших с подиума,
пренебрежительно поглядывали в мою сторону. Что ж, придется их немного приземлить. Это вам, девочки, не кадры из фильма «Красотка». Забрав у Андрея пакеты, я твердым шагом, несмотря на боль в ноге, направилась к кассе и, положив их на стойку, произнесла:
– Добрый день, я хочу сделать возврат!
– По какой причине? – проигнорировав положенное приветствие, спросила девушка-администратор.
– Мой муж, – я посмотрела в сторону Андрея, который так и остался стоять у входа, – ошибся с размером.
– Мы можем подобрать ваш размер, – попыталась та выйти из положения, сверля меня недовольным взглядом.
– Нет, спасибо, не мой фасон, хочу вернуть, – настаивала я на своём.
– К сожалению, мы не можем оформить возврат обуви надлежащего качества. Только обмен, – не отступала и работница магазина.
– Девушка, не рассказывайте мне сказки. Лучше почитайте закон «О защите прав потребителей», чтобы в следующий раз не перевирать информацию, – отрезала я, уверенно глядя девушке в глаза. – Но раз вы не знаете, я процитирую: «Если ничего из аналогичных товаров не подошло, продавец обязан вернуть стоимость товара». Будьте уверены – мне у вас ничего не подойдет. Поэтому не будем отнимать друг у друга время и оформим возврат.
– Ну ты и молодец, – похвалил Андрей, когда мы сели в машину. – А с первого взгляда и не скажешь, что ты такая сметливая.
– Ну спасибо за комплимент, – усмехнулась я. – Как только меня здесь не называли. Страшной, теперь ещё и глупой, – пожаловалась я с наигранной обидой.
– Какой идиот сказал, что ты страшная? – возмутился тот, и это даже было приятно.
– Твой начальник, – отрезала я, и повисла напряженная пауза. Андрей явно был не согласен с этим высказыванием, но и против работодателя не посмел ничего сказать.
Мужчина помог занести в квартиру пакеты с продуктами и даже любезно переправил их на кухню, мне оставалось только разобрать всё.
– Спасибо большое за помощь, – искренне поблагодарила я.
– Обращайся, если что, – улыбнулся Андрей. И я только теперь обратила внимание на то, что он очень даже симпатичный парень.
– Не хочешь кофе перед работой? – предложила между делом. – Если, конечно, ты умеешь пользоваться этой кофемашиной.
– Чего там сложного? – произнес Андрей и с важным видом принялся за дело.
А я стала ждать, когда же неповторимый аромат кофе наполнит просторную кухню, которая все еще хранила запах моего супа. Но почему-то вместо кофе в бокалы полился чуть мутноватый кипяток. А кофемашина странно затарахтела.
– Отключай, – воскликнула я испуганно и подскочила к взволнованному мужчине.
– Черт, я, походу, её сломал. Но я же делал всё как написано, – пожаловался он расстроенно. – Черт, – выругался, схватившись за голову. – Она стоит как две моих зарплаты.
– У тебя зарплата такая мизерная или…
– Или, Ульяна, или…
– Не паникуй, Андрей, это моя вина, я тебя попросила. А значит, и сломала я. Думаю, мне это как-нибудь сойдёт с рук, – попыталась успокоить его.
– Ты серьёзно? – недоверчиво посмотрел тот на меня.
– Вполне, – подтвердила я, и глазом не моргнув. – Даже не парься, я улажу.
– Но почему? Зачем тебе это? – недоумевающе уставился на меня мужчина.
– Потому что я всегда несу ответственность за свои поступки, – ответила я серьёзно.
– Ты странная, – констатировал он с задумчивой полуулыбкой.
