Kitabı oku: «Сокрушенные», sayfa 22
Юма медленно сел, не переставая дрожать. Я немного поежилась: мне казалось, что по сравнению с ним мы какие-то неандертальцы. Возможно, так оно и было, и это было неприятно – ощущать себя низшим существом. Посмотрев каждому из нас в глаза, он неожиданно открыл рот и заговорил. Поначалу мне показалось, что он говорит на каком-то неизвестном человечеству языке, но вскоре до меня дошло, что его речь представляет собой смесь языков разных стран – в этой мешанине я различила несколько английских и японских слов. Мы замерли, растерянно глядя на него. В голосе парня звучало отчаяние и боль – личностям, загруженным в него, не нравилось находиться в одном теле.
– Вы не понимаете, да? – покосилась на нас Сиа, а потом снова повернулась к парню: – Говорите по-английски.
Казалось, эти слова причинили ему жесточайшую боль, настолько сильно исказилось его лицо. В его глазах отразилось страдание, как будто он больше не мог нести эту ношу. На этот раз он заговорил по-английски. По его щекам струились слезы.
– Что… происходит… Где мы… все…
– Юма, – Аяко осторожно взяла дрожащую руку парня в свою. – Ты помнишь меня?
– Юма? – поначалу как будто растерялся японец, но потом на его лице отразилось узнавание. – Да… он… здесь… он… помнит…
– Он здесь? – переспросила Аяко. – А кто еще там?
– В последние несколько дней я загрузила в твоего брата личности всех парней, на которых я ставила эксперименты, – пояснила Сиа, с благоговением глядя на свое творение. – А сегодня при помощи электрического импульса, который я послала в головы всех людей Ауктории, ну, кроме себя и доктора Ребеля, я поместила в этот сосуд, – женщина опустила руку на дрожащую голову японца. – Я поместила туда всех людей, у кого был в голове переводчик.
– Что? – пораженно спросила Аяко. – Что вы сделали?
Мы ошарашенно смотрели на существо, в котором собрались все люди страны. Я просто не знала, что сказать. Аяко вдруг разрыдалась, и Дэнни приобнял ее, утешая. Юма переводил свой взгляд с одного на другого, и я видела, насколько ему тяжело удерживать всех этих людей в себе.
– Я поместила всех людей в одно тело, – довольно улыбнулась Сиа. – Теперь, все знания, накопленные нами, собраны в одном месте. Мы возвысимся над другими существами, мы уподобимся гармонианцам, станем даже сильнее их… больше никто никогда не почувствует себя одиноким, ведь мы теперь едины…
– Зачем вы это сделали? – запальчиво воскликнул Дэнни. – Вы что, не видите, что им больно? Какой смысл в таком существовании?
В голосе Дэнни звучала горечь. Честно говоря, я чувствовала себя свидетелем чего-то ужасного – все люди страны, собранные в одного… Я видела, какую сильную боль причиняет им нахождение в одном теле, в одном мозге… О Боже, зачем нужно создавать такое? Зачем совершать нечто настолько бесчеловечное? Да и выдержит ли мозг бедного парня, пусть даже практически пустой, такую большую нагрузку?
– Верните их обратно! – решительно воскликнула я.
Сиа презрительно посмотрела на меня:
– Глупая девочка, ничего ты не понимаешь. Теперь это – все человечество! Со временем к нему присоединятся люди с других планет, и тогда мы станем великими!
– Но им же больно! – отчаянно воскликнула я. – Зачем жить в вечной боли? Чего мы этим добьемся?
– Боль пройдет, – отмахнулась Сиа. – Зато никто больше никогда не почувствует себя одиноким…
– Это ад, – простонал Юма. Или люди, загруженные в него. – Так тяжело… бодрствовать… не можем… думать…
– Сиа, они не смогут так жить! – воскликнула я. – Мне очень жаль вам говорить это, наверное, вы потратили многие годы, готовясь к этому моменту… Но у вас ничего не выйдет. Человечество не предназначено для существования в одном теле.
– Кто это решил? Ты, что ли? – презрительно воскликнула Сиа. – Да что ты понимаешь в науке и прогрессе, жалкая девчонка?
Аяко проливала целые реки слез, уткнувшись в плечо Дэнни. Юма перевел на нее взгляд, и на его лице отразилось сожаление:
– Не плачь… Аяко… Я… жив…
– Это я во всем виновата! – воскликнула она. – Мне так жаль, что с тобой это случилось! Я могу как-то тебе помочь?
Люди задумались. Этот процесс причинял им невыносимую боль, однако все вместе они на самом деле могли придумать решение, вдруг поняла я. Впрочем, долго они так не смогут. Хоть я и не была сильна в биологии, даже я понимала, что скоро все ресурсы этого тела истощатся. Конечно, может, Сиа как-то готовила все это время его тело для этого момента, но выражение лица создания говорило о том, что существовать в одном теле тысячам людей было очень и очень непросто.
– Новый импульс…, – выдохнули они. – На том приборе… он вернет нас обратно…
– Не смей! – Сиа заняла боевую позицию.
– Мы не можем так дальше жить… мы даже не можем пошевелиться… верните нас… в наши тела…
– Я не позволю! – решительно заявила Сиа.
Я задумалась. Разумеется, теперь, когда у нас нет переводчиков в голове, женщина-киборг больше не представляет для нас угрозы. Мы с легкостью скрутим ее и вернем всех людей на место. Вот только сможем ли мы вернуть всех на место, никого не убив? И что произошло с телами всех этих людей? Что, если они мертвы? Вдруг мы только убьем их всех? А у первых четырех, которых загрузили, у них вообще тел не осталось. Можем ли мы взять на себя такую ответственность – убить четырех людей ради спасения всего человечества?
А если мы преуспеем, то все ученые вернутся сюда, и тогда нам точно не поздоровится. Аяко всхлипнула:
– А что будет с Юмой?
– Аяко, – вступила я. – Тут речь не только о твоем брате. Тут речь о людях всей страны, и, возможно, людях всей Галактики. Мы не можем оставить их в таком состоянии. Мы должны их вернуть обратно.
Аяко посмотрела в карие глаза своего брата с такой любовью, что у меня даже сердце разболелось, глядя на нее. На лице Юмы было вселенское страдание, а его тело начинало дергаться все сильнее, что подсказывало мне, что ему недолго осталось.
– Что случится с Юмой, если мы вернем вас обратно? – серьезно спросила она.
– Это тело умирает, – простонало существо. – Очередной импульс, скорее всего, его уничтожит. Нам очень жаль, Аяко. Твой брат умрет.
– Не смей этого делать! – снова воскликнула Сиа, но никто не обратил на нее внимания.
– Пожалуйста, верните нас обратно, – попросило существо, и у меня из глаз брызнули слезы. Крис осторожно приобнял меня, и я крепко к нему прижалась, всхлипывая. Мне было очень жалко всех этих людей, было трудно смотреть на их страдания…
Аяко судорожно сглотнула:
– Что именно мне нужно сделать?
– На том мониторе послать обратный импульс в переводчики, – выдохнуло существо.
– Подержите ее, – обратилась Аяко к нам, и мы быстро схватило Сиа. Женщина попыталась вырваться, но втроем нам вполне хватило сил, чтобы удержать ее. Аяко подошла к монитору, и какое-то время изучала его. – Да, я могу это сделать, – она повернулась к своему брату. – Юма… мне очень жаль, что ты так мучился из-за меня. Я думала, что смогу спасти тебя, но я ошиблась. Я люблю тебя. Прости меня, если сможешь.
– Я тебя прощаю, – выдохнул парень и устало закрыл глаза.
Аяко медленно производила какие-то манипуляции с монитором, а Сиа яростно брыкалась. Мы старательно удерживали ее на месте, не давая ей помешать девушке сотворить задуманное. Вернем ли мы на самом деле всех людей в их тела? Осталось ли у них на самом деле место, куда можно вернуться, и не повредит ли это их здоровью? Я не знала. И я очень сочувствовала Аяко, которая при любом раскладе потеряет своего брата. Я посмотрела прямо в глаза Крису и увидела, что ему тоже больно на все это смотреть. Бедная Аяко… бедный Юма… бедные они все…
Аяко снова начала всхлипывать. Я знала, что она чувствует себя виноватой в этом всем. Это она отвела своего брата в «Перфектум лабс», где с ним сделали вот это вот все… Это она все эти месяцы помогала Сиа, которая убивала парней и засовывала их разумы в один мозг. Зачем она это делала? Какой в этом был смысл? Возможно, Сиа была глупой садисткой, или просто сумасшедшей с некоторым интеллектом, которой хватало ума, чтобы делать такие вещи, но не хватало, чтобы понять, что это плохо. Объединить всех людей в одного – глупее ничего не слышала… В этом не было абсолютно никакого смысла. И настала пора положить этому конец.
Наконец, Аяко собралась с силами и смахнула слезы, а ее рука зависла над экраном перед последним действием. Тяжело вздохнув, она решительно опустила палец на монитор, и тело Юмы тут же сотрясла финальная конвульсия. Его лицо исказила боль, а изо рта вырвался крик. Он был настолько душераздирающим и пробирающим до костей, что я забыла обо всем, когда услышала его. Мы в шоке выпустили Сиа, повернулись к японцу и замерли, не зная, что произойдет дальше, и наблюдая за этим, как за фильмом ужасов, боясь и при этом желая узнать, что же будет дальше.
А дальше Юма просто рухнул на стол. Вскоре вся деятельность его организма прекратилась. Его безжизненное тело замерло и больше не двигалось.
– О боже, я убила его, – простонала Аяко, глядя на неподвижное тело брата. Слезы крупными каплями стекали по ее щекам.
И в этот момент все изменилось. На лице Аяко отразилось удивление. Какое-то время она стояла, приоткрыв рот, словно собиралась что-то сказать, но забыла, что. Потом ее тело странно изогнулось, и она рухнула на пол. Мы даже не успели понять, что произошло.
В шоке мы оглянулись в сторону Сиа. Как оказалось, за ту секунду, что мы ее не держали, она успела откуда-то раздобыть бластер. Ее лицо исказила такая злость и ненависть, которой я еще никогда не видела. А еще вокруг зашевелились ученые. Так, кажется, мы попали.
Глава 26
– Вилфрид, опусти, пожалуйста, бластер, – как можно спокойнее постаралась сказать Нора. – Бог мой, да ты же в полиции работаешь! Как ты можешь кого-то убивать?
– Прости, Нора, но у меня есть приказ, – сказал мужчина, подталкивая Джейкоба в спину. – Иди вперед.
Джейкоб с отчаянием на лице вышел в центр комнаты. Нора совершенно растерялась. Только теперь она понял, насколько непродуманным было ее решение прийти сюда. Каким образом она собиралась разоблачить Офелию? Очевидно же, что простой детектив не сможет с ней совладать, если ее босс на вражеской стороне. Мало того, так она еще и Джейкоба притащила сюда, подвергла его опасности. Она дура. Просто дура.
– Чего ты хочешь, Офелия?
Женщина, казалось, на что-то отвлеклась в своем палме. Недовольно нахмурившись, она скользила пальцами по экрану, как волшебник, исполняющий какое-то заклинание. Пару раз ткнув в разные точки на палме, она подняла голову и злорадно произнесла:
– Все это время, Нора, от тебя требовалось только одно – чтобы ты не мешалась под ногами. Мне пришлось приложить усилия, чтобы сбить тебя со следа. С помощью друзей из института «Вита». На самом деле мы давно занимаемся… нехорошими делами, с твоей точки зрения. Может, ты присядешь? Могу тебе рассказать, что именно мы делаем.
– Пусть он опустит бластер, – Нора ткнула пальцем в Вилфрида.
– Прости, но он – моя гарантия, что ты будешь вести себя смирно, – покачала головой Офелия. – Садись. Поболтаем, пока в «Перфектум лабс» завершают начатую мной работу.
Нора смерила своего босса злым взглядом, но села. Ей было неприятно, что она так попала, и теперь ее главной целью было сделать так, чтобы в результате этого не пострадал Джейкоб. Поэтому она решила вести себя послушно, пока не придумает, как из этого выпутаться. Если Офелия хочет поболтать про то, чем она тут занимается – пусть болтает. Нора потом это против нее использует.
Краем глаза смотря в палм, Офелия присела на край стола, элегантно закинув ногу на ногу, и начала говорить:
– Началось все, на самом деле, не с меня. Около пятидесяти лет назад брат короля Великобритании Вильгельм покинул Землю и полетел в космос. Почему, никому так установить и не удалось. Однако мне это прекрасно известно. Видишь ли, Вильгельм был сторонником прогресса. Он был наслышан о Гармонии и о том, что ее население живет вечно. Ему была очень интересна их своеобразная телепатическая сеть, и он задумался: а не возможно ли нечто подобное и для людей? Может, если бы мы могли слиться в одно существо со всей накопленной памятью, мы бы превзошли все известные расы во Вселенной? Тогда люди возвысились бы и могли править всеми остальными. Такими были тщеславные планы Вильгельма.
На Земле он не нашел понимания, поссорился с семьей и улетел в космос. И тогда он решил начать все здесь. Именно он создал «Перфектум лабс», в которых впоследствии стали пытаться создать, во-первых, идеального человека, а, во-вторых, слить все разумы в один. Этим в лабораториях и занимались очень давно.
Лицо Офелии погрустнело, как будто она вспомнила о чем-то плохом, что произошло в ее прошлом. Нора пока еще не придумала, как ей выкрутиться из этой ситуации, поэтому поспешила задать Офелии вопрос:
– Хорошо, Вильгельм хотел совершенного человека и коллективный разум. А ты-то тут причем?
Но Офелия больше не выглядела довольной. Мрачная, она продолжила:
– Дома, на Земле, мои родители были крупными бизнесменами. Они все время проводили на работе, и совсем не уделяли мне внимания. У меня было мало друзей, так что я росла очень одинокой. Когда я окончила школу, то поняла, что меня там более ничего не держит. И я полетела в тур «Новая жизнь», надеясь найти лучший мир.
Я неплохо разбиралась в технике, плюс была большим знатоком права. Поначалу я собиралась работать в полиции, помогать раскрывать преступления, но вскоре начала частенько захаживать в «Перфектум лабс». Мне были интересны их исследования. Мне казалось, что это неплохая идея – уподобиться гармонианцам и слиться в одного человека. Тогда мне бы больше не было одиноко. Вильгельм заметил меня, и предложил работать на него. Я согласилась.
Однако я разрывалась. Мне хотелось работать и в полиции, и в лабораториях. Так как мне было трудно это делать, я решилась на отчаянный шаг – создала собственного клона.
– Что? – удивилась Нора.
– Да, – Офелия вяло улыбнулась. – Я создала собственного клона, вот только мозг заменила на бионический. Таким образом, я могу по-прежнему управлять ей при помощи вот этого, – женщина помахала своим палмом.
– Погоди…, – перебила ее Нора. – Так Сиа – это ты?
– Ну, наконец-то догадалась! – мрачно усмехнулась Офелия. – Странно, что ты раньше не заметила, как мы похожи. Конечно, я перекрасила свои волосы, и чуть изменила ее форму лица, но все равно нас можно принять за сестер.
Нора сокрушенно покачала головой. И как она раньше этого не заметила? Впрочем, она видела Сиа всего пару минут, а потом та ее шандарахнула током, так что она потерял возможность соображать. Да уж… она-то думал, что Офелия просто покрывает дела «Перфектум лабс». А, оказывается, это она все организовала…
– Почему Сиа? – устало спросила Нора.
Офелия пожала плечами:
– Поначалу я дала ей свое второе имя. Полностью меня зовут Офелия Джиневра Энри-Ребель. И моего двойника довольно долго звали Джинни…
– Погоди, – снова перебила ее Нора, раньше не слышавшая полного имени своего босса. Для нее всю жизнь та была просто Офелией. – Ты сказала Ребель? Доктор Ребель из института «Вита» – твой родственник?
– Ну да, – Офелия качнула головой, и ее фиолетовые волосы упали на лицо. – Он мой кузен. Немного старше меня. Мы в детстве часто виделись. Сын брата моего отца. Он, кстати, всегда почему-то предпочитал называть меня Джинни. Говорил, что оно мне больше подходит, чем Офелия. Да и мне всегда нравилась жена короля Артура, так что я была не против. Но, проанализировав происхождение обеих имен, я пришла к выводу, что я скорее «возвышенная», чем «белая фея» или как там еще обычно объясняют происхождение Джиневры. Так что себя саму я стала называть Офелией, а моего двойника – Джиневрой. Но потом решила, что ей подойдет другое имя. И я назвала себя Сиа – в честь древнеегипетского бога ума и мудрости. Впрочем, вся эта возня с именами не имеет значения. Главное, что Сиа – это тоже я, только управляемая дистанционно отсюда.
В общем, я вела двойную жизнь довольно долго. Поначалу король во всем поддерживал меня в моих исследованиях. Но потом…
Офелия запнулась и ее лицо исказила неприязнь. Быстро глянув в палм, она продолжила:
– Потом он встретил эту идиотку Джейн и влюбился в нее. И потерял интерес к нашим исследованиям. Ой, как же ему это аукнулось… Девушка-то оказалось с сюрпризом. Умерла от врожденной диспепсии первой степени. И дочку тем же наградила. Ладно, не будем о них. Про то, чем кончилась история принцессы, ты знаешь, – Офелия снова заглянула в палм, потом почему-то покосилась на Вилфрида и шевельнула пальцем.
В этот момент что-то произошло. Раздался грохот, как будто кто-то уронил на поверхность планеты что-то огромное. Нора непонимающе переглянулась с Джейкобом и снова посмотрела на Офелию. Та довольно усмехалась.
– Кажется, принцесса окончательно потеряла над собой контроль, – женщина покосилась на Нору. – Пока твои дружки наблюдают за тем, как я осуществляю свой план, она опустошает моего кузена. Может и убить его ненароком. Впрочем, это уже неважно. Пора продемонстрировать всем, над чем я работала столь долгое время, – и пальцы Офелии заскользили по экрану.
– Офелия, зачем все это? – сокрушенно покачал головой детектив. – Какой еще к чертям собачьим коллективный разум? Зачем вы похищали бедных новичков и ставили над ними бесчеловечные эксперименты? И взорвали завод еще, поставив ни в чем не повинных элайосцев под угрозу вымирания. Как-то это… слишком.
Офелия встала и подошла вплотную к Норе. Фиолетовые волосы спускались на ее плечи и спину. Серые глаза казались странно безучастными:
– Ты совсем ничего не понимаешь, – хмуро усмехнулась она. – Ни эти глупые тинэйджеры, ни мерзкие ящерицы не имеют значения. Все это служит великой цели. Мы, люди, сравнимся с гармонианцами, и завоюем весь мир. И мы больше никогда не будем одиноки. Вся Вселенная покорится нам.
Делая шаг в сторону, Офелия опять заглянула в свой палм. И тут Нора поняла, что снова что-то произошло. На лице ее босса появилось отчаяние и недоверие. Нора напряглась.
– Нет, – пролепетала Офелия. – Да как она посмела… Результат стольких моих трудов… Пусть она умрет!
И одним коротким движением пальца она прервала чью-то жизнь. Нора возмущенно вскочила:
– Ты что, убила кого-то? Офелия, да как ты могла!
Глаза женщины злобно сверкнули. Казалось, она потеряла рассудок.
– Я убила? Это она убила! – злобно выплюнула она в лицо детективу. – Она одним движением руки убила сразу пятерых человек! И разрушила годы моего труда! Мерзкая девчонка. Так и знала, что когда-нибудь она меня подведет.
Рассерженная Офелия начала метаться по кабинету, как тигр в клетке.
– Ничего, главное, Дэниэл еще там… и эта парочка спасителей мира тоже… создам нового человека из них…
– Не смей их трогать! – неожиданно подал голос Джейкоб.
– Да? – Офелия ткнула пальцем в палм и замерла у двери. – А ты попробуй меня останови с бластером у виска!
Нора почувствовала отчаяние. Кажется, ребята, что остались в лаборатории, по-прежнему находились в опасности, но она не могла ничего сделать, потому что боялась за Джейкоба! Как же ей выкрутиться из этой ситуации?
Офелия яростно тыкала пальцем в палм, когда вдруг дверь позади нее сдвинулась. Удивленная, Нора обнаружила за ней Крипи, чье лицо было искажено такой яростью, какой раньше она у нее не видела. Злобно что-то прошипев на своем языке, который Нора больше не понимала, ящерица прыгнула вперед и вцепилась острыми зубами в спину Офелии. Из горла женщины вырвался стон, и она уронила палм на пол. Повернувшись, она злобно крикнула:
– Tu m'a mordu, racaille, – из ран на спине сочилась кровь.
Крипи лишь довольно усмехнулась. Нора в шоке наблюдала за тем, как Офелия медленно слабеет и опускается на пол. Яд элайосцев, как правило, действовал быстро, и, если не оказать срочной медицинской помощи, то человек может умереть. Хоть детективу и было противно убийство, пусть даже такого мерзкого создания, как Офелия, она не решалась сдвинуться с места, так как Вилфрид по-прежнему держал бластер у виска Джейкоба.
– Вилфрид, – пробормотала Нора. – Сделай что-нибудь, она же умрет.
Вилфрид посмотрел на нее недовольным взглядом, а потом опустил бластер. Его лицо выражало презрение:
– Если хочешь – помогай. Но, по-моему, она заслужила смерть. Мерзкая женщина.
Нора не могла в этом с ним не согласиться.
Убийство Аяко произошло так быстро, что никто не успел осознать по-настоящему, что произошло. Мы просто стояли втроем, растерянные и не знающие, что делать, пока Сиа приближалась к нам, искаженная злой гримасой, словно какой-то дикий зверь, на чью территорию мы случайно залезли, а ученые окружали нас кругом, хоть они пока и не до конца осознавали, что произошло. Первым пришел в себя Дэнни. На его лице отразились шок и отчаяние.
– Ты убила ее? – воскликнул он. – Зачем?
Сиа какую-то секунду непонимающе на нас смотрела, а потом бросила:
– Она уничтожила результат всех моих трудов за последний год. Это меньшее, что она заслуживала.
– Но так нельзя! – продолжал что-то отчаянно лепетать Дэнни, опускаясь на пол рядом с Аяко и убирая пряди черных волос с ее лица.
– Так нельзя? – усмехнулась Сиа. – На ваших глазах эта девчонка только что убила сразу пятерых людей. Это, что ли, можно?
– Им было больно, – неуверенно подал голос Крис.
– А жить вообще больно, ты не знал? – Сиа с бластером в руке приближалась к нам все ближе и ближе.
Я боялась шевельнуться и не знала, что предпринять. Она могла убить нас в любую секунду, почему она этого до сих пор не сделала? На ум приходило только одно… меня замутило при одной только мысли, что я могу превратиться в такое же существо, которое только что убила Аяко.
Дэнни гладил погибшую девушку по щеке. Из его глаз катились слезы. Мне было очень жалко и его, и Аяко, но мы втроем были пока еще живы, и надо было придумать, как отсюда спастись. Пришибленные ученые, как будто принесенные сюда ураганом с другого континента и не до конца понимающие, где они находятся, взяли нас в круг. Большинство из них было мужчинами, и я узнала того самого, который тащил меня по коридору.
– Что вы собираетесь с нами делать? – судорожно сглотнув, спросила я.
Спиной я наткнулась на Криса, который тоже со страхом озирался. Сиа подошла вплотную к нашему кругу:
– Вы все тоже годитесь для моих экспериментов. Я создам новый сосуд из вас.
Дело плохо: мои опасения подтверждались. Становиться вместилищем для всего человечества в мире мне совершенно не хотелось. Я отчаянно рванулась вперед, в сторону какой-то женщины, но меня тут же схватили. Стон с другой стороны подсказал мне о том, что попытка сбежать Криса тоже провалилась. Я попыталась изогнуться и снова вцепиться схватившему меня мужчине в руку зубами, но его хватка оказалась по-настоящему стальной. Что же делать? Не могла я так просто сдаться и позволить им сделать со мной все, что они захотят. Почему эти глупцы продолжают слушаться Сиа, они же только что были в том теле и чувствовали эту боль? Они не могли хотеть снова повторить все это. Или они надеялись, что в следующий раз эксперимент пройдет более удачно?
Схвативший меня мужчина развернул меня спиной к себе. Я попыталась наступить ему на ногу, но тот быстро ее отдернул, и я чуть было не упала. Дэнни был поглощен страданием по умершей Аяко. Казалось, он не замечал ничего вокруг. А вот Крис, к счастью, сдаваться явно не собирался. Увидев, что он продолжает бороться, я резко двинула головой назад, ударив затылком мужчину по носу и, кажется, сломав его. Сильные руки выпустили меня, раздался крик боли, и я оказалась свободна. Вот только куда мне бежать дальше? Со всех сторон меня окружали люди, и они бы снова схватили меня, стоит только им приблизиться. Мужчина, истекающий кровью, снова начал приближаться ко мне, прижимая меня к столу…
И в этот момент на его голову обрушился какой-то ящик. На какую-то секунду он снова замер, как перед тем, как его личность была помещена в Юму. Но потом он рухнул на пол. Подняв голову, я обнаружила Криса, который, сбежав неведомым образом от своей группы ученых, и вырубил этого.
– Спасибо, – тяжело дыша, пробормотала я.
– Не за что, – Крис опустил ящик на пол и стал рядом со мной, повернувшись лицом к ученым. – Ого, что это происходит?
Оглянувшись, я заметила странную картину, которая повергла в шок не только меня, но и ученых, которые растерянно замерли на своих местах: Сиа с закрытыми глазами лежала на полу. Я с удивлением пробормотала:
– Что это с ней? – я покосилась на Криса. – Это ты ее вырубил?
– Неа, – качнул головой Крис. – Даже пальцем не тронул. Может, воспользуемся их замешательством и рванем к двери? Авось успеем добежать.
Я сжала его руку, напряженно глядя за обстановкой. Похоже, потеряв своего лидера, ученые совершенно не представляли, что же дальше делать. Мы с Крисом переглянулись и перевели взгляд на Дэнни. Кажется, он вообще не заметил, что произошло в комнате в последние минуты. Из его зеленых глаз, которые сейчас казались еще более яркими, лились просто ручьи, а лицо было искажено болью. Похоже, у него на самом деле были чувства к Аяко. Я тихо присела рядом, стараясь не привлекать внимания ученых, которые сгрудились вокруг неподвижной Сиа и о чем-то переговаривались, и прошептала:
– Мне очень жаль, Дэнни, что так получилось, но нам нужно уходить.
Парень лишь покачал головой и выдохнул:
– Это несправедливо. Аяко этого не заслужила.
– Конечно, не заслужила, – я осторожно его погладила по спине. – Но нам пора возвращаться домой. Пока что они в замешательстве из-за внезапной отключки Сиа. Но скоро они придут в себя, и снова схватят нас, если мы все еще будем здесь.
Дэнни смахнул слезы и сказал:
– Ты права. Но я хочу ее взять с собой. Эти ученые сделают что-нибудь с ее телом… а я хочу похоронить ее подобающим образом.
– Конечно, – кивнула я, и помогла поднять ему девушку с пола.
Но стоило нам подняться на ноги, как я услышала, что сдвигается дверь. Повернувшись, я задохнулась от ужаса: Меридиана окончательно утратила все человеческое, что в ней когда-то было. Черные волосы взлохмачены, камни переливаются чуть ли не иллюминацией, пальцы с длинными ногтями были в пятнах крови – похоже, она прорвала ими плоть бедного мужчины. Но самое главное было с ее лицом: черные глаза больше не казались разумными, они казались дикими и неуправляемыми, губы искажала хоть и красивая, но злобная усмешка. Ее движения по-прежнему были плавные и чарующие, но в том, как она приближалась, виделся злой рок судьбы. Похоже, ученый ее не удовлетворил, и она решила поразвлечься с нами. Я судорожно сглотнула.
И, разумеется, из всех нас своей первой жертвой она выбрала Криса. Я знала, что у него была самая привлекательная для нее энергия. А также знала, что он не будет сопротивляться, поскольку он смотрел на принцессу, как на восьмое чудо света. Он не понимал, что в этот раз она просто не остановится, пока не иссушит его до конца. В моей голове заметались отчаянные мысли. А потом на меня обрушилось воспоминание: мы с Крисом были в лесу на Тиморе. И поток энергии его убивал. Тогда я спасла его, а он спас меня. Я так надеялась, что ничего подобного больше не случится. Но нет, Крис словно притягивал к себе неприятности. Не просто неприятности, а смертельные опасности. Он мог умереть. А этого я не могла допустить.
Поэтому я совершила большую глупость. Я просто шагнула вперед, заслоняя его собой, и посмотрела Меридиане прямо в глаза. В них не отражалось практически ничего, кроме дикого голода. Сжав кулаки, я решительно сказала:
– Диана, хватит! Я знаю, что в глубине души ты любишь Криса, и не хочешь его смерти.
В ответ девушка лишь злобно что-то прорычала. Я со страхом ждала, когда она забудет про Криса и примется за меня, а пока продолжала:
– Вот они, – я показала себе за спину. – Ученые, которые проводили бесчеловечные эксперименты на людях. Они все твои, если ты все еще голодна. А нам позволь уйти.
Меридиана замерла, как будто размышляя над моими словами. Ее дыхание было хриплым. Оцепенение пока на меня не нашло, так что я еще раз повторила:
– Позволь нам уйти.
Долгое молчание напугало меня. Я знала, что Меридиана больше не Меридиана – ей овладели адаморты, существа, встроенные в нее Сиа. Им было плевать на жизни всех в этой комнате. Они хотели есть, и им нужна была энергия. Если принцесса с ними не справится, то нам всем наступит конец. Я это знала, и мне хотелось бежать отсюда со всех ног, но я знала, что это нас не спасет. Поэтому я ждала. Наконец, в рычании прозвучали слова:
– Идите, но быстро, пока я не передумала.
Кивнув, я развернулась к Крису, чье восхищенное лицо сменилось испугом.
– Нам нужно уходить. Сейчас, – строго сказала я.
К счастью, Крис не стал со мной спорить, как я того боялась. Вместе с Дэнни подхватив Аяко, они ринулись к выходу, даже не оглянувшись на обезумевшую девушку. Я пятилась спиной, не в силах оторваться от ее пронзительного черного взгляда. Теперь я, кажется, разглядела в ее глазах что-то, помимо голода. Это была любовь.
Уже когда мы очутились на улице, Крис неожиданно замер и повернулся к «Перфектум лабс». В его взгляде сквозило отчаяние, как будто он узнал что-то такое, что ужаснуло его до глубины души. Дэнни оттащил тело Аяко в заросли деревьев и там принялся оплакивать девушку. По улицам бродили несколько растерянные люди. Они возбужденно о чем-то переговаривались, а на меня нахлынуло облегчение: нам все-таки удалось вернуть их на места. Довольная, я даже рассмеялась, отчего наткнулась на несколько подозрительных взглядов.
Рассвет накрыл Аукторию. Все дорожки были залиты чем-то красным, и я поняла, что кровавый дождь, которого мы все ждали со страхом так долго, наконец-то прошел. Я смотрела на то, как люди пораженно прикасались к своим лицам как будто с потеками крови, и чувствовала, что что-то меня отпускает. Напряжение, что ли.
Я знала, что Меридиана не остановится, пока не убьет всех в этом здании. Это было ужасно, но вместе с тем я была рада, что этим издевательствам над людьми наконец-то придет конец.
Я перевела взгляд на Криса. Он выглядел так, как будто его мир рухнул. Подумав, что ему может потребоваться поддержка, я подошла ближе и осторожно положила руку ему на плечо. Потом мягким голосом спросила:
– Ты как?
Он покачал головой:
– Она их всех убьет. Убьет ведь, правда?
– Да, – не стала отрицать я.
Крис сжал руки в кулаки и в сердцах воскликнул:
– Я такой придурок! Я влюбился в убийцу! Влюбился! В убийцу! Я всегда для нее был простым развлечением, правда? А я поверил, что она меня любит…
